О Паломнике С. Н. Большакове и его встречах со старцем Михаилом в Ново-Валаамском и Псково-Печерском монастырях

Сергей Николаевич Большаков (1901-1991) из­вестен — в основном в Западной Европе и в США — как религиозный писатель, посвятив­ший значительную часть своих литературных трудов ознакомлению католиков и протестан­тов с сокровищами духовной мудрости Православия.

Родившись в Петербурге, С.Н. Большаков после ком­мунистического переворота эмигрировал в 1918 году сначала в Эстонию (будучи связан там преимуществен­но с Псково-Печерским монастырем), а затем во Фран­цию. В 1946 году ему была присуждена степень доктора философии Оксфордского университета, где он затем и преподавал. Работая редактором в журнале «Цер­ковь и мир», С.Н. Большаков опубликовал в нем, а так­же и в ряде других западных периодических изданий значительное число статей на церковно-исторические и религиозно-философские темы (взаимоотношение Церкви и государства, зарубежные миссии Русской Церкви, учение о единстве Церкви, жизнеописания и ду­ховные характеристики как выдающихся представите­лей православной аскезы в России, так и святых отцов- подвижников христианского Востока). После долгого пребывания в Англии он жил затем в Италии (в Риме) и в Швейцарии (с 1974 года) — где и скончался, и погре­бен.

Русские читатели узнали о С.Н. Большакове преи­мущественно в связи с выходом в свет его книги «На высотах духа», рассказывающей о поисках автором

опытных делателей молитвы Иисусовой. В этой книге две главы посвящены его духовным беседам с валаам­скими старцами — схиигуменом Иоанном и иеросхимонахом Михаилом.

Наряду с этим С.Н. Большаков в свое время издал и отдельную небольшую книгу о последнем (на англий­ском языке), в которой кратко изложил историю встре­чи с о. Михаилом и пересказал содержание четырех бесед с ним. Впоследствии этот текст был включен

О паломнике С.Н. Большакове и его встречах со старцем Михаилом игуменом Германом (Подмошенским) в опубликован­ный Братством Св. Германа Аляскинского и уже не раз упоминавшийся здесь сборник воспоминаний и исто­рических материалов о старце Михаиле; но, к сожале­нию русских читателей читателей, и это издание яви­лось также англоязычным, так что содержание бесед оказалось им вновь недоступным. В вышедшем же не так давно у нас уже русскоязычном варианте той же са­мой книги воспоминания С.Н. Большакова вообще ока­зались не напечатаны — вероятно, из-за отсутствия их перевода. Восполняя столь существенный пробел в на­ших знаниях об этом замечательном старце, ниже и пу­бликуется впервые перевод указанных четырех бесед.

Предваряя своим предисловием текст С.Н. Боль­шакова об отце Михаиле, игумен Герман (Подмошенский) так писал в изданной им еще в 1992 году книге о старце: «Как раз перед созданием Братства Св. Гер­мана члены братства вступили в контакт с доктором Сергеем Николаевичем Большаковым, чей день рож­дения приходился на день канонизации Св. Герма­на [Аляскинского]. Будучи активным проводником сведений о Православии и используя свои связи в Ок­сфорде, доктор Большаков поспешил установить связь с «конвертами» из англоязычного мира [то есть с но­вообращенными православными из западной среды, преимущественно протестантской]. Он прислал нам книги: первое английское издание "Жития старца Си­луана” [уже упоминавшейся здесь известной книги архимандрита Софрония (Сахарова). — Авт.] и свою брошюру о Новом Валааме, опубликованную "Журна­лом Московской Патриархии" в 1959 году. Мы получи­ли от него и несколько статей на соответственные же темы. Присущие ему любезность и интерес к англо­язычным публикациям о Православии сделали его од­ним из первых подписчиков-доброхотов журнала на­шего Братства Святого Германа — ["Православное слово”]. Последовали целые серии его писем — особенно после упокоения отца Серафима (Ро­уза) и вплоть до кончины самого автора.

Еще задолго до смерти доктор Большаков просил наше Братство, чтобы оно напечатало его работы, одну из которых мы опубликовали (1988 г.) — "Старец Мел- хиседек, отшельник Рославльских лесов”. Но мы не ре­шались переиздать его книгу бесед с о. Михаилом — "Отец Михаил, затворник нововалаамский", потому что никогда не существовало русского текста — под­линника русскоязычных собеседований между стар­цем Михаилом и доктором Большаковым. Он написал эту книгу по-английски — не с той единственной це­лью, чтобы нарисовать образ отца Михаила, но что­бы использовать свое посещение старца как средство для ознакомления современного западного человека со Святая Святых Православия Руси. При этом, увы, сам старец Михаил был мучим как раз той стихией об­новленчества (проявлявшейся — в его случае — в на­саждавшемся на Валааме реформировании церковного календаря), с которой доктор Большаков и пытался найти общий язык, добиваясь примирения сторон...» При этом «он старался передать сложившиеся разли­чия — и в исторической традиции, и в героическом сто­янии за истину от имени святых отцов. Одним из таких отцов был, несомненно, сам отец Михаил, последний великий старец Валаама».

В свою очередь и С.Н. Большаков, обращаясь в пре­дисловии к книге «На высотах духа» к читателям, инте­ресующимся вопросами православного «молитвенного делания», особо отметил присущую именно схимонаху Михаилу наибольшую духовную опытность в данной области: «Эта небольшая книжечка написана главным образом для делателей молитвы Иисусовой. В ней я из­ложил мои беседы с разными делателями ее в разное время и в разных странах... Из делателей молитвы я выбрал только достигших внутреннего безмолвия, то есть никого не судивших, в большей или меньшей мере.... Старец Михаил, нововалаамский затворник, дал мне самые ценные указания».

...Во время своего пребывания в Финляндии С.Н. Боль­шаков, собираясь побывать и в Ново-Валаамской обители, при случае не раз интересовался состоянием ее внутрен­ней жизни и расспрашивал встречавшихся ему местных финских православных о том, с кем в первую очередь сто­ило бы ему там посоветоваться, — не только относитель­но верных путей молитвы, но и по поводу своих личных духовных проблем. И тогда некая Нина Николаевна М. — несмотря на то, что сама она постоянно окормлялась у ва­лаамского схиигумена Иоанна, — настоятельно рекомен­довала С.Н. Большакову встретиться в первую очередь с о. Михаилом: «На Новом Валааме есть теперь чудный старец Михаил Затворник. Побеседуйте с ним о ваших трудно­стях в жизни, и он вам преподаст совет».

Вняв ее добрым словам, С.Н. Большаков вскоре же и посетил Ново-Валаамскую обитель, прибыв туда в качестве паломника из Куопио, местного админи­стративного и церковного центра, 9 августа 1954 года, и прожив затем под гостеприимным монастырским кровом всю последующую неделю... За это время он сподобился четырех бесед со старцем Михаилом, со­держание которых и изложил в опубликованных впо­следствии нескольких церковных изданиях. В общем для всех них тексте им был помещен также рассказ о его приезде в обитель, краткий очерк истории воз­никновения Нового Валаама, небольшой раздел, посвя­щенный явлению православного старчества в России, и, кроме того, описание состояния самого монастыря на тот период.

После упомянутых бесед со старцем С.Н. Большаков, как известно, пытался впоследствии в своих письмах подвигнуть его на создание фактически совместной книги по духовным вопросам (главным образом о мо­нашеской аскезе, исихастской практике и «внутрен­нем безмолвии») для современных читателей, от чего смиренный инок-затворник, естественно, уклонился. Пусть и мягко выраженная, но решительно отрица­тельная позиция отца Михаила относительно этого предложения С.Н. Большакова, разумеется, не способ­ствовала дальнейшим их встречам в Ново-Валаамском монастыре. К тому же старец вскоре переселился в Рос­сию, оказавшись в конце концов в Псково-Печерской обители, где он и прожил еще четыре последних года своего земного бытия — до самой кончины (завершив иноческую жизнь уже, по сути, полным затвором).

Однако именно здесь С.Н. Большакову удалось спо­добиться еще одной встречи со столь почитавшим­ся им схимником — встречи, состоявшейся 25 июля 1960 года. О ней он упомянул затем в двух своих публи­кациях: в зарубежной церковной печати и на страни­цах «Журнала Московской Патриархии».

В московском издании, в статье, носящей более офи­циальный характер и посвященной краткому описа­нию его пребывания в России совместно с владыкой

Василием [Кривошеиным], архиепископом Брюссель­ским, С.Н. Большаков уделил собственно посещению Псково-Печерской обители не так уж много строк, но о встрече со старцем Михаилом все же упомянул особо. Вот что им было сказано тогда в этой статье:

«Из Ленинграда мы ездили на автомобилях... в древ­ний Псково-Печерский монастырь. В 1926 году я про­вел три месяца в этом монастыре, находившемся тогда в Эстонии. Мне было очень интересно узнать, в каком состоянии монастырь находится ныне. Наместник мо­настыря архимандрит Алипий, много поработавший для реставрации Троице-Сергиевой Лавры, а ныне трудящийся в той же сфере в Печерской обители, встретил нас весьма радушно. Монастырь находится в безукоризненном состоянии. Число братии удвои­лось по сравнению с моим первым визитом. В ней мно­го молодых иноков со всех концов Советского Союза. Древний пещерный собор почти полностью реставри­рован. Мы поклонились раке преп. Корнилия и других преподобных обители, осмотрели ее храмы и пещеры, где почивают иноки и многие благочестивые духовные и миряне.

Архиепископ Василий служил всенощную и Литур­гию в Свято-Михайловском соборе монастыря. Было очень много молящихся, главным образом паломников со всех краев — из Москвы, Ленинграда, балтийских республик, с Украины, из Мурманска, Сибири, Средней Азии и с Дальнего Востока. Паломники эти бывают и зимой и летом. Перед отъездом из монастыря намест­ник провел нас в Лазаревский корпус — очарователь­ный домик в саду с домовой церковью праведного Ла­заря. В этом домике проживают три валаамских старца, с которыми я встречался в 1954 году на Новом Валааме в Финляндии. С наиболее почитаемым из них — иерос- химонахом Михаилом — я долго беседовал в 1954 году. Беседы эти я описал во многих статьях. Они были изда­ны и отдельно. Последнее издание, на английском язы­ке, было опубликовано в текущем году Американским Экзархатом. Я был рад повидаться с о. Михаилом, а так­же с о. Николаем, сказавшим каждому из нас краткое поучение».

Несколько более подробно то же посещение Псково- Печерской обители описано С.Н. Большаковым в дру­гой статье, где он, в частности, приводит слова отца Михаила — с высказанной в них краткой оценкой его иноческого положения в Печерском монастыре старец тогда совершенно искренне определил свою жизнь в обители — как райскую.

Этот текст достаточно важен как для истории взаимоотношений с отцом Михаилом одного из особых его почитателей, оставившего нам весьма ценные за­писки о нем, так и для дополнительной характеристи­ки положения и — что важно — духовного состояния старца во время его пребывания в Печорах. Поэтому приведем здесь эту небольшую статью почти целиком:

«В 1957 году отец Михаил, затворник финляндской Ново-Валаамской обители, с которым я имел несколь­ко бесед в 1954 году, — бесед, оказавших огромное влияние на мою жизнь, покинул Финляндию со своими сторонниками [то есть со старостильниками. — Авт.] и поселился в Псково-Печерском монастыре. Именно это особенно усилило мое желание посетить обитель. Неожиданно это стало возможным. В июне 1960 года я, будучи в Риме и намереваясь на июль отправить­ся в Бретань во Франции, получил письмо от моего старого друга — Его Высокопреосвященства Василия (Кривошеина), архиепископа Брюссельского, при­глашающего меня сопровождать его в июле в Россию. Я сразу же согласился. В России я не был 41 год. Я был преисполнен желания посетить Ленинград, где я ро­дился, и Москву, в которой я жил. Я намеревался так­же совершить паломничества в Свято-Троицкую Лав­ру в Загорске [таково было название Сергиева Посада в 1930-1991 годах. — Авт.] и в Псково-Печерский мо­настырь. Кроме того, я надеялся встретиться со своей сестрой и несколькими старыми друзьями.

Мы прилетели в Москву 16 июля и побывали в За­горске 18 июля. В Москве мы оставались до 23 июля, когда отправились в Ленинград. Псково-Печерский мо­настырь мы посетили 25 июля 1960 года.

После завтрака о. архимандрит Алипий сопрово­дил нас в старинные помещения... где ныне прожива­ют, как в скиту, три валаамских монаха. Мы пересекли двор и вошли в садик. Отец Лука встретил нас у входа и проводил в келью. Мы прошли через старую церковь Святого Лазаря с ее весьма своеобразным иконостасом XVIII века, где на боковых дверях изображены вместо обычных Архангелов Михаила и Гавриила или же свя­тых диаконов Стефана и Филиппа — [первосвященни­ки] Аарон и Мелхиседек. Мне эта церковь хорошо зна­кома еще с 1926 года.

Отец Михаил ожидал нас в своей большой и свет­лой келье — с окном, смотрящим прямо в сад. Он сто­ял посреди комнаты в полном облачении великой схи­мы. Ему было теперь 86 лет, но я не обнаружил в нем каких-либо перемен со времени нашей последней встречи в Финляндии в 1954 году. Я знал, что после того как он поселился в монастыре, его начали посещать толпы — в поисках духовного окормления и утешения. Одно время он принимал в целом по 300 человек в день, но это начало его изнурять. Он вернулся в уединение, в то время как отец Николай [до схимы Борис], другой валаамский монах, наследовал ему как старец.

Когда отец архимандрит представил нас отцу Ми­хаилу, тот поклонился нам и сказал архиепископу: "Я очень рад видеть вас, Ваше Высокопреосвященство. Вы были много лет монахом Афонской Горы. Всё свя­занное с Афоном очень дорого для меня. От Горы Афон монашеская жизнь пришла в Россию, от Горы Афон мы научились Иисусовой молитве и многому другому".

Когда же архиепископ спросил отца Михаила, дово­лен ли тот, пребывая в новых окружающих его обстоя­тельствах, так отличающихся от валаамских, старый монах ответил: "Да, я доволен. Я вернулся на мою роди­ну. Я живу в древнем монастыре. Келья, церковь и сад являются для меня истинным раем. Я стар, и я хочу быть наедине с Богом, готовя себя к жизни вечной. Мо­лодые должны принять на себя духовное руководство. Молитесь за меня, и я буду молиться за вас. Пожалуй­ста, простите меня, но наше собеседование закончено. Я продолжу свои молитвы и уединение". Он поклонил­ся нам, и мы один за другим вышли. Перед тем как по­кинуть старца, я подошел к нему и попросил его бла­гословения. "Да, Сереженька, я помню тебя и наши беседы в Новом Валааме. Следуй моим советам. Благо­слови тебя Бог".

Мы направились к преемнику отца Михаила — слепо­му схимонаху Николаю. Когда мы вошли в его келью, он сидел на низеньком стуле перед иконой Божией Мате­ри, перебирая пальцами плетеные четки. Я сразу понял, что он творит молитву Иисусову, — соответственно исихастскому обычаю. Слыша наше появление, слепой монах встал и повернулся к нам лицом. Он был невысок и хрупок, но его лицо было румяным и очень свежим, что было совершенно необычным для человека вось­мидесяти лет.

Архимандрит представил нас.

Когда я подошел к старцу, тот взял обе мои руки в свои и очень по-доброму сказал мне: "Ты, мой доро­гой друг, посетил как Гору Афон, так и Валаам. Ты бесе­довал с опытными старцами; у меня же нет ничего, что бы добавить к их наказам, кроме одного: недостаточно знать их указания, но следует также и осуществлять их. Мы спасаемся не словами, а делами. Бог да благо­словит тебя”.

Одному священнику отец Николай предсказал епи­скопство. Когда отцу Николаю сообщили, что этот священник молод и женат, он ответил: "Да, я знаю это, как знаю и то, что этот молодой священник хотел быть монахом, но был предохранен от совершения такого поступка. Его время еще придет”. Каждому из пред­ставленных ему отец Николай что-нибудь да сказал.

Мы покинули дом валаамцев в тишине и задум­чивости...»