Хорошая мина при дурной игре

Большинство не видит проблему во всём её многообразии, поэтому их решения весьма прямолинейны.

СТИВ ДЖОБС

Что ни день, обязательно услышишь эту фразу: "Да я не знаю, чего я хочу" или "Я хочу разобраться в том, чего я хочу". Мол, я готов работать, трудиться, идти навстречу трудностям, совершать подвиги, но не знаю, в каком направлении двигаться. Надо же хотеть, чтобы действовать, а ничего не хочется.

Так-то, конечно, есть абстрактные желания – чтобы было круто, чтобы было весело, задорно и дорого-богато. Но где это всё добро запрятано и что нужно сделать, чтобы его обрести, категорически непонятно. И люди раздумывают – где же эта земля обетованная, где таится вот это всё?..

Я же, когда слышу эту фразу, испытываю культурный шок. Ну правда, мне непонятно, как можно умудриться высказать всего лишь одно суждение – "Я не знаю, чего хочу" – и совершить при этом сразу три фундаментальные ошибки.

Если вы читали первую "Красную таблетку" вдумчиво, вы вполне можете заметить эти ошибки и самостоятельно. Сейчас я это продемонстрирую.

Один из базовых тезисов "КТ-1": Мы думаем, что у нас есть мозг, а на самом деле у мозга есть мы.

Мы – не хозяева своего мозга, мы его продукт. Наша "личность" – такой же нейрофизиологический фантом, как и воспоминания, чувства, ощущения, желания или, например, сны.

Ребром этот вопрос поставил ещё в 70-х годах прошлого века учёный-нейробиолог Бенджамин Либет – никому доселе неизвестный научный сотрудник физиологического факультета Калифорнийского университета в Сан-Франциско.

Именно Либету удалось придумать эксперимент, который наглядно продемонстрировал общественности (и в особенности философам) факт, который у серьёзных учёных уже давно никаких сомнений не вызывал.

В хрестоматийном теперь эксперименте Либета было показано: нейронная активность мозга, свидетельствующая о том, что он уже принял то или иное решение, примерно на полсекунды опережает наше как бы собственное, сознательное решение.

Наш мозг что-то сам по себе решает, а затем наше сознание лишь присваивает себе это решение.

Проще говоря, наш мозг что-то сам по себе решает, а затем наше сознание лишь присваивает себе это решение, будто бы само его и выдумало.

Всё как с английской королевой, выступающей перед Парламентом: текст доклада Её Величества звучит от первого лица, но написан правительством. Не знай вы об этом, вы бы никогда не догадались, что королева лишь озвучивает чужие мысли. Более того, вы бы считали старушку невероятно крутой дамой.

Да, Елизавета II – та ещё штучка. Самый настоящий кремень! Об этом вам, уверен, и её августейший супруг расскажет, и принц Чарльз, и леди Диана, думаю, подтвердила бы. Но когда Елизавета озвучивает приоритеты внешней политики Соединённого Королевства, она лишь чревовещает планы, прописанные правительством Великобритании.

К счастью, сама Елизавета знает, что она царствует, но не правит. Это позволяет ей в некоторых случаях дистанцироваться от политики, проводимой "Её" правительством, и делать самостоятельные шаги, с которыми потом этому же правительству приходится иметь дело.

Но наше сознание, к сожалению, не таково. Мы настолько верим в него, в его силу и мощь, что не можем использовать его как инструмент в том, чтобы хоть как-то повлиять на деятельность своего мозга.

Правда, осознанная и принятая (полагаю, без всякого удовольствия) королевой, создаёт для неё хоть какие-то возможности для манёвра, лазейки для действительного участия в политической игре.

Поэтому принятие этого непреложного факта: "не у нас есть мозг, а у нашего мозга есть мы" – та самая точка опоры, которая потенциально даёт нам шансы.

Зная неприятную правду о том, что мы вынуждены играть по правилам своего мозга – ленивого, прожорливого, созданного эволюцией для решения примитивных задач выживания, а вовсе не для какой-то большой и красивой истории, на которую мы рассчитываем, – мы получаем люфт для самостоятельного действия.

ОДНОГО ЗНАНИЯ МАЛО…

Знание – сила. Это правда. Но не само по себе. Если вы это знание не используете (а вашему мозгу это знание зачастую поперёк горла, и поверьте, он будет сопротивляться до последнего), никакой силы в знании вы для себя не обнаружите.

Нам нужна сила для того, чтобы использовать силу знания, в противном случае мозг всё равно обведёт вас вокруг пальца и оставит всё на своих местах, как ему – ленивому, трусливому, завистливому и т. д. – удобно.

И вот экспериментальное доказательство этому факту.

Многие из вас, наверное, слышали о знаменитом эксперименте Стэнли Милгрэма по подчинению авторитету. Милгрэм хотел понять, как могло получиться, что целая нация вдруг оказывается ослеплена фашистским мороком, а каждый, по сути, готов стать соучастником убийства миллионов ни в чём не повинных людей.

Подопытные в эксперименте Милгрэма – обычные люди, участвовавшие в исследовании за небольшую плату[9], – назывались "учителями". Их задача состояла в том, чтобы отслеживать ошибки "учеников" и наказывать их разрядами электрического тока, когда те не справляются с заданием.

Сам процесс обучения проходил под контролем "экспериментатора" (см. рис. № 5).

Рис. № 5. Схема классического эксперимента Стэнли Милгрэма на эффект "подчинение авторитету"

Итак, к телу "ученика", находящегося за стеклом, прикреплены электроды – это подставной актёр, который будет ошибаться и изображать страдание.

"Учитель" (наш действительный испытуемый, который весь будущий спектакль принимает за чистую монету) сидит за специальным устройством, которое позволяет ему повышать силу тока при каждой последующей ошибке "ученика".

Неподалёку от него находится "экспериментатор", который будет следить за тем, чтобы "учитель" не халтурил.

Процедура простая: "учитель" зачитывает несколько слов, которые "ученик" должен запомнить, и если он ошибается при воспроизведении этих слов, то его надо ударить током. Потом ещё несколько слов, и если снова ошибка – разряд надо повысить на 15 вольт.

"Ученики", будучи подготовленными актёрами, намеренно ошибаются и истошно вопят, когда получают своё "наказание".

В какой-то момент "ученики" начинают умолять "учителя" прекратить эксперимент, жалуются на больное сердце, начинают задыхаться, просто орут, а в какой-то момент стихают и не подают признаков жизни.

По условиям "эксперимента" это, как вы понимаете, не может быть признано правильным ответом, и "учитель" должен продолжать наказывать "ученика".

Понятно, что однажды "учитель" начинает-таки нервничать и обращается к "экспериментатору" – мол, может, закончим с этим безобразием, он больше не даст правильного ответа, ему слишком больно!

На что "экспериментатор" спокойно ответствует "учителю": "У вас нет выбора, вы должны продолжать".

Тумблеров на электрогенераторе 30 штук. Первый, в 15 вольт, обозначен как "Слабый ток", последний – 450 вольт, под ним написано "Опасно для жизни". И да, их надо пройти все, такова задача "эксперимента".

Хотя на самом деле задача – узнать, когда наконец находящийся в панике и ужасе "учитель", несмотря на присутствие авторитетной фигуры "экспериментатора", откажется больше издеваться над "учеником".

Актёры, исполняющие роль "учеников", должны были после определённой "дозы тока" замолчать, имитируя потерю сознания. Однако же даже после этого 65 % "учителей" продолжали повышать силу ударов вплоть до 450 вольт.

Что ж, Стэнли Милгрэм доказал факт, ставший теперь научным: "чувствуя себя ответственными перед авторитетом, мы отказываемся от ответственности за содержание своих действий". Но сейчас не об этом…

В 1988 году психолог Университета Британской Колумбии (Канада) Джорджия Шелтон решила узнать, как поведут себя участники эксперимента, если они будут знать о том, насколько сильна сила авторитета, и насколько эта сила может, в обход сознания, подчинить их своей воле.

Для начала Джорджия рассказала участникам своего эксперимента о результатах работы Стэнли Милгрэма. Она задавала уточняющие вопросы, чтобы убедиться, что её испытуемые всё поняли, – и правда, вроде бы понимали. После этого им предлагалось принять участие в эксперименте в роли "экспериментатора".

Им предстояло контролировать "учителя", который, по легенде Джорджии, был обычным испытуемым. На самом деле в её исследовании, в отличие от классического эксперимента Милгрэма, и "учитель", и "ученики" – все были подсадными утками, а реальным подопытным был "экспериментатор".

Итак, эксперимент начался, всё идёт как по писаному. На 150 вольтах, когда "ученик" начинает возражать против процедуры, "учитель" начинает нервничать. Он просит "экспериментатора" сжалиться и над ним, и над "учеником" и прекратить этот ужас.

Но мы знаем эту кодовую фразу: "У вас нет выбора, вы должны продолжать", и она звучит из уст "экспериментатора" раз за разом.

Дальше – больше: "ученик" орёт от боли, просит о помощи, взывает к состраданию… "Учитель" потеет, краснеет, его руки трясутся, он что-то бессмысленно бормочет себе под нос и просит пощады у Господа Бога: "Боже, прекрати это!". Примерно так и вели себя "учителя" в эксперименте Милгрэма.

Ладно, "ученик" играет свою роль, и "экспериментатор" это знает, никто не пострадает – всё понятно. Но что с "учителем"? Вам не жалко его? Вы понимаете, что ему потом жить с этим моральным грузом, с осознанием того факта, что он полное ничтожество, не способное поступить правильно? Ему предстоит знать, что он не смог отказаться убить человека?.. Мне жалко очень. Думаю, и вам было бы тоже.

Но, несмотря на все мольбы и страдания "учителей", 22 из 24 участников эксперимента Джорджии Шелтон довели его до конца, добившись того, чтобы "учителя" всё-таки нажимали на тумблер в 450 вольт – "Опасно для жизни".

На мой взгляд, это просто фантастический по силе эксперимент. Испытуемые Джорджии не поняли, что они в нём никакие не "экспериментаторы", а те самые несчастные милгрэмовские "учителя". Действительным "экспериментатором" для них в своём эксперименте была Джорджия и сила её авторитета.

Поразмыслите над этим: человек знает, как работает сила авторитета, знает, что человек может под влиянием этого авторитета превратиться в пассивный инструмент зла, но, несмотря на это своё знание, они становятся пассивными марионетками в играемой с ними игре.

Они заставили другого человека страдать просто потому, что у них было красивое оправдание своему поведению – "участие в научном эксперименте", а ответственность лежала на ком-то другом – на Джорджии в данном случае, которая всё это организовала.

То есть вы можете, как вам кажется, всё "знать и понимать", но механизмы мозга продолжают работать. И несмотря на своё знание, вы попадётесь на его ловушки. Вы, например, можете знать, что он ленив и вы не должны идти у этой его лености на поводу, но он всё равно найдёт способ вас обмануть.

Почему эксперимент Либета был особенно важен для философов? Он наглядно продемонстрировал тот факт, что их хвалёная "свобода воли" – лишь психологическая иллюзия, и не более того.

Вы не можете заставить себя что-то сделать, если просто знаете, что это правильно.

Вы не можете заставить себя что-то сделать, если просто знаете, что это правильно.

В противном случае так просто было бы похудеть, начать бегать по утрам, перестать раздражаться из-за мелочей, отказаться от вредных привычек или, например, страстно любить человека только потому, что "он этого заслуживает".

Но, как известно, сердцу – то есть мозгу – не прикажешь. Он сам решает, что мы будем делать, а что – нет: любить или ненавидеть, трескать ли третью пиццу подряд, мечтая сесть на диету, или часами прокрастинировать в телефоне, "умом понимая", что это уже ни в какие ворота.

Умом, сознанием вы можете понимать всё что угодно. Но что этот ум? Слова, слова, слова… И если уж совсем начистоту, сознание не только не помогает нам властвовать над своим мозгом, а, напротив, самозабвенно работает над оправданием тех глупостей. А глупости он, будучи, по существу, примитивной зверюшкой, отчебучивает с завидной регулярностью.

Нейрофизиологический механизм – "принцип доминанты", – обусловливающий власть мозга над нашим сознанием, был описан ещё в начале ХХ века нашим великим соотечественником – профессором Санкт-Петербургского университета Алексеем Алексеевичем Ухтомским.

В общем, с сущностью феномена всё понятно, а в том, что эксперимент Либета часто и не без оснований критикуют, нет ничего страшного – он и в самом деле не был идеален с технической точки зрения.

Но если кому-то нужны железобетонные доказательства того, что мозг принимает решения на подсознательном уровне, а сознание лишь ему подмахивает, то и они, как я уже рассказывал в "Красной таблетке", теперь есть в наличии.

В 2008 году группа учёных под руководством профессора Джона-Дилана Хайнса из Института когнитивной психологии и нейрофизиологии имени Макса Планка в Лейпциге продвинулась по сравнению с Либетом на 6,5 секунды.

Сканируя мозг испытуемого с помощью аппарата фМРТ, учёным удавалось предсказывать его сознательное решение не за 0,5 секунды, а уже за 7 секунд до этого события (см. рис. № 6).

Рис. № 6. График активности мозга в эксперименте Джона-Дилана Хайнса

То есть учёные, наблюдавшие за активностью мозга испытуемого с помощью фМРТ, уже знали, что решит человек, и лишь спустя 7 секунд об этом решении своего мозга узнавал и сам испытуемый.

Разумеется, он находился в полной уверенности, что принял соответствующее решение сам, сознательно – подумал, мол, и решил. Ну, бывают в жизни разочарования.

ДЛЯ НЕВЕРУЮЩЕГО ФОМЫ…

К сожалению, авторитет науки в современном обществе (которое, кстати, обязано ей всем) крайне низок. По крайней мере, если научный факт противопоставляется "личному мнению" ("Я так не думаю!", "У меня другое мнение!" и т. д.), то всегда проигрывает ему вчистую. Правда, это происходит только в мире дураков, но их сейчас как раз – пруд пруди.

Когда я рассказываю, например, о том же исследовании Джона-Дилана Хайнса, то постоянно слышу от кого-нибудь возражения – "космического масштаба и космической же глупости". Мол, лётчики принимают решения мгновенно! Или – а как же я успеваю на дороге от машины отпрыгнуть, если она внезапно появляется?!

Да, аргументы, конечно, сильнее некуда! Если человек хочет в чём-то разобраться, ему в этом и надо разбираться, а не в хламе, который находится в его голове. В исследовании Института Макса Планка изучались сознательные решения человека, а не спонтанные реакции и не работа психических автоматизмов.

Когда вы отпрыгиваете от внезапно появившегося рядом с вами автомобиля, вы действуете не сознательно, а подсознательно. Решение в данном случае принимается вашим мозгом на уровне подкорковых ядер (так называемый "короткий путь"), о чём я уже вкратце говорил, когда рассказывал о работе ретикулярной формации.

Да, потом вы осознаете, что случилось. До вас, что называется, дойдёт. Вы начнёте думать о том, какой водитель "козёл", как вам повезло и как же чудесным образом вы сумели быстро среагировать. Но не спешите надевать лавры на чело перепуганного случившимся сознания. Решение было принято вашим мозгом без его участия. Что бы вы сейчас про это ни думали…

Когда пилот за доли секунды принимает решение, это решение принимает не он, а набор выученных, натренированных в его мозге автоматизмов. Да, есть автоматизмы оценки ситуации, автоматизмы определённого порядка действий в них.

Если же вы в этом сомневаетесь, то садитесь за учебники по автопилотированию, выучите их все от корки до корки, а потом сразу – за штурвал. Мы возьмём секундомер (я, правда, с вами точно не полечу) и будем замерять, сколько времени у вас будет уходить на принятие сознательных решений, когда соответствующих поведенческих автоматизмов в вашем мозгу ещё не сформировано, а одни только "знания" в нём и есть.

Старший научный сотрудник Macro Cognition LLC психолог Гари Клейн провёл весьма занимательное исследование. Его научная группа хотела выяснить, каким образом люди меняют свой способ работать, когда становятся настоящими экспертами? То есть что меняется в самовосприятии человека, профессиональные действия которого доведены до нейрофизиологических автоматизмов.

В качестве испытуемых они использовали пожарных, которые, как вы понимаете, ничем не хуже пилотов с точки зрения "мгновенно" принятых решений. Учёные задавали профессиональным пожарным высшей категории вопрос: "Как вы принимаете решения в сложных случаях?"

Понятно, что в одних случаях пожарный решает, можно или нельзя входить в горящее здание, какую дверь в нём открывать, а открытие какой приведёт к дополнительному распространению огня или даже взрыву. То есть пожарный принимает множество последовательных решений, от которых зачастую зависит его жизнь.

Однако же ответы испытуемых изначально привели психологов в полное недоумение. Как один все пожарные со стажем говорили одно и то же: "Я не припомню, чтобы я когда-нибудь принимал решения. Есть правила, и я им следую".

Очухавшись после первого шока, исследователи стали спрашивать пожарных не о "принятии решений", а о "сложных случаях". И тут информация полилась рекой – пожарные стали рассказывать о том, как они принимают решения!

Видите, в чём дело: подлинные эксперты не принимают сознательных решений, что не значит, впрочем, что их решения не являются обдуманными. Но обдуманы они не ограниченным сознанием, а дефолт-системой мозга, о которой я не устаю рассказывать и которая осуществляет свою работу на подсознательном уровне.

Мозг специалиста в любой области постоянно сталкивается с теми или иными характерными ситуациями, и в результате долгой работы (где-то 10 000 часов для этого нужно, если вы помните из "Красной таблетки") создаёт множество схем на разные случаи жизни.

Теперь эти схемы, уже в нём наличествующие в результате множества тренировок, позволяют мозгу мгновенно оценивать и классифицировать ситуации, чтобы выдать сознанию необходимое в данный момент решение.

Это действительно происходит очень быстро, и 7 секунд уже не требуется. Но надо учитывать те тысячи часов, которые были потрачены на трансформацию соответствующего поведенческого акта в сложный условный рефлекс – то есть, по сути, в автоматизм, который не нуждается в сознательном контроле.

А что до "личного мнения" – это, я думаю, прекрасно. Особенно если оно никого не касается и даже не озвучивается лишний раз, чтобы лишний же раз не позориться.

Мы любим поговорить о своих "целях", "жизненных планах", о своей уникальной "индивидуальности" и "самореализации", о своей "личности". Проблема только в том, что эту "личность" никто никогда не видел, включая нейрофизиологов, для которых во всём остальном мы уже почти на ладони.

Мы рассуждаем так, словно бы всё в наших силах, что мы вершители собственной судьбы и "невозможное возможно" – "стоит только захотеть". Проблема в том, что захотеть усилием воли никак нельзя, нет такой опции.

Если не верите, попробуйте захотеть есть, наевшись до отвала. Это не значит, что вы не сможете в себя что-то ещё засунуть, это пожалуйста. Но засунуть еду в рот и захотеть есть – это разные вещи.

Или заставьте себя испытать сексуальное возбуждение в отношении объекта, который не вызывает у вас ничего, кроме отвращения. Желания нам не подконтрольны, они создаются мозгом и его действительными потребностями.

Так что вся эта бравурная риторика – "Поставь себе цель и следуй за ней!" или "Верь в себя, и всё получится!" – никак не согласуется с научными фактами о нас и нашем мозге. Это так не работает.

Из "Красной таблетки" естественным образом проистекает вывод: те решения, которые, как нам кажется, мы принимаем сознательно, на самом деле генерируются нашим мозгом, а наше сознание лишь оправдывает их. Понятия же "личности", "свободы воли", "сознательного решения" и проч. – лишь вводят нас в заблуждение.

Этот вывод напрямую влияет на то, о чём у нас с вами здесь сейчас идёт речь. Если мы хотим быть успешными, необходимо учитывать то, как работает мозг, чтобы иметь возможность целенаправленно влиять на его решения, в противном случае нам останется лишь разводить руками и посыпать голову пеплом.

Запомните эту метафору, предложенную социо-психологом Джонатаном Хайдтом из Нью-Йоркского университета, она кажется мне очень удачной: "Разум подобен погонщику слона. Погонщик – это сознательные, контролируемые процессы, такие, например, как логическое мышление. А слон – все остальные 99 процентов того, что происходит у нас в мозгу: процессы бессознательные и автоматические".

Если мы хотим быть успешными, необходимо учитывать то, как работает мозг.

Три фундаментальные ошибки

Великие дела нужно совершать, а не обдумывать их бесконечно.

ЮЛИЙ ЦЕЗАРЬ

Итак, вернёмся к этой великой, не побоюсь этого слова, фразе: "Я не знаю, чего хочу". Её магия, впрочем, лишь в том, насколько она может парализовать деятельность человека, решившего думать, что это и в самом деле так.

При желании в этой ахинее и можно было бы найти и больше трёх заявленных фундаментальных ошибок – так она "хороша" в своей бессмысленности. Но мы, пожалев времени и сил, сосредоточимся лишь на трёх.

Ошибка № 1

Правда в том, что ваши желания, потребности, то, что вами и в самом деле движет, находятся под капотом вашего сознания. Вся эта, прошу прощения, страсть залегает на уровнях, куда сознанию просто нет доступа, – в подкорковых структурах.

Наши желания, которые производятся мозгом в подкорке, не имеют непосредственной связи с речевыми центрами. То есть вы банально не смогли бы, даже если бы очень хотели, свои истинные желания назвать.