Глава 14. Наказание для сына

День Его Величества Модеста Третьего начинался рано. В шесть утра он уже находился в своём кабинете и просматривал отчёт начальника тайной охраны. В бумагах с надлежащей скрупулезностью были описаны все передвижения Амалии за прошедшие сутки.

…В экипаже Его Высочества Маркеля была доставлена в ателье госпожи Бонито. Выехала оттуда в экипаже Её Высочества Арабель…

Король нахмурился. Он так и предполагал, что сын попытается перепоручить подопечную кому-то другому. Но не восемнадцатилетней сестре, у которой ветер в голове? Поступок сына вызвал крайнее недовольство. Мальчишку необходимо проучить. Когда он уже научится ответственности?

…Посетила центральную аптеку, из которой в аптечной повозке была доставлена в аптеку на окраине города. Оставалась там около четырёх часов…

А вот то, что случилось дальше, Модесту категорически не понравилось.

– Что это за господин, который предложил ей помощь? Что он на самом деле хотел?

– Выясняем, – вытянулся по струнке начальник тайной охраны, стоящий напротив. – Амалия не пожелала воспользоваться предложением, но господин проявлял настойчивость. Наш человек уже хотел вмешаться, но тут появился Его Высочество Маркель.

Успел? Мальчишка небезнадёжен. Но это не означало, что наказание отменяется. Осталось только придумать какое.

– Ступайте, – кивнул король начальнику охраны.

Как только за ним закрылась дверь, на пороге появился канцлер, чтобы доложить о расписании на ближайшее время.

– В первой половине дня встреч не запланировано. Но поступила просьба одной юной особы об аудиенции. Ваша гостья Амалия спрашивала, не уделите ли вы ей пару минут.

Ранняя пташка. Король, разумеется, планировал поговорить с ней, но хотел назначить встречу на более поздний час. Не все юные барышни любят подниматься с рассветом.

– Да, пригласи.

Она вошла в кабинет бесшумно. Маленькая и худенькая. Осенняя медь волос собрана в простую причёску. Тонкие запястья, узкие ладони. Как она похожа на мать. Воспоминания нахлынули потоком. Тёплые, но печальные.

– Иди сюда, Амалия, – Модест указал на кресло напротив.

Она присела на краешек. В точности, как делала её мать. Будто готовая в любую секунду вспорхнуть.

– Ваше Величество, позвольте поблагодарить вас за ваше великодушие. За то, что все эти годы…

– Не стоит, – перебил он. – Что ты хотела, дитя моё? Ближе к делу.

Она вскинула на него свои медовые глаза. Они тоже достались ей от матери.

– Я нашла работу. Смею просить вашего позволения приступить с сегодняшнего дня. Я постараюсь согласовать график так, чтобы посетить все мероприятия осеннего праздника.

– Работу? Зачем гостье королевской семьи работа? Ты будешь обеспечена всем необходимым на время праздника.

– Ваше Величество, дело в том, что мне хотелось бы остаться в столице после того, как праздник закончится. Но я не могу злоупотреблять вашим великодушием и просить обеспечивать мне столичную жизнь и дальше. Госпожа Элисон наставляла меня учиться самой заботиться о себе, коль скоро я стала достаточно взрослой, чтобы быть в состоянии это делать.

Что это? В голосе робкого наивного цыплёнка послышались твёрдые нотки. Модест часто задумывался, правильно ли сделал, что отдал девочку на воспитание в пансион старой доброй зануде Элисон. Не лучше ли было растить сироту при дворе? Но теперь окончательно убедился, что не ошибся в своём решении. Чему бы научилась малышка у придворных дам? Легкомыслию, интригам, коварству? Она бы не получила того тепла, которым смогла окружить Элисон. В ней бы не появилось того внутреннего достоинства, которое взрастила в ней настоятельница.

– Отец, Амалия у тебя? – в кабинет с озабоченным видом влетел Маркель.

Видимо, с самого утра уже успел потерять подопечную. Казалось бы, чего проще присматривать за такой тихой мышкой? Но она уже умудрилась научить мальчишку волноваться. Это и хорошо. Пойдёт ему на пользу. И как кстати малышка придумала устроиться на работу. Вот и наказание для сына. И голову ломать не надо.

– Да, Маркель, Амалия, как видишь, здесь. Пришла просить разрешения начать работать.

– Работать? – сын помрачнел. Во взгляде читалось: «Зачем ей работать?! Отец, запрети!».

– Не вижу повода запрещать, – произнёс Модест. – Ступай, дитя моё.

Глава 15. В три раза больше

Маркель вышел из кабинета короля вслед за Амалией вне себя от ярости. Зачем отец разрешил ей работать? Хотел наказать сына? У него это получилось. Худшего испытания придумать сложно.

Маркель думал, что вчерашний день был самым ужасным в его жизни. Похоже, ошибся. Теперь каждый его день будет таким. Он не сможет сохранять спокойствие, пока девчонка будет вне стен дворца. Что же тогда делать? Таскаться за ней?

Переубеждать отца отменить решение, было бесполезно. Единственная возможность решить проблему – переубедить девчонку. Маркель увязался за ней в её покои.

– Амалия, нам нужно поговорить.

Он закрыл за собой дверь. Знал, что его подопечная пичужка тут же почувствует смущение оттого, что осталась в комнате один на один с ним. Ничего. Может так она лучше поймёт то, что он хочет до неё донести.

Она замерла в паре шагов, повёрнутая к нему спиной.

– Ваше Высочество, но мне нужно уже собираться.

Маркель был слишком зол, чтобы его остановила дрожь смятения в её голосе.

– Сначала обсудим то, что вчера произошло.

Он подошёл вплотную. Гнев заставлял его ещё больше смущать Амалию. Маркель знал, что она струсит отбежать от него. И действительно. Она только перестала дышать, но осталась стоять неподвижно.

– Вчера, если бы я не появился вовремя, вы могли бы попасть в неприятность. Вы догадываетесь, чего хотят молодые мужчины от таких хорошеньких юных барышень, как вы, когда приглашают их в свой экипаж?

Взгляд упёрся в её хрупкую шею, в завитки волос цвета осенней листвы. Через бурлящую пену гнева, возмущения, недовольства, Маркель вдруг почувствовал, как где-то внутри кольнуло и растеклось щемящей болью незнакомое ощущение. Нежность? Он испугался этого чувства и разозлился ещё больше. Обогнул Амалию, чтобы стать к ней лицом. Хотел бы поймать её взгляд, но он был спрятан.

– Мужчины циничны, – начал говорить жёстко. – Как бы широко они не улыбались, у них одна цель – заполучить женщину в постель. Что бы они не говорили, как бы заманчиво не звучали их предложения, в мыслях они держат именно это и только это.

Амалия залилась румянцем.

– Если вы не выбросите из головы эту идею насчёт работы, то рано или поздно произойдёт то, что чуть не произошло вчера. Станете добычей того, от кого вам надо держаться подальше. Надеюсь, я убедил вас оставить сомнительную затею?

На последнем вопросе Маркель повысил голос. Его подопечная мышка нервно сглотнула. Он ждал, что в ответ услышит тихое «да». Однако она пролепетала хоть и негромко, но совсем другое:

– Ваше Высочество, я должна научиться обеспечивать себя. Иначе мне придётся искать того, кто будет меня содержать, – и добавила, не поднимая глаз: – Позвольте мне остаться одной. Я должна собираться, или опоздаю на работу.

Маркелю взвыть захотелось от её упрямства. Откуда оно в этом робком воробье? И, видимо, оттого, что у него закончились аргументы, он вдруг произнёс то, чего сам от себя не ожидал:

– Хорошо. Если вам так непременно хочется работать, тогда предлагаю работать у меня.

– У вас? – она, наконец-то, вскинула на него глаза. Медовые глаза, которые заставили Маркеля подтвердить:

– Да. У меня. Мне нужна помощница в лаборатории. Если вы разбираетесь в аптекарском деле, то как раз подходите. Сколько вам обещал платить господин Рудье?

– 50 флорентов в неделю.

– Буду платить втрое больше. К тому же, вам не придётся тратить деньги и время на дорогу.

Маркель улыбнулся. Его идея нравилась ему всё больше и больше. Девчонка будет постоянно во дворце. Он может так загрузить её заданиями, что у той не останется времени на глупости. И Маркель наконец-то сможет вздохнуть спокойно и выкроить себе часик-другой на маленькие радости.

– Согласны?

Она молчала. Он видел – хочет что-то сказать, но вместо этого снова покрылась румянцем.

– Ваше Высочество, – преодолевая смущение, выдавила Амалия, – вы… тоже?

– Что тоже?

– Тоже… циничный? – выдохнула еле слышно. – Вы говорили, что молодые мужчины хотят от женщин… только… В смысле… как бы они не улыбались и как бы заманчиво не звучали их предложения, на самом деле они имеют в виду… – она запнулась и окончательно побагровела.

Дьявол! Научил уму разуму на свою голову!

– Да, я тоже циничный.

Амалия даже не подозревает насколько.

– Но вы можете меня не опасаться. Я не причиню вам вреда. Я предложил вам именно работу. Согласны?

Она кивнула. Ещё ни одному женскому кивку Маркель не радовался так, как этому.

Глава 16. Подарок

Амалия не знала, правильно ли сделала, что согласилась на предложение принца. Госпожа Элисон учила её остерегаться таких, как Маркель. Но дело не только в предостережении настоятельницы. Присутствие Его Высочества вызывало у неё сильное смущение. Она робела, её бросало в жар. А когда он подходил близко, сердце начинало биться рвано и мятежно. Как она сможет с ним работать?

Но, несмотря на всё это, она почему-то не стала отказывать. Наверно, позже пожалеет об этом.

– Когда мне нужно будет приступать?

– Прямо сегодня. Мне бы хотелось, чтобы вы посвящали работе всё свободное время.

– Что будет входить в мои обязанности?

– Обязанности? – Маркель потёр подбородок.

Амалии показалось, что этот простой вопрос поставил его в тупик. Его Высочество замолк. Взгляд сделался озадаченным. Правда, ненадолго. Улыбнувшись каким-то своим мыслям, Маркель скомандовал:

– Идёмте за мной, – и направился к двери.

Амалия послушно засеменила вслед. Он вёл её по коридорам дворца, и у неё замирало в груди от мысли, что сейчас она увидит его лабораторию, где он занимается сомнительными магическими науками. Ходили слухи, что Маркель проводит совсем небезопасные эксперименты. Амалия должна была бы глубоко осуждать такое увлечение Его Высочества и испытывать ужас, как делали все её подруги по пансиону, когда делились слухами о младшем принце и его пугающих занятиях. Но вместе со страхом в Амалии горело любопытство.

Однако Маркель привёл её совсем не в лабораторию – в другое место, в королевскую библиотеку. Амалия почувствовала разочарование, что не увидит пока лабораторных владений принца. Но разочарование быстро улеглось. Книги являлись её страстью. А тут их было не просто много – целое царство. Целый мир стеллажей от пола до потолка, заставленных манящими фолиантами. Если бы её оставили в этих книжных джунглях, она наверно могла бы затеряться на несколько дней. Но никто оставлять её не собирался. Маркель с деловым видом поснимал с полок несколько толстых талмудов и вручил Амалии.

– Начнём с теоретической подготовки. Первое задание – изучить эти книги от корки до корки. Ступайте.

Стопка оказалась такой большой и тяжёлой, что пришлось подпереть её подбородком. Но Амалию это не смутило. Наоборот, впервые за время пребывания в столице она почувствовала себя в своей стихии. Такими же увесистыми стопками она носила книги из библиотеки пансиона в свою комнату и назад. Пока не перечитала их все. С удовольствием прочтёт и эти.

Вернувшись в покои, она тщательно рассмотрела каждый том. Это оказались труды по алхимии, по способам снятия и наложения проклятий на воды источников и колодцев. А ещё почему-то труды по географии, истории и даже кораблестроению с громоздкими математическими выкладками. Амалию это смутило. Не перепутал ли Маркель книги?

Она решила начать с того, что ей ближе – с книг по алхимии. Но не успела даже нескольких страниц прочитать, как к ней явилась гостья – принцесса Арабель.

– У меня для тебя подарок, – весело защебетала она, как только переступила порог. – И не вздумай отказываться. Вот, – Арабель протянула флакончик с парфюмом.

Нежно-сиреневое благородное стекло подсказывало, что содержимое окажется изысканным.

– Денег ни под каким предлогом не возьму. Подарок, – повторила она. – Или даже если хочешь – извинение.

Заметив нерешительность собеседницы, Арабель сама вложила флакончик ей в руки.

– Знаешь, какую длинную и скучную нотацию прочёл мне Маркель за то, что я оставила тебя возле аптеки одну? Я потом и сама поняла, что сглупила. Ты ведь совсем не знаешь столицу.

Принцесса говорила так просто и приветливо, что Амалия почти не чувствовала смущения. Как будто перед ней стояла подруга. И показалось, что нет ничего зазорного в том, чтобы принять подарок.

– Не хочешь испробовать аромат?

Конечно, Амалия хотела. У неё ещё никогда не было таких необыкновенных духов. Вернее, у неё никаких не было. Воспитанницы пансиона не пользовались парфюмами. Амалия аккуратно сняла стеклянную крышку и поднесла флакон к носу.

– Чувствуешь, роза? – подсказала принцесса.

Действительно пахло розой. Так тонко и нежно.

– Чувствую, – улыбнулась Амалия. – Спасибо, Ваше Высочество.

– Когда мы одни, называй меня Арабель, – отмахнулась та. – А догадываешься, почему роза?

– Нет.

– Потому что я знаю, от какого аромата Себастин без ума, – она сделала многозначительное выражение лица и рассмеялась. – Хочу помочь тебе вскружить братцу голову. Ты мне нравишься.

Амалия поняла, что имеет в виду принцесса. Все знали, что осенний праздник только называется праздником, а на самом деле это смотрины невест для наследного принца. Но Амалия даже на мгновение представить не могла, что может понравиться Себастину. Она воспринимала приглашение на праздник лишь как счастливую возможностью попасть в столицу и попытаться здесь закрепиться.

– Боюсь, что если не ты, то тогда невестой брата станет кто-нибудь наподобие Сюзон, старшей дочери госпожи Жильберт, – Арабель поморщилась. – А я таких терпеть не могу.

Амалия тоже была убеждена, что невестой Себастина станет одна из столичных красавиц, представительница знатного влиятельного рода, наподобие Сюзон, вне зависимости от того, нравятся такие Арабель или нет. Выбирать будет Себастин.

– Я настолько уверена, что не заинтересую Его Высочество, что даже ни разу всерьёз не задумывалась, хочу ли я этого, – честно призналась Амалия.

– Тогда самое время задуматься. Я знаю вкусы братца, у тебя есть все шансы, – Арабель заговорщицки улыбнулась, – особенно с моей помощью. Насколько мне известно, брат выразил желание, чтобы тебя представили ему сегодня днём. Нам надо подготовить тебя к знакомству.

Глава 17. Совсем непохожи

– Себастин терпеть не может взбалмошных и легкомысленных девиц. Несдержанных, избалованных, излишне эмоциональных, – Арабель делилась с Амалией информацией о пристрастиях брата, одновременно исследуя шкаф с одеждой. – Такие вот весёлые и кокетливые – это по части Маркеля. Если бы вскружить голову нужно было ему, то тут бы у тебя было мало шансов. Но Себастин – совсем другое дело. Я иногда поражаюсь, насколько разные у меня братцы. Себастину нравятся серьёзные и целеустремлённые. А это всё в тебе есть. Единственный твой недостаток, который сразу бросается в глаза – ты слишком юная. Тебе ведь уже есть восемнадцать?

– Мне девятнадцать, – Амалия тоже подошла к шкафу.

– А на вид – максимум шестнадцать. Это надо исправить. Мужчины почему-то уверены, что юность равносильна глупости. И хоть мы-то с тобой знаем, что это не так, но не будем давать им повода, – принцесса поглядела озорно. – Я разбираюсь в том, как сделаться чуточку взрослее.

Она достала из шкафа одну из обнов, недавно приобретённых у госпожи Бонито – строгое элегантное тёмно-зеленое платье, лиф и рукава которого были украшены изысканным кружевом.

– Бархат придаст солидности, – приложив вещицу к Амалии, заверила Арабель. – Но основное – это не платье, а причёска. Никаких ленточек. Волосы нужно будет поднять вверх и уложить, как у взрослых дам. Я сама этим займусь, – принцесса блеснула довольной улыбкой.

Амалия ощущала неловкость оттого, что Её Высочество уделяет ей столько внимания. Но принцесса была такой непосредственной, прямой и простой, будто подруга по пансиону, что Амалия не могла противиться её затее. И хоть прекрасно понимала – никакое платье и никакая причёска не смогут вызвать интерес наследного принца к девушке из глубинки, но ей передался авантюрный настрой Арабель.

Усилия принцессы оказались ненапрасными. Амалия не узнала себя в зеркале. Она действительно стала выглядеть на несколько лет старше. Взрослая солидная дама. Только бы ещё научиться не краснеть по каждому незначительному поводу. Амалия ведь запоем читала не только научные труды, но и романы о любви, и из них знала, что именно непроизвольно вспыхивающий румянец выдаёт неопытность, позволяет любому желающему догадаться о всех мыслях и чувствах.

– Запомни, – дала последние наставления принцесса. – Себастин любит умных девушек. Расскажи ему что-нибудь из того, что вычитала в своих книгах, – она кивнула на стопку фолиантов, которые Маркель вручил сегодня Амалии для изучения.

Самый толстый том даже в руках покрутила:

– Кораблестроение?! Как ты это читаешь? Я бы заснула на первой странице, – она рассмеялась: – Нет, ты определённо понравишься Себастину.

Церемониймейстер явился проводить Амалию в кабинет принца, но Арабель отправила его восвояси:

– Ступай, Бонифас, я сама познакомлю брата с нашей гостьей.

Тот вежливо поклонился и вышел.

Амалия ощутила благодарность. В обществе принцессы ей будет легче пережить волнительную процедуру. Но долго радоваться не пришлось. Как только они вышли из покоев, столкнулись с идущим навстречу Маркелем.

– Себастин выразил желание познакомиться с нашей гостьей. Я провожу её в его кабинет, – сказал он сестре и перевёл взгляд на Амалию.

И от этого его внимательного изучающего взгляда, в котором, кажется, проскочило недовольство, Амалия моментально вспыхнула. Она тут же немного рассердилась на Маркеля. Зачем он явился? Но гораздо больше на себя. За то, что не в состоянии справляться со своим румянцем, отчего все и воспринимают её, уже взрослую девушку, как ребёнка.

– А мы, по-твоему, куда направляемся? – насмешливо поглядела на брата Арабель. – Как раз к Себастину. И как видишь, у Амалии уже есть провожатый, но можешь присоединиться.

Насмешливый тон принцессы Маркеля не смутил – он присоединился. Но, в отличие от сестры, весёлым не выглядел. Наоборот – раздражённым.

– А вы, я вижу, подготовились. Хотите понравиться Себастину?

И хоть вопрос адресовался Амалии, ответила на него Арабель:

– Конечно, хочет. И у неё все шансы, не находишь?

– Не нахожу, – ответил Маркель резко. – Амалия слишком наивная и робкая для светской столичной жизни.

– Это тебе не нравятся робкие, – хихикнула Арабель. – Бойких подавай. А Себастин другой. Да и, вообще, по-твоему, лучше, если братец увлечётся кем-нибудь наподобие дочурки госпожи Жильберт?

Наверно, Амалия, действительно не создана для светской столичной жизни. Этот разговор о ней при ней окончательно вогнал её в краску. Опытная светская дама на её месте только бы улыбалась и вставляла колкие реплики, Амалии же постоянно хотелось сбежать.

Перед кабинетом Себастина она кое-как выровняла дыхание и вошла следом за провожатыми. Внимание сразу сосредоточилось на хозяине этого просторного строгого кабинета, который поднялся навстречу из-за стола. Арабель уже успела прожужжать все уши насчёт того, какие у братьев разные характеры, и Амалия оказалась готовой к тому, что и внешне они тоже совершенно непохожи. Разве что ростом. Но Себастин выглядел аристократичнее – немного у́же костью. Лицо старшего принца, каждая черта – нос с лёгкой горбинкой, чуть острый подбородок, складки, не по возрасту залегшие на лбу – выражали мудрость.

Взгляд Себастина не жалил, не подавлял, был сдержанным и доброжелательным, в точности как у супруга госпожи Элисон, который преподавал в пансионе естествознание. И совсем не таким пронзительным и вызывающим смятение, как у Маркеля. На удивление, Амалия спокойно выдержала этот взгляд. У неё не возникло желание потупиться.

– Знакомься, Себастин, это и есть наша гостья, воспитанница Шерстонского пансиона, госпожа Амалия, – представила Арабель.

– Доброго дня, Ваше Высочество, – отозвалась Амалия. Голос почти не дрожал.

– Я вижу, вы уже успели завоевать симпатии брата и сестры, – Себастин мягко усмехнулся. – Полагал, что сопровождать вас ко мне будет церемониймейстер. Признаться, удивлён такому эскорту.

– У неё есть ещё много чего, чем тебя удивить, братец, – весело прощебетала Арабель. – Тебе лишь стоит поближе с ней познакомиться.

– Не сомневаюсь, – заверил Себастин сестру. – У меня есть полчаса свободного времени. Не желаете прогуляться со мной в зимнем саду? – обратился к Амалии.

И опять у неё хватило мужества спокойно ответить:

– Это честь для меня.

Себастин, взяв под локоток, вывел из кабинета и повёл коридорами к оранжерее. Амалия не чувствовала волнения от прикосновения его длинных аристократических пальцев, но затокожей затылка ощущала тяжёлый взгляд Маркеля, направленный вслед. Почему он сердится? Почему у Амалии вызывает смущение это его раздражение?

Глава 18. Любимое растение

– Вам нравится? Вы раньше здесь бывали? – Себастин перехватил восхищённый взгляд Амалии.

Она ещё ни разу не видела ничего подобного. Королевский зимний сад оказался удивительным местом, полным редчайшей красоты деревьев, кустарников и цветов.

– Я здесь впервые. Но в пансионе у нас была небольшая оранжерея. Госпожа Элисон считает, что уход за растениями производит на воспитанниц благоприятное воздействие.

Однако скромный уголок пансионной растительности, конечно, не шёл ни в какое сравнение с огромными просторами цветущего и благоухающего королевского зимнего сада.

– У нас тут собраны десятки сортов розовых кустов, – Себастин вывел на одну из самых красивых аллеек. – Вы любите розы? Это одно из совершеннейших созданий природы, не находите?

– Розы прекрасны, – согласилась Амалия, любуясь нежными бутонами необычных оттенков. – Но самым гармоничным растением мне кажется папоротник.

– Вот как? Почему? Природа даже не наделила его цветком. Только листья.

– Да. Но листья папоротника – это образец гармонии. Вы замечали, что каждое перо, из которого состоит лист папоротника, повторяет форму всего листа? И крошечные перья, из которых складывается само перо – тоже в точности такой же формы. Возможно, если бы наши глаза способны были рассмотреть более мелкие детали, мы бы и там увидели всё те же очертания.

– Вы наблюдательная, – усмехнулся Себастин и повёл в дальний конец сада. – Коллекция папоротников у нас не так обширна, но есть несколько экземпляров.

Амалия замерла перед роскошным растением, о красоте резных листьев которого только что рассказывала принцу. Тот оставил её полюбоваться, а сам куда-то исчез. Вернулся через пару минут с садовыми ножницами и срезал один из листов.

– Хотел подарить розы, но вижу, ваше сердце покорено другим растением, – он протянул ей лист с улыбкой: – ещё никогда не приходилось преподносить леди подобный букет. Нравится?

– Да, Ваше Высочество, благодарю! Папоротник не только красив. Он обладает целебными свойствами. Если высушенный лист растереть в порошок и добавить пару капель ядовитой воды из проклятых пустынных колодцев, то получится прекрасное средство, останавливающее кровь и заживляющее раны.

– Вы разбираетесь в аптекарском деле?

– Да. В пансионе меня обучили работе со снадобьями.

– Арабель оказалась права. Вам удалось меня удивить. И не раз.

Это был уже не первый комплимент от Себастина. Амалию, конечно, смущало его внимание, его заинтересованность и участие, но не настолько, чтобы покрываться толстым слоем краски и робеть до потери способности говорить. Старший принц, унаследовавший от отца степенность, рассудительность и серьёзность, не вызывал того смятения, которое охватывало Амалию, когда приходилось общаться с таким циничным мужчиной, как Маркель. Она сама не заметила, как застенчивость сдала позиции. Но это Амалия ещё не знала, что Себастин скажет дальше. Как собьётся её дыхание, как бешено начнёт выстукивать сердце, как суматошно и отчаянно замельтешат мысли в голове.

Полчаса прогулки подходили к концу. Принц вёл на выход из зимнего сада.

– Пришло время и мне удивить вас, Амалия… – произнёс он невозмутимо, но очень тихо.

И в этом снизившемся тоне голоса ей послышалось что-то тревожное. Именно следующая фраза Себастина и стала теми словами, которые выбили почву из-под ног, скрутили всё естество, чуть не лишив чувств…

Глава 19. Никому не скажу

Маркель стоял недалеко от входа в зимний сад, прислонившись спиной к колонне. Раздражение, гнев, смутное беспокойство и ещё с десяток не самых приятных чувств слились в одно – нетерпение. Он ждал, когда уже Себастин наконец-то отпустит Амалию. Ему нужно было поговорить с братом – убедиться, что девчонка тому не понравилась. И как только Маркель услышит эти заветные слова о том, что Себастин принял решение отправить Амалию назад – в Шерстон, у него камень с души упадёт.

Сегодня Маркель в очередной раз убедился, что пока она находится здесь, покоя ему не будет. Казалось бы, он сделал всё возможное, чтобы девчонка не влипла в какие-нибудь неприятности. Приставил к ней свою преданную служанку, которой дал распоряжение приглядывать и опекать. Снабдил целой кипой книг, дав задание изучать талмуды в любую свободную минуту. Кроме того, вокруг Амалии постоянно крутится сестра – похоже, они неплохо поладили. Маркель мог спокойно оставить своего подопечного воробья и ехать к малышке Вивьен, которая уже порядком заскучала, но он не поехал. Дьявол! Почему? Почему был уверен, что не сможет сосредоточиться на Вивьен, когда голову будет сверлить мысль, что в этот момент Амалия знакомится с Себастином?

В итоге, чтобы зря не терзаться, решил лично присутствовать при знакомстве. Лучше бы этого не делал. Какое-то необъяснимое чувство кольнуло неожиданно неприятно, когда увидел, как Амалия подготовилась для встречи с Себастином. Она вышла из своих покоев в строгом платье, с волосами, аккуратно уложенными в высокую причёску – повзрослевшая на пару лет. Уже не девчонка – молодая женщина. Красивая женщина. И только вспыхивающие под его взглядом щёки выдавали в ней всё ту же застенчивую робкую пичужку, какой он её увидел в первый раз.

Она пахла розой. И это тоже оказалось испытанием. Маркель знал, для кого предназначался аромат. Знал и заводился от мысли, что Амалия хочет понравиться брату. То, что пекло Маркелю грудь, было очень похоже на ревность. Хотя какая может быть ревность, когда речь идёт о юной робкой девчонке, какие никогда его не привлекали? Маркелю всегда нравились искушённые малышки, типа Вивьен, которые знают толк в плотских удовольствиях. Скорей бы уж поговорить с братом да отправиться к ней. Пусть выветрит из головы весь этот сумбур.

Через полчаса ожиданий Маркель наконец-то заметил, как Амалия и Себастин приближаются к выходу из зимнего сада. У девчонки в руках почему-то был лист папоротника. И брат, и Амалия выглядели спокойными и вполне довольными прогулкой. Возле самого выхода из оранжереи Себастин чуть ближе наклонился к ней и что-то тихонько произнёс. Какую-то короткую фразу, но девчонка вдруг замерла. Её лицо на глазах побледнело. Она несколько секунд пыталась вернуть самообладание. Пролепетала что-то вроде:

– Благодарю за прогулку, Ваше Высочество.

И на негнущихся ногах пошла прочь, с каждым шагом всё увеличивая скорость. Она проскочила мимо Маркеля, даже не заметив его. Дьявол! Что Себастин ей сказал? Маркель достаточно хорошо знал брата, чтобы быть уверенным – тот не мог обидеть или напугать каким-то неприличным предложением. Тогда чем он её так смутил?!

Маркель оторвался от колонны и подошёл к Себастину.

– Ну, убедился, что девчонка – сама наивность, и не подходит для дворцовой жизни? Надеюсь, нашёл достаточно минусов, чтобы отправить домой?

– Напротив, пока одни плюсы, – улыбнулся Себастин. – Не такая она и робкая, как ты расписывал. С ней приятно вести беседу. Она начитана и умна.

В Маркеле закипало негодование.

– Вот именно – начитана. Весь её жизненный опыт оттуда и почёрпнут – из книг. Разве не понимаешь, что если оставишь её на смотрины, она станет той, об кого конкурентки будут точить зубки? Её заклюют издёвками и насмешками. А ей, не видевший другого общества, кроме благочестивых пансионных наставниц, нечем будет ответить.

– Полагаешь, я не смогу защитить одну из фавориток смотрин?

Уже и фаворитка?! Маркелю взвыть захотелось.

– Как ты будешь защищать её от других, если не можешь защитить даже от себя? Видел я, какой встревоженной и смущённой она убегала от тебя. Что ты ей сказал?!

– Ты, что, следил за нами?

– Нет, случайно мимо проходил, – съязвил Маркель.

– Маркель, – Себастин моментально стал серьёзным, – мне не нравится твой повышенный интерес к Амалии. Я надеюсь, ты понимаешь, что она не та девушка, которую можно сделать игрушкой на пару месяцев. Хочется верить, тебе хватит ума и благородства не использовать её наивность. Тебе мало твоих любвеобильных малышек, готовых развлечь тебя в любую минуту?

Нотация от брата больно резанула по нервам.

– Мне достаточно моих малышек, – огрызнулся Маркель. – Я не трону Амалию.

Он развернулся и пошёл прочь.

 

Амалия не помнила, как дошла до своих покоев. Влетела в комнату, прижала дверь спиной, как будто за ней кто-то гонится, и долго прерывисто дышала, не в силах совладать с эмоциями. Лист папоротника выскользнул из рук. Она сползла за ним по деревянному полотну вниз. Дрожащие колени не дали подняться. Никто её не преследовал, разумеется, кроме тихих слов Себастина, произнесённых им под конец прогулки. Они набатом звучали в голове:

– Пришло время и мне удивить вас, Амалия… Я знаю вашу тайну… но не волнуйтесь, я никому не скажу, насколько вы опасны…

Глава 20. Цена информации

В этот раз госпожа Жильберт немного опаздывала на встречу с Бонифасом. Когда зашла в закрытую беседку в отдалённой части придворцового парка, церемониймейстер уже поджидал её. Он поднялся на свои короткие ножки и припал к руке:

– Как я рад видеть вас, госпожа Жильберт.

Она опустилась на скамейку рядом, позволяя его взгляду упереться в вырез декольте, а его руке лечь на колено.

– Господин Бонифас, вы узнали то, что я просила? – Жильберт заставила себя растянуть губы в улыбке.

– Разумеется, – ну, сам-то Бонифас улыбался от души. Он придвинулся настолько близко, что от резкого запаха его парфюма свербело в носу. – Вы просили информацию про Амалию де-Патрис. Я выведал много интересного. Её родители – Луиза и Фабьен де-Партис погибли, когда их дочери было пять. Несчастный случай. Они не оставили ей ничего: ни сбережений, ни родового поместья. А знаете почему? У них просто ничего этого не было. Никто не знает толком, откуда они. Ясно одно – де-Патрис никогда не принадлежали к знатному роду. Титул был им присвоен Его Величеством, после того как они оказали ему большую услугу. Я точно не знаю подробностей, но говорят, Луиза спасла короля, когда он чуть было не погиб во время путешествия по королевству. Вот тогда-то никому не известные безродные Луиза и Фабьен волею Его Величества были приравнены по статусу к выходцам из знатного рода и перебрались в столицу.

Всё это госпожа Жильберт знала лучше Бонифаса.

– Дальше, – нетерпеливо подстегнула она его.

– После их гибели, Его Величество взялся опекать их дочь. Пристроил её в Шерстонский пансион, где она воспитывалась вплоть до недавнего времени.

Это тоже новостью для Жильберт не являлось. Она начала сомневаться, будет ли вообще толк от этой её связи с церемониймейстером.

– А чем занимается Амалия сейчас, когда начала жить во дворце?

– Я знал, что вам будет это интересно, – рука Бонифаса оставила колено и начала подниматься выше по бедру. – Я следил за ней.

Хм. Возможно, церемониймейстер и не безнадёжен. Жильберт позволила его пятерне и дальше хозяйничать на своём бедре.

– Вчера Амалия была представлена Его Высочеству Себастину. Насколько я могу судить, принц остался доволен знакомством, – вторая рука Бонифаса проявила ещё большую наглость – легла на грудь.

– С чего вы взяли?

– Сегодня утром он собственноручно собрал в зимнем саду букет из роз и листьев папоротника и велел отнести ей в покои.

Госпожу Жильберт аж передёрнуло.

– Кроме того, Амалии оказывают повышенное внимание и другие члены королевской семьи. Особенно Её Высочество Арабель и Его Высочество Маркель. Насколько мне известно, младший принц даже взял её на работу.

– На работу? – от удивления и любопытства Жильберт сама придвинулась ближе к церемониймейстеру. Она по-прежнему не снимала с себя его жадных рук. Информация – ценная вещь. А Бонифас ещё не так дорого и берёт. Такую цену она готова платить.

– Да, я стал свидетелем их разговора в королевской библиотеке, из которого понял, что Амалия получила у принца Маркеля должность.

Зачем девчонке работать, если её полностью обеспечивает королевская семья? Маленькая дрянь затеяла какую-то игру. Ей нужна не работа, а, скорее, сам Маркель. Но для чего? Запасной вариант, на случай, если не получится с наследным принцем? Или девчонка играет ещё изощрённей – хочет с помощью младшего вызвать ревность у старшего? Она в точности – как её мать, только с виду кроткая и наивная, но на самом деле расчётливая паршивка.

Но переиграть Жильберт у неё не получится. Связавшись с Маркелем, девчонка сама поставила себя под удар. Её репутация будет уничтожена, если пустить слух, что она стала одной из игрушек любителя легкомысленных женщин – младшего принца. Надо только дождаться, чтобы Амалия оступилась, сделала промах, чтобы слухи имели под собой основание. И если что, Жильберт даже может помочь ей оступиться.

– Господин Бонифас, я вам так благодарна за информацию. Не были бы вы так любезны и дальше держать в поле зрения интересующую меня особу.

– Вы будете знать о каждом её шаге, – сбивающимся шёпотом пообещал распалившийся не на шутку церемониймейстер, сжимая в пятерне милостиво предоставленные ему госпожой Жильберт прелести.

Амалия весь вечер и полночи читала талмуды, которые велел изучить Маркель. Надеялась, что это поможет унять волнение, охватившее всё естество после разговора с Себастином. Книги всегда ей помогали, но не в этот раз. Ночь пролетела, а она так и не сомкнула глаз. Терзалась вопросом, откуда Себастин знает её тайну.

Амалия никогда никому не рассказывала. Ещё подростком поняла, что с ней что-то не так. Но не решалась поделиться ни с подругами, ни с наставницами, ни с госпожой Элисон. Она смогла бы открыться, пожалуй, только родителям… если бы они были живы. А ещё возможно тому, кто их хорошо знал. Кто был их близким другом. Здесь, в столице, должны были остаться такие.

Амалия надеялась, что госпожа Жильберт могла бы оказаться одной из них. Со времён молодости родителей каким-то чудом сохранилась открытка-приглашение на званый ужин, подписанная отцом и матерью на имя госпожи Жильберт. Если родители хотели видеть её у себя в гостях, то возможно она была их хорошей приятельницей. Правда, после случая в ателье, когда Жильберт повела себя грубо и невоспитанно, Амалия засомневалась, что у отца и матери могли быть близкие отношения с такой бестактной госпожой. Скорее, знакомство было поверхностным. Но всё же Жильберт должна хоть что-то знать о родителях. А значит, Амалии следует в ближайшее время договориться с ней о встрече.

Ранним утром, лишь только Амалия привела себя в порядок, прислуга принесла в покои роскошный букет – нежно-кремовые розы и листья папоротника. От Себастина. Амалия смотрела наих совершенную красоту растеряно. Она не знала, как вести себя с принцем. Поговорить с <