Глава 10. Реформы по Шпильману

Реформы по Шпильману стали тормозить работу и путать эксплуатацию уже в самом своем зародыше. Ситуация, при которой компрессор подающий газ оказался в одном подчинении, а потребитель в другом немедленно отразилась на качестве газа и регулярности его подачи. Инженеры сбились с ног, выясняя причины при внезапном прекращении подачи газа на гидрирование продукта, приводящего к катализаторным вспышкам и разуплотнениям. Масса времени терялась на согласования и всевозможные увязки при приеме - подаче газов.

Осипченко, упорядочивая неразбериху, издал приказ объединить производства в одно и создать на их базе завод.

Об этом доложили Шпильману. Он немедленно прикатил на производство с проверкой. Ничего не понимая в технологии, он обошел строящиеся объекты кислородно-азотной станции. Свежевыкрашенные здания объектов выглядели празднично, трубы, разбегающиеся по эстакадам, тоже имели завершенный вид.

- Подписать акт и пустить станцию! – приказал он начальнику цеха. – Пустим, и при вспышках станем подавать на катализатор азот.

Из-за спешки с азотной станцией и указанной неразберихи в управлении газовыми и жидкостными потоками, 30 апреля в 16 30 произошел взрыв. Первая же порция поданного на катализатор азота имела превышения по содержанию кислорода и в соединении с водородом образовалась гремучая смесь. Взрыв был настолько силен, что могучий толстостенный ресивер высокого давления разлетелся на куски. Взрывной волной повыбило стекла с рамами и сбросило часть труб с эстакады. На территории возник пожар.

Едва услышав об аварии, Шпильман сел в машину и покатил в горком. Еще сыпались из оконных переплетов стекла, а он спешил первым отвести от себя вину.

- Вот я говорил вам, добром это не кончится! – вскричал он, врываясь в кабинет первого секретаря. – Долго еще нам будет аукаться партизанщина Кленовского. Его удобрения с карбамидами. Нагнул труб через коленку и в кусты! Он и помощников наставил себе под стать! Куда смотрел этот Ниренберг? Взял и подписал акт с недоделками.

Не зря народная мудрость изрекает – первое слово дороже второго! В головах городских властей прочно укрепилось убеждение, что Ниренберг по собственной инициативе подписал акт приема объекта.

Техническим руководителям и специалистам недосуг было кляузничать. Они бросились устранять последствия аварии.

Заместитель главного инженера по пусконаладке Сасин прибыл на место взрыва одним из последних. Пожар уже потушили, пожарные в облитых пеной костюмах не спеша скатывали рукава, а группа руководителей стоя на грунте за дорогой направляла технологов к местам отсекающей арматуры. Из провисших трубопроводов еще посвистывали газовые струи, и участок оцепили посты газоспасателей.

Невысокого роста и в накинутой поверх костюма спецовке, Сасин не походил видом на большого начальника. Видимо именно поэтому женщина в рабочей одежде подбежала к нему.

- Я с водооборотного узла, машинистка! – взволнованно затараторила она. – У нас руководство пока не прибыло. Окна повыбивало и в насосную валит газ. Остановить бы надо насосы, двигатели не взрывозащищенные.

- Противогаз! – закричал Сасин. – Дайте противогаз! Где у вас щитовая? Нет, электрическая!

Шум привлек внимание руководства. Женщина махнула рукой на приземистое здание в приямке. Схватив кем-то сунутый противогаз, Сасин кинулся к зданию. Он видел, что насосное помещение находится ниже уровня, что усугубляло скопление газа.

- Там, в насосной! Но туда уже не войти, я еле успела выскочить.

Но Сасин её уже не слышал. На ходу натягивая маску, он бросился в помещение. В узком коридоре шумел монотонный гул нескольких насосов, и по обеим сторонам темнели двери. Какая из них ведет в щитовую? Он бежал, хватаясь за ручки, но иные двери вели в кладовые, а некоторые не открывались. К счастью он наткнулся на всем известный череп, пронзенный стреловидной молнией. Этого было достаточно, чтоб догадаться, но дверь оказалась заперта на замок. Сасин заметался в бессильной ярости. Времени на раздумье не оставалось, сквозь маску уже просачивался запах газа. Тут взгляд наткнулся на алый противопожарный щит в конце коридора. «Там багор должен быть! Или, в крайнем случае, лом, - подумал Сасин, бросаясь к щиту».

Запор он выворотил быстро. Но в помещении окакзалось темно, как в склепе, и найти что-либо можно было только лишь ощупью. Проведя рукой по гладкой поверхности щита, Сасин наткнулся на рукоять выключателя. По аналогии с другими распредками, он помнил, рукоятей должно быть три. Так! Одна, другая, третья - и наступила зловещая тишина. Сасин для верности постоял и прислушался. Но непривычная тишина просто давила уши.

«Все, шабашь! Кажется успел, - подумал Сасин. Ему не хватало воздуха, он хотел вздохнуть, но вспомнил, что он в противогазе. – Надо быстрее вырываться из этого ада!»

Глаза его немного привыкли к темноте, и он разглядел светлое пятно двери. Коридор, освещенный дверным проемом, он одолел в два прыжка и, оказавшись на свежем воздухе, с удовольствием снял мокрую от пота маску. Только теперь, дыша полной грудью, он воочию понял, какой опасности подвергал себя, бросаясь в загазованное помещение.

- Молодец, Михаил Федорович! – подошел к нему Осипченко. – Молодец, что сообразил. А мы стоим рядом, а не догадались. Совсем невдомек, что там не взрывозащищенное оборудование. Взрыв мог быть объемным, посильнее первого. От всей души спасибо!

- Спасибо машинистке. Она надоумила, - устало улыбнулся Сасин.

В висках его еще стучали молоточки от недостатка кислорода. Рисковал, разумеется он, но присваивать все лавры было не в его правилах.

Конюхов, впервые столкнувшийся со столь крупной аварией, не находил себе места. Он прекрасно помнил слова Кленовского о недремлющих врагах и надежду, возложенную на руководителя отдела режима. Кроме того ему не давали покоя республиканские службы безопасности. Звонки трещали каждые пять минут, всем абонентам немедленно хотелось знать причины и виновных.

Технические причины лежали на поверхности. Но ведь технические факторы лишь следствие. Как человек привычный к воинской организованности, он чувствовал, что главным обстоятельством является организация труда. Даже не организация, а её отсутствие. Он несколько раз допросил начальника цеха, главного инженера и чувствовал - нити тянутся выше. Шпильман! Эта фамилия не выходила из головы. Хотя столь экзотическая фамилия встречается не часто, но ему казалось, что он её уже где-то слышал.

Допрашивать самого секретаря парткома у молодого начальника отдела не хватило духа. Он принялся за изучение анкет. Да Шпильман отбывал срок заключения в лагере. Да, он бывший полковник, но даже самое скрупулезное изучение личного дела, не дало повода усомниться в его чистоте.