Наступательные действия в оборонительной войне, стремительные действия в затяжной войне и действия на внешних линиях в войне на внутренних линиях

72. Рассмотрим теперь конкретную стратегическую линию в войне против японских захватчиков. Мы уже говорили, что нашей стратегической линией в войне против японских захватчиков является линия на затяжную войну, и это совершенно правильно. Но это — общее, а не конкретное определение линии. Как же конкретно вести затяжную войну? Займемся выяснением этого вопроса. Наш ответ таков: на первом и втором этапах, то есть на этапах, когда противник наступает, а потом переходит к закреплению занятой им территории, следует при стратегической обороне вести наступательные сражения и бои, при стратегическом курсе на затяжную войну — вести стремительные действия оперативного и тактического масштаба, находясь в стратегическом плане на внутренних линиях, — вести сражения и бои на внешних линиях. На третьем же этапе мы перейдём в стратегическое контрнаступление.

73. Вследствие того, что Япония является мощным империалистическим государством, а мы — государством слабым, полуколониальным и полуфеодальным, Япония ведёт стратегическое наступление, мы же находимся в стратегической обороне. Япония пытается применить стратегию скоротечной войны, а мы должны сознательно проводить стратегию затяжной войны. Япония использует свою весьма сильную в боевом отношении сухопутную армию в составе нескольких десятков дивизий (в настоящее время уже до 30 дивизий), а также часть своего военно-морского флота для окружения и блокады Китая с суши и с моря, а её военная авиация бомбит Китай. В данный момент её армия уже занимает широкий фронт от Баотоу до Ханчжоу, её военно-морской флот подошел к побережью провинций Фуцзянь и Гуандун, и, таким образом, она ведёт войну на внешних линиях огромной протяжённости. Мы же ведём войну на внутренних линиях. Всё это — результат той особенности, что противник силён, а мы слабы. Такова одна сторона положения.

74. Однако, с другой стороны, перед нами совершенно обратная картина. Хотя Япония сильна, она испытывает недостаток в живой силе, а Китай, хотя он и слаб, обладает огромной территорией, многочисленным населением и большой армией. Отсюда вытекают два важных следствия. Во-первых, противник, вступив с малочисленной армией в большую страну, сможет оккупировать только некоторую часть её крупных городов, важнейших коммуникаций и некоторых равнинных районов. Следовательно, на захваченной японцами территории останутся обширные районы, которых они не в состоянии будут оккупировать. А это открывает перед нами широкий простор для развёртывания партизанской войны. Пусть даже противник займёт линию Кантон — Ухань — Ланьчжоу и прилегающие к ней районы, но занять районы далее этой линии ему уже будет трудно. И это даст Китаю основной тыл и центральную опорную базу для ведения затяжной войны и для завоевания окончательной победы. Во-вторых, противник, наступая малыми силами и имея перед собой многочисленную армию, неизбежно оказывается в окружении. Наступая на нас с разных направлений, противник находится на внешних стратегических линиях, а мы — на внутренних, противник ведёт стратегическое наступление, а мы находимся в стратегической обороне. Может показаться, что это для нас очень невыгодно. Но на деле перед нами открывается возможность использовать два своих преимущества — обширность территории и большую численность армии — и вместо того, чтобы вести позиционную войну, упрямо обороняя отдельные пункты, применять гибкие методы маневренной войны, одной дивизии противника противопоставлять несколько наших дивизий, десятку тысяч его бойцов противопоставлять несколько десятков тысяч наших бойцов, обрушиваться на противника на каждом направлении его наступления с нескольких направлений, внезапно окружать противника на одном из направлений и атаковать его, действуя с внешних линий. Таким образом, противник, действующий в стратегическом плане на внешних линиях и ведущий стратегическое наступление, будет вынужден в сражениях и в боях действовать на внутренних линиях и переходить к обороне. Наши же войска, действующие в стратегическом плане на внутренних линиях и осуществляющие стратегическую оборону, будут действовать в сражениях и в боях на внешних линиях и будут наступать. Так будет обстоять дело на одном направлении продвижения противника, так же оно будет обстоять и на всех остальных. Указанные два обстоятельства вытекают из той особенности, что противник — малая страна, а мы — большая. Далее, хотя армия противника и малочисленна, зато она сильна (своим оснащением и боевой подготовкой личного состава), а наша армия хотя и многочисленна, но слаба (тоже только в отношении оснащения и боевой подготовки личного состава, но не в смысле боевого духа). Поэтому в сражениях и боях мы должны не только бить противника численным превосходством, нанося удары с внешних линий его войскам, находящимся на внутренних линиях, но и проводить курс на стремительные действия. Для этого, как правило, надо бить противника на марше и воздерживаться от ударов по его гарнизонам и частям, стоящим на месте. Мы должны заранее скрытно сосредоточивать крупные силы по сторонам дорог, по которым заведомо должен пройти противник, и когда он находится на марше, внезапным броском окружать и атаковать его, не давая ему опомниться и стремительно завершая бой. Если удар будет нанесен удачно, то противник будет либо полностью уничтожен, либо будет уничтожена большая или меньшая часть его сил. И даже если бой пройдёт для нас неудачно, противник всё же понесёт большие потери ранеными и убитыми. Так должно обстоять дело в одном бою, так оно должно обстоять и во всех остальных. Не будем желать многого, но если бы хоть раз в месяц нам удавалось выиграть такое сравнительно крупное сражение, как, например, под Пинсингуанем или под Тайэрчжуаном, это сильно подорвало бы дух противника, подняло бы боевой дух нашей армии и вызвало бы сочувственные отклики во всем мире. Итак, взяв стратегический курс на затяжную войну, мы проводим на полях сражений и боёв курс на стремительные действия, а противник, взявший стратегический курс на войну скоротечную, в результате многочисленных поражений в сражениях и боях будет вынужден перейти к затяжной войне.

75. Охарактеризованный выше курс в действиях оперативного и тактического масштаба можно выразить общей формулой: «стремительные наступательные действия на внешних линиях». Он противоположен нашему стратегическому курсу: «затяжная оборонительная война на внутренних линиях», но именно он-то и необходим для осуществления этого стратегического курса. Если бы в действиях оперативного и тактического масштаба мы тоже стали ориентироваться на затяжные оборонительные сражения и бои на внутренних линиях, как делалось, например, в начальный период войны против японских захватчиков, это совершенно не отвечало бы тем двум обстоятельствам, что маленькой стране противника противостоит наша большая страна, а сильной японской армии противостоит наша слабая армия. В таком случае мы бы никогда не достигли своей стратегической цели, не добились бы затяжки войны и были бы разбиты противником. Вот почему мы всё время настаивали и настаиваем на организации соответствующего количества крупных группировок полевых войск, по своей численности вдвое, втрое и даже вчетверо превосходящих любую боевую группировку противника. Эти группировки, придерживаясь изложенного выше курса, будут сражаться с противником на обширных театрах. Этот курс пригоден не только для действий регулярной армии, но и в партизанской войне, и здесь применение его обязательно. Он применим не только для одного какого-нибудь этапа войны, но на протяжении всей войны. На этапе стратегического контрнаступления, когда наша техническая оснащенность значительно повысится, и даже тогда, когда перевес сил противника совсем исчезнет, продолжая вести превосходящими силами стремительные наступательные действия на внешних линиях, мы получим ещё большие, чем на предыдущих этапах, возможности массового захвата пленных и трофеев. Представим себе, например, что против одной механизированной дивизии противника мы выставим две, три пли четыре своих дивизии и притом дивизии механизированные; тогда мы тем вернее сможем уничтожить эту дивизию. Нескольким силачам легко одолеть одного — это азбучная истина.

76. Если на полях сражений мы будем твёрдо проводить курс на стремительные наступательные действия на внешних линиях, мы тем самым изменим в свою пользу соотношение сил не только на полях сражений, но постепенно и во всей войне в целом. Поскольку на полях сражений мы будем наступать, а противник обороняться, мы будем действовать превосходящими силами на внешних линиях, а уступающий нам по численности противник — на внутренних, мы будем действовать стремительно, а противник хотя и будет пытаться затягивать сражения в ожидании подкреплений, но это будет уже не в его силах, — постольку противник будет из сильного превращаться в слабого и утрачивать своё превосходство, а мы, наоборот, из слабой стороны будем превращаться в сильную и завоевывать превосходство. В результате многих таких победоносных сражений произойдет изменение и в общем соотношении сил. Это значит, что, одержав много побед на полях сражений в стремительных наступательных действиях на внешних линиях, мы постепенно умножим свои силы и ослабим врага, а это не может не привести к изменению общего соотношения сил и преимуществ между нами и противником. И тогда, используя наряду с этими победами и все остальные благоприятствующие нам условия в Китае, изменения во внутреннем положении Японии и благоприятную международную обстановку, мы сможем достигнуть равновесия сил, а затем и перевеса над противником. Вот тогда-то наступит час нашего контрнаступления и изгнания противника из нашей страны.

77. Война представляет собой состязание сил, но в ходе войны сами эти силы изменяются по сравнению с их первоначальным состоянием. Здесь решающим фактором являются уже субъективные усилия, направленные на то, чтобы одержать побольше побед и совершить поменьше ошибок. Объективные условия обеспечивают возможность подобного рода изменений, но для реализации этой возможности требуется правильная линия и субъективные усилия. В этой обстановке решающая роль принадлежит субъективному фактору.

Инициатива, гибкость и плановость

78. Центр тяжести изложенного выше курса на стремительные наступательные действия оперативного и тактического масштаба на внешних линиях составляет наступление. Под внешними линиями понимается положение наступающего по отношению к противнику, а стремительность характеризует темп наступления. Поэтому мы и говорим: «стремительные наступательные действия на внешних линиях». Это — самая правильная установка для ведения затяжной войны, иначе говоря, это — установка на маневренную войну. Однако применение этой установки немыслимо без проявления инициативы, гибкости и плановости. Приступим теперь к рассмотрению этих трёх вопросов.

79. Мы уже раньше говорили о сознательной деятельности, так почему же мы теперь обращаемся к вопросу об инициативе? Как указывалось выше, под сознательной деятельностью понимаются сознательные действия и сознательные усилия как характерные черты, отличающие человека и особенно выпукло проявляющиеся в войне. Что касается инициативы, о которой идёт речь теперь, то она означает свободу действий для войск, в отличие от положения, когда войска теряют эту свободу и оказываются в состоянии пассивности. Для армии свобода действий — жизненная необходимость. Армия, потерявшая эту свободу, оказывается перед опасностью разгрома или уничтожения. Разоружение солдата — результат утраты им свободы действий и перехода в состояние вынужденной пассивности. Поражение армии происходит по той же причине. В силу этого обе воюющие стороны энергично борются за инициативу и всеми силами избегают пассивности. Предлагаемая нами установка на ведение стремительных наступательных действий на внешних линиях, а также гибкость и плановость, которые нужны для ведения таких наступательных действий, можно сказать, целиком служат долям захвата инициативы, необходимой для того, чтобы привести противника в состояние пассивности и добиться сохранения своих сил и уничтожения сил противника. Однако инициатива невозможна без превосходства сил (а отсутствие инициативы обусловлено отсутствием этого превосходства) и, следовательно, обусловлена правильным (а её отсутствие — ошибочным) руководством. Наряду с этим завоевать инициативу и привести противника в состояние пассивности можно также, используя дезориентированность противника и прибегая к внезапным действиям. Ниже мы займемся разбором этих положений.

80. Инициатива невозможна без превосходства сил, так же как пассивность обусловлена недостатком сил. Перевес сил является объективной основой для захвата инициативы, так же как недостаток сил является основой для её утраты. Естественно, что путём наступательных действий стратегического масштаба в той или иной степени возможно захватить в свои руки и развивать инициативу в войне, но добиться инициативы на всём протяжении войны и на всех фронтах, то есть абсолютной инициативы, можно только при наличии абсолютного перевеса сил над противником. Здоровый человек в кулачном бою с тяжело больным будет обладать абсолютной инициативой. Если бы у Японии не было стольких непреодолимых противоречий, например если бы она могла сразу выставить огромную армию в несколько миллионов человек — даже в десять миллионов, — если бы её финансовые ресурсы во много раз превосходили теперешние, если бы японский империализм не находился во враждебных отношениях с народными массами своей страны и с иностранными государствами, наконец, если бы своей варварской политикой Япония не вызвала отчаянного сопротивления китайского народа, — тогда она могла бы обеспечить себе абсолютный перевес сил и обладать абсолютной инициативой на всем протяжении войны и на всех фронтах. Однако история показывает, что такой абсолютный перевес сил наблюдается лишь к концу войны или сражения, а на их начальной стадии встречается редко. Примером абсолютного перевеса и абсолютной нехватки сил к концу войны может служить соотношение сил, сложившееся накануне капитуляции Германии в первой мировой войне, когда страны Антанты приобрели абсолютный перевес сил, а у Германии оказалась абсолютная нехватка сил; в результате Германия потерпела поражение, а страны Антанты одержали победу. Ещё пример: накануне нашей победы под Тайэрчжуаном японские войска, к тому времени оказавшиеся там изолированными, после тяжёлых боёв попали в положение абсолютной нехватки сил, а у наших войск создался абсолютный перевес сил. Кончилось тем, что противник потерпел поражение, а мы одержали победу. Это пример абсолютной нехватки и абсолютного перевеса сил к концу сражения.

Бывает также, что война или сражение завершаются в обстановке относительного перевеса сил или равновесия сил; в этом случае война завершается компромиссом, а сражение — установлением оперативного равновесия сил воюющих сторон. Однако в большинстве случаев исход войны или сражения обусловливается абсолютным перевесом или абсолютной нехваткой сил. Всё это относится к периоду завершения войны или сражения, а не к их началу. Можно заранее предсказать, что при окончательном завершении китайско-японской войны Япония потерпит поражение вследствие абсолютной нехватки сил, а Китай победит благодаря абсолютному перевесу сил. В данный же момент перевес сил у одной из воюющих сторон является не абсолютным, а относительным. Такие благоприятные для Японии факторы, как обладание мощной армией, мощной экономикой и мощной государственной машиной, обеспечили ей превосходство над Китаем, который имеет слабую армию, слабую экономику и слабую государственную машину, и подготовили почву для захвата Японией инициативы. Однако поскольку она ощущает недостаток войск, экономических ресурсов и т.д., а также вследствие ряда других неблагоприятных факторов степень превосходства Японии снизилась в результате её же собственных внутренних противоречий. Далее, её превосходство стало ещё меньшим, когда Япония столкнулась с такими факторами, как обширность территории Китая, его огромное население, многочисленная армия и упорное сопротивление в национальной войне. Таким образом, превосходство Японии оказалось, в общем, относительным превосходством, и она в состоянии развивать и удерживать свою инициативу уже только в известных пределах: её инициатива тоже оказалась относительной.

Что же касается Китая, то хотя соотношение сил сложилось не в его пользу и поэтому он оказался до известной степени в состоянии стратегической пассивности, однако в то же время он обладает обширной территорией, превосходством в численности войск и населения, в степени ненависти армии и народа к врагу и в их боевом духе. Вместе с другими благоприятными для Китая факторами это привело к тому, что степень слабости Китая, если говорить о его армии, экономике и т.п., снизилась, и его слабость в стратегическом плане оказалась относительной. Благодаря этому снизилась и степень пассивности Китая, и его стратегическая пассивность тоже оказалась относительной. Однако поскольку всякая пассивность невыгодна, необходимо напрячь все усилия, чтобы от неё избавиться. В военном плане для этого необходимо упорно проводить курс на стремительные наступательные действия на внешних линиях и на развёртывание партизанской войны в тылу противника. Иными словами, надо путём маневренных действий оперативного масштаба, осуществляемых регулярными войсками, и путём партизанской войны добиваться завоевания подавляющего превосходства сил и инициативы в многочисленных отдельных сражениях. Вот таким образом, путём завоевания превосходства сил и инициативы в многочисленных сражениях на отдельных участках фронта, мы сумеем постепенно добиться стратегического превосходства и стратегической инициативы, выйдя таким образом из состояния стратегической слабости и пассивности. Такова взаимосвязь между инициативой и пассивностью, между превосходством сил и слабостью.

81. Отсюда становится понятной и связь между инициативой или пассивностью, с одной стороны, и руководством — с другой. Как уже было сказано выше, от нашей относительной стратегической слабости и стратегической пассивности мы можем избавиться, искусственно создавая превосходство сил и захватывая инициативу на многих отдельных участках фронта, чтобы вырывать там у противника инициативу и превосходство, превращая его превосходство сил в слабость, а инициативу — в пассивность. Добившись множества таких частных успехов, мы завоюем стратегическое превосходство и стратегическую инициативу, а противник очутится в состоянии стратегической слабости и стратегической пассивности. Возможность такого перелома зависит от правильного руководства. Почему? Потому что противник, так же как и мы, стремится к завоеванию превосходства и инициативы. В этом смысле война является состязанием субъективных способностей командования обеих воюющих армий за создание превосходства сил и за овладение инициативой, состязанием, которое происходит на такой материальной основе, как военные силы, финансовая мощь и пр. Из этого состязания одна сторона выходит победительницей, а другая — побежденной. Если отвлечься от объективных материальных условий, то победителем обязательно будет тот, кто осуществлял правильное руководство, а побеждённым — тот, кто в своём руководстве допустил ошибки. Мы признаём, что разобраться в таком деле, как война, гораздо труднее, чем в любом другом общественном явлении; в войне меньше определённости, то есть больше так называемых «вероятностей», но она не является чем-то сверхъестественным, а представляет собой явление, порождённое жизнью и подчиняющееся определённым законам. Вот почему правило Сунь-цзы «Знай противника и знай себя, и ты будешь непобедим» остаётся научной истиной. Ошибки на войне происходят от незнания противника и самого себя; да и специфика войны во многих случаях не дает возможности познать полностью и противника, и себя, а это порождает недостаточную определённость боевой обстановки и боевых действий, ошибки и поражения. Однако каковы бы ни были боевая обстановка и боевые действия, вполне возможно знать их общие, основные черты. Сначала с помощью разведки, а затем путём разумных умозаключений и выводов командиры вполне могут сократить число ошибок и осуществлять в общем правильное руководство. Имея это «в общем правильное руководство» на своём вооружении, мы сможем одерживать больше побед, превращать слабость в превосходство сил, пассивность в инициативу. Такова связь между инициативой или пассивностью, с одной стороны, и правильностью или ошибочностью руководства — с другой.

82. То положение, что правильное (или ошибочное) руководство способно изменять первоначальное соотношение сил и превращать пассивность в инициативу (или наоборот), становится ещё очевиднее, если обратиться к историческим примерам поражений, которые терпели большие и сильные армии, и побед, которые одерживали армии малочисленные и слабые. А таких примеров в истории Китая и других стран очень много. Примерами из китайской истории могут служить: сражение у города Чэнпу между княжествами Цзинь и Чу¹⁵, сражение под Чэнгао между княжествами Чу и Хань, сражение, в котором Хань Синь разбил войска княжества Чжао¹⁶, бой между войсками Ван Мана и ханьскими войсками у города Куньян, сражение у переправы Гуаньду между Юань Шао и Цао Цао, бой у Чиби между царствами У и Вэй, бой под Илином между царствами У и Шу, сражение у реки Фэйшуй между Циньским и Цзиньским государствами и т.д.^** Примерами из истории других стран могут служить многие сражения Наполеона¹⁷, гражданская война в СССР после Октябрьской революции. Все эти примеры показывают, как малые армии одерживают победы над большими и армии, уступающие противнику в силе, — над армиями, обладающими перевесом сил. Во всех перечисленных случаях сначала удавалось создавать перевес сил и захватывать инициативу на отдельных участках. Одержав одну победу, армия устремлялась на следующий объект, громила силы противника по частям и в результате завоевывала превосходство сил и инициативу в войне в целом. Противник же, обладавший вначале превосходством сил и инициативой, наоборот, вследствие субъективных ошибок в руководстве и внутренних противоречий утрачивал даже очень крупный или сравнительно крупный перевес сил и инициативу, а его полководцы становились, как говорится, генералами разгромленной армии, владыками страны, попавшей в рабство.

Из этого следует, что соотношение сил в войне, несомненно, является объективной основой, от которой зависят как инициатива, так и пассивность, но само по себе превосходство сил на деле ещё не означает инициативы, а слабость не означает пассивности. Только в результате борьбы, в результате состязания субъективных способностей появляется действительная инициатива или пассивность. В ходе борьбы слабость может превращаться в превосходство сил, пассивность — в инициативу, и наоборот, в зависимости от того, правильным или ошибочным будет руководство. Тот факт, что в Китае ни одна из правивших династий не могла справиться с революционными армиями, доказывает, что один только перевес сил ещё не дает инициативы и уж подавно не предрешает окончательной победы. Инициатива и победа могут быть вырваны слабой стороной, находящейся в состоянии пассивности, из рук противника, обладающего превосходством сил и инициативой, если эта слабая сторона, основываясь на реальной обстановке, активно использует своё субъективное уменье для завоевания необходимых для этого условий.

83. Потеря превосходства сил и инициативы может быть следствием ошибочных представлений об обстановке и внезапности ударов противника. Отсюда планомерное дезориентирование противника и нанесение ему внезапных ударов является тем способом — притом очень важным, — с помощью которого обеспечивается превосходство над противником и из его рук вырывается инициатива. Что надо понимать под ошибочными представлениями у противника? Примером может служить эпизод, когда травы и кустарник на горе Багуншань были приняты за солдат¹⁸. Одним из способов дезориентирования противника являются так называемые демонстрации.

Когда симпатии народных масс принадлежат нам в такой мере, что возможность просачивания сведений, в лагерь противника исключена, мы можем эффективно использовать различные способы дезориентирования противника и ставить его в тяжёлое положение, попав в которое он будет принимать ошибочные решения, совершать ошибочные действия и вследствие этого лишится своего превосходства и инициативы. В изречении «На войне не брезгуй никакой хитростью» речь идёт именно об этом.

Что такое внезапность? Это — использование неподготовленности противника. Превосходство сил без подготовленности не является подлинным превосходством и тоже означает отсутствие инициативы. Понимая эту истину, войска, уступающие противнику в силе, но находящиеся наготове, часто могут наносить противнику внезапные удары и разбивать того, на чьей стороне превосходство. Мы говорим, что противника лучше бить на марше, потому что тогда он оказывается застигнутым врасплох, то есть неподготовленным. Суть этих двух приёмов — дезориентирования противника и нанесения внезапных ударов — состоит в том, что мы заставляем противника действовать в условиях неопределённости, а себе обеспечиваем максимально возможную определённость и тем самым завоёвываем превосходство и инициативу, завоёвываем победу. Необходимым условием для всего этого является хорошая организация народных масс. Отсюда следует, что чрезвычайно важно поднять весь народ, поднять всех, кто против врага; вооружить народ, чтобы широко практиковать налёты на противника и одновременно с помощью населения пресечь возможность просачивания сведений в лагерь противника; прикрыть нашу армию так, чтобы противник не мог узнать, где и когда она готовится нанести ему удар; создавать всеми этими средствами объективную основу для дезориентирования противника и нанесения ему внезапных ударов. В прошлом, во времена революционной аграрной войны, китайская Красная армия часто выигрывала сражения малыми силами в огромной степени благодаря тому, что она пользовалась поддержкой организованных и вооружённых народных масс. Как правило, в национальной войне можно рассчитывать на поддержку ещё более широких народных масс, чем в революционной аграрной войне. Но вследствие ошибок, допускавшихся в прошлом¹⁹, народные массы в Китае разобщены, и нам без надлежащей подготовки бывает трудно рассчитывать на их помощь; наоборот, зачастую их использует противник. Только решительная и широкая мобилизация народных масс даст неисчерпаемые и неистощимые ресурсы для удовлетворения всех нужд войны. Это определённо сыграет огромную роль и при применении такого метода завоевания победы над противником, как дезориентирование его и нанесение ему внезапных ударов.

Мы не станем следовать примеру сунского князя Сян-гуна²⁰; нам не нужно его дурацкое рыцарство. Нам нужно самым основательным образом залепить противнику глаза и уши, чтобы он был слеп и глух. Нам нужно как можно больше приводить его командиров в смятение, чтобы они совсем потеряли голову, и использовать это для завоевания победы. Такова взаимосвязь между наличием или отсутствием инициативы, с одной стороны, и руководством — с другой. Без правильного руководства нам Японию не победить.

84. Итак, Япония на этапе своего наступления в общем удерживает инициативу в своих руках благодаря своей военной мощи и тем субъективным ошибкам, которые мы допускали в прошлом и допускаем теперь. Однако эта инициатива уже частично ослабляется, с одной стороны, целым рядом особенностей, присущих самому противнику и для него неблагоприятных, и рядом допущенных им в ходе войны субъективных ошибок (о чём речь будет идти ниже), а с другой стороны — наличием целого ряда благоприятных для нас факторов. Яркими доказательствами этого могут служить поражение, нанесённое противнику под Тайэрчжуаном, и то тяжёлое положение, в которое он попал в провинции Шаньси. Широкое развёртывание партизанской войны в тылу противника обречёт его гарнизоны на оккупированных территориях на полную пассивность. Хотя теперь противник продолжает стратегическое наступление, при котором инициатива находится в его руках, с прекращением этого наступления он лишится и своей инициативы. Недостаток живой силы у противника не позволит ему вести наступление бесконечно. Такова первая причина того, что в дальнейшем он не сможет удерживать инициативу. Второй причиной того, что он, достигнув известного предела, будет вынужден прекратить наступление и не сможет сохранить инициативу, будут наши наступательные действия оперативного масштаба, партизанская война в тылу противника и ряд других условий. Третья причина — существование СССР и изменения, происходящие в международной обстановке. Из этого видно, что инициатива противника ограниченна и может быть сведена на нет. В дальнейшем, если Китай сумеет в руководстве войной твёрдо держаться курса на ведение регулярными войсками наступательных действий оперативного и тактического масштаба и бурно развёртывать партизанскую войну в тылу противника, а в политической области — провести широкую мобилизацию народных масс, то стратегическая инициатива постепенно перейдёт в наши руки.

85. Теперь перейдём к вопросу о гибкости. Что такое гибкость? Это — конкретное проявление инициативы в бою, то есть гибкое применение войск. Гибкое применение войск — это основная задача командования, и притом весьма нелегкая. Ведение войны, если отвлечься от задач организации и воспитания войск, организации и воспитания населения и т.д., означает именно применение войск в бою; при этом всё должно быть подчинено задаче завоевания победы. Организовать войска и т.д., несомненно, трудно, но применять их в бою ещё труднее, особенно в обстановке, когда слабый противостоит сильному. Чтобы справиться с этой задачей, требуется очень большое субъективное уменье, требуется уменье найти в беспорядочности, неясности и неопределенности, составляющих специфические черты войны, порядок, ясность и определённость. Только это позволяет командованию проявлять гибкость.

86. Основной курс боевых действий на фронте воины против японских захватчиков — это ведение стремительных наступательных действий на внешних линиях. Этот курс осуществляется с помощью различных тактических методов или приёмов, к которым относятся: рассредоточение и сосредоточение сил, раздельное продвижение и совместные удары, наступление и оборона, Удар и сковывание, окружение и обход, продвижение вперёд и отход. Понять все эти тактические приемы легко, но не легко гибко применять и чередовать их. Здесь нужно учитывать три момента: время, место и воинские части. Если не выбрать правильно время, место и воинские части, то одержать победу невозможно. Например, если при наступлении на противника, находящегося на марше, нанести удар преждевременно, можно обнаружить себя и тем самым дать противнику возможность принять меры к отражению удара; если же нанести удар с опозданием, противник успеет подтянуться и остановиться, и тогда уж придётся, как говорится, ломать зубы о твёрдую кость. Сказанное относится к выбору времени. Далее, выберешь место для удара, скажем, на левом фланге — попадёшь как раз на уязвимое место противника и легко одержишь победу; а выберешь, скажем, правый фланг — напорешься на штыки и одержать победу не сможешь. Так обстоит дело с выбором места. Наконец, если выберешь для выполнения какой-нибудь задачи одну воинскую часть — легко одержишь победу, а возьмёшь для выполнения той же задачи другую часть — и добиться успеха будет трудно. Так обстоит дело с выбором воинских частей. Однако нужно уметь не только применять различные тактические приёмы, но и чередовать их: от наступления переходить к обороне, а от обороны к наступлению; от продвижения вперёд переходить к отходу, а от отхода — к продвижению вперёд; сковывающие части обращать в ударные, а ударные в сковывающие, применять то окружение, то обход и т.д. Умелое чередование этих приёмов сообразно с состоянием своих войск и войск противника, с рельефом местности у себя и у противника, своевременное и правильное чередование их совершенно необходимо для того, чтобы руководство было гибким. Это относится как к тактическому, так и к оперативному и стратегическому руководству.

87. По изречению древних, «секрет умелого применения — в твоей голове». Вот этот «секрет» мы и называем гибкостью. Она — плод творчества умелого командира. Гибкость — это не опрометчивость, опрометчивость нужно отвергать. Гибкость — это способность умного командира в соответствии с объективной обстановкой, или, как говорят, с учётом времени и обстановки (к обстановке относятся положение противника и своих войск, рельеф местности и т.д.), принимать своевременные и правильные решения. В этом и состоит «секрет умелого применения». Опираясь на него, мы сможем завоевать больше побед в стремительных наступательных действиях на внешних линиях, изменить соотношение сил в свою пользу, вырвать инициативу из рук противника, подавить и разбить его — и тогда окончательная победа будет за нами.

88. Перейдём теперь к плановости. Вследствие характерной для войны неопределённости осуществлять плановость в войне намного труднее, чем во всяком другом деле. Однако «Всякое дело, если оно заранее подготовлено, увенчается успехом, а если не подготовлено — провалится». Без плана и предварительной подготовки одержать победу в войне невозможно. В войне не существует абсолютной определённости, но это не значит, что в ней нет некоторой относительной определённости. Своё положение мы знаем сравнительно достоверно, а положение противника — весьма недостоверно. Тем не менее есть признаки, по которым можно догадываться и о положении противника; есть концы, ухватившись за которые, можно распутать весь клубок; есть определённая последовательность явлений, которая дает пищу для размышлений. Всё это и создаёт известную степень относительной определённости, которая может служить объективной основой для планового ведения войны. Развитие современной техники (телеграф, радио, самолёт, автомобиль, железные дороги, пароходы и т.д.) увеличило возможность планирования военных действий. Однако, поскольку определённость в войне носит весьма ограниченный и кратковременный характер, плановость в военных действиях не может быть полной и устойчивой. Планы изменяются с ходом (течением, развитием) войны, причем степень этих изменений зависит от масштабов военных действий. Тактические планы, например планы наступления и обороны частей и подразделений, часто приходится изменять по нескольку раз в день. Оперативные планы, то есть планы действий крупных войсковых соединений, в основном могут предусматривать весь ход сражения до конца, однако часто бывает, что в ходе сражения они подвергаются частичному, а иногда даже и полному пересмотру. Стратегический же план вырабатывается на основе учёта общего положения обеих воюющих сторон, и в силу этого степень его устойчивости ещё больше; однако и он пригоден только для определённого стратегического этапа, а когда война переходит в новый этап, стратегический план должен быть изменён. Выработка и изменение тактических, оперативных и стратегических планов каждым командиром в сфере своей компетенции и в соответствии с обстановкой является важным звеном руководства военными действиями. В этом и состоит конкретное осуществление гибкости в военных действиях, то есть практическое «искусство применения». Командиры всех степеней, участвующие в войне против японских захватчиков, должны обратить на это особое внимание.

89. Некоторые, ссылаясь на свойственную войне изменчивость, в корне отрицают относительную устойчивость военных планов и установок. Они утвержд