Анализ стихотворения «Творчество» Брюсова

Вариант 1

Стихотворения Валерия Яковлевича Брюсова во многом наполнены символизмом и образностью. Они не всегда понятны читателю с первого раза, в них нужно вникать, перечитывать несколько раз, чтобы полностью осознать и впитать в себя их многогранные смыслы. К теме творчества он обращался, когда писал стихотворение “Юному поэту”. Для неподготовленного читателя его произведение «Творчество» может показаться бредом умалишенного человека.

«Творчество» было написано в марте 1985 года. Оно вошло в первый сборник стихотворений «Шедевры». В этом стихотворении поэт отображает сам процесс создания чего-то нового, творческий процесс, не совсем понятный обывателю. Именно эта непонятность, образность навевает на читателя ощущение безумия.

В стихотворении нет ни четкого лирического героя, ни логически связанных явлений. Все представляемое – образы, символы, процесс. В некой степени творчество противопоставляется логике, оно эфемерно, нелогично, разорвано. Творческий путь окутан тайной, мраком, размытыми несуществующими созданиями и тенями. Тайна эта раскрывается лишь тогда, когда процесс завершен, когда творец достигает желаемого и являет свое произведение миру.

Подчеркивает необычность и даже некий мистицизм и композиция стихотворения: каждая последняя строка в четверостишии повторяется во второй строке следующего. Это создает некую цикличность, замкнутость созидания. Образы в произведении создаются с помощью своеобразной лексики – «фиолетовые руки на эмалевой стене», «лопасти латаний», «звонко-звучная тишина».

Брюсов использует такие нехарактерные для литературы приемы, как цветопись и звукопись. Весь текст пронизан фиолетовыми и лазурными оттенками, эмалевая стена создает ощущение белого, хотя имеется в виду вовсе не ее цвет, а текстура. Аллитерация создает музыкальность произведения, несмотря на отсутствие какой-либо динамики. В совокупности поэт представляет странный, фантастический мир творческого процесса, наполненный цветом, звуком и, как ни странно, звонко-звучной тишиной.

Произведение написано четырехстопным хореем, стопа двусложная с ударением на 1‑м слоге, рифма перекрестная, с чередованием мужской и женской. В качестве литературных приемов используются эпитеты («фиолетовые руки», «на эмалевой стене»), метафоры («звонко-звучная тишина», «месяц обнаженный»), олицетворения («киоски вырастают», «звуки ластятся», «трепещет тень»).

Творчество иллюзорно и бесконечно, его нельзя постичь в полной мере. Иллюзорный образ растает, рассыплется на ярком свету под взором критика, не давая рассмотреть себя стороннему глазу, ибо такова его хрупкая природа.

Вариант 2

Валерий Брюсов был незаурядным человеком. Он был представителем символизма и развивал это течение согласно постулатам Рембо, Верлена, Маларме. Брюсов мог посвятить целое стихотворение бледным ногам. Но обычно героями произведений поэта становились сильные и также незаурядные люди. Брюсов находился под влиянием философии Ницше, и это заметно.

В стихотворении «Творчество», однако, конкретного героя нет. Повествование ведётся от лица некоего наблюдателя, отрешённого от происходящего. Он смотрит и описывает. И делает это причудливым языком, странными образами, которые, однако, образуют чёткую и ясную картину.

«Творчество» сложно описывать, как сложно описывать творческий процесс. Стихотворение воздействует больше на зрение, чем на слух. «Тень несозданных созданий колыхается во сне» — как это перевести в привычный язык? И тем не менее, образ довольно понятный. Его можно назвать причудами воображения того, кто увлечён творческим процессом.

Этот человек чертит звуки фиолетовыми руками на эмалевой стене. Здесь нельзя отождествить образ с созданием картины пальцами, потому что на стенах картины мало кто создаёт. Скорее, герой просто водит по стене руками. Почему они фиолетовые? Потому что действие происходит ночью. Посмотрите ночью на свои руки. Какого они цвета?

И тишина звонко-звучная. В ней происходит действо. Почему тишина звучит? Потому что работает воображение, память. Отсутствие звуков снаружи компенсируется наличием звуков внутри. Сознание воспроизводит свои звуковые картины, и их тоже можно назвать тенью несозданных созданий. Вот так тишина может звучать.

Из-под рук чудом вырастают прозрачные киоски, лазоревая луна. Как такое возможно? Здесь, по-видимому, описан процесс чистого творчества, божественного творчества, по недоразумению природы совершаемого человеком. Он просто водит руками по стене, и создаётся целый мир. Может, это ему только снится. Сон, где человек творит новую реальность. Язык стихотворения не опровергает эту интерпретацию.

И то, что было тенью несозданных созданий, стало тайнами созданных созданий. Творчество совершилось, и оно мило создателю. Непостижимый процесс творчества всё же можно выразить словами, что доказал Брюсов в своём произведении.

Вариант 3

Свое стихотворение В. Я. Брюсов написал 1 марта 1895 года. Это стихотворение вошло в его первый сборник лирики.

Читая стихотворение “Творчество”, невольно задумываешься: “Кто мог написать эти строки? Безумец, место которому только в психиатрической больнице”. Так считали и многие современники автора этих строк. Действительно, в стихотворении все необычно, не укладывется в рамки сознания. “Фиолетовые руки”, которые “чертят звуки”, “месяц обнаженный”, “звуки ластятся”…Бред, абсурд!

Но если взглянуть на картины Марка Шагала, кубические лица Пикассо — увидим, что само искусство того времен было абсурдным, но не лишенным смысла. Все это объясняется тем, что эпоха рубежа веков требовала новых форм в искусстве.

Необходимо также помнить, сто Брюсов- “отец русского символизма”. Именно ему принадлежат слова, что “символизм — поэзия намеков”.

В стихотворении “Творчество” Брюсов описывает то состояние, в коором пребывает творецц в минуту вдохновения. Автор говорит о двух мирах: реальном и ином мире, где уже есть все, что будет им создано. И если в начале стихотворения говорится о тени “несозданных созданий”, то в конце речь идет об уже воплотившихся творениях (“тайны созданных созданий”), но тем не мене полных тайн. Творчество продолжается, его невозможно постичь, оно хрупко, воздушно.

Брюсов соединяет в стихотворении зрительные и звуровые образы: “прозрачные киоски”, “звонко-звучная тишина”, ” при лазоревой луне”. Очень интересна композиция стихотворения, оно насыщено звуковыми повторами. Последняя строка первой строфы повторяется как вторая строка следующей строфы, а последняя строфа возвращает нас к первой.

Приложение №2

В десять - пятнадцать лет Брюсов пробует свои силы в поэзии и прозе, пытается переводить античных и новых авторов. Весной 1894 года вышла из печати тоненькая книжка стихов под названием «Русские символисты». За ней последовали ещё две такие же тонкие тетрадки. Стихи и переводы, помещённые в них, были подписаны самыми разными именами. Создавалось впечатление, что выступает большая группа новых поэтов. В действительности большинство стихотворений принадлежало одному Брюсову. Появление сборников было воспринято как литературный курьёз.

Творческий путь Брюсова распадается на четыре периода. Первый период складывается в 90 гг. когда Брюсов организовал группу молодых поэтов и выпустил три сборника «Русские символисты».

Второй период творческого пути отмечен четырьмя сборниками стихов: «TertiaVigilia» («Третья Стража», 1900), «UrbietOrbi» («Городу и Миру», 1903), «Stephanos» («Венок», 1906) и «Все напевы» (1909). Поэзия Брюсова этого времени свидетельствует о значительных изменениях в его мировосприятии и эстетике. Поэзия Брюсова в эти годы резко противоречила постулатам русского символизма. Он обращается к древности. Брюсов искал в далёком прошлом образец личности яркой, поднимающийся над обыденностью, могущей стать идеальным примером для современности.

Третий период появился в годы реакции. Поэзия Брюсова уже не поднимается до высокого жизнеутверждающего пафоса «Венка». Перепеваются старые мотивы, усиливается тема усталости, одиночества («Умирающий костёр», 1908; «Демон самоубийства», 1910, и др.). Но и в этот период творчества («Зеркало теней» (1912), «Семь цветов радуги» (1916), «Девятая камена» (1916- 1917), «Последние мечты» (1920)) поэт продолжает славить человека - труженика, дерзкого искателя и созидателя, верит в будущее торжество революции.

Послеоктябрьские стихи Брюсова открывают четвёртый, последний период его литературного пути, представленный сборниками «В такие дни» (1921), «Миг» (1922), «Дали» (1922) и вышедшим уже после смерти поэта сборником «Меа!» («Спеши!») (1924). Брюсов мучительно ищет новые художественные формы для выражения нового поворота в своём мировоззрении и адекватного воссоздания в искусстве революционной действительности («Третья осень», «К русской революции», 1920; «У Кремля», 1923 и др.)

Основной поэтической практики и теоретических взглядов молодого Брюсова на искусство стали индивидуализм и субъективизм.