Глава 7. История Сэнди - Август 1980

Сэнди завела двигатель MG Марлона Слейда, вдавила ногой педаль сцепления и потянула рычаг переключения скоростей, перейдя, по всей видимости, на первую передачу. Затем отпустила сцепление. Машина слегка дернулась вперед и заглохла.

- Ничего, - пробормотала она.

За всю свою жизнь она не пробовала водить ни одного автомобиля, не считая старого “пикапа” Агнес Катч. Да и им она управляла лишь пару раз, и только на проселочной дороге, поскольку не доросла до получения водительских прав.

Ей никогда не удавалось плавно отпустить педаль. Отсюда все проблемы. Из-за этого двигатель приходилось заводить снова и снова.

«Держи ногу на сцеплении, - наставляла с пассажирского сидения Агнес Катч. -А теперь плавно убирай ногу, и когда машина поедет вперед, выжимай газ».

Вспоминая советы Агнес, Сэнди снова повернула ключ зажигания, осторожно нажала на газ и начала медленно убирать ногу с педали сцепления. Машина покатилась вперед.

- Получилось!

Она выехала на дорогу. Продолжая держаться на первой передаче, начала потихоньку прибавлять скорость. От рева двигателя закладывало уши.

Нужно переключиться на вторую. Хоть бы никого не сбить.

Когда она взялась за ручку переключения скоростей, в зеркале заднего вида возникли огни.

Быстро вывернув руль, она съехала с шоссе. Под колесами захрустели ветки, автомобиль затрясся по кочкам. Сэнди вдавила педаль тормоза. Машина дернулась и остановилась. Двигатель заглох.

Она оглянулась и увидела, как автомобиль вывернул из-за поворота. Как только лучи его фар устремились в ее сторону, она повалилась на бок.

Она лежала на пассажирском сидении, задыхаясь, с колотящимся сердцем.

Успели ли они ее заметить? И что делать, если MG оказался достаточно низко, чтобы они, проезжая мимо, ее смогли увидеть?

Если они меня заметят, то наверняка остановятся.

Автомобиль мчался к ней, рев его двигателя напоминал рев урагана.

Сэнди возилась с полотенцем, пытаясь получше закрепить его на груди.

Свет фар скользнул по машине. Он озарил приборную панель и отразился в зеркале заднего вида, неумолимо осветив ее скорчившуюся на переднем сиденье фигурку.

Не останавливайтесь. Пожалуйста, не останавливайтесь. Кто бы вы ни были, просто езжайте дальше. Вас это не касается.

Она опасалась, что ей понадобится нож.

Перед тем, как завести двигатель, она бросила его под водительское сиденье.

Сейчас он так и лежал там, у нее под ногами. Плечи и вся верхняя часть ее тела покоились на пассажирском кресле. Она не могла добраться до ножа. Для этого придется сесть.

Приближающийся автомобиль сбавил скорость.

Нет, не надо…

Свет фар метнулся в сторону, и автомобиль поравнялся с MG.

Внезапно Сэнди задумалась: нет ли у них крюка для фургона?

И думать забудь.

Пускай просто уезжают, кем бы они ни были.

Тихо скрипнув тормозами, машина остановилась.

- Глянь, какая фифа, - раздался мужской голос.

Он видел меня!

А может, это он о тачке.

Голос звучал совсем близко, словно его обладатель сидел на пассажирском сидении и сейчас высунулся из окошка, пытаясь ее разглядеть.

- Хули она тут делает? - спросил другой голос.

Более отдаленный. Наверное, водителя.

Женский.

Сэнди почувствовала некоторое облегчение.

- Не иначе поломалась, - сказал парень.

- Да. Или бензин, нах, кончился.

- Один хрен.

- Ни хрена, - сказала женщина.

- Но какая фифа!

- Поди позырь, чё внутри, Билл. Небось, добра в багажнике…

Не делай этого, Билл! Сиди в своем автомобиле!

- А чё если чувак тупо отошел в лес поссать? - спросил Билл.

- Чё, идем, или сидеть будем?

- Хочешь, чтоб меня взяли с поличным?

- Тю, сыкло - на снег стекло…

- Я не ссыкло, - сказал Билл.

- Сыкло-сыкло-сыкло!

- Заткнись.

- Пошел ты!

- Сама пошла!

- Неча так со мной, сыкливый сукин сын!

Сэнди услышала звонкий шлепок.

- Ой! - взвизгнула женщина.

Не иначе Билл влепил ей затрещину.

- Сыкливый хуесос! - заверещала она.

Последовал град ударов; женщина визжала, проклинала Билла и умоляла его прекратить, а тот знай себе лупил, кряхтя от усердия, да приговаривал:

- Нраится? А как те это? А это? С-сука, на хуй. Как те это?!

- Кончай! - oна ревела, как ребенок, когда его шлепают. - Не мучь меня!

- Ссыкло, значит?

- Нет! Пожалуйста! Прости! Я не всерьез!

Побои продолжались.

Женщина исступленно всхлипывала, хрипела и кричала после каждого удара.

- Прости! - выдохнула она. - Ты не сыкло!

- Ты заебала уже!

- Нет! ОЙ!

- Нраится? Как те это?!

Шлеп!

Опершись на пассажирское сиденье локтем, Сэнди чуть приподнялась, чтобы глянуть в окошко. Чужой автомобиль стоял всего в четырех или пяти футах от MG.

Сэнди схватилась левой рукой за руль и приподнялась еще чуть-чуть.

Билл, кажется, стоял коленями на пассажирском сидении и избивал сидящую за рулем женщину. Ее Сэнди разглядеть не могла. Зато слышала плач и мольбы, слышала треск рвущейся одежды, звуки ударов и затрещин…

Что будет, когда они остановятся?

Кто-то из них выйдет и обнаружит меня, вот что.

Ей уже хотелось, чтобы прямо сейчас на дороге показался еще один автомобиль. Если он появится сзади, машина Билла загородит ему проезд. Возможно, тогда Билл прекратит избиение и поедет дальше.

Но дорога-то проселочная. По ней и так редко кто проезжает, а в ночное время - и того реже. Другая машина может появиться через пару секунд… или пару часов.

Надо выбираться.

Сэнди неохотно села. Как она ни пригибалась к рулю, она понимала, что теперь ее прекрасно видно. Если Биллу надоест тузить женщину, и кто-нибудь из них обернется…

Наклонившись, Сэнди пошарила пальцами по полу под сиденьем и нащупала нож.

Пусть только сунутся…

Она положила нож на колени и повернула ключ зажигания. Двигатель фыркнул, а потом взревел.

Билл обернулся и высунул голову из пассажирского окна.

- Эй! - заорал он.

Сэнди нажала на газ и отпустила сцепление. MG дернулся вперед и заглох.

Нет!

Он продолжал беззвучно катить вперед.

Сэнди попыталась завести двигатель снова. Тот лишь зафырчал.

Оглянувшись, она увидела, как дверца со стороны Билла распахнулась.

Желудок скрутило.

И тут двигатель заработал.

Да!

Давай! Давай!

Она мягко отпустила сцепление, и автомобильчик рванулся вперед, впечатав ее в спинку сиденья. Кожаная обивка холодила голую спину.

- Стой! - вопил Билл.

Она оглянулась и увидела, что он мчится за ней.

Билл оказался грузным, крупным мужчиной с длинными вьющимися волосами, посеребренными лунным светом. Рукава его серой толстовки были обрезаны в плечах.

- Оставьте меня в покое! - закричала Сэнди, выезжая на дорогу.

- Стой! Куды прешь? Ничё я те не сделаю!

Двигатель, казалось, криком кричит, не желая выжимать такую скорость на первой передаче.

Сэнди еще раз оглянулась через плечо.

И ахнула.

Билл почти настиг ее.

Она вновь вдавила сцепление, дернула рычаг переключения скоростей, надеясь, что перевела его именно на вторую передачу, и отпустила педаль. Автомобиль омерзительно заскрежетал, и она снова нажала.

Двигатель не вырубился, но сцепление не сработало.

Машина еле ползла.

- Не волнуйся, - пробормотала она. - Давай снова, и…

Билл вцепился ей в волосы.

Она не могла повернуть голову, но слышала его надсадное сопение и тяжелый топот.

- Тормози машину! - заорал он.

Рванув за волосы, он вывернул ее голову вправо и принялся оттягивать назад.

- Пус-ти меня! - закричала она.

- Машину, бля, остановила!

Уже не думая, что может покалечиться и желая лишь одного - унести ноги от этого типа - Сэнди вдавила педаль газа в пол. Мотор взревел. Автомобиль, по-прежнему на первой передаче, продолжал плавно катить вперед.

Черт!

- Останови машину, не то бошку оторву!

Она вывернула рулевое колесо.

Автомобиль развернулся боком.

Влево.

Билл заорал:

- Стой!!!

А потом только:

- А!

Сэнди услышала и почувствовала лишь легкий удар, но рука мгновенно отпустила ее волосы. Она оглянулась.

Билл раскинулся на асфальте, освещенный фарами своей машины.

Сэнди вновь попыталась переключиться на вторую передачу, потом - на третью.

Она отпустила педаль сцепления, и MG ринулся вперед, будто кто-то дал ему хорошего пинка.

- Есть! - завопила она.

В зеркало заднего вида, она увидела, как Билл поднимается на колени. Кажется, он смотрел на нее.

Свет фар стал ярче.

Автомобиль Билла приближался к нему.

Избитая женщина, должно быть, пришла в себя, и теперь собиралась его подобрать.

А потом они погонятся за мной!

Когда машина устремилась на Билла, тот поднял руку.

Потом с трудом поднялся с колен.

Потом завопил:

- Н-н-н-н-е-е-е-е-ет!

В последний момент он попытался метнуться в сторону. Но автомобиль ударил его по ногам. Головою вперед Билл полетел в лобовое стекло.

Он вломился в салон по пояс и замер.

Со стороны водителя.

Автомобиль, набирая скорость, устремился за Сэнди.

Она вдавила газ.

Как эта женщина теперь может видеть, куда едет?!

Сэнди вписалась в поворот и потеряла автомобиль из виду.

Несколько секунд спустя, машина снова возникла в зеркале заднего вида.

Она не поворачивала.

Как будто и не пыталась.

Она просто пронеслась вперед и соскочила с дороги, будто водитель решил срезать большой участок пути через лес.

Сэнди почувствовала, как по спине побежал холодок.

- Ёпара-соте, - пробормотала она.

Свет фар исчез за деревьями.

Сэнди свернула за следующий поворот. Теперь она не видела позади ничего, кроме леса и темной дороги.

Онa вслушивалась, ожидая, когда автомобиль врежется в дерево.

Вот, вот сейчас…

Интересно, будет ли взрыв?

Она надеялась, что нет. Если автомобиль взорвется, огонь может охватить весь лес.

Она представила, как огонь распространяется по лесистым холмам. И окружает ее трейлер. Она представила Эрика, мирно спящего в своей кроватке, пока огонь подступает все ближе и ближе…

Ни треска, ни грохота.

Я просто слишком далеко отъехала. Авария наверняка произошла. Как, черт возьми, можно на полной скорости проехать через лес?

Она представила врезавшийся в дерево автомобиль, пламя, трепещущее по бокам смятого капота…

И прибавила скорость.

Уже через пару минут она должна подъехать к дому Агнес. Но пока та услышит, пока подойдет к двери, пока откроет…

Потом Сэнди придется ей все объяснять, получить ключи от “пикапа” и помчаться обратно…

И оказаться в эпицентре лесного пожара.

Она остановила MG и выключила двигатель. На сей раз он завелся легко, она переключилась на первую передачу и развернулась.

Отыскать место, где автомобиль Билла соскочил с дороги и умчался в лес, не составило труда. Она съехала на обочину, остановилась, подобрала с пола мясницкий нож и вылезла из машины.

Стоя у дороги, она вглядывалась в лесную чащу.

Бледный лунный свет едва пробивался сквозь густой полог ветвей и листьев.

Она не видела Биллова авто.

Она не видела и огня.

Это еще не значит, что не горит.

Сэнди сошла с дороги и бросилась в лес.

Она понимала, что бежать совершенно не стоит. Несмотря на то, что ехала она не включая фар, и глаза ее неплохо приспособились к темноте, она почти ничего не видела -только кромешную черноту, да пятна пробивающегося сквозь листву лунного света, похожие на клочья весеннего снега.

Бегая в темноте недолго споткнуться и упасть.

А в руке у нее нож. Если она на него упадет…

В голове возник голос матери:

- Будь осторожнее, а то упадешь и глазик выколешь…

Мама.

Не думай о ней. Ну ее к черту. Предательница.

Сэнди и память о ней была ненавистна.

На что она мне? У меня Эрик есть.

Она помчалась быстрее, руки работали, как поршни, ноги едва касались земли, ковер сосновых игл больно колол босые пятки. Груди, распухшие от молока для Эрика, тряслись и подпрыгивали. Полотенце полоскалось на ветру; вскоре оно соскочило и повисло на одном плече.

Да где ж эта чертова тачка?!

Хотя кусты то и дело хлестали ее по ногам и царапали, она вдруг осознала, что до сих пор не наткнулась ни на одно дерево. И это при том, что вокруг их росло сколько угодно.

Не может так продолжаться долго - просто счастливая случайность.

Может, тут когда-то тоже была дорога.

Но как эта баба могла проехать точно по ней, если ни черта не видела?

Нога Сэнди за что-то зацепилась. Она дернула ею, но недостаточно быстро, и полетела головой вперед. Падая, она все же успела раскинуть руки, чтобы не напороться на собственный нож.

Она приземлилась на сырой ковер из хвои. От удара из нее едва не вышибло дух, и она проехалась голым животом по земле. После чего некоторое время лежала, борясь за каждый вдох.

Падение смягчил густой слой мягких сосновых иголок. Они были влажными от росы, и кололись больно, но терпимо. Она чувствовала, как в тело впиваются сучки и сосновые шишки. Ощущение не из приятных.

Наконец, она восстановила дыхание. Она встала, и, сжимая в правой руке нож, левой стряхнула прилипший к животу и груди сор.

Потом наклонилась и отряхнула шорты, бедра и колени.

Тем не менее, она чувствовала, что вся извозюкалась.

Стоило принимать душ!

Ну, хоть не в крови, - сказала она себе.

Хотя, как знать…

Перед тем, как отправиться дальше, она сняла с шеи полотенце и хорошенько им вытерлась. Потом повесила обратно на шею. Теперь оно было влажным. Сэнди скривилась.

Какого черта я вообще здесь делаю, - подумала она.- Никакого пожара нет. А если и начнется - я что, буду сбивать огонь мокрым полотенечком?

Тем не менее, она двинулась вперед.

Теперь она уверилась, что пожара не обнаружит. Но что она обнаружит?

Ничего хорошего, это уж как пить дать.

Она вдруг поняла, что ей необходимо узнать, что же сталось с автомобилем, женщиной и Биллом. Узнать, где они, в конце концов, остановились… если вообще остановились.

А как же иначе?

Но она должна была убедиться. Иначе образ мчащегося по ночному лесу автомобиля с торчащим из лобового стекла Биллом будет преследовать ее всю жизнь. Просто иди. Дальше и дальше…

Она ускорила шаг. Борясь с желанием припустить со всех ног - не хватало еще снова грохнуться. В прошлый раз еще здорово повезло.

В следующий раз она может приземлиться на острый сук или камень.

Но не могу же я ухлопать на эту ерунду всю ночь…

Она перешла на рысь. Сперва медленную. Потом быстрее. Потом еще быстрее, и вот уже она опять мчится со всех ног.

Найди эту тачку - и прочь отсюда, прочь, к дому Агнес…

Земля вдруг ушла из-под ног.

Только не снова!

Полетев головой вперед со склона, она раскинула руки… и увидела вдалеке огни: красное мерцание задних фонарей и белый луч единственной уцелевшей фары, устремленный в чащу.

Сэнди грянулась оземь и заскользила на груди вниз, пока не врезалась плечом в камень. Она вскрикнула, перевернулась набок и покатилась вперед, при каждом обороте ловя взглядом огни автомобиля. Наконец, ее левое бедро ударилось о дерево. Она замычала от боли и тут же врезалась в ствол животом. И резко остановилась.

Первое, что она сделала, когда снова могла дышать - перекатилась на спину и застонала.

По крайней мере, я отыскала эту чертову машину, - сказала она себе.

И даже не выпустила нож. И даже умудрилась на него не напороться.

Она перевернулась, поднялась на четвереньки, встала. Болело все тело, но больше всего пострадало плечо. От удара о камень оно буквально пылало и казалось ободранным до мяса. Сэнди очень надеялась, что плечо не сломано. Вроде, рука работала.

Кухонное полотенце осталось где-то на склоне.

Придется поискать на обратном пути.

Впрочем, меньше всего ее сейчас заботила потеря полотенца. Ей было слишком больно, она испачкалась с головы до ног - полотенцем бы можно было оттереть грязь. А то, что она осталась полуголой - пустяк.

Билл-то уж точно глазеть не будет.

Женщина ее волновала и того меньше. Женщины ее никогда не трогали. Это мужикам лишь бы поглазеть да полапать.

Грязные скоты - вот они кто.

За ночь грохнулась дважды, - подумала она. - Просто чудесно.

Слегка прихрамывая, она направилась к автомобилю.

Очевидно, машина сорвалась со склона, вылетела в прогалину у подножия холма и врезалась в дерево. Хотя задние фонари и одна из фар еще работали, двигатель, кажется, сдох. Ни дыма, ни огня Сэнди не заметила.

Приблизившись, она слегка присела, чтобы заглянуть в окна.

Женщина сидела за рулем, прямая как палка.

Казалось, она уставилась на дыру в лобовом стекле.

Благо, Билл оттуда уже не торчал.

Пустая толстовка осталась висеть на разбитом стекле, но сам Билл исчез.

Предчувствуя неладное, Сэнди поспешила вперед.

Уставилась на капот.

Билла не было и там.

Но далеко он не ушел.

Луч фары указывал прямо на него.

Сэнди ахнула. Она уже готова была броситься наутек, как вдруг поняла, что ему сейчас явно не до нее.

Он и видеть-то ее не мог.

Он стоял спиной к Сэнди… на голове… не помогая себе руками! Обе руки безвольно свисали, кисти покоились на земле.

Казалось, он исполняет какой-то удивительный трюк.

А потом она увидела, что он вовсе не стоит на голове: просто его ноги застряли в развилке дерева.

Стало быть, никакой он не акробат. Обыкновенный мертвяк в нелепой позе.

Сэнди скорчила ему рожу.

Она представила, как все произошло: когда машина врезалась в дерево, разбив одну фару, Билла сорвало с капота и ногами вперед отбросило влево. Перекувыркнувшись, он угодил ногами в развилку, да так и застрял.

Глядя на него, Сэнди почувствовала, как по коже бегут мурашки.

Не похоже это на случайность, - подумала она. - Выглядит так, будто кто-то специально его подвесил.

Что если этот кто-то все еще здесь?

Ерунда, - подумала она. - Парень действительно застрял там сам.

Возможно.

Надо уходить.

Но она не могла. Пока не могла. Сперва нужно проверить женщину.

Она поспешно обошла автомобиль. В красном свете задних фонарей она увидела на нем крюк для прицепа.

Да что теперь толку?

Она двинулась вперед. Правая рука до боли стиснула рукоять ножа. Шагая к водительской двери, окинула взглядом лес.

Темно - хоть глаз выколи.

Не считая освещенных фарами участков, она почти ничего не видела.

Кто-то может подкрасться ко мне из темноты.

Расслабься. Вокруг никого, кроме нас троих, причем, двое из нас - покойники. Наверное.

Она присела рядом с водительской дверью, посмотрела на силуэт женщины за рулем и открыла дверь.

В салоне вспыхнул свет.

Женщина была пристегнута ремнем безопасности. Блузка разорвана, оголяя плечо - скорее всего, результат избиения, а не аварии. От лица до колен она была залита кровью. Кровь все еще капала с подбородка.

Капала из разинутого рта.

Рот был забит кровавым комом волос.

Не ее волос.

Ее собственные волосы были сбриты. Во рту у нее застряли волосы Билла.

Несложно было понять, как так вышло.

- Черт возьми, - пробормотала Сэнди.

Голова женщины медленно повернулась к ней.

Глаза открылись.

Глава 8. Дневная экскурсия

- Через несколько минут прибываем, - объявила Патти. - Может быть, у кого-то остались еще вопросы? Да, Марв?

- А по дому Катчей экскурсий не планируется? Ведь прямо напрашивается. Можно было бы водить туда людей через подземный туннель. Было бы потрясающе.

- На самом деле, Дженис выкупила дом Катчей вместе с Домом Зверя. Но в условиях продажи имелся пунктик, согласно которому Агнес позволено продолжать там жить, и никаких экскурсий в доме не полагается - пока она жива.

- Значит, чтобы туда попасть, нам надо дождаться смерти Агнес?

- Совершенно верно.

- А сколько ей лет?

Патти покачала головой:

- Не скажу наверняка, но думаю, около пятидесяти девяти-шестидесяти.

- «Не доживу», сказал Бог и заплакал.

Кто-то хмыкнул, но большинство встретило эту реплику молчанием. Оуэн подозревал, что пассажиры уже порядком подутомились от бесконечных вопросов и комментариев Марва. Его самого Марв тоже малость достал.

Этот тип напоминал зубрилу-студента, вечно тянущего руку, вечно готового отвечать на вопросы и задавать их самому, вечно стремящегося показать всем свое умственное превосходство.

Похоже, в каждой группе найдется свой Марв.

Поначалу все эти Марвы кажутся вам забавными. Но потом утомляют так, что вы мечтаете лишь об одном: хоть бы уже заткнулись.

- Еще вопросы? - спросила Патти. - Да, Марв?

- Телефончик свой не дадите?

Несколько пассажиров усмехнулись.

- Боюсь, что нет, Марв.

Смех и аплодисменты.

Оуэн глянул через плечо. Марв смеялся вместе со всеми, но лицо его покраснело.

Патти отвернулась. Слегка пригнувшись, глянула в ветровое стекло. Потом вновь повернулась к группе и ухватилась за поручень, когда автобус круто свернул направо.

- Итак, ребята, мы движемся по Фронт-Стрит - улице в Малкаса-Пойнт. Если посмотрите налево, сможете мельком увидеть океан.

Подавшись вперед, чтобы Моника не загораживала обзор, Оуэн заметил в просвете между деревьями бледно-голубое пятно воды. Но Тихий океан интересовал его мало. Он перевел взгляд на север, в надежде увидеть дом Катчей.

- Дом Катчей вы увидите по левую сторону дороги, - объявила Патти. - А Дом Зверя - по правую. Если вам со своего места не видно ни того, ни другого - не переживайте: сейчас остановимся, и у вас будет целых три часа, чтобы все хорошенько разглядеть.

Оуэн дом Катчей увидел.

Он видел его много раз: в кино и на фото.

Но это он. Это действительно он. Не фотография, а самый настоящий дом Катчей. И я на него смотрю.

Не считая окружающей его цепной ограды, он выглядел в точности как в книгах и фильмах. Темно-красный кирпич - цвета спекшейся крови. Дверь с облупившейся краской. Единственная дверь. И ни одного окошка.

Оуэн прекрасно знал, что их нет вовсе.

Без окон дом выглядел даже более странным, чем Оуэн ожидал.

Ему вдруг представилась Дженис Кроган, запертая в одной из комнат наверху, очнувшаяся голой на горе подушек, после того как ее похитили и изнасиловали. Эта сцена из ее первой книги была одной из его любимых. Он перечитывал ее множество раз, в мечтах переносясь туда, оказывая ей первую помощь и занимаясь потом с ней любовью на этих подушках.

Он действительно надеялся встретить ее сегодня.

Мне же лучше, что она как раз уехала.

В любом случае, она не была бы той самой Дженис, которую он знал по книгам. Ни в коем разе. Той Дженис было восемнадцать лет. Подросток, а не тридцатишестилетняя женщина.

Но даже не будь она старше, ей вряд ли бы удалось дотянуть до созданного им образа. Ни одна девушка не может быть такой красивой, и сексуальной, и отважной, и сильной.

Мне все-таки повезло, что сейчас ее нет в городе, сказал он себе.

- Ау-у, - сказала Моника. - Есть кто дома? Земля вызывает Оуэна. Прием!

Он посмотрел на нее.

- Тут и будем сидеть весь день? - спросила она.

Он заставил себя улыбнуться ей, прежде чем отвести взгляд.Автобус уже остановился. Пассажиры пробирались к выходу.

- Вста-вай, вста-вай, вста-вай, - с улыбкой затянула Моника.

Дружелюбная улыбка не слишком вязалась с насмешкой, читавшейся в ее глазах.

- Не на пожар спешим, - ответил он.

- Я думала, тебе не терпится сюда попасть.

- Но теперь-то спешить некуда. У нас впереди целых три часа.

- И это говоришь мне ты.

Когда проход освободился, Оуэн повесил на шею фотоаппарат и встал. Отойдя в сторонку, подождал, пока встанет Моника. Пропустив ее вперед, он внезапно осознал, как его раздражает ее вид - даже со спины.

Ее волосы, с этим розовым бантом и заплетенные в конский хвост, выглядели неуклюжим закосом под симпатичную и веселую девчушку.

Ее спина казалась слишком твердой, слишком напряженной.

Ее белая трикотажная рубашка сидела плотно, но не туго - не то что лифчик.

Оуэн мог видеть этот лифчик через ткань, его задние лямки так врезались в тело, что плоть над ними вспучилась.

Ее плоть выпирала и над ремнем джинсов.

Сами джинсы, ярко-синие, с иголочки, обтягивали ее бедра и ягодицы до того плотно, что задница казалась твердой, как камень.

Если она плюхнется на задницу, - подумал Оуэн, - то отскочит от земли, как мячик.

Он тут же почувствовал угрызения совести.

А мгновением спустя - разозлился за них на себя.

Вот с какого перепугу она носит то, что ей не подходит?

Он спустился вслед за ней с автобусной подножки. Поджидавшая их внизу Патти улыбнулась Монике и сказала:

- Смотрите под ноги, пожалуйста.

А потом добавила:

- Приятной вам экскурсии, Оуэн.

- Спасибо, - ответил он.

И задался вопросом, есть ли у нее есть парень.

Наверняка.

Наверняка рослый красавец, с крепким рукопожатием и обаятельной улыбкой.

А может быть, она лесбиянка.

Как бы то ни было, уж мне-то точно ничего не светит.

Моника взяла его за руку и крепко сжала:

- Мы тут можем много чего сделать. Пикник устроить на пляже, или придумать еще что-нибудь, когда экскурсия кончится.

- Можно и так.

Волоча его к концу очереди за билетами, она сказала:

- Просто обожаю пляжи. Там так романтично.

- Пожалуй, стоило захватить купальники.

- Не будь глупым. Мы сейчас не можем купаться.

- Я говорю, если бы захватили.

- Купальников нет, полотенец нет. А переодеваться где? Да и не полезу я в океан. Кто его знает, что там плавать может. Неохота мне поймать гепатит или пойти на корм акуле.

Они встали в конец очереди.

- Ты погляди, - сказала Моника. - Пятнадцать баксов за человека. Это же курам на смех. Как можно сдирать по пятнадцать баксов за такую ерунду?

- А почему бы и нет? Это единственное такое место в нашей стране… а то и во всем мире.

- Это грабеж.

- Никто же никого не заставляет платить.

- Если к этому прибавить еще по пятнадцать долларов за билет на автобус… Вся поездка обошлась нам в шестьдесят долларов.

- Не нам, а мне, - усмехнулся Оуэн. - И я считаю, что деньги потрачены не зря. Возрадуйся, что до субботы мы отсюда уедем, а то я бы тебя потащил еще и на Полуночную Экскурсию. Вот это бы и впрямь влетело мне в копеечку.

- Нет, не влетело бы.

- Нет?

Она откинула голову назад и показала зубы:

- Это не стоило бы тебе ничего, потому что так я тебе и позволила. Нечего выкидывать такие деньжищи за паршивую экскурсию ужасов для взрослых.

- Бьюсь об заклад, это было бы здорово.

- Вот и бейся об свой заклад дальше.

- Но ты себе представь: побродить поздно ночью по Дому Зверя…

Он склонил голову набок. И увидел Дом Зверя.

Он мог бы заметить его много раньше, когда только вышел из автобуса, но на тот момент ему было не до того.

И вот - увидел.

Как и жилище Катчей напротив, Дом Зверя выглядел в точности как на фотографиях и в кино.

Он видел его сотни раз.

Но сейчас все по-настоящему, - сказал он себе. - Это не картинка, это реальность.

Он смотрел на дом.

И ощущал легкое разочарование.

С виду - обычный дом в викторианском стиле, не слишком отличный от множества похожих строений, виденных им за время поездок. Немножко поменьше. Не такой вычурный. И гораздо более ветхий.

Он и должен быть ветхим, - сказал он себе. - Это же Дом Зверя.

Он все ждал, когда же его захлестнет волной леденящего ужаса, но, как назло, не захлестывало.

Свыкся я с ним, что ли? - подумал он. - Слишком пристально разглядывал фото в книгах Дженис Кроган? Слишком часто пересматривал «Ужас» и его продолжения?

С другой стороны, проблема могла крыться в другом. Возможно, проблема была в кишащих вокруг туристах; вместо зловещего старого дома - популярный аттракцион.

Как может напугать место, по которому туда-сюда снуют целые семейства?

Всё туристы чертовы, - подумал он.

А сам-то я кто? Такой же турист, как и остальные.

Зауряднейший турист - приехал на автобусе. Через три часа - ехать обратно, даже задержаться тут не смогу.

Вот, чего бы мне хотелось, - подумал он. - Задержаться. Задержаться тут допоздна, до наступления темноты. Вот единственный способ почувствовать дом. Дождаться, когда все уйдут, стоять в темноте у ограды и любоваться им в лунном свете.

Он представил, как говорит Монике: «Эй, как насчет переночевать здесь, в городе, а на автобус до Сан-Франциско сесть завтра?»

И какова будет реакция? «Ты что, рехнулся? Ты вообще, в своем уме? Три часа! Три часа - и то много, чтобы торчать в этом задрипанном, с позволения сказать, городе. У тебя с головой не в порядке, раз ты решил еще и ночь тут провести. Тем более, мы уже оплатили номер в Холидей-Инн. Нельзя же платить за комнату, и не жить в ней. Короче - выбрось эту дурь из головы. В жизни не слышала ничего…»

Тут Оуэн вдруг осознал, что стоящий перед ним мужчина отошел, и от окошка кассы его никто не отделяет.

Улыбнувшись крупному широкоплечему мужчине за стеклом, он полез в карман за бумажником и сказал:

- Доброе утро. Два взрослых, пожалуйста.

Расплатился он с помощью «Мастеркард».

Мужчина протянул ему два билета вместе с небольшой брошюрой и парой купонов.

- Не забудьте сохранить корешки билетов, - сказал он. - Предъявите в «Музее Дома Зверя» - получите скидку пятьдесят процентов. А эти купоны дают десять процентов скидки на любой товар в сувенирной лавке и закусочной.

- Спасибо.

- Предъявите билеты вон там, и Ронда выдаст вам звуковое оборудование.

- Спасибо, - повторил Оуэн.

- Приятной экскурсии.

- Спасибо, - oн отошел от окошка.

- Нам сюда, - сказала Моника.

Он отошел вслед за ней от билетной кассы.

- Доброе утро, - с улыбкой поприветствовала их Ронда, казавшаяся для такой работы слишком юной и слишком застенчивой. - Могу я взглянуть на ваши билеты?

Оуэн протянул их ей.

Она разорвала их пополам.

- Не забудьте сохранить корешки, - сказала она, возвращая их Оуэну. - С ними вы сможете попасть в «Музей Дома Зверя» на Фронт-Стрит за полцены.

- Это нам уже говорили, - сказала Моника.

Ронда покраснела.

- Ой. Ну все равно…- oна пожала плечами и отвернулась.

Внешняя стена билетной будки напоминала огромный открытый шкаф с полками. Половина полок пустовала. На остальных лежали кассетные аудиоплееры.Ронда достала один. Размером он был чуть меньше книги в мягкой обложке, сделанный из черного пластика, с ярко-оранжевым ремешком. Сбоку крепились наушники.

- Вот, пожалуйста, - сказала она, вручая плеер Монике. - Повесьте на шею за этот вот ремешок.

- Я не слепая.

Ронда снова покраснела.

Оуэн от души разозлился на Монику.

Когда Ронда дала ему плеер, он улыбнулся, повесил его на шею и сказал:

- Премного благодарен.

- Не за что. Это самоэкскурсия, и все плееры готовы к работе. Включать запись нужно будет, когда вы дойдете до крыльца и остановитесь в Пункте 1. Там даже табличка есть. Остановитесь там и нажмите «Play». Это такая вытянутая кнопочка наверху, - oна указала на плеер Оуэна. - А кнопочка «Стоп» - вот. После крыльца переходите от пункта к пункту. На пленке все указано. Вы не стесняйтесь, смотрите, сколько хотите. Хорошо? Как закончите - просто верните мне плееры. Я буду здесь же.

- Хорошо, спасибо, - ответил Оуэн.

Они направились по дорожке к Дому Зверя.

- Я уже прям влюбилась в это место, - сказала Моника.

По ее ехидному тону Оуэн догадался, что это замечание вызвано висящей на балке крыльца фигурой.

- Это бедняга Гас Гаучер, - пояснил он.

- Да, припоминаю, они там линчевали какого-то паренька. В каком фильме это было, во втором?

- «Ужас-3 в 3-D»[16]. Но это было на самом деле, Моника. Гас был реальным человеком.

- Я в курсе.

Они встали позади небольшой группы у подножия лестницы. Все были в наушниках. Некоторые разглядывали экспозицию со всех сторон. Кто-то смотрел вниз. Несколько человек шептали какие-то комментарии, кивая и усмехаясь. Большинство же стояло неподвижно, разглядывая тело и слушая запись.

- Мило, - буркнула Моника.

- Он и не должен быть симпатичным, - прошептал Оуэн.

- Вот уж точно.

Глаза Гаса вылезли из орбит. Черный распухший язык торчал изо рта. Голова склонилась под неестественным углом, почти касаясь ухом плеча. Но хуже всего, по мнению Оуэна, была шея.

Она была слишком длинной.

Вот откуда пошло выражение «растянуть шею»…

Он видел такое на фотографиях.

С такого зрелища его всегда воротило.

Из-за растянутой шеи фигура казалась слишком реалистичной.

Впрочем, от плеч и ниже в ней не было ничего страшного. Клетчатая рубашка, синие джинсы, сапоги.

Моника опустила голову, какое-то мгновение изучала свой плеер, а затем нажала одну из кнопок. Оуэн услышал щелчок. Он включил свой и взглянул на Гаса.

После короткого шипения в наушниках зазвучал женский голос:

- Доброе утро, и добро пожаловать в Дом Зверя. Меня зовут Дженис Кроган.

Дженис!

Ее голос был насыщенным и чарующим, но никак не походил на голос девочки-подростка. Это была взрослая Дженис.

- Сегодня вашим гидом буду я, а поможет мне старая Мэгги Катч. Мэгги превратила Дом Зверя в аттракцион после того, как много лет назад в нем расправились со всей ее семьей. Окажись вы здесь до ее смерти в 1979 году, именно она была бы сейчас вашим гидом. Старая Мэгги, толстая и покрытая шрамами, стояла бы сейчас на крыльце с тростью в руке, и представилась бы она вам так:

- Приветствую, народ - послышался низкий, хриплый голос, явно не принадлежащий Дженис. Звук казался отдаленным и сопровождался потрескиванием, как старая запись концерта или речи какого-нибудь политика. - Добро пожаловать в Дом Зверя. Меня зовут Мэгги Катч, и я являюсь его владелицей. Я открыла этот дом для туристов в далеком тридцать первом году, вскоре после того, как зверь унес жизни моего мужа и троих детей. Вы можете спросить, с чего это я решила водить людей по дому, принесшем мне столько горя? Ответ банален: де-нь-ги.

- То, что вы сейчас слышали - настоящий голос Мэгги Катч, - пояснила Дженис. - Она проводила экскурсии в течение долгих лет, вплоть до своей смерти в 1979 году. Несмотря на ее запрет на записывающие устройства в доме, кое-кому удавалось тайком записывать ее экскурсии. Нам посчастливилось раздобыть несколько таких записей, благодаря чему вы услышите всю историю от самой Мэгги, как если бы она самолично водила вас по дому…

-…На данный момент вы находитесь в Пункте 1, с экспозицией, изображающей повешенного Гаса Гаучера. У Мэгги никогда не было фигуры Гаса. Он появился здесь уже после ее смерти, когда я выкупила Дом Зверя. Окажись вы здесь во времена Мэгги, она указала бы своей тростью на балку, где сейчас висит тело Гаса, и сказала…

И вновь послышался голос Мэгги:

- Именно здесь они линчевали Гаса Гаучера. Ему было всего восемнадцать, и он остановился в нашем городке по дороге в Сан-Франциско. Он направлялся туда, чтобы устроиться на работу в «Купальни Сатро», где уже работал его брат. Вы ведь слышали про «Купальни Сатро»? Это было что-то вроде гигантских крытых бассейнов с горячей водой (соленой) прямо на побережье возле «Клифф Хауса». «Клифф Хаус» все еще стоит. Вернее, то, что от него осталось[17]. А «Купален Сатро» давно уж нет, и вы, направляясь к «Клифф Хаусу», можете полюбоваться их руинами…

-…Полагаю, в те годы работа в «Купальнях» была весьма престижной. Однако Гасу не суждено было туда попасть, ибо 2 августа 1903 года он зашел в этот дом, - Оуэн услышал пару глухих ударов и сразу представил, как Мэгги стучит тростью по доскам крыльца. - Лили Торн, вдова уголовника, проживала здесь с двумя детьми и сестрой Этель, которая приехала к ним погостить. В тот вечер Гас наколол для Лили дров, за что она расплатилась с ним ужином. После этого он отправился дальше…

-…В ту же ночь зверь нанес удар. Никто кроме Лили не выжил после нападения. Она выскочила на улицу, вопя как оглашенная, и перебудила половину города. Явился, стало быть, шериф, обыскал дом сверху донизу, но виновника так и не нашел. Он не нашел вообщ