История создания датчика движения: Первый прибор для обнаружения движения был изобретен немецким физиком Генрихом Герцем...
Архитектура электронного правительства: Единая архитектура – это методологический подход при создании системы управления государства, который строится...
Топ:
Установка замедленного коксования: Чем выше температура и ниже давление, тем место разрыва углеродной цепи всё больше смещается к её концу и значительно возрастает...
Оснащения врачебно-сестринской бригады.
История развития методов оптимизации: теорема Куна-Таккера, метод Лагранжа, роль выпуклости в оптимизации...
Интересное:
Подходы к решению темы фильма: Существует три основных типа исторического фильма, имеющих между собой много общего...
Наиболее распространенные виды рака: Раковая опухоль — это самостоятельное новообразование, которое может возникнуть и от повышенного давления...
Искусственное повышение поверхности территории: Варианты искусственного повышения поверхности территории необходимо выбирать на основе анализа следующих характеристик защищаемой территории...
Дисциплины:
2023-01-02 | 62 |
5.00
из
|
Заказать работу |
|
|
В камеру с четырьмя отпетыми уголовниками
поместили маленького тщедушного старичка.
– А тебя‑то за что, божий одуванчик? – спрашивают сокамерники.
– Приколист я, братцы, – отвечает старичок. – Приколы устраиваю.
– Какие еще приколы? Покажи.
– Да нет, братцы, не надо – вы потом недовольны будете, еще побьете.
– А ну показывай, ничего тебе не будет, гадами будем.
– Ну ладно, только уж потом не серчайте, вздохнул старичок.
Взял веник, сунул его в парашу, поболтал, потом постучал в дверь камеры.
А когда в двери открылось окошко, старик сунул в него веник
и быстро повернул пару раз. Через несколько минут дверь открылась,
и в камеру вошли десять дюжих охранников.
– Так, – сказал старший из них, оглядевшись, – ну‑ка, дедок, отойди в сторонку…
Анекдот от Никулина.
Мы хорошо знаем себе цену.
Она всегда выше нашей зарплаты.
Данил Рудый.
А вот «прикольчик» посерьезнее. Штука, как говаривал Иосиф Сталин, посильнее «Фауста» Гете.
Однажды в 50‑х годах в дирекцию Театра киноактера позвонили из ЦК партии и сообщили, что завтра приедут вожди Молотов и Каганович. Поговорить, побеседовать о путях развития советского кинематографа. Директор и худрук сразу пришли в страх, шок и транс. Их трясло, било и знобило. Они не знали, что делать, как быть… Моргунов решил их выручить.
Когда вожди прибыли, им навстречу, как чертик из табакерки, вышел улыбающийся артист. Он представился как един в двух лицах: директор и художественный руководитель. Моргунов беседовал с Молотовым и Кагановичем около часа, а то и больше. Евгений Александрович обстоятельно осветил положение дел в советском кинематографе, сделав упор на главном, что больше всего его интересовало и занимало: пора, мол, увеличить зарплату артистам низшей категории. Надо сказать, к артистам низшей категории относился он сам. О чем, конечно, вождям не сказал.
|
– Высокоталантливая молодежь – надежда нашего советского кино. А из всех искусств для нас важнейшим является кино, – с пафосом произнес Моргунов.
Вожди не стали спорить. Моргунов тепло распрощался с Вячеславом Михайловичем и с Лазарем Моисеевичем, проводил их до машины. Потом успокоил директора и худрука, находившихся все это время в обморочном состоянии.
Вожди сдержали свое слово, не то что нынешние. Моргунов, как и другие артисты низшей категории, получил прибавку к зарплате. К тому же Моргунов выиграл спор с коллегой, что пожмет руку Молотову.
«Прикольчик», прямо скажем, на пятерку. Но ведь за такой «прикол» можно было в те времена и срок схлопотать. И немалый.
Это еще что! В шестнадцать лет он на спор, принародно, кинул камень в портрет Сталина – и все сошло ему с рук.
Ну ладно, хватит «шекспировских страстей». Хотя, как пел Владимир Высоцкий, «это была присказка, сказка впереди»!
Приехал к нам как‑то певец. Американец. Негр. Поль Робсон. Уж за что он любил Россию, не знаю. Но любил. Приезжал к нам в страну несколько раз. Русский знал едва‑едва. Но выучил русские песни и выступал с ними и в зале Чайковского, и в Колонном.
Прорваться к нему было просто невозможно. Один Моргунов знал, что надо делать.
Собрал группу студентов и повел их к гостинице «Националь». Ребята остались на улице, а Моргунов направился прямо к сотруднику, сопровождающему певца, и сказал ему:
– Вы знаете, у меня письмо от студентов ВГИКа. Они хотят списать слова песен, которые наш любимый певец поет по‑русски.
Сопровождающий обратился к стоящему на страже, стоящий на страже обратился к старшому. Все трое ничего не поняли. Все трое махнули рукой – проходи.
На третьем этаже Моргунов встретил огромного красивого чернокожего улыбающегося человека.
|
– Извините, – сказал ему Моргунов, – меня ждут еще двенадцать человек, которые тоже хотят получить автограф на вашей книге.
Переводчик перевел.
– С удовольствием, – ответил Поль Робсон. – Зовите их всех сюда.
И студентов пропустили.
– А где же книги? – удивленно спросил певец.
– Вся беда в том, что их у нас нет, – извиняясь, ответил Моргунов, – но они есть у вас.
Поль Робсон рассмеялся и попросил принести ему книги, которые он привез с собой. После чего подписал их всем собравшимся. А среди студентов были и будущие звезды российского кинематографа Сергей Бондарчук и Леонид Гайдай.
Не знаю, насколько любил Евгений Александрович Поля Робсона и его творчество. А вот то, что он являлся поклонником таланта известного индийского актера Раджа Капура, доподлинно известно. «Факт!», как любил говорить Давыдов из «Поднятой целины» Михаила Шолохова.
«После просмотра фильма «Бродяга» в Доме кино, – рассказывал Моргунов, – я, но молодости, взял грех на душу – снял со стенда его фотографию, протиснулся сквозь толпу почитателей индийского актера и получил у Капура первый автограф. А второй получил спустя одиннадцать лет. «Где‑то я вас уже видел», – сказал мне Капур. Я достал и показал ему фотографию с первым автографом».
Следующая встреча была у них на кинофестивале в Ташкенте. Там Моргунов спел песню бродяги из одноименного фильма, чем тронул Капура и получил третий автограф.
Позже, в Москве, вновь на фестивале, индийский артист уже сам узнал Евгения Александровича.
Мор‑гу‑нов! Пленница… Очень хорошо.
И тут же спросил через переводчика:
– А фотография с собой?
Разумеется, она была с собой. Капур вновь приложил перо к своей фотографии.
А потом Моргунов был в составе советской делегации в Дели. Встретился с Раджем и только протянул ему фотографию, которую привез с собой, как Капур достал фотографию российского артиста. И чтобы опередить Моргунова, громко сказал:
– Мор‑гу‑нов! Автограф!
Встречался Моргунов и с французской кинозвездой Катрин Денёв. Она приехала в Советский Союз встретиться с нашими мастерами кинематографии. Среди них были режиссер Сергей Герасимов и его ученик актер Евгений Моргунов. Моргунов не мог сдержаться и тут же выдал очередной каламбур:
Мне не обязательно знакомиться с Катрин Денёв, можно было бы и с Катрин Часов.
|
Денёв попросила переводчицу перевести фразу Моргунова, а когда ей перевели, тут же улыбнулась и шепнула что‑то переводчице на ухо.
– Что она сказала? – поинтересовался Моргунов у переводчицы.
– Ах, какой проказник! – ответила та.
А ведь, пожалуй, самое верное определение дала Евгению Александровичу Катрин Денёв: проказник.
«С молодых лет я всегда старался смешить людей хотел, чтобы они не вешали носы, не люблю кислых физиономий» таково было жизненное кредо Моргунова.
И он старался вовсю. Смешил всегда, при любых обстоятельствах. Старался во всем находить смешное. А если не находил, то сам устраивал представление. По поводу или без повода. Хорошо относился к кому‑либо или нет – не важно. Шут не только в кино или в театре, но и в жизни. Почти всегда. Почти везде. Иногда с перебором. Иногда даже зло. «По‑черному». Как, например, в этой истории.
В аэропорту при большом стечении пассажиров диспетчер объявляет посадку на самолет:
– Граждане пассажиры, самолет – рейс сорок два двенадцать Москва – Сухуми объявляет посадку.
Моргунов во весь голос:
– Повтори, сука.
Диспетчер:
– Повторяю. Граждане пассажиры, самолет… Довольно «черненькая» шутка! Но такова была природа артиста. Который считал, что разыгрывать первого апреля – это все равно что дарить женщинам цветы только Восьмого марта.
– Нелюдимо только море, – считал артист. – Для меня нелюдимый человек – это Достоевский Федор Михайлович. Удивительно, я его очень любил и люблю, но считаю, что все, что он создал, настроено только против человека, а не за человека. Так же все мы любим курицу, которую жарим. И забываем, что помимо того, что она несет яйца, ей еще и отрезают голову.
О ПОЛОВЫХ И ОРГАНАХ
В КГБ приходит человек:
– У меня улетел попугай.
Если он прилетит к вам, имейте в виду,
что я его политические взгляды не разделяю.
Анекдот от Никулина.
– У меня радостная весть из кухни, – говорит
официант клиенту. – Вы оказались правы! То,
что вы съели, действительно был не суп, а помои.
Просто анекдот.
Напомню, что половыми при царе‑батюшке называли официантов, а органами при дедушке Ленине и после него – ЧК, НКВД, КГБ. Ой, любил Евгений Александрович и тех и других – и половых, и органы. Ой, любил! Любил, но, как и один известный поэт, странною любовью…
|
В вагоне метро, собираясь выходить на своей остановке, Моргунов подходил к какому‑нибудь мужчине, доставал красную книжечку (а‑ля КГБ) и говорил:
Пройдемте.
Они выходили на улицу и долго шли по направлению к дому Моргунова. Наконец Моргунов нарушал молчание:
– Как жизнь? Как настроение?
Человек терялся и заикался:
– За что вы меня задержали?
– Я вас задержал? – удивлялся Моргунов, – Просто вы мне показались симпатичным человеком. Я бы с вами в разведку пошел. Вот и захотелось поговорить, узнать, как дела… Пожалуйста, вы свободны. Можете идти!
Вообще игры с КГБ или под КГБ Моргунов прямо‑таки обожал. Останавливал такси. Показывал красную книжку. Указывал на какую‑нибудь проходящую машину и приказывал шоферу:
– Давай за ней!
Около своего дома просил остановить и выходил из машины.
А как же машина? – спрашивал удивленный таксист.
– Все в порядке, – отвечал Моргунов. – Не волнуйся. Ее «ведет» мой напарник…
Как‑то Борис Сичкин встретил Моргунова у Охотного ряда. Тот предложил пойти вместе поужинать. Борис отказался: денег нет. Моргунов презрительно махнул рукой: нет проблем. Они вошли в ресторан «Националь». Там было много свободных мест, но Моргунов вызвал директора и свистящим шепотом сказал:
– Поставьте столик на двоих так, чтобы мы видели вон тот столик в углу, – он указал взглядом на посетителей в дальнем углу ресторана, – но они нас нет. Понятно?
– Понятно, – ответил директор и вытянулся в струнку. – Что будете есть? Чем прикажете потчевать?
– Мы не ужинать сюда пришли, – твердо и со значением ответил Моргунов. На ваше усмотрение. Ясно?
– Ясно, – отчеканил директор.
Два официанта мгновенно принесли водку, коньяк, шампанское, черную икру, лососину и разную другую вкуснятину. Артисты принялись за ужин. Моргунов во время еды что‑то шептал Сичкину и что‑то записывал в блокнот. Наконец подозвал директора и попросил счет.
– Ну что вы, что вы, какой счет, – залебезил директор. – Вы же наши дорогие гости.
Женя подарил ему на прощанье еле заметную улыбку и дал руку, как взятку.
– Видишь, Боря, сказал он на улице.
А ты говорил о каких‑то деньгах. А зачем? Я так давно ужинаю. Большое спасибо нашим «половым» и «органам».
Нельзя сказать, что игры с КГБ всегда сходили с рук Евгению Александровичу. Читатель постарше помнит, что был такой Юрий Владимирович Андропов, сначала член Политбюро, Председатель КГБ, а потом и генсек.
Однажды, выступая на юмористическом концерте, Моргунов с места в карьер начал так:
|
– Привет вам от Юрия Владимировича…
В зале гробовая тишина. У администраторов за кулисами после его слов, как у Труса, стали трястись ноги. Шутит Моргунов или нет? В любом случае опасно.
– Привет вам от Юрия Владимировича… – повторил Моргунов, радуясь тишине в зале. И потом, сделав паузу по всем законам театрального искусства, добавил: – Никулина.
Больше его на те юмористические концерты не звали. Как заметил один известный острослов: шут всегда был под колпаком.
ВОКРУГ СМЕХА И ЗАСТОЛЬЯ
Розыгрыш – это шутка
со знаком качества.
Евгений Моргунов.
А теперь перенесемся в ресторан Центрального Дома литераторов. В Дубовый зал.
Отмечали день рождения поэта Алексея Фатьянова. Рядом с ним сидели Соловьев‑Седой, Твардовский, Моргунов. Тут Твардовский заметил, что в углу устанавливают постамент для гроба очередного писателя. Вот такие были нравы. Писательская братия выпивает, закусывает, веселится. А администрация Дома литераторов не дремлет, параллельно занята совсем другим делом.
Твардовский спрашивает Соловьева‑Седого:
– Вась, кто же сейчас там лежать будет?
– Да ждут здесь одного известного детского поэта.
– Что ты говоришь! Боже мой, как жалко. Ах, как коротка жизнь!
Соловьев‑Седой задумался и говорит Моргунову:
– Женюш, за сколько ты сможешь полежать там, пока привезут тело? Честно скажи, за сколько?
Моргунов отвечает – давай тыщу рублей. По тем временам большие деньги. Моргунов думал ошарашить композитора, а тот достает книжку на предъявителя и выписывает: одна тысяча сто рублей.
Моргунов пошел и лег… Хотел минуточек на пять, но не получилось – заснул!
Компания сидела‑сидела, а потом разошлась.
Неожиданно Моргунова будит сам директор Дома литераторов.
– Моргунов, что ты творишь! С гробом родственники пришли, а ты занял это почетное место.
Надо сказать, спросонья Моргунову не очень‑то и хотелось вставать. Но с трудом заставил себя встать. За нарушение дисциплины и несоответствие моральному облику советского человека Моргунову было запрещено год появляться в Доме литераторов.
Когда его спросили:
– Ты, наверно, в тот день крепко поддал? – ответ артиста был молниеносный:
– Кто пьет некрепко – тот не классик.
Думаю, сия фраза была сказана для красного словца. Ведь он сам не раз замечал: «Давно непреложно замечено: выпивающий актер не способен сыграть алкоголика. Я обожаю застолье с веселыми друзьями, интересными собеседниками, но не ради этого…»
На поминках Утесова он, любитель спиртного, категорически отказался пить водку, сказав, что пришел вспомнить друга, а не заниматься возлиянием.
Все проделки Моргунова могли иметь место только до прихода к нему популярности. Когда его не узнавали в лицо. Но как только пришла слава, положение изменилось.
Завтракал, обедал и ужинал Моргунов очень часто за счет своих поклонников. И ведь очередь занимали. Однажды Борис Сичкин зашел в ресторан ВТО и увидел Евгения Александровича.
Он сидел за столиком с двумя симпатичными ребятами.
– Боря! – обрадовался Моргунов. – Подгребай к нам! Знакомься, мои друзья, полярные летчики. А перед вами, ребята, сам Буба Касторский. Как я и обещал…
В глазах летчиков засияли все цвета северного сияния.
Сичкин и летчики пожали друг другу руки.
– С вас сто рублей, как договаривались, – обратился к летчикам Моргунов.
Ребята радостно вручили Моргунову деньги.
– Сейчас придут Олег Стриженов, Савелий Крамаров, Олег Ефремов и другие, так что деньги, друзья, далеко не прячьте.
– Не волнуйся, Женя, – ответили счастливые летчики.
Надо отметить, что Евгений Александрович был не только любитель выпить, но и хорошо закусить. Даже внес как‑то такое рационализаторское предложение.
Летел он однажды над Америкой. Переводчик стал хвастаться:
Посмотрите вниз! Мы пролетаем над Мертвым озером. Там очень много соли, такого у вас нет.
– Как используется озеро? – серьезно спросил артист.
– Никак. Оно же соленое.
– Плохо, у нас бы использовалось. Даю вам бесплатный совет. Побросайте туда побольше помидоров и огурцов, через две недели выньте. Вся страна на год соленьями будет обеспечена.
Особенно ценил Моргунов грузинскую кухню, но и армянской, молдавской или татарской тоже не брезговал. А больше всего, как ни странно, любил гречневую кашу с молоком! И еще (нетрудно догадаться!) сладкое, мучное. Привозил жене и детям торты отовсюду. Даже из‑за диабета не мог себя ограничивать. Цап сладость со стола, как кот лапой, и уже не отнимешь!
В Курганской области проходил фестиваль искусств, на который собрали всех популярных артистов кино и эстрады.
Ведь как приходилось колхознику работать в колхозе? Бесплатная работа за палочки‑трудодни и… концерты. Урожая нет – в магазинах шаром покати. И чтобы люди не огорчались, проводили фестивали. Партийные секретари с председателями колхозов и совхозов устраивали шикарные банкеты для себя и артистов. «Оттягивались» по полной выкладке. Как? Все пили.
В одном колхозе был накрыт стол на сто пятьдесят человек, а артистов было всего‑то человек двенадцать. В углу стояло, как водится, множество ящиков с экспортной водкой и армянским коньяком. Но вот незадача, пить артистам нельзя, предстоял еще один концерт. Жалко! Добро пропадает. Моргунов и здесь нашел выход из положения. Он подошел к Сичкину и душевно сказал:
Борис, ты мой самый любимый артист. Я хочу тебе надписать на память бутылку коньяка.
Затем взял бутылку армянского коньяка, написал на ней трогательные слова и торжественно вручил ее Бубе Касторскому.
Борис Сичкин взял другую бутылку и сделал не менее трогательную запись Моргунову. Эстрадные артисты Шуров и Рыкунин (знаменитый в свое время дуэт) почувствовали, куда ветер дует, и тоже изъявили желание получить автографы у присутствующих артистов. Все вспоминали, как они друг друга любят, и щедро дарили друг другу автографы. Накопилось бутылок по восемь у каждого.
Секретарь горкома был в умилении и попросил и ему что‑нибудь написать на этикетке. Все проделали эту процедуру с большим удовольствием. Прощаясь, секретарь сказал:
– Как приятно глядеть на вас, артистов! Какая у вас дружба! Замечательные вы мои!
А вот что было в рыбсовхозе на Дальнем Востоке. За блестящее выступление в концерте Моргунова наградили красной рыбой в восемь килограммов. Моргунов от подарка отказался.
– Не имею права приносить такой подарок в гостиницу, зная, что мои друзья Никулин и Вицин такой рыбы не имеют и не будут иметь. Неудобно как‑то…
– Организовать машину товарищу Моргунову, – поручил председатель месткома и сам лично принес еще две рыбины.
Известно, что, когда ресторан «Националь» был открыт только для иностранцев, Евгений Александрович туда тем не менее захаживал. И довольно часто. Увидев группу интуристов, он подбегал к ней, пристраивался в начале толпы, принимал важный вид и, как заправский руководитель, кричал швейцару:
– Это со мной! Пропустите всех!
Ну и, само собой, оказывался в «Национале» сам…
Ну это опять, как говорится, «цветочки». Времена, когда народ еще не очень хорошо знал артиста Моргунова. А сейчас про «ягодки»: когда Моргунов стал известен.
Рассказывает писатель Варлен Стронгин:
«Лето. Одесса. Живем в гостинице «Интурист». Концерты проходят в красивом Зеленом театре городского парка культуры. На сцене много юмора, звучат песни Софии Ротару. В перерывах между концертами едем в гостиницу пообедать, но в ресторане обслуживают только иностранцев. Евгений Моргунов не спеша подходит к метрдотелю и спокойно, доверительно говорит:
– Вы не могли бы обслужить меня?
Метрдотель, взбудораженная от наплыва иностранцев женщина, сразу узнает популярного артиста:
– Вас я, конечно, обслужу.
– Но я не один, – таинственно замечает Моргунов, – со мной группа американских безработных. – И тут он показывает на артистов, стоящих у входа в ресторан. – Они очень проголодались. Безработные американцы ведь тоже могут проголодаться.
Придется обслужить! – рапортует метрдотель.
Мы занимаем два сдвинутых вместе столика, и через минуту на них вместо меню появляются флажки советский и американский. Наш смех выводит из себя работника общественного питания, она понимает обман, раскусив розыгрыш, и гневно смотрит на Моргунова, а он, как ни в чем не бывало, обращается к одному из артистов:
Билл, что ты будешь есть на первое? Наверное, борщ с пампушками. Итак, принесите нам восемь борщей!
На обратном пути в Зеленый театр Евгений Александрович подсаживает к нам в машину пародиста, который по его просьбе высовывает голову в окно и начинает изображать правительственную сирену. Нашей машине уступают место другие авто, и мы останавливаемся лишь у въезда в парк. Милиционер заглядывает в окно машины и, увидев насупившегося, принявшего начальственный вид популярного артиста, поднимает шлагбаум. А до этого Евгений Александрович, заведенный удавшейся игрой в ресторане, произнес в машине монолог о советских обывателях, всего и всех боящихся.
Иногда в жизни артист все же переигрывал. К примеру, на рынке Днепропетровска, сгребая у продавцов с прилавка орехи или семечки. Продавцы начинали возмущаться, но, увидев, с кем имеют дело, улыбались.
– Дома расскажете, что у вас покупал орехи сам Моргунов! – громогласно произносил Евгений Александрович, переходя к очередной «жертве».
В другой раз, на концертах в Смоленске, я шел к эстраде, установленной перед главной трибуной стадиона, по специально проложенной дорожке, обернулся и вдруг увидел идущего за мной Моргунова, сворачивающего эту дорожку.
– Евгений Александрович, для чего она вам?
– Для дачи! – невозмутимо произнес он. – Не обеднеют. Они нам все равно недоплачивают!
Наверное, таким, не совсем корректным способом он выражал свое недовольство положением в кинематографе. Снимали его мало, особенно после нашумевшей «Кавказской пленницы». Вместо ожидаемого потока новых ролей его окружило безмолвие. Что это было? Санкция начальства? Зависть артистов? Непонимание разностороннего таланта артиста? Кто знает…
И все‑таки эти его не всегда добрые выплески юмора и иронии вне сцены оказывались своеобразной маской, за которой скрывалась неудовлетворенность своей киножизнью. Зато на сцене он был неподражаем, даже шутки не самого высокого класса он произносил исходя из своего образа и так убедительно, что смеялись самые взыскательные зрители. И как же жаль, что уходили годы и здоровье одного из самых ярких и убедительных артистов нашего кино, но вместо киносъемок, в погоне за хлебом насущным, он колесил по стране с концертами».
ЕВГЕНИЙ МОРГУНОВ ВНЕ ПРОКАЗ
(Дайджест из прессы. Курсив мой. – Л. Л.)
Я не так велик, как обо мне говорят,
но и не так мал, как обо мне думают.
Ибн Эзра.
О себе
– Я человек скромный, несмотря на свою порядочность.
О жизненном кредо
– В жизни все проходит… Обиды, горе, печали забываются. Слезы просыхают. Лишь смешное помнится. Пусть зрители радуются, смеются, хохочут!
О любви
– Любовь может быть вечной, если ты убежден и веришь, что рядом с тобой любовь. Она может быть и проходящей, может быть и затейливой. Но нельзя отгрызать кусок луны для того, чтобы чувствовать себя на луне. Самое прекрасное в жизни – это любовь. Не проходите мимо! Это восклицание адресовано не только для тех, кто проходит, а для тех, кто еще только идет. Сейчас, уже в зрелом возрасте, я убежден: самое главное – это когда ты идешь в упряжке с человеком, которому НАПЛЕВАТЬ на твои разгулы, на твои встречи, на твои шалости, бедность. Она не выражает гнев. Она терпит. И поэтому она побеждает. Для меня любовь – это та, которая победила все это. Есть анекдот о семейной жизни. Один человек страшно боялся переселения душ, считая, что если в новой жизни он станет собакой, то его жена непременно превратится в блоху.
О жене
– Она такая. Она хороша тем, что она домашняя. Она многое умеет, она много знает. С ней говорить – одно удовольствие. Она знает литературу, как никто, прекрасно разбирается в вопросах жизни и вообще большого ума человек.
(С Евгением Александровичем Наталья Николаевна прожила вместе тридцать шесть лет. Познакомились они смешно. Шел шестьдесят третий год. Наталья училась в MATИ и запоздала с зачетом по физике. Звонит после Нового года на кафедру, а там, как говорится, глухо: все время занято. Крутила номера телефонов, крутила… и докрутилась. В голове почему‑то крутился телефон подруги. Потом, как оказалось, перепутала одну цифру. Но понятия она об этом, конечно, тогда не имела. И – о радость! – вдруг слышит солидный мужской голос:
– Да, слушаю.
– Это кафедра физики?
– Да.
– Когда можно зачет сдать?
После небольшой паузы отвечают:
– Дайте мне ваш телефон. Я посмотрю расписание и перезвоню.
Через десять минут действительно перезвонили:
– Приходите завтра.
Наталья ночь напролет зубрит физику, наутро мчится в институт – в нем никого, хоть шаром покати!
Возвращается домой, думает: что бы это значило?
Звонок. И тот же солидный голос:
– Извините, что зря прокатились.
Дальше голос сообщает, что он Евгений Александрович Моргунов, известный в народе как Бывалый.
Бывалого Наталья, естественно, помнила. Но восторга не последовало: пожилой, рожа красная, да еще эти усики.
Моргунов немного приуныл. Но все равно стал периодически названивать. Как правило, ночью! Даже непонятно, как родителям объяснить: серьезная девушка ведет ночные разговоры с незнакомым мужиком.
После того как Евгений Александрович снял фильм «Когда казаки плачут», он пригласил Наталью на просмотр в Серебряный бор для спартаковской команды.
Наталья приехала вместе с подругой Таней. Ждут на крыльце.
Подъезжает Моргунов, выкатывается из машины. Лицо молодое, бледное, как будто и не весит сто тридцать пять килограммов. И глаза безоблачные.
Девушки схитрили. Обе назвались Наташами. Моргунов зырк глазами туда‑сюда, все пытался понять, с кем по телефону разговаривал.
После первой встречи звонки от Моргунова стали чаще. Если он уезжал из Москвы, Наталье станавилось тоскливо. Хотя поклонник у нее был – симпатичный парень, отличник, горнолыжник. Но вот… Позвонил Моргунов из Киева, со съемок:
– Приезжай!
И Наташа не раздумывая поехала…
Поженились Наталья Николаевна и Евгений Александрович через два года после знакомства. Просто пришли в ЗАГС и подали заявление. В ЗАГСе сказали, что надо ждать три месяца. Моргунов со свойственным ему темпераментом стал бурно возражать:
– Что вы говорите? У меня скоро съемки!
Сотрудница ЗАГСа посмотрела на будущую Моргунову и сказала:
– Девушка, зачем вам такой ему даже жениться некогда!
На регистрацию брака пришла Наталья с соседкой по дому, которая должна была быть свидетельницей. Сели во дворике. Моргунова нет.
Неожиданно по микрофону объявляют:
– Невеста такая‑то, не уходите, ваш жених задерживается на кладбище.
Ну дела!
И точно оказались дела – Моргунов помогал Георгию Даниловичу Светлани, который играл в фильме «Когда казаки плачут» деда, ограду на могиле жены устанавливать.
Наконец Моргунов приехал с ощипанным букетом:
– Пошли, старуха!
Расписались, потом в соседнем саду имени Баумана, даже не в ресторане, а в буфете, составили два стола, выпили шампанского из граненых стаканов.
Не свадьба, а смех! Может быть, так и должно быть у комика? Хотя как сказать… Мы‑то, зрители, думаем, что у артистов в быту все чинно, благородно, солидно. А нет!)
О детях
– Дети… Не хотелось, чтобы мои дети продолжали дело, которому я служу. Актерская профессия очень зависимая, удачных судеб мало, а сломанных – сколько угодно. А киноактеру трудно вдвойне… Мой сын Николай разбился на автомобиле полгода тому назад – двадцатипятилетний мальчик…
(Николай – младший сын, занимался бизнесом, и довольно успешно. Накануне трагедии приехал к маме на дачу, привез еду из «Макдональдса». Прилег ненадолго отдохнуть. И назад в машину:
– Мама, у меня дела, завтра заеду!
С Натальей Николаевной осталась подруга, та самая, что была свидетельницей в ЗАГСе. Утром подруга будит Моргунову:
– Поезжай домой, мне сон нехороший приснился!
Евгения Александровича Наталья Николаевна застала дома, а вот Николая – нет. Только потом они узнали, что сын ехал на своем «БМВ» по Минскому шоссе и не вписался в поворот, на большой скорости врезался в дерево…)
Второй сын, Антон, окончил экономический факультет ВГИКа. Работал на «Мосфильме». Когда эта могучая крепость развалилась, пошел сторожем в аптеку. Потом в гаражную фирму. Там начались какие‑то темные делишки. Антону это не понравилось…
(Это из последнего интервью Моргунова, данного им в апреле 1999 года. Свою дочку сын Антон назвал в честь деда – Женей, а сына, который очень похож на Евгения Александровича, – Мишей.)
Молодые годы. Евгений Моргунов со своим другом – композитором Борисом Брянским.
Евгений Моргунов на новогоднем «Голубом огоньке». 1965 г.
С коллегами. В перерыве съемок картины «Дайте жалобную книгу». 1964 г.
Раздумье над тостом.
Клоун Емельян – главная роль в 16‑серийном венгерском телефильме «Фокус‑покус».
С Жаном Маре на Московском кинофестивале 1963 г.
С Элизабет Тейлор и ее очередным мужем на Московском кинофестивале 1965 г.
У Бывалого все бывало.
С Владимиром Ивановым. Стахович и Кошевой – друзья навек. 1968 г.
Георгий Вицин, Савелий Крамаров и Евгений Моргунов. Но эта тройка не получилась. Кинопроба для картины «Кыш и Двапортфеля», 1974 г.
Съемочный момент картины «Господа артисты», 1992 г.
Цыганское счастье с Георгием Вициным. «Комедия давно минувших дней», 1980 г.
Украл пионера из ломбарда. «Комедия давно минувших дней». Кадр запретили и вырезали.
С «крестным отцом». Леонид Гайдай и Евгений Моргунов. 1993 г.
Председатель колхоза. «Сокровища моей семьи», 1990 г.
Со старшим сыном Антоном. 1984 г.
Почти роденовская поза мыслителя. 90‑е годы.
Герой комедии при галстуке. Начало 90‑х.
С женой, Натальей Николаевной. 80‑е годы.
«Я человек скромный, несмотря на свою порядочность».
О романах
– Вы можете себе представить, что с известной телеведущей Светланой Моргуновой (многие говорили, что она одна из жен Евгения Александровича) мы оказались у молодого начинающего астролога – был такой Амбарцумян, потом он стал академиком. Мы поднимались по винтовой лестнице, и нам позволили полюбоваться небом. И я прижался к ее плечу и говорю: «Света, какое счастье в этом мире нам быть с тобой вместе». А она мне: «Ты не в моем вкусе».
(Ревность Наталью Николаевну никогда не мучила. Хотя она и знала, что раньше в жизни Моргунова была другая женщина – балерина Большого театра, значительно старше его. К поклонницам тоже относилась спокойно – артисту (профессия такая!) всегда хочется нравиться. Бывало, идет Бывалый по улице, уже старый больной диабетик, еле ноги переставляет, а увидит какую‑нибудь симпатичную да задорную – сразу же начнет хохмить, рисоваться. Нормально!)
Об одиночестве
– Самое страшное – остаться одному. Знаете, горе какое случилось у прекрасного комика, удивительного человека Сергея Николаевича Филиппова? Как бессердечно отнеслась ленинградская общественность к артисту, который смешил всех, которого боготворили, которому предлагали выпить все. Он умер один в своей квартире и лежал две недели. Соседи обратились на «Ленфильм» (за год до того у Филиппова умерла жена, он остался один). «Ленфильм» принял ужасающее решение. (Не дали на похороны ни копейки денег.) И только Сашенька Демьяненко, замечательный наш Шурик, собрал по копейкам деньги у актеров, которые были на пенсии, у актеров, которые знали Филиппова, сделали гробик и закопали. И слова совершенно гениальные написали на могиле: «И не будет в день погребения ни свечей, ни церковного пения». Это его любимые были стихи.
О политике
– Легко научить зайца играть на барабане, если каждый день бить его мокрой тряпкой по морде и ушам. Но как нормальный человек может каждый день смотреть одну и ту же ерунду, связанную с Госдумой? Я не могу постоянно думать о том, кто кому вылил боржоми за шиворот. Мне вбивают в мозги, что где происходит. А я хочу, чтобы звучал Чайковский, Бетховен, Соловьев‑Седой…
Об образе Бывалого
– Это целиком заслуга людей, которые придумали фильм «Пес Барбос и необычный кросс». Три болвана пошли на рыбалку, взяли собаку, динамит и хотели глушить рыбу. На самом деле – бросили на мель.
Я ничего такого не искал. Работал в Театре киноактера, приезжал на киностудию «Мосфильм», надевал костюм, гримировался, мне объясняли задачу, я выходил на площадку и делал то, что нужно. Иногда что‑то возникало по ходу дела.
Работал от начала до конца. Вообще были люди с большой фантазией и большим умением работать. Делали все настолько свободно и быстро! У нас ведь говорят: ах, мы с таким трудом добывали этот кусок фильма – отбойными молотками, по двенадцать часов в сутки… У нас все шло с лета!
Об интервью
– Люблю рассказывать байки, а не отвечать на дурацкие вопросы.
О популярности
– Да, иногда популярность приносит пользу. Не мне. Людям. Меня пригласил на день рождения Сергей Пенкин. Подъезжаю к ресторану, а там облава. В зал во время торжества ворвался спецотряд милиции и всех гостей певца выстроил у стенки. Рядом с Пенкиным стояла и его старушка мама. Я вышел из машины, подошел к ресторану и удивился. Возле входа в наручниках стояла певица Лариса Долина.
– Что за дела? – спрашиваю.
– У женщины подложный милицейский документ, – ответил молодой сотрудник милиции.
– Что же там написано? Покажите… – удивился я.
– А то, что она является сотрудником ГУВД. Мы звонили, такой там нет.
– Да вы читать умеете? – возмутился я. – Там написано, что она ведет шефскую работу. Вам, молодой человек, надо для расширения кругозора чаще смотреть телепередачи, ходить на концерты. Немедленно извинитесь перед дамой и проводите нас на торжество.
Тут подбежал какой‑то начальник, который имел широкий кругозор, и, узнав меня, приказал снять наручники.
– Перестарались ребята, – оправдывался он. – Кто‑то сообщил, что сюда должны привезти наркотики. Вот по ошибке и произошел инцидент.
Мое присутствие помогло всем гостям Пенкина, которые продолжали дальше веселиться, петь и смеяться, как дети.
О хобби
– Я раньше действительно очень любил футбол. На футбол приходили точно так же, как в Большой театр. Я очень сдружился с командой ЦСКА, не потому что их шикарно одевали, не потому что им шили французские <
|
|
Типы оградительных сооружений в морском порту: По расположению оградительных сооружений в плане различают волноломы, обе оконечности...
Таксономические единицы (категории) растений: Каждая система классификации состоит из определённых соподчиненных друг другу...
Папиллярные узоры пальцев рук - маркер спортивных способностей: дерматоглифические признаки формируются на 3-5 месяце беременности, не изменяются в течение жизни...
Историки об Елизавете Петровне: Елизавета попала между двумя встречными культурными течениями, воспитывалась среди новых европейских веяний и преданий...
© cyberpedia.su 2017-2024 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!