По-другому: сребролюбие, накопительство на современном языке.

59 Как похоже на наркоманию...

-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Я легко обижаюсь на людей, потому что кто-то же должен быть виноват в том, что у меня такая трудная жизнь! Я отстраняюсь от них, чтобы меня опять не поранили, и остаюсь в этом одиночестве — надолго. Похоже, мне что-то дает эта обида: как сладко повторять вновь и вновь, разным людям, как ужасно со мной поступили, а я ничего им плохого не сделала, а они... Роль жертвы нравится мне тем, что я там такая очевидно хорошая Золушка, а они такие злые Мачехи... Поэтому я удерживаю обиды и не прощаю их до конца, так что при следующем конфликте обиды опять всплывают на поверхность и я, упиваясь слезами, кричу: ≪а ты вообще...≫. Я злопамятна, и надеюсь так защитить себя от боли в будущем, но этим только сохраняю боль сегодняшнюю.

Вытекающее из гордости хамство вызывает у меня сильный стыд — после очередного ужасного поучения других людей, прерывания, повышения голоса. Я не могу остановиться, и только потом, через несколько часов соображаю, как ужасно я себя вела! Как неуважительно к другим людям, как невоспитанно, как грубо! Когда контроль разума ослабевает из-за возбуждения, страха, гнева, я становлюсь собой — Шариковым ^[60]. Страшно подумать, что я не видела в других людей равных или лучших меня, но видела будто нечто, мешающее мне иметь то, что я хочу. Моя гневливость, легкий переход к агрессии, нападению на другого лишает меня разума. Господи, покажи мне зеркало в этот момент! Какое же искаженное, гадкое лицо я увижу там! Я боялась таких людей, презирала и избегала их в жизни — и вот я сама такая! Пытаясь добиться своих целей: убедить сына в своей правоте, доказать что-то я бываю очень жестокой, сердце не чувствует боли другого человека. Я как плохой хирург, мне бы только резать... других.

И последнее, может быть, самое страшное. Простите меня, мамы, за это напоминание об убийствах, от которого многие из нас пытаются бежать в оправдания

---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

60 Персонаж повести М. Булгакова "Собачье сердце".

---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

—объяснения... Аборты, контрацепция. Чтобы не рвать сердце душевными переживаниями, давайте просто встанем перед фактом: у меня были дети, и теперь их нет. От того, что я не видела их своими глазами, ничего не меняется. Их нет, потому что я была слаба, поддалась на давление извне — неважно, чье — и не стала им мамой. Теперь мы несчастны, и я и они.

7. Печальная картина нашей нравственной инвентаризации будет неполна, если я не вспомню, что, по милости Божьей, несмотря на весь этот ужас нашей жизни, я еще жива. И это означает, что не все пути для добра еще закрыты для меня, что у меня есть путь спасения — иначе милосердный Господь прибрал бы, конечно, зачем же умножать грехи. Вот и посмотрим, есть ли во мне что-то — Его? Горело ли сердце жалостью к другому человеку, добротой; чувствовала ли смирение и радость, что Бог со мной, и благодарность Ему; получилось ли с Его помощью какое-то добро в жизни? Тогда надо вспомнить, с кем вместе, с какими людьми, в каких обстоятельствах получалось это добро. Вспомню поименно моих учителей в жизни, как они вырастили меня хорошим по сути человеком. И то, что перечислено в предыдущих пунктах, есть только короста на мне — подлинной. Какие же подарки этих людей и Бога еще у меня есть, что сохранилось во мне? Мне надо хранить и умножать то, что было посеяно во мне, чтобы был плод... состояние моей души сегодня и спасение ее.

Принятие себя - Пятый шаг

Вы написали нравственную инвентаризацию себя, и, если вы похожи на меня, то пришли в ужас. Мне только после выполнения Четвертого шага стало понятно, что все мои решения жить с Богом и жить хорошо — это только мечты. Мои ≪одежды≫ вовсе не белы, а так грязны, что оторопь берет: как же меня такую еще Бог терпит и помогает мне? Любит, наверное, действительно любит, иначе меня такую терпеть бы Он не стал. У меня тоже есть дочь, и мне понятно, как любовь может превозмогать болезненность и повторяющееся зло. Это было первое прозрение: значит, Бог меня любит, точно.

Но я уже теперь такой оставаться не хочу и не смогу. Будто глаза открылись, и я начала иначе видеть то, что раньше мне казалось простительным, ≪как у всех≫. И потому я поступлю со своей нравственной инвентаризацией так, как научилась в Программе поступать с проблемами: отнесу их Богу и людям. Расскажу, как есть, и буду просить: помогите, пожалуйста, сама я не справляюсь! Тут есть два аспекта.

Во-первых, мне придется рассказать все вслух другому человеку. Когда я писала все, приводила примеры, мне было трудно. Но когда я думаю, что об этом надо будет говорить, становится страшно. Это похоже на то, как однажды на собрании Ал-Анон и ли Нар-Анон я решилась говорить о своей жизни открыто, то, что есть. Я помню, какое облегчение было потом, и как потом появилась какая-то новая перспектива... У меня есть этот опыт, и я намерена его использовать.

Во-вторых, мне надо как-то рассказать это Богу, чтобы просить Его о помощи и выздоровлении от всего этого безобразия. Я церковный человек, и потому здесь для меня понятная перспектива — исповедь. В таинстве исповеди человек рассказывает Богу (священник — свидетель, молится за исповедника) о своих грехах-ошибках, и затем священник, по данной ему священством благодати и прямому указанию Христа об этом ^[61], разрешительной молитвой избавляет человека от греха, от его власти. Жизнь после этого следует не печальным результатом совершенного греха, причинно-следственная связь прерывается, и можно начать сначала, как помирившись после ссоры. Впрочем, как и в отношениях с человеком, если ошибку повторишь, опять все будет очень плохо, и опять исправлять... Жизнь сложна. Но на исповеди принято говорить скорее о поступках, чем рассуждать о причинах их, поэтому лучше попросить священника о специальном времени на духовную беседу, а потом уже о разрешительной молитве.

Если то, что я сказала о себе, для вас неприемлемо, остается единственная возможность: найти человека, который сам делал Четвертый шаг, и понимает, о чем вы хотите ему рассказать. Выберите такого человека, который не склонен к осуждению, советам или сплетням, объясните ему цель: Пятый шаг. Посвятите два-три часа (не больше!) своей жизни на то, чтобы поделиться с ним основными результатами своей инвентаризации. Нет необходимости входить во все детали примеров, может быть, вы не сможете рассказать какие-то из них, но главные страсти —ко](ши греха, если вы их в себе отыскали, необходимо назвать и Доказать на примерах, чтобы было понятно, что вы имеете в Виду. Представьте себе, что это как на собрании, где вы когда-то впервые сказали о себе вслух, только группа состоит из одного человека. И пусть мир и душевный покой придет к вам после этой работы.

Понятное дело, Пятый шаг нельзя делать на собрании Ал-Анон или Нар-Анон. Публичная исповедь доступна не всем, а только очень духовно опытным людям; как правило, она не практикуется. Здесь возможны разнообразные проблемы, например, вас могут неправильно понять и с этим уйти, или есть искушение обсуждать потом это с другими участниками собрания и пр.

Главный же результат, я надеюсь, будет такой: вы сможете точно понять, от чего надо срочно избавляться, и что хранить и беречь, это станет смыслом ваших изменений в дальнейшем. А другой человек своим свидетельством вашего покаяния окажет вам неоценимую помощь. Не медлите!

-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------