О познании добра и зла истинными христианами

 

Праведники умели различать добро и зло. О том, как они воспринимали эти понятия, было хорошо видно из примеров и суждений, приведенных выше. Сейчас же скажем об этом более точно, но кратко.

1. О понятии «добра» и «зла» у неверующих людей и христиан.

Что касается вопроса о том, что для человека является добром, а что злом, или полезным и вредным, то здесь мнения верующих и неверующих расходятся. Так, например, смерть, болезнь и потеря имущества у неверующих и маловерующих считается злом. Вообще, во многих языках и словарях слово «добро», прежде всего, обозначает материальный достаток, а потом уже приводится духовное значение, связанное с честью и духовной пользой человека. Словарь Даля: «Добро - вещественно, все доброе, имущество или достаток, стяжание …. В духовном значении - благо, что честно и полезно, все чего требует от нас долг человека, гражданина, семьянина». Такое же преимущественное понимание добра, как материального блага, есть у людей, стремящихся к земному благополучию, и, к сожалению, и у многих полу-христиан душа также воспринимает добро в этом смысле, т.к. очень печалится или негодует, когда ее лишают чего-то вещественного.

Иоанн Златоуст (т.3, ч.2, сл.13): «Многие, по своим погрешительным мнениям, считают вредным для нашего достоинства разное – одни бедность, другие телесную болезнь, иные потерю имения, другие злословие, иные смерть, и непрестанно о том сокрушаются и плачут, и, жалея испытывающих это, оплакивая их и поражаясь, говорят друг другу: "Какая беда случилась с таким-то – он вдруг лишился всего имения!" А иной говорит о другом: "Такой-то подвергся жестокой болезни, и посещающие его врачи отчаялись в его жизни!" Один сетует и плачет о заключенных в темнице, другой об изгнанных из отечества и отправленных в ссылку, иной о лишенных свободы, другой о похищенных врагами и взятых в плен, иной о потонувшем или сгоревшем, другой о задавленном обрушившимся зданием. А никто не плачет о живущих нечестиво, но, что всего хуже, часто даже называют их счастливыми; это бывает причиной всех зол».

По христианскому учению богатство, здоровье, слава и т.д. не являются ни злом, ни добром, они есть «среднее». Вот как объясняют это понятие отцы:

Иоанн Кассиан (Собеседование аввы Феодора. Гл.3): «Среднее между добром и злом есть то, что по воле и расположению человека может быть обращено в ту и другую сторону; таково, напри­мер, богатство, власть, честь, телесная крепость, здоровье, красота, самая жизнь или смерть, бед­ность, немощь плоти, обиды и тому подобное, что человек по свойству своему и расположению мо­жет употребить в добрую и худую сторону. Так и богатство часто может служить ко благу, по слову Апостола, который богатым в настоящем веке заповедует быть щедрыми, общительными, собирающими себе сокровище, долженствующее быть добрым основанием для будущего, чтобы до­стигнуть истинной жизни (см.: 1Тим.6,17-19); и, по Евангелию, оно полезно тем, которые при­обретают себе друзей богатством неправед­ным (то есть вещественным (см.:Лк.16,9)). Но то же самое богатство обращается и во зло, как скоро собирается только для сбережения или для роскоши, а не употребляется в пользу нуж­дающихся. Также (то), что власть, честь, теле­сная крепость и здоровье составляют нечто сред­нее, безразличное, это легко доказывается тем, что многие из ветхозаветных святых, обладавшие этими благами, то есть имевшие и великие богат­ства, и высокие достоинства, и крепость телесную, были, как известно, угодны и Богу. Напротив того, употребившие во зло эти блага и обратив­шие их на служение своему нечестию, были по заслугам наказаны или погублены, о чем часто повествуют книги Царств. Что самая жизнь и смерть есть нечто среднее, это ясно показывает рождение святого Иоанна или Иуды. Ибо жизнь одного сама по себе столько была благотворна, что рождение его доставило радость и другим, как говорится в Евангелии: «и многие о рождении его возрадуются» (Лк.1, 14); между тем о жизни другого сказано: «лучше было бы этому человеку не родиться» (Мф.26, 24). О смерти Иоанна и всех святых говорится: «честна пред Господом смерть преподобных Его» (Пс.115,6); а о смерти Иуды и подобных ему: «смерть греш­ников люта» (Пс.33,22). Сколько иногда бывает полезна и немощь плоти, это доказывается бла­женством Лазаря, покрытого струпами. Поелику Священное Писание не упоминает ни о каких других заслугах его добродетелей, то это значит, что он заслужил блаженнейшую участь успокое­ния на лоне Авраама одним тем, что с величай­шим терпением переносил нищету и телесную немощь (см.:Лк.16,20-25). Нищета, гонения, обиды обыкновенно почитаются злом, но сколь они полезны и необходимы, это ясно доказывает­ся тем, что святые мужи не только никогда не старались избегать их, но еще со всею ревностью желали их или со всею твердостью переносили, чрез что сделались друзьями Божиими и получи­ли награды Вечной Жизни, как говорит святой Апостол: «Посему я благодушествую в немощах, в обидах, в нуждах, в гонениях, в притеснениях за Христа, ибо, когда я немощен, тогда силен... Сила … совершается в немощи» (ср.:2Кор.12,10,9). Итак, ни великие богатства сего мира, ни власть, ни отличия, сколько бы кто ни превозносился ими, не могут считаться суще­ственным благом, которое заключается в одних добродетелях; они суть нечто среднее между благом и злом; ибо как для праведных и пра­вильно употребляющих их по нужде они бывают полезны и пригодны (поскольку подают случай к добрым делам и приносят плоды для Вечной Жизни), так, с другой стороны, для тех, которые во зло употребляют их, они бывают бесполезны и вредны, служа поводом к греху и смерти».

Итак, у праведников же и истинных христиан болезни, бедность, слава и т.п. при правильном отношении к ним, это - путь к спасению души, а для людей мира – это горе, а то как христиане воспринимают болезнь, славу, бедность и т.д. для неверующих, это – безумие. Но такое отношение к христианам, их вере и убеждениям, не должно их смущать, т.к. «безумие для мира» делает христианина духовно мудрым, а это ведет к познанию Бога и спасению.

Феофан Затворник (Толкование на посл. 1 коринф. 3,18): «…Безумным для мира бывает тот, кто презирает внешнюю мудрость и убежден, что она нисколько не содействует ему в деле веры и спасения. Посему, как нищета по Богу ведет к богатству, смирение – к величию, презрение (мирской) славы – к славе, так и это безумие делает человека мудрее всех, ибо у нас все бывает напротив».

В начале этой главы мы уже говорили о том, что злоречие является злом, и в ранее приведенных примерах мы видели, что праведники воспринимали тех, кто их ругал, оскорблял и т.д. как врачей. Также видели, как они воспринимали скорби, и как искали ситуаций, научающих смирению и т.д. Все это непонятно для неверующего, потому что в его представлении о добре и зле оскорбивший является врагом, а не врачом, а искать того, чтобы тебя ругали, а ты учился молчать, это – безумие, т.к., по его мнению, нужно каждому, кто тебя оскорбит, ответить тем же, а то и еще больнее (но об этом будем говорить позже).

Тем более противоположны в мире и христианстве такие понятия как «крест», «мученичество за Христа», «спасение», «жизнь» и т.д. Так, в первом послании к Коринфянам (гл.1,18) апостол Павел говорит: «слово о кресте для погибающих юродство есть, а для нас, спасаемых, - сила Божия», что по толкованию звучит так:

Феофан Затворник (Толкование на посл. 1 коринф. 1,18): «(Гибнущему неверу) крест кажется безумием, и он отвращается от него, а (спасающемуся верующему) видится силою, и он прилепляется к нему».

Да и сама христианская религия для многих выглядит безумием.

Иннокентий Херсонский (О религии христианской, гл.1): «Сказать, что Бог имеет Сына, что этот Сын придет на землю искупить род человеческий и умрет за грехи человеков - это действительно безумие для всякого обыкновенно мысляще­го; и кто не откажется от такой мысли? Таким образом, самое основание хри­стианской религии непостижимо; и потому силы человеческие никак не мог­ли утвердить ее».

Что касается вопроса о способности различать добро и зло, то в христианских учениях говорится о том, что:

Исаак Сирин (Слова подвижнические. Сл. 84): «Есть ведение естественное, различающее добро от зла, и оно именуется естественною рассудительностью, которою естественно, без науки, распознаем добро и зло. Эту рассудительность Бог вложил в разумную природу; при помощи же науки она получает приращение и пополнение. Нет человека, который бы не имел ее. Это есть сила естественного ведения в разумной душе; это есть то различение добра и зла, которое в душе непрестанно приводится в действие».

Итак, способность различения добра и зла есть в каждом человеке. Но по грехопадению люди уже не могут истинно познать где добро, а где зло.

Лука Крымский (Проповеди на темы Апостольских посланий. Только смирение может избавить от сетей диавола): «У наших прародителей не было глубокого умения отличать добро от зла, и совершилось их падение в раю, когда диавол соблазнил Еву. Господь запретил Адаму и Еве вкушать плоды от древа познания добра и зла, а диавол, приняв вид змия, сказал Еве: “Попробуйте вкусить плод этого древа, и будете сами как боги, знающие добро и зло” (см. Быт. 3:1–5). И она послушала его, съела яблоко с этого древа и научила мужа сделать то же самое. Так первые люди попали в диавольские сети, а вслед за ними весь род человеческий. И доныне погибает множество людей, которые, запутавшись в страшных сетях и видя все превратно, возлюбили зло более добра».

Т.е. в греховном состоянии происходит смешение добра и зла.

Игнатий Брянчанинов (Аскетическая проповедь. Поучение на слова: «вопль содомский…): «Добродетель может быть неправильной, и зло может облекаться личиной добродетели. Естественное добро наше смешано со злом, повреждено им…».

Но, несмотря на это, то же естественное знание о добре и зле подвигает душу верить в Бога.

Исаак Сирин (Слова подвижнические. Сл. 84): «Естественное ведение, то есть различение добра и зла, вложенное в природу нашу Богом, само убеждает нас в том, что должно веровать Богу, приведшему все в бытие. А вера производит в нас страх; страх же понуждает нас к покаянию и деланию».

Итак, способность различать, что есть добро, а что зло восстанавливается в силе только в том случае, если человек верит в Бога (о том, что и у верующих различение добра и зла может быть искажено будет сказано в 4-ой главе).

Почему у людей различны понятия «добра» и «зла»?

Во-первых, это то, что для плотского человека добро – вещественное благо, а для духовного оно - в спасении души.

Во-вторых, за познание и действия по «добру» или «злу» отвечает совесть человека. Но она может быть здравой, как у праведников, а может быть как у грешников слабой, сомнительной, лукавой, мертвой, сожженной и т.д., т.е. она может находиться в нездравом состоянии, и, конечно, тогда ее понимание «добра» и «зла» будет искажено (о болезнях совести еще будет сказано позже).

В-третьих, понятия «добра» и «зла» различны потому что добро и зло определяется разумом.

Платон Митроп. Московский (т.8, Катихизис,13): «Добро и зло нельзя определить чувствами. Не можем мы их ни увидеть, ни услышать, ни обонять, ни вкусить, ни осязать. Ибо добро и зло не есть вещи телесные и видимые. … Их можно понять одной только мыслью, одним разумом. Чем мысль просвещеннее, чем разум основательнее, тем понятие о добре и зле менее погрешительно».

Но следует знать, что есть разум, или мудрость, человеческая, а есть мудрость Божия, к которой приобщается христианин.

Феофан Затворник (Толкование на посл. 1 коринф. 1,18): «Во внешней жизни … (человеческая) мудрость господствует, и безвредно; но кто с нею в этом же значении входит в область спасения, тот всегда портит дело. … Путь спасения решительно несовместим с человеческою мудростью. В слове крестном она ничего понять не может; а сие слово – начало и конец всего».

Тихон Задонский (т.5, письма келейные и наставления, п. 42): «Ты спрашиваешь, в чем состоит мудрость христианская? Ответ: 1) Знать Бога и почитать Его. 2) Держать внутри себя, что Он как твой, так и мой Бог, хотя и всех есть Бог. 3) Что как мне, так и тебе Он повелевает: уклоняйся от зла и твори благое, хотя и всем то же повелевает. 4) Слушать Его как Господа и Царя своего и волю Его исполнять. 5) Ходить пред Ним с осторожностью, ибо Он все видит, и на всех смотрит, и испытыва­ет сердца и утробы, испытывает праведного и нечестивого. Ходить, говорю, пред Ним так, как ходят ученики пред учителем, дети пред родителями, рабы пред господами, подвласт­ные пред властью. 6) Жить в мире этом и обращаться так, как странник, пришелец и путник. 7) Опасаться всего, как птица сидит и опа­сается, туда и сюда посматривая, дабы не поймали, или не подстрелили. Ибо многие враги окружают нас и хотят уловить в сеть свою. 8) Ни к чему в мире сердца своего не при­лагать, ни к богатству, ни к чести, ни к славе, ни к роскоши, тем более не искать того. 9) Довольствоваться тем, что Бог подает, и благодарить Его за то. «Имея пропитание и одежду, будем довольны тем»(1 Тим 6:8). 10) Доколе время имеем, делать всем доб­ро (Гал.6:10). 11) Говорить, что должно и нужно, и когда должно; и молчать о том, что говорить не должно, и когда не должно. 12) В мире жить телом, но умом отлучать­ся к вечности. Часто поминать смерть, суд Христов, вечную смерь и вечную жизнь. 13) Не быть никогда в праздности, но де­лать что-нибудь полезное, а только упразд­няться от злых дел, слов и помыслов. Ибо только эта одна праздность нам полезна. 14) Крайне беречься, чтобы не подать со­блазна ближнему. Это есть христианская и истинная муд­рость. «Начало же премудрости страх Господень»(Сир 1:15)».

Лука Крымский (Проповеди на темы Апостольских посланий. Ищите мудрости у святых): «Премудрость – значит высшая мудрость. Много мудрости есть и в словах, и в делах, и в жизни человеческой. Огромные сокровища мудрости собраны в науке, в философии и даже в политике, но непременно нужно знать цену всей этой мудрости и ее отличие от премудрости. Нельзя сказать, что ценность земной мудрости невелика. Даже величайшие Святые Отцы Церкви высоко ее ставили и тщательно изучали. Три святителя, возглавляющие весь сонм святителей, – Василий Великий, Григорий Богослов и Иоанн Златоуст – по молодости с превеликим усердием долгие годы изучали науки того времени и сумели найти немало заслуживающего внимания христианского ума даже в языческой философии. И нам следует с глубоким уважением относиться к мудрости человеческой и стараться ее изучать, но уметь брать из нее только то, что подлинно ценно. Тем не менее, относиться к ней надо критично, даже недоверчиво, ибо к земной мудрости примешивается много и ложного, и дурного из того, чем руководствуется мышление человека: гордость, тщеславие, честолюбие, славолюбие, стремление быть выше всех. Что такое человеческая мудрость? Это плод глубокой работы ума, плод мышления. Нужно знать, что мышление никогда не бывает только работой мыслительной, что оно руководствуется в значительной мере чувством человека, и наряду с волей определяется тем, к чему он стремится, что считает достойным. Ценны и заслуживают внимания только те плоды мышления, к которым не примешиваются страстные чувства и греховные стремления воли. Всякий, чье сердце просвещено словом Божиим, знает, что часто к такой мудрости примешивается ложь, клевета, коварство и предательство. Например, политическая мудрость нередко руководствуется дурными приемами, будто для достижения поставленных целей в политике допустимы все средства. Есть мудрость техническая, которую являют великие ученые, двигающие технику по пути совершенства. Какие грандиозные перемены последовали за изобретением паровых машин, за началом использования электрической энергии! Благословенна эта мудрость, но благословенна только тогда, когда у людей – чистые, благородные цели. Однако мудрость, которая привела к изобретению атомных бомб,– греховна, на ней лежит печать диавола. Священное Писание учит нас святой премудрости – тому, что выше всякой человеческой мудрости. Какая печать на ней? Об этом говорит святой апостол Иаков: «Мудрость, сходящая свыше, во-первых, чиста, потом мирна, скромна, послушлива, полна милосердия и добрых плодов, беспристрастна и нелицемерна» (Иак.3:17). Она чиста, как солнце, ибо нисходит свыше, от Бога. …Премудрость «есть дыхание силы Божией и чистое излияние славы Вседержителя; посему ничто оскверненное не войдет в нее. Она есть отблеск вечного света и чистое зеркало действия Божия и образа благости Его» (Прем. 7:25–26). Не может стать причастником этой премудрости ничто оскверненное. «В лукавую душу не войдет премудрость и не будет обитать в теле, порабощенном греху. Ибо Святой Дух премудрости удалится от лукавства, и уклонится от неразумных мудрствований, и устыдится приближающейся неправды» (Прем.1:4–5). Святой Дух премудрости чужд всякой нечистоты, злобы, лукавства. Он обитает только в сердце смиренном, святом. «Учение мудрого – источник жизни, удаляющий от сетей смерти» (Прем. 13:15). Так ценна истинная премудрость, на которой лежит святая печать чистоты. Вместе с тем не надо чуждаться мудрости человеческой, надо изучать ее, чтобы не стать причастниками греховной, отверженной Богом печати диавола».

Итак, святые христиане, по благодати Божией, имели премудрость и умели различать добро и зло и, прежде всего, в самом себе.

Лука Крымский (Проповеди на темы Апостольских посланий. Ищите мудрости у святых): «Вместе с тем, кроме ученых и профессоров, известных и ценимых людьми мирскими, были и есть другие истинные мудрецы, которых мир знать не желает, а драгоценные творения которых забыты. Их память празднует Святая Церковь. Это великие преподобные: Антоний Великий, его ученик Макарий Великий, его современник и друг Макарий Александрийский, русский святой Савва Сторожевский, живший намного позже, и многие другие. Все они занимались крайне важной и необходимой “наукой” – изучали психологию греха, пристально рассматривали сердце человеческое, тончайшим образом наблюдая в нем все чистые и нечистые движения. Все они вели непрестанную борьбу с бесами, желавшими увести их от этой великой и нужной мудрости. Борясь с врагом, святые изучали все те соблазны, которыми диавол увлекает человека с пути истинного ко злу. В своих великих творениях, дошедших до нас, они описали глубочайшую психологию борьбы с лукавым, происходящую в человеческом сердце. В своих трудах они руководствовались горячейлюбовью к Богу, безудержным стремлением к правде. Их сердца были чисты, как капля небесной росы, и в них обитал Святой Дух премудрости. Именно поэтому изберем их своими учителями и руководителями, ибо эти мудрецы – самые надежные наши вожди. Пойдем же за ними, будем с молитвой на устах усердно читать их святые творения и глубоко вникать в них. Будем помнить, что и среди новых писаний есть книги, полные мудрости и благочестия. Ищите же мудрости у этих Отцов, и тогда молитвами их Господь и Бог наш Иисус Христос – Божия Сила и Божия Премудрость – благословит всех тех, кто будет искать истинной премудрости».

Следует также отметить, что дар различения добра и зла открывается христианину в той мере, которая возможна человеку и которая соответствует его пройденному духовному пути.

Лука Крымский (Проповеди на Евангельские темы. Необходимо избавляться от слепоты духовной): «…мы в большинстве своем духовно незрячи и не умеем отличать добро от зла. Духовное видение – дело великое и чрезвычайно трудное, сразу овладеть им никто не может, нужен долгий многолетний труд, продолжающийся от начала сознательной нашей жизни до самой смерти. Прежде чем стяжать духовное зрение, нужно отогнать от очей мрак, а для этого надо понять, что мы во мраке, и всем сердцем возжелать света,– Света истинного, Который есть Господь наш Иисус Христос. Надо возлюбить свет и просветиться им. Дается он только тем, кто идет за Христом, кто идет путем заповедей Его, кто очистит сердце свое милостью, правдой, любовью, кто научится отличать добро от зла и возненавидит зло. …Приобрести зрение духовное подобно святым можно только в подвигах ревностного служения Богу. Подвижники получали такое зрение, о котором мы и мечтать не можем. Они не только вполне ясно различали добро и зло, но видели людей насквозь, заглядывали в их сердца, знали мысли молчавших. Святые Отцы понимали то, что было скрыто от людей, далеких от совершенства любви, а тем паче злых, неверующих во Христа. Апостолы свидетельствуют о том, что мы в этой жизни еще не видим полного света, не обладаем ясным зрением. Святой апостол Иоанн Богослов говорит: «Возлюбленные! Мы теперь дети Божии; но еще не открылось, что будем. Знаем только, что когда откроется, будем подобны Ему, потому что увидим Его как Он есть» (1Ин. 3:2). Он говорит о тех, кто может назваться детьми Божиими – об истинных христианах. …Есть люди, которые всем сердцем полюбили Христа, сподобились быть чадами Божиими, но и о них апостол Иоанн Богослов говорит, что еще многого не видят они, и что откроются глаза наши только тогда, когда предстанем мы перед Богом в жизни вечной. Тогда мы будем подобны Ему, потому что духовными очами сможем созерцать святость и величие Божие».

А теперь сравним желания праведных и желания грешников.

Иоанн Златоуст (т.6, ч.1, гл.56): «Например: одно желание у людей здоровых и другое у людей слабых. Корни последнего исходят из болезни, а корни пер­вого из здоровья. Точно также и здесь. Посмотрим, чего же­лает праведник: «как олень стремится к источникам вод, так стремится душа моя к Тебе, Боже. Возжаждала душа моя (явиться) к Богу крепкому, живому» (Пс.41:2-3); потом: «возжаждала Тебя душа моя и сколь сильно плоть моя стремилась к Тебе» (Пс.62:2); потом: «всемерно желает душа моя (войти) во дворы Господни» (Пс.83:3). Посмот­рим, чего желает злой: он «всякий день он сильно алчет» злое (Притч.21:26); в них всегда пребывает душа и ум его».

Т.е. праведник всегда стремится к Богу и к исполнению Его заповедей, а грешник стремится к себе, т.е. к получению для себя различных наслаждений, начиная от телесных, заканчивая духовными, а значит и исполняет свою волю и волю врага рода человеческого.

Далее приведем еще пару рассуждений духовной жизни, обращенное к мирской жизни, и увидим между ними разницу.

Григорий Богослов (Песнопения таинственные. Сравнение жизни духовной и жизни мирской): «Ничто не кажется тебе (мирской жизни) страшным; ты не боишься и самых великих пороков: потому что роскошная жизнь препят­ствует тебе судить здраво. А мне (духовной жизни) и малые проступки кажутся достойными слез; потому что грех есть отчуждение от Бога. Как же могу стерпеть, когда утрачиваю Бога? У тебя спокойный сон, удобно лежит ребро с ребром; для тебя приятные снови­денья, — повторения того же, что делалось днем; ты пьешь, играешь в зернь, принимаешь дары, шутишь, смеешься. А у меня большая часть жизни проходит без сна; потому что уснувшего будят труды. Если же и похищу несколько сна; то со слезами. Меня пугают виденья жестокой ночи: суд, Судья неподкупный, трепетное предстояние судилищу, с одной стороны река, клоко­чущая неугасимым огнем, с другой—червь, гложущий вечно, а по средине совесть — этот обвинитель, не нуждающийся в письменных уликах. И Бог тебе в Бога, когда только подает во всем успех: а для меня Он досточтим, хотя посылает и противное. Ибо борьба с несчастьями — для меня спасительное врачевство. Чем сильнее меня угнетают, теме более прибли­жаюсь к Богу; страдания теснее соединяют меня с Богом; это для меня—преследующее воинство врагов, которое заставляет укрыться в стены. У тебя утешителями—дети, жена, друзья, и лишиться их—величайшее для тебя бедствие. А мне и в голод, и в холод, и в скорби, опора и отрада — Бог. Обижай меня, бей, укоряй в подлости рода и нищете, попирай, притесняй; ты не долго будешь наносить мне обиды, а я все терплю для Бога, и к Нему обращаю взоры, простираюсь мыслью в жизнь после­дующую, там упокоеваюсь, но не знаю ничего дольнего, и таким образом удобно избавляюсь от всякой скорби».

Тихон Задонский (Об истинном христианстве. Кн.1, гл.2, § 25): «Духовная мудрость во всем отличается от плотской, или мирской. Плотская мудрость горда — духовная смиренна. Плотская мудрость самолюбива — духовная боголюбива. Плотская мудрость нетерпелива, злобна — духовная терпелива, кротка. Плотская мудрость непримирима — духов­ная мирна. Плотская мудрость немилостива — духов­ная милостива и исполнена благих дел. Плотская мудрость ненавидит, завидует — духовная любит. Плотская мудрость лукава, обманчива, хит­ра — духовная простосердечна, истинна, чистосердечна. Плотская мудрость неправдива — духовная правдива. Для плотской мудрости смирение, поноше­ние, страдание и крест Христов есть безумие — для духовной есть великая премудрость. Так и в прочем духовная мудрость плотской противопоставляется».

Также следует помнить, что мирская мудрость всегда будет ругать и презирать духовную мудрость.

Тихон Задонский (Об истинном христианстве. Кн.1, гл.2, § 23): «Последствия духовной мудрости, про­истекающие от нее, — поношение, презрение, изгнание и всякие беды. Поскольку она не от мира сего, но «свыше нисходит», как учит апостол Иаков (Иак.1:17), то безумный и во зле лежа­щий мир считает ее безумием, ругает, ненави­дит и гонит ее. «Да и все, желающие жить благо­честиво во Христе Иисусе, в чем и состоит ду­ховная мудрость, будут гонимы», — говорит богомудрый Павел (2Тим.3:12). И хотя она внут­ри честна, великолепна и пред Богом благопри­ятна, но вне презренна и умалена пребывает».

2. Следующий вопрос: что есть добро и зло по христианскому учению, откуда оно происходит в человеке и кто виноват во зле?

В учениях святых говорится о том, что есть зло, добро и среднее.

Иоанн Кассиан (Собеседование аввы Феодора. Гл.3): «Все, что есть в этом мире, бывает троякого рода, то есть добро, зло и среднее. Итак, мы должны знать, что собственно добро, зло и что среднее, чтобы вера наша, утвержденная на истин­ном знании, пребывала непоколебимою во всех искушениях».

По поводу «среднего» было уже сказано выше, а теперь приведем некоторые определения «добра»:

Платон Митроп. Московский (т.8, Катихизис,13): «Добро есть действие, сходное с истиной закона».

Тихон Задонский (Об истинном христианстве, кн.2,§342): «Без любви никакое не может быть добро, а где любовь, там все добро».

Иоанн Кассиан (Собеседование аввы Феодора. Гл.3): «Во всем, что собственно касается человека, главным образом должно почитать одну только душевную добродетель, которая, приводя нас к Богу, посредством чистой веры, побуждает непрерывно прилепляться к сему неизменному благу».

Итак, соберем воедино упомянутые признаки добра (у добра есть множество и других признаков, но мы не будем сейчас об этом говорить): все, что соответствует заповедям Христовым, есть добро; все добродетели – добро; добро и любовь не отделимы; все, что делается для угождения Богу и для его славы – добро. Кстати отметить следующее:

Григорий Палама (Омилия 6): «…добро не есть добро, если не совершается добрым образом… (Например, если) не с богоугодной целью мы совершали делание добра, именно - движимые желанием восхвалить Бога, но ради того, чтобы видели люди».

Игнатий Брянчанинов (Письма к мирянам, п. 245): «Недостаточно быть добрым по естеству: надо быть добрым по Евангелию. Естественное добро часто противоречит добру Евангельскому; потому что наше естество находится не в первобытной чистоте, дарованной ему при создании, но в состоянии падения, при котором добро перемешано в нас со злом. И потому это добро, если не выправится и не вычистится Евангелием, само по себе непотребно и недостойно Бога!».

А теперь приведем определения зла:

Платон Митроп. Московский (т.8, Катихизис,13): «…зло (есть действие) противоположное (с истиной закона)).

Григорий Нисский (Письма. П.3): «…зло мы понимаем не как нечто самостоятельное в нашей природе, но смотрим на него как на отсутствие только добра».

Иоанн Кассиан (Собеседование аввы Феодора. Гл.3): «…злом должно называть один только грех, который, разлучая нас с Благим Богом, заставляет войти в общение с злым диаволом».

Василий Великий (Беседы на шестоднев. бес.2): «Зло не живая и одушевленная сущность, но состояние души, противоположное добродетели и происходящее в беспечных чрез отпадение от добра. Посему не доискивайся зла во вне, не представляй себе, что есть какая-то первородная злая природа, но каждый да признает себя самого виновником собственного злонравия».

Максим Исповедник (Главы о любви, сотн.2, п.17): «…зло есть погрешительное суждение о познанных вещах, сопровождаемое неправильным их употреблением. Так в отношении к вещам, правильное суждение о браке целью его поставляет деторождение. Но кто имеет при этом в виду одну сласть похотную, тот погрешает в суждении, недоброе почитая добрым. И таковой злоупотребляет этим. Подобным образом должно рассуждать о понимании и употреблении других вещей».

Вот еще примеры этому:

Иоанн Златоуст (т.6, ч.1, гл.56): «Подобно тому, как здравие сообразно с природой, но если мы относимся к нему небрежно, то впадаем в различные болезни».

Максим Исповедник (Главы о любви, сотн.1, п.86): «Пища создана для двух причин, – для питания и врачевания. Посему приемлющие ее не в том намерении, и не как следует, употребляющие данное Богом на пользу, осуждаются яко сластолюбцы. И в отношении ко всем вещам неправильное их употребление есть грех».

Также соберем и признаки зла: все, что не соответствует заповедям Христовым – зло; зло не существует отдельно; зло в виде греха живет в сердце человека и разлучает его с Богом; зло противоположно добродетели; зло – удаление от Бога и соединение с диаволом и т.д.

Что касается вопроса о том, что для праведников есть зло, то, его они видели только в своем сердце, и знали, что оно всегда готово вырваться наружу. Также они на опыте знали, что человеку будет зло, если он сам будет поступать по злому или отвечать злом на добро или злом на зло. Если же он кротко перетерпит любое зло другого человека, то не потерпит никакого зла.

Иоанн Златоуст (т.4, Три беседы о Давиде и Сауле, бес.3): «…будем заботиться не о том, чтобы нам не потерпеть от врагов ничего худого, но о том только, чтобы самим не сделать никакого зла. Тогда мы действительно не потерпим никакого зла, хотя бы подверглись бесчисленным опасностям, как и Давид не потерпел никакого зла, не смотря на то, что был гоним, убегал из отечества, подвергался даже умыслам на самую жизнь; напротив, он превзошел Саула и славой, и уважением, и любовью от всех - не только у людей, но у самого Бога. В самом деле, что потерял этот праведник, столько перенесший тогда у Саула? Не воспевается ли он до сих пор? Не славен ли на земле, и не славнее ли еще на небе? Не ожидают ли его неизреченные блага и царство небесное? А что приобрел тот несчастный и жалкий, строивший столько козней? Не потерял ли он царство, не подвергся ли несчастной смерти вместе с сыном, не осуждается ли всеми, и, что еще ужаснее, не терпит ли теперь вечного наказания?».

Кто виноват во зле? Сразу скажем:

Дионисий Александрийский (Слово на язычников): «Зло не от Бога и не в Боге».

И поэтому мнение о том, что в постигающих людей скорбях виноват Бог, является хулой на Бога. Приведем подобные рассуждения, и да убережет нас Господь от подобных слов и мыслей!

Иоанн Златоуст (т.3, ч.2, сл.13): «… (Существует) теперь общее у людей предубеждение, с течением времени укоренившееся в умах многих…: все низвратилось в роде человеческом, везде великое смятение, ежедневно многие терпят обиды, угнетения, притеснения, ущерб, слабые от сильнейших, бедные от богатых; и как невозможно исчислить волн морских, так и множества обижаемых, угнетаемых, страждущих; ни действие законов, ни страх судилищ, и ничто не останавливает этой заразы и болезни, но с каждым днем умножается зло; везде стон, плач, слезы обижаемых, и поставленные для исправления этого судьи сами увеличивают бурю и усиливают болезнь. Поэтому многие из неразумных и несчастных, впадая в необычайное неистовство, обвиняют промысл Божий, когда видят, что смиренного часто влекут, терзают, мучают, а дерзкий, наглый, бесчестный и происшедший от бесчестных обогащается, облекается властью, бывает для многих страшен, причиняет бесчисленные бедствия смиренным, и эти несправедливости бывают и в городах, и в селах, и в пустынях, и на суше, и на море».

Каждый христианин знает, что виновником зла является диавол и сам человек, который ему повинуется.

Максим Грек (ч.1. Нравоучительные сочинения. Сл.2): «Виновником же всякого зла бывает диавол, да и мы, без ума по­винующиеся ему». Будучи исполнен зависти и всякой злобы, низверженный с неба по своей гордости, он не может терпеть, когда видит, что мы расположены к миру между собою; но, как бешеный пес, кого бы ни встретил, всякого кусает, одинаково на всех злится: так и этот всепагубный, будучи свергнуть с высоты и подвержен крайнему бесчестию, видя человека, которого прежде имел подчиненным себе и которого посрамил всякими нечистыми делами, теперь же (в лице Иисуса Христа), как Бога вышнего прославляемого всеми и восседающего на отеческих десных престолах, раз­рывается от зависти, неистовствует и постоянно скрежещет зубами. Как дикий зверь, он тайно мыслями всегда лает на нас, придумывая всякие сети, и тщится, всескверный, воспрепятствовать нам вступить на путь, ведущий к бесстрастной и нестареющей жизни. Для завистливого и злорадного, обыкновенно, составляет ра­дость и наслаждение—видеть погибающими всех ненавидимых им. Поэтому он всегда борет нас сквер­ными помыслами, пагубною завистью и гордостью; он— учитель и воровства и убийства; он сам—начальник и всякой лжи и лести; он убеждает и раскапывать гробы мертвецов и без страха грабить одежды с тел, уже смердящих. Но зачем долгою речью докучаю тебе?— Он—изобретатель всякой злобы и бесчисленных зол, коими наполнил весь мир, завидуя нам по причине даруемой нам свыше божественной благодати. Будучи сильно раздражаемы постоянно такими и столькими злыми страстями, как бы дикими зверями, —что удивительного, если мы часто, о душа, уклоняемся от доброй нравствен­ности и благонравного жительства? Ведь никто не ди­вится тому, что море часто волнуется от сильного действия ветров. И мы с тобой ничем не отличаемся от поверхности моря, возмущаемого всякими ветрами».

Итак, враг старается склонить человека на свою сторону, а человек, используя не только способность различать добро и зло, но и дар свободы, может пойти по пути заповедей Божиих, а это значит выбрать добро, или пойти по пути своего представления о добре для него. Поэтому и говорится:

Иоанн Златоуст (т.2, ч.1, бес.13): «Знание добродетели вложил Бог в нашу природу, но приведение в дело и исполнение предоставил нашей свободе».

Иоанн Златоуст (т.6, ч.1, гл.40): «Зло происходит не от природы, но от свободы, которая неправо мыслит».

Иоанн Златоуст (т.6, ч.1, гл.56): «Откуда происходят страсти? Они происходят не от природы, но от желания. …Жела­ние зла происходит не от природы, но от развращенной воли».

Отцы объясняют, почему Господь оставил человеку свободу в выборе добра и зла.

Григорий Богослов (Песнопения таинственные. сл.7): «Нетленный Сын создал человека с тем, чтобы он приобрел новую славу и, изменив в себе земное в по­следние дни, как бог шествовал отсюда к Богу. Поэто­му и предоставил Бог его собственной свободе, напе­чатлел в сердце его добрые наклонности, поставил в равновесии между добром и злом так, что он мог по собственному выбору склониться к тому или к друго­му, однако же был чистым от греха и чуждым всякой двуличности».

Итак,

Иоанн Златоуст (т.8, ч.1, бес.38): «мы, люди, которых ничего не может быть немощнее, делаем многое сами по себе, зло избираем сами по себе, добродетели следуем сами по себе».

Праведники всегда избирали добро, которое определено заповедями Божиими, хотя этот выбор вначале давался, иногда и нелегко, т.к. самолюбие и други