Спустя 10 лет после Аум Синрикё (Часть 6)

Симпозиум чиновников Риндзай и Обаку начался с целью "найти пути принять и интегрировать бывших сторонников Аум в нашу повседневную храмную жизнь". Было сказано, что "мы должны иметь дело с этими молодыми людьми, принимая во внимание их особую духовную и социальную ситуацию, но и обращаться с ними также, как мы обращаемся и с прихожанами, когда распространяем Дхарму". Хотя после нескольких встреч, официальные лица поняли, что это был только пустой разговор. Почему? Потому что на самом деле никто из них не распространял Дхарму...

В итоге симпозиум подошёл к концу, не давая никаких ответов. Чиновники закончили перечислением нескольких проблем внутри школы Дзэн, которые должны быть решены, прежде чем можно обратиться к проблеме с верующими Аум. Среди этих проблем есть "проблема преемников Дхармы, проблема положения жены в храмах Дзэн, вопрос о том, как распространять Дхарму и т.д.". Одним словом, проблема в том, что Дхарма исчезла из современных японских храмов. Поэтому неудивительно, что ни один японец не обратится в буддийский храм, когда он ищет ответы на вопросы своей жизни. Скорее чем практиковать Дзэн (И где его действительно практикуют в этаблированных храмах?), молодые, не имеющие надежды японцы, присоединятся к одной из новых религиозных сект.

Я цитирую из записей симпозиума:

"Мы стали священниками храмов благодаря новаторской работе основателей. Вся организация обязана своим существованием основавшим её патриархам, так что неудивительно, что эти патриархи почитаются и их очень уважают. Но: мы когда-нибудь спрашивали себя, почему основатели-патриархи пошли на такие боли, чтобы построить храмы, в которых мы живём? Разве не для того, чтобы духовно освободить страдающие человеческие существа в обществе своего времени? Если это так, то разве настоящее почтение патриархов состоит не в том, чтобы следовать их шагам и продолжать их работу спасения в современном обществе? Но это усилие с наше стороны полностью отсутствует. Причина, по которой люди говорят, что храмы и религиозные организации сегодня являются только ещё одним незначительным аспектом общества, лежит в недостатке осознания нашего собственного задания и миссии в качестве буддийских священников. Мы должны глубоко подумать об этом".

Современные буддийские священники почитают древних мастеров, не следуя их шагам. По какой причине? Я думаю, что одной исторической причиной является система, этаблированная во время периода Токугава (1600-1868), которая привязывала каждую отдельную японскую семью к одному буддийскому храму. Эта система помогла политическому истеблишменту осуществлять надзор над японцами, ставя все семьи под надзор храмов, которые не только осуществляли похороны, но и регистрировали рождения и смерти, следя за членами и историями семей, и выполняли эту роль не только как религиозные учреждения, но и как деревенские ведомства, и позднее также как школы.

"Большинство храмов работают сегодня как часть этой системы. Их задание - это почитание предков каждой семьи, и 'распространение Дхармы' ограничивается проведением похорон и поминальных служб, проводимыми местным священником. Наша текущая проблема - это то, что наши храмовые действия сегодня всё ещё включены в социальную систему, берущую своё начало в период Токугава, не критически пересматривая её заново с нашей стороны. Можно было бы сказать, что современная эпоха ещё не полностью вошла в наше сознание. Предполагается, что наша религия целится на индивидуальное освобождение, основанное на учении 'прямого указания на свой собственный ум и становлении Буддой, видя свою природу'. Традиция практики Дзэн, с которой мы идентифицируем себя, имеет своей целью произвести 'одного или даже только половину' человека пути, достигая 'кэнсё' (видеть свою природу). Но, несмотря на эту традицию, мы не были способны этаблировать религию для отдельного человека, которая бы отвечала нуждам современных людей. Разве до сегодняшнего дня мы не бессмысленно тратили своё время, не распространяя Дхарму? Разве мы не просто полагались на систему Токугавы, которая сделала нас ответственными за определённое число семей прихожан и склепов их предков, не обращаясь к вопросу индивидуальной жизни? И теперь мы видим, что с глобализацией, экономическим ростом и богатством информации, доступной для каждого человека, мы больше не востребованы. Если мы хотим играть важную роль в современном обществе, каждый из нас должен критически подумать о нашей исторической функции в качестве школы Дзэн, и попытаться реформировать и заново построить наше отношение с прихожанами и путь распространения Дхармы", говорят чиновники Риндзай и Обаку.

В современной Японии Дзэн-буддисты забыли своё первоначальное задание освобождения каждого человека. Они довольствуются просто проведением похорон и ежегодных поминальных служб для семей, что было обычаем веками. Но - так как каждый человек и его проблемы приобретают всё большую и большую важность в современном обществе, а культ предков постепенно выходит из моды - эти церемонии больше не служат для удовлетворения религиозных нужд японцев.

Другая причина, по которой храмы больше не выполняют жизненно важную функцию внутри японского общества, лежит в том факте, что они стали домами семей местных священников. Даже после того как буддийские священника начали жениться и иметь детей после реставрации Мэйдзи (в 1868 году), никто даже не подумал о роли семьи в храме, и что означает быть женатым для буддийского священника на самом деле. Таким образом тот факт, что священники заводили жену и детей (которые становились их "учениками" и продолжали традицию храма) сделали сложным или даже невозможным для других подойти к ним со своими проблемами, не говоря уже о том, чтобы стать их учениками. Превращаясь в семейные дома, храмы прекратили действовать как дома сангхи (буддийской общины).

"Большинство современных буддийских монахов женаты, и их жёны играют важную роль в жизни храма. Но это также ведёт к множеству проблем. Во-первых, никто не прояснил, что означает для буддийского монаха быть женатым на самом деле. Мы не знаем, какую роль должна играть "храмовая жена", и каждая буддийская школа только подтверждает текущую ситуацию, какая она есть, не составляя никаких норм, какую роль должна иметь 'храмовая жена'. Несмотря на это - или может быть именно поэтому - храмы превратились в пригодные для жён и детей дома, в то время как даже прихожанам храма становилось всё тяжелей и тяжелей войти в 'личную сферу' семьи священника".

Японские храмы больше не места для практики Буддадхармы. Они превратились в похоронный бизнес. В то же время они служат домами для семьи священника, который за деньги предлагает свои услуги. Поэтому неудивительно, что не только молодые японцы в духовных поисках, но и даже прихожане этого самого храма, который они поддерживали веками, больше не чувствуют себя там желанными. Но эта проблема не только проблема каждого индивидуального храма, но и религиозных организаций в целом, говорят чиновники.

"Организации игнорировали это вопросы длительное время и предоставили решить стоящие перед нами проблемы индивидуальным храмам. Из-за этого отношения немногие молодые священники, которые изо всех сил пытаются распространять настоящую Дхарму, выросли без надежды на религиозные организации, в особенности на главные управления как их центр. Они больше ничего не ожидают от нас и начинают создавать свои собственные, автономные группы. Независимо от прогнившего центра школы Дзэн, они начали серьёзно спрашивать себя, что они могут сделать сейчас, что текущая ситуация требует от них".

Эта тенденция естественна. Если школа Дзэн прогнила до костей, что могут сделать те немногие священники Дзэн, которые понимают это как их задание работать ради Дхармы, а не ради зарплаты, кроме как отвернуться от организаций и стать независимыми? Решение стоящих перед нами проблем не будет найдено созданием новых учреждений внутри существующей организации. Не чиновники в центральных штабах, разбазаривающие деньги их прихожан, а молодые священники, которые отворачиваются от организаций, будут создавать будущее японского Дзэн, если оно вообще есть.

(Продолжение следует... Мухо)

 

 

 

Лотос в огне

Когда Дхарма наполняет твои тело и ум,

ты понимаешь, что чего-то ещё не хватает

Октябрь 2005

 

 

Почему ты так занят?

Как сидеть 10

 

(Взрослая практика - Часть 30)

 

Когда мы живём и работаем в монастыре Дзэн, то на самом деле вопрос не в том, работаем мы, чтобы жить, или живём, чтобы работать - работа должна быть манифестацией жизни в этот данный момент, она не средство для достижения цели. В прошлом месяце я сказал, что и японский и западный подход к работе имеют свои ловушки. Японцы работают много часов и никогда не чувствуют себя в полном удобстве, если им ничего не надо делать. Кажется, что они почти боятся вакуума "свободного времени", который бы ожидал их, когда они сделают всю работу. Поэтому, хотя они много работают, но на самом деле не делают это усиленно. Чаще они просто убивают время, а не ищут пути закончить работу так быстро и эффективно, как только возможно, чтобы потом хорошо провести время со своей семьёй и отдыхать.

Это может иметь отношение к основному отличию между японцами и нами, западными людьми, на которое я попытался намекнуть в февральском выпуске Лотоса в огне. Я сказал, что западные люди обычно более напряженны, в то время как японцы более гибкие или мягкие. Это ведёт к тому парадоксу, что на западе дзадзэн (неправильно) понимают как технику для расслабления, а японцы (особенно молодой Саваки роси) имеет склонность подчёркивать необходимость напряжения в сидячей позе.

Гудо Вафу Нисидзима роси, учитель Дзэн в районе Токио, говорит, что дзадзэн стремится к равновесию автономной нервной системы. Обычно или наша симпатическая или наша парасимпатическая нервная система доминирует другую сторону. Они никогда не находятся в полном балансе. В дзадзэн это означает, что западные люди настолько напряжены, что они скрепят зубами, а японцы склоняются к тому, чтобы быть слишком вялыми и засыпают. С работой это также - западные люди горят желанием сделать "хорошую работу" и быть эффективными, даже если только для того, чтобы закончить её как можно раньше. С другой стороны, японцы не торопятся закончить свою работу, и поэтому им не хватает концентрации и их усилия обычно не направлены на ясную цель. В общем в жизни западные люди имеют на порядок больше проблем с ненавистью, чем японцы. Ты никогда не увидишь в Японии детей, которые избивают друг друга после футбольного матча, и ты также не найдёшь ни одного пережившего атомную бомбу в Хиросиме, кто бы сказал, что он ненавидит американцев. Это менее из-за прощения, чем скорее из-за полного отсутствия понятия "врага".

Может быть, это имеет отношение к тому факту, что буддизм не очень сильно касается проблемы любви и ненависти. Конечно, ненависть считается вместе с алчностью и невежеством одним из трёх зол, но на практике буддизм на востоке в большинстве своём беспокоится о привязанности и желании, и - по крайней мере, вне Японии - не есть мяса, не пить алкоголь и воздерживаться от секса считают предварительными условиями для практики. Христианство здесь не так строго, а скорее просит нас "любить своего ближнего" и даже "любить своего врага", "подставить другую щёку" и так далее. Это происходит потому, что ненависть - главная проблема человека, у которого более сильная симпатический нервная система, в то время как человек с более сильной парасимпатической нервной системой испытывает трудности контролировать свои желания. Парасимпатический тип более материальный и менее эгоцентричный, а симпатический тип более целеустремлённый и ставит "ум над телом".

В более консервативных понятиях отношение симпатической и парасимпатической нервной системы соответствует янь и инь. Также интересно то, что макробиотическая кулинария, которая подчёркивает правильный баланс между элементами инь и янь ингредиентов еды, в Японии обычно довольно солёная (т.е. связанная с янь), а западные макробиотические кулинарные книги обычно посоветуют использовать меньше соли. Японские макробиотики объясняют их предпочтение солёных блюд тем, что "человек и так склоняется к инь" - поэтому надо использовать немного больше янь. Это может быть так для "парасимпатических" японцев, в то время как западные люди совсем наоборот демонстрируют влечение к сладким вещам, таким как шоколад, кексы или мороженное, что не до такой степени распространенно у японцев. Может быть мы, симпатические западные люди, так уравновешиваем наш избыток энергии янь.

Когда я говорю, что западные люди более сосредоточены и эффективны в своей работе, это может звучать, как будто бы я предпочитал западный подход к работе. Но это не так. На самом деле у меня возникло впечатление, что наш подход к работе иногда довольно нездоровый. Хотя в действительности японцы не всегда имеют успех, в общем они понимают, что работа и жизнь не разделены. Японцы не рабы работы, как мы думаем о них, потому что для них работа является одним из путей наслаждаться жизнью. Именно поэтому они не работают так усердно - в Японии жизнь не начинается, когда заканчивается работа, а скорее сама работа понимается как часть жизни (или - иногда - как сама жизнь). Кажется, что на западе общепринята идея, что работа - не часть жизни. Работа - это "необходимое зло", чтобы заработать на жизнь, но мы чувствуем, что чем больше работаем, тем меньше живём. Почему это должно быть так?

Я думаю, что одной причиной тому, являются наши религиозные предпосылки. В отличие от буддизма, христианство учит нас, что мы были созданы Богом в идеальном окружении, в райском саду. Первоначально мы не предназначались для работы. Адам и Ева не должны были делать ничего иного, кроме как получать удовольствие. Если бы не этот Адам, съевший яблоко, которое предложила ему Ева, то ничего не делать и хорошо проводить время, было бы судьбой всего человечества. Только из-за этого случая с яблоком нас выгнали из рая, и с того времени мы должны работать и потеть. В этом контексте работа не понимается как очень важная часть человеческого существования. Совсем наоборот, на работу смотрят сверху вниз как на наказание за первородный грех человека. И единственное облегчение, дарованное человечеству, это воскресенье (будучи "святым днём"). Также как и Бог отдыхал на седьмой день создания, так и его создания имеют право (и в то же время: обязанность!) отдыхать каждый седьмой день. Это единственное время, когда мы, человеческие существа, можем наслаждаться нашим первородным состоянием существования, или, по крайней мере, что мы принимаем за него. И именно поэтому мы пытаемся работать усердно и эффективно и наслаждаться максимальным количеством отпуска. Усилия профсоюзов уменьшили количество часов работы в неделю с 60 до 50, с 50 до 40, с 40 до 37, с 37 до 35 часов. Даже хотя эти усилия имели успех, означает ли это, что сейчас мы живём "больше"? Действительно ли являются наши жизни более удовлетворёнными, когда мы меньше работаем? Или же наши жизни такие же пустые, какими они были всегда, потому что мы не имеем ни малейшего понятия, чем нам заняться в "святой день"? Иисус открыл некоторым глаза, когда сказал, что не человек существует для воскресенья, а воскресенье существует для человека. Но действительно ли знает человек, как ему жить воскресенье, даже теперь, 2000 лет после Иисуса, с гораздо большим количеством досуга и роскоши, чем тогда?

В Японии не существует идеи о выходных как о "святых днях". Часто люди идут "работать" даже в свободные дни. Я встречал школьных учителей, которые проводили воскресенье в школе только для того, чтобы сидеть за столом и болтать с коллегами. Это, конечно же, совсем не то, что мы на западе называем работой. Потому что японцы не наказывают себя работой. Работать по воскресеньям является в Японии просто ещё одним способом бывать в обществе. Идея, что мы должны отдыхать в воскресенье, потому что Бог сделал так, не существует, так же как и идея, что мы должны работать в обмен на первородный грех, совершённый Адамом, никогда не придёт в голову японцу. Работа - это не цена, которую мы должны заплатить за жизнь, и каникулы - не награда, подаренная нам. Каждая секунда нашей жизни играет роль и может быть названа "святой". Не только воскресенье.

В Германии мы говорим, что "кто спит, тот не грешит". Звонить кому-нибудь между 12 и 2 часами - это непростительный грех - ты не имеешь права нарушать его сиесту. Означает ли это, что тот, кто работает, грешит? Не обязательно, но, по крайней мере, кажется, что в христианском прошлом существует определённая связь между работой и грехом. Кажется, что в Японии тот, кто работает, не грешит. И даже хотя они не работают, японцы часто делают вид, как будто бы они работали. Именно поэтому магазины никогда не закрываются и это вполне нормально, нарушать чью-нибудь сиесту - на самом деле они бы даже не признались, что отдыхают. И только когда японцы не могут делать вид, что работают - например, когда они сидят в поезде или дзадзэн - то они засыпают. Так случилось, что это одна из больших проблем в японских храмах Дзэн.

В то время, когда я думаю, что японцы могут многому научиться у запада о важности отдыха, мы, западные люди, должны научиться значению работы. Само собой разумеется, что и сами японцы должны улучшить своё отношение к работе, и западные люди должны понять, что досуг и отдых это больше, чем просто временно быть не на службе.

"Для чего работает человек, какое значение имеет работа? Какое значение имеет эта жизнь работы? Я думаю, что работа - это путь для людей светить своим светом жизни. Сама жизнь предоставляет нам время и пространство, чтобы светить светом вселенной. Посредством нашей работы, посредством нашей жизни, мы светим нашим собственным светом, и люди вокруг нас тоже светят своим соответствующим светом. Светить светом жизни - разве это не смысл нашей жизни?" (Тассё Мугикура в "Подходы для взаимопонимания различных культур").

Но на самом деле важно не интеллектуальное понимание, а практика. Лучше чем говорить о том, что работа - это свет жизни, мы на самом деле должны работать и жить таким образом. Это должно быть нашей целью.

Но как бы то ни было - почему мы чувствуем себя такими усталыми, почему мы чувствуем себя всегда занятыми? Почему мы думаем, что работа отбирает у нас энергию, чтобы практиковать дзадзэн? Я думаю, что это происходит потому, что мы не понимаем, что сама работа является жизнью, и сама работа может быть манифестацией нашей практики дзадзэн. Иногда это имеет отношение к тому, что мы не видим результата нашей работы. Маркс заметил, что мы потеряли связь с нашей работой. Но даже в месте типа Антайдзи, где мы дословно едим плоды нашего труда, случается, что мы чувствуем себя утомлёнными работой, если нам не удаётся видеть её как практику. Так что если мы чувствуем себя слишком уставшими, чтобы практиковать дзадзэн, часто нам не надо уменьшать количество работы, которую мы делаем (и иногда это вообще не будет возможным), а скорее мы должны изменить наше отношение к ней. До тех пор, пока мы не сделаем этого, мы никогда не будем чувствовать в себе свежих сил, сколько бы часов мы ни спали во время дзадзэн.

(Продолжение следует... Дотё)

 

 

 

 

 

Буддизм для мёртвых