Отец Владимир о последних временах

И идентификации людей

«15 января, в день преподобного Серафима, - рассказывает духовная дочь отца Владимира Татьяна, - батюшка, несмотря на страшное истощение (он весил 38 кг.), излучал на всех нас свои неповторимые любовь и ласку – дары преподобного Батюшки. В праздник Крещения Господня он был без улыбчив, строг, сосредоточен; никто не знал, что отцу Владимиру предстоит принять на следующий день монашеский постриг. Окончилась трапеза, батюшка присутствовал при ней чисто символически: уже несколько месяцев он не мог есть как обыкновенные люди. Рак в последней стадии был диагностирован в сентябре. Проходимость желудка – считанные миллиметры.

Все разошлись. За столом остались несколько близких. Отец Владимир прервал общую беседу и спросил, повернувшись ко мне: «Как относятся к проблеме идентификации ваши знакомые священники? В то время с этой темой я была мало знакома; в Москве ещё стояла тишина, теперь хочется добавить, предгрозовая. И я ответила: «По-разному. Кажется, всё это не обязательно относиться к печати антихриста. Надеемся, до неё ещё далеко». – «П р и п е р в о м в з г л я д е на вещи, можно увидеть и так… - отозвался батюшка. – Знаю мнение известных пастырей, и вчера казалось, что всё это очень здраво, трезво… Но сегодня много новых сведений. Самые замечательные люди могут быть недостаточно информированы или – дезинформированы. Получил письмо от духовного сына из Горно-Алтайска. Там пытаются насильственно присвоить идентификационные номера. В противном случае грозят увольнением с работы».

Батюшка опять помолчал, вдруг повернулся к святому углу и заговорил повышенным голосом, с невыразимой болью. Мы стихли, понимая, что он обращается уже не к нам. «Как же я могу? Сказать ему: н е б р а т ь?! – это был вопль смиренной души. Как последний неключимый раб вопрошал батюшка: - Вот у меня здесь – п о л н ы й

с т о л…» - и обвёл рукой длинный стол обширной трапезной. Это производило тем большее впечатление, что он уже месяцы питался считанными глотками сока в день. Хотя, как и прежде, здесь продолжали кормить многих. «У меня полное изобилие, а я должен написать, что в конце концов ему придётся от казаться – о т о в с е г о!» Опираясь локтями на стол, батюшка погрузил лицо в ладони в позе неизбывного горя. Со страхом и благоговением мы присутствовали при молитве, обычно скрытой за дверями кельи. Беззвучная, огромной силы обращённость к Богу – была исполнена в е л и к и м

с т р а д а н и е м – о неведомом для нас и предстоящем всем нам. Этот поток боли и живого, обжигающего душу сострадания относился не только к человеку, который просил в письме решения отца. Это был крик о помощи – для в с е х, кому придётся встать на путь лишений, голода и гонений. Происходило то, что трудно вместить в слова, мы ощущали себя в след за батюшкой, пылью и прахом перед Богом. Быть может, в эти минуты он просил Господа возложить будущую ношу своих духовных детей – на себя. Одновременно это был беззвучный вопрос: вдруг возможно – д а м и м о и д ё т ч а ш а с и я?! Три-четыре минуты батюшкино молчания казались бездонными. Потом он воспрянул, выпрямился и твёрдо, без доли сомнения, произнёс: «Н о н е т! Б р а т ь

н е л ь з я! Е с л и е с т ь 6 6 6 – б р а т ь н е л ь з я!» Мы поняли, что он получил ответ.

Не каждый, приходящий к подобному решению имел столько оснований понимать всю его серьёзность. Батюшка б у к в а л ь н о умирал от голода. Так «постились» редкие люди на земле. В декабре он перенёс одиннадцатидневное «сухое» голодание – без еды, питья, без единого слова. На седьмой день он передал матушке записку: «Н е м о г у

ж и т ь б е з П р и ч а с т и я!!!» «Схимнический пост и покаяние», - говорили близкие. После этого матушке Людмиле приснился сон, свидетельствующий о небесном постриге отца Владимира в схиму. Многие не связанные друг с другом люди стали поминать отца Владимира после пострига схииеромонахом, считая, что он получил это звание.

«Батюшка был первопроходцем для всех нас, христиан последних времён, - считают родные отца Владимира. – Подвигом своего умирания он явил образец того, как можно любить Бога, помогать другим и б л а г о д а р и т ь – до последнего издыхания, находясь в муках голодной смерти». Благодать Божия не оставляла батюшку до конца.

Находясь на одре, во множественных письмах, которые непонятно как он находил силы писать, батюшка цитировал старца Паисия Святогорца – активного противника и борца против идентификации. Последние годы жизни отец Владимир широко распространял молитвы против печати антихриста. Некоторые из них: