ГЛАВА 6. искусственный дефицит

Пять месяцев назад.

Он чувствует, что сходит с ума.
Бэкхён уверен в своих силах и выдержке, но работать рядом с Пак Чанёлем просто морально и физически невыносимо. Прошла всего неделя, а Бэкхёну кажется — вечность. Каждый раз в горле встаёт ком, а глаза выжигает злость, когда он видит в коридоре Чанёля, который как ни в чём не бывало проходит мимо, засовывая руки в карманы и пренебрежительно усмехаясь. Бэкхён не понимает, откуда в его бывшем взялось столько наглости, чтобы прийти в компанию его отца и вести себя так? И насколько самому Бэкхёну нужно быть уверенным в себе, чтобы не терять концентрацию, когда в очередной раз до его ушей доносятся сплетни о новоиспечённом красавчике, возглавившем отдел маркетинга?

Бэкхёну кажется, что нервный срыв где-то близко, особенно когда давление со стороны отца усугубляет общую картину. Бэкхён, c самого детства считавший, что всё принадлежит ему по праву наследования, чувствует, как теряет контроль над ситуацией каждый чёртов раз, когда вспоминает слова отца о том, что окончательная передача компании в надёжные руки поможет её развитию лучше, чем управление под началом нерасторопного сына, который просто разрушит бизнес до основания. В конце концов, контрольного пакета акций будет достаточно, чтобы иметь влияние на совет директоров. И Бэкхён уверен, что пронзительный взгляд Бён Соншика в сторону Пак Чанёля, общающегося с другими директорами, сказал тогда намного больше, заставляя Бэкхёна испытывать к Чанёлю ещё большую ненависть. Бён Бэкхён не имеет права отдать такому как Пак Чанёль то, за что ему пришлось заплатить слишком большую цену.
Цену их отношений.

Потому он не может мириться с подобным отношением к себе. Потому омега злится от одного лишь самодовольного лица Пак Чанёля, появляющегося перед ним рано утром в офисе, и небрежно брошенной очередной фразы о состоятельности Бэкхёна только от бедра по компании расхаживать. Альфа говорит это настолько едко, нагло и бесцеремонно, что у Бэкхёна не остаётся даже маленькой капли терпения.

В этот раз Бэкхён не сдерживается.
Просто не может сдержаться. Его срывает с катушек, когда Пак Чанёль не останавливается, продолжая сыпать замечаниями о провалившемся проекте и его падающем рейтинге в глазах совета директоров. Омега прямо в холле хватает Чанёля за грудки и замахивается кулаком, готовый в любой момент ударить. Он задерживается на секунду, замечая, как вокруг них собираются глазеющие сотрудники. И этой секунды достаточно, чтобы засунуть своё чувство достоинства поглубже. Потому что Бэкхён видит каждого сотрудника их компании, подмечает довольную ухмылку Пака и убеждается, что, если продолжит, сделает хуже только себе. Засранцу Паку всё сойдёт с рук, омега в этом уверен.

— Чего уставились? Это не показательное выступление, — рычит Бён, отталкивая от себя альфу.

Он одаривает его злым взглядом, а после быстро удаляется той самой походкой от бедра, не сразу замечая, как меняется запах Чанёля, выдавая в нём горьковатые ноты возбуждения. Альфе определённо нравится выводить Бэкхёна из себя.
Это раздражает. Бесит. Сводит с ума.

И Бэкхён напивается. Так, будто это последний раз в жизни.
Клубная музыка закладывает уши, а терпкость алкоголя с каждой рюмкой всё быстрее заглушает злость, но выплеснуть текилу в искрящееся радостью лицо Чанёля, которое он замечает в танцующей толпе, по-прежнему хочется до жути. Вот только рюмка оказывается пуста, а до Чанёля приличное расстояние, которое с нынешним уровнем алкоголя в крови преодолевать вообще не хочется. Бэкхён трёт глаза, глотает тяжёлый вздох и, выпивая ещё одну на удачу, шлёт всё к чертям.
Особенно расстояние между ними.

Он прихватывает с собой бутылку и пробирается через ту же танцующую толпу, что и Пак. Чувствует чужие прикосновения, дыхание и тяжёлые запахи алкоголя и сигарет; чувствует, что в какой-то момент его тело поддаётся ритму и жару общего сумасшествия, но беглый взгляд, брошенный в сторону Пака, и глоток текилы возвращают былую уверенность. Продолжать носить в себе скопившееся негодование просто невозможно.

На втором этаже звуки музыки приглушаются. В голове становится яснее, хотя воздух всё такой же тяжёлый. Бэкхён даже слышит собственные шаги по ковровому покрытию и чувствует холод дверной ручки, поддающейся слишком легко, пока в голове всё ещё каша и нет чёткого плана действий.

— Ты дверью ошибся, — пронзительный взгляд Чанёля, натянутая усмешка Бэкхёна.

Чанёль знал, что Бэкхён идёт за ним. Он ждал его здесь, опираясь бёдрами на стол. Ждал, когда тот сам придёт к нему. И это щекочет раздразнённые нервы, заставляя напряжение скапливаться между ними. Невысказанные претензии роятся на кончике языка, язвительные замечания больше нет необходимости прятать.

Сейчас Бэкхён может сделать всё, что захочется.
Никто не сможет помешать ему просто придушить Пак Чанёля прямо здесь и сейчас, если он этого захочет.

— Вовсе нет.

Ладонь сильнее сжимается на горлышке бутылки. Омега делает один большой глоток за секунду до того, как бутылка падает и алкоголь проливается на пол. Бэкхён преодолевает оставшееся расстояние до Чанёля в одно мгновение. Гулкий звук его шагов цепляется эхом за сознание Чанёля, заставляет его теряться в догадках и тут же находить ответ, когда губы Бэкхёна касаются его.

Страстно, быстро, жадно. С привкусом текилы на чужом языке.
Бэкхён искусно убивает волю Чанёля, врывается вихрем в его душу и лишает возможности мыслить. Он ловко будит в нём внутреннего зверя, такого же, что внутри омеги, когда, сжимая его лицо своими руками, Бэкхён отдаёт себя Чанёлю полностью. Он чувствует крепко удерживающие руки на своих боках, чувствует, как напряжён и нестабилен Чанёль и как сильно они оба хотели этого всё это время.

— Что ты делаешь?

Чанёль отталкивает от себя Бэкхёна. Ему нужна хотя бы секунда, чтобы понять, принять и взвесить все за и против. Но дышать тяжело, думать ещё тяжелее, потому что Пак Чанёль хоть и хотел снова почувствовать Бэкхёна, он не был готов к этому. До этого момента между ними всё было простым и понятным: они друг другу никто, всего лишь бывшие. Но то, что происходит сейчас, заводит клокочущую внутри ненависть всё сильнее, заставляет медленно рвать себя изнутри от неправильности происходящего.

Бэкхён также понимает это. Только вот он не собирается отступать. Проделав такой путь, он находит способ обойти собственные убеждения и, прикусывая губу, достаёт телефон. Самообман, который понравится им обоим. Он знает.

— Я по-прежнему ненавижу своего бывшего, — начинает он, смотря альфе прямо в глаза, — и ночь двенадцатого июля всего лишь физическая потребность, оговорённая и принятая обеими сторонами.

— Ты сейчас шутишь?

— Если ты против, я уйду, — но Чанёль не останавливает его, и Бэкхён принимает решение сам, как в их последнюю встречу, когда они расстались. — Я, Бён Бэкхён, подтверждаю данное соглашение.

Телефон протягивается Чанёлю. И он видит, что запись продолжается. Бэкхён даёт ему шанс отступить и теперь выбор только за ним. Только вот альфа не уверен, что он у него действительно есть. Когда пробуешь то, что долгое время хотелось попробовать больше всего на свете, не можешь остановиться в самом начале. Хочется идти до конца, умереть от передозировки. Альфа хмурит брови и делает выбор, о котором может пожалеть в будущем, но слова внезапно слетают с губ слишком легко:

— Пак Чанёль. Подтверждаю.

— Вот и отлично.

Бэкхён улыбается коварно, из-за чего Чанёль теряется, боясь, что так он попал в чужую ловушку, но омега целует так искренне, что мужчина расслабляется, постепенно перенимая правила игры, усаживая Бэкхёна на стол и наслаждаясь тем, как хорошо может быть с Бён Бэкхёном.
Только с Бён Бэкхёном.

Но утром всё становится на свои места. Омега приходит в кабинет Чанёля с уже подготовленными документами, которые небрежно бросаются на его стол. Бэкхён выглядит помятым со следами прошедшей ночи, но в то же время уверенным в своих действиях, с ухмылкой наблюдая за растерянным лицом Пак Чанёля, листающего подготовленный омегой контракт. Бэкхён превращается в того, кого Чанёль ненавидит, становится расчётливым и непоколебимым.

— Я обдумал всё, что произошло. И это моё деловое предложение, Пак Чанёль.

И Чанёль, сам того не понимая, соглашается на все условия, обещая, что Бэкхён обязательно пожалеет о своём решении.

—

 

Бэкхён открывает глаза слишком резко.
В голове каша и ощущение словно болит всё тело, каждая мышца. Кажется, ему снился какой-то кошмар. Невообразимо реалистичный и правдоподобный, но он не может вспомнить, о чём именно. Омега приподнимается на постели, рядом под одеялом спит Чонин. Кажется, он без одежды. В голове возникает стойкая мысль: не пить, когда расстроен. В последнее время под действием алкоголя он совершает слишком много плохо обдуманных поступков.

Бэкхён встаёт с постели, натягивает штаны и ковыляет в сторону кухни. Пьёт воду и пытается вспомнить что-то из прошлой ночи после пустых разговоров за бутылкой вина. Хотя если судить по нескольким пустым бутылкам на столе, разговаривали они достаточно долго.

— Ты уже проснулся?

— Почти, осталось только голову подобрать и всё отлично.

— Мою проще выбросить, — Чонин принимает кружку воды с таблеткой, усаживаясь на высокий стул. Бэкхён опирается бёдрами на кухонную гарнитуру, расставляя руки в стороны.

— Мы переспали? — спрашивает омега, из-за чего Чонин закашливается водой. Ему ещё тяжело привыкнуть к тому, что Бэкхён многое говорит без предупреждения.

— А какой ответ понравится тебе?

Но Бэкхён молчит, а Чонин, улыбаясь, подходит ближе, после подхватывая под ягодицами, усаживая на столешницу и устраиваясь между раздвинутых ног. Чонин видит, как в глазах Бэкхёна растерянность смешивается с игривостью, как напрягаются мышцы и подрагивают уголки губ. И Чонин уже собирается ответить, когда Бэкхён прижимает палец к его губам, а после легко целует.

— А я не хочу знать, — отвечает Бэкхён полушёпотом. — Давай просто попробуем?

Бэкхён и правда не хочет знать, потому что он решает дать шанс этим отношениям. Без истории о совместно проведённой ночи.

—

 

Место Чанёля пустует во время совещания рабочей группы их отделов. Бэкхёна это нервирует.
Он дёргает ногой, чувствуя, как раздражение подступает к горлу и просится наружу. Только выговорить его некому и, пока Чанёля нет, Бэкхён срывается на Тэджина, выступающего с плохо подготовленным докладом. Не в привычке Чанёля прогуливать, да и больным вчера он совсем не выглядел. Хотя если альфа заболел, то заботиться о нём наверняка будет тот миловидный омега, если, конечно, он вообще понимает, как это делается. С другой стороны, Бэкхён даже не знает, как он должен будет отреагировать, если окажется, что Пак просто решил взбунтовать против Бэкхёна и провести этот день с Сэюном? Бэкхён пытается утихомирить свои переживания, негодование и злость. Что бы там ни происходило в жизни Пак Чанёля, он не должен об этом беспокоиться.
И звонить он ему точно не станет. Ни за что.

— Хорошо, на сегодня всё, — Бэкхён резко заканчивает совещание, прихватывая бумаги и вставая из-за стола, чтобы первым покинуть кабинет для совещаний, слыша, как за его спиной разносятся облегчённые вздохи. Возможно, омега сегодня перегнул палку. Раз Чанёля не было, страдать пришлось работникам их отделов, которые, по всей видимости, расслабились, раз проект уже находится на финальной стадии реализации.

Он идёт в свой кабинет, но рука предательски вытаскивает телефон из кармана, тут же набирая номер Пака на кнопке быстрого вызова, но разум, будто одумавшись, врубает сирену, и Бэкхён быстро стучит на клавишу завершения звонка, чувствуя, как сердце непроизвольно делает кульбит. Он не должен делать подобных вещей. Он обещал себе, что не станет лезть в жизнь бывшего. Он должен подождать хотя бы потому, что ещё не определился с тем, как ему стоит себя вести и что говорить. Компрометировать себя глупым звонком совершенно не хочется, потому что Пак ему это обязательно припомнит.

Чанёль не появляется и на следующий день.
Бэкхён узнаёт это утром, когда встречает омегу из отдела маркетинга, занимающегося совместным проектом их отделов. Тот интересуется, может ли отдел маркетинга все текущие вопросы согласовывать с Бёном напрямую, потому что они не могут связаться с директором Паком. Бэкхён видит панику в глазах сотрудника и даёт добро, чувствуя, как внутри снова поднимается странное чувство тревоги.

— Для меня что-нибудь есть? — произносит Бэкхён, подходя ближе к столу секретаря после встречи с потенциальным крупным покупателем их проекта.

— Я оставил отчёты на Вашем столе, — Лухан как всегда вежливо улыбается. — А ещё в вашем кабинете ожидает До Кёнсу.

— Хорошо, спасибо, — но натянутая улыбка не спасает.

Лухан чувствует напряжение в голосе Бэкхёна, но предпочитает воздержаться от расспросов. Заметно, что начальник не настроен на дружественные беседы. Омега открывает дверь кабинета, тут же встречаясь с встревоженным взглядом До Кёнсу, и, поднимая вверх левую ладонь, без слов просит друга не задавать провокационные вопросы с порога, чтобы меньше разжигать любопытство, мелькнувшее в глазах его секретаря.

Дверь закрывается с тихим щелчком, Бэкхён проходит по кабинету, предлагая Кёнсу кофе, но тот отказывается. Мужчина присаживается на диванчик напротив друга, поглаживая кожаную обивку подлокотника.

— Что на этот раз?

— Меня кое-что беспокоит, но я не уверен, что это действительно стоит внимания.

— Ты перегибаешь с драматизмом перед специалистом по реструктуризации, — отвечает Кёнсу, закрывая и откидывая журнал на маленький столик. — Я хотел позвать тебя на ужин, но, судя по твоему лицу, дело касается Чанёля, а значит сегодня я в пролёте.

— В точку, Чанёль не пришёл сегодня на работу.

Бэкхён стреляет в Кёнсу пальцами, но ребяческая улыбка быстро тускнеет от мысли, что его слишком легко прочесть. Или, возможно, такими способностями наделён только Кёнсу.

— Ты ему не звонил?

Бэкхён отрицательно качает головой. Ему хочется узнать, что происходит, но лучше бы не напрямую от Пак Чанёля.

— Просто… — Бэкхён опускает взгляд на подлокотник, продолжая пальцем ковырять кожаную обивку и доводя Кёнсу до нервного тика. — На него это совсем не похоже. Он может игнорировать меня, но не работу. И никто из его отдела не в курсе, где он.

— И, конечно же, ты не переживаешь.

Кёнсу кажется, что Бэкхён слишком много об этом думает. По крайней мере, выглядит он не столько взволнованным, сколько растерянным. Бэкхён не понимает, что именно происходит внутри него. Он не знает, как ему поступить. Не знает, стоит ли делать что-то, когда внутренние инстинкты бьют тревогу и заставляют чувствовать странное давление в груди. Он ничего не знает, только чувствует.

— А должен? — Бэкхён шикает, закидывает ногу на ногу. Слишком заметно, насколько ему не нравится подобная ситуация, насколько легко она выбила его из колеи.

— Действительно, с чего бы? — Кёнсу встаёт. Поправляет пиджак, засовывает руки в карманы чёрных брюк и бросает тяжёлый взгляд на Бэкхёна, собираясь покинуть кабинет. — Просто признай, что всё-таки волнуешься, и позвони ему.

— Если бы это было так просто.

— Это и есть просто, — бросает Кёнсу перед тем, как оставить Бэкхёна в одиночестве. Омега сжимает зубы, прикрывает глаза и пытается унять рвущийся изнутри крик, потому что он внезапно чувствует, как закипает внутри злость. Злость, которая только в очередной раз доказывает ему, что Кёнсу прав, а Бэкхён всего лишь трус.

Бэкхён отпускает Лухана пораньше, а сам зарывается в бумаги. Он загружает себя работой, просматривая отчёты о деятельности компании, но ничего не помогает. Мыслями Бэкхён всё ещё возвращается к Чанёлю.

В кабинете горит только настольная лампа, а за панорамным окном кипит ночная жизнь большого города. Бэкхён откидывается на кресло, поворачиваясь к окну и наблюдая за яркими огнями многоэтажек. Он облизывает пересохшие губы и, не выдерживая, подхватывает со стола телефон. Он быстро набирает номер Чанёля, чувствуя, как сердце вырывается наружу с каждым новым гудком. Он набирает знакомый номер снова и снова, пока переживание затапливает его с головой, пока он тонет в этом чувстве необъяснимого волнения и страха.

— Чёрт… Так тяжело ответить? — Бэкхён открывает KakaoTalk, начиная писать сообщение одно за одним, но все они остаются непрочитанными. — Сволочь!

Бэкхён взрывается.
Скидывает все документы на пол, откидывается в кресле и импульсивно делает резкий поворот к окну, чтобы после биться затылком о спинку кресла и выплёскивать злость в тишине кабинета. Теперь Бэкхён уверен, что если завтра он встретит Чанёля как ни в чём не бывало, то точно убьёт его. Он шлёт всё к чертям и едет домой с тяжёлым сердцем, но, уже лёжа в постели, снова тянется к телефону, отправляя последнее сообщение, дающееся ему с большим трудом:

«Пак Чанёль, ты в порядке?»

—

 

Полумрак.
Чуть сладковатый аромат витает в воздухе, оседает глубоко в лёгких. Запах напоминает Чанёлю ароматические палочки, которыми пахнет в приёмной Бэкхёна. И, возможно, Чанёль чувствовал бы себя спокойнее, если бы оказался на заброшенном складе или стройке, а не в мотеле привязанным к стулу напротив огромной кровати. Постель, аккуратно застеленная чёрным сатином, и до безобразия вульгарная подсветка голубоватого оттенка на потолке по всему периметру комнаты вызывают на пару с запахом только тошноту. И на мгновение Чанёль ловит себя на мысли, что при виде бандитов с пистолетами он вероятнее всего испытывал бы меньшее чувство страха и растерянности, чем наблюдая нечто подобное.

В глазах всё ещё мутно, а в голове тупая ноющая боль. Первое, о чём думает Чанёль — это Бэкхён. Ему интересно, знает ли он о том, что с Чанёлем произошло? Последнее, что помнит Чанёль — взгляд за окно машины на подходящих ближе людей и резкую головную боль, когда Сэюн прикладывает его пистолетом.

— Знаешь, а он настойчивый, — чужой голос отдаёт насмешкой и превосходством. — Но мы не будем спешить, пусть ещё помучается.

Чанёль поворачивает голову в сторону голоса, наконец замечая парня, сидящего в кресле возле окна. Рядом стоит небольшой журнальный столик, на котором лежит телефон Чанёля. Но с такого расстояния прочитать что-то с дисплея невозможно, и Чанёль пытается присмотреться к парню, чтобы убедиться в произошедшем ранее. Он щурит глаза, пытаясь унять головокружение, но выходит плохо. Чанёль слышит шорох ткани и видит, как похититель встаёт. Его тёмный костюм отлично сидит по фигуре. Чанёль видел его не один раз. Парень не спеша снимает пиджак, отбрасывает его на постель. После он подхватывает небольшой свёрток и, закатывая рукава белой рубашки, подходит ближе.

Чанёль судорожно размышляет о мотивах его похищения.
Сейчас у него нет времени делать выводы или строить предположения, но вряд ли основной целью является его убийство. Нет смысла тащить его в этот мотель, слишком муторно. Проще пристрелить прямо за рулём его собственного автомобиля на подземной парковке. Значит, пока они не получат желаемое, у Чанёля есть шанс выудить немного информации. Он должен воспользоваться этим временем с умом.

— Зачем ты это делаешь? — произносит Чанёль, пытаясь пошевелить онемевшими руками, но только сильнее растирая кожу на запястьях, пока парень молча достаёт фотографии. Одну за другой. На каждой из них они с Бэкхёном вместе, но парень останавливается на той, где Бэкхён целует его. Кадр, если судить по ракурсу, взят с камеры видеонаблюдения. Он хочет использовать Чанёля, чтобы добраться до Бэкхёна?

— Пак Чанёль, разве так… — он наклоняется к его уху и переходит на шёпот, — целуют тех, кто безразличен?

— Значит, я — лишь способ надавить на Бэкхёна?

— С чего ты так решил? — удивляется парень, отстраняясь и отбрасывая бумажный конверт с фотографиями на постель. — Возможно, у меня намного больше претензий лично к тебе, Пак Чанёль.

Его глаза до края заполняются ненавистью. Он придерживает альфу за подбородок, больно сжимая пальцы, а после бьёт наотмашь, тут же разминая руку.

— Оказывается, это больно, — парень рассматривает руку, улыбаясь от приятного чувства, разрастающегося в груди и кончиках пальцев. Он давно хотел сделать это. Слишком давно.

— Действительно, — Чанёль разминает челюсть, чувствуя жжение в щеке. — Не отчёты для директора Бёна готовить всё-таки.

— Это было сложно, — отвечает парень, присаживаясь на край постели. — Порой мне казалось, я не выдержу и убью его прямо там, но, видя сегодня обеспокоенность в его глазах, настроение сразу улучшилось. Ради этого стоило столько ждать.

— И что теперь, Сяо Лухан?

— Убью его, — он пожимает плечами, показывая Чанёлю довольную ухмылку. — Если по плану, то прямо на твоих глазах.

— Настолько ненавидишь своего начальника?

— Ты не слышишь главного. Он меня не интересует, — Лухан поднимается и подходит ближе, чтобы продолжить наносить удары. Он ещё не успокоился, ещё не отплатил Пак Чанёлю до конца. — Моя цель причинить боль тебе, директор Пак.

—

 

Утро встречает Бэкхёна звонком телефона, головной болью и дезориентацией. Он несколько мгновений пялится на знакомые часы на прикроватной тумбочке, туго соображая, что проспал до обеда, пока контакт телефона, который он недавно в спешке подписал коротким «Ким», активно пытается до него дозвониться.

Бэкхён переворачивается на спину и, чуть потерев лицо, принимает звонок, чувствуя себя ещё более усталым, чем вчера. Но улыбка всё равно появляется на его лице, когда он слышит приятный голос Чонина, согревающий его душу.

— Директор Бён, — строго произносит Чонин, но Бэкхён улавливает в его голосе весёлые нотки, которые не хочется прерывать заспанным голосом. — Как вы относитесь к кино?

— Звучит как предложение руки и сердца.

— Сегодня выходной, и лучший повод сходить на свидание вряд ли можно найти, но… — Чонин осекается, пока Бэкхён приподнимается, принимая сидячее положение. — Ты спал?

Это обычный вопрос. Чонин спрашивает, не задумываясь, но почему-то Бэкхён теряется и замирает на мгновение. Он слышит шум улицы на заднем фоне, разговоры людей, а потом вспоминает, что вчера уснул в ожидании ответа от Чанёля, из-за чего ему становится не по себе. Он молчит, пытаясь подобрать правильные слова, говорить такую правду будет слишком нелепо.

— Много вчера работал, — звучит почти правдиво.

— Тогда сегодня я возлагаю на себя ответственность за твой отдых. Собирайся, я за тобой заеду.

Бэкхён отключается, чуть улыбаясь, пока рука автоматически включает мессенджер, чтобы проверить сообщения. Они просмотрены, но по-прежнему без ответа. Омега отбрасывает телефон с толикой разочарования, обиды и смирения. Злость на Пак Чанёля не прошла сама по себе, но за эту ночь Бэкхёну стало немного легче. Чанёль ему никто, значит, нет никакого смысла переживать и волноваться, нет никакого смысла думать о том, что происходит в жизни бывшего парня. Между ними давно всё кончено и, возможно, сейчас придётся разорвать даже то малое, что связывает их. Бэкхён гонит остатки скребущего чувства на душе, принимая душ, выпивая кофе, затем подбирая одежду и полностью избавляясь от мыслей о Пак Чанёле со звонком в дверь.
Перед его дверью Ким Чонин, а внутри чистый лист для новой жизни.

Примечание к части

Диверсификация — расширение ассортимента выпускаемой продукции и переориентация рынков сбыта, освоение новых видов производств с целью повышения эффективности производства, получения экономической выгоды, предотвращения банкротства.

ГЛАВА 7. диверсификация

Бэкхёну комфортно.
Альфа отлично шутит и понимает шутки Бёна. Чонин чувствует, когда Бэкхёну что-то нужно или чего-то хочется. Его искренняя улыбка, мягкий глубокий голос, чувство стиля — Чонин идеален во всём. Бэкхён постоянно об этом думает, понимая, что упустить такого альфу непростительно. Ему кажется, что он уже принял решение, несмотря на то, что кое-что его всё-таки беспокоит.

— Может быть прогуляемся? — произносит Чонин, когда они выходят из кинотеатра на морозный воздух. Бэкхён вдыхает полной грудью, чувствуя, как покалывает в горле, пока с неба кое-где падают маленькие снежинки, оседающие на его пальто и волосы.

— Здесь неподалёку есть неплохой ресторанчик, — отвечает Бэкхён, обхватывая руку Чонина и чувствуя, как темноволосый переплетает их пальцы. — Я угощаю.

Бэкхён чувствует себя счастливым, просто гуляя с Чонином плечом к плечу. Давно он не испытывал подобного. На улице ярко светит солнце, но вместо пения птиц в душе что-то переворачивается, когда знакомая мелодия разрывает их идиллию на части, заставляя сердце Бэкхёна рухнуть от имени «Пак Чанёль» на экране.

— Прости, я на минуту, — произносит Бэкхён. Он отходит от Чонина на несколько метров и, не задумываясь, быстро принимает звонок. — Где тебя к чертям носит? — Бэкхён рычит сквозь зубы, оглядывается на Чонина и надеется, что он не слышит. Альфа только чуть улыбается, пока в трубке телефона царит полная тишина. — Чанёль?

— Пак Чанёль немного занят, — отвечают на том конце слишком знакомым голосом. — Но если не поторопитесь, ему придётся умереть.

— Лухан… — Бэкхён чувствует, как немеет язык, а рука сильнее сжимает телефон. Скребущее чувство холода пробирается на кончики пальцев и селится где-то глубоко внутри, пока земля уходит из-под ног и переворачивается.

— Всё верно, директор Бён.

— Что тебе нужно? Деньги? — голос звучит недостаточно твёрдо, Бэкхён чувствует это. — Я заплачу сколько захочешь.

Омега понимает, что допустил ошибку, не обратив должного внимания на своё окружение, но в бизнесе часто приходится что-то потерять, чтобы после получить больше. Потому у Бэкхёна нет времени на удивление, обдумывание и поиск причин случившегося. Его тело и разум реагируют самопроизвольно, как по команде. Всё уже произошло и с этим нужно что-то делать.

— Мне не нужны деньги, — Лухан звучит слишком расслабленным, из-за чего Бэкхёна заполняет раздражение. — Мне нужно кое-что другое.

— Я дам тебе всё, что ты захочешь. Только дай мне услышать голос Пака, чтобы знать, что он жив.

— Обойдёшься, — шикает парень. — Ты не в том положении, чтобы торговаться. Я позвоню через два часа. К этому моменту определись с ценой жизни Пак Чанёля.

Лухан отключается, а Бэкхён бездумно пялится на свой телефон.
Он не может ждать эти несколько часов, ничего не делая. Он не может бездействовать. Сзади подходит Чонин, замечая, что Бэкхён закончил разговор. Ким выглядит встревоженным.

— Всё в порядке?

— Да, но мне нужно идти, — у Бэкхёна нет времени на объяснения, нужно действовать быстро. — Прости. Я позвоню тебе позже.

И прежде чем Чонин успевает предложить свою помощь, Бэкхён разворачивается и почти бежит к дороге, чтобы поймать такси. Это касается только их двоих, он не может впутывать в это ещё и Чонина. Не может подвергать его опасности, это будет неправильно. Мысли в голове носятся слишком хаотично. Бэкхён думает, стоит ли первым делом съездить к Чанёлю домой, чтобы убедиться или позвонить в полицию, но всё встаёт на свои места, стоит ему вспомнить про отслеживающую программу, которую он поставил на телефон Пака на случай, если тот снова окажется где-то поблизости со своим новым парнем.

Конечно, он не собирался их избегать, просто хотел быть готовым к тому, что это снова может произойти. Тогда Бэкхён и подумать не мог, что однажды местоположение Чанёля понадобится именно с такой целью. Но это срабатывает, и у Бэкхёна получается отследить точное место. Он называет водителю адрес, а сам быстро набирает Кёнсу. В такой ситуации он может доверять только ему.

— Мне нужна твоя помощь, — Бэкхёну кажется, что его голос срывается от напряжения, но это и не важно. Главное, чтобы Кёнсу воспользовался своими связями. — Чанёль в опасности. Я пришлю адрес.

— Понял, я свяжусь с агентством полиции, — Кёнсу замолкает на мгновение, и Бэкхён собирается отключиться, когда слышит хриплое: — Только, пожалуйста, не делай глупостей и дождись нас.

— Хорошо.

—

 

Чанёль приходит в себя, слыша шаги.
Глаза жжёт огнём, на губе запеклась кровь, тело, кажется, онемело полностью. И очень хочется пить. Лухан входит в комнату неспешно, разрывая звонкими шагами тишину вокруг Чанёля. На нём бордовый костюм и приятный запах парфюма. Следом входят двое охранников с отстранёнными лицами. Чанёль не знает, сколько прошло времени. Окна плотно зашторены, догадаться сложно, но если судить по Лухану и его свежему виду, то сейчас как минимум утро.
И вряд ли Чанёля кто-то ищет.

Лухан подходит ближе. В его руке небольшая бутылка воды. Он откручивает пробку, но подносить к губам Чанёля не спешит. То ли дразнит, то ли драматизирует.

— Я знаю, что ты пробовал звать на помощь, но я рад, что ты быстро сдался, — Лухан всё-таки даёт сделать несколько глотков и, несмотря на злость и гордость, Чанёль понимает, что ему нужны силы. — Здесь отличная звукоизоляция.

— Зачем тебе всё это?

Парень отходит, усаживается на постель, как раньше, и жестом приказывает охранникам выйти. Он специально отложил вчера этот разговор, чтобы немного потомить брюнета. Было бы не так интересно, если бы он, потратив столько времени на осуществление плана, рассказал сразу о своих мотивах и выгодах.

— Отлично, у нас с тобой есть немного времени. Я расскажу.

Чанёлю не нравится этот тон. Лухан закидывает ногу на ногу. Он хочет, чтобы месть была хорошо прожарена со всех сторон, прежде чем Лухан попробует её на вкус.

— Моего брата зовут Сяо Лин. Вы работали вместе с ним в Америке, — спокойный голос настораживает. — Ты сразу понравился ему, несмотря на отстранённость и грустный взгляд. Ему казалось, что ты можешь быть другим. И он влюбился. Так, что не мог больше ни о ком думать. Каждое твоё слово, действие, решение… Он был одержим тобой, потому что ты отвечал на его чувства, потому что он решил, что это взаимно.

— Это не…

— Он любил тебя! — Лухан переполняется злостью, вскакивая с постели и сжимая сильнее кулаки. Чанёль помнит этого омегу, но не помнит, чтобы между ними вообще что-то было, потому что Сяо Лин всё знал. Чанёль говорил ему не единожды.

— Это было, когда я расстался с Бэкхёном. И он прекрасно знал, что я не люблю его. И никогда не буду любить, не смогу быть с ним. Он всё знал!

— Заткнись! Пять лет назад ты стал причиной смерти самого близкого человека для меня. Он умер по твоей вине, — слёзы в глазах Лухана заставляют Чанёля сжать зубы. — Теперь моя очередь лишить тебя самого дорогого. В этот раз у меня получится.

Чанёлю кажется, что он ослышался, но проходит ещё мгновение и всё встаёт на свои места: то, что он однажды так и не мог сложить воедино; то, что, казалось, давно отошло на задний план. Сейчас Чанёль осознаёт: именно Лухан пытался убить Бэкхёна.

«…следы ведут к теневому бизнесу и людям, занимающимся поставкой наркотиков в Корею»
«схема работает только в одну сторону — из белого переходит в чёрное…»
«выгодно всем»

— Не верю, что всё дело только во мне, — Чанёлю нужно больше информации. Сомнения должны стать фактами.

— Тут ты прав, — Лухан сглатывает ком, приходя в себя и поправляя пиджак. Он считает, что Чанёль ничего не сможет ему сделать, потому решает рассказать абсолютно всё. — Я потратил на директора Бёна несколько лет моей жизни, чтобы помочь бизнесу моего мужа. Но тут внезапно появился ты и мне пришлось повременить с банальным убийством. Благодаря Нам Сэюну оказалось не так уж и сложно узнать, что вы всё ещё близки друг с другом. Прямо не разлей вода.

Чанёль сглатывает вязкую слюну. Сердце колотится как сумасшедшее.
Чанёль действительно был идиотом, который ничего не смог понять или сделать. Схема оказалась проще, чем Чанёль мог подумать, а вид Лухана безобиднее, чем можно решить, глядя в его глаза. Никто ведь не подумает проверять секретаря, который работает несколько лет и выглядит как невинный ребёнок. А тем временем Лухан следил за деятельностью компании, имея доступ ко всем документам и перемещениям Бэкхёна, пока Нам Сэюн проверял, что связывает бывших любовников и по-прежнему ли Пак Чанёль не может любить кого-то, кроме Бён Бэкхёна.

В этом и была ошибка Чанёля.
Ненавидя Бэкхёна, он держался ближе к нему, чтобы иметь шанс контролировать каждый его шаг, чтобы наблюдать за ним, не привлекая внимания. Но Чанёль совершенно позабыл о том, что человек, который хотел навредить Бэкхёну, мог поступать так же: держать его на расстоянии вытянутой руки, а после ударить в спину в самый подходящий момент. И теперь Чанёль надеется, что Бэкхён не станет идти на поводу у Лухана, что бы тот ни сказал и ни сделал.

—

 

Бэкхён добирается до места назначения ожидаемо раньше остальных.
Такси проезжает и останавливается неподалёку от непримечательного мотеля где-то на окраине Сеула. Бэкхён не знает, что может увидеть там, но строить догадки совсем не хочется. Кёнсу подсаживается через несколько минут, следом за ним на переднее сидение, рядом с ничего не понимающим водителем такси, приземляется инспектор полиции. Бэкхён узнаёт в инспекторе друга Кёнсу, с которым они учились вместе в школе, а после и служили, потому Бэкхён был наслышан о влиятельности О Сехуна и о его возможностях, порой выходящих за рамки должностных инструкций.

— Все на месте, — произносит До Кёнсу. — Сехун уже вычислил, в каком номере держат Чанёля. У них хотя и отличная звукоизоляция, но это не единственный способ найти людей в полупустом мотеле, особенно для специального подразделения.

— Каков план?

— Если пойдём туда сейчас, это может навредить Чанёлю, — говорит Сехун. — Нужно ослабить их бдительность.

— Тогда я пойду, а вы прикройте меня. Это единственный способ.

— Ничего глупее не придумал? — шипит Кёнсу, не находя поддержки в задумавшемся Сехуне. Бён вздыхает, слыша недовольство Кёнсу, но не хочет сейчас спорить. Как ему кажется, это единственный верный вариант, потому что Лухан может сделать с Чанёлем что угодно, если почувствует хотя бы намёк на опасность. Бэкхён не готов видеть своего бывшего в крови, даже несмотря на то, что помог бы Лухану его придушить.

— Отлично, главное не паникуй, — внезапно легко соглашается Сехун. — Снайпер на крыше соседнего здания прикроет тебя.

Он протягивает Бэкхёну маленькую гарнитуру для связи, чётко проговаривая все инструкции перед тем, как приказать всем быть в полной готовности. Это действительно опасно. Если Бэкхён пострадает, Сехуну влетит по первое число, но он готов рискнуть. Особенно когда Бэкхён, кажется, настроен решительно.

Бэкхён хлопает раздражённого Кёнсу по плечу, всовывает маленькую гарнитуру в ухо и выходит из такси. Он замирает перед входом в мотель, собирая уверенность в крепко сжатые кулаки, пытаясь вспомнить что-то из занятий по смешанным единоборствам в средней школе. Внутри здания слегка тяжёлый воздух, а интерьер ничем не отличается от сотен подобных мест.
Безвкусно и старомодно.

Бэкхён проходит к администратору. На него строго смотрит мужчина с чуть заметной сединой и тёмными глазами, из-за чего по спине Бэкхёна бежит дрожь. Он даже успевает пожалеть о своём безрассудном поступке, но отступать сейчас уже поздно.

— Меня здесь ждут, — начинает он, замечая, как мужчина тут же переглядывается с кем-то позади него. Он коротко кивает, и к Бэкхёну подходят два охранника. Один из них ощутимо сильно надавливает на его плечо, давая понять, что ему стоит вести себя смирно. Видимо, этот мотель не так прост, как кажется.

Они ведут Бэкхёна быстро, не давая толком ничего разглядеть, и останавливаются у двери без номерного знака, стучат несколько раз, тут же открывая дверь.

— Босс, у вас гости.

— Не люблю гостей, — откликается парень, заканчивая завязывать галстуком Чанёля рот, но, замечая Бэкхёна, давит усмешку, пока Чанёль осознаёт, что всё кончено. Лухан выиграл. Сопровождающие Бэкхёна вталкивают его в комнату и закрывают дверь, оставаясь снаружи по приказу Лухана.

— Неожиданно, директор Бён, что ты сам н