Воистину велик советский человек

Герою-летчику капитану Гастелло

 

Нет меры храбрости, геройству нет предела,
Воистину велик советский человек!
Твой славный подвиг, капитан Гастелло,
В преданиях останется навек.

Родной орел! Твой дух геройский с нами.
Величью твоему поклонится народ
И понесет в сердцах, как огненное знамя
Пылающий и грозный самолет.

 

1941

 

ПАРТИЗАН

 

Что ты смотришь, родимый товарищ,
Бородою оброс я небось?
Нам в лесу, средь боев и пожарищ,
На себя поглядеть не пришлось.

Партизанское дело такое:
И во сне не бросаешь ружья,
И себе ни минуты покоя,
И врагу ни минуты житья.

Мы ушли из родного колхоза,
Дали клятву — себя не щадить
И убийцам за кровь и за слезы
Порешили сполна отомстить.

Уходя, хоть и сердце сжималось,
Подпалил я колхозный амбар.
Ни зерна палачам не досталось —
Все дотла уничтожил пожар.

Взяли все мы, что надо для боя,
Всех коней увели со дворов,
Завалили колодцы землею
И угнали овец и коров.

Как мы бились с гадюкою вражьей,
Сколько крови впитала земля,—
Пусть березки родные расскажут,
Пусть расскажут родные поля!

Милый друг, не к лицу мне хвалиться,
Что я стою — увидишь в бою,
А погибну, так знай, что сторицей
Оплатил я за гибель свою!

 

1941

 

В РАЗВЕДКЕ

 

В сердце мести огонь негасимый,
Ноги вязнут в горячей золе...
Мы идем по родной, по любимой,
По растерзанной немцем земле.

Мы идем по неторным тропинкам,
Хоронясь среди белого дня,
И любая родная травинка
Будто шепчет: — Спасите меня!

Мимо выжженных ворогом пашен,
Мимо рощи, спаленной огнем,
Мы — хозяева Родины нашей —
Осторожно, с опаской идем.

А мерзавцы сидят в наших селах,
Пьют и жрут, учиняя погром,
И взамен наших песен веселых
Лай немецкий стоит над селом.

Тот, кому довелося увидеть
Наглых фрицев у русской избы,
Будет насмерть всю жизнь ненавидеть
Эти каски и потные лбы!

Сердце рвется на части от злобы...
Кровь по жилам сильнее течет...
Смотрим, смотрим мы яростно в оба,
Вражьи гнезда берем на учет.

Поскорей бы к своим воротиться,
Чтобы пушки от гнева тряслись,
Чтоб остались от гансов и фрицев
Только пепел да бурая слизь!

 

1941

 

ЗАПОМНИ САМ И ПРОЧТИ ДРУЗЬЯМ!

 

Дай приказ своему языку,
Зря не болтался чтобы,
Днем и ночью будь начеку,
Гляди не в один, а в оба!

Не будь благодушным, как обыватель,
Все силы, всю волю сожми в кулак, —
Не время мирно дрыхнуть в кровати,
Пока на земле твоей смертный враг!

Чтоб враг пожар зажечь не смог

С ухваткой воровскою, —
Вода, лопата и песок

Пусть будут под рукою!

* * *

Чтоб муж и сын мог воевать,
Пришли к станкам жена и мать!

* * *

Товарищ, пойми без громких фраз:

В тылу и на фронте приказ есть приказ!

* * *

Не день и не два продлится война —
Храбрость и выдержка нам нужна!
Будь, как боец, деловит и суров,
К жертвам для Родины будь готов!

В крепкой спайке фронта и тыла
Непобедимая наша сила!

 

1941

 

КОРОТКИЕ ОЧЕРЕДИ

Молодцы балтийцы

 

Приказы Родины балтийцы выполняют,

Своим геройством восхищая всю страну.

К родной земле они фашистов не пускают,

Зато пускают их старательно ко дну!

Они полны одним желаньем благородным

И не жалеют ни усилий, ни труда,

Чтоб флот фашистский весь навеки стал

«подводным»,
Чтоб он со дна не мог подняться никогда.

 

Закон советских бомбовозов

 

Если с воздуха полтонны
Попадает в поезда,
Все фашистские вагоны —
Эшелоны и патроны —
Не приходят никуда.

 

Хорошее правило

 

У торпедных катеров

Правило такое:

— Здравствуй, враг,— и будь здоров,
Вечного покоя!

 

Волчьи враки

 

Волк, придя из лесу, врал:

— Я охотника задрал!
Верьте слову! Видит бог!.. —
И... от раны тут же сдох.
Этой басни смысл и толк
Пусть поймет фашистский волк.

 

Точная сводка

 

Таннер Маннера спросил:

__ Как успехи наших сил? —

Маннер Таннеру в ответ:

— Гитлер знает, а я — нет!

 

Лакей задыхается

 

— Ты мундир мой перешей-ка! -
Маннергейм сказал жене.—

Он вот здесь, у перешейка,
Что-то горло давит мне!

 

Бронированный жулик

 

Дамских шляп четыре связки,
Пудра, лифчики, подвязки,
Кофты, скатерти, платки,
Панталоны и чулки.
Двадцать плиток шоколада,
Ленты, кружева, помада,
Ложки, вилки и часы,
Два батона колбасы—
Это все покрыто бронью,
И, смердя густою вонью,
Сел на всем орангутанг...
Это — гитлеровский танк.

 

1941

 

В ТЕМНОЙ РОЩЕ ГУСТОЙ

 

В темной роще густой
Партизан молодой

Притаился в засаде с отрядом.
«Под осенним дождем
Мы врага подождем —

Нам спешить, торопиться не надо.

Ни сестра, ни жена
Нас не ждут у окна,

Мать родная на стол не накроет,

Наши семьи ушли,
Наши хаты сожгли,

Только ветер в развалинах воет.

Он летит над страной,
Этот ветер родной,

И считает он слезы и раны,
Чтоб могли по ночам
Отплатить палачам

За позор и за кровь партизаны...»

Ночь упала темна,
Не светила луна,

Лишь у рощи костер разгорался —
Там немецкий обоз
Полетел под откос

И на собственных минах взорвался.

...Над дорогой большой,
Возле рощи густой,

Золотистая зорька вставала.
Дождь и ветер утих,
А на листьях сухих

Груда мертвых фашистов лежала.

 

1941

 

МОЙ ДРУГ

 

Мой друг боевой тряхнул головой
И сделался странно тих.
— Меня ты спросил про город родной.
Мой город... пока у них!

В том доме, где я родился и рос,
Быть может, гнездо врага,
И топчет кусты гвоздики и роз
Проклятая вражья нога.

А может, и дома вовсе нет —
Пустырь да остатки трубы.
И вместо скамейки, где сиживал дед,—
Обугленные столбы...

О близких своих не могу узнать,
И ноет сердце мое —
Быть может, сестренку мою и мать
Сейчас терзает зверье...

И белый от злобы вскочил мой друг:

— Скорей бы в атаку, скорей!
О, если б имел я десятки рук,
Чтоб сотнями бить зверей!

И, нежно погладив свой автомат,
Ему он, как другу, сказал:

— Смотри, брат, чтоб ни один заряд
Впустую у нас не пропал!

 

1942

 

ОФИЦЕР

 

Он шутил, ободряя бойца:

— Что? Поверил теперь в мое слово?
Вот тебе и письмо от отца!

Мать поправилась? — Точно! Здорова.

— А дела все в порядке? Ну, вот!
Значит, зря ты ругался на почту.—
И боец хорошо, во весь рот
Улыбнулся: — Да... Это уж точно!

Это каждый солдат — так привык:
Писем нет — значит, почту ругает...
Зря, конечно, мы чешем язык,—
Им ведь тоже работы хватает!

— Вот теперь ты опять молодцом!
А то вижу — ты ходишь печальный.

— Мать жалел... А потом мы с отцом
Очень дружим, товарищ начальник!

— Понимаю,— сказал капитан,
И глаза, что улыбкой сияли,
Сразу будто подернул туман:

-— А моих стариков... расстреляли!

 

1942

 

КОМСОМОЛЬЦЫ-МОРЯКИ

 

За Черное море, за горы Кавказа
Два друга сражались в пехоте морской.
На целую книгу хватило б рассказов
О людях таких и о дружбе такой!

Они по-геройски решали задачу —
Ползут ли в разведку, идут ли в штыки.
Доложат и скажут: — А как же иначе?
Ведь мы ж комсомольцы, ведь мы ж моряки!

В жестоком бою, окруженный врагами,
Упал капитан, командир боевой.
Два друга пробили дорогу штыками,
Спасли командира, рискуя собой.

Сказал капитан им горячее слово:
— Спасибо, герои! Спасибо, сынки! —
Ребята смутились: — Да что тут такого?
Ведь мы ж комсомольцы, ведь мы ж моряки!

Немецкие танки друзей окружили,
И справа и слева фашисты зашли.
Герои стоять до конца порешили,
Полдюжины танков вдвоем подожгли.

Когда же лавина врагов поредела
И к норам своим откатились враги,
Друзья улыбнулись: — А что было делать?
Ведь мы ж комсомольцы, ведь мы ж моряки!

За море родное, за землю родную
Два друга сражались в пехоте морской...
Ну как же нам песню не спеть боевую
О людях таких и о дружбе такой!

 

1942

 

ОКТЯБРЬСКАЯ ЗВЕЗДА

 

Гремит война, всю землю потрясая,
Суровый мрак окутал города,
Но ты горишь, горишь, не угасая,
Великая Октябрьская звезда.

В грозе и в буре ты взошла над нами,
И в светлый путь с тобою мы пошли,
И ты, звезда, венчала наше знамя,
Святое знамя трудовой земли.

Над Родиной сверкая четверть века,
Сегодня ты особенно светла,—
За право жить, за счастье человека
Ты вновь народы в битвы подняла.

Звезда земли любимой и свободной,
Ты нас ведешь на грозный, правый бой.
Везде нам светит знак твой благородный,
И каждый воин осенен тобой.

Ты всюду с нами в битве исполинской,
И в час побед, и в тяжкий смертный час,
Отцовским словом, лаской материнской
Ты греешь сердце каждого из нас.

В тебе слились все думы об Отчизне,
Весь жаркий пыл отваги молодой,—
Ведь все, что было радостного в жизни,
Все связано с Октябрьскою звездой!

Свободы нашей пламень пятикрылый
Не угасить злодеям никогда!
Вперед, друзья! Ударим с новой силой!
За Родину, за все, что сердцу мило,
Веди нас в бой, Октябрьская звезда!

 

1942

 

УМНОЖИМ НАШУ СЛАВУ

 

Товарищ мой! Гордишься ты по праву,
Что ты моряк страны большевиков.
Горит звездой морская наша слава,
Большая слава русских моряков.

Мы не забыли, как сражались деды,
Мы не забыли Чесму и Гангут,
Мы помним тех, кто дрался до победы,
Чьи имена на подвиги зовут.

Недаром слава ходит с моряками,
И мать-Отчизна любит их не зря,—
Могучими и верными руками
Они вздымали знамя Октября.

Когда Октябрь пришел в огне и в буре,
Моряк, как рыцарь, дрался за него
На Балтике, на Волге, на Амуре
Всей жаркой страстью сердца своего!

Прошли года... И в битве небывалой,
Нигде не виданной спокон веков,
Еще светлей сегодня засверкала
Над миром слава русских моряков.

Примером чести, стойкости и долга
По-богатырски моряки стоят,
И вновь, как прежде, Балтика и Волга
О моряках с любовью говорят.

За свой Октябрь, за счастье, за свободу,
За Родину любимую свою
Встает моряк — и танкам нет проходу,
И нет пощады извергам в бою!

И день и ночь, на суше и на море,
И в зной и в холод, в бурю и в пургу
Герои мстят за муки и за горе,
Повсюду смерть несут они врагу.

Они идут, нигде не опуская
Октябрьских гордых боевых знамен,
И наша слава русская морская
Сверкает снова сотнями имен.

Товарищ мой! Гордишься ты по праву,
Что ты моряк страны большевиков.
Вперед же, друг! Умножим нашу славу,
Большую славу русских моряков!

 

1942

 

СТАРШИНА ВТОРОЙ СТАТЬИ

 

Был он крепким, храбрым сыном
Боевой морской семьи,
Лучше всех он ставил мины —
Старшина второй статьи.

Медом, что ль, он их намажет
Иль какое слово скажет,—
Только там, где побыл он,
Тонет уйма брутто-тонн.

Враг на суше разъярился,
Все сильней идут бои,
И на берег отпросился
Старшина второй статьи.

Снова враг на минах рвется,
Старшина глядит, смеется:
— Не уйдешь от мин нигде —
Ни на суше, ни в воде!

Кончен бой зимы суровой,
Прозвенели с гор ручьи.
На корабль вернулся снова
Старшина второй статьи.

Снова тонны в море тонут,
Снова немцы в горе стонут...
Пишет батька старшине:
«Ты теперь минер вдвойне!

Я горжусь, сынок, тобою,—
Плоть и кровь в тебе мои!
Будь по всем статьям героем,
Старшина второй статьи!»

Корабли волна колышет.
Сын ответ с любовью пишет
Дорогому старику,
Боевому моряку:

«Батька, я всегда стараюсь
Оправдать слова твои.
В этом я тебе ручаюсь —
Старшина второй статьи».

 

1942

 

ДУША СТРАНЫ

 

Когда страна родная опоясана

Кольцом войны,
Еще теснее наши души связаны

С душой страны...

В командный пункт ведет тропинка узкая

Среди берез,
И лес родной волнует сердце русское

Почти до слез.

В напевах птиц мне слышен голос Родины,

Ее наказ,
Духами мяты, запахом смородины

Зовущий нас.

Как самолет, пчела гудит над клевером,

И чую я,
Как поднялась от юга и до севера

Страна моя.

Приляг, боец, на землю ненаглядную,

Приляг любя
И в бой иди — и сила необъятная

Войдет в тебя!

Когда страна родная опоясана

Мечом войны,
Дыханьем каждым наши души связаны

С душой страны!

 

1943

 

ГОЛОС РОДИНЫ

 

Мне говорил знакомый сталевар:

— Вот я удвоил выплавку металла,
А в сердце все горит неугасимый жар,
И кажется — все мало, мало, мало!

Мне летчик-истребитель говорил:

— Мое звено не раз в боях бывало,

И сам я четырех стервятников подбил,
А кажется — все мало, мало, мало!

На фабрике сказала мне швея:

— Я от себя сама не ожидала —

Три нормы выполнять свободно стала я,
И кажется — все мало, мало, мало!

Священный гнев сердца людей зажег,
Борьба святая нашей жизнью стала.

— Что дал для фронта ты?

— Что сделал?

— Чем помог?

Пока не сломлен враг — все мало, мало, мало!

 

1943

 

ХАРЬКОВ —НАШ!

 

Харьков — наш! Чудесные слова!
Вновь сердца от радости трепещут,
И двойной салют дает Москва,
И на крышах люди рукоплещут.

Харьков — наш! Нам пушки говорят,
Наступили радостные сроки,
И по небу синему летят
Алых звезд сияющие строки.

Громовое русское «ура»

Над Кремлем восторженно грохочет,

Как не петь в такие вечера,

Не обнять друзей в такие ночи?!

В эти дни блистательных побед,
В этот час волнующих известий,
Посылая воинам привет,
Вся страна душою с ними вместе.

Слушай, фронт, салют родной страны,
Наш салют могучий, величавый!
Пусть все громче в третий год войны
Раздаются залпы нашей славы.

Пусть они все чаще говорят
Богатырским голосом былинным,
Пусть они, сливаясь, прозвучат
Боевым победным нашим гимном.

 

1943

 

НЕ ЗАБУДЕМ, НЕ ПРОСТИМ!

 

Каждый из тех, кого немец убил,
Был нашим братом,— страдал и любил,
Так же, как мы, улыбался весне,
Милые образы видел во сне.
С лаской глядел он на малых детей,
Счастья хотел для себя и людей,
Так же, как я, или так же, как ты,
Песни певал и любил он цветы.

Столько изведал смертельной тоски
Каждый, кто пал от немецкой руки!
Только подумай, как мучился он,
Сколько вложил он в последний свой стон!
Разве мы можем об этом забыть?
Разве мы можем спокойными быть?
Слезы убитых напомнит роса,
Ветер повторит нам их голоса.

Слышишь, как стонет от пытки старик?
Слышишь ребячий заглушённый крик?
Слышишь, как девушки плачут в ночи?
Видишь, как корчатся трупы в печи?
Вспомни, солдат, на немецкой земле
Детские кости и череп в золе,
Вспомни — и крикни всем сердцем своим:
— Нет, не забудем мы! Нет, не простим!

 

1943

 

ГРОЗНЫЙ СЧЕТ

 

Эх, товарищ, что рассказывать!
Много здесь таких, как я.
Собирается не сразу ведь
Партизанская семья.

Видел я, как близких мучили,
Как громили наш колхоз.
Плакал я слезами жгучими,
А потом не стало слез.

Видел я, как немцы пьяные
Подпалили дом родной,
И подался в партизаны я,
В боевой отряд лесной.

Стал я смелым, стал отчаянным,
Горе выпил я до дна
И теперь с фашистским каином
Грозный счет свожу сполна.

За судьбу свою разбитую,
За калек и за сирот,
За жену мою убитую
И за весь честной народ.

За святую нашу Родину,
За родимый отчий дом,
За душистую смородину,
Что сажал я под окном...

Эх, товарищ, что рассказывать!
Видишь, волос бел, как снег.
Закаляется не сразу ведь
Партизанский человек.

 

1943

 

ПРИВЕТ ТЕБЕ, ДОНБАСС!

 

Звучит по радио торжественный приказ,
Гремит салют, и сердце бьется жарко,
Привет тебе, наш боевой Донбасс!
Привет тебе, родная кочегарка!

Никто из нас забыть тебя не мог, —
В Сибири, и в Москве, и на Урале
Родной донбасский жаркий уголек
Кузнец и оружейник вспоминали.

Донбасс, Донбасс! Для всей родной земли

Так дорого, так близко это слово.

Его мы молча в сердце берегли

И, стиснув зубы, шли вперед сурово.

И вот ты наш. Привет тебе, родной!
Пусть ты врагами подло искалечен —
Не унывай, Донбасс! Тебя мы всей страной
Поправим, и подымем, и подлечим!

Отброшено немецкое зверье,

Палач проклятый больше не вернется,

И скоро сердце жаркое твое

Опять во славу Родины забьется.

Звучит вождя торжественный приказ,
Гремит салют столицы величавый...
Привет тебе, наш боевой Донбасс!
Солдатам русским — честь! Героям нашим - слава!

 

1943

 

КОМСОМОЛЬСКИЙ БИЛЕТ

 

Комсомольский билет, комсомольский билет,
Ты у сердца согрет молодого,
Там, где спрятан заветный девичий портрет
Да от матери нежное слово.

Все мечты, все, что было, что будет и есть,
Все, что нас согревает на свете,
Нашей юности цвет, нашей Родины честь —
Все слилось в комсомольском билете.

Пионерских костров золотая зола,
Необъятные наши просторы,
Наша школа, где крепкая дружба росла,
Комсомольские жаркие споры. *

Вечерники, собранья, и ночи без сна,
И любовь, и работа большая...
Комсомольский билет — это наша страна,
Это молодость наша родная.

В гимнастерке походной у сердца согрет,
Верный спутник отваги и чести,
Ты на подвиг зовешь, комсомольский билет,
Неустанно взываешь о мести.

Ты как совесть живая с бойцом говоришь,
Слыша сердца биенье любое,
Прославляешь героев и трусов клеймишь,
Вдохновляешь для смертного боя.

Комсомольцы всегда и везде впереди,
Не дают они клятвы впустую,
Как святыню, они берегут на груди
Комсомольскую книжку простую.

Без победы ни жизни, ни радости нет,
Ни свободы, ни дома родного...
Комсомольский билет, ты у сердца согрет,
Ты у сердца согрет боевого!

 

1943

 

БОЕВАЯ ТРОИЦА

 

Под огнем и пулями
Сотни раз проверены —
Мундштучок обкуренный,
Автомат обстрелянный.

Так они пристроились,
С моряком поладили,—
Ну как будто трое нас:
Я и два приятеля.

Мы связались службою
Крепкою, военною,
Подружились дружбою
Необыкновенною.

Бились мы под вьюгами,
Спали под метелями,
Берегли друг друга мы,
И друг друга грели мы.

Шли вперед героями
И назад не пятились,
Никогда все трое мы
Зря огня не тратили.

Не теряли смелости,
Не роняли доблести,
Все мы в полной целости,
В боевой готовности.

Заявляем троицей:
— Можете надеяться,
Враг от нас не скроется,
Никуда не денется!

Под огнем и пулями
Мы пойдем уверенно —
Мундштучок обкуренный,
Автомат обстрелянный!

 

1943

 

ВМЕСТО ПИСЬМА

 

Ты просишь писать тебе часто и много,
Но редки и коротки письма мои,—
К тебе от меня — непростая дорога,
И много писать мне мешают бои.

Враги недалеко. И в сумке походной
Я начатых писем десяток ношу.
Не хмурься! Я выберу часик свободный,
Настроюсь — и сразу их все допишу!

Пускай эта песенка —

вместо письма,
Что в ней не сказал я —

придумай сама,
И, утром ее напевая без слов,
Ты знай, что я твой, что я жив и здоров!

Поверь мне, родная,— тебе аккуратно
Длиннющие письма пишу я... во сне,
И кажется мне, что сейчас же обратно
Ответы, как птицы, несутся ко мне.

Но враг — недалеко, и спим мы немного,-
Нас будит работа родных батарей...
У писем моих — непростая дорога,
И ты не проси их ходить поскорей.

Пускай эта песенка —

вместо письма,
Что в ней не сказал я —

придумай сама,
И, утром ее напевая без слов,
Ты знай, что я твой, что я жив и здоров!

 

1943

 

У МУСТА-ТУНТУРИ

 

Мы были близко от врага,
На Муста-Тунтури.
Лежали празднично снега
В сиянии зари.
Под небом голубым сверкал
Полярный белый мир.

— Вот здесь я друга потерял...-

Промолвил командир.—

Любили все его у нас,

Душа — как этот снег,

За друга голову отдаст,—

Такой был человек.

И год пройдет, и два пройдет,

А не смогу забыть.

Погиб, когда мы брали дот...

А как любил он жить!

Красавец был, стрелок, джигит, -

Вот карточка, смотри...

В Крыму родился, а зарыт

На Муста-Тунтури.

Бойцы стояли все в слезах,

Когда несли его,

И роту немцев стерли в прах

За друга моего.

Его наган, его баян —

Все говорит о нем,

И каждый раз, подняв стакан,

Мы друга помянем.

А как он лихо песни пел...—

И командир умолк.

Был ясен день, и снег горел,

Как серебристый шелк.

Рождались выстрелы в дыму

Среди полярных скал,

И солнце грело, как в Крыму,

И белый холм сверкал.

 

5.1V.1943 г.

 

ПРОЩАЙ, НАШ ЛЮБИМЫЙ

 

Товарищ, прощай. Ты сражался со славой
И сном беспробудным навеки уснул.
Суровое море шумит величаво,
И горы почетный несут караул.

Ты был молодым, и веселым, и смелым,
Последним в печали и первым в бою.
Проклятье врагу, разлучившему с телом
Морскую отважную душу твою!

В семью моряков ты пришел добровольцем,
Отчизну и море ты крепко любил.
Ты был черноморцем, ты был комсомольцем,
И славу морскую ты свято хранил.

Спи крепко, товарищ отважный и милый.
Прощаясь, уходим мы к новой борьбе.
Пусть ветер, лаская цветы над могилой,
О наших победах расскажет тебе.

Прощай, наш любимый. Печалью и местью
До края наполнены наши сердца.
Мы дружбой морскою, мы кровью и честью
Клянемся за все отомстить до конца!

За землю родную, за море родное,

За каждую рану врагу отомстим,

За храброе сердце твое молодое,

За наш Севастополь, за солнечный Крым!

 

1943

 

ВСТАВАЙ, СМОЛЕНСК!

 

Салют московский раздается
Сегодня громче, чем вчера.
Пусть он победно отзовется
На правом берегу Днепра.

Ведет Смоленская дорога
К местам знакомым и святым...
Смоленск! Как бесконечно много
Связалось с именем твоим.

Любимый, древний русский город,
Отчизны верный часовой,—
Твой каждый холм для сердца дорог,
Как знак истории живой.

Не раз твоим бойницам старым
Врагов увидеть довелось,
Но ни застенкам, ни пожарам
Тебя сломить не удалось.

Родная рать росла и крепла
И враг бежал от стен твоих,
И ты, Смоленск, вставал из пепла
Для новых схваток боевых...

Гремит салют! Ты снова с нами,
Израненный, но верный страж!
Сверкает боевое знамя,
Вставай, Смоленск! Ты снова — наш!

Восходит солнце Украины,
Над Беларусью виден свет, —
Вставай, как богатырь былинный,
Для новой славы и побед!

 

1943

 

ДОБРО![4]

 

Хоть говорят, что золото — в молчанье,
А слово — это только серебро,
Но мне милее золота звучанье
Родного слова флотского: «Добро» '.

Суровой дружбой дышит слово это,
В нем ширь морей, родного неба высь.
Команды твердость и тепло привета
В коротком слове накрепко слились.

«Добро, добро!» — приказ и знак согласья,

Как часто над соленою водой

Тебя слыхал и в горести и в счастье

И адмирал, и юнга молодой!

Звучит: «Добро!» — и знают все на флоте,
Что если это слово дал моряк
Верней его и крепче не найдете,
Оно священно, как наш гордый флаг.

 

Спокон веков для моряков для русских
Оно прекрасней золота звенит,
И смысл его — широкий или узкий —
Всегда морское сердце веселит.

Не страшны нам любые испытанья, —
Пусть в море муть и в небесах серб,—
Когда друзья нам дали на прощанье
Испытанное флотское «Добро!».

 

1943

 

КАПИТАН-ЛЕЙТЕНАНТ

 

Он капитаном-лейтенантом
Ходил на нашем корабле
И был всегда немного франтом
И на воде и на земле.
Любовно каждый шов отглажен,
Нигде ни в чем изъяна нет,
И китель так на нем прилажен,
Что все портные смотрят вслед.

Будь ты девушка,

Будь ты хоть сам комендант,-
Поневоле начнешь любоваться:

Капитан-лейтенант,

Капитан-лейтенант
По-морскому умел одеваться!

Ему всегда везло на дружбу,
Сердец немало он разбил,
Но море и морскую службу
Всего сильнее он любил.
Он занимался водным спортом
И в цель по-снайперски стрелял,
Умел ходить на яхте чертом,
Как дьявол, плавал и нырял.

Даже в боксе он был

И знаток и талант
И владел настоящим ударом.

Капитан-лейтенант,

Капитан-лейтенант
Моряком назывался недаром.

Война — проверка всех талантов,
Геройской доблести компас.
И капитану-лейтенанту
В боях случалось быть не раз.
Он трижды был в тылу фашистов,
Десантом он руководил.
Метался враг, как зверь, неистов,
С ума от ярости сходил.

Но, всему вопреки,

Шли вперед моряки
За своим боевым командиром.

Капитан-лейтенант,

Капитан-лейтенант
Задал трепку фашистским мундирам!

Он ранен был в плечо и в ногу,

Но неизменно впереди

Он шел подтянуто и строго,

Как на параде он ходил.

И, с честью выполнив заданье,

Явился отдавать рапорт,

Помыт, побрит, как на свиданье,

От боли бел, но духом тверд.

И седой адмирал

С теплотою сказал:
— Я рапортом взволнован, признаться.

Капитан-лейтенант,

Капитан-лейтенант,
Вы геройски умеете драться!

 

1943

 

С ПОБЕДОЙ

 

Над губой Оленьей пролетают утки,
Низко вьются чайки над стальной волной.
Полной грудью дышит командир «малютки»
Он идет с победой к гавани родной.

От ночей бессонных покраснели веки,
Но глаза сияют из-под красных век.
Командир доволен — ив любом отсеке
Радостно взволнован каждый человек.

Кок румяный травит, как на именинах,
И акустик хмурый смотрит веселей,—
Позади остались взрывы бомб глубинных,
Долгая погоня вражьих кораблей.

По-североморски сделана работа —
Начисто «схарчили» вражеский тоннаж!
— Молодцы, ребята! — скажет сам комфлота,
Встретивши на пирсе дружный экипаж.

И пойдут расспросы: «Как пошли торпеды?
Как звучали взрывы? Долго ль гнался враг?»
Радость возвращенья и восторг победы
Ощутит всем сердцем боевой моряк.

Будет сладок отдых — вымыться, побриться
И, слегка «припухнув» на один глазок,
Посидеть с друзьями, и повеселиться,
И черкнуть любимой десять нежных строк.

В тишине залива пристальной и чуткой
Раздается выстрел радостен и горд.
Отдает швартовы храбрая «малютка».
Командир «малютки» отдает рапорт.

 

1943

 

В ПУТИ

 

Легонький да маленький
Быстрый катерок
С Йоканьки до Ваенги
Нас доставил в срок.

По пути заряды нас
Били много раз,
Все внезапно пряталось
Точно в белый газ.

Качку забывали мы,
Сидя у стола,
Дружно забивали мы
Флотского козла.

Вспоминали радости
На Большой земле,
И стучали яростно
Кости на столе...

Мы сидим у летчиков,
Как в семье родной,
И земля немножечко
Ходит подо мной.

 

1943

 

ЗОЛОТИСТЫЙ ХОХОЛОК

 

Прибыл к нам в морскую роту
Молодой такой стрелок.
У него лицо в веснушках,
Золотистый хохолок.

Парень росту небольшого,
Не плечист и не речист
И, сказать по правде надо,
С виду очень неказист.

Посмотрели, повздыхали
Морячки-фронтовички: -
— Не вояка, а цыпленок...
Ох, уж эти новички!

Не хлебал воды соленой
И огня не видел он!
Будет кланяться он пулям
И снарядам бить поклон!..

Через день морской пехоте
В жаркий бой пришлось идти,
Приказали выбить немца
С очень важного пути.

И представьте, наш цыпленок
С золотистым хохолком
Показал себя в атаке
Настоящим моряком!

Уложив десяток фрицев,
Первым прыгнул в их блиндаж.
Смотрим — парень подходящий,
Ясно видим — парень наш!

И сейчас же после боя
Разговор у нас пошел:

— Не цыпленок, а орленок!

— Не орленок, а орел!

Смотрим — вроде наш парнишка
Сразу вырос на вершок,
И глядит совсем геройски
Золотистый хохолок.

И веснушки не заметны,
И походка хороша...
Вот что значит боевая,
Настоящая душа!

 

1943

 

БОЦМАН

 

— Прошу, товарищи, не верьте
Тому, кто будет вам «травить»,
Что он, мол, равнодушен к смерти,—
Матрос советский — любит жить!

Не верьте и тому, кто скажет,
Что сразу к штормам он привык.
Пускай получше он подвяжет
Свой развязавшийся язык.

Танкист не вдруг привыкнет к танку,
А танк попроще корабля,
Хотя и в танке есть болтанка,
Но там ведь все-таки — земля.

А здесь вода, да ветер чертов,
Да ест глаза морская соль,
Да волны с дом встают по борту —
А ты на вахте быть изволь.

Морская служба — не игрушка,
Не клеш носить да «банки бить».
И труд морской, и море нужно
Понять, постигнуть, полюбить.

Зато, когда ты понял службу,
Ты с морем связан навсегда,—
Морскую жизнь, морскую службу
Не позабудешь никогда.

Вот так, друзья, таков мой опыт...
Зачем же распускать язык,
К чему «травить» на всю Европу,
Что сразу к штормам ты привык?

Моряк обязан видеть зорко,
Учить обязан новичков.
Есть неплохая поговорка:
Не любит море дураков!

 

1943

 

БОЛЬНОЙ

 

Медицинской службы лейтенанту
Написал подводник-капитан:
«Не имею к письмам я таланта
И по части лирики профан.

Но с тех пор, как в госпитале побыл,
День и ночь мечтаю о враче,
И никто еще не видел, чтобы
Так томился командир БЧ[5].

Поневоле становлюсь поэтом,
Полюбил стихи и патефон.
Не забыть кудряшки под беретом,
Медицинский узенький погон.

 

НО

 

Верьте мне, я сна совсем лишился,
Сердце скисло, ноет и болит...
Лучше б я вовеки не лечился
И не брал в аптеке стрептоцид!

Я просить не в праве Вашей дружбы,
Но как врач — прошу меня простить.
Вы должны хотя б по долгу службы
Бедного больного навестить!»

 

1943

 

ТРИ ПОДРУГИ

 

В воскресенье, на досуге,
Разболтались три подруги
Про сердечные дела,—
Кто из них кому мила.

Говорит одна подруга:

— Надо с толком выбрать друга.
Коль счастливой хочешь быть,
Надо летчика любить!

Отвечает ей другая:

— Я тебя не понимаю!
Знаю я наверняка:
Нет милее моряка.

Третья в споры не вступала,
Ни словечка не сказала.
Пристают подруги к ней:

— Кто из нас сказал верней?

— Горячитесь вы напрасно,
Я с обеими согласна,
Потому что милый мой —
Летчик гвардии морской!

 

1943

 

ВСТРЕЧА

 

Шли на фронт большие танки,
Задержались у села,
И к танкисту молодому
Трактористка подошла.

Ясным взглядом поглядела
Прямо в душу паренька,
Улыбнулась, покраснела,
Предложила молока.

Всех танкистов напоила,
Оглядела грозный танк,
Посмеялась, пошутила,
А потом сказала так:

— Ой, товарищи, как жалко
Расставаться мне сейчас!
Вы такие мне родные,
Будто век я знала вас!

Даже ваш бензинный запах
Мне и сладок, и душист,—
Ведь сама я трактористка
И братишка мой танкист.

До свиданья, дорогие!
Передайте всем бойцам,
Чтоб сильней громили немца
И скорей вернулись к нам.

Трактористку обнимают
И целуют, как сестру.
Загудели вновь моторы,
Пыль клубится на ветру.

От села уходят танки
Грозной цепью боевой...
Тихо шепчет трактористка
Номер почты полевой.

 

1943

 

РОЗОВОЕ ПЛАТЬЕ

 

Чуть я где услышу

песенку морскую,
О тебе, мой милый,

сердцем затоскую.
Вспомню наши встречи

без забот, без горя,
Розовое платье,

голубое море...

Огневые годы

громом прогремели,
Боевую форму

девушки надели.
На подводной лодке,

не на белой яхте,
Этой синей ночью

ты стоишь на вахте.

Ранены войною

старые бульвары,
На площадке летней

не танцуют пары.
Жизнь идет не вальсом,

а суровым маршем.
Все мы стали строже,

все мы стали старше.

Но не сломят сердца

годы грозовые,
Фронтовые будни,

будни тыловые.
Будет, будет праздник!

И тебя встречать я
Выйду и надену

розовое платье.

 

1943

 

БЕЗ МЕНЯ НИКОГО НЕ ЛЮБИ!

 

Помню я, как тебя провожала
На далекий, на Северный флот.
На вокзал я, спеша, прибежала:
Все боялась, что поезд уйдет.

Мне хотелось сказать тебе много,
Но сказать не пришлось ничего.
Ты шепнул мне и нежно и строго:
— Без меня не люби никого!..

Быстро мчится военное время,
Нынче — осень, а завтра — зима.
Я работаю вместе со всеми
И живу от письма до письма.

Как сейчас я глаза твои вижу,
Голубые, родные мои...
Как сейчас я слова твои слышу:
— Без меня никого не люби!..

За меня, мой моряк, будь спокоен,
Я верна лишь тебе одному.
А вернешься с победой, мой воин, —
Крепко, крепко тебя обниму!

 

1943

 

ТОЛЬКО Б НАШИ СЕРДЦА
НЕ СТАРЕЛИ

 

Ничего, ничего, дорогая...
Пусть виски серебрит седина,—
Это, наши сердца сберегая,
Нас слегка присолила война.

Ничего, что щепоточку соли
Кто-то бросил на черную прядь,—
Крепче будем! Ни бури, ни боли
Нас теперь не сумеют сломать.

Огорчаться от каждой морщины
Я, ей-богу, не вижу причин:
Посуди,— ну какой же мужчина
Без добротных военных морщин?

Нам досталось и радость и муки
В эти годы пожать на земле.
Будем думать о встрече в разлуке,
Будем думать о солнце во мгле.

Все придет: соловьиные трели
И заката малиновый час...
Только б наши сердца не старели
И не морщились души у нас!

 

1943

 

Я СЛЫШУ ГОЛОС ТВОЙ

 

Я помню, как с тобой прощались мы в июле,
Был крупный летний дождь, и радуга была.
«Я верю, мой родной, тебя не тронет пуля!» —
Сказала твердо ты и трижды обняла.

На фронте этот день глядит таким далеким,
Как будто много лет тебя не видел я,
Но голос твой звучит, и в дни боев жестоких
Мне силы придает уверенность твоя.

Суровей стали мы, тесней ряды сомкнули,
Дорога нам одна — за Родину, вперед!
Я слышу голос твой... Меня не тронет пуля!
Придет победа к нам — и сын к тебе придет!

 

1943

 

ПРОЩАЙ, 43-й!

 

Ну, что же, годок сорок третий,
Окончилась вахта твоя!
Заслуги твои мы отметим,
Представим к награде тебя.

Старик, ты достоин награды
Высокой, как гордый Казбек,
Ты славу пронес Сталинграда,
Себя обессмертил навек!

Запомнят тебя наши люди
И номер не спутают твой,—
При первом победном салюте
Ты был на часах под Москвой!

Свой срок отслужил ты со славой,
Она, брат, в веках прозвенит —
Днепровской одной переправой
Ты стал навсегда знаменит!

А Харьков, Полтава? А Киев?
А Гомель, Смоленск? А Кавказ?
Дела-то, дела-то какие!..
Ты прямо гвардеец у нас!

Твой шаг и победный и твердый
И хватку твою изучил
Суворовец — сорок четвертый,
Кому ты маршрут свой вручил.

Так что же? Откроем посылки,
Пославших добром помянем,
В землянке при свете коптилки
Походные кружки сомкнем...

Итак, Новый год наступает,
Свой отзыв он даст и пароль.
Друзья! Пусть никто не зевает...
Вниманье — двенадцать ноль-ноль!

На миг прекратилась беседа,
Исчез сорок третий седой...
— За Родину и за победу! —
Сказал Новый год молодой.

 

1943

 

РОССИЯ

 

Россия, Россия, Россия!
Ты Ленина миру дала,
Ты знамя Советов впервые
Могучей рукой подняла.

Навеки слилась величаво
Под сенью советских знамен
Былая российская слава
Со славою новых времен.

Кремлевские звезды родные
Над миром горят, как маяк,
Как светочи новой России,
Рожденной в трудах и боях.<