Соотношение социального и биологического в личности лица, совершившего преступление

Факторы, влияющие на постановку вопроса о соотношении социального и биологического в личности преступника, условно можно разделить на две группы. В первую группу войдут факторы, которые являются традиционными для этой криминологической проблемы. К ним прежде всего относится биосоциальная природа человека, обусловливающая, как уже отмечалось, различную основу свойств личности: социальную, психологическую, биологическую. Биосоциальная природа человека во многом определяет содержание, форму и направленность деятельности всякой личности, в том числе и личности преступника[179]. К традиционным факторам следует отнести также фиксируемый многими исследователями большой удельный вес среди лиц, совершивших преступления, лиц с различными личностными расстройствами, прежде всего с отклонениями в психической деятельности.[180]

Во вторую группу факторов входят те явления и процессы, которые приобрели актуальность для криминологии на современном этапе развития нашего общества.

Во-первых, больших успехов достигла генетика, что позволяет в определенной мере прогнозировать поведение конкретной личности, имеющей конкретный генотип[181]. Потребность в привлечении знаний генетиков особенно очевидна в случаях совершения жесточайших преступлений против личности лицами, у которых родители (один из них) совершали аналогичные преступления в прошлом[182]. Указание лишь на социальную природу этих преступлений представляются недостаточно убедительными.

Во-вторых, научно-техническая революция заметно обострила социальные последствия взаимодействия человека и техники. Это связано с тем, что современная техника постоянно повышает требования к психофизиологическим возможностям человека, которые обладают определенной «консервативностью», мало изменяются в процессе эволюции. «Экспансия» техники в среду обитания человечества, увеличение удельного веса людей, занятых эксплуатацией техники, сопровождается одновременно сужением круга лиц, которые по своим психофизиологическим возможностям объективно способны работать в экстремальных условиях в системе «человек-машина»[183]. Эти процессы неуклонно ведут к росту неосторожных преступлений, связанных с эксплуатацией техники. К большому сожалению, в криминологии данная проблема не получила достаточной разработки и обсуждается в основном в работах, посвященных уголовно-правовым проблемам вменяемости и невменяемости[184].

В-третьих, социально-экономический кризис в России показывает неэффективность многих преобразований, осуществляемых в обществе, их низкую научную проработанность. В этих условиях существует объективная основа для возрождения различного рода биологических теорий причин преступности. Нельзя также исключать и такого обстоятельства, что некоторые партии и движения, стремящиеся к власти, могут сформировать социальный заказ на разработку теории подобного рода.

В истории криминологической науки в России вопрос о взаимодействии биологического и социального в личности преступника рассматривался по-разному: от крайне биологических позиций до упрощенно социологических. Первый подход подразумевает признание верховенства биологической надследственности над социальной и выведение всей содержательной стороны поведения человека из индивидуально-биологических предпосылок. В России такой подход был характерен на этапе становления криминологии (20-30-е годы ХХ века), а также для некоторых работ И.С.Ноя, опубликованных им в конце 1960-х годов, и в семидесятых годах прошлого века. В своих работах И.С.Ной признавал за биологическими предпосылками значение причин преступного поведения. Суть его позиции сводилось к тому, что в СССР нет социальных причин преступного поведения, поскольку социализм по своей сути является антикриминогенным обществом. Однако, если преступность существует, то должны быть ее причины. По мнению ученого, причины следует искать в особых свойствах личности, ее нравственных задатках, свойствах психики, предопределенных генетически. Именно эти свойства являются основой для созревания социально-патологической личности. Если личность, обладающая определенными генами, попадет в неблагоприятную социальную среду, она совершает преступление. Исходя из этого, И.С. Ной предлагал в профилактике преступного поведения опереться на генетиков, которые способны не только выявлять определенные негативные задатки личности и прогнозировать ее поведение, но и рекомендовать благоприятную микросреду, способную нейтрализовать нежелательные поступки.[185]

Таким образом, И.С. Ной считал, что биологический фактор влияет как на отдельное преступное поведение, так и на преступность в целом. Причем, у И.С. Ноя биологический фактор приобретает значение причины преступного поведения, а социальный фактор – роль условия этого поведения.

В этой связи отметим ряд моментов, которые очевидно свидетельствуют об уязвимости позиции И.С. Ноя. Прежде всего, следует сказать о том, что исторический опыт человечества до сих пор не показал миру ни одной общественно-экономической системы, ни одного политического режима, которые были бы свободны от социальных проблем, порождающих преступность.

Убедительным свидетельством социального характера причин преступности является изменение ее «облика» за относительно короткий промежуток времени при неизменности генотипа населения. Кроме того, преступное поведение – явление уголовно-правовое, т.е. круг деяний, отнесенных к преступным, определяется уголовным законом. Это означает, что при неименном генотипе населения преступность может претерпевать существенные изменения вслед за изменениями в законодательстве, что можно было наблюдать в России 90-х годов ХХ века. Уголовный закон способен воздействовать только на социально-обусловленное поведение человека, а не на его биологическую природу.

В настоящее время в криминологической науке не подвергается сомнению положение, в соответствии с которым, признается социальная природа преступности и ее причин, признание определяющего значения в механизме индивидуального преступного поведения социальной среды и социальных качеств человека, признание того, что биологические детерминанты не являются причиной преступного поведения, хотя и выполняют важную роль. Например, эмпирические исследования показали определенное влияние биологических факторов на преступное поведение человека. В данном случае речь идет о психических аномалиях, физических аномалиях, влияющих на поведение, которые могут облегчать, а иногда и стимулировать криминальное поведение.[186]

Наиболее распространенными психическими аномалиями среди лиц, совершавших преступления являются алкоголизм и психопатия. Так, в 2000 году в состоянии алкогольного опьянения совершили преступления 402 666 человек или 23,1% от всех лиц, совершивших в России преступления в этом году. В 2001 г. – 372 199 (22,6%); 2002 г. – 304 894 (24,2%), в 2003 г. – 296 689 (24,2%), в 2004 году – 274 988 (22,5%)[187]. Приведенные данные свидетельствуют о том, что «армия» лиц, совершающих преступления в состоянии алкогольного опьянения слишком большая, и хотя наметилась определенная тенденция на сокращение абсолютных показателей этих лиц, их удельный вес среди всех лиц, совершивших преступления, практически не меняется.

Исследования Ю.М. Антоняна, С.В. Бородина, В.П. Емельянова и других свидетельствуют, что алкоголизм и психопатия, как правило, сопровождаются формированием криминально значимых черт личности: повышенной раздражительности и агрессивности, конфликтности, подозрительности и мнительности, ревности и т.п.

Однако наличие психических и физических аномалий у некоторых лиц, совершивших преступления, еще не свидетельствует о генетической природе преступности. Они могут выполнять роль «катализатора», облегчающего в конкретной жизненной ситуации действие субъективной причины преступного поведения – криминальной мотивации; они могут затруднить выбор вариантов поведения лица в проблемной жизненной ситуации, могут способствовать совершению лицом эксцессивных действий.