Рейф: Встретимся завтра у Энди в семь.

Затем я посмотрел на сообщение ниже.

Неизвестный номер: Сын, мне нужно с тобой поговорить.

Я закинул телефон в шкафчик и пошел в душ. Когда я говорил Джону, что дело не в Элис, я не лгал. Мой отец написал мне за несколько часов до игры. Всю мою жизнь только один человек, Мартин Хембри, мог вывести меня из игры, ну, и то дерьмо, которое он выливал на меня.

Он сыграл не последнюю роль в моей жизни, но в отличие от моего заинтересованного менеджера, мой отец преследовал свои интересы. Мартин Хембри был главной причиной, по которой я до сих пор не играл в высшей лиге. Этот мужчина привил мне любовь к мячу, желание жить игрой и дышать ей, но не передал мне никакого таланта и упорства. Он не учил меня играть, но приписывал себе мои успехи. Как и моя мама, он только брал и брал, пока я не отплатил за обиду, что стоило мне нескольких лет моей карьеры.

Нет, из игры меня определенно вывела не девушка. Эта девушка спасла игру.

Я узнал ее вкус, и он пропитал все во мне, мои губы, мой язык. Она сделала меня таким твердым, что я был возбужден всю игру. Я мечтал погрузить свое лицо между ее ног и услышать ее стон, который был словно музыка для моих ушей. Я хотел поцеловать каждый дюйм ее тела и погрузиться в нее так глубоко, что она забудет, как дышать. А затем я бы ее оттрахал, каждым толчком, возвращая ее к жизни.

Я всегда был предан игре, я никогда не изменял этой привязанности, никогда. Поцеловав Элис, когда впереди оставалось еще несколько иннингов, я впервые предал свою первую любовь, и это было чертовски замечательно.

Я знал, что этот трюк никогда больше не повторится. Я понимал, что мои наблюдатели заметили ее уход с поля и мои успешные подачи после этого. Если за мной следили — а я знал, что это так — пусть увидят. Пусть они все увидят.

Я захлопнул шкафчик и рванул к машине. Я не пошел в бар Энди, у меня была для этого причина.

Мои вкусы менялись.

 

***

Скажи что-нибудь

Элис

Я заказала вторую порцию пива, ожидая Рейфа, не зная, что именно он от меня хочет. Мы не разговаривали после нашего поцелуя прошлым вечером, что было странно, потому что мы обычно переписывались, пока не заснем. Я не знала, хотел ли он покончить или же продолжить исследовать химию между нами. Я не спала всю ночь, прикасаясь к тем местам, которых не коснулся он.

— Неужели ты выпила так много этого ужасного пива, — услышала я, когда он сел рядом со мной. Его аромат окутал нас, и я повернулась к нему для приветствия. 

— Я к нему пристрастилась, — ответила я и сделала еще один глоток, пытаясь скрыть оживление от его прихода. Он был одет в джинсы, темную футболку и бейсболку, надетую задом наперед, и никогда еще не выглядел прекраснее.

— Ты пригласил меня, я вся во внимании.

Он удивленно на меня посмотрел:

— Ты куда-то торопишься? — спросил он, двигаясь к Кристине, которая стояла за барной стойкой.

— Типа того. У меня свидание, — ответила я и, наконец, решилась посмотреть на него.

— Уже нет, — отрезал он, клацнув челюстью. — Напиши ему, что ты занята.

— С чего это я стану это делать? — спросила я в шоке, заметив, как напряглась его спина. Все веселье стерлось с его лица.

— Ты прекрасно знаешь почему, — рявкнул он и схватил пиво, не отрывая от меня взгляд. Он был так близко, его губы манили.

— Хорошо, я здесь уже почти два месяца и еще не была на свидании, так что — нет, Рейф, я не отменю его.

Он усмехнулся и отошел от меня.

— Только попробуй.

— Я не твоя игрушка. Здесь есть как минимум двадцать женщин, готовых поиграть с тобой без ужина и хорошего общения.

— Что, если я не хочу с ними играть? — спросил он, поглаживая подол моего платья. Его руки добрались до моих бедер и собственнически их сжали.

— Говорю еще раз. У меня свидание.

— Хорошо, — сказал он, откинувшись на спинку стула. — Я заключу с тобой сделку или даже пари.

— Пари?

— Я люблю их заключать, — ответил он и пошел к Кристине.

— Я не согласна, — сказала я, а он с озорным видом повернулся ко мне. — К тому же я уверена, ты жульничаешь.

— Теперь, Элис, — таинственно прошипел он. — Слушай внимательно. Я закажу шот. Ты выпьешь его так, как я скажу, и можешь идти на свидание с…

— Трейем.

Он закатил глаза:

— Ты пьешь шот, и я отпускаю тебя на свидание с Трейем.

— Мне не нужно твое разрешение, — я вызывающе посмотрела на него.

— Не смеши меня, — сказал он и что-то прошептал Кристине.

Она посмотрела на меня настороженным взглядом и начала выбирать бутылки.

— Ладно, — сказала я. — Один шот, и я ухожу

— Какая бунтарка, — сказал он, снимая шарфик с моей шеи и завязывая мне глаза. — Вообще-то, не факт, что ты сможешь выпить этот шот.

— Рейф, не морочь мне голову, — рявкнула я. — Почему я должна ничего не видеть, чтобы выпить шот?

Я почувствовала его дыхание около уха, когда он промурлыкал и оставил поцелуй на моей шее:

— Секретный южный рецепт, малышка.

— Да пофиг, — отрывисто сказала я, когда он передал мне стакан.

— Тебе нужно будет держать его во рту в течение пятнадцати секунд, ни секундой меньше, а затем проглотить. Если ты справишься, я не только позволю тебе пойти с Трейем на свидание, но и оплачу его.

— Рейф, я за рулем, — сказала я, вдруг заволновавшись о силе этой смеси.

— Клянусь, он безвредный.

— Хорошо, приступим?

Я не знала, почему согласилась, может, потому что я ему нравилась, и хотела заставить его это признать. Я уже не могла постоянно думать об этом. Я хочу, чтобы он сказал все прямо, как взрослый человек. Его попытка удержать меня от свидания была сплошным ребячеством. Ладно, к черту его. В моем мозгу уже вертелся момент того, как он сделает зрелое заявление, что испытывает ко мне симпатию. Без колебания, я подняла стакан и опустошила его.

А затем я попала в ад, наступили самые долгие пятнадцать секунд в моей жизни.

Сначала я почувствовала на языке жжение, которое быстро превратилось в пожар. Там было что-то, что не должно быть в шотах. Домашний сыр? Я подавила рвотный рефлекс и зажала рот руками, чтобы не потерять ни капли.

— Святое дерьмо, Рейф, она собирается сделать это, — я услышала крик постоянного клиента бара, Уилла, и поняла, что вокруг меня собралась публика. Прошло лишь шесть секунд, и на мгновение я подумала, что жидкость сейчас прорвется сквозь мои пальцы.

— Выплюни это, Элис! — умоляла Кристина, оторвав мою руку ото рта и подставив на ее место пустой пластиковый стаканчик.

— Лучше не станет, — прошептал Рейф, но в его голосе было сомнение, что подстегнуло меня продолжать.

Мысленно я уже сто раз сдалась, но счет продолжался, а я думала о Рейфе, как об ужасном негодяе. Я сорвала повязку с глаз, посмотрела прямо ему в глаза и быстро проглотила жидкость.

— ПЯТНАДЦАТЬ! — в унисон прокричала толпа.

— Держи, солнышко, — сказал Кристина, протянув мне свежее пиво. Я с благодарностью взяла его и опустошила наполовину. Меня несколько раз похлопали по спине, несколько человек уже ушло. Рейф не отрывал от меня взгляда, его глаза были ледяными, затем он вытащил кошелек из заднего кармана и кинул несколько стодолларовых купюр на барную стойку.

— Желаю тебе приятного ужина.

Я посмотрела на них и оставила их там же, уходя из бара.

— Мне бы хватило и простого «я не хочу, чтобы ты туда шла, Элис», — прошептала я, стоя перед ним, пока его взгляд путешествовал по моему голубому платью. Он никогда не видел меня такой нарядной. Я нанесла румяна на свое загорелое лицо, воспользовалась тушью и нанесла нюдовый блеск для губ. Мое платье было с треугольным вырезом и открывало прекрасный вид на ложбинку. Я ощущала себя красавицей. То, как Рейф смотрел на меня, заставляло меня чувствовать себя прекрасно, но в то же время, он все испортил.

Я подождала три секунды, которые он заслужил, и пошла к выходу из бара, чувствуя разочарование. Подойдя к машине, я подпрыгнула, услышав его голос у себя за спиной.

— Я не хочу, чтобы ты туда шла, Элис.

— Почему?

Он повернул меня лицом к себе. В его глазах была та честность, которую я так искала, его голос был пропитан сексом:

— Потому что я хочу тебя поцеловать, Элис, а потом я хочу отвезти тебя домой — ко мне домой — и заставить тебя кончить, крича мое имя так, как ты никогда не кричала раньше.

— Это все?

— Это все, что я могу предложить, — ответил он и подошел ближе.

— Ты причинишь мне боль.

— Я этого не хочу.

Я знала, что он говорил правду, но это были все еще не те слова, которые я хотела услышать. Мой мозг находился в смятении, когда я огласила свое решение:

— Я позволю тебе поцеловать меня… и отвезти к себе домой. И мы посмотрим, что будет дальше, но при одном условии.

— Говори.

Я стояла, не отрывая от него взгляда, поглощенная желанием, которое окутало нас. Я медленно достала телефон из сумочки.