Тьма мерзкая, липкая, густая

Она зашла в комнату совершенно спокойно, словно это была её собственная спальня. Такая красивая, что даже бесформенный серый комбинезон ничуть не портил её красоту. Такие длинные светлые волосы, недосягаемо нежные, и такие глубокие карие глаза, бездонные и чарующие, горящие, словно солнце.

 

ТЬМА НЕПРОГЛЯДНАЯ, БЕЗЫСХОДНАЯ, МУЧИТЕЛЬНАЯ

Не было никого и ничего, ни одного человека, предмета и даже мысли, что могли бы сравняться с ней в красоте. Это было настолько же невозможно, как и допрыгнуть до Луны.

 

ТЬМА ГНИЛАЯ, УДУШАЮЩАЯ, МЕРЗКАЯ

— Мира, сладкая, прости, что опять делаю всё сама. Кто же знал, что ты опять ни на что не сгодишься! — Она улыбнулась, и улыбка её была такой широкой и доброй, настолько притягательной, что могла свести с ума любого. — Но вы хотя бы поиграли и хорошо провели время, не так ли?

 

ТЬМА ПУСТАЯ, КАК ТЫ САМ

— О-о-о-о, моему щеночку, кажется, поплохело. Не переживай, сейчас сестрёнка сделает тебе приятно. — И она погладила его по голове, по жёстким чёрным волосам, таким мерзким и отвратительным, недостойным касаться её руки. — Вот видишь, мы можем общаться, не тыча друг в друга оружием, правда?

И это прикосновение, такое сладкое и невероятно нежное, заполнило

 

ПУСТОТУ

в омерзительном чёрном сердце.

Он обнял её за колени и заплакал, ибо не мог вынести такой щедрости.

Никто не мог.

И ничего не могло быть лучше.

Только теперь его пустая и не нужная никому жизнь обрела смысл.

— Сестра! Объясни наконец, что тут происходит?

Тупая и мерзкая шлюха. Как она смеет открывать рот? Не могла бы она просто умереть? Она недостойна даже находиться рядом с ней, не говоря уже о том, чтобы разговаривать.

— Просто выношу мусор. Сейчас мы немного поиграем, и всё закончится. А ты можешь идти копаться в трупах… или что ты там обычно делаешь.

Если эта мразь посмеет открыть рот, то придётся всё-таки запинать её до смерти. Никто не имеет права быть таким невежливым и неблагодарным.

Никто не сможет помешать ему наслаждаться её объятиями.

 

— Зана, ты закончила? Почему ты всегда возишься так долго?!

Агат, как и всегда, была зла и нетерпелива. Она так и не привыкла к комбинезону и не научилась его носить, а клюшка для гольфа только делала её вид донельзя абсурдным. Несмотря на возраст и опыт, она отказывалась учиться нормально использовать снаряжение и всегда просто хватала то, что первым попадалось ей на глаза, вечно путая броню с платьями, а оружие — со спортивным инвентарём. И сейчас, прибежав к Зане по просьбе их старшей сестры, она опять не стала париться с гардеробом.

Впрочем, клюшка Платинового Века легко затыкала за пояс любое современное холодное оружие.

— Сестрёнка, мы просто играем! Смотри, какой милый! — Зана не смогла сдержать смешок и погладила тело у её ног по голове. — А ты где так долго пропадала? Опять я одна всё делаю!

— Натолкнулась на одну бешеную суку. Я хотела её поймать, но заблудилась в этом ебаном лабиринте! Кто вообще строил этот дом?!

Агат, как и всегда, была действительно зла. И на сестру, вечно тормознутую, и на злобную суку, которая шныряла по комнатам с абсолютно неадекватной скоростью, и на сраный дом, безумную планировку которого она так и не выучила. День и в самом деле не задался.

— И я решила просто забить и искать тебя. Дай я просто пробью ему череп, и мы пойдём, а? Жрать хочу.

В тот же миг к её тонкой и нежной шее прижалось лезвие, окровавленное и основательно затупленное о бесчисленные кости. Лезвие меча, который носился не для красоты.

— Не советую, — голос высокий, резкий, словно бьющееся стекло. — Отойди от него, сука, иначе у тебя станет на одну сестру меньше.

Голос, полностью выдающий усталость и изнеможённость. И холодную, но едва сдерживаемую ярость.

— Вот видишь! Стоило мне на минуту упустить её из виду, как она сама меня нашла! — Не было ясно, жалуется Агат или ликует. — Мира, смотри! Мне угрожают!

— Н-не впутывайте меня! Я врач, хирург, я учёная… не надо! Не трогайте! Я тут ни при чём!

Забившаяся в угол девочка просто ждала, пока всё это закончится. Она была сильна духом, но всему есть предел, и своего она достигла.

— Ой, Агат, ты её напугала! Ну как так можно, а? — Зана сокрушённо вздохнула и улыбнулась мечнице, грозящей зарезать её сестру. — А ты милаха! Жалко, что развлечься и с тобой у меня нет времени.

— О не-ет! — Агат, игнорируя лезвие у собственной шеи, закатила глаза. — Даже не думай! Это опять затянется на целую вечность!

Действительно, тупой катаной её было не напугать.

— Свен! Ну же, Свен, встань!

Её голос дрожал. От усталости, от злости. От бессилия.

 

«Кто это?»

Странный голос, неприятный. Резкий, не имеющий ничего общего со сладким воркованием Маришки.

— Свен!

«Ну и мразь! Как смеет только?!»

— Свен! Пожалуйста!

Её просто игнорировали, наслаждаясь бессилием глупого ребёнка.

— СВЕН!!! ИНКВИЗИТОР, МАТЬ ТВОЮ, ВСТАВАЙ!!!

«Инквизитор?» Инквизитор — это…

«Это что?»

Или, скорее, кто?

— ГЕРОЙ ТЫ ИЛИ НЕТ?!

«А герой… почему бы ей не заткнуться?» Неприятный голос, слишком высокий и резкий.

Но всё-таки, инквизитор — это знакомое словно. Красивое.

«А герой — красивое?»

Герой — тоже красивое слово. Красивых слов вообще много, а эти ещё и связанные.

«Чем связанные? Может, есть и другие красивые слова?» Наверняка есть. Например…

«Хм…»

Может быть, анимист красив?

«Ани… что?»

Не хочется думать.

«Ани… ани…»

Думать вредно. Может, просто сойдёмся на том, что это красивое слово?

«Нет, нет… ани…мист».

— Свенни! Свенни! Приём!

«Это что? Странное». Это просто муха.

— Свенни! Бесполезный дурак! И зачем я только согласилась?!

«На что?»

Не надо слушать муху. Мухи не говорят.

— Я твой Дух, Сильфа! Дух воздуха, помнишь?

«Но эта муха говорит!»

— ОТВЕЧАЙ МНЕ, БЛЯДЬ!!! ГЕРОЙ ТЫ ИЛИ НЕТ?! ОТВЕЧАЙ!!!

— Сам ты муха! Я твой Дух Ветра!

«Они такие шумные! Как их заткнуть?»

— СВЕН!!!

— Свенни!

«Прекратите!»

Заткнуть? Хм… почему бы тогда тебе не

 

ВЫСТРЕЛИТЬ СЕБЕ В ЛИЦО?

— Маришк, а Маришк, — его рука едва двигалась, пытаясь ухватиться за бесформенный комбинезон, — дай мне пистолет.

— Мой щеночек наигрался? Какая жалость! — Зана вздохнула грустно и протяжно, ведь ей хотелось поиграть ещё. — Жалко, да, но ничего не поделаешь… Держи, сладкий. Мы славно поиграли!

Медленно, с трудом унимая дрожь в руках, он принял из её рук револьвер, рефлекторно проверил патроны в барабане.

— Св… Свен, не надо…

— Ох, бедняжка сорвала голос! А я хотела бы послушать, как она кричит!

— Издеваешься? — Агат поёжилась. — Все стёкла полопаются. Ах да… тут же нет стёкол… Кстати, почему ты не сделала этого раньше? Целый день возишься.

— Моя радость была слишком нервной, понимаешь. Сначала я не смогла дожать, а потом он всё время тыкал в меня пистолетом… Ну и пришлось искать

помощи у Миры. Сестрёнка до сих пор на нервах!

Взвёл курок, покрепче сжал рукоять. И выстрелил в лицо.

 

Грохнул выстрел, и мозги расплескались по всему потолку. Затем упало тело, и дым начал рассеиваться.

— Что за…

Пуля снесла голову почти целиком, наглядно продемонстрировав причину славы «длинного» сорок пятого калибра.

— Ненавижу, блядь, суккубов.

Обезглавленное тело упало, а Вознесённый Герой Свен Уэльский выстоял.

 

— Сестра! Урою нахуй!

Агат бросилась вперёд, собрав в единый удар всю свою мощь. Сильнейшая среди всех суккубов, она всегда полагалась на скорость и силу, и удар её был способен крошить камни и рвать металл. Не решившись проверять на себе, инквизитор вскинул револьвер и дважды выстрелил, послав две огромные пули навстречу демону.

Но никому не могло везти так часто.

Даже попав дважды, он не убил её, а лишь замедлил, и с невероятной мощью клюшка для гольфа впилась в его грудь, пробив сверхпрочную кирасу и рёбра, отбросила юношу, как тряпичную куклу.

— Что, уже не такой крутой?!

Даже несмотря на тяжелейшие раны, Агат оставалась сильнейшим демоном в мире и была готова закончить начатое.

— Стой, сука! — Обессилевшая и униженная Ая, ждавшая удобного момента, не имела ни единой возможности перехватить суккуба во время удара, но теперь, после целых двух пуль в её груди, их шансы сравнялись. По крайней мере, она в это верила.

— Мне и тебя нужно убить, да? О-о-о-о, меня уговаривать не придётся!

Ая застыла, напряглась, как пружина, в любой момент готовая парировать атаку.

Агат замерла, читая стойку Дочери Айко, в любой момент готовая снести ей голову.

Само время, казалось, прекратило свой ход.

 

— Агат!

Лилим явилась в самый последний момент, как и полагается её статусу. И она была зла.

— Я поручила тебе простейшее задание!

Очень, очень зла. Ярко-алые глаза горели, готовые в любой момент испепелить любого, кто не окажет достаточного почтения.

— Проследить, чтобы Зана опять сделала за тебя всю работу. Просто проследить! И что я вижу?!

Никогда в жизни она не была так зла. У них совсем не было времени — не больше трёх месяцев, — и такие провалы совершенно не входили ни в какие планы.

— Почему Зана без головы?!

Такой простой вопрос, такой сложный ответ.

— Понимаешь, этот червяк оказался уж слишком живучим… Сейчас я его добью!

— Ага, добьёшь! Ты едва на ногах стоишь, дура! Тебя сейчас зарежет человеческий ребёнок, ты в курсе?!

Лилим простонала и взялась за лицо. Она не ожидала, что всё пойдёт гладко

— никогда ничего не шло гладко, — но такая вопиющая бесполезность Агат стала для неё шоком.

— Мира! Этот человек мёртв?

— Д-да, сестра, конечно! Ты же видишь — у н-него рёбра наружу торчат! И д- дыхания нет!

— Вот и всё. Агат, съеби отсюда, пока я сама тебя не убила.

— Но сестра! Надо бить в голов…

— Тебе сейчас самой голову снесут! Не испытывай моё терпение. Мы можем потерять одну из нас, но не двух сразу.

Она чеканила слова невероятно холодно и жёстко, тоном, не допускающим возражений.

— Так убей девку сама, раз мне нельзя! — несмотря на возраст, Агат канючила, словно ребёнок. — Ты всегда та…

И наконец упала. Даже у неё был свой предел.

— Мира, собери ей рёбра воедино. А я пока вынесу мусор.

Лилим оглянулась, ища глазами Аю, но девушки и след простыл. Разумеется, Дочь Айко не стала смирно стоять и ждать, но и ума не нападать на высшего суккуба ей хватило.

— Ла-а-адно, поиграем, если ты хочешь…

— Нет! Сестра! — не пытаясь встать, Агат вцепилась в ноги старшей сестры и захныкала. — Не оставляй меня ей! Я не хочу стать монстром!

— Не станешь! Она просто соберёт грудь воедино! Отцепись, дай мне догнать девку.

— Не оставляй меня! Пожалуйста! Мне страшно! Прости!

И Агат заплакала, испугавшись помощи младшей сестры так сильно, словно та и в самом деле способна сделать из неё альтерата.

— Простипростипростипрости…

— Заткнись!

Если бы суккубы могли поседеть, то у Лилим давно бы не осталось ни единого рыжего волоса.

— Мира! Из трупа человека сделай себе игрушку. Или сожги. — Лилим зажмурилась и потёрла виски. Абсолютно бесполезный жест, но омерзительно прочно въевшийся в её мозг. — Сделай с ним хоть что-нибудь, на твоё усмотрение. Если девка не убежала, подними ещё трупов и убей. С одним ребёнком сама справишься. А Агат я отнесу врачу дома.

И старшая Тихая Сестра аккуратно взяла плачущую Агат на руки, вздохнув, поцеловала в лоб и вышла. В дверях остановилась, нахмурилась и с трудом, едва-едва, улыбнулась.

— Слушай… прости за этот бардак, ладно? Люблю тебя, сестрёнка.

 

***

 

 

Мира

Пол — женский (суккуб)

Рост — 141 см Масса — 24 кг

Возраст — неизвестен

Место рождения — неизвестно (суккуб)

Род деятельности — хирург, некромант, учёный

Проводя эксперименты над людьми и альтератами, добилась возможности применять магию альтератов. Неизвестно, владеет ли другими типами магии помимо некромантии.

Особые приметы — отсутствие крыльев, ярко-синие глаза (суккуб)