Мне новый день в обёртке облаков

Подкрашенный, как крылья у фламинго;

Быть может, то, что чаял, далеко,

Подтянется сегодня утром мигом.

Предчувствие добра, тревожных снов

Дозрело, допеклось вплоть до упора;

Нахлынуть вздумает и обновится вновь,

Срок ожидания окончился так скоро.

Вот так же ждали окончанья плена,

Питанья, избавления в болезни;

Шли из рассеянья Иакова колена,

И тут же не спросясь, враги-соседи лезли.

Под вечер туч вокруг наволокло –

Под многослойным пологом тревога;

После молитвы поутру светло,

И понимаешь снова – всюду всё от Бога.

Неосквернённым в мире сохранюсь

Не за забором и не в келье душной.

Идти во след, где проходил Иисус,

Инструкцию-закон душою слушать.

«О чём молиться?» – спрашивает мёртвый;

«Зачем мне свет?» – привычно от слепца.

Отчаяние в дьявольской обёртке

От Бога удалит, как полюса.

Плоть и душа противятся друг другу, –

Тропа одной лишь до разверстой ямы.

И кто кого в той сече перерубит,

Под вечер и слепому станет явно.

Раскупорить нездешние таланты,

Земным трудом со всех сторон украсить.

К награде устремись, и лень в конце отстанет,

На память позади поверженные страсти.

Сегодняшнее выше и светлей –

Душа осознаёт свою цену избранья;

В Христовой благодати столько лет,

Он Лучший Лекарь, если грех изранит. 14.01.07. ИгЛа

Вопрос 3521: 23 т. В последнее время батюшка Вас задвигает вовсе уж на послеслужебное время с проповедью. Ему, что не хочется, чтобы проповедь звучала в храме?

Ответ: Не совсем так. Но создаётся у людей именно вот такое нездоровое мнение. Он надвинулся на меня, что я каждую по полчаса говорю, а за службу две проповеди, ну и народ вроде бы уж вовсе расслабел, им в туалет надо, домой пора, скотинку загонять приспело. И это действительно почти так. Почти, но, даже может статься, и совсем не так. Дело в том, что брата Сергея, набирающего текст записанных на магнитофон в храме проповедей, я тут же попросил посмотреть, сколько какая проповедь звучала. Он взял 20 проповедей кряду и оказалось, что в среднем в храме моя проповедь продолжается 21 мин. и 30 сек. (от 13 до 28,5 минут). Сентябрь богат праздниками, потому произнесено было в этом месяце 28 проповедей - полновесных 10 часов звучания. А это уже не полчаса! По полчаса нет ни одной из 20 взятых подряд проповедей. (Для сравнения с проповедями Иоанна Златоуста, взятыми из нескольких его томов, получается, что проповедь Иоанна длилась в среднем - 31мин. У него в 16 проповедях - 365.000 знаков без пробелов. У меня же в 16 проповедях, помещённых в разных томах, 254.000 знаков без пробелов. Если патриарх Константинопольский говорил в таком же темпе, как я, не растягивал слова, а он был моложе меня на 10 лет, то получается вот такая примерно арифметика, которую тоже, пожалуй, никто ещё не проводил. Тут ещё нужно сделать поправку, что у меня ведут запись на магнитофон и потому сохранены все буковки, вздохи, и междометия. У Златоуста не было такой возможности и записывали от руки скорописцы-нотарии, так что ещё мнуты три-пять нужно добавить к 31 минуте. Нужно ещё учесть, что на греческом языке для выражения одного и того же текста требуется букв больше в 1.16 раза. Для наглядного сравнения даю количество букв на греческом языке и рядом - на русском языке: Евангелие от Матфея - 92.096 и 79.138; Марка - 58.136 и 49.398; Луки - 97.793 и 84.406; к Римлянам - 35.220 и 32.919 букв. К слову сказать, вот ещё Евангелие от Луки на немецком, английском и латинском языках, и через тире коэффициент по отношению к русскому переводу, на что нужно умножать: нем. — 108.290 - 1,282; английск. — 105.112 - 1,245; латин. — 93.511 - 1.107. Да хотя бы и полчаса была проповедь – это разве утомительно? Тут другой синдром. Не будь проповеди, а будь одна служба, всё так и будет идти. А вот при наличии проповеди всё время идёт очищение. А тут ещё книги одна за другой. А в них есть проповеди и они расходятся далеко.

Не знаю, почему, но батюшка уже не раз попрекнул меня, что вроде бы проповеди я говорю для книг. Тут он, конечно, хватил по ревности и, конечно же, не по зависти. В этом грехе я его боюсь подозревать. Я проповедую 45 лет. А в книги вошла первая моя проповедь, сказанная в июне 2004 г. – три года назад, на Пс.103, в 7 том “…открытым оком”. 41 год говорил не для книг. А если для книг сохранилось три года – разве это позор, упрёк или ущерб какой и кому? Если с губернатором ездят корреспонденты и освещают всю его деятельность, и с президентом едут десятки разных представителей прессы и каждое его слово готовы опубликовать, если бы разрешили им, то в этом нельзя усмотреть, что он ездил и говорил и брал с собой свиту для газетной публикации. Это же не на первом месте. 2Тим.4:2 - «проповедуй слово, настой во время и не во время, обличай, запрещай, увещевай со всяким долготерпением и назиданием». С таким же успехом мог бы я попрекнуть батюшку, что он так ревностно вычитывает все служебные слова в храме, не видя, что уже все утомились, и снова: “придите, поклонимся”, “честнейшую херувим”, «трисвятое» десятки раз повторяет. Это же всё есть у всех в книгах. А что в проповеди сказано будет, того ещё нет нигде на белом свете, и если будет, то впервые, и уже под упрёком.А если батюшка всё вычитывает, то и я иной раз думаю: “Для чего он 40 раз “Господи, помилуй” повторяет? Это же никому не нужно, тем более, Богу. Выходит, службу ведёт не всю, а хотя бы вот такие запричастные молитвы, когда три младенчика причащались, и всё равно вычитывают то, что ни один человек уже ни к уму и ни к сердцу в этот раз приложить не может. Значит для епископа? С проглядом, что если кто донесёт, то не упрекнёт его епископ в том, что он что-то сократил в служении – это же смертельный укор был бы для батюшки. Я мог бы и так подумать. Но мне уже под 70 лет подпирает, и 41 год говорил не для книг. Так пусть бы хотя и для книг были проповеди. Но ведь передо мной живые люди, для которых я и готовил сие, не думая о награде, а помышляя больше вот о таком упрёке. Иов.20:3 – “ Упрёк, позорный для меня, выслушал я, и дух разумения моего ответит за меня ”. Если бы только для книги, то легче всего, полнее и красивее можно было это сделать за столом, писать на компьютере, а я говорю без заранее написанного текста. Так что тут полнейшее алиби, что не для книг мне нужен доступ к живым людям, а для того, чтобы Слово Божие заговорило с ними. Иез.2:5,7 – “ Будут ли они слушать, или не будут, ибо они мятежный дом; но пусть знают, что был пророк среди них. И говори им слова Мои, будут ли они слушать, или не будут, ибо они упрямы ”. Я не знаю, выслушивал ли хотя один пророк или Апостол, или святые отцы, или кто из современников такой вот упрёк, что столь ревностно бы старался донести Слово Божие до народа, а ему бы пастырь воткнул спицу: “Это ты стараешься для книг!” Причин тут несколько: никто в книгу не поместит; но если и поместит, то кому это нужно будет? Боязнь перед епископом ставит сеть во рту, и эта сеть вылавливает и не пропускает нужные слова к народу. И потому проповедь получается мёртвая и бесталанная, не пробуждающая, ненужная. Я же ничем не связан, у меня нет цензора и во всех книгах никто не совершил ни одной поправки, кроме Бога и моей совести. Если завтра прекращу выпуск книг, а проповеди-то всё равно будут, тогда будет новое обвинение – так было со всеми, кто делал дело Божие. Иер.20:9 – “ И подумал я: «не буду я напоминать о Нём и не буду более говорить во имя Его»; но было в сердце моём, как бы горящий огонь, заключённый в костях моих, и я истомился, удерживая его, и не мог ”.

 

От прибыли не лопнет кошелёк,

Растерзанный заботой о вдовицах,

Когда сиротский дом депешу шлёт,

От вас желающий наесться и напиться.

Туман забвения о смерти очень густ,

Собою обволакивает сердце,

Не может достучаться Иисус,
Не трогают таких чужие стрессы.

Мы не чужие по крови Адама,

Мы близки нежностью рожденья в Иисусе;

Глаза голодных шарят по карманам,

Пусть никогда до донышка не будет пусто.

А прибыль есть – проценты до небес,

Учтёно, сколь охотно уделяли,

Кто к нам за стол успел уже присесть,

Хотя дотациями мы и не атланты.

Хлопочут, бьются, добывая прибыль,

Но тешить скоропреходящее смешно;

Сквозь пальцы утекающею рыбой,

Не в свой дырявый, а в чужой мешок.

Кто вовремя сподобился возлечь

Со странником, бездетным Авраамом,

К тому и дети из роддома встреч,

Неважно, вечером или в потёмках рано.

Не потеряется в зловещей кутерьме

И самая ничтожная копейка,

Наш путь до Господа становится прямей,

Быть спонсором нужды успеть бы.

Не только средствами – молитвою и лаской

Дано обогревать застывших в злобе,

И аленький цветок такой прекрасный

Взойдёт и недругов он в силе покоробить.

Обещана нам прибыль – так легко

Её добыть, устроив ужин нищим.

Христа увидит в нас совсем слепой,

Наш чек на подпись долгожданно ищут. 03.09.07. ИгЛа

Вопрос 3525: 23 т. У нас батюшка не подаёт крест, чтобы все оставались после литургии на молебен, который кто-либо заказал. И уходить, не приложившись ко кресту вроде бы нельзя и уже так устали. Что нам делать? (Вопрос по телефону из Казахстана).

Ответ: Литургия никак не должна бы быть длиннее двух часов, ибо человек теряет внимание и у него тогда уже не молитва, а пустое стояние в наличии. Когда произнесено “с миром изыдем”, уже можно выходить, не нарушая ни одного правила или канона. Идти из храма разрешил сам этот возглас из алтаря. Нам разрешено целовать свой нательный крестик, дома ли распятие, и этого вполне достаточно, чтобы этим засвидетельствовать о воплощении Сына Божия, Единородного от Отца светов. А поп тут мудрует, он, видимо, вовсе плотской и играет на невежестве и корысти. Никаких заказных молебнов за деньги вообще не должно быть – это низводит молитву до купли-продажи. Но даже самый корыстолюбивый поп никогда в этом смертном пороке не сознается. Ему нужно получать десятину с народа и всё делать бесплатно. 1Пет.5:2 – “ пасите Божие стадо, какое у вас, надзирая за ним не принужденно, но охотно и богоугодно, не для гнусной корысти, но из усердия ”. С народом нужно заниматься по Слову Божию и ни одного заказного молебна больше не будет, и, как говорят, “сдохла собака” – поп в скором времени вообще не будет вспоминать кошмар этих пустых стояний на молебнах. Литургии вполне достаточно, чтобы получить просимое. Народ не полуязыческий, а натурально языческий, и потому отношение к молебнам нисколько не лучше, чем у аборигенов севера, когда они заказывают камлание у шамана. Ис.59:11 – “Все мы ревём, как медведи, и стонем, как голуби; ожидаем суда, и нет [его], - спасения, но оно далеко от нас ”. Ис.1:15 – “ И когда вы простираете руки ваши, Я закрываю от вас очи Мои; и когда вы умножаете моления ваши, Я не слышу: ваши руки полны крови ”.