Париж, отель «Крийон», 19:50

 

Морван нервно ходил взад‑вперед по фойе отеля «Крийон». На выходе из посольства он позвонил Мельхиору Джаменти, чтобы отругать его и срочно вызвать сюда, в любимый бар шефа французского отделения ЦРУ Именно в «Крийоне» Мельхиор пропивал последние деньги. Морван слишком хорошо знал мир разведки, чтобы поверить, что Волхв рассказал ему все, что знал.

Нужно было ковать железо пока горячо и воспользоваться преимуществом, которое дал ему недавний разговор с послом. Теперь Мельхиор у него попляшет!

Морван злился не только на американцев, но и на собственное правительство, в особенности на главу общей разведки, который не удосужился рассказать ему о плане, когда‑то созданном майором Лебланом. Только благодаря «малышу» Дюрозье Морван узнал о том, как американцы задумали расставить во Франции еще одну ловушку для террористов.

С трудом удержавшись, чтобы не ударить ногой по рождественской елке, Морван посмотрел на часы. Наконец завертелась крутящаяся дверь и появился встревоженный Мельхиор.

– Привет! – сказал он.

– Пошли в бар! – скомандовал Морван и первым вошел в слишком тесное помещение. Все столики были заняты, пришлось сесть на высокие барные табуреты.

– Мельхиор, тебе следовало рассказать мне обо всем. Оба наши правительства сотрудничают в деле борьбы с терроризмом.

– Я не мог ничего сообщить тебе об этом. Надеюсь, ты меня поймешь.

– Я понимаю, но сейчас мне нужна конкретная информация. Мне необходимо понять, откуда нам ждать удара.

– Полагаю, вы выстроили линию Мажино вокруг дома Клеман‑Амруша?

– Нет, Мельхиор, ты не полагаешь, тебе это прекрасно известно, потому что у тебя есть свои информаторы в квартале Богренель.

Мельхиор взглянул на своего собеседника, и тень улыбки промелькнула у него на лице. Он прекрасно понимал, что хитрить с Морваном бесполезно.

– Все так и есть, – подтвердил он.

– Вы связались с Клеман‑Амрушем после выхода его статьи в «Монд», и вам удалось убедить его написать «Забытые стихи», верно?

– Именно. Клеман‑Амруш тогда находился в затруднительном положении. Ему нужны были деньги, он хотел уйти из научно‑исследовательского центра, где он работал. Он написал эту книгу за неделю.

– Благодаря публикации «Стихов» вам удалось поймать Тарика Хамзу?

– Да.

– И многих других, я полагаю.

– Нам удалось установить имена многих террористов. Мы сообщили их вам.

– Давай‑ка вернемся к делу. Не забыл ли ты мне сообщить что‑нибудь, представляющее для меня интерес?

Морван заказал два виски со льдом и арахис на закуску. Скрестив руки, Волхв молча смотрел в одну точку. В баре звучала фортепьянная музыка. Тео сейчас открывает устрицы у Морвана на кухне, а тесть под встревоженным оком Клодины забавляется с его луком и стрелами. Там течет настоящая жизнь, обыденная и манящая.

Волхв нарушил молчание.

– В тот раз я упустил кое‑что, имеющее отношение к Франции.

– Ах вот как!

– После убийства нашего посла в Каире Тарик Хамза был переправлен отрядом Абу Кибера в Саудовскую Аравию.

– Ты мне об этом уже говорил.

– Мы обратились к саудовским спецслужбам, и в конце концов они сообщили нам кое‑какую информацию, которая может тебя заинтересовать. В Саудовской Аравии Тарика Хамзу и Абу Кибера не раз видели в компании сотрудников одной французской фирмы.

– О какой фирме идет речь?

– «Бурдьоль и Компания».

– Чем они занимаются?

– Они специализируются на глубоководном бурении и бетонировании. В Саудовской Аравии, на базе Аль‑Таба на берегу Красного моря они строили пристани, специально приспособленные для подводных лодок.

– Что еще вам известно об этой конторе?

– Фирму возглавляет некий Максим Бурдьоль, инженер, он проживает в Версале.

– Он разделяет взгляды исламистов?

– Ни в коей мере. Но у него по всему миру работают сотни людей. У него стройки повсюду.

– Почему ты раньше не говорил мне об этом?

– Потому что, помимо всего прочего, Бурдьоль работает на американский военный флот, и в ЦРУ не хотели, чтобы упоминалось его имя. Бурдьолю удалось получить контракт на Красном море благодаря нам и добропорядочным представителям семейства Бен Ладенов, которые согласились уступить его французской фирме.

– Понятно.

– Коннуэй сказал, что я могу рассказать тебе об этом. Ты застал его врасплох, сообщив, что тебе все известно об истории со «Стихами». Мы уже ни в чем не можем тебе отказать. Кстати, у тебя есть новости о карточных долгах в Ангьене?

– Я обратился в Управление по скачкам и азартным играм, но у них сейчас очень много дел. Сам знаешь, праздники.

– Нужно, чтобы ты меня выручил, Пьер, не то он меня уволит.

– Я сделаю что могу. Ты мне еще что‑нибудь расскажешь?

– Нет, это все. У меня нет ни записей, ни архивов.

– Ну что ж, придется тебе поднапрячься и запросить в центральном офисе полное досье на «Бурдьоля и Компанию».

– Хорошо, я этим займусь. Ты получишь документы.

– Кто сейчас ведет Клеман‑Амруша?

– Не мы. ЦРУ с самого начала отстранили от этого дела. Тогда как раз начиналась война в Ираке. Клеман‑Амруша ведет специальная группа, напрямую связанная с Пентагоном. Он считается оружием в борьбе с терроризмом.

– Почему тогда не оружием массового поражения, скажи на милость? – съязвил Морван.

– Я очень рад, что больше не имею к этому отношения.

Морван допил виски и попрощался с Волхвом. Его не оставляла мысль, что в секретных службах Дяди Сэма творится что‑то неладное. Об этом свидетельствовал отчет сената о деятельности американских разведывательных служб накануне терактов 11 сентября 2001 года. Там такой же бардак, что и по эту сторону Атлантики.

Морван шел по заиндевевшей площади Согласия, когда ему позвонил Лоик, старинный приятель из Центра изучения и стратегического прогнозирования.

– Привет, Пьер! Можешь сейчас говорить?

– Да, – ответил Морван.

– Твой Тарик Хамза не простой террорист. Он теоретик революционного движения. Свободно говорит и читает по‑французски, окончил юридический факультет в Брюсселе. По словам тех, кто его знал, очень любит Францию. Мало того, он полагает, что спасение ислама придет с Запада, прежде всего из Франции. Довольно необычно, как ты считаешь?

– Продолжай.

Лоик рассказывал монотонно и подробно, словно зачитывал целые статьи из энциклопедии. Однако все его речи сводились к одному: некая подпольная структура, функционирующая на территории трех государств под руководством группы хорошо образованных людей, готовится к небывалому теракту.

Морван поскользнулся на водостоке, и его поддержал оказавшийся рядом полицейский.

– Вам не следует здесь задерживаться, месье, в этом квартале опасно.

 

Поместье Ла‑Мот‑Руж, 20:10

 

Автомобиль проезжал по заснеженной равнине. В ярком свете луны чудилось что‑то зловещее. Шофер не знал дороги и на каждом перекрестке сверялся с навигатором. Наконец, когда они перевалили через очередной холм, внизу в долине показались огни. По обе стороны двухэтажного строения стояли две квадратные башни.

– Кажется, мы приехали, – провозгласил водитель.

Он свернул на грунтовую дорогу и подъехал к каменной стене, на которой была нарисована стрелка с надписью «Посетители». Следуя за направлением стрелки, шофер повернул направо и объехал здание, напоминавшее огромный сарай. За последним поворотом они оказались во дворе замка.

Вблизи замок Ла‑Мот‑Руж выглядел не особенно впечатляюще. Ни стиля, ни очарования, подлинным в нем было одно название. Валери и Кардона одновременно вышли из машины. Их никто не встретил. Валери открыла застекленную дверь, и они оказались в просторном холле. Навстречу им вышла женщина средних лет, в черном платье и белом переднике.

– Господин де Ла‑Мот‑Руж скоро вернется, – сказала она, извинившись. – Его вызвали к больной лошади неподалеку от Питивье. Вы можете подождать в гостиной, – указала она в сторону комнаты, погруженной в темноту. – Я сейчас зажгу свет.

Вслед за экономкой девушки прошли в помещение, походившее скорее на огромную столовую, чем на гостиную.

– Зимой господин де Ла‑Мот‑Руж не живет в замке, – пояснила женщина. – Он живет в Питивье со своей семьей, но попросил меня вас принять. Сказал, что так удобнее.

– Спасибо.

Валери не могла понять, почему в замке встречаться «удобнее», чем в городе. Еще одна загадка, подумала она. В гостиной было промозгло и зябко, и она не без сожаления подумала о комфорте автомобиля.

В углах комнаты медленно зажглись галогеновые лампы. На стенах, словно в музее, были развешаны портреты и средневековые доспехи. Огромный дубовый стол стоял между очагом, в котором при желании можно зажарить целого быка, и стеной, украшенной «веерами» из старинных шпаг. Голый камень и потолочные балки прекрасно сочетались с ярко‑красной плиткой пола. Ощущение основательности и прекрасного вкуса с лихвой искупало невзрачность фасада.

Кардона рассматривала портрет на стене, а водитель с интересом изучал поднос с бутылками на буфетной стойке.

– Там есть коньяк. Угощайтесь, – сказала экономка.

– Спасибо, мадам.

Валери засунула руки в карманы куртки, чтобы хоть немного согреться, и тут ее пальцы нащупали какой‑то неизвестный предмет. К собственному удивлению она извлекла на свет кусок картона. И побледнела при виде визитной карточки, которую директор Национальной библиотеки незаметно положил ей в карман. На обратной стороне Рене Анжели написал:

 

Поговорите с де Ла‑Мот‑Ружем первая, с глазу на глаз.

 

Валери незаметно убрала карточку обратно в карман. У нее сильно забилось сердце. Директор не только не доверял Кардоне, он почувствовал исходящую от нее угрозу. Без веских причин он не стал бы советовать Валери держаться подальше от пресс‑атташе издательства. Не без труда Валери удалось взять себя в руки. Кардона подошла к ней с самым невинным видом и, указав на выставленные доспехи, сказала:

– Это потрясающе, правда?

– Да, – выдавила из себя Валери.

Она стала вспоминать разговор в Национальной библиотеке. Что же так насторожило директора?

Что ему так не понравилось? Почему у Жан‑Шарля тоже возникли подозрения?

Кардона стояла рядом с ней вся озябшая. В задумчивости она водила пальцем по красной ткани куртки. Что за игру она затеяла?

– Какой странный красный флаг, тебе не кажется? – заговорила Валери.

– Что же в нем странного? Для французских королей красный был цветом войны.

– Надо же.

Валери захотелось чего‑нибудь выпить, чтобы прийти в себя и продумать план дальнейших действий. Как ей держаться, чтобы не вызвать подозрений у Кардоны? Она обратилась к водителю:

– Налить вам стаканчик?

– Спасибо, с удовольствием выпью.

Кардона подошла поближе. С самой их встречи на площади Сен‑Сюльпис она не отходила от Валери ни на шаг. Всякий раз, как у Валери звонил мобильник, ее спутница расспрашивала, как дела у Морвана, что происходит в кризисном центре, о планах министерства. Может ли она быть связана с врагами Клеман‑Амруша? Это казалось просто невероятным.

Валери прокручивала в голове разные предположения, но ни одно не казалось ей особенно правдоподобным, кроме разве что попытки взять ее в заложницы. К счастью, ни рукопись, ни деньги еще не появились на сцене. В такой ситуации она не могла действовать в одиночку, ей нужен был помощник, сообщник или… Валери взглянула на водителя, который в задумчивости смотрел на коньяк в своем стакане. Раньше они никогда не встречались, но он выглядел сильным и решительным. Как бы то ни было, Валери не заметила ни малейшего признака того, что шофер и Кардона могут быть в сговоре.

Мужчина отпил из стакана и почувствовал на себе пристальный взгляд Валери. Он смутился и пробормотал что‑то невнятное о том, что в комнате ужасно холодно. Кардона, погруженная в свои мысли, не обращала на шофера никакого внимания.

Валери подумала, что зря оставила пистолет в сумке, которая так и лежала в машине. Глотнув коньяку, она сразу почувствовала себя лучше, ей даже удалось немного расслабиться. Кардона не должна присутствовать при первом разговоре с де Ла‑Мот‑Ружем. Не выпуская водителя из виду, Валери наклонилась к Кардоне и доверительно шепнула:

– Шеф хочет, чтобы я поторговалась. Понимаешь, о чем я?

– То есть вы готовы заплатить?

– Да, но Морван – известный скряга, даже если речь идет о казенных деньгах. Министр не хочет, чтобы об этом кто‑то узнал. Дело очень щекотливое.

– Я все понимаю, – отозвалась Кардона.

Или она прекрасная актриса, подумала Валери, или ей абсолютно наплевать и на деньги, и на рукопись. Эта девица – настоящая загадка.

– Поэтому мне придется сначала поговорить с Адрианом де Ла‑Мот‑Ружем наедине.

– Да, мне тоже кажется, что будет правильнее, если ты поговоришь с ним с глазу на глаз.

Валери была обезоружена ее ответом. Экономка вошла в комнату со смущенным видом.

– К сожалению, хозяину придется усыпить животное, и он немного задержится, – произнесла она. – Приглашаю вас пройти в кухню, я приготовила вам легкую закуску.

Теперь нужно найти способ предупредить Дюрозье. Валери поинтересовалась, где здесь уборная.

– Давайте я вам дам ключ и объясню, как пройти. Тут все сложно.

 

Париж, берег Сены, 20:45

 

Прикрываясь от порывов ветра, Дюрозье и Ашиль Фауэ шли по ведущей к башне «Марс» подъездной аллее. Допрос, который Дюрозье учинил в ресторане «Липп», чуть было не закончился ссорой. К счастью, ему удалось задобрить консьержа блинчиками «фламбе» с кальвадосом и кальвадосом без блинчиков. После нескольких рюмок Ашиль расстегнул пиджак и рассказал о своей дружбе с Клеман‑Амрушем.

Фауэ и Клеман‑Амруш были по натуре отшельниками и людьми увлекающимися. Они встречались регулярно, дружили, поэтому террористы никак не могли манипулировать Ашилем.

Теперь Дюрозье страдал похмельем и от него несло перегаром. Ашиль был куда опытнее, однако выглядел и чувствовал себя не лучше. Они уже подходили к башне «Марс», когда Дюрозье услышал призывные звуки марша «Песнь расставания».[21] Сняв перчатку, он нажал на мобильнике кнопку «Ответ» и узнал взволнованный голос Валери.

– У меня очень серьезные подозрения насчет Кардоны, – с ходу выпалила она.

– Я же тебе говорил!

– Мне кажется, она что‑то скрывает. Предупреди Морвана и сам будь осторожен. Враг не дремлет.

– Я тебя люблю.

– Я тебя тоже.

Дюрозье положил телефон в карман и посмотрел на Ашиля, который прихрамывал рядом и чуть что хватался за него, чтобы сохранить равновесие.

– Он живет на двадцать шестом этаже. К счастью, там есть лифт. А где ваш отряд безопасности?

Дюрозье махнул рукой куда‑то в пространство. В темноте, в такую погоду и в таком состоянии различить что‑либо было совершенно невозможно.

– На эспланаде и в коридорах здания установлены камеры. Люди из группы «Аксьон» находятся повсюду – в подвале, на лестницах, на крыше, в соседних зданиях. Мы их не видим, а вот они нас давно заметили. Они прекрасно меня знают.

– Все‑таки странно, что мы никого не видим.

– Мы же только обеспечиваем безопасность, расставляем ловушку.

– Как американцы…

– Вот именно.

– Такие вещи никогда дважды не срабатывают. Конечно, они фанатики, но не такие идиоты, чтобы второй раз попасться в один и тот же капкан.

Ашилю Фауэ явно не занимать здравого смысла. С какой стати убийцы Перси Кларенса вступили на путь, который привел к гибели Тарика Хамзу? События развивались в лихорадочном темпе, но Дюрозье никак не удавалось понять логику, скрытый механизм происходящего.

Открыв дверь подъезда, они направились к лифтам. Стоявший на стремянке и возившийся с лампой монтер выразительно подмигнул им. По словам Морвана, контрразведка разместила вокруг жилища Клеман‑Амруша человек шестьдесят переодетых и хорошо обученных сотрудников, не считая тех, кто патрулировал квартал.

Двери лифта раскрылись перед ними. Дюрозье нажал на кнопку, и кабина взмыла ввысь. Ашиль ухватился за привинченный к стенке поручень.

Через несколько секунд они были на двадцать шестом этаже и шли по коридору к квартире писателя. Дюрозье удержал Ашиля за руку:

– Давайте я сам позвоню в квартиру. Ему дали очень четкие инструкции, и он откроет, только если мы будем им следовать.

– Как вам угодно, молодой человек.

Дюрозье улыбнулся. С лестничной клетки выглянул снайпер в бронированном жилете и поздоровался с ними.

– Как он? – спросил Дюрозье.

– Сегодня еще не выходил. Ему никто не звонил, кроме вашего шефа.

– Он не слишком напуган?

– Мы его не видели. Даже не знаем, как он выглядит. Не буду вам мешать. Если понадобимся, мы здесь.

И он исчез на лестнице.

Дюрозье и Ашиль двинулись дальше.

– Даже обидно, столько усилий – и все впустую, – проворчал Ашиль.

– Никогда не знаешь. Убийца может притвориться разносчиком пиццы или оказаться его знакомым, как вы, например. Убил же Троцкого человек из его окружения, которому он доверял.

– Что вы хотите этим сказать?

– Предположим, вас завербовали исламисты и вы намерены его пристрелить или похитить у него рукописи. Что, если вы наговорили мне с три короба, чтобы явиться сюда вместе с людьми, которые обязаны его защищать? Это был бы отличный ход, как вы думаете?

– Прекратите!

– Я знаю, что оружия при вас нет, потому что вы, сами того не зная, прошли через металлоискатель, но чего только не бывает. Если под руку не попадется что‑нибудь подходящее, вроде ледоруба, убить человека можно и кухонным ножом.

Ашиль схватил Дюрозье за руку. Хватка у консьержа была железная, только вот руки с перепоя немного дрожали.

– Много психов я повидал на своем веку, но таких придурков, как вы, еще поискать…

– Я обязан подумать обо всем. Не считая сотрудников спецслужб, вы первый, кто встречается с автором «Забытых стихов» после убийства переводчика, а это что‑то значит.

– Расскажу обо всем Мишелю, пусть посмеется. Вы еще хуже американцев!

Подойдя к двери, Дюрозье сделал трижды по два звонка и предъявил удостоверение дверному глазку. Через несколько секунд послышался звон цепочек и скрежет замков и засовов. Дверь открылась, за ней показался темный коридор.

– Входите, располагайтесь, я к вам сейчас выйду, – донесся голос откуда‑то из глубины квартиры.

Дюрозье и Ашиль вошли, закрыв за собой дверь. Мишель Клеман‑Амруш спросил у Дюрозье, кто он такой.

– Я работаю с Пьером Морваном.

– А этот господин?

И тут Дюрозье понял, что Мишель Клеман‑Амруш не знаком с Ашилем Фауэ, а тот, в свою очередь, не узнает автора «Забытых стихов». Консьерж издательства «Галуа» явно растерялся. Так кто же из них предатель? Жизнь обоих висела на волоске. Они уже вошли в квартиру. Чутье подсказывало Дюрозье, что настоящим мог быть только Ашиль.

Мишель Клеман‑Амруш набрал код, и бронированная дверь закрылась. Мышеловка захлопнулась. Дюрозье подхватил консьержа под руку и сам ответил на вопрос:

– Разрешите вам представить Габриэля Дюмонтуа, одного из ваших пылких поклонников. Габриэль читал все ваши книги. Он работает в архиве Управления общей разведки и давно мечтает познакомиться с вами, не так ли, Габриэль?

– Да… – пробормотал Ашиль.

– Ну что же вы стоите, проходите, садитесь!

Дюрозье пришлось буквально тащить на себе парализованного страхом Ашиля в гостиную.

– Делайте, что я говорю, а не то нам с вами конец, – прошептал Дюрозье ему на ухо.

– Присаживайтесь, господа.

Они сели на покрытый белой тканью диван. Лже‑Клеман‑Амруш устроился в кресле в неподалеку.

Дюрозье почувствовал, как дрожит колено Ашиля. Чтобы выжить, им придется притвориться, что они приняли сидящего напротив них человека за настоящего автора «Забытых стихов».

В суматохе, последовавшей за убийством Перси Кларенса, никому и в голову не пришло, что самого Клемана‑Амруша могли убить и заменить другим человеком, который отныне будет играть его роль. Никакая программная система, никакой план по борьбе с терроризмом не помогли бы им до такого додуматься.

Дюрозье вспомнил одну деталь, значение которой он понял только сейчас. Ни в книгах, ни в досье разведслужб ему ни разу не попалась ни одна фотография автора «Забытых стихов». Не удивительно, что не известный широкой публике человек, которому угрожают исламисты, и не стремится быть узнанным. И эта деталь не ускользнула от врагов настоящего Клеман‑Амруша.

– Простите, господин Дюрозье, удалось ли вам забрать рукопись?

Дюрозье взглянул на часы и постарался взять себя в руки.

– Да, полагаю, она уже у нас.

– Прекрасно. Как вам кажется, господин Морван сумеет убедить министра внутренних дел прийти сюда вместе с ним, чтобы обсудить, на каких условия мы сможем уступить рукопись террористам?

– Думаю, да.

Двух офицеров полиции лже‑Клеман‑Амрушу было недостаточно. Он явно рассчитывал заполучить Морвана с Шабером. Зная порывистый нрав министра, легко представить, что он заявится в башню «Марс» собственной персоной.

Сидевший напротив них человек был еще молод. Черты лица и речь свидетельствовали о его сильной воле и недюжинном интеллекте. Беспощадный воин джихада, привыкший приказывать, он был готов пожертвовать своей жизнью.

Он взял пульт и приглушил свет в гостиной. Впервые в жизни Дюрозье пожалел, что последовал за Морваном и стал разведчиком. Тут он заметил второй пульт под рукой у лже‑Клеман‑Амруша и понял, что башня «Марс» была заминирована задолго до убийства Перси Кларенса и нашествия сотрудников контрразведки. Чтобы повторить подвиг своих единоверцев во Всемирном торговом центре, воины Аллаха придумали другой сценарий.

– Господин Дюрозье, – заговорил незнакомец, – какова цель вашего визита?

Удалось им его провести, или он заметил их тревогу?

– Господин Клеман‑Амруш, нам стала известна ваша двусмысленная роль в деле Тарика Хамзы: он был похищен иностранной державой на территории Французской республики, что является грубым нарушением наших законов.

Сидевший напротив них человек, казалось, удивился. Вряд ли он ожидал такого ответа. Слава богу, подумал Дюрозье, что он успел все выведать у майора Леблана и бедняги Ашиля, который не мог пошевелиться от страха. Эта история позволит ему выиграть время, прежде чем башню «Марс» взорвут в самый разгар Рождества.

– Скажите мне, что вам известно, а я сообщу свою точку зрения, – сказал мужчина, не выпуская пульт из рук.

– Когда после публикации вашей статьи в «Монд» с вами связались агенты ЦРУ, вы не могли не заинтересовать американцев. Всем известно, что вы решительно осудили теракты одиннадцатого сентября и не приемлете экстремизм в любой форме. Полагаю, тут я не далек от истины.

– Продолжайте, господин Дюрозье, я весь внимание.

 

Замок де Ла‑Мот‑Руж, 21:00

 

– Приехал господин де Ла‑Мот‑Руж.

Валери обернулась к женщине в черном и, подмигнув Кардоне, встала из‑за стола, на котором еще лежали остатки рождественского ужина. Не без сожаления она покинула единственное теплое помещение в замке и последовала за экономкой в комнату, служившую ветеринару кабинетом. Перед раковиной, освещенной лампой‑цветком в стиле ар‑деко, мыл руки седеющий джентльмен‑фермер в резиновых сапогах. Заслышав шаги, он обернулся и вытер руки бумажным полотенцем.

От Адриана де Ла‑Мот‑Ружа так и веяло простотой и доброжелательностью, и Валери сразу почувствовала себя непринужденно.

– Надеюсь, вам не пришлось ждать слишком долго, – заговорил он.

– Да что вы, это нам неудобно за то, что побеспокоили вас на Рождество.

– Мне звонил Анжели. Что происходит? Я слышал, будто какой‑то псих застрелил Перси Кларенса?

– Так и есть.

Адриан де Ла‑Мот‑Руж скомкал полотенце и бросил его в корзину. Потом взял с полочки пульверизатор и обрызгал себе лицо и шею.

– Надеюсь, от меня не слишком разит конюшней?

– Нисколько.

Перед Валери стоял обычный отец семейства, простой человек, бесконечно далекий от потрясавших мир событий. Ей вспомнилось детство в квартале Перраш в Лионе, между Роной и Соной, и она ощутила комок в горле.

– Так чего вы желаете?

– Министр хотел бы получить рукопись обратно, прежде чем мы установим контакт с убийцами Перси Кларенса. Рене Анжели предложил обратиться за ней к вам.

– Так и сказал?

Сомнение в голосе Адриана де Ла‑Мот‑Ружа удивило Валери. Собеседник явно не верил ей и смотрел на нее так, словно она произнесла несусветную чушь. Не слишком удачное начало разговора. И Валери решила сразу же выложить свой главный козырь:

– Мы готовы заплатить, сколько потребуется.

Ветеринар огорченно покачал головой и закрыл дверь в кабинет. Валери забеспокоилась. Что‑то здесь не так. Она решительно протянула Ла‑Мот‑Ружу визитку:

– Господин Анжели дал мне вот это.

Прочитав записку, Ла‑Мот‑Руж спросил:

– Кто приехал с вами?

– Кардона Кампо, пресс‑атташе издательства «Галуа». Она занимается книгой Клеман‑Амруша.

– Вы ей доверяете?

– Я уже и сама не знаю.

– Пока вам везет, но ваш министр попал в переделку.

– В самом деле?

Он подошел поближе:

– Не было и никогда не будет никакой рукописи.

– Как? – воскликнула девушка.

Она уже ничего не понимала. Мир рушился у нее на глазах, горло тревожно сжалось. Валери не представляла себе, как сообщит эту новость Морвану и Дюрозье. Как же так получилось?

– Пойдемте со мной, я вам кое‑что покажу.

Валери вышла в переднюю вслед за хозяином дома и поднялась на второй этаж, поглощенная своими мыслями. План, который она предложила Морвану, вдруг сорвался. Не глядя по сторонам, она прошла по коридору и очутилась в просторной квадратной комнате, видимо, занимавшей второй этаж одной из башен. Завешанные гобеленами стены окружали грубо сколоченный дубовый письменный стол, по всей видимости, некогда служивший верстаком.

Адриан де Ла‑Мот‑Руж захлопнул дверь и скрестил руки на груди:

– Эта башня – самая древняя часть замка. В двенадцатом веке ее построил мой предок, Танкред де Ла‑Мот‑Руж, когда вернулся из крестового похода.

– Но господин Клеман‑Амруш еще сегодня утром говорил мне, что обязательно узнает рукопись, над которой работал, а господин Анжели уточнил, что Национальная библиотека предпочла расстаться с манускриптом. Выходит, он все‑таки существует?

– Вам сказали неправду, точнее, не всю правду, по причинам, которые мне неизвестны. Записка Анжели свидетельствует о том, что вас хотели защитить.

Валери почувствовала, что силы оставляют ее, и оперлась о стол.

– Смотрите.

Адриан де Ла‑Мот‑Руж протянул руку и сдвинул в сторону один из гобеленов, потом второй, третий. Гобелены были подвешены к карнизу, прикрепленному к потолку. На высоте человеческого роста в кладку были вделаны небольшие камни, образуя фриз, тянувшийся вдоль стен. Валери различила на каждом из камней полустертые временем арабские письмена и наконец начала понимать.

– В пятнадцатом веке один из моих предков обнаружил эти камни, сваленные на верхнем этаже башни. Он понял, что это стихи из Корана, и решил украсить ими стены этой комнаты. Чтобы изучать их, Клеман‑Амруш приезжал в замок. Он еще и сфотографировал камни, чтобы каждый раз сюда не мотаться. Именно эти фотографии мне и вернула Национальная библиотека. Они здесь.

Адриан де Ла‑Мот‑Руж открыл один из ящиков письменного стола и достал две толстые желтые папки. Это были альбомы с фотографиями, аккуратно вставленными в прозрачные файлы.

– Но ведь Клеман‑Амруш и Кардона говорили нам о пергаментах, о рукописи!

– Вполне вероятно, и это объясняет настороженность Рене Анжели. Он положил вам в карман записку, чтобы предупредить об опасности. Ему‑то прекрасно известно, что никаких пергаментов и рукописей никогда не существовало.

– А как же тогда вы объясните поведение Клеман‑Амруша?

– Никак. Он сам с моей помощью фотографировал фриз, а это, поверьте, было нелегко. Пришлось осветить каждый камень так, чтобы стали видны вырезанные на нем буквы. Мы работали как палеонтологи.

Открыв другой ящик, Адриан де Ла‑Мот‑Руж достал еще одну папку:

– Вот альбом с фотографиями, которые мы сделали во время работы.

Валери стала рассматривать снимки. Во время съемок в центре комнаты были установлены огромные прожекторы. На одной фотографии молодая женщина кисточкой очищала надписи на камнях. На каждом снимке стояла дата.

– Это Элоиза, моя дочь, – пояснил ветеринар.

Рядом с девушкой двое молодых людей готовили в ведре какой‑то раствор.

– Это мой сын Тибо и зять Танжи.

На одной из фотографий Валери узнала владельца замка. Де Ла‑Мот‑Руж стоял у стены и разговаривал с другим мужчиной, державшим нечто вроде стилета.

– А это кто? – спросила она.

– Как кто? Клеман‑Амруш!

Валери показалось, что она сейчас лишится чувств. Человек, которого она видела утром на двадцать шестом этаже башни, вовсе не Клеман‑Амруш. Они угодили в сети, расставленные теми, кого они пытались заманить в ловушку.

– Вам плохо? Хотите воды?

– Уже лучше, спасибо. Мне нужно немедленно позвонить.

От волнения Валери не сразу набрала номер Дюрозье, молясь, чтобы Жан‑Шарль не успел добраться до квартиры лже‑Клеман‑Амруша. Но по его голосу она сразу же поняла, что уже слишком поздно.

– Отвечай только «да» или «нет». Я знаю, что ты попался, – сказала она.

– Да.

– Он все еще ждет рукопись?

– Да.

– Он не говорил тебе о фотографиях или о камнях?

– Нет.

– Ты не можешь говорить свободно?

– Нет.

– Скажи ему, что мы нашли рукопись. Изобрази радость.

– Отлично! Какая приятная новость!

– Держись! Мы тебя оттуда вызволим.

– Ждем вас.

Валери отсоединилась.

– Они нас перехитрили, – сказала она. – Мне нужна рукопись, все равно какая. Это вопрос жизни и смерти. Вы понимаете? Нам нужно выиграть время.

– Но вы же видите, что рукописи не существует!

– Найдите что‑нибудь подходящее, неважно что, любой старый документ, умоляю вас. Я не могу уехать с пустыми руками. Террористы ожидают, что мы появимся с манускриптом. Если мы им скажем, что рукописи никогда не было, они поймут, что мы разгадали их игру, и устроят взрыв!

Адриан де Ла‑Мот‑Руж не мог опомниться. Глядя на Валери, от тревоги не находившую себе места, он подумал, что уж лучше бы ему пришлось делать сложную операцию.

Он достал из ящика стола фляжку с ромом и протянул ее девушке. Валери сделала глоток и почувствовала себя немного лучше. Собравшись с духом, она позвонила Морвану, чтобы вкратце обрисовать ситуацию. Затем набрала номер Пивера и, повторив свой рассказ, задала главный вопрос:

– Кто сейчас в квартире Клеман‑Амруша вместе с Жан‑Шарлем?

– Нам известно только, что это человек с высшим техническим образованием, скорее всего инженер. Этого, конечно, маловато, но я тебе перезвоню, как только узнаю что‑то еще. Мы рассчитываем на «Бельфегора».

Валери рассказала Адриану, что ей удалось узнать о человеке из башни «Марс».

– Если это технарь, то у меня кое‑что для него найдется. Идемте.

И он повел Валери в комнату, служившую библиотекой.

Открыв стеклянную дверцу одного из шкафов, Адриан пошарил по заставленным книгами полкам.

– Вот! – произнес он наконец, вынув старинную книгу с пожелтевшими от времени страницами.

– Это книга шестнадцатого века, латинский комментарий к Корану. Мои предки долго пытались расшифровать текст, выбитый на камнях. Я спущусь в погреб, сниму переплет и положу страницы в конверт. Смотрите, против каждой печатной страницы есть рукописная, написанная по‑арабски. Я их никогда не читал, потому что не знаю ни латыни, ни арабского, но если этот тип, как и я, не гуманитарий, он не сразу поймет, что к чему. Вам не составит труда ввести его в заблуждение.

– Огромное спасибо! – воскликнула Валери. – Извините меня, пожалуйста.

Валери с ума сходила от беспокойства за Дюрозье, оказавшегося в лапах фанатика. Мало того, она сама же и убедила этого террориста потребовать несуществующую рукопись.

– Возвращайтесь на кухню и скажите пресс‑атташе, что я сейчас принесу манускрипт.

Валери кое‑как привела себя в порядок перед стеклянной дверью библиотеки, поблагодарила своего спасителя и поспешила присоединиться к остальным. Интуиция не обманула ее. Кардона и человек, назвавшийся Клеман‑Амрушем, были не только любовниками, но и сообщниками в страшном преступлении. На подготовку к подобной операции у них наверняка ушли месяцы.

На первом этаже Валери посмотрелась в зеркало и вошла в кухню с уверенным и беспечным видом. Увидев ее, Кардона в нетерпении вскочила:

– Ну как?

– Все прекрасно. Рукопись у нас.

– Ты ему заплатила?

Валери приложила палец к губам. Кардона весь день водит ее за нос, теперь настал ее черед.

– Ты можешь сообщить Клеман‑Амрушу, – сказала она. – Хозяин сейчас принесет рукопись Убедить его было непросто, но в конце концов он согласился.

 

Министерство внутренних дел, 21:45

 

– Успокойтесь, Морван, прошу вас, успокойтесь!

– Как я могу успокоиться, когда Дюрозье в руках у этого психа с двадцать шестого этажа?

Морван только что сломал один из дорогих сердцу министра простых карандашей. Известие о том, что Дюрозье угодил в ловушку, чуть не свело его с ума. Враг оказался хитрее и нанес удар там, где его не ждали. Все планы и гипотезы разлетелись вдребезги.

– Но ваши люди видели его сегодня утром, не так ли? – снова заговорил Файяр.

– События развивались слишком быстро. Валери с трудом добилась этой встречи. Мы, конечно, читали его дело, но, как часто бывает, в прочитанном замечаешь только то, что тебе уже известно, или то, что хочешь увидеть. Все словно помешались на его книге и на убийстве Перси Кларенса. Нам и на секунду не могло прийти в голову, что они подменили самого писателя.

– Такое и впрямь трудно предположить.

– Я себе этого никогда не прощу.

– Постарайтесь взять себя в руки. Мы вызволим вашего сотрудника. Все ресурсы полиции в вашем распоряжении. Как только Валери вернется с рукописью, мы вломимся в эту квартиру силой.

Морван взял еще один карандаш из стакана, стоявшего на столе между ними.

– Надеюсь, вы не собираетесь сломать все карандаши? – спросил Файяр.

– Я считаю, что вламываться туда силой нельзя, это слишком опасно. – Морван пропустил его замечание мимо ушей. – Раз уж они потратили столько сил на подготовку этой дьявольской операции, то наверняка придумали, что им делать, если мы принесем рукопись. А вдруг башня заминирована?

– Я попрошу ДДТ незаметно ее обыскать.

– Две тысячи человек сейчас празднуют Рождество в этом здании. Обыскать его будет очень непросто и займет уйму времени. К тому же это еще не все.

– Что вы имеете в виду?

Файяр выглядел усталым. Напряжение последних суток начинало сказываться и на нем.

– Они требуют, чтобы на переговорах присутствовал министр.

– Это невозможно. Шабер ни в коем случае не должен лезть в пасть ко льву. Мы что‑нибудь придумаем. Вы будете представлять министра, я даю вам карт‑бланш… И можете сломать карандаш, если вам так хочется.

– Нет, оставьте его себе.

Морван положил карандаш обратно в стакан и резко поднялся с места.

Он не сможет ни присесть, ни заснуть, пока Дюрозье остается в заложниках у террористов. Мысль о том, что он может потерять человека из своей команды при таких ужасных обстоятельствах, причиняла ему нестерпимую боль. Они нанесли ему удар прямо в сердце, захватив одного из самых близких ему людей, ставшего за эти годы почти родным. Его унизили, но не это главное. С возрастом он привык не обращать внимания на клевету и насмешки. Он не боял<