Глава 1. «Романия» до вторжений германцев.

           «Из всех черт того замечательного, созданного людьми образования, коим была Римская империя, самой яркой и поразительной и в то же время наиболее важной была та, что империя эта носила в целом средиземноморский характер. Это внутреннее море, коим является Средиземное. Благодаря ему шел активный обмен идеями, осуществлялось взаимодействие различных религий, бурно развивалась торговля.»[1]

           «Расположенные на севере империи провинции – Бельгия (Белгика), Британия, Германия, Реция, Норик, Паннония – служили лишь оплотом против вторжения варваров.»[2]

           «Настоящая же жизнь была сконцентрирована и буквально бурлила на побережье этого уникального моря-озера. Не будь его, Рим не смог бы получать столь необходимое ему зерно из Северной Африки. Особенно важное значение средиземноморское судоходство приобрело после того, как было покончено с пиратами: ничто не мешало теперь получать полномасштабную выгоду от активного торгового обмена. Последним действительно крупным городом на севере империи был Лион. Средиземноморский характер Романии стал наиболее ярко проявляться после IV в., поскольку новая столица империи, Константинополь, была прежде всего крупным прибрежным городом и морским портом. Константинополь оспаривал влияние у Рима, являвшегося ни много ни мало «городом потребления» благодаря тому, что в нем были расположены многочисленные ярмарки и рынки.

           Запад зависел от поставок Константинополем ремесленных товаров и предметов роскоши.»[3]

           «Сирийцы, или те, кого таковыми считали, были ведущими мореплавателями и торговцами в Восточном Средиземноморье. Именно благодаря им такие товары, как папирус, специи, слоновая кость и изделия из нее, а также изысканные дорогие вина попадали даже в самые отдаленные места, например Британию. Из Египта везли дорогие тончайшие ткани. Половину населения такого порта, как Марсель, составляли греки.

           Кроме сирийцев во всех средиземноморских городах можно было встретить и евреев. Они были мореплавателями, торговыми посредниками, банкирами, и их влияние в экономической жизни было в то время так же велико, как влияние Востока в искусстве и религии. С Востока прибыли на Запад по морю аскеты; таким же путем пришли с Востока христианство и традиция носить митру.

           Невозможно представить себе Рим без Остии – базы римского флота и главной гавани города в устье Тибра.»[4]

«А расположенная в противоположной части Италии Равенна стала императорской резиденцией в качестве заморской западной резиденции – это свидетельствует о том, какими влиянием и уважением пользовался Константинополь и какой притягательной силой он являлся.»[5]

           «Со времени правления императора Диоклетиана в империи наблюдался общий экономический упадок.

           Длительное время для обеспечения безопасности границ империи было достаточно держать легионы на границе Сахары, на Евфрате, Дунае и Рейне. В III в. со всех сторон в пределы империи буквально хлынули франки, алеманны и готы, которые разграбили Галлию, Рецию, Паннонию и Франкию и даже достигли пределов Испании.

           Правители Иллирии отразили эти нападения, и граница была восстановлена. Города, удаленные от границы, были дополнительно укреплены; главные центры империи, Рим и Константинополь, представляли собой теперь образцовые крепости.»[6]

           «Варвары были необходимы и как наемники в римские легионы, и как сельскохозяйственная рабочая сила.»[7]

           «Тем более что они сами добивались разрешения поступить на службу к Риму. Пограничные районы империи теперь в основном были заселены германцами; но преобладание германской крови не привело к утрате римского влияния, поскольку все, кто вступил в пределы империи, довольно быстро романизировались. Согласно закону, принятому императорами Валентинианом и Валентом в 370 или 375 г., запрещались браки между римлянами и варварами; нарушение этого закона каралось смертной казнью.

           Германцы, переселившиеся в пределы Римской империи, как раз и хотели поступить на римскую службу, которая сулила блага. Они относились к Риму с теми почтением и уважением, с которыми варвар относится к цивилизованным людям. Очень быстро они переняли язык и вероисповедание, распространенные в новом месте их проживания; они приняли христианство.

           Вскоре почти вся римская армия состояла уже из варваров, а многие из них, в том числе вандал Стилихон, гот Гайна и свев Рикимер, прославились на римской военной службе.»[8]