Ноября 2000 года, четверг. День двадцать седьмой (двадцать второй день в Турции).

На побережье солнце встает почему-то раньше, чем в горах, и сегодня с утра уже тепло, а это редкость для нашего похода, хотя за теплом мы сюда и ехали.

Я медленно просыпаюсь от странного ощущения, что солнце светит мне прямо в глаза, но я лежу в палатке, а такого быть не может. Значит, мне это снится. Вскоре я понимаю, что уже не сплю, а солнце прямо так и светит МНЕ В ГЛАЗА! Я решаю открыть свои очи, и они чуть не выпали у меня из глазниц, когда я увидел перед собой дыру в стене палатки длиной 25-30 см!!!

Дыра была прорезана! Да, прорезана в боковой стенке палатки, рядом со мной! Тишина. Я поворачиваю голову и понимаю, что нас ограбили – две поясные сумки с документами и деньгами пропали, хотя рядом лежащий фотоаппарат «ЗЕНИТ» остался на месте. Все это находилось рядом с моей головой!

Антона в палатке нет. Я крикнул его, но он не отозвался. Поздний выброс адреналина заставляет меня окончательно выйти из сна. Вылезаю в шоке, вокруг никого, смотрю на дыру снаружи, и до меня доходит вся абсурдность ситуации, черт, этого еще нам не хватало! Да и Антон куда-то пропал.

Я понимаю, как аккуратно действовали воры, ведь на моей сумке на ремне привычная пластмассовая застежка давно сломалась, и я ее заменил на металлическую пряжку от ремня, а она гремела и позвякивала, если ее тронуть, и лежала у моей головы, но я ничего не услышал!

Появляется Антон – он бегал на зарядку. Оказывается, нас обокрали, когда он убежал, а я спал. Обсуждаем всю трагедию нашей ситуации: у нас нет паспортов, нет уже купленных билетов на паром обратно из Стамбула в Сочи и СОВСЕМ НЕТ ДЕНЕГ!!! Нам что, придется ехать до самого дома на велосипедах?! Ну, поедем мы в полицию, ну дадут нам справки вместо паспорта, ну а дальше что?! О, капец нам, вот влипли!

Мы же планировали уехать отсюда на автобусе до Стамбула, теперь денег на билет нет…

Я от безысходности почему-то начинаю вспоминать сцены из фильмов, как и что делают воры с украденными вещами, ведь в основном они берут самое ценное и деньги, начинаю рассуждать: у нас там только деньги из ценного, а остальное – документы, билеты, авторучки, блокноты, бумажки и всякая мелочь… Говорю: «Давай, Антоха, пошли на поиски, вдруг паспорта выкинули где-нибудь, и нам повезет, делать-то все равно нечего – закончен наш отдых».

У нас три направления: два вдоль берега, а одно по дороге в гору на материк через пустыри, заросшие кустарником – туда я посылаю Антона, а сам иду вдоль берега. Одно направление хорошо просматривается – это широченный и пустынный пляж, а другое, куда я направился, застроено дешевыми и малообитаемыми бунгало. Я прошел метров триста, ничего не нашел и понял, что дороги отсюда нет, вряд ли они пошли сюда.

Возвращаюсь и вижу бегущего радостного Антона с идиотской улыбкой на лице. В каждой руке он держит по нашей поясной сумочке, руки у него нелепо согнуты и чуть расставлены на уровне шеи, он молчит и улыбается. Выглядит смешно, но пока еще рано радоваться, и нам совсем не до веселья.

Я сразу спрашиваю:

– Ты внутрь смотрел, паспорта на месте? А билеты на паром?!

– Неа, не смотрел.

Я понял, что он в радостном шоке. Открываем каждый свою. У меня были наши общие деньги на еду – несколько турецких лир и 14 долларов, их забрали. Еще забрали у нас по 20 долларов, оставленных на автобус из Антальи до Стамбула. Но! У нас в руках наши паспорта, загранник и российский! Вот она – первая радость! Вторая радость – это билеты на паром, да зачем они им, а для нас это такой подарок! Радостная улыбка появляется и на моем лице. Но российских рублей на поезд домой из Сочи нет, что ж, печально.

В то время еще не было евро, и в ходу, наравне с долларами, были немецкие дойчмарки. Деньги в этих самых марках мне на поездку дала моя родственница Валентина Михайловна Тархова, я рассчитал, сколько мне надо на поездку и поменял их на рубли и на доллары. Точно не помню, но, по-моему, ВСЯ ПОЕЗДКА ОБХОДИЛАСЬ В 250 долларов.

Движемся дальше. Я начинаю перебирать все содержимое моего портмоне – весь хлам на месте, но я ищу трясущимися руками тетрадный листок – вот он здесь, грязный и засаленный, он весь исписан разными заметками: расписание парома, цены на билеты, что сколько стоит, в общем, необходимая шпаргалка-конспект, которая всегда под рукой. Я беру его в руки, и во мне где-то глубоко внутри начинает зарождаться тепло надежды, что еще не все потеряно, и это скоро станет ясно, хотя я уже настроен на худшее.

Барабанная дробь – я очень медленно разворачиваю сложенный в несколько раз вырванный из середины тетради двойной листок бумаги и думаю, что, наверное, они посмеялись надо мной и просто засунули его обратно, но вот он миг: «Тадададамммм!» Внутри импровизированного конверта лежит наше спасение – купюра номиналом пятьсот немецких марок, а это ровно двести пятьдесят долларов США!!! Мы ликуем, ах, какие хорошие воры нам попались!

Антон сильно удивлен, он ничего не знал про мою заначку крупной суммы, я же, в свою очередь, сильно рисковал, взяв с собой про запас, на всякий случай, огромную по тем временам сумму денег. Да просто у меня не было купюр помельче – это была единственная, и я, рискнув, спас нашу плачевную ситуацию и обеспечил нам комфортное возвращение домой.

Мы понемногу приходим в себя, сидим и разговариваем. Я думаю, какой я молодец, что взял с собой на всякий случай денег про запас, и ЭТОТ КОНКРЕТНЫЙ СЛУЧАЙ уже наступил, и не могу представить, что было бы с нами, если б получилось по-другому…

Мы думаем, кто бы это мог быть, и почему-то вспоминаем вчерашних подростков на старом тарахтящем мопеде: либо это они, либо их более опытные друзья. Кто знает? Ответ для нас же навсегда будет неизвестен. И неизвестно, как бы могла повернуться ситуация, если, скажем, я бы проснулся в момент грабежа, был бы жив? Вот главный вопрос. Пока мы рассуждали, находясь в нашем лагере, мы случайно нашли тот самый Антохин топорик, который почему-то был закопан в песке на глубине 5 см перед входом в палатку, и представили себе картину, что один из воров стоял у входа с топором на случай, если я внезапно проснусь и побегу за ними. Картина получалась вполне правдоподобной и совсем нерадостной для меня. Но это было позади – мой крепкий сон спас меня, и теперь это была лишь тема для фантазий, а наша криминальная история оказалась с хорошим концом.

Так проходит два часа. Мы в нашем лагере на берегу Средиземного моря. Не торопясь завтракаем и только и делаем, что обсуждаем наше ТЕПЕРЕШНЕЕ ПОЛОЖЕНИЕ, и задуматься есть над чем. Завтра из Стамбула уходит наш паром в Сочи, а мы собирались еще неделю быть в окрестностях Антальи и вернуться домой на следующем рейсе, билет-то у нас с открытой датой. Но в связи со сложившимися обстоятельствами в нас начинает зарождаться «чемоданное настроение», мы взвешиваем наши шансы и пожелания и после двухчасовой дискуссии на заданную тему решаем сегодня же уехать домой. Да, мы ставим точку. Точнее, точку с запятой, ведь нам до дома еще далеко.

Фото 0053

Солнце уже прилично припекает, день становится жарким, и мы идем искупаться на прощанье. Вдоволь поплавав, я сижу у кромки воды, мне радостно и немного грустно, на море штиль, я смотрю в прозрачную воду и вижу маленькую морскую звезду практически у берега, достаю и думаю, что это будет мой морской сувенир – надо успеть ее засушить, главное, не съесть, как это произошло с осьминогом.

Фото 0050

Антон нашел открытый летний домик, и мы снова там приняли холодный душ, собрались и поехали на автовокзал узнать расписание автобусов до Стамбула. К счастью, рейсов оказалось много. С вокзала мы двинули в центр, чтобы поменять валюту на лиры и погулять на прощанье по «Бродвею».

Опять в центре много русских, которые здесь давно живут и работают, все с нами охотно общаются. Потом мы встретили пожилого англичанина на стареньком велосипеде с небольшим рюкзаком и с большим пузом, нескольких передних зубов у него не было, и он шепелявил, так что я его плохо понимал. С ним был местный гид-болгарин, хороший доброжелательный человек, прекрасно говорящий по-русски. Они тоже встретились случайно. Мы долго разговариваем. Так вот, болгарин был сильно разочарован, когда узнал, что мы срочно уезжаем, так и не осмотрев древний город, водопады и гору Олимп, заявив при этом, что греки всех обманывают, а Олимпийские игры зародились здесь, в Турции, а не в Греции. Мы удивились его темпераментному рассказу и не знали, верить ли ему.

Нам интересно было с ним общаться, но время поджимало, и мы поехали на автовокзал. Уже стемнело, но было тепло, +22.

Из Антальи до Стамбула автобус идет 12 часов, и фирм, занимающихся перевозкой, как выяснилось позже, очень много, но мы купили билеты в первой попавшейся. Молодой и активный турок-кассир фирмы Ak Deniz сказал, что билет стоит 11 млн. турецких лир, а студентам и туристам скидка до 10 млн., но я легко сторговываюсь до 9. Это примерно 13-14 долларов, а не 20, как мы предполагали, и это нас радует. В пути мы будем всю ночь.

Оставшееся время мы коротаем в пустынном сквере на лавочке под фонарем. Близится финал, мы оба уставшие и медленно начинаем «собачиться». Дело в том, что я всю дорогу терпел Антохины выходки, эгоизм и неуважение, а тут вдруг выдал ему все, что накипело, причем ситуацию он снова спровоцировал, а я в этот раз не стал сдерживаться, вот и пришлось разговаривать на повышенных тонах.