Проблема классификации преступников

 

1. Лица, совершающие преступления, отличаются друг от друга множеством признаков, в том числе конкретным содержанием тех признаков и свойств (социально-демографических, нравственно-психологических и др.), которые, как изложено выше, образуют структуру личности преступника. Каждый преступник, как и вообще каждый человек, индивидуален. Вместе с тем всю совокупность лиц, совершающих преступления, можно разбить на определенные группы (типы), характеризуемые каким-либо одним или несколькими признаками, положенными в основу такого деления (классификации).

В советской юридической науке вопрос о классификации преступников решался преимущественно в связи с задачами назначения и исполнения наказаний, т.е. в уголовно-правовом и исправительно-трудовом аспектах. Подходя к рассматриваемому вопросу с указанных позиций, М.Д. Шаргородский писал: «В основу классификации должны быть положены: 1) физиологические критерии: а) пол, б) возраст, в) болезнь;

46

 

2) социальные критерии: а) стойкие рецидивисты, б) лица, совершившие преступления в первый раз и к ним приравненные. Дальнейшая дифференциация режима должна проводиться в зависимости от характера совершенного преступления, его цели, мотива, средств и способа действия»[55].

Эти положения были развиты Н.А. Беляевым. Он предложил всех заключенных в местах лишения свободы, помимо учета таких критериев, как возраст, пол, тяжесть преступлений и повторность, разделить на следующие группы: а) особо опасных государственных преступников, б) совершивших все иные преступления. Во второй группе в свою очередь, по мнению автора, следует различать лиц, совершивших преступления умышленно и по неосторожности, а лица, умышленно совершившие преступления, должны быть разделены на совершивших: а) корыстные преступления, б) преступления против личности, в) хулиганство, г) некорыстные преступления по должности[56]. Несколько иную классификацию предложил Н.А. Стручков, выделивший шесть групп преступников в зависимости от характера совершенного преступления (особо опасные государственные, насильственные, корыстные преступления, совершаемые должностными и частными лицами, некорыстные преступления, нарушение должностных, профессиональных или иных обязанностей и запретов, умышленное уничтожение или повреждение имущества)[57].

Приведенные классификации имеют ряд уязвимых мест. Так, Н.А. Беляев не учитывает лиц, совершающих некорыстные нарушения недолжностных обязанностей и запретов (некоторые хозяйственные преступления, преступления против правосудия, против порядка управления, общественного порядка и общественной безопасности и т.п.), а Н.А. Стручков не выделяет в

47

 

самостоятельную категорию правонарушителей, совершивших неосторожные преступления. Главный же недостаток указанных классификаций состоит в том, что они построены исключительно по признаку совершенного преступления и не учитывают иные весьма существенные для характеристики личности преступника обстоятельства, относящиеся как к преступлению, так и особенно к самой личности.

С развитием криминологических исследований были выдвинуты иные подходы к классификации преступников. Так, А.Б. Сахаров считал главным для такой классификации степень общественной опасности личности, ее нравственной испорченности и педагогической запущенности[58]. Здесь за основу взята уже непосредственная характеристика личности в сочетании с содеянным. Аналогичную позицию заняли также Г.М. Миньковский и Н.С. Лейкина.

Социально психологическую классификацию преступников предложил А.Г. Ковалев. На основе изучения лиц, отбывающих лишение свободы, он выделил три типа:

1) глобальный преступный тип, для которого характерна «полная преступная зараженность». К нему относятся бандиты, особо опасные рецидивисты и др.;

2) парциальный тип, т.е. с «частичной преступной зараженностью». «Личность этих людей, — пишет А.Г. Ковалев, — как бы раздвоена, в ней уживаются черты нормального социального типа и черты преступника». Это, например, лица, систематически совершающие хищения на производстве;

3) предкриминальный тип, охватывающий людей, которым присуща большая эмоциональная возбудимость, недостаточное самообладание и т.п. В конфликтной ситуации они способны на преступление (хулиганство, убийство из ревности и т.д.)[59].

Нетрудно видеть, что в основе этой классификации лежат несколько критериев. Это и характер нравственной ориентации, и степень ее стойкости, и некоторые

48

 

психологические черты (например, особенности темперамента). Многообразие черт личности и оснований деления соответствует практически наблюдаемым типам личностей преступников. Однако спорно выделение предкриминального типа по особенностям эмоционального склада, так как эмоциональные свойства сами по себе не имеют определяющего значения для совершения преступления, а сама терминология малоудачна.

2. Итак, классификация преступников может быть различной в зависимости от целей, которые она преследует. Это связано с тем, что единая задача борьбы с преступностью решается соответствующими отраслями права в различных аспектах и разными методами.

Так, уголовно-правовая классификация преступников призвана помочь правильной индивидуализации ответственности и наказания. Поэтому в уголовном праве принято деление преступников в зависимости от характера и степени общественной опасности совершенного преступления и связанной с этим опасности самой личности.

В исправительно-трудовом праве классификация преступников подчинена задаче правильной организации исполнения наказания иуспешного исправления и перевоспитания осужденного. В соответствии с этим здесь, помимо дифференциации преступников по некоторым социально-демографическим признакам (пол, возраст), используется уголовно-правовая классификация осужденных по характеру и степени тяжести совершенного преступления и личности виновного, которая дополняется учетом некоторых нравственно-психологических особенностей различных категорий преступников, существенных для решения указанных задач и, в частности, для выбора средств педагогического и психического воздействия.

Криминологическая классификация преступников должна отразить причины индивидуального преступного поведения, их специфику и способствовать устранению этих причин, успешной профилактике преступлений. Следовательно, криминологическая классификация не может совпадать с уголовно-правовой и исправительно-трудовой.

В то же время из сказанного не следует делать вывода о противоположности или несовместимости указанных классификаций. Они совместимы, поскольку все

49

 

три отрасли имеют одну общую цель — борьбу с преступностью. В принципе можно себе представить единую систему классификации преступников, в которой в качестве подсистем будут представлены криминологический, уголовно-правовой и исправительно-трудовой (а возможно, и процессуальный) аспекты. Но, исходя из задач настоящей монографии, мы ограничиваемся проблемами криминологической классификации преступников.

3. Криминологическая классификация преступников может быть построена по различным основаниям. Здесь следует выделить два аспекта: а) преступность и ее причины в целом и организация общепредупредительной работы; б) конкретные лица, совершающие преступления, и индивидуальная профилактика.

При анализе преступности обычно прибегают к классификации лиц, совершивших преступления, по отдельным социально-демографическим признакам, выделяя преступников, например, по полу (мужчины и женщины), по возрасту (несовершеннолетние, молодые, зрелые и престарелые), по социальному положению (рабочие, служащие, колхозники, учащиеся, пенсионеры, неработающие) и т.п. Подобные группировки углубляют наши представления о состоянии преступности, подсказывают наиболее актуальные направления общепредупредительной работы. Но такая классификация не отражает различий в криминологической характеристике лиц, совершающих преступления.

Если мы ставим задачу индивидуального предупреждения преступлений, то многие из указанных признаков почти теряют смысл. Зато особое значение приобретают такие признаки (а следовательно, основания классификации), которые отражают характер и степень антиобщественной направленности личности.

Подобная классификация должна строиться по двум сочетающимся основаниям: 1) характеру антисоциальной направленности и ценностных ориентаций личности и 2) глубине, стойкости этой антисоциальности.

По характеру антисоциальной направленности и ценностным ориентациям можно выделить следующие группы:

а) негативно-пренебрежительное отношение к человеческой личности и ее важнейшим благам: жизни, здоровью, телесной неприкосновенности, чести,

50

 

достоинству, спокойствию и т.п. Подобное отношение лежит в основе умышленных агрессивно-насильственных преступлений против личности — убийств, телесных повреждений, изнасилований, оскорблений, клеветы и т.п., а также большинства случаев хулиганства;

б) корыстно-частнособственнические тенденции, связанные с игнорированием социалистического принципа распределения материальных благ по труду, права социалистической собственности и личной собственности других лиц. Это характерно для совершения хищений, краж, мошенничества, взяточничества, спекуляции и иных корыстных преступлений;

в) индивидуалистическое отношение к различным социальным установлениям и предписаниям, к своим общегражданским, служебным, семейным и прочим обязанностям. Подобные антисоциальные черты определяют совершение ряда хозяйственных преступлений (выпуск недоброкачественной продукции, приписки, нарушение правил производства различных промыслов и т.д.), преступлений против порядка управления (нарушение паспортного режима, самоуправство), против правосудия (применение незаконных мер при допросе, ложные показания, побег из-под стражи), воинских преступлений (неисполнение приказа, уклонение от воинской службы, самовольная отлучка, дезертирство) и т.п.;

г) особо следует выделить легкомысленно-безответственное отношение к установленным социальным ценностям и своим обязанностям по отношению к ним, проявляющееся в различных неосторожных преступлениях.

Хотя каждую из групп «а» и «б» характеризует единый родовой объект посягательства (личность и собственность), а группу «г» — неосторожная форма вины, сама классификация исходит не из этих критериев, а из характера антисоциальности и ценностной ориентации личности, отражающихся в указанных признаках.

Намеченные группы, позволяющие классифицировать лиц, совершающих преступления, не исчерпывают, по-видимому, всех существующих вариантов и должны рассматриваться лишь как основные. Кроме того, они не всегда выступают в «чистом» виде. Возможны различные вариации и сочетания, проявляющиеся в соответствующих преступлениях. Так, преступники, соверша-

51

 

ющие разбой, убийства из корысти, уклонение от уплаты средств на содержание детей или родителей, находятся как бы «на стыке» первой и второй групп. Торговля наркотиками, частнопредпринимательская деятельность, самогоноварение — «на стыке» второй и третьей групп. Во всех этих случаях одна антисоциальная направленность проявляется в действии (например, нападение при разбое), другая — в его целях и мотивах (завладение чужим имуществом, обогащение).

Подобное положение возможно и при неосторожных преступлениях: например, водитель автомашины нарушает правила движения и допускает аварию потому, что решился на «левую» поездку ради вознаграждения и торопился ее выполнить.

Классификация преступников по характеру их антисоциальной направленности должна быть дополнена, как указывалось выше, их дифференциацией по степени злостности, глубины и стойкости этой антисоциальности. Было бы неправильно относить в одну группу крупного расхитителя и человека, совершившего мелкую кражу. Кроме того, хотя совершение преступления всегда представляет проявление антисоциальных свойств, преобладающих в структуре данной личности, важно знать, насколько они устойчивы и выражают ее действительную нравственную сущность, в том числе и общественную опасность. Ведь одна и та же антисоциальная направленность — корыстная, агрессивно-насильственная и т.д. — у одних может иметь глубоко укоренившийся, доминирующий, злостный характер, а другим присуща в минимальной степени и вызывает совершение преступления лишь в сочетании с особо неблагоприятной внешней ситуацией. В судебной практике и в обыденной жизни хорошо известны эти два полярных типа преступников — «злостный» и «случайный». Существуют, разумеется, и «промежуточные» варианты. Подобные различия весьма существенны для типологии преступников.

С учетом сказанного в намеченных выше трех группах преступников, умышленно совершающих преступления, следует различать:

а) лиц, впервые совершивших нетяжкие преступления, противоречащие их общей социально положительной направленности, характеризуемой всем предшествовавшим нравственно положительным поведением;

52

 

б) лиц, впервые совершивших тяжкие преступления под воздействием неблагоприятного стечения внешних обстоятельств и характеризуемых, помимо этого преступления, положительно на производстве, в быту, во всех иных социальных проявлениях;

в) лиц, совершивших преступление впервые, но ранее характеризующихся аморальным поведением;

г) лиц, неоднократно совершавших преступления, в том числе и ранее судимых;

д) лиц, подпадающих под категорию особо опасных рецидивистов.

Намеченные группы преступников условно можно было бы назвать «случайными», «ситуационными», «неустойчивыми», «злостными» и «особо опасными», а всю классификацию представить в виде схемы (см. стр. 53).

4. Изложенная типология не является, разумеется, исчерпывающей и завершенной. Дальнейшая разработка проблемы личности преступника позволит углубить и развить эту классификацию, дать развернутую криминологическую характеристику каждой из выделенных групп (типов) преступников. В настоящее время имеющийся эмпирический материал вынуждает ограничиться суммарной характеристикой полярных групп.

Ценностная ориентация личности злостного или особо опасного преступника различна применительно к характеру совершаемого им преступления, которое обусловлено этой ориентацией и в которой последняя проявляется. Однако общим для этих преступников является устойчивость этой ориентации и ее специфически ярко выраженная антиобщественная направленность. Злостный преступник в большинстве случаев сам создает преступную ситуацию, а не следует за ней в своих поступках, что бывает характерно для менее опасных категорий преступников. Данные выборочного изучения особо опасных рецидивистов показали, что преступная биография их длится обычно от 6 лет и дольше (около 80%); в течение 10 лет преступления совершали 43% от общего числа изученных лиц[60]. Наиболее распростра-

54

 

нен рецидив насильственных и имущественных преступлений[61].

Что касается «случайного» и «ситуационного» преступников, то для них характерно совершение преступления без глубокой связи с устойчивыми чертами личности. Конечно, случайность всегда относительна, так как она выступает как конкретное выражение каких-то внутренних или внешних закономерностей и «является лишь в точке пересечения необходимых процессов»[62]. Следовательно, «случайное» преступление отражает как внешние условия, так и некоторые свойства личности.

«...Каждая реакция на внешний факт, — указывает В.Н. Мясищев, — определяется не только и не столько этим фактом, сколько тем, какое отношение к себе он вызывает, важен он или не важен, интересен, привлекателен или отталкивает и т.п.»[63].

Отсюда вытекает, что нельзя полностью отрицать у «случайного» и «ситуационного» преступников известные отрицательные личностные особенности. В принципе следует согласиться с тем, что «наличие антиобщественных взглядов, отрицательных черт и их проявление в соответствующей ситуации в виде преступления характерно для всех преступников»[64].

При этом следует сделать два замечания.

Во-первых, отрицательные черты личности этих категорий преступников не идут в сравнение по степени интенсивности с антиобщественной установкой злостного преступника.

Во-вторых, эти отрицательные черты облика «случайного» и «ситуационного» преступников играют решаю-

55

 

щую роль лишь в определении антисоциального качества их деяния. Что же касается механизма возникновения этого деяния, то здесь особое место принадлежит внешним обстоятельствам, как предшествующим, так и сопутствующим действиям субъекта. Поэтому объяснение механизма «случайного» или «ситуационного» преступления должно идти в плоскости анализа взаимодействия «личность — ситуация».

Лицо с преимущественно положительной социально-нравственной ориентацией, оказавшись в нетипичной для него ситуации «соблазна», может совершить противоправный (преступный) поступок лишь при качественном совпадении с содержанием ситуации не только существующих у него взглядов, но и направленности одного из доминирующих в этот период мотивов поведения. Без этого двойного совпадения (что еще более увеличивает случайность преступления) преступление не совершится.

«Случайный» и «ситуационный» преступники, несмотря на факт совершения ими преступления, признают систему морально-правовых требований общества, достаточно самокритично оценивают свое преступное поведение, считая его случайным эпизодом в своей жизни. Поэтому в большинстве случаев они чистосердечно раскаиваются в совершенном преступлении, а иногда и являются с повинной в органы следствия. Было бы ошибочно, однако, ставить этот последний момент во главу угла с тем, чтобы создавать неверное впечатление о тождественности социального содержания позиции преступника до ипосле факта преступления.

Один из объективных показателей степени общественной опасности личности преступника — данные о его прошлом поведении. Как правило, факт совершения лицом повторного преступления не позволяет отнести его к категории «случайных» или «ситуационных» преступников. Однако «первичность (или повторность) совершаемого преступления является одним из факторов, по которым лишь в известной мере можно судить о случайности или типичности преступного поведения и делать соответствующее прогнозирование»[65]. Ведь и

56

 

первое, и второе преступления могут «выпадать» из основной линии поведения индивида, особенно если их разделяет значительный промежуток времени и они не образуют специального рецидива.

Зато устойчивый отрицательный характер допреступного поведения индивида, выражающийся в серии аморальных проступков, административных и иных правонарушений и являющийся сам по себе одним из наиболее значительных факторов формирования его социального облика, исключает возможность отнесения данного лица к числу «случайных» преступников. Даже в тех случаях, когда подобное лицо совершает преступление под влиянием неблагоприятной обстановки, оно далеко не всегда может быть признано «ситуационным» преступником. Все зависит от того, что превалировало в совершенном преступлении — ситуация или социальная неустойчивость.

По выборочным данным, доля типа таких преступлений во всем изученном контингенте составляет в среднем 30 – 40%.

Аналогичные данные приводят и другие исследователи. В.Ф. Зудин пишет, что 44% из группы осужденных за кражи личного имущества до совершения преступления привлекались к административной ответственности[66]. Из осужденных за хулиганство (по выборочным данным Ю.А. Красикова) 20% привлекались к административной ответственности, причем более половины из них — 2-3 раза[67]. Эти данные позволяют в известной степени судить о степени устойчивости антиобщественных взглядов, а тем самым и о распространенности злостных и «случайных» преступников.

 

Особенности классификации