Учимся, как дифференцировать Взрослое Я от травмированных частей

Помогаем клиенту дифференцировать Стойкого (Продолжающего Обычную Жизнь), имеющего доступ к осведомлённости о здесь-и-сейчас настоящем. Иногда это вопрос веры: мы должны верить, что каждый взрослый человек обладает Взрослым Я, независимо от того, насколько деморализован, подавлен и, возможно, недееспособен клиент.

Часто клиенты почти не осознают это Взрослое Я, поскольку его или её внимание поглощены недавним/очередным кризисом или переполняющими эмоциями или странным поведением, которое он/она не могут понять. Или клиент осознаёт навыки, имеющие отношение к Стойкому, Продолжающему Обычную Жизнь, - способность думать, концептуализировать, приобретать знания и навыки, заботиться о других или выполнять задачи, но он/она переживают эти состояния как «ложное я», а не более стабильное, вдумчивое, надёжное, функционирующее Я. 

Помогает сотрудничество клиента и терапевта в определении роли, которую Стойкий играет в её/его текущей жизни: ходит на работу, заботится о ребёнке, взаимодействует с внешним миром, проводит время с друзьями, занимается хобби. Как только этот взрослый и его/её компетенции переопределены как Стойкий, можно помочь клиенту заметить то, что стойким не является: например, когда он чувствует себя маленьким и беспомощным на работе, вписывается ли это в то, что он теперь знает о функционировании своего Взрослого Я? Чувствует ли он себя маленьким и беспомощным, когда заботится о своих детях? Вероятно, нет. Потому эти ощущения/переживания, скорее всего, принадлежат части, которая могла бы почувствовать себя маленькой и беспомощной, такой как травмированный ребёнок.

Когда клиент злится и отпускает саркастичные замечания по адресу босса, Взрослое ли это Я? Какая часть могла бы злиться на фигуру авторитета и не переживать по поводу последствий? На какой стадии жизни и в каком возрасте были характерны такое поведение и образ мышления?

Терапевт помогает клиенту различать, какие действия и реакции принадлежат взрослости, а какие – другим различным возрастам и периодам детства; одновременно подчёркивая важность лидерства Взрослого в создании безопасности и стабильности. Всё это несёт встроенное послание: что терапия это контекст, сцена, на которой наши высшие Я приходят на помощь младшим частям, испуганным и травмированным. Подобно любому взрослому, работа Стойкого – позаботиться, чтобы младшие части чувствовали себя в безопасности, защищёнными, стабильными и оберегаемыми. Работа, которая всегда начинается с понимания (правил игры, требований, постановки чётких выполнимых задач). Когда дети чувствуют, что их слышат и понимают, - они чувствуют себя в большей безопасности.

Говорим на языке частей

По мере того, как Стойкий клиента повышает своё умение замечать сообщения от частей в форме конфликтующих мыслей, ощущений, импульсов и физических реакций, задача терапевта – быть вспомогательной корой (внешним жёстким диском?) – наблюдать/рассматривать паттерны и вербализировать их в понятиях языка частей, основанном на осознанности: Я слышу, что твой Стойкий очень хочет найти партнёра, того, с кем можно разделить её жизнь, и я слышу, что твоя часть Привязываться говорит о том, как одиноко чувствует себя, - ты замечаешь эти два различных ощущения в плане отношений?

Заметьте, что терапевт не просто просит клиента наблюдать способом, основанным на осознанности, - мы моделируем осознанный способ мышления и беседы. Мы не можем ожидать, что клиент заговорит на языке частей, если сами не говорим на нём в ходе сессии.

«Когда ты говоришь о своём партнёре, замечаешь, как быстро активируется часть Злиться… Похоже, что эта часть не уверена, что тебе стоит ему доверять»

В зависимости от ответа клиента на наше наблюдение, положительного или негативного, мы получаем возможность исправить утверждение: я вижу – часть Злиться доверяет твоему парню – поэтому он в твоей жизни – но также она не хочет, чтобы ты становилась слишком уязвимой.

Или мы можем исправить наше наблюдение в свете следующего утверждения клиента: А теперь часть стыдиться чувствует, будто не заслуживает любви? Как печально.

Если клиент нормализовал свои внутренние конфликты как амбивалентность, рефрейминг терапевта помогает направить терапию к лежащим в основе травма-обусловленным проблемам: Заметь, что у всех этих частей отличные реакции на твой план выйти замуж. Одна только мысль о том, чтобы посвятить себя мужчине, тригарит их телесные воспоминания, так?

Здесь терапевт вовлекает способность к осознанности в средней префронтальной коре (наблюдающий мозг (мета-осведомлённость наша?)), - способность наблюдать множественные состояния сознания, быть одновременно наблюдателем и наблюдаемым. К тому же, применение языка частей для описания внутренней борьбы и симптомов в целом повышает активность левой префронтальной доли, одновременно понижая активность в лимбических зонах, стимулирующих автономную активацию.

Благодаря тому, что терапевт использует термины Заметь, Часть, Телесное воспоминание, ощущать флешбек, травматическая активация, - Стойкий часто чувствует себя менее сумасшедшим, нервная система регулируется, и травма-управляемые части начинают успокаиваться.

Помощь клиентам в овладении языком частей и рефрейминг их симптомов, конфликтов, интрузивных эмоций, импульсивного поведения или неспособности действовать – как сообщений от частей или эмоциональных воспоминаний частей – помогает в развитии другого важного навыка: «раз-смешивание» (выпадение в осадок, отделение?) (Шварц, 1995). Когда эмоциональные реакции частей захватывают клиентов, большинство «смешивается» с ними: они чувствуют тревогу, злость или стыд и называют их «своими чувствами». Например, Я сегодня очень обеспокоен. Затем они пытаются объяснить это ощущение текущими событиями: я думаю, это оттого, что я знал, что собираюсь на терапию. Затем они основывают на этом предположении свои действия – по сути, делая жизненный выбор на основе интрузивных эмоций прошлого, сообщённых частями соматически.

Джулиану постоянно привлекают недоступные мужчины (её часть Привязываться ради выживания). Она отталкивает мужчин, которых явно привлекает сама, особенно тех, кто добр/мягок и хочет прочных отношений (части сражаться и бежать). Хотя её Стойкий тоже добр и мягок, она отталкивает подходящих мужчин, не считаясь с их чувствами, и делает это со скукой или отвращением (часть сражаться), но всегда находит оправдания для неподходящих мужчин (часть Привязываться). Она часто чувствует себя одинокой, в 45 лет она жаждет партнёра и дом. Но из-за того, что она автоматически смешивается с частями, которые реагируют в тот или иной момент, она не может разобраться/разрешить бесконечный внутренний конфликт касательно отношений – пока не начинает называть каждый отдельный ответ Частью: Часть меня ценит, как терпелив и заботлив Деннис – я всегда этого хотела – но другая моя часть находит его/считает его скучным, а ещё одна жалуется, что он её совсем не привлекает, и как я могу быть с мужчиной, который меня не привлекает? Раньше я верила ей, так что теперь напоминаю себе, как сильно он привлекал меня, когда мы встретились.

Чтобы помочь клиентам разобраться в смешивании и отделении, терапевтам нужно освоить новую роль: мы не зацикливаемся на их эмоциях, не помогаем клиентам «сидеть с ними», нет, нам нужно помочь им научиться осознанно дистанцироваться от аффекта, почувствовать/проявить любопытство к нему как обрывочному/лоскуту, невербальному воспоминанию, удержанному частью, а затем отделиться от него, используя язык частей: Она беспокойна, потому что теперь темнеет всё раньше.

Осваивая отделение – наблюдая различные ощущения и реакции как сообщения от различных частей – клиенты могут начать видеть бОльший смысл/понимание их внутренней борьбы/войн, и избегать принятия решений и выводов, основанных на вкладе отдельной части или группы частей. 

Часто терапевты воздерживаются от использования языка частей из страха усилить диссоциативное расщепление, или, даже хуже, вызвать ятрогенное ухудшение. Их тревога понятна, но происходит из терапевтических моделей 90-х в лечении диссоциативных расстройств, моделей, которые не включали навыки осознанности и не подчёркивали фокус на части Стойкий.

Помогая клиентам осознанно наблюдать их мысли, ощущения и телесные опыты как проявления частей, мы на самом деле содействуем интегративной активности в мозге. Как напоминает Дэниель Сигел (2010), Интеграция требует дифференциации и сцепления. Это означает, что мы не можем интегрировать аспекты себя, которые мы не наблюдали, не дифференцировали и не соотнесли с другими аспектами.

Каждый раз, когда терапевт помогает клиенту заметить, как то или иное ощущение соотносится с конкретной частью, возрастом или состоянием разума этой части, и почувствовать любопытство по этому поводу, или связать его с текущими/недавними триггерами, или заметить, как реагируют на него другие части, - он содействует интегративной активности в мозге клиента.