Я: Вот-вот сяду на свой рейс. Позвоню тебе после приземления.

 

Сунув телефон обратно в карман, я не стал дожидаться ответа. Я догадывался, что он напишет. Возможно, что-то вроде: «Позвони мне сейчас же, или я задержу самолет».

— Все готово. Можете пройти к стойке безопасности и далее к шестнадцатому выходу. Приятного путешествия.

Мы одновременно сказали: «Спасибо» и направились через аэропорт к контрольно-пропускному пункту. Я был предварительно одобрен отделом безопасности TSA, поэтому, пройдя осмотр первым, позвонил боссу.

— Майкл, это Митч.

— Ты не хочешь объяснить, что за хрень лежит у меня на столе?

Я вздрогнул от его крика.

— По-моему, все совершенно очевидно, сэр.

— Митч, ты хорошо подумал об этом? Ты говорил с отцом?

Гнев пронесся сквозь мое тело. Как он посмел даже спрашивать об этом — как будто я был ребенком, который не мог принять чертово решение самостоятельно. Все было не так, как раньше, когда я был молод и не знал, чем хочу заниматься. Меня распирало желание дать ему язвительный ответ.

— Да, я говорил с ним об этом. Прошлым вечером. В мельчайших подробностях.

Я не собирался сообщать Майклу, что мой отец был на седьмом небе от счастья.

— Нам нужно обсудить это, когда ты вернешься.

Проведя рукой по волосам, я наблюдал, как Корин стояла, закинув руки за голову, пока ее осматривали.

— Сэр, я хочу, чтобы вы знали, что я не передумаю. Это то, что давит на меня уже несколько месяцев.

— Я переживаю больше, чем ты думаешь, — фыркнул он.— Это слова. Ты это переживешь. Наслаждайся поездкой, получай удовольствие, расслабляйся. Просто знай, что, когда ты вернешься, дерьмо станет настоящим.

Звонок оборвался, и я убрал телефон от лица. Охрана отвела Корин в сторону для дополнительной проверки. Сидя на скамейке, я вспоминал вчерашний вечер и разговор с отцом.

 

Стакан застыл у его губ. Повернувшись на стуле, я взглянул на Тревора и Стида. Они оба широко улыбались.

Посмотрев на отца, я спросил:

— Ты в порядке?

Тревор от души рассмеялся.

— Черт возьми, да, он в порядке. Он в шоке, как и я. Счастлив, но в шоке.

— Не могу сказать, что я это не предвидел, — добавил Стид.

Сделав большой глоток, отец поставил скотч на стол и снова сосредоточился на мне.

— Знаешь, как долго я ждал этих слов? Однако я должен спросить, почему именно сейчас?

Я сглотнул. Я стал полицейским по многим причинам. Главное — доказать отцу, что не собираюсь занимать место брата-близнеца на ранчо. Как только Стид уехал в Колорадо, отец решил, что я встану в очередь. Черт, в то время я реально хотел работать на ранчо. По крайней мере, мне так казалось. У меня были интересные идеи и вещи, которые я хотел попробовать и способы развития — пока отец не упомянул, что мне придется «временно» занять место Стида. Но я не хотел работать на ранчо, чтобы занимать чье-то место. Я хотел работать, потому что отец что-то во мне увидел. Место для меня.

— Значит, ты поступил в колледж и стал полицейским, потому что думал, что я переживал, что ты займешь место Стида?

Я кивнул.

— Да, сэр.

Отец посмотрел на меня долгим внимательным взглядом.

— Митчелл Паркер, на этом ранчо есть место для каждого из вас, дети. С того дня, как вы, мальчики, впервые сели на лошадь и поехали на наши пастбища, это было у вас в крови. У Вайелин и Амелии это тоже есть. Хочу ли я, чтобы вы все здесь работали? Назовите меня эгоистом, но да. Я хочу. Буду ли я принуждать вас? Нет, не буду. Но если ты хоть на секунду подумаешь, что я не верю, что тебе не место на этом ранчо.… — Его голос затих. Он закрыл глаза и снова посмотрел на меня. — Парень, я с удовольствием дал бы тебе подзатыльник.

Тревор и Стид рассмеялись, когда я отпрянул.

— Прости?

Отец наклонился вперед, положив руки на колени, его голубые глаза сверкали.

— Митчелл, я не могу управлять этим ранчо без вас, своих сыновей. Будь то на полный рабочий день или на небольшую часть. Стид, Тревор и Уэйд чертовски хорошо справляются с работой, но, сынок, мне нужны все вы, мальчики. Я возьму все, что захочет дать твое сердце.

Я почувствовал, как слезы жгут мне глаза.

— Мне нравится быть Техасским рейнджером, папа. Я вложил в эту профессию все. Сто десять процентов.

— Хорошо. Именно так мы с матерью и воспитывали тебя.

Улыбаясь, я взглянул на Тревора. Он тихо сидел в стороне, но время от времени качал головой и подбадривал меня, зная, что мне нужно это сделать.

Сосредоточившись на отце, я продолжил:

— Но все изменилось. Корин заставила меня увидеть, чего я действительно хочу в жизни. Я хочу жениться на ней, завести семью и... — Мой голос сорвался. — Я хочу работать на ранчо полный рабочий день. И это не потому, что я боюсь, что со мной что-то случится. Я знаю риск моей работы, и Корин тоже. Я не буду лгать и говорить, что это не одна из причин.

Приподняв брови, отец спросил:

— И в чем главная причина?

Моя рука легла на грудь, где последние несколько лет я чувствовал пустоту. Во мне есть дыра, и мне потребовалось время, чтобы понять, почему она там образовалась. Корин заполнила большую ее часть... но это все еще дыра.

Уголки губ моего отца приподнялись в улыбке. Его глаза заблестели, и я мог поклясться, что они осветили комнату. Он потянулся за стаканом, допил его и встал. Я последовал его примеру, так же как Тревор и Стид.

— Ну, сынок, стряхни пыль со своих старых рабочих сапог и купи себе хорошие перчатки. На этом ранчо еще куча дерьмовой работы. Если мне не изменяет память, ты хотел поговорить со мной о лошадях.

 

 

— Митчелл? Ей? Митч?

Подняв голову, я увидел, что передо мной стоит Корин.

— Ух ты! Ты был в глубоком раздумье. Что все это значит?

— Ничего. Я задумался о своем вчерашнем разговоре с папой.

— Он определенно казался счастливым, когда вы, ребята, вышли из его кабинета. Я никогда не видела его таким радостным.

Встав, я притянул ее к себе и поцеловал в губы.

Я взял ее за руку, и мы направились к нашему выходу. Одна из вещей, которые мне нравились в Корин, заключалась в том, что она никогда не давила. Она могла бы спросить, о чем мы говорили, почему папа был так счастлив, но не стала. Она уважала тот факт, что разговор был конфиденциальным. Мне нравилось, как она всегда позволяла мне приходить к ней с вещами и не давила на меня. Это напомнило мне маму. Когда я был маленьким, и наш отец был чем-то расстроен, мама всегда говорила: «Когда он будет готов поговорить об этом, он это сделает. А до тех пор терпеливо ждите, пока папа не почувствует, что готов отпустить бремя».

Нам с Корин повезло быстро усвоить этот аспект в наших отношениях. Мы никогда ничего не скрывали друг от друга, но и не давили.

Мы сели у нашего выхода, и Корин взяла меня под руку. Когда она посмотрела на меня своими большими голубыми глазами, я не мог не улыбнуться.

— Что? — спросил я.

— Давай людей рассматривать!

Издав смешок, я взял ее за руку. Мне не терпелось надеть ей на палец кольцо, которое я спрятал в рюкзаке. Мне не терпелось сделать Корин своей женой.

Мой взгляд остановился на ее прекрасном лице. Никогда в жизни я не чувствовал себя таким наполненным. Все становилось на свои места.

Корин

 

Пэм, невеста моего брата, сидела рядом со мной во время маникюра. Она молчала, пока все выходили, и по какой-то причине у меня не возникло ощущения, что это нервы.

— Вам нужна моя помощь в финальной подготовке? — спросила я.

С ошеломленным выражением лица она повернулась ко мне.

— Что?

— Нужна какая-нибудь помощь?

Пэм предложила нам сходить на маникюр вдвоем. Она чувствовала, что нужно проводить больше времени с сестрой своего будущего мужа, что было странно, так как мы выросли вместе. Она жила всего в нескольких кварталах от нас и всегда сидела дома до того, как они с моим братом Риком начали встречаться.

— Гм, нет. Все готово. Моя мама позаботилась об этом. Я уверена, что Лори упоминала, какой занозой в заднице бывает моя мать.

Я слабо улыбнулась ей. Я ни за что не собиралась признаваться, что мама действительно рассказала мне о чрезмерной заботе мамы Пэм и ее выходках.

— Она не упоминала об этом.

— Тогда она святая, — фыркнулаПэм. —Я схожу с ума, Корин. Все, чего я хотела—простую свадьбу. Выйти замуж за мужчину моей мечты. Моя мать превращает это в кошмар.

— Почему бы вам не сбежать?

Пэм застыла, и до меня резко дошло, что я сказала.

— Подожди. Ты только что предложила... сбежать?

Я пожала плечами.

— Думаю, я пробыла в Техасе достаточно долго, чтобы это сказалось на мне.

Она подмигнула.

— Или ты проводишь слишком много времени с красавчиком, которого называешь бойфрендом.

— Пэм! Ты выходишь замуж за моего брата. Ты не можешь так говорить о моем парне.

Пэм закатила глаза.

— Пожалуйста, мне все еще позволено смотреть, и, дорогая, когда рядом появляется такой красивый мужчина, женщины будут смотреть.

В груди вдруг стало тяжело. Трудно было отрицать, что куда бы мы ни пошли, женщины смотрели на Митчелла. Я даже слышала, как они говорили о нем такие вещи, от которых у меня скручивало живот от отвращения. Конечно, Митчелл, казалось, ничего об этом не знал.

— Тебя не беспокоит, что все пялятся на него? — спросила Пэм.

Я пожала плечами.

— Не знаю. Иногда это беспокоит меня, но я не виню в этом Митчелла. Он, кажется, даже не замечает.

Пэм ухмыльнулась от уха до уха.

— О, поверь мне, Корин. Этот мужчина смотрит только на тебя.

Мои щеки вспыхнули.

— Не притворяйся, будто не знаешь, что этот человек боготворит землю, по которой ты ходишь. Как он на тебя смотрит? Как будто дышит только тогда, когда дышишь ты. Движется, когда ты двигаешься. Это очень романтично.

Я улыбнулась.

— Ну, нам пришлось проделать довольно долгий путь, чтобы добраться туда, где мы сейчас находимся. Все сначала тянулось, а потом понеслось вскачь.

— Ребята, вы уже сказали друг другу слово на букву «Л»?

Когда я не ответила сразу, Сэм схватила меня за руку.

— Ох. Мой. Боже. Корин! А ты?

Я прикрыла рот рукой, чтобы скрыть глупый девичий смешок, который грозил вот-вот вырваться наружу.

— Сказала?

— Ты, наверное, думаешь, что это слишком рано, но мы и так давно это знаем. Митчелл сначала отрицал, но к тому времени, как понял это, я начала отталкивать его. В конце концов, я не смогла устоять.

Пэм пошевелила бровями.

— Ну, а кто бы смог? Такое тело! Пронзительные голубые глаза. Черт возьми, держу пари, он хорош в постели.

Все взгляды обратились к нам, и я почувствовала, как мои щеки покраснели еще сильнее.

— Я не хотела бы это обсуждать, — сказала я, оглядываясь на женщин, теперь полностью настроенных на наш разговор.

— О да, поняла.

Я ударила Пэм по руке, и мы потеряли самообладание.

— Перестань так говорить о моем парне! Ты вот-вот выйдешь замуж!

— Эй, я говорю только правду. Хотя я не знаю, как ты относишься к мысли, что он полицейский.

У меня перехватило дыхание.

— Что ты имеешь в виду?

Пэм небрежно повела плечом.

— Я не думаю, что смогла бы справиться с этим, если бы знала, что Рик каждый день уходит на работу, где его могут ранить или убить.

Я с трудом сглотнула. Не то, чтобы я не знала, чем рискует на работе Митчелл. Я знала. Очень хорошо.

— Ты бы так и сделала. Ты будешь стоять рядом с ним и поддерживать его, что бы он ни делал.

Я почувствовала на себе ее взгляд и повернулась к ней.

— Корин, ты готова к тому, что с ним может что-нибудь случиться? Готова ли ты остаться одна, возможно, с ребенком или, не дай бог, с несколькими детьми?

Мое сердце мгновенно нашло ответ на этот вопрос. Мой мозг, с другой стороны, не позволял мне говорить. Наконец, я обрела голос.

— Ну, конечно. Если это означает быть с Митчеллом, я готова ко всему, что может случиться. В конце концов, с каждым из нас может произойти, что угодно, чем бы мы ни зарабатывали на жизнь.

Пэм смотрела на меня так, словно ей было меня жаль.

— Это моя мать тебя подговорила? — догадалась я.

Она отвела взгляд.

— Я так и знала. У нее есть проблема с тем, что Митчелл полицейский, и ей нужно это преодолеть. И она должна перестать посылать других людей, чтобы отговорить меня от отношений с единственным мужчиной, которого я по-настоящему люблю.

— О, Корин, я не пыталась этого сделать. Я вижу, как ты смотришь на Митчелла. Это ничем не отличается от того, как он смотрит на тебя. Твоя мама беспокоится, вот и все.

Я отвернулась и уставилась себе под ноги. Мои ногти были отполированы и покрыты красивым нежно-розовым лаком.

— Ну, ей не о чем беспокоиться.

Боль разлилась по моей груди, заставляя меня сделать глубокий вдох.

Мы с Пэм перевели тему на легкий разговор о свадьбе. Я смеялась и смеялась, хотя в глазах застыли слезы. Разговоры о том, что Митчелл работал полицейским, были давно забыты, и до меня дошло, как сильно я скучала по дому и семье. Маленькая часть моего сердца разбилась, зная, что через несколько коротких дней я уеду и вернусь в Техас.

 

 

Митчелл обнимал меня, пока кружил в медленном танце. Мне казалось, что я нахожусь на облаке. Растворяться в объятиях Митчелла было одним из самых удивительных ощущений в мире и тем, от чего я никогда не устану.

— Итак, твоя мама немного поболтала со мной, пока я танцевал с ней, — сказал Митчелл.

Я затаила дыхание. Если бы она подняла тему его работы, я бы очень расстроилась.

— Ах, да? О чем вы, ребята, говорили?

— Она упомянула, что приезжает в Техас. Я рассказал ей немного о ранчо и о том, когда лучше всего туда наведаться.

Я выдохнула воздух, который задержала.

— Я умоляла ее приехать в гости, а она всегда отвечала, что скоро.

— Ну, сложно загадывать. Но скоро у нее может появиться веская причина.

Мои брови сошлись на переносице.

— Ты о чем?

Пожав плечами, Митч наклонился и коснулся своими губами моих.

— Ничего, голубка. Я уже говорил тебе, как ты прекрасна в этом розовом платье?

Я игриво хлопнула его по плечу.

— Можешь называть вещи своими именами, Митчелл. Я похожа на бутылку от «Ваниш». Понятия не имею, почему Пэм выбрала именно этот цвет.

Митчелл притянул меня ближе. Когда его горячее дыхание коснулось моей шеи, мое тело воспламенилось.

— Я хочу заняться с тобой любовью, Корин. Отчаянно.

Легкий всхлип сорвался с моих губ. Последние несколько дней, пока мы гостили у моей матери, Митчелл вел себя как настоящий джентльмен. Несмотря на то, что мы спали в одной комнате, он не занимался со мной любовью, хотя несколько раз с помощью пальцев заставлял меня кончить. Я чувствовал себя развратной, делая что-то подобное в доме матери, но я наслаждалась этой дерзостью.

В голову пришла идея.

— Мы всегда можем улизнуть к ночи. Пойти, например, на пляж.

Рука Митчелла опустилась ниже, пальцы принялись дразнить мою обнаженную кожу.

— Мне нравится эта идея.

Я уткнулась лицом ему в грудь. Его запах пьянил как наркотик. Я никак не могла подойти к нему достаточно близко.

— Я люблю свадьбы, — сказал он.

Его заявление застало меня врасплох. Откинув назад голову, я посмотрела на него.

— Неужели?

— Почему это тебя так удивляет?

Я издала смешок.

— Не знаю. Может быть, потому что до недавнего времени ты был против отношений.

Глаза Митчелла погрустнели.

— Я никогда не был против отношений. Я просто не думал, что готов к этому... До тебя. Ты изменила мое восприятие всего, Корин. Надеюсь, ты это знаешь. Каждый день ты заставляешь меня хотеть стать лучше.

Навернулись слезы. Протянув руку, я прижалась губами к его губам.

Митч обхватил ладонями мое лицо и углубил поцелуй. Клянусь, я чувствовала, как каждая унция его чувств вливается в меня. Голова кружилась от любви. Счастья. Ощущение от того, что этот удивительный мужчина любит меня так, как он это делал, было невероятно захватывающим. Волшебно.

Когда мы, наконец, прервали поцелуй, я отчаянно хотела заняться любовью.

— Я думаю, нам нужно улизнуть отсюда, взять плед и отправиться на пляж.

Митчелл поднял брови.

— Мне нравится ход твоих мыслей.

Я демонстративно облизала нижнюю губу и ответила:

— И я думаю, что пришло время для новой позиции.

Митчелл тяжело сглотнул, потом взял меня за руку и потащил к дому.

— Вперед. Пойдем, пока никто не заметил, что мы исчезли.

Итак, у нас уже две свадьбы, с которых мы сбежали ради секса. Я не могла справиться с головокружительным чувством, бурлящим внутри, когда мы ускользнули от празднующих и спустились на пляж.

— А как насчет прямо здесь? — спросил Митчелл.

Оглядевшись, я едва различала огни, исходящие от пляжного домика. Других домов поблизости не было. Скорее всего, мы зашли достаточно далеко в район парка.

— Прекрасно!

Митчелл расстелил плед и сел. Он взял меня за руку и мягко усадил рядом с собой.

— Здесь очень красиво, — сказал он.

Я прислонилась головой к его руке и удовлетворенно вздохнула.

— Красиво и холодно.

— Ненадолго, — сказал Митчелл и взял рюкзак, который быстро собрал до этого. Он вытащил толстовку, помог мне натянуть ее через голову, а потом оделся сам.

— Я хочу тебе кое-что показать, — сказал он сексуальным голосом.

— Правда? Это что-то вроде «ты покажешь мне свое, а я покажу тебе свое»?

Смеясь, Митчелл потянул меня назад, и мы легли на спину.

— Непослушная маленькая штучка. Когда ты успела стать такой грязной девчонкой, Корин Миллер?

Я уставилась на звездное небо.

— М-м-м, дай подумать... Я должна была сказать, что это произошло тогда, когда появился один удивительный парень, сбил меня с ног и научил нескольким вещам в спальне, которые я никогда раньше не испытывала.

— Кажется, отличный парень.

— Сначала, правда, он как-то растерялся.

Митчелл рассмеялся.

— Неужели? Почему?

— Ну, однажды ночью он соблазнил меня. Занимался со мной безумной страстной любовью.

— Похоже на жеребца.

Я не смогла сдержать улыбку, которая расплылась по моему лицу.

Откашлявшись, Митч спросил:

— Так что же произошло после того, как он соблазнил тебя?

Я перекатилась на бок и провела пальцем по подбородку моего мужчины. Меньше всего мне хотелось вспоминать прошлое, особенно после того, как я пообещала Митчеллу, что больше никогда не буду бросать его.

— Он испугался.

— Испугался, да?

Я кивнула.

— А что было потом?

— Ну, почти через год, в который мы оба вели себя как дураки, все изменилось. Он изменился, и я тоже.

Повернувшись ко мне, Митчелл улыбнулся.

— Он был тупым мудаком, потому что не видел того, что было прямо перед его носом.

Я привстала и забралась на него сверху. И почувствовала, как его твердый член давит на меня.

— Нет, он самый удивительный, заботливый, невероятно романтичный...

— Забавный.

Я подняла бровь.

— Упрямый.

— Богоподобный в постели.

Я потерлась об него, и Митч издал низкое рычание.

— Я с этим полностью согласен. Он очень одарен в области любовных утех.

От его улыбки у меня свело живот.

Мы смотрели друг на друга несколько мгновений, прежде чем я начала смеяться.

— Я совсем забыла, о чем говорила.

Смех Митчелла наполнил меня счастьем. Он провокационно поднял бедра.

— Отвлеклась, голубка?

Наклонившись, я поцеловала его в шею.

— Я очень отвлеклась, и мне любопытно узнать о новой позиции, которую мы собирались попробовать.

Митчелл мягко прикоснулся к моему лицу. Тепло его руки распространилось по моему телу.

— Знаешь, что я действительно хочу сделать?

Я отрицательно покачала головой.

— Скажи мне.

— Займемся с тобой любовью под звездами под шум волн.

— Я уже сказала, что еще он невероятно романтичен?

— Наверное, сказала.

— Я хотела сказать: безумно романтичный.

Рука Митчелла скользнула мне под платье. На его лице появилась кривая усмешка.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты не была без трусиков весь день, потому что если бы я знал, то утащил бы тебя сюда гораздо раньше.

— Нет. Я сняла их, когда ты собирал рюкзак.

Митчелл перевернул нас так, что я оказалась на спине и завис в нескольких дюймах надо мной. Его рука вновь скользнула мне под платье. Когда его пальцы проникли внутрь меня, я тихо застонала.

— Митчелл, — выдохнула я, упираясь бедрами в его руку, молча требуя большего.

— Ты чертовски сексуальна. Ты это знаешь? — прошептал он мне на ухо. Его небритое лицо коснулось моей кожи, вызывая новый прилив возбуждения, подпитывая мое нарастающее освобождение.

— О, Боже, Митчелл. Быстрее, пожалуйста.

Когда он просунул еще один палец, нажал и попал точно в нужное место, я рассыпалась. Его имя слетело с моих губ, а оргазм прокатился по моему телу. Казалось, что это длится бесконечно. Рот Митчелла был повсюду. На моих губах, на моей шее, шепча мне на ухо каки-то милые глупости. Прежде, чем я успела прийти в себя, он вошел в меня. Медленно двигаясь, мы стали одним целым. Наши тела прижались друг к другу так близко, как только могли с двумя слоями одежды между нами.

Это был рай на Земле.

Бедра Митчелла качнулись напротив моих, и я почувствовала, как во мне нарастает еще один оргазм.

— Я сейчас кончу, детка.

Я обняла его, притягивая ближе. В тот момент, когда я почувствовала, что он стал больше и тверже, я тихо позвала его по имени. Его рот захватил мой, и мы упали вместе с тысячами звезд, сияющих над нами.

 

Митчелл

 

— У меня песок в заднице, — сказал я.

Молчание по телефону было бесценным. Не так уж часто мне удавалось лишить своего брата Триппа дара речи.

— Я хочу знать, почему у тебя в заднице песок?

Я издал смешок.

— Романтика на пляже, мой добрый брат.

— О, черт. Секс на пляже — не одно из моих любимых занятий.

— Ну, когда ты с женщиной, которую любишь, и она говорит, что хочет тебя, это означает, что ты втрахиваешь песок в задницу и между ног.

— Остановись, брат. Похоже, вам всем весело. Корин думает, что ты сегодня уезжаешь, или ты сломался и сказал ей?

Я встал и закрыл дверь спальни. Корин и ее мать отправились на прогулку по пляжу, но я не хотел рисковать, на случай если она вернется и услышит.

— Она не догадывается. Думает, что сегодня мы возвращаемся в Техас. Ее мать, конечно, в курсе, потому что я просил руки Корин.

— Аве, ты только посмотри, какой ты традиционный. Корд прав, ты превратился в гребаного Смурфа.

Я рассмеялся и провел рукой по мокрым волосам.

— Это самое меньшее, что я мог сделать. Семья Корин удивительная. Ее мама замечательная. Я не знаю, как она, будучи матерью-одиночкой после смерти отца Корин, справилась. Думаю, они с мамой поладят.

— Да, я очень уважаю одиноких родителей. Я знаю пару печальных случаев в нашем офисе в Сан-Антонио. Я хотел бы оторвать головы некоторым из этих папаш-неудачников, которые обрюхатили девушку, а потом сбежали. Козлы.

Подойдя к окну, я увидел, что Корин и ее мама сидят на пляже и смотрят на воду.

— Ты думаешь, я двигаюсь слишком быстро, Трипп? То, что прошу Корин выйти за меня замуж?

— Вовсе нет. Ничто не говорит о том, что вы тут же должны поспешить со свадьбой.

Я глубоко вздохнул.

— Я не хочу все испортить. Мне всегда кажется, что я иду по воде, так что боюсь снова напортачить.

— Митч, Корин любит тебя. Она доверяет тебе на все сто процентов, и я не сомневаюсь, что, если ты попросишь эту девушку выйти за тебя замуж, она бросится в твои объятия с криком «да». С того момента, как вы оба посмотрели друг на друга, это было очевидно. Доверься своему сердцу, чувак.

Улыбаясь, я прислонился к подоконнику.

— Ты брал уроки у папы что ли?

Трипп рассмеялся.

— Назовем это личным опытом. Если бы я прислушивался к своему сердцу в тот день, я, вероятно, был бы…— Его голос затих. Я знал, что он скажет. Скорее всего, сейчас он был бы с Харли.

— Ты прав насчет Корин, — сказал я, меняя направление разговора.

— Ты отдаешь ей бабушкино кольцо?

Мое сердце воспарило при мысли о том, что Корин будет носить изумрудное кольцо нашей бабушки. Когда два года назад умерла папина мама, мы все тянули соломинку, кому достанется кольцо. Вайелин и Амелия уступили нам, парням, шанс подарить его женщине, которую мы поведем под венец. Мне повезло. Кольцо лежало в моем сейфе до ночи пожара, тогда я достал его, мечтая когда-нибудь отдать Корин. А когда услышал оповещение о возгорании, я положил его в боковой ящик тумбочки. Мама убила бы меня, если бы узнала.

— Надеюсь, ей понравится, — ответил я. — Я имею в виду, если Корин захочет пойти и выбрать бриллиант, я пойму.

— Нет, только не Корин. Она будет любить и дорожить им, особенно когда услышит эту историю. Как ты собираешься это сделать?

Я хрипло рассмеялся.

— Черт, я не знаю. Я пытался думать о разных местах и времени и о том, что было бы самым романтичным. Ничего путного в голову не приходило.

— Почему бы тебе просто не сделать это, когда придет время?

— Значит, ты предлагаешь носить кольцо с собой везде, куда бы я ни пошел, пока настроение не поднимется, а потом задать вопрос?

Трипп издал смешок.

— Именно это я и говорю.

Ха. В его словах есть смысл.

— Мне нравится эта идея. Принимать вещи такими, какие они есть. Пусть это придет само собой.

Я выглянул в окно и увидел Корин и ее мать, стоящих на берегу. Они обнимались. Мое сердце разрывалось, когда они вытирали слезы со своих лиц.

— Слушай, Корин возвращается. Передай всем привет от меня. О, неужели Вайелин получила разрешение на открытие танцевальной студии?

Трипп застонал.

— Черт возьми, это не разбирательство, а чертов кошмар. Старая леди Хопкинс была уверена, что Вайелин собирается открыть там какой-нибудь секс-шоп. В какой-то момент Вайелин даже специально сказала при ней, что открывает магазин секс-игрушек в Оук-Спрингс, просто чтобы позлить старушку. Затем улыбнулась и добавила, что местные жители, вероятно, будут в восторге от этого, и что она предложит эту идею папе в качестве инвестиции.

Я даже вздрогнул от нарисовавшейся в голове картинки. Магазин, полный дам: миссис Джонсон, миссис Хопкинс и их друзей, покупающих секс-игрушки.

Чепуха.

— Неужели Вайелин хочет довести ее до сердечного приступа? Иисус.

Трипп рассмеялся.

— Как бы то ни было, судья Хилл встал на сторону Вайелин и сообщил миссис Хопкинс, что только то, что она вошла в здание во время частного полового акта не означает, что в здании будет происходить что-то незаконное.

— Пожалуйста, скажи мне, что папа был там.

Брат засмеялся еще громче.

— Чувак, видел бы ты его лицо. Это было чертовски бесценно. Он был бледен, как привидение. Вайелин почти спряталась под сидение.

Я не смог удержаться от смеха.

— Черт. Такое мгновение стоило увидеть.

Дверь спальни открылась, и вошла Корин. Она выглядела прекрасно, ее щеки слегка порозовели от холодного ветра, дующего с озера. Когда она улыбнулась, мое сердце, казалось, стало в десять раз больше в груди.

— Эй, Корин только что вернулась с прогулки. Передай маме и папе привет, и что мы скоро увидимся.

— Сделаю. И, Митч, следуй зову своего сердца. Не думай об этом слишком много.

— Попался. Я поговорю с тобой позже, брат.

— Позже.

Звонок прервался, и я сунул телефон в карман. Мое сердце сжалось, когда я посмотрел в глаза Корин. Она была расстроена.

— Ты в порядке, голубка?

Ее подбородок задрожал, и я понял, что она пытается сдержать слезы. Я протянул руки, и она бросилась в них, прижимаясь ко мне всем телом.

— Я буду очень скучать по маме. Я с трудом выношу мысль о том, чтобы оставить ее.

Обхватив ее руками, я прижался губами к ее голове.

— Я знаю. Мне так жаль, детка.

Корин зарылась лицом мне в грудь и заплакала. Честно говоря, я не мог представить себе жизнь вдали от своей семьи. Мои родители были скалой — прочным фундаментом, который держал всех вместе.

— Она останется совсем одна.

Я приподнял подбородок Корин и посмотрел ей в глаза.

— Что ты имеешь в виду?

— Рик нашел работу в Нью-Йорке. Он и Пэм переедут, когда возвратятся из свадебного путешествия.

У меня упало сердце.

— Ох. Это действительно отстой.

— Я хотела, чтобы она приехала в Техас и посетила Оук-Спрингс. Думаю, ей там понравится. Но мама сказала, что здесь ее дом, и она не может его покинуть. Митчелл, мне ненавистна сама мысль о том, что она будет так одинока, а ее дети будут так далеко.

Стук моего сердца начал сотрясать мозг.

— О чем ты говоришь?

Глаза Корин расширились.

— Нет! Я не говорю, что хочу остаться здесь, черт возьми, нет. Я хочу быть с тобой, в Техасе.

Я глубоко вздохнул и закрыл глаза.

Слава Богу.

Открыв глаза, я увидел, как по ее прекрасному лицу катится одинокая слеза. Я провел большим пальцем по ее щеке и вытер ее.

— Не плачь, детка. Я не выношу, когда ты плачешь.

— Может, вернемся на Рождество? Мы могли бы устроить белое Рождество.

Улыбаясь, я тут же начал вынашивать в голове план.

— Это отлично звучит. Давай сделаем это.

Лицо Корин прояснилось, и захватывающая дух улыбка осветила ее лицо.

— Я люблю тебя, Митч. Я тебя так люблю.

Положив руки ей на лицо, я наклонился и нежно поцеловал ее.

— Наверное, нам стоит убрать багаж в машину и отправиться в аэропорт.

Медленно кивнув, она прикусила губу.

Загрузив в машину наши чемоданы, я обернулся и увидел обнимающихся Корин и ее мать.

— Мне так жаль, что я покидаю тебя.

Лори храбро улыбнулась.

— Корин, не обращай внимания на мои слезы. Это слезы счастья. Я так рада, что оба моих ребенка обрели любовь и счастье. Это все, чего я хотела. Перестань беспокоиться обо мне, милая. Со мной все будет в порядке. А теперь я хочу, чтобы ты перестала грустить.

Когда Лори взглянула на меня, ее улыбка стала еще шире.

— Позаботься о моей маленькой девочке.

Я кивнул.

— Да, мэм. Конечно.

Повернувшись к Корин, Лори поцеловала ее в щеку.

— Я люблю тебя, моя милая девочка. А теперь иди, пока не опоздали на самолет.

Корин снова обняла мать.

— Я тоже тебя люблю. Позвоню тебе, когда мы приземлимся.

Лори подошла ко мне и раскрыла объятия.

— Было так приятно познакомиться, Митчелл.

— Мне тоже было очень приятно, Лори. — Когда мы обнялись, я прошептал ей на ухо: — Спасибо за благословение.

Она крепче сжала меня и прошептала в ответ:

— Ты делаешь ее счастливой.

Мы посмотрели друг на друга. Я хотел сказать, что сделаю все, что в моих силах, чтобы ее дочь всегда была счастлива. Вместо этого я кивнул и улыбнулся.

Я открыл дверцу для Корин и поддержал за руку, пока она садилась в машину. Мое сердце бешено колотилось.

Вот оно.

Через несколько дней я попрошу Корин выйти за меня замуж.

Помоги, боже.

Паника начала укореняться глубоко внутри меня — не потому, что я боялся просить ее выйти за меня замуж. Далеко не так. Просто я так отчаянно хотел сделать предложение Корин особенным. Оставить память на всю жизнь.

Пока мы ехали по улицам Чикаго, я задумчиво разглядывал деревья, которые уже начали менять свой цвет. Взглянув направо, я заметил, что Корин делает то же самое.

— Ты в порядке? — спросил я и взял ее за руку.

Она кивнула.

— Буду, как только мы вернемся домой. Работа поможет мне отвлечься.

Она и не подозревала, что мы не возвращаемся в Техас. Мы собирались в Банф.

Вцепившись в руль, я сделал глубокий вдох.

Вот оно.

Пора сообщить Корин об изменении планов.

 

Корин

 

— Канада? Мы едем в Канаду?

Я стояла и смотрела на Митчелла. Уверена, что на моем лице застыл шок.

Он просто протянул мне паспорт, когда мы стояли в очереди на регистрацию.

— Мы остановимся за пределами Банфа в отеле «Пост». Надеюсь, нам повезет с хорошей погодой, и никакие безумные штормы не испортят наш отдых.

Мой рот слегка приоткрылся, я попыталась сформулировать слова.

Канада. Банф. Единственное место, куда я всегда мечтала попасть, и Митчелл делает эту мечту реальностью.

— Как? А как же моя работа?

Он потянулся к моей руке.

— Я уже договорился с Пакстон. На самом деле я очень боялся, что она испортит сюрприз. Я рад, что она не проговорилась.

Я отрицательно покачала головой.

— Она не произнесла ни слова! Банф? О, боже! Честно? — Возбуждение клокотало во мне, и я чуть не закричала. Люди начали пялиться, но мне было все равно. Никогда еще я не была так взволнована.

— Я никогда не был более серьезным.

Я бросилась в его объятия и закричала:

— Ох, Митчелл!

Он рассмеялся, подхватил меня и поцеловал. Когда поставил на землю, у меня закружилась голова не только от мысли о поездке в Банф, но и от поцелуя Митчелла.

— Ах ты, маленький проныра. Как тебе удалось найти место для ночлега? Я думала, что номер нужно бронировать за несколько месяцев вперед.

Я криво улыбнулся.

— Когда я учился в колледже, мы с друзьями ездили на лыжную прогулку недалеко от Банфа. Вообще-то мы отправлялись туда каждый год. Место, где мы останавливались, было потрясающим. Один из родителей моего друга знал владельцев отеля. Совместный бизнес или что-то в этом роде. Каждый раз мы останавливались там. Как бы то ни было, я позвонил приятелю и попросил дать контакт. Он сам связался с дочерью владельца, и она сдала нам отдельный домик.

— Домик! О, боже! Ты серьезно?

— Ленни предупредил, что там есть подвох, но не знает, что именно. Я все узнаю, когда мы туда доберемся.

— Какая разница, в чем подвох! Мы остановимся в отдельном домике в Банфе!

— Ну, не совсем, это примерно в сорока минутах езды от города.

Я, несмотря на людей в очереди, исполнила короткую джигу и визгнула.

— Это будет потрясающе! Надеюсь, там будет хоть немного снега!

— Ты знаешь, как было трудно упаковать твою зимнюю куртку в мой чемодан? Я до смерти боялся, что ты заметишь.

Я игриво хлопнула его по плечу.

— Ты коварный человек. — Уголки его рта изогнулись в сексуальной, как грех, улыбке, заставив напрячься низ живота. — Я никогда в жизни не была так счастлива, Митчелл.

— Ну и отлично. Таков был план. — Он наклонился и поцеловал меня в кончик носа.

 

Волшебно. Это единственное слово, которое подходило, чтобы описать место, куда мы прибыли. Отель «Пост» был прекрасным. Нет, потрясающим. Земля была слегка покрыта снегом, но выше в горах все выглядело таким белым, как я и предполагала.

Я ахнула, когда Митчелл открыл дверцу взятой напрокат машины. Естественно, «Джип». Митчелл не хотел рисковать и взял машину с полным приводом.

— Фотографии не отдают должного этому месту, не так ли? — спросил Митчелл.

— Нет! Это тут вы все катались на лыжах?

Митчелл притянул меня к себе.

— Ты сказала «кататься»?

Мои щеки вспыхнули.

— Думаю, что да.

— Мне нравится. А теперь мне просто нужно заставить тебя сказать «собираюсь». Например, «я собираюсь кататься на тебе всю ночь напролет, Митчелл» или «я собираюсь показать тебе стриптиз, Митчелл».

Я огляделась, не слышал ли его еще кто-нибудь.

— Прекрати! — прошептала я.

— Ну и что? — Он пожал плечами. — Мы никогда больше не увидим этих людей.

Мы подошли к багажнику внедорожника, где стоял посыльный с тележкой, ожидая, чтобы забрать наш багаж.

— А что, если мы вернемся сюда с нашими детьми? — неожиданно вылетело из меня.

Митчелл не застыл, не испугался и даже не запнулся.

— Люди будут так очарованы нашими прекрасными детьми, что даже не заметят, что мы были той самой молодой парой, которая много лет назад говорила друг другу пошлости.

На этот раз его определенно услышали. Коридорный. Он откашлялся и спросил:

— Могу я узнать фамилию, сэр?

— Паркер.