Папа Иоанн Павел II и его энциклика. Centessimusannus

Наконец, «великий» папа Иоанн–Павел II — папа, ненавидящий советский строй, как его может ненавидеть только человек, живший при нем и вкусивший всю его подноготную. И эта ненависть просвечивает в его знаменитой энциклике Centessimus annus ("Сотый год"), посвященной столетнему юбилею «Rerumnovarum». Ее главная тема — 1991 г. (в Польше — 1989 г.) — время крушения «реального социализма». О социализме Иоанн–Павел II говорит, что "лекарство хуже болезни" /45:33/, ибо он, уничтожив частную собственность, свел человека "к набору общественных отношений". Вторая мировая война "должна была вернуть свободу и восстановить права народов, а завершилась, не достигнув этих целей. Собственно говоря, для многих народов, особенно — для тех, кто больше всех от нее пострадал, все вышло наоборот" /45:38/. И "плодотворный переход к более демократическому и справедливому строю" /45:39/ задержался до 1989 г.

Падение "репрессивных режимов" обусловлено несколькими причинами, первый из которых — "нарушение прав рабочего". Победу над коммунизмом католическая церковь приписывает себе:

"борьба, которая привела в 1989 году к таким переменам, потребовала сдержанности, страданий и жертв. В определенном смысле она рождена молитвой и была бы просто немыслима без полной вверенности Богу" /45:41/.

"Еще недавно многие верующие… пытались найти заведомо невозможный компромисс между марксизмом и христианством" /45:42/. Теперь это исключено. Капитализм, хвала Богу, победил. Так что Centessimus annus можно назвать энцикликой победившего капитализма.

И папа, имея за плечами главный аргумент — гибель социалистического лагеря, переходит к теоретическим вопросам обоснования частной собственности. Аргументацию Льва XIII он дополняет аргументом от свободы и достоинства человека:

"Если у человека нет ничего "своего" и он не может заработать на жизнь, проявив свою инициативу, он зависит от социальной машины и от тех, кто ею управляет. Тогда ему труднее признать свое достоинство как личности и строить подлинно человеческое общество" /45:34/.

Другой аргумент, правда очень старый, — отсутствие стимула к труду при социализме:

"Второй фактор кризиса (социализма — Н. С.), бесспорно — неэффективность экономической системы, которую надо расценивать не только как техническую проблему, но главным образом как следствие нарушения человеческих прав — на инициативу, на собственность и на свободу в области экономики" /45:40/.

Папа умело использует старинные теоретические наработки. Так, главная теоретическая проблема — как согласовать частную собственность с тезисом всеобщего предназначения благ — решается в духе Фомы Аквинского: частная собственность должна иметь всеобщее предназначение, т. е. быть у всех. А что касается законности прибыли (в чем папа не сомневается), то тут он следует Антонину Флорентийскому.

Иоанн–Павел II отнюдь не склонен замалчивать недостатки капитализма. В Третьем мире он видит эксплуатацию, на Западе — отчуждение. Папа даже опасается, что, благодаря краху конкурировавшего социализма, эти негативные тенденции могут усугубиться. Однако, "В западном обществе преодолели эксплуатацию, по крайней мере — ту, о которой писал Карл Маркс" /45:52/. А отчуждение, которое выражается в индивидуализме и потребительстве, — что ж, с ним нужно бороться (правда, в качестве меры борьбы предлагается только напоминание об ответственности человека). Зато "У современной деловой экономики есть положительные стороны. Основа ее — свобода человека, осуществляемая в экономической сфере" /45:46/.

Итак, несмотря на недостатки, современный западный капитализм вполне приемлем, ибо он обеспечивает свободное развитие личности. И это главное. Вообще, лейтмотив энциклики: "права человека", "ценность человеческой личности"; приветствуется "Декларация прав человека" и Хельсинкская конференция 1972 г. Главная задача государства — создать «благоприятные условия для свободной экономической деятельности». А для этого оно должно обеспечить прочную правовую базу, и, в частности, антимонопольные законы /45:57/.

Выход этой энциклики подвел черту под глухим противостоянием двух католических группировок — сочувствующих социализму и приветствующих капитализм, — утвердив безоговорочную победу второй. Таким образом, в Centessimus annus католическая церковь фактически сошла с позиций «умеренной» доктрины и "благословила" все реалии "нового мирового порядка".

Правда, иногда высказывается мнение, что Иоанн Павел II на самом деле является приверженцем «третьего пути». Действительно, папа критикует капитализм и в Centessimus annus, а позже он не раз об этом высказывается. Например в 1995 г. он писал:

"Поскольку глобализация руководствуется только законами рынка в интересах наиболее могущественных, ее последствия могут быть только негативными. Таковы, к примеру: подход к экономике как к абсолютной ценности, безработица… разрыв между бедными и богатыми, несправедливая конкуренция, которая ставит бедные нации в положение все большей униженности".

Во время своего пребывания в Мексике в 1999 году Иоанн Павел II осудил доминирующую в мире экономическую систему, которая «позволяет сильным становиться еще более сильными и превращает слабых в еще более слабых и более зависимых». А во время визита в Польшу он отметил:

«Церковь всегда утверждала, что нельзя строить счастливое будущее на бедности, социальной несправедливости и страданиях своих братьев и сестер».

Тут видно желание папы стать своим и для богатых и для бедных. Богатым он выдает карт–бланш на развитие всей системы современной экономики, поскольку с его точки зрения лучше капитализма все равно ничего придумать нельзя. О положении же бедных он скорбит, соболезнует им, утверждает, что их тяготы не могут оставить католиков равнодушными и пр. пр. Причем, одно как бы не связывается с другим.