Глава 4. Страна, сотворённая Гуррикапом.

Семёныч умылся в лесном ручье, отчего ему стало малость полегче. Он растянулся на заднем сиденье и заснул на полтора часа. Проснувшись, он напился чистой холодной воды из того же ручья и вернулся к машине.

- Федя, а почему здесь птицы говорят? – спросил Семёныч. – Не слышал, как так вышло?

- Это же не обычная страна, а волшебная! Тут и звери говорят, разве не слышал?

- Слышал и не понимал, с хуя ли так происходит.

- А это волшебник Гуррикап наколдовал. Он великаном был. Шесть тысяч лет назад он пришёл сюда, когда люди его заебали своими просьбами. Он думал, что здесь никто не живёт. Сотворил горы, окаймляющие страну кольцом, сотворил вокруг гор пустыню, чтобы её никто не смог перейти, а тут оказалось, что в этой стране есть люди, только маленькие. Вот он с высоты своего гигантского роста их и не разглядел. Тут уж Гуррикап решил ничего не переколдовывать, а сотворил себе замок около гор и запретил людям приходить к нему. Потом волшебник умер, и его потихоньку стали забывать.

- А ты откуда всё это знаешь?

- Так ведь пока ты строил дом, я ездил по стране и разговаривал с людьми и животными. В одной деревне встретил старика Кикиная, который в молодости учился в Изумрудном городе у Страшилы Мудрого, он мне историю этой страны рассказал. Я теперь дохуя чего про неё знаю.

- Хуёво, что тебя дохуя людей видели. Если поймают, пиздюлей нам дадут неебических.

- Не нам, а вам! Я пьянку не устраивал и дома не сжигал. Впрочем, ты мой друг, и я тебя не брошу.

- Спасибо, Федя! – с чувством сказал Семёныч. – А где мы вообще находимся? Далеко от Смоленщины? И как домой попасть?

- Мы очень далеко, на территории США. А как домой попасть? В душе не ебу! Это к Элли и Стелле, добрым волшебницам этой страны.

- Хуясе! В Америке! А почему тут они живут, как в средние века? Даже электричества у них нет.

- Потому что Гуррикап заколдовал эту страну, и её никто не видит. Можно ехать по штату Миссури, - а Волшебная страна расположена большей частью на его территории, - и не подозревать, что на этом месте существует какая-то другая страна.

- Параллельный мир, что ли?

- Типа того. Иначе эту страну давно бы обнаружили люди из большого мира и завоевали её, и тогда всему волшебству пришла бы пизда. А так никто не видит ни этой страны, ни гор, ни пустыни, окаймляющих её.

И Москвич рассказал Семёнычу, которого теперь считал не хозяином, а другом, всю историю Волшебной страны от Гуррикапа до наших дней. Семёныч, читавший в десять лет сказку «Волшебник Изумрудного города», плохо помнил её сюжет. Но Федя благодаря старому мудрецу Кикинаю отлично владел темой, и за какой-то час Семёныч вспомнил прочитанное двадцать лет назад и узнал много нового. Автомобиль рассказывал Семёнычу историю Волшебной страны, которую поведал ему старый Кикинай, ничего не путая и не упуская. Здесь нужно отметить, что у Феди была феноменальная память. Всё, что он однажды услышал, Федя запоминал навсегда. Это живой мозг имеет свойство забывать информацию, а сказочное механическое существо ничего не забывает. Поэтому, дорогие друзья, будьте осторожны, произнося какую-либо тайну, сидя в своей машине. Конечно, на Смоленщине нет места чудесам, но что если ваш, скажем, «Хёндэ Солярис» попадёт в Волшебную страну?

Семёныч узнал и о колдунье Арахне и её противостоянии с Гуррикапом, и о четырёх волшебницах, поделивших эту страну между собой, и о великом обманщике Гудвине, построившем Изумрудный город. Федя напомнил другу, что в Голубой стране живут жевуны и рудокопы, переселившиеся в начале прошлого века из Пещеры, в Фиолетовой – мигуны, в Розовой – болтуны, в Изумрудной – арзалы, а горы между Изумрудной и Розовой странами населены марранами, или прыгунами. Москвич помог Семёнычу вспомнить, при каких обстоятельствах в Волшебную страну впервые попала Элли Смит из Канзаса и какие приключения выпали здесь на её долю.

- Да, я припоминаю, - прервал Семёныч рассказ Феди. – Элли пришла в Изумрудный город, а Гудвин её наебал. Не вернул ребёнка домой, а сам улетел. Вот же гондон!

- Так оно и было, Семёныч, но только не всё сразу. Скоро сказка сказывается, да нескоро дело делается, - наставительно сказал Федя.

И он продолжил лекцию по истории Волшебной страны. Семёныч узнал, что Элли побывала в Волшебной стране трижды, в 1900, 1901 и 1902 годах. Прошло восемь лет, и сюда попала Энни – младшая сестра Элли, и она тоже совершила три путешествия в Волшебную страну.

- Но ведь это было пиздец как давно! Их уже не должно быть в живых – ни старшей сестры, ни младшей. Столько люди не живут, Федя!

- Так Энни и впрямь уже нет на свете, ведь человеческая жизнь не такая уж и долгая. А с Элли получилась такая история. В 1963 году, когда Элли было уже 72 года, она вернулась в опустевший родительский дом в Канзасе. Хотела дожить там оставшиеся ей годы…

Тут Федя поведал Семёнычу то, о чём тот никогда и не слышал – про то, как эльфы сделали Элли на пять дней двенадцатилетней девочкой, чтобы она провела их и другие сказочные существа – джиннов, великанов, троллей, домовых, водяных, леших, русалок – в Жёлтую страну. Её для таких обитателей когда-то давно оставил незаселённой сам Гуррикап: великий волшебник предвидел, что наступит время, когда в Большом мире не останется места ни для чего чудесного.

С великими трудностями Элли со спутниками преодолела Великую пустыню и Кругосветные горы. Добрая волшебница Жёлтой страны Виллина помогла ей одолеть злую волшебницу Корину, приёмную дочь Гингемы. К исходу пятого дня Элли встретилась с волшебницей Розовой страны Стеллой, которая владела секретом вечной молодости, и Элли благодаря волшебству Стеллы осталась навечно молодой. А Виллина, которая к тому времени правила Жёлтой страной около трёхсот лет, решила уйти на покой и сделать Элли своей преемницей. В результате Элли стала правительницей Изумрудной и Жёлтой стран и хранительницей всей страны, сотворённой Гуррикапом. Виллина передала ей свою волшебную силу, а сама вернулась на родину в Гренландию. Но двенадцать лет – слишком нежный возраст для правительницы, и Элли со временем повзрослела лет примерно до двадцати пяти. Теперь, в 2019 году, они со Стеллой выглядели как ровесницы, на вид им можно было дать не более четверти века, хотя на самом деле Элли прожила на свете 128 лет, а Стелла – несколько тысячелетий.

А потом была междоусобица в Жёлтой стране среди сказочных существ. Ею воспользовались силы тьмы, развязав большую войну с силами света. И добро в конечном счёте победило, а Элли вышла замуж за воина Жёлтой страны, белого рыцаря Алмара и родила двоих детей – сына Тома и дочь Анну.

Более полувека ничто не нарушало покой обитателей Волшебной страны. Стелла правила в Розовой стране, Железный Дровосек – в Фиолетовой, Элли – в Изумрудной и Жёлтой, а в Голубой стране была республика с избираемым на пять лет президентом. Каждый гражданин Голубой страны мог стать её президентом, но не более чем на два срока в течение жизни. Когда в Голубую страну прибыл Семёныч, этот пост занимал Сидор Тушкан. Отец его был жевуном, а мать – рудокопкой. И Сидор имел хорошие шансы победить на следующих выборах: жевуны и рудокопы были им довольны. Прежний правитель Изумрудной страны Страшила Мудрый, уступив престол Элли, остался премьер-министром, но занимался в основном наукой. Его помощь правительнице в государственных делах требовалась редко, ведь всё вокруг было спокойно.

- Вот такая картина, Семёныч. Ох, и натворили же мы дел! – закончил Федя рассказ.

- Это я, блядь, натворил с этой проклятой самогонкой! Ты меня ещё и выручил, никогда этого не забуду. Но как же мы теперь Элли на глаза покажемся? Она, может, после такой хуеты, что я учудил, и разговаривать с нами не станет.

- Я верю, что станет и что поможет. Она же добрая волшебница. И потом, сколько раз ей самой приходили на помощь!

- Да я без базара построю эти четыре дома, только бы домой вернуться. Вот только бы выжрать так не тянуло.

- А, может, она тебя закодирует?

- Кодироваться – это нет, в пизду! Я уже не один раз пробовал. Фишка в том, что кодирование не убирает желание пить, а основано на страхе. Не пьёшь потому, что боишься кони двинуть, если то вещество, которое врач тебе в вену вхуячил, на самом деле с бухлом несовместимо. И если у нас обычно вводят подкрашенную какую-то хуету безобидную, от которой нихуя не доспеется, то если меня закодирует Элли, а я бухну, то я правда ласты склею. Она же настоящая волшебница!

- Эх, Семёныч, губит тебя твоё горло! Ведь мог бы и на тракторе работать, и таксовать, и дома строить, а водяра тобой управляет. Но я верю, что кто-то из волшебниц поможет – не Элли, так Стелла.

- Почему это обязательно кто-то должен помочь?

- А ты думаешь, мы просто так в портал ебанули? Значит, кому-то нужно было, чтобы мы здесь оказались. И цель у этого кого-то в отношении нас тоже определённая была.

- А кому это нужно? Гуррикапу?

- Ему, кому же ещё такое под силу? Могла и Элли нас сюда протащить, но я пока не вижу резона ей такое делать.

- А Гуррикапу что за резон?

- Может, перевоспитать тебя хочет, чтобы ты нормальным человеком стал.

- Ох, Гуррикап, Элли, Стелла или кто нас сюда перенёс, помогите! Надоело алконавтом быть, а вылезти не могу, - взмолился Семёныч.

Глава 5. Пушистая.

Третий день Семёныч с Федей прятались в лесу. В краю вечного лета не было сложно находить пищу: плоды росли на деревьях в достаточном количестве, и Семёныч или срывал их, или сбивал на землю палкой или камнем, когда они располагались высоко. Известную трудность представляло то обстоятельство, что Семёныч знал не все плоды, а среди них могли попасться несъедобные и даже ядовитые. По этой причине он брал только те фрукты, которые знал – бананы, кокосовые орехи, ананасы. От последних у Семёныча к исходу третьего дня потрескались губы, и он их видеть больше не мог.

- Вот же, бля, ананасы ёбаные! В Турлах я их за деликатес считал, а тут хочется простой картошки! От неё хотя бы во рту не щиплет, - возмущался Семёныч.

А надо сказать, что в лесах Волшебной страны росли не только тропические растения, но и деревья умеренного пояса – сосны, ели, берёзы и даже яблони. Но яблок поесть Семёнычу не удалось: они были совсем маленькие и отчаянно кислые. Охотиться он и не пробовал: ружья не было, а кого добудешь топором? К тому же, ему было бы совестно убить разумное существо, наделённое даром речи. Вообще мысли о загубленной своей жизни и острое чувство раскаяния не оставляли Семёныча. Спал он тревожно, видел во сне кошмары и часто просыпался.

Было ясно, что долго в лесу им с Федей не просидеть, да и домой надо было возвращаться. Они решили утром завтрашнего дня ехать напролом по дороге из жёлтого кирпича в Изумрудный город.

- Семёныч, - говорил Федя, - давай придём к Элли с повинной. Она простит и поможет.

- Поехали, Федя! Только сейчас уже вечер, давай с утра.

- Хорошо! Поеду так быстро, как только смогу, чтобы никто за нами не угнался. Километров семьдесят в час на ровных участках выжму.

Но последующая ночь внесла коррективы в планы друзей. Расшатанная алкоголем психика Семёныча дала сбой. Когда стемнело, он пошёл до ветру, и тут с ним заговорило дерево:

- Что, алкаш, испугался людей? Поделом! А от себя не убежишь.

- Слышь ты, пальма ёбаная! Ты-то мне хоть нотации не читай, и без тебя тошно!

В ответ пальма только зло усмехнулась. Выйдя из-за кустов, Семёныч увидел гигантского, ростом метров в десять, примата. Он был более всего похож на снежного человека, каким его изображают на картинках и в фантастических фильмах. Йети был настроен явно недружелюбно. В его больших зелёных глазах играл хищный блеск, а жёлтые и очень крупные зубы зловеще оскалились.

- Эй, снежный человек, я тебя не трогаю, и ты меня не трогай! – предупредил Семёныч.

- Ыыыыыыыы! – проревел снежный человек. – Ужин пришёл!

Семёныч что было силы рванул к машине, йети – за ним. Семёныч бежал очень быстро, но йети, в несколько раз превосходивший его ростом, почему-то всё не мог догнать и схватить Семёныча. Подбежав к Феде, он выхватил из багажника топор, лежавший там с другими инструментами для строительства. Этот набор Семёныч всегда возил с собой. Он стал рубить ноги и руки йети, и силе ударов Семёныча отдал бы должное сам Железный Дровосек. Йети всё пытался вырвать смертоносное оружие из рук человека, но это ему не удавалось. Страшный великан ревел, матерился, бил Семёныча руками наотмашь, но в конце концов упал замертво.

Федя, наблюдавший эту картину, видел только Семёныча, исступлённо рубящего ёлку, но не видел никакого снежного человека.

- Ты чего, Семёныч?! Вот нахуя ты ёлку срубил?

- Хуёлку! Меня чуть снежный человек не сожрал, а ты ещё надо мной глумишься!

- Какой снежный человек? У тебя что, белочка снова? Глаза разуй: это ёлка, которую на Смоленщине наряжают на новый год!

- Бля, он воскрес! Он снова невредимый!

И с этими словами Семёныч побежал прочь от неуязвимого гигантского йети. Вскоре ему показалось, что одежда слишком тяжела и мешает бежать. Топор был тоже не лёгкий, но расстаться с топором означало верную смерть. Тогда Семёныч на бегу стал сбрасывать предметы одежды и обуви по одному, пока не остался в одних трусах и с топором в руках. Наконец, удалось оторваться от погони. Семёныч спрятался где-то в зарослях высокой травы, прислонился к росшей здесь берёзе и замер. Вернее, он только пытался замереть, но если бы снежный человек не был галлюцинацией, а существовал на самом деле, он без особого труда разыскал бы свою жертву: Семёныч шумно дышал, его било крупной дрожью, а сердце стучало так, что, казалось, готово выпрыгнуть из груди.

Это была уже далеко не первая белая горячка Семёныча. Когда в Дальних Турлах нечем было опохмелиться в течение нескольких дней, его мучили похожие видения, и все они сводились к идее преследования кем-то страшным. То за ним медведь гонится, то милиция, то гигантская белка величиной с кавказскую овчарку и ругает его обидными словами, взывая в первую очередь к совести Семёныча. Однажды ему показалось, что в пруду напротив дома плавает подводная лодка, а в ней сидит инопланетянин, который хочет его похитить. В другой раз больной мозг Семёныча вообразил, будто соседка Аня шпионит за ним при помощи секретного оборудования ФСБ, прослушивает телефон и хочет сдать в психушку. Аня действительно захотела сдать Семёныча в психушку, когда он под утро начал ломиться к ней в дом, где она находилась с двумя маленькими детьми. Но тогда ему удалось договориться с Аней и её семьёй, чтобы не поднимали скандал: в случае попадания в психбольницу с белой горячкой пациента ставят на учёт в наркологический диспансер, что для нашего героя означало бы потерю и автомобильных, и тракторных прав. Семёныча эти добрые люди простили.

Тем временем Федя медленно ехал по лесу и прислушивался к шуму, издаваемому человеком в состоянии алкогольного делирия. Он на Смоленщине не раз наблюдал, как Семёныча так же вот накрывало и знал, что в этом состоянии его лучше не трогать: может напасть на кого угодно. Федя решил подождать, когда Семёныча отпустит, и только потом к нему подъехать. Оказавшись неподалёку от зарослей травы, где прятался его друг, Федя прислушался. До него донеслось частое шумное дыхание человека, напуганного до крайней степени. Постепенно дыхание стало медленнее и спокойнее. Федя решился окликнуть:

- Семёныч! Это я, Федя! С тобой всё в порядке?

Семёныч вздрогнул, встал и на ватных ногах подошёл к машине.

- Где он? Ушёл?

- Кто он? Никого здесь не было, Семёныч! Очнись, к тебе снова белочка пришла! Пушистая такая, с хвостом.

- Ёбаный в рот! Что я творил сейчас?

- Бегал с топором от снежного человека, потом пытался его зарубить, а на самом деле ёлку срубил. Потом тебе показалось, что он воскрес, и ты побежал от него. А почему ты раздетый?

- Мне тяжело было бежать в одежде, и я её по дороге снял. Федя, ты мне можешь поклясться, что этого ёбаного йети не было?

- Клянусь чем хочешь! Залезай внутрь меня. Там теплее, а ты весь дрожишь. А одежду твою утром поищем.

- Никогда больше не буду пить, Федя! Только бы выбраться отсюда.

Настало утро. Когда уже достаточно рассвело, чтобы можно было рассмотреть предметы, лежащие на земле, Семёныч с Федей отправились на поиски разбросанной ночью одежды и обуви. Чтобы разыскать вещи и снова одеть Семёныча, ушло два часа. После Семёныч пошёл в лес за фруктами, набрал их столько, чтобы досыта наесться, пообедал и уснул, свернувшись клубком на заднем сиденье Феди.

Проснулся он ближе к вечеру. Солнце готовилось опуститься за Кругосветные горы, чтобы светить многочисленным странам и народам Тихоокеанского региона. Федя предложил:

- Давай, Семёныч, я поеду посмотрю, не ищут ли нас вокруг. И если местные не расставили посты, мы завтра с утра поедем в Изумрудный город.

- Поезжай, Федот! Только мне страшно тут оставаться одному.

- Ехать на разведку надо, а никакой опасности тут для тебя на самом деле нет. Только ты ешь побольше, чтобы снова не переклинило.

- А если тебя поймают и спросят, где я?

- Я скажу, что ты куда-то убежал и я сам тебя ищу. Но меня ещё поймать надо! Когда я притоплю гашетку в пол и понесусь на них, они все разбегутся. В любом случае, если я не появлюсь к завтрашнему вечеру, значит, со мной что-то случилось. Тогда ты пешком иди в Изумрудный город по дороге, вымощенной жёлтым кирпичом. И тогда ты меня выручай.

- Базара ноль! Я тебя тоже в беде не брошу. Буду идти в Изумрудный город по ночам, чтобы никто меня не видел. Поезжай!

И Федя уехал на разведку, а Семёныч снова набрал фруктов и плотно поел. Впрочем, это не помогло. Когда сгустились сумерки, его сознание стала захлёстывать всё нарастающая тревога. Он не мог сидеть – вот каким сильным, нестерпимым было предчувствие надвигающейся беды. Семёныч приготовил топор, чтобы защищаться от нападения.

И беда пришла. Поздним вечером в небе Семёныч увидел нечто круглое, испускавшее вокруг себя переливчатый свет. Объект увеличивался в размерах и через минуту превратился в огромную летающую тарелку. Из динамиков на корпусе НЛО доносились разговоры инопланетного экипажа:

- Выпускай присоски!

- Есть выпускать присоски!

- Выдвигай щупальца!

- Есть выдвигать щупальца!

- Вот он, голубчик, теперь не уйдёт! Органы у него хуёвые, но зато печень большая, на фуа-гра сгодится. А остальное мясо скотине скормим.

Летающая тарелка уже опускалась на присоски и выдвигала щупальца, чтобы схватить Семёныча и пустить его печень на фуа-гра, когда он, осознав всю грозящую ему опасность, стремглав бросился бежать в сторону дороги из жёлтого кирпича, куда несколько часов назад поехал Федя. Там люди, и пусть они его побьют за сожжённые дома, пусть даже посадят в тюрьму, но он останется жив. А эти злые инопланетяне убьют его и или сами съедят, или накормят его плотью своих домашних животных. Почему-то Семёнычу пришла в голову мысль, что у них вместо собак, кошек, коров и свиней какие-то монстры вроде гигантских пауков, и пришельцы, вырвав его печень, ещё живого бросят на съедение этим мерзким членистоногим.

Щупальце инопланетного корабля щёлкнуло у самого уха Семёныча, но поскольку он убегал, длины этого приспособления на большее расстояние не хватило. Тогда инопланетяне превратили свою летающую тарелку в автобус «Икарус-260» с хищной улыбкой, оскаленной в три ряда зубов пастью и государственным номером 13 13 ХУЙ. Хищный Икарус гнался за Семёнычем по лесу, уворачиваясь от встречных деревьев, а иногда даже проходя сквозь них, причём деревья, сталкиваясь с автобусом, не причиняли ему никакого вреда. В Икарусе сидели пришельцы, и Семёныч, время от времени оборачиваясь, видел их – трёхглазых четырёхруких существ с серебристой кожей, одетых в красные комбинезоны. Один из них, по-видимому, командир, пристально смотрел на Семёныча тремя немигающими огромными чёрными глазами и ухмылялся. Водителя за рулём Икаруса не было. Он ехал сам, будучи живым существом, лязгал зубами и выкрикивал:

- Допился, алкаш! Лови его! Не уйдёт! Фуа-гра!

Последнее слово Икарус произносил с французским акцентом, и над лесом неслось много раз повторённое «foie gras», отражённое эхом.