Травен прикрепил контейнер МБ к поясу и продолжил путь.

В четверть шестого он вышел на широкую, когда-то хорошо вымощенную дорогу, теперь покрытую пучками тигровой травы и карликовых хвощей. По обеим сторонам виднелись руины сгоревших или снесенных домов, едва заметные в зарослях лиан, кустов и цветов. Травен замедлил шаг. Инстинкт подсказывал ему, что за каждым изгибом стены и под каждым камнем могут быть змеи. Но пока их не было видно. Обломки неопределенных предметов, ржавое оружие, сломанный сундук со следами фурнитуры, разбитые фрагменты резьбы по камню. Должно быть, это был красивый город.

В трехстах ярдах дорога пересекала более узкий, почти заросший переулок. Травен на мгновение остановился. Вдалеке появилось Дерево. Конечно, он был ниже, чем казалось на гребне долины. Это было не более тридцати этажей, но он не мог оторвать от него глаз. Хихикающие обезьяны гнались за огромными ветвями, смешные птицы, похожие на попугаев, визжали, вокруг ствола кружились облака бабочек и крошечных насекомых, напоминающих золотую пыль.

Травен оглядел залитую солнцем площадь. На нем никого не было. Казалось, что все это происходит в другом мире. Он забыл о бессознательном жаре и направился к Дереву.

XIII

Он легко нашел двор. Однако, прежде чем он начал измерять восемьсот тринадцать шагов, он сначала повторил операцию Куэрнавака. На каменной плите в центре двора он поставил два контейнера со смесью Бричера, дистанционно сработавшие в тридцати футах от них. Затем одним быстрым движением он взял первоначальный план из мешка на груди и осторожно положил его на ту же тарелку.

Первые змеи появились через минуту. Травен с изумлением смотрел на их невероятные цвета и формы. К рукописи быстро добрались огромные толстые кобры, яростно шипящие на своих сородичей, затем в поле зрения появились серые, зеленые, коричневые и пурпурные змеи. Через десять минут их было около сотни, через четверть часа каменная плита полностью исчезла под кружащейся скользкой массой змей.

Затем Травен активировал одну из канистр. Сцена из Куэрнаваки повторилась, как фильм, который смотрят во второй раз. Змеи погибли мгновенно. Никто не пытался убежать.

Травен подождал еще несколько минут и собирался удалить свой чудесный змеиный клей с камня, потому что боялся, что остатки запаха рукописи испарится в горячем воздухе. Но он увидел, что змеи снова ползают из дальних концов двора. Он отступил. Он подождал еще немного.

Только теперь он смог увидеть, что препарат МБ действует смертельно опасно, но только при прямом контакте и очень кратковременном действии. Вероятно, поэтому Бричер считал это не ядом, а биохимическим агентом. Змеи беспрепятственно заползли в зараженный прямоугольник и начали скручивать рукопись, сбивая дряблые тела своих предшественников.

Еще через десять минут, когда змей собралось около сотни, Травен нажал на спусковой крючок контейнера, и массовое убийство повторилось. Так что легенда о Змеиной долине не была полностью беспочвенной. Но Травен не терял надежды, что сможет истребить рептилий хотя бы в ближайшем радиусе. В конце концов, сколько из них могло быть здесь?

Когда Травен попытался снять рукопись с камня во второй раз, раздался внезапный оглушительный грохот, помноженный на эхо долины.

В противоположном углу двора обрушился тимпан богато вырезанной галереи. В облаке пыли Травен ясно видел очертания человеческого тела. Он кричал. Его голос звучал как пушечный выстрел. Эхо повторилось десятки раз, затем снова наступила тишина.

Это определенно был немой из монастыря. Теперь он был уверен, что рассчитывать на уговоры и понимание бессмысленно. Осталась только битва. Старик, должно быть, видел, как змеи гибнут в мгновение ока, и должен был понимать, что белая бродяга не уйдет добровольно. Старик не покинет Травену, пока не найдет путь к сокровищу, которое, должно быть, искали несколько поколений монахов. Но добиться немого было физически невозможно. Прежде чем облако пыли рассеялось, человек снова исчез, как призрак.

Было почти шесть. Травен поспешно сунул чертеж в мешочек на груди, закинул контейнеры себе на спину и направился к Большому дереву. Оказалось, что в бывшем королевском дворце - эти руины могли быть только великолепным величественным дворцом - было целых пять одинаковых дворов. Видимо, когда-то пять здесь считалось магическим числом. Травен задумался, с какого момента начинать отсчет шагов. В конце концов у него возникла идея, что, поскольку Дерево росло в геометрическом центре пятиугольника, начать счет в любой точке, а затем сделать круг вокруг ствола в восьмистах тринадцати шагах от него. Где-то должен быть камень со змеиной головой.

Это продолжалось еще полчаса. Травен даже не заметил, что солнце резко наклонилось на запад; в тропиках быстро темнеет. В 6:44 - он специально посмотрел на часы, чтобы вспомнить момент - он наткнулся на большую овальную плиту в густой траве двора, покрытую нечеткими следами рельефов. С некоторым воображением он мог сделать вывод, что размытый след действительно был похож на пасть змеи.

Даже если это было место, описанное в плане, все равно это было безнадежно. Рекорд весил пятьсот фунтов. У Травена не было лома, чтобы хоть немного его поддеть. О помощниках не могло быть и речи. Установка шкива была выше возможностей человека.