Пестроносые турпаны и морянки

Утки постоянно собираются огромными, многотысячными стаями. На нижней фотографии внушительная флотилия пестроносых турпанов окружает плывущих поодиночке нескольких чернетей. Пестроносые турпаны обычно кормятся над банками мидий около берега, но на сушу выходят только в брачный период или спасаясь от бури. Тут же собираются и чернети. Поскольку пестроносые турпаны и чернети питаются рыбой, их мясо грубо и резко пахнет, а потому охотники на уток ими пренебрегают. Зато мясо североамериканского нырка (близкого родственника чернети), предпочитающего растительный корм, издавна считается деликатесом. Подобно всем морским уткам, и пестроносые турпаны, и чернети хорошо ныряют. А морянки и вовсе попадались в рыболовные сети на глубине до 30 метров.

Внушительная флотилия пестроносых турпанов

Кряквы и шилохвостки тысячами кружат в небе над национальным заповедником Кеймес на востоке штата Айдахо, где взяты под охрану излюбленные гнездовья многих видов водоплавающих птиц. Капские утки часто собираются в огромные многотысячные стаи. Когда они не кормятся и не летают, то стоят бок о бок длинными рядами, отдыхая или подремывая. Три из четырех снятых здесь уток стоят на одной ноге - по-видимому, для уток это очень удобная поза.

Кряквы и шилохвостки

Капские утки

Пушистые гаги

Селезень очковой гаги

Из всех видов морских уток наиболее известны и наиболее распространены гаги, ареал которых лежит кольцом по Северному Полярному кругу. Возможно, они и самые многочисленные - кочуют гаги огромными стаями. Гнездиться они предпочитают колониями, и, как почти у всех уток, самка выстилает гнездо пухом, выщипанным из собственной груди. Гагачий пух удивительно мягок, а потому имеет большую коммерческую ценность, и люди каждый сезон собирают его из гнезд. На фотографии вверху - селезень очковой гаги, обитающей по всему северу Сибири и Аляски. Птенцы выучиваются летать примерно через семь недель после cсвоего появления, на свет.

Птенец

самец гаги-гребенушки

Вверху - самец гаги-гребенушки, а внизу внутри крупных зеленоватых яиц ждут своего времени появиться на свет два птенца обыкновенной гаги. Когда они покинут скорлупу, их главной защитой от хищников будут маскирующая окраска, материнские предупреждения и - после того как они благополучно завершат свое путешествие к воде - способность нырять. Однако ныряют гаги, не только спасаясь от врагов, но и в поисках рыбы и моллюсков - своего основного корма.

Яйца обыкновенной гаги ждут своего времени появиться на свет

Утки на деревьях

Белолицая древесная утка принадлежит к мускусным уткам и находится в отдаленном родстве с египетским гусем

Белолицая древесная утка принадлежит к мускусным уткам и находится в отдаленном родстве с египетским гусем, который на фотографии вверху стоит возле них. Древесные утки обитают в тропиках. Мускусные утки проводят на деревьях значительно больше времени, чем все прочие. Их лапы снабжены крепкими, длинными и острыми когтями, задний палец хорошо развит. Сидя на ветке, они сохраняют вертикальную позу - другие водоплавающие птицы обычно присаживаются на лапы. Каролинка (внизу), отражающаяся в воде, точно в зеркале, распространена в Северной Америке довольно широко - от Флориды до юга Канады. Люди, занимающиеся разведением домашних уток, относятся к каролинкам с такой симпатией, что бывают рады, если они прилетают покормиться вместе с их питомцами. Каролинки гнездятся преимущественно в дуплах деревьев возле небольших озер и речек. Они близкие родственницы мандаринок, обитающих в Юго-Восточной Азии и Японии. Но, несмотря на это близкое родство, в неволе мандаринка не спаривается ни с каролинкой, ни с какой-либо другой уткой. Это объясняют своеобразием строения одной из ее хромосом.

Каролинка

Кряква и ее потомки

Кряква

Кряква (вверху) - это праматерь большинства домашних уток, в том числе и хорошо известных нам пекинских уток. Брачное поведение крякв включает несколько своеобразных ритуалов. Например, селезень внезапно бьет по воде клювом, поднимая фонтаны брызг. Перед спариванием обе птицы поднимают и опускают головы, словно намереваясь взлететь. При спаривании, происходящем, как и у всех водоплавающих птиц, на воде, самка погружается под воду с головой. Во время насиживания селезни, которые никакого участия в заботах о потомстве не принимают, часто собираются на каком-нибудь ближнем озере и гоняют всех самок, прилетающих туда с гнезда покормиться или почистить оперение. На фотографии внизу три птенца кряквы устроились рядышком со своим двоюродным братцем - домашним утенком.

Три птенца кряквы устроились рядышком со своим двоюродным братцем - домашним утенком

Вопреки своему названию пекинские утки (внизу) отнюдь не могут претендовать на чисто азиатское происхождение. Как почти все домашние утки, они происходят от кряквы - вида, распространенного по всему миру. У них в верхней части хвоста есть загнутые перья - наследие, полученное от общего предка. В довершение путаницы именно китайцы вывели единственную в Старом Свете породу уток, происходящую не от кряквы.

Пекинские утки

Кольцо царя Соломона

Видный австрийский зоолог и лауреат Нобелевской премии Конрад Лоренц считает, что у высших животных существуют четкие средства общения и человек может не только изучить их, но и активно ими пользоваться. Сам он неоднократно становился другом или вожаком своих животных, а иной раз и заменял им мать. В этом отрывке из книги "Кольцо царя Соломона"^* Лоренц рассказывает о том, как, поступившись своей солидностью, он убедил выводок утят кряквы, что приходится им родной матерью. Из фотографии внизу видно, что его метод оказался вполне приложим и к гусятам.

^* (Лоренц К. Кольцо царя Соломона. Пер. с англ. Е. Панова. - М.: Знание, 1980)

Одно время я экспериментировал с молодыми кряковыми утками - меня интересовал вопрос, почему только что вылупившиеся инкубаторные утята в отличие от "новорожденных" птенцов серого гуся недоверчивы и пугливы. Гусята без колебаний начинают считать матерью первое живое существо, которое они встречают на своем жизненном пути, и доверчиво бегут за ним. Утята кряквы ведут себя совершенно иначе. Когда я брал из инкубатора только что вылупившихся утят, они всякий раз убегали от меня и забивались в ближайший темный угол. Почему? Я вспомнил, что однажды подложил яйца кряквы под мускусную утку и вылупившиеся крохотные утята отказались признать свою приемную мать. Едва обсохнув, они сразу же убежали от нее, и я потратил массу усилий, чтобы изловить этих кричащих, заблудившихся детей. Но вот когда я подложил яйца кряквы белой домашней утке, маленькие дикари, вылупившись, побежали за ней так, словно это была их настоящая мать. Секрет, по-видимому, заключался в ее криках. Ведь внешне белая домашняя утка так же не похожа на крякву, как и мускусная утка. Но у домашней утки есть одно сходство с кряквой (прародительницей всех наших домашних уток), и это сходство - ее крики. Хотя в процессе одомашнивания пропорции тела и окраска изменились, голос практически остался тем же.

Вывод был ясен: чтобы заставить маленьких крякв ходить за мной, я должен крякать, как их мамаша. Сказано - сделано. Я взял кладку насиженных яиц чистокровной дикой кряквы, положил их в инкубатор и, едва утята вылупились и обсохли, стал крякать для них. Я крякал без передышки полдня. И это возымело успех. Утята доверчиво уставились на меня, явно не испытывая ни малейшего страха. А когда, продолжая крякать, я медленно пошел от них, они послушно засеменили за мной тесной кучкой, точно утята, бегущие за своей матерью. Мое предположение было бесспорно доказано. Только что вылупившиеся утята обладают врожденной реакцией на голос матери, а не на ее внешний вид. Всякий, кто издает утиное кряканье, будет принят за мать - неважно, кто это: толстая белая пекинская утка или еще более толстый человек. Однако подставное лицо не должно быть особенно рослым. В начале моих опытов я садился в траву среди утят и передвигался в таком положении. Однако, стоило мне встать и позвать утят за собой, как они останавливались, растерянно смотрели во все стороны, но только не вверх, на меня, и вскоре начинался пронзительный писк покинутых матерью утят, который мы обычно называем плачем. Они не могли принять тот факт, что их мамаша стала вдруг такой высокой. А потому, если я хотел, чтобы утята следовали за мной, мне приходилось передвигаться на корточках. Нельзя сказать, что это было слишком удобно; но еще хуже то, что кряква-мать крякает непрерывно. Если я хотя бы на полминуты прерывал свое мелодичное "куаг, гегегегег, куаг, гегегегег...", шеи утят начинали вытягиваться, подобно тому как вытягиваются лица у обиженных детей, и, если я тут же не возобновлял кряканья, пронзительный плач поднимался снова. Как только я замолкал, им, вероятно, начинало казаться, что я умер или не люблю их больше - достаточная причина, чтобы заплакать! Утята в отличие от птенцов серого гуся оказались весьма требовательными и утомительными подопечными - вообразите двухчасовую прогулку с такими детьми, когда все время передвигаешься на корточках и крякаешь без остановки. Однако во имя науки я час за часом подвергал себя этому тяжелому испытанию.

Гусята признали Конрада Лоренца своей матерью

И вот на следующий день, скорчившись и крякая, я прогуливался с моими утятами по зеленой майской лужайке в дальнем конце нашего сада. Я радовался послушанию и точности, с какими мои утята вперевалочку следовали за мной. Как вдруг, взглянув вверх, я увидел над оградой сада ряд мертвенно-бледных лиц: группа туристов стояла за забором и в ужасе таращила на меня глаза. Их можно было понять! Они видели лишь бородатого толстяка, который, скорчившись в три погибели, выписывал восьмерки на лужайке, то и дело оглядываясь через плечо и крякая, а утята, которые объяснили бы и оправдали подобное нелепое поведение, были скрыты от глаз изумленной толпы высокой весенней травой.

Лоренц ведет за собой стайку гусят

Разнообразие нарядов

Эти десять фотографий дают полное представление об удивительном разнообразии окраски утиного оперения. Белощекая савка - небольшая птица, которая плавает, поднимая вверх длинные жесткие хвостовые перья, откладывает яйца, относительно более крупные, чем любая другая утка, и с трудом ковыляет по земле, потому что ноги у нее смещены далеко назад. Касатка - быстро летающая обитательница Восточной Азии,- за исключением времени миграций, ведет одиночный образ жизни.

Американская свиязь обитает на пресных водоемах и кормится почти исключительно растительной пищей. Ошейниковый чирок - житель Южной Америки; его мясо особенно вкусно. Королевская пеганка принадлежит к очень задиристым видам уток, селезни которых во время ухаживания вступают в драки, что составляет часть брачного ритуала, а самка становится подругой победителя. Шилохвость - очень распространенный по всему северному полушарию вид.

Американская свиязь

Ошейниковый чирок

Розовоухая утка

Красноносый нырок

Лопатообразный клюв австралийской розовоухой утки снабжен уникальными придатками-клапанами, отцеживающими от воды мельчайшие кусочки водорослей. Красноносый нырок - обитатель пресных водоемов на юге Европы, в Азии и Африке; часто кочует огромными стаями. Чернеть - неприхотливая утка, живущая на больших озерах и реках до зимы, а затем откочевывающая на море. Утверждают, что чернеть в поисках корма способна нырнуть на глубину до 6 метров. Исландский гоголь гнездится на северо-западе Северной Америки, на юго-западе Гренландии и в Исландии; в полете его крылья издают характерный шелест.

Белощекая савка

Касатка

Королевская пеганка

Шилохвость

Чернеть

Исландский гоголь

Пятнистые чирки и крохали

Пятнистый чирок

Крохали питаются в основном рыбой. Их длинные узкие клювы с зазубренными краями прекрасно приспособлены для того, чтобы хватать и удерживать добычу. Они отлично ныряют и начинают плавать и нырять, едва появившись на свет. Насиживание у крохалей продолжается 25-32 дня, и в выводке бывает от 8 до 10 птенцов. Хотя большинство крохалей гнездится на пресных водоемах, некоторые почти все время живут на морских побережьях. Охотники презрительно называют их "дрянными утками" и не интересуются ими, потому что - к счастью для крохалей - рыбная диета придает их мясу неприятный привкус. В дальнем родстве с ними состоит пятнистый чирок (вверху), который относится к самым мелким уткам, но летает в этом семействе, пожалуй, лучше всех.

Самка длинноносого крохаля

Крохали, вроде самки длинноносого крохаля (вверху) и американского крохаля (внизу), принадлежат к самым "немногословным" птицам и обходятся лишь несколькими криками. Почти все они обитают в холодных или умеренных климатических зонах северного полушария. Американские крохали предпочитают гнездиться на деревьях или на обрывах.

Американский крохаль

Гуси и лебеди

Стая летящих лебедей - это редкостное по красоте зрелище. Величавые птицы плывут в воздухе, безупречно сочетая изящество с мощью. Установлено, что скорость их достигает 65-80 километров в час; известен случай, когда американский лебедь на высоте без малого двух километров столкнулся с самолетом и самолет был вынужден совершить посадку.

Лебеди столь же величавы на воде, и нетрудно понять, почему люди издавна почитали их как символ чистоты и благородства. Шестьсот с лишним лет назад лебедь-шипун был объявлен в Англии королевской птицей, и в настоящее время короне принадлежит около 18 тысяч лебедей. Однако уважение человека к лебедям нельзя назвать взаимным - лебеди набрасываются на любого человека, вторгшегося на их гнездовую территорию. Агрессивные, задиристые, они не терпят там присутствия и других лебедей, кроме своего брачного партнера и птенцов, так что при обычных обстоятельствах одна пара занимает какой-нибудь пруд или участок реки всю свою жизнь, длящуюся 30-40 лет.

В древности лебедям приписывался голос необыкновенной красоты, и, по поверью, они в час смерти пели чудесную песню, полную неизъяснимой тоски. Поэты и композиторы на протяжении веков вновь и вновь возвращались к этой сказке. Но, к сожалению, лебеди не поют - и не только перед смертью. Они шипят, трубят, а когда ухаживают за птенцами, лают по-собачьи. Кроме того, хотя в большинстве лебеди действительно носят белое оперение (символ чистоты, по мнению поэтов и миротворцев), существуют черные лебеди в Австралии и черношейные в Южной Америке.

Восхищение, которое внушали человеку эти большие птицы, не мешало ему усердно истреблять лебедей как ради их мяса, до недавнего времени считавшегося деликатесом, так и ради их шкурок с белоснежным оперением. В былые времена датские короли с началом линьки у лебедей устраивали лебединые охоты - потеряв маховые перья, птицы не могли улететь, и августейшие охотники били их в свое удовольствие. В Северной Америке коммерческая добыча лебединых шкурок чуть было не привела к полному исчезновению лебедя-трубача - крупнейшей из водоплавающих птиц. В 1933 году в США их насчитывалось всего 66 особей. С тех пор благодаря строжайшим законам об их охране и созданию в штате Монтана заказника Ред-Рок-Лейкс численность трубачей быстро увеличивалась, и в 1971 году их было зарегистрировано около пяти тысяч пар. Молодые трубачи обычно образуют пары в возрасте трех лет и, как правило, на всю жизнь, а два года спустя после очень своеобразного ритуала ухаживания начинают выводить птенцов. Гнезда у них большие, почти полтора метра в поперечнике. Самка откладывает от трех до семи яиц, и насиживание длится примерно семь недель. Самец помогает охранять выводок, и в возрасте двух месяцев лебедята поднимаются на крыло. К октябрю семья уже готова к перелету - из Аляски или Канады на юг, в Неваду, Монтану или Южную Дакоту. Лебеди-трубачи обычно ищут корм в воде, нередко, как утки, принимая вертикальную позу головой вниз, однако иногда они, подобно гусям, выходят на сушу щипать злаковые и другие растения. Если при приближении опасности они почему-либо не могут взлететь, то, словно утки, ныряют и плывут под водой. Во время сна они загибают свои длинные шеи к хвосту (у лебедей насчитывается 22-25 шейных позвонков, тогда как у гусей их меньше 20) и уютно прячут кончик клюва под крыло.

Относящиеся к семейству утиных 14 видов гусей являются соединительным звеном между лебедями, которые крупнее их, и утками, уступающими им в величине. Шеи у гусей длинные, как у лебедей, а ноги относительно высокие, и они постоянно кормятся на суше. Окраска самцов и самок одинакова. Как лебеди и утки, гуси тоже линяют раз в году, теряя перья, а с ними и способность летать, пока не отрастут новые. Как утки, они, кормясь в воде, принимают вертикальную позу головой вниз. В отличие от некоторых лебедей трахеи у гусей простые, а не закрученные.

Все гуси - ревниво территориальные птицы и с полным бесстрашием, особенно в гнездовой период, бросаются на непрошеных пришельцев. Лет полтораста назад Одюбон писал о гусаке, который, когда он приблизился к гнезду, накинулся на него с такой яростью, что чуть было не перебил ему руку.

Канадские казарки, мастера дальних перелетов, отправляются в путь большими косяками, путешествуя со скоростью свыше 65 километров в час. Они зимуют и на Атлантическом побережье США, и в Калифорнии, и в Мексике, в шести с половиной тысячах километров от своих гнездовий. У чемпиона полета среди гусей, горного гуся, чью голову украшают две поперечные полосы, площадь крыла заметно больше, чем у остальных гусей. Этих крупных уроженцев Центральной Азии не раз видели над гималайскими перевалами, где они летели на высоте около шести километров. Горные гуси обычно гнездятся плотными колониями в открытой местности на высоте до пяти километров. Наиболее распространен в Европе и Азии серый гусь, предок всех домашних гусей, кроме выведенных в Китае. Этот гусь питается в основном травой, клубнями, желудями и злаками. В некоторых областях Европы гусей интенсивно кормят зерном, чтобы у них увеличилась печень, идущая на знаменитые паштеты.

Лебедь-шипун

Косяк белых гусей

Косяк белых гусей, возвещая о своем прибытии громким гоготом

Возвещая о своем прибытии громким гоготом, сотни белых гусей (вверху) затемняют небо во время перелета с гнездовий на арктическом побережье Аляски и Канады на зимние квартиры, которые простираются на юг до Мексиканского залива, отдаленного от их родины почти на 5 тысяч километров. Существуют две формы белых гусей: белый северный гусь, самый распространенный из североамериканских гусей, и сильно уступающий ему в численности голубой атлантический г.усь. Эти птицы удивительно похожи на лебедей, но отличаются от них черными кончиками крыльев и относительно короткими шеями. В отличие от голубых гусей шумные и неуживчивые египетские гуси (внизу) путешествуют в одиночку. Эти обитатели Центральной и Южной Африки собираются вместе только во время линьки, но и тогда небольшими группами.

Египетские гуси путешествуют в одиночку

Летящие клинья

Канадские казарки

Отправляясь за несколько километров на кормежку, гуси, как и все водоплавающие птицы, летят довольно беспорядочной стаей. Но когда они пускаются в дальний путь на зимние квартиры, подобно перелетным канадским казаркам (вверху) или голубым гусям (внизу), они летят косяками, правильными и точно очерченными, словно шевроны. Такой строй дает каждой птице достаточно места для работы крыльями, размах которых достигает полутора метров, и позволяет смотреть вперед почти без помех. Косяк, который обычно возглавляет гусыня, летит днем и ночью, лишь ненадолго опускаясь на землю, чтобы отдохнуть и покормиться. Во время этих привалов несколько птиц несут дозор, пока остальные кормятся. Стоит одному из часовых издать предостерегающий крик, и вся стая немедленно настораживается, готовая улететь, если враг попытается подойти ближе.

Голубые гуси