Тотурбий на празднике нартов

Ойра-уой, высока была великая крепость Бойранкыз,

Одним из батыров был ее единственный сын, героем рожденный.

 

Тотурбием, сыном салымчи, звали того молодца,

Что хотел, то и творил он без оглядки.

 

Злым был Тотурбий-батыр, упрямым и с недобрым нравом,

Высоким был и стройным, с рыжей бородой и медноусым.

 

Ездил он один, при оружии, бродил и там, и сям,

Верховой конь его был рыжим, особенно огромным, резвым и отборным.

 

Уезжая из дому, он оставлял во дворе своей крепости гончего пса,

Кто хоть раз видел этого пса, зарекался ногой ступить в тот двор.

 

Его пес, говорят, был огромным и сильным, как лев,

Таким, что ни зверь, ни птица не могли от него спастись.

 

Был этот гончий, говорят, рожден от огромного черного пса Аламана,

Ел человечину, не отличая от говядины или дичины.

 

Стоило хозяину промолвить «Юст!» и он кидался на его врага,

Настигнув, он кусал его, терзал, сбрасывал с коня и подминал под себя.

 

Имущества и злата-серебра Тотурбий имел изрядно,

Там, где ступали копыта его коня, земля краснела от крови.

 

Не проходило и месяца, чтобы он не собрался и не выступил в набег,

Но в те места, где жили нарты, не хаживал, не наведывался.

 

Так было велено ему его матерью, красавицей Бойранкыз,

И без того хватало ему добычи, награбленной им окрест.

 

Однажды пришел гордый батыр к своей матери, в ее комнату,

И сказал, не особо доверяя уму и нраву княгини Бойранкыз:

 

– Ни разу ты меня к Схуртуковым не посылала на грабеж,

Почему-то не очень ты желаешь, чтобы я испытал и их.

 

У Схуртуковых скоро будут, – говорит, – праздничные игры,

Хочу я отправиться на этот великий праздник нартов, на их пир.

 

Увидел бы я селения и просторные земли тех нартов,

Испытал бы их хваленых, – сказал, – батыров и силачей.

 

Сказанное им не понравилось красивой матери-княгине Тотурбия:

– Дитя мое, пусть мой кровный враг испытает то, что испытала я!

 

Наверное, на этом свете никто не нарождался хуже нартов,

К этому волчьему племени очень велики мои месть и обиды.

 

Это они погубили моего смелого мужа, хана по имени Хымыч,

Из семи моих отважных сыновей они оставили мне только одного.

 

Если б могла, сама бы я содрала кожу с лиц Схуртуковых,

Да что там лица, я сырыми ела бы их мышцы!

 

Я тебе не разрешаю ходить на грабеж в нартские селения поэтому,

И в этот раз я не хочу, – сказала, – чтобы ты поехал на тот праздник.

 

Ты еще молод, но они посмотрят, заметят, что ты батыр,

И поймут, что когда придет время, ты обрушишь беды на их головы.

 

И если, опасаясь этого, они возьмут да и убьют тебя,

Если, как бродячие собаки, вдоволь выпьют нашей крови,

 

Скажи мне, как я, несчастная, буду жить в холодном мире,

В одиночестве запертая в этой крепости, без опоры?

 

Сказал молодой Тотурбий: «Я не еду к нартам для большого грабежа,

Хочу в свое время посостязаться, испытать их батыров.  

 

Приедут их батыры и герои, – сказал он, – все они там будут,

Ради победы в нартских играх будут состязаться, не щадя себя.

 

Узнал бы я, – сказал он, – возможности и меру смелости каждого из них,

И кто как будет действовать в поединке, каков он будет.

 

Они в своих селениях человечину от злобы, наверно, все же не едят,

И незнакомого молодого гостя, лишь раз его увидев, не погубят.   

 

Поняла красивая княгиня Бойранкыз, что сына дома не удержит,

И вынужденно, не зная, что сказать, дала ему свое согласие.

 

Сел на коня, взял оружие и уехал в Нартию Тотур-батыр,

Недовольный своим тулпаром, мчавшимся, как ветер, понукал, стегал его.

 

Праздничные игры и пир этих нартов проходили в одной просторной местности,

Тотурбий в дороге думал о том, что или победит, или погибнет.

 

Ночью он остановился в стороне от села, дал своему рыжему коню

                                                                               хорошо отдохнуть,

И отправился на игры нартов, полный гордости, надеясь победить всех.

 

Приехал он заранее, стоял в широком поле, поджидая других,

А на лицо, чтобы его не узнали, опустил блестящее забрало.

 

В джигитовке, показав удивительные трюки, он победил Батыраза,

В борьбе он победил Рачикау, положив его на лопатки.

 

В стрельбе из лука насквозь пробил он железной стрелой Кара Тау,

В толкании камня поднял волны в Хазарском море.

 

Своей саблей одним ударом рассек он надвое огромную наковальню,

И легко перескочил на своем бешеном рыжем коне через обрыв.

 

Обогнал его резвый конь всех нартских коней в дальней скачке,

На нартском празднестве победил он нартов во всех играх, состязаниях. 

 

Сын Ёрюзмека Сосурук на тех играх, в том сборище не показался,

Накануне он ушел в сторону заката в годичный поход.

 

Тотурбию, в качестве приза, поднесли золотое седло и серебряные доспехи,

И сказали: «Эй, батыр, эй, герой, ты мог бы теперь открыть свое лицо.

 

Может, сойдешь с коня и возьмешь из наших рук свой приз,

Ты победил, стал выше всех, может, скажешь нам свое имя?».

 

– Эй, аланы, мой конь, – сказал он, – может лягнуть тех, кто подойдет сзади,

А тех, кто подойдет спереди, может сильно обжечь его огненное дыхание.

 

Пусть ваш приз останется у вас, – сказал он, – не это было нужно мне,

Хотелось мне узнать, каковы отвага и геройство нартов.

 

Если я свой род и имя назову, – сказал он, – что вам с ними делать,

Если захочу познакомиться, когда-нибудь придет и такой день!

 

Сказав так, он, как стрела из лука, быстро скрылся за окоем,

Вернувшись в свою крепость, лег на перину и заснул.

 

Когда он проснулся и зашел в комнату матери, она спросила Тотурбия:

– Каково было тебе на празднике, что видел, о твердыня матери?

 

- Ай, оставь, – сказал он, – среди нартов не заметил я батыра,

                                                которого мне стоит опасаться,

Ни одному батыру и ни в одной игре я первенства не уступил!

 

– Ой, Тотурбий, был ли там и Ёрюзмек, и каков был этот негодяй,

Поскорее бы явился в его дом Аламан, чтобы забрать его душу!

 

– Ёрюзмек тоже был там, – ответил Тотурбий, – был старшим (на празднике),

Кто видел его, мог подумать, что это какой-то царь или князь.

 

В тех играх был он главою судей, взирал, сидя сам на возвышении,

А прислуживающие наполняли стоявшие перед ними чаши медовой бузой.

 

- А видел ли ты там могучего парня с пронзительным взглядом и железным лицом,

Нартского молодца по имени Сосурук-батыр, с петушиным гребнем на голове?

В Стране Нартов он тот, – сказала княгиня, – кто будет страшно враждовать с тобой,

Он родился из камня, и тело его крепкое, как железо.

 

– Я не старался вглядываться, – сказал ее сын, – в лицо каждого нарта,

Не старался рассмотреть, – сказал он, – тело каждого нарта.  

 

Нет мне никакого дела, мать, родился он из камня или из земли,

Я же говорю, что не было там никого, кто мог бы посоперничать со мной.

 

Зачем сидел я столько времени, подчиняясь бездумному решению женщины,

Сколько добра, золота, собрал бы я, беспощадно грабя нартские селенья!

 

И начал молодой Тотурбий заходить на окраинные земли Нартии,

Со своей дружиной бродил по ночам, показываясь там и сям, творя беды.

 

Многих смелых нартов он убил, со своей дружиной преграждая им дорогу,

Продавал в далеких местах угнанных им коней и тучный скот.

 

Головы убитых им он насаживал на колья в своем дворе,

А Усхуртуковы искали тех пропавших смелых своих молодцев.

 

Не находили их они, и рыдали матери, надрывая свои сердца,

И были желтее шафрана прежде прекрасные белые лица их сестер.