Полымьятские и варпаульские памятники

В начале II тыс. до н. э. происходит становление металлообработки и в таежной зоне Западной Сибири. Это наглядно демонстрируют памятники полымьятского и варпаульского этапов бронзового века в бассейне Конды. Уже во второй четверти II тыс. до н. э. жители наиболее ранних из полымьятских поселков в односторонних формах отливали металлические заготовки, которые последующей ковкой превра­щались в ножи, тесла, шилья и мелкие украшения. А несколькими столетиями поз­же здесь создается значительно более прогрессивная технология, нацеленная на по­лучение не полуфабрикатов, а законченных и гораздо более сложных предметов — наконечников копий, топоров-кельтов, долот, предполагавшая их отливку в закры­тых формах с сердечниками. Однако прогресс в области металлообработки при отсут­ствии собственной сырьевой базы совсем не означал отказа от использования камен­ных орудий. Из кварца и других пород изготовляли долота, наконечники стрел, шлифовальные плиты и т. д.

Основными жизнеобеспечивающими отраслями хозяйства кондинских групп в бронзовом веке, как и в других таежных районах Западной Сибири, служили охота и рыболовство.

Использование сетей и ловушек, строительство запоров, которыми перегораживали речки и протоки, резко повышали эффективность лова, позволяли заготавливать рыбу впрок, что создавало условия для оседлого образа жизни. Охоти­лись в основном на крупных копытных — лосей и северных оленей. На путях их се­зонных и суточных миграций ставились десятки ловчих ям. Аналогичная система хозяйствования, близкие формы жилищ, других элементов материальной культуры были распространены в бронзовом веке и в других районах западносибирской тайги. Более того, в мало изменившемся виде они просуществовали тысячелетия, войдя в культуры коренных народов Севера.

 

Салехардская и Йоркутинские стоянки

Ранний бронзовый век Крайнего Се­вера представлен двумя исследованными памятни­ками – Салехардской и Йоркутинской стоянками.

 Более ранней является Салехардская стоянка, находящаяся в лесотундровой зоне, близ г. Салехарда. Характеризуя керамику Салехардской стоянки, Л. П. Лашук и Л. П. Хлобыстин отмечают следующее: керамика представлена мел­кими фрагментами и поэтому о форме сосудов судить трудно.

Орнамент напосился в основном по принципу отступающей гребенки, но иногда сочетался с узорами из обычных гребенчатых оттисков. Преобладает мотив горизонтальных линий и чередующихся заштрихованных треугольников. В верхней части сосудов узор дополнялся ямочными вдавлениями, наблюдающимися иногда и на фрагментах стенок.

Из каменных изделий встречены наконечник стрелы миндалевидных очертаний, маленькое долотцо и небольшой клиновидный топорик. Орудия сделаны из сланца с последующей шлифовкой поверхности.

Йоркутинская стоянка находится в Ямальской тундре. Сосуды Йоркутинской стоянки, судя по исследо­ванным фрагментам, имели скорее всего митровидную форму и орнаментировались по всей внешней поверхности. Основным орнаментальным мотивом были горизонтальные и вертикальные ряды «шагаю­щих» оттисков гребенчатых и гладких штампов. По­рой эти ряды чередовались с поясами округлых или продолговатых ямок и с рядом зубчатых вдавлений, нанесенных челюстью мелкого хищника. 

Характерной особенностью керамики Йоркутинской стоянки являются пояса птичкообраэных штампов и штампов в виде перевернутой арочки. Птичкообразные вдавления па одном сосуде образовывали треугольные фестоны. Некоторые венчики имеют волнообразный выступ и неорнаментированное валикоподобное утол­щение. Внутренняя поверхность сосудов заглажива­лась пучком осоки, а внешняя — зашлифовывалась. Посуда делалась ленточным палепом из глины с при­месью шамота. Керамика, сопоставимая с йоркутин­ской, найдена в низовьях Оби ниже устья р. Полуй, откуда известны также сланцевые наконечппки стрел. Жилища и погребения пока не изучены.

 

3.Развитая бронза (первый период)

Сартыньинская культура

Сартыньинская культура в северотаежном Приобье была выделена Е.А.Васильевым. К настоящему времени исследовано несколько памятников: поселе­ния Сартынья I, II, Шеркалы XI, ХШ, Салехардская I стоянка, городище Малый Атлым и др.

Глиня­ная посуда. Исследователи выделяют несколько типов керамики.

К первому типу относятся сосуды с «сотовым» орнаментом, выполненным гребенчатым или гладким штампом. Сочетания сотовых узоров образуют разные варианты геометрических поясов — зигзаги, меандровые фигуры, цепочки ромбов и др.

Ко второму типу относятся сосуды, украшенные печатной и шагающей гребенкой

Для орнаментации этой группы характерно отсут­ствие геометрических мотивов.

Кроме двух вышеописанных типов в комплексе находок сартыньинской культуры выделяется глиняную посуду нестандартных форм: блюда и ладьевидные сосуды. Блюда представлены овальными и прямоугольными экземп­лярами; овальные были обычно «закрыты» сильно наклоненным внутрь венчиком. Большая часть «зак­рытых» блюд украшена геометрическим орнаментом, для прямоугольных и ладьевидных сосудов характерны узоры, присущие керамике второго типа. Этот третий тип посуды весьма многочислен, в керамических комплексах он составляет до 30%.

На основании различий керамического комплекса исследователи выделяют несколько этапов в развитии сартыньинской культуры в бассейне Северной Сосьвы.

К сожалению, сартыньинская керамика происхо­дит из нестратифицированных многослойных памят­ников, и мы поэтому не в состоянии пока невозможно вычленить из массы собранных разновременных орудий собственно сартыньинские. Представленные на рис. 96 каменные изделия отнесены к сартыньинской куль­туре со значительной долей условности — по их типологической сопоставимости с предметами, найденны­ми в южнотаежных памятниках эпохи ранней бронзы и самусьско-сейминского периода.

Таким образом, сартыньинская культура выделена исключительно на основе керамических материалов, яркость, своеоб­разие и богатство которых поистине поразительны, особенно если учесть, что они локализуются в приполярных районах, которые традиционно считались по сравнению с югом более консервативными.

Сведений о жилищах и могильниках сартыньин­ской культуры, равно как о хозяйственных занятиях сартыньинцев, пока нет. Можно лишь предполагать, учитывая характер естественногеографического окру­жения, что большую роль в хозяйстве играли охота и рыболовство, скорей всего с преобладанием последне­го.

Время существования сартыньинской культуры от XVIII-XVII вв. до XIV-XIII вв. до н.э.

Ортинская культура

Керамический комплекс этой культуры вычленен типологически и стратиграфически из материалов многослойных по­селений Пернашор под Салехардом и бухта Находка в Ямальской тундре.

Сосу­ды имели округлое дно, прямой или слегка отогнутый приостренный венчик. Орнаментировалась вся внеш­няя поверхность. Использовались мелко- и крупнозубые гребенчатые штампы, при по­мощи которых наносились пояса косорешетчатого узора и ряды вертикально или косо поставленных отпечатков. Употреблялись также гладкие прямые штампы и штампы, дающие отпечатки в виде капли и запятой. Под венчиком наносился один или два ряда ямок.

Характеризуемая керамика имеет большое сходст­во с глиняной посудой Ортинской стоянки на Печоре близ г. Нарьян-Мар, а также обнаруживает определенную близость керамическому комплексу стоянки Калвис 16 в Печорском Приполярье. Видимо, все перечисленные памятники относятся к единой куль­туре, которую исследователи пред­ложили назвать ортинской, эта культура охватывала Большеземельскую и Ямальскую тундры.

Орудия, которые можно было связать с ортинской керамикой, пока не выделены. Жилища и могильни­ки неизвестны.

Время существования ортинской культуры предпо­ложительно определяют серединой — второй пол.II тыс. до н. э.

Предсузгунские памятники

Посуда с гребенчато-ямочной орнаментацией, ши­роко бытовавшая в неолите и на раннебронзовом эта­пе в Ишимо-Иртышье, главным образом в лесостепной и южнотаежной части, в развитом бронзовом веке встречается лишь в таежной зоне — к югу от сартыньинской культурной общности. Исследователи для обозначения гребенчато-ямочного комплекса этого времени в Тюменском Притоболье пользуются термином «предсузгунский» этап, т.к. в дальнейшем, с распространением на южной окраине западносибирской тайги культур андроновской эпохи (сузгунской, еловской), гребенчато-ямочный комплекс здесь в чистом виде уже почти не встречается.

Этот ареал памятников с гребенчато-ямочной орнаментацией локализуется между южным отступающе-накольчатым (самусьским) комплексом и гребенчатым (сартыньинским) на севере, занимая срединную часть Западной Сибири. Наиболее хорошо изучены южные памятники этого ареала, — той его части, которая тесно примыкала к самусьской культурной общности.

Гребенчато-ямочная керамика предсузгунского эта­па в Тюменском Притоболье исследована на озерных поселениях бассейна р. Иски (Ипкуль I, VIII, Шапкуль VI), а также на Андреевском озере (часть X участка ЮАО). Гребенчато-ямочная керамика этого времени типологически вычленяется на посе­лениях Малгет, Тенга, Красный Бор III, в Нарымском Приобье (на Большеларьякском поселении в бассейне Ваха).

Большая коллекция гребенчато-ямочной керамики самусъско-сеймипской эпохи выделена при обра­ботке материала Самусьского IV поселения в низовьях р. Томи. Она имеет баночную, слегка профилирован­ную форму; сосуды при общем сужении ко дну у са­мого днища нередко опять чуть расширяются, и поэто­му более четко выражена плоскодонность.

Сущность орнаментальной композиции заключается в однооб­разном чередовании поясов гребенчатого штампа с круглыми или овальными ямочными вдавлениями. В Тюмен­ском Притоболье вместо гребенчатого штампа порой употреблялись каплевидные насечки.

Для Тюменского Притоболья мы пока не можем назвать орудий, которые определенно увязываются с характеризуемой посудой. Насколько можно судить по мате­риалам поселений Самусь IV в низовьях Томи и Тух-Эмтор в Васюганье, население с гребенчато-ямоч­ной керамикой, во всяком случае в южной части ареа­ла, изготовляло и использовало бронзовые орудия самусьско-сейминских форм, на что указывает то, что некоторые льячки Самуся IV орнаментированы в гребенчато-ямочной манере.

Жилища гребенчато-ямочного ареала еще не изучены, однако, по мнению исследователей, жилища этого региона были схожи во все периоды бронзового века.

Жилые сооружения эпохи бронзы рассматриваемого региона делились на летние (на­земные) и зимние (полуземлянки). Те и другие име­ли подпрямоугольные очертания.

Летние были углублены в землю лишь до материка, зимние — на 0,45-0,50 м глубже. Зимние жилища были ориентированы обычно с запада на восток (с выходом к западу) или с севе­ро-запада на юго-восток. Зимине сооружения несколько обширнее летних: их площадь колеблется от 30-35 до 40-45 кв. м. Очаг находился напротив вы­хода. В больших жилищах у противоположной от входа стены устраивался второй очаг, использовав­шийся, только для обогрева в наиболее холодное время года.

Могильники, относящиеся к поселениям с гребенчато-ямочной керамикой, пока не найдены.

Барсовские памятники

Около середины II тыс. до н. э. в Среднем Приобье складывается барсовская культура, входившая в обширную культурную общность ямочно-гребенчатой керамики, которую многие ученые не без основания считают древнесамодийской.

Ее памятники в разных частях ареала де­монстрируют поразительную устойчивость декоративного оформления посуды, кото­рая по всей боковой поверхности украшалась лентами оттисков зубчатого штампа, разделенными полосами ямок.

На Барсовой Горе близ Сургута исследовано несколь­ко небольших поселков этой культуры, с бессистемной планировкой, застроенных полуземлянками или наземными домами.

Их обитатели жили охотой и рыбной лов­лей, обрабатывали камень и, судя по находкам фрагментов ошлакованных сосудов, литейных форм и немногочисленных металлических вещей, осваивали металлурги­ческое производство.