ГЛАВА 1. этическая сторона дела.

Blue chip

https://ficbook.net/readfic/5057717

Направленность: Слэш
Автор: Sediment_Ordeal (https://ficbook.net/authors/17203)
Беты (редакторы): Imaginelina (https://ficbook.net/authors/1506101)
Фэндом: EXO - K/M
Пейринг или персонажи: альфа!Чанёль/омега!Бэкхён
Рейтинг: NC-17
Жанры: Романтика, Драма, Повседневность, Hurt/comfort, AU, Омегаверс, Любовь/Ненависть
Предупреждения: OOC
Размер: Макси, 101 страница
Кол-во частей: 9
Статус: закончен

Описание:
Их отношения субстандарны: они ненавидят друг друга, но почему-то решают, что в постели лучше и удобнее бывшего никого нет.

Посвящение:
админам милой группы chanbaek; https://vk.com/public118117912,
отдельное спасибо солнышку Harriizz ♥

также хочу поблагодарить тех, кто поддерживал меня во время написания словом или комментарием. именно благодаря вам я продвинулся так далеко, спасибо!

Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика

Примечания автора:
да, спустя долгое время я снова возвращаюсь к этой работе. надеюсь, в этот раз у меня всё получится. в главах произошли маленькие поправки, потому рекомендую перечитать ♥

** голубая фишка** (blue chip) — обыкновенная акция достаточно крупной компании с хорошей репутацией, устойчивым ростом и большими активами.
** субстандартность** — в значении хреновые; субстандартный кредит — может быть выдан заемщику с ненадежной кредитной историей под большие проценты.

паблик непутевого автора: https://vk.com/mentorsunrise
визуализация: https://vk.com/album-128207652_241392770
обложка: https://u.to/cybrFA
н о в ы й!!! трейлер: https://youtu.be/x9-tGfiWz4s

держим кулачки, и приятного прочтения~
и не забываем благодарить бету, которая спасает этот текст!!!

Примечание к части

этическая сторона дела - необходимость строить отношения с поставщиками, партнерами и работниками на взаимном уважении.

ворнинг! это омегаверс_ау, в котором только носитель может распознать свой запах на другом, то есть для всех остальных он однотипный, блеклый и не привязан к конкретному человеку.

Примечание к части

тенденции развития бизнеса, т. е. существует необходимость следить за отраслью, в которой функционирует предприятие для предотвращения нежелательных последствий.

ГЛАВА 3. доля рынка.

В машине довольно душно, но открывать окна не хочется. Душный воздух, городской шум и не самая приятная картина, которую Бэкхёну приходится наблюдать, портят настроение, сжимая внутренние органы в тугой узел.

У входа в дорогой ресторан, в котором у Бэкхёна назначена встреча, мужчина встретил Пака в сопровождении довольно-таки смазливого парня. На вид ему было недостаточно лет, чтобы стать деловым партнёром их компании, но достаточно для того, чтобы Чанёль мог с ним поразвлечься. В том, что сопровождающий Пака парень — омега, жаждущий наживы, сомнений не возникает. В отличие от Бэкхёна, который по телосложению и напористому характеру больше похож на бету, парень, улыбающийся Чанёлю, выглядит более мягким и покладистым.

Становится противно лишь от того, что он застал их словно какой-то шпион, и от того, как он реагирует теперь. Бэкхён прокручивает в голове снова и снова те моменты, когда Чанёль одаривал парня взаимной, тёплой улыбкой, а потом вспоминает об их договорённости и злится вдвойне. В тот момент, увидев, как Чанёль улыбается своему спутнику, Бэкхён не мог спокойно сидеть, но и выйти из машины казалось для него унизительным, чем-то неправильным. Хотя есть ли, в принципе, что-то в их отношениях правильное? Сплошная спутанная модель неадекватного поведения двух бывших.

Да и соглашение не обязывает их отчитываться за личное свободное время, хотя временами очень хочется, особенно если учесть, что Чанёль не показывается ему на глаза уже больше двух недель. Возможно, что за это время Чанёль нашёл себе нового партнёра по «бизнесу» или просто новую игрушку для снятия напряжения, потому исчез из поля зрения, но даже тогда часть контракта Бёна должна выполняться. Хочет Пак того или нет, Бён всегда может прийти и взять полагающуюся долю, если только контракт к тому моменту не будет расторгнут по обоюдному согласию.

На экране телефона среда, двенадцатое сентября. Время неизменно движется вперёд, а, как известно, время — деньги, и если Бэкхён не хочет их терять, то из машины придётся выйти в течение нескольких минут. Бэкхён стискивает зубы, напряжённо выдыхает и ударяет кулаком по двери, ловя одновременно с этим обеспокоенный взгляд водителя.

— Всё в порядке, — шипит он и быстро возвращает лицу невозмутимость, потому что эта случайная встреча вообще не должна его заботить, потому что это совершенно точно не трогает его.

По крайней мере, Бэкхён убеждает себя в этом, когда открывает дверь автомобиля и выходит на улицу, одновременно с этим поправляя и так отлично сидящий светлый костюм.

В ресторане играет лёгкая музыка, ненавязчиво ласкающая слух. Тихие разговоры людей успокаивают, поэтому он проще переносит тот факт, что в зале в пределе его видимости сидит Чанёль с тем самым парнем. Тёмные волосы, лёгкий макияж, милая улыбка — мальчик что надо.

Бэкхён проходит мимо.
Пак Чанёль его не замечает или только делает вид. Бён же, будто в его оправдание, прикидывает, что в помещении, где смешаны множества других запахов, можно легко не заметить один единственный. Особенно, когда занят кем-то другим.

Альфа сидит к Бэкхёну почти спиной, потому Бён может чувствовать только усиливающийся запах Пака, когда замечает, как омега под столом водит своей ногой по ноге Чанёля, довольно откровенно и вовсе беззастенчиво флиртуя. Это раздражает. Бэкхён фыркает и думает, что не хватает упавшей под стол вилки и непотребства прямо на его глазах. Но и этих заигрываний достаточно для того, чтобы заставить мужчину брезгливо отвернуться и наконец-то заметить приближающегося мистера Кима. Если быть менее официальным — мужчину, которого он встретил не так давно в баре.

«Приятный собеседник на один вечер».

Бэкхён узнал его имя неделю назад, когда встретился с ним второй раз в пределах своего кабинета. Он вспомнил его гораздо быстрее, с улыбкой напомнив о том, что парни в дорогих костюмах обычно лишь делают вид, что дико заняты работой. Бэкхёну это было знакомо, но спустя пять лет всё изменилось намного сильнее, чем могло показаться.
И магическим образом напряжённая обстановка, полная официоза, исчезла.

— Я заметил кольцо на твоём пальце, — говорит Бэкхён. — Твой жених спокойно отнёсся к тому, что ты выпивал с другим мужчиной?

— Знаешь, возможно, наша пара и самая обычная. Что может быть необычного в паре двух бет? Но между ним и мной не просто нить доверия, а целый трос, — на губах Чондэ расцветает улыбка. — Пары, которые не используют запах как модный аксессуар, меньше подвержены стрессам и недомолвкам. Ведь наверняка выматывает постоянно объяснять, что запах на тебе не потому, что ты с кем-то переспал?

— Возможно, — кивает Бэкхён. — Хотя в моём возрасте не понять разницу между запахом от простого общения и секса — всё равно, что прикинуться идиотом.

— Беты слишком обычные, но в этом есть преимущество. Мы не опираемся на мнимое влечение запахами, оттого вероятность искренности возрастает.

«Вероятность искренности…»

Выражения парня кажутся Бэкхёну довольно необычными. Он бы и хотел делать вид, что ему неинтересно, но, возможно, он тот тип парней, который говорит глупости забавными фразами?

— Немного субъективно, особенно когда предмет воздыхания из другого типа людей и живёт надеждой на «долго и счастливо» с половинкой, предначертанной судьбой, — губ Бэкхёна касается вино, а взгляд наполняется грустью.

— А у кого нет неудачного опыта?

Верно, нет такого человека, который бы раз-другой не влюбился безответно или не испытал горечи расставания. Альфа, омега, бета — всё равно. Каждый хоть раз, но брал или ложился под человека, который его не любил, и Бэкхён это прекрасно знает.

Бетам же, в сущности, плевать на альф и омег с их странными влечениями к кому-то лишь потому, что запах показывает солидность, зрелость или власть партнёра. Их мозг сам по себе устроен иначе, и, пока остальные надеятся на чудо и занимаются порой глупыми поисками подходящего партнёра, беты живут прямо противоположной жизнью, делают карьеру и находят приятных людей, с которыми можно просто выпить без лишних мыслей. Некоторые из них даже не могут отличить альф от омег. И эта их слабость, на самом деле, делает их сильными — они могут любить кого угодно и как угодно.

В такие моменты то, что Ким Чондэ оказался его новым юристом, радует Бэкхёна до глубины души. Пускай он и не может с уверенностью сказать, что теперь у него появился человек, которому он готов полностью доверять, но этот парень располагает к более дружественной атмосфере беседы.
О таких, как он, говорят, что с ними приятно вести дела.
И Бэкхён может это подтвердить.

Они обедают, попутно обсуждая все необходимые рабочие формальности, а потом Бэкхён ловит на себе взгляд Чанёля, когда тот оборачивается, наконец, замечая его. На лице Пака застывает удивление, на лице Бэкхёна — деланное безразличие. Бэкхён просит прощения и выходит. Чанёль будто слышит это и долго рассматривает спину уходящего в сторону уборной Бёна, крепко сжимая в руках столовые приборы.

—

 

В уборной Бэкхён чувствует, как давление от взгляда Пака ухает куда-то вниз живота. Хочется спокойно выдохнуть и никогда не возвращаться в зал. Раньше Бэкхён не замечал за собой такого, но, кажется, в нём что-то изменилось. Не всегда можно заметить, какая шестерёнка вот-вот вылетит и со звоном ударится о другие детали. Вот и Бэкхён не заметил, как между ними с Паком появилось это напряжение. Ещё пока невидимое, но ощутимое. Бэкхён старается просто игнорировать это, и непозволительно долго вымывает руки под холодной водой, из-за чего они краснеют и начинают покалывать.

— Ты так смотрел на нас, — Бэкхён оборачивается, замечая того самого парня с чёрными волосами и милой улыбкой. — Знаешь Чанёля?

Бэкхён не мог вспомнить, когда он вошёл или, может быть, был здесь до этого? Бэкхён просто предпочёл не обращать на несущественные вещи слишком много внимания. Секундой ранее он уже решил игнорировать всё, что касается личной жизни Пак Чанёля, а значит, секс Чанёля с другими — дело только самого Чанёля. У них контрактная взаимопомощь, только когда времени и сил на поиски и окучивание не остаётся.

Бэкхён хмыкает. Выключает воду, небрежно стряхивает капли воды с ладоней, а после обмакивает их бумажными полотенцами.

— Возможно. И что дальше?

— Он сказал, что знаком с тобой.

— Вау, — фальшивое удивление режет по ушам, но иначе Бэкхён не может, — а что он ещё сказал? Может быть, ещё что-то о грязном и бурном сексе?

— Нет, — твёрдо заявляет парень, — что ты был его омегой.

Прошедшее время во фразе парень особенно подчёркивает, чтобы дать понять, что больше такого не будет. Метит территорию и скалится, желая подчинить себе.

— Самонадеянно.

Звук застёгивающейся молнии того парня. Шипение воды и всплески, когда его руки попадают под холодную струю. Тонкий шлейф запаха альфы где-то у шеи, спокойное дыхание и пронзительный взгляд. Он не промах, и Бэкхён это понимает.

Но всё же…

Он всё ещё глупый ребёнок, который считает, будто на его сладковатую отдушку и милые формы будут вестись мужчины до конца его дней.

— Тебе не будет места в наших отношениях.

— Только если ты у него на одну ночь. Дешёвые вещи долго не носят, потому что они быстро изнашиваются, выходят из моды и, в конце концов, надоедают, — чеканит Бэкхён и разворачивается на каблуках, чтобы покинуть помещение. Делать ему одолжение и злиться у него на глазах, довольно глупо препираясь и пытаясь отстоять того, кто, по сути, его и не является, Бэкхён точно не собирается. Что и должно его беспокоить на самом деле, так это какого чёрта Пак Чанёль рассказал всё этому омеге? Что если информация выйдет за пределы отношений этих двоих?

«Пак Чанёль, ты совсем помешался».

— На тебе нет ни метки, ни кольца, ты уж тем более в прошлом! — выкрик в спину, как последняя отчаянная попытка привлечь внимание.

Бён качает головой.
Он сжимает зубы и всё-таки исчезает за дверью, возвращаясь в тихий шум дорогого ресторана. Позволить кому-то вроде того парня так себя с ним вести — не слишком-то и уважительно, но секс между ним и Чанёлем не повод тратить свои силы на зазнавшихся омег, которые только и ищут, что покровителя на срок подольше, чем одна-две ночи.
Всего лишь дешёвки, полные фальши.
Они с Чанёлем отлично смотрятся вместе.

И эта ненависть становится отличным способом не кинуться в глупую драку в попытке уничтожить обоих, продолжая быть спокойным. Бэкхён возвращается на своё место: место важной фигуры на шахматной доске отцовского бизнеса, который однажды полностью перейдёт к нему, — и просит у Чондэ прощения, что не остаётся на предложенную им чашечку кофе.

Счёт оплачен.
Настроение испорчено.

—

 

После очередного затишья в несколько тягучих дней Чанёль объявляется в его жизни в день совещания по проекту дочерней фирмы, будто рождественский подарок под ёлкой. Бэкхён удивлён его звонку даже меньше, чем хриплому голосу в трубке телефона, который не даёт омеге даже шанса вставить колкое замечание о раннем звонке:

— Жду тебя в моём кабинете. Нужно поговорить. Сейчас же.

Короткие фразы заканчиваются такими же короткими гудками. Бэкхён глубоко вздыхает, злясь на Пака за то, что тот ведёт себя с ним будто с мальчиком по вызову. Успокаиваясь лишь тогда, когда вспоминает, что в кабинете Пака убойная шумоизоляция. Хотя это и не даёт Чанёлю права вести себя как вздумается.

Когда Бэкхён входит в кабинет, ему не слишком-то дают времени на возмущения, твёрдо и настойчиво предлагая сбросить стресс физически. Чанёль говорит это прямым текстом, а потом лопочет что-то про сегодняшнее совещание и про то, что он не в себе и, если не успокоится, то точно разнесёт всё к чертям.

Бэкхён против подобного на работе, но иногда остановить Чанёля настолько же нереально, как и получить ответы на некоторые из важных и срочных вопросов.

— Может, хватит в рабочее время драить мной свой кабинет?

Бэкхён недоволен.
Чанёль недоволен даже больше, но ремень на брюках поддаётся куда быстрее Бэкхёна, который выглядит уставшим и слегка раздражённым. Самого же Чанёля в этот момент мало что волнует: Бён не умирает, вот и отлично.

— Если не хочешь быть грязным и помятым, то быстро снимай вещи, — отвечает Пак, зная, что его взяла и Бэкхён подчинится.

Вещи покорно снимаются, кабинет закрывается. На предстоящем собрании омеге необходимо выглядеть идеально, а мятая одежда не вписывается в его планы. Бэкхён думает о том, что в его жизни есть только сплошные обязательства, и каждый норовит отыграться на нём за собственные ошибки. Почему Чанёлю надо отыгрываться на Бэкхёне, понятно, как дважды два: все беды Чанёля, так или иначе, сводятся к нему. Хочет того Бён или нет.

Бэкхён и сам, будучи невероятно злым из-за проблем с реализацией проекта, хочет во время секса всё туже завязывать галстук на шее Пака. Что, собственно, он и делает, пока сидит на бёдрах Чанёля. Ведь хочешь жить — умей вертеться.

И Бэкхён вертится на его члене, ёрзает, покачивается и наматывает галстук на кулаки, уверяя себя, что если альфа хоть что-то ляпнет сейчас о его готовности к совещанию, то на одного живого человека в кабинете точно станет меньше. Бэкхён не знает, хватит ли ему сил, но он где-то слышал, что сломать шейные позвонки при удушье руками всё-таки возможно.

— Если хочешь убить меня во время секса, — взгляд Чанёля холодный и решительный, — то действуй резче.

И мужчина, доведённый до грани, действительно начинает душить, пусть не так уже сильно, но до тех пор, пока облегчённо не выдыхает и не чувствует стоны, скапливающиеся в горле комом. Когда получаешь удовольствие, уже мало думаешь о том, чей член двигается в тебе.
В конце концов, смотреть никто не заставляет.

— Кажется, ты злился, когда грозно просил меня прийти, — сипит Бён, закрывая глаза и концентрируясь только на удовольствии, скапливающемся внутри, за чертой живота, и болях в бёдрах и руках.

Чанёль резко дёргает узел галстука, чтобы ослабить давление.

— Помнишь того омегу, с которым я был в ресторане?

«Заткнись, боже. Только не сейчас».

Чанёль усаживает Бёна на стол. Бэкхён устраивается удобнее, обхватывает ногами тело Пака и позволяет ему снова войти.

— М-м, — стонет он, выдавливая насмешливое, — это тот покладистый милашка с длинными ножками на твоём бедре и члене под столом?

На пол падают папки и летят белые листы документов. Глаза Бэкхёна плотно закрыты, а в пальцах, хватающихся за одежду — напряжение. Он не уверен, но, кажется, что говорить о другом, возможно, сексуальном партнёре Чанёля, пока тот выбивает короткие стоны резкими толчками, немного аморально.
Немного аморально, но приятно, потому что Чанёль злится, а это значит — у него с этим мальчишкой что-то идёт не так. И это радует, мягко поглаживая злорадного кота внутри Бэка.

— Он послал меня к чертям.

— Могучего и грозного Пак Чанёля впервые нагнули?

— Что ты ему сказал?

— Не делай вид, что ты переживаешь за его ранимую юную душу, или подожди, — Бэкхён нащупывает рукой затылок Пака, от неожиданной догадки крепко сжимая влажные волосы Чанёля. — Ты всё-таки спал с ним?

Но Чанёль не отвечает.
Сжимает бедро Бэкхёна, входя до упора и чувствуя, как стол движется под ними, как накаляется его гладкая поверхность, как покрывается испариной кожа, а мышцы ноют от напряжения, когда Бэкхён стонет под ним слишком сладко, пока его глаза наполняются гневом.

— Это уже как-то мерзко, — произносит Бён, когда Чанёль позволяет повернуться к нему спиной и закинуть ногу на стол, согнув её в колене. Он не замечает, как скидывает оставшиеся на столе документы на пол, чтобы после начать двигаться в чуть более медленном ритме вместе с Чанёлем. Бэкхён чувствует его тяжёлую руку на собственном плече, разливающийся по телу огонь от влажных шлепков и горячие приглушённые полустоны и вздохи, которые заставляют Бёна соглашаться с внутренним голосом: он опустился настолько низко, насколько это вообще вообразимо.

—

 

Собрание директоров наступает быстрее, чем Бэкхёну хотелось бы. Отчёт о проделанной работе не самый впечатляющий, рассказывать особо не о чем, потому что оказалось, что Чанёль был прав и всё упиралось в основу проекта.

Говорить о том, что само дочернее предприятие непривлекательно для инвестиций, вовсе не хочется, но мужчина понимает, что выхода у него фактически нет. Умолчать сейчас означает дать шанс притаившимся гиенам напасть и обезглавить позже, а этого никак нельзя допустить: можно проиграть битву, но нельзя отдать им победу в войне.
Если кто и решит отсечь ему голову, то только после него самого.

— Вы сейчас намекаете на то, что предприятие неэффективно?

— Я говорю это прямо, — произносит Бэкхён, своим заявлением размножая шепотки и переговоры. — Проект, представленный мной, действительно хорош и принесёт ожидаемую прибыль. Экономический эффект будет достаточно…

Чанёль начинает хлопать.

— Итак, директор Бён, после того, как было потрачено столько времени, усилий и, несомненно, средств на создание и анализ проекта, — Бэкхён сощурил глаза. — Вы предлагаете дать дёру, хотя уверяли, что всё будет отлично?

— Как вы и говорили, директор Пак, инвестиционная привлекательность предприятия низкая. После устранения негативных факторов возможен успешный запуск проекта.

— Все это прекрасно поняли, но кто этим будет заниматься?

— Может быть, Вы этим и займётесь, вместо того чтобы…

— Сейчас не время грызть друг другу глотки, — заявляет председатель, прерывая уже встающих в позу мужчин. — Каков план действий?

— Для того, чтобы проект был реализован в срок и не потерял своей актуальности, необходимо начать повышение эффективности фирмы и почти одновременный запуск проекта.

— Прекрасное решение, — добавляет кто-то.

— Да уж… — шикает Чанёль, всё ещё не отводя взгляда от Бэкхёна.

— Но, — начинает председатель, — одному будет сложно руководить двумя процессами, поэтому директор Пак Чанёль займётся фирмой, а директор Бён Бэкхён — реализацией проекта. Возражений нет?

— Есть, — почти в один голос.

— Прекрасно, возражений нет, — спокойно, но властно говорит председатель, и, заметив его взгляд, Бэкхён первым делает короткий поклон, принимая решение, скрипя зубами и где-то внутри себя воя от беспомощности.

Вместе с тем Бэкхён всё ещё готов кинуться на весь совет, кивающий и одобряющий решение, чем собственноручно подписать смертный приговор. Но те не собираются ждать и довольно быстро покидают зал заседаний и, в конце концов, момент упущен.

Теперь Бэкхёну остаётся только осознать, что раньше они так редко пересекались с Паком лишь благодаря тому, что работа у них мало перекликалась в реальном времени, только дистанционное электронное общение, даже несмотря на то, что их кабинеты были разделены расстоянием в несколько метров. Но всё очень скоро изменится, потому что отличное выполнение задуманного плана зависит от слаженной работы двух команд и поддержания прямого контакта. Далеко не все вопросы можно решить пересылкой электронных писем.

И сейчас Бэкхёну должно хватить самообладания, чтобы выйти из зала заседаний без очередной драки и скандала с Пак Чанёлем.

«Я убить его готов», — шепчет внутри себя Бэкхён, но каким-то чудом сдерживается.

Чанёль продолжает самодовольно улыбаться, будто его устраивает такой вариант, но, на самом деле, в таких делах, как напряжённые вражеские отношения, он до жути мелочный и сейчас, скорее, радуется только тому факту, что Бён Бэкхён немного промахнулся.

Хотя Чанёль не мог не отметить, что мужчина поступил правильно в тактике поведения: вляпаться по-крупному позже гораздо менее привлекательная перспектива, чем быть слегка осуждённым сейчас.

Эту ошибку не забудут, вовсе нет, но если они постараются, то успех затмит всё.

—

 

Бён быстрым шагом покидает осточертевшее здание компании. Он видит, как водитель минута в минуту подгоняет машину к входу, словно только и ждал скорейшего возвращения начальника. Обычно он не настолько расторопен.

Бэкхён уже готовится открыть дверь автомобиля класса люкс и, расстегнув пиджак, усесться на заднее сидение, чтобы уже в салоне выпустить из груди неистово клокочущую коршуном злость и несколько раз ударить переднее пассажирское сидение. Он почти физически в сжатых кулаках и напряжённой спине ощущает этот горький привкус унижения. Такого, которое ему придётся испытать ещё не раз, если в его жизни будет мелькать имя Пак Чанёль.

Бэкхён почти выполняет задуманное, как что-то снова идёт не по плану и мужчине начинает казаться, что в этом мире именно в этот високосный только для него год слишком много нежелательных совпадений, когда, оборачиваясь, он видит на своём запястье чужую руку, вцепившуюся в него медвежьей хваткой.

Кажется, ему это даже что-то напоминает.
Только тогда их роли были прямо противоположны.

Бён переводит взгляд и сталкивается глазами с Паком, в тот же миг резко вырывая руку.

— Чего тебе? — огрызается Бэкхён, пока его правая рука нащупывает самую верхнюю пуговицу на рубашке и проталкивает её через тугую дырочку, чтобы лишь на мгновение под тяжёлым взглядом Пака почувствовать себя легче. — У тебя там наверняка очередной омега стынет. Выкладывай быстрее, что у тебя.

Но Чанёль лишь хмыкает, открывает дверь пошире и вталкивает Бёна внутрь салона, подкладывая ладонь под его голову, чтобы тот не ударился. Пак Чанёлю искренне не хочется, чтобы этот омега стал ещё более умалишённым, чем прежде — вдруг тогда ему захочется перегрызть Паку глотку, а не вести светские беседы.

— Какая же ты тварь, — Бэкхён хватается пальцами за кожаные сидения, скользит ими по поверхности и надеется, что Чанёль не собирается опускаться ниже, потому что они и так, по мнению Бёна, теперь на дне со всеми этими контрактами на интим и интрижками за его пределами.

Водитель узнаёт Чанёля ещё до того, как на нём концентрируется всё внимание. Забравшийся в машину Пак смотрит на него и кивает, низким рыком приказывая просто ехать вперёд, одновременно с этим прикладывая два пальца к губам Бёна, чтобы заставить того замолчать и заглушить рвущиеся наружу возмущения.

Бэкхён цокает достаточно громко, усаживается, расставляя ноги, и, щёлкая пальцами, подтверждает приказ для недоумевающего водителя:

— Делай, как он сказал, — после чего машина мягко трогается.

Водитель теряет к ним интерес, как и полагается, лишь пару раз бросая заинтересованный взгляд в зеркало заднего вида. Пак и Бён молчат, явно не собираясь устраивать сцены при нём, но стоит ему выехать на трассу, как Чанёль тут же приказывает остановиться на следующем съезде.

Когда машина также мягко останавливается, водитель отстёгивает ремень безопасности и прихватывает из бардачка пачку сигарет, потому что и сам всё прекрасно понимает. Бэкхён не реагирует на то, что они вот-вот останутся наедине, упирается локтем в окно и устраивает голову на ладонь, глядя, как за пределами машины по трассе несутся разноцветные легковушки.

Становится противно и душно оттого, что запах Чанёля постепенно поглощает его, угнетает, давит на нервные клетки. Дверь негромко захлопывается, и Бэкхён видит, как мимо проходит водитель. Достаёт телефон и пачку сигарет, а после отходит ещё дальше.
И тогда Бэкхён не выдерживает.

— Для чего весь этот цирк, Пак Чанёль?

— Чтобы нам никто не помешал, и я мог спокойно узнать всё, что мне нужно.

— Уверен, что я стану с тобой говорить?

— Глупо с твоей стороны будет промолчать. Ты подумал над моим вопросом? — Чанёль смотрит на свои часы, будто ему куда-то ещё необходимо. — Даже если нет, тебе лучше ответить. Как ты связан с наркотиками?

— Считаешь, что я настолько глуп, чтобы дать тебе шанс себя раскрыть?

— Не до твоих шуточек. Я проверил камеры видеонаблюдения, номерные знаки, владельцев, — на выдохе произносит Чанёль, чтобы не дать Бэкхёну шанса перебить. — Я проверил всё. И следы ведут к теневому бизнесу и людям, занимающимся поставкой наркотиков в Корею.

— Это неудивительно, — в голосе Бэкхёна скука, будто информация вовсе не новая. — Многие компании, которые хотят получить что-то от нас, имеют подобный закрытый от других бизнес, потому что доля рынка не позволяет получать желаемую прибыль. Мы составляем конкуренцию. Логично, что они хотят увидеть, как компания обанкротится, чтобы потом лично пустить её с молотка.

— И нет никаких предположений, кому это выгоднее всего?

— Выгодно всем, — Бэкхён шикает. — И схема работает только в одну сторону — из белого переходит в чёрное. Ты никогда не узнаешь концов просто потому, что такие люди заботятся о том, чтобы их не было.

— Это мы ещё посмотрим.

— Директор Пак, тут ты уже переходишь черту, — Бэкхён поворачивается к нему, сталкиваясь со строгим взглядом. Бён знает, о чём говорит. Убить и спрятать труп на деле куда проще — даже если его будут искать, пазл из маленьких кусочков его тела никто складывать не станет. — Есть простое любопытство, а есть наглость. Прекращай. Я знаю, что делаю, и твои допросы мне не нужны.

— Когда ты становишься серьёзным без всех этих шуточек, кажешься более искренним, — Чанёль улыбается уголками губ, хмыкая на заявление Бёна. — Терпеть не могу твои ядовитые высказывания.

— Я не хочу иначе. Пусть с тобой нежничают те, кого ты таскаешь в свою постель.

— Не нравится, что у меня есть кто-то ещё?

Бэкхёна на секунду бьёт озноб. Чанёль даже не пытался отрицать.

— Мне противно, что это может быть постель, на которой однажды буду спать я. Только и всего.

Бэкхён непривычно спокоен. От этого начинает замыкать Чанёля и, кажется, будто из его глаз вот-вот начнут сыпаться искры, потому что, несмотря на слова, произнесённые Бёном, они словно лишены эмоций. В них будто чего-то не хватает и в тот же миг в них слишком много: Бэкхён никогда не спал на постели Чанёля. Только однажды, в день преследования и аварии, когда он пьяный и с кровоточащей раной стоял у него под дверью поздно ночью. Чанёль до сих пор не понимает его поступка, как не понимает, этой холодной злости, мелькающей в его словах.

— А что, предлагаешь хранить тебе верность? — отвечает Пак, невольно сжимая кулаки.

— Не стоит, мы всё-таки не в тех отношениях. Достаточно будет перенести действие контракта в пределы гостиниц.

— Выглядит так, будто тебе проще сдаться, — Чанёль проводит языком по зубам и шикает, отворачиваясь к окну. — Змея, которая отсекает сама себе голову, не может быть змеёй.

«Змея ли ты, Бэкхён?»
«Иногда мне кажется, что я червь».

В памяти, будто нарисованный, всплывает солнечный жаркий день.
На улице душно. Перед ним — опустивший голову Пак Чанёль, которого Бэкхён держит за запястье, позади него — здание регистрации брака.

Почему они расстались в тот день?
Почему тогда Чанёль с силой выдернул руку и попросил забыть его? Почему Бэкхён согласился, плюнув на всё, и под взгляды любопытных прохожих позволил себе отпустить руку Чанёля?

Кажется, Бэкхён забыл.
Забыл всё, оставив внутри себя только не нужную никому ненависть, благодаря которой он смог вцепиться зубами в совершенно другую жизнь наследника компании, полную проблем и бумажной волокиты.

— Верно, потому змея никогда не станет драконом, — звучит тихий голос Бэкхёна после паузы.

Бэкхён зажмуривается, проклиная воспоминания, и выходит из машины, ненавидя Чанёля больше жизни, которая у них есть теперь. Зная, что лишь одна её часть будет повторяться из раза в раз: Чанёль рано или поздно снова придёт к нему, рано или поздно он потребует выполнения контракта и Бэкхён рано или поздно позволит ему сделать всё.

Даже сейчас, громко хлопая дверью и останавливая такси, которое его водитель позаботился вызвать для Пака, он знает, что это вовсе не конец.

Примечание к части

точка безубыточности — когда объем производства равен объему реализации (доходы покрывают расходы). при производстве и реализации каждой последующей единицы продукции предприятие может начать прибыль.

Примечание к части

преференция (лат. praeferentia «предпочтение») — преимущество, льгота, предоставляемая отдельным государствам, предприятиям, организациям для поддержки определенных видов деятельности.

ГЛАВА 5. преференция

Солнцезащитные очки, аккуратная высокая укладка, идеально сидящий тёмный костюм. Мужчина выглядит свежим, бодрым и отдохнувшим. Настолько, что Бэкхёну не верится, что его лучший друг уезжал в США в длительную командировку. Настолько, что Бэкхён не верит, что переживал об этом человеке и скучал по его осуждающему, прямо в глубину души, взгляду, когда Бён переступал черту ради интересов компании.

— Кажется, заграничная еда хорошо на тебя повлияла.

— Не поверишь, но первым делом я съел удон с морепродуктами, так скучал, — произносит мужчина, улыбаясь. — В Корее даже воздух кажется другим: всё таким же пыльным, но по-особенному родным.

— Значит, у тебя было свободное время, чтобы скучать по дому?

— Если я вернулся, значит, мы либо продали дочернюю компанию с молотка, либо я молодчинка и хорошо потрудился, — Бэкхён смеётся в голос, чувствуя себя невероятно комфортно. К тому же он знает, что его друг хорош во всём, да и новости добрались до Кореи значительно быстрее.

— Я скучал по тебе, До Кёнсу.

— А мне кажется, что вовсе нет, — в глазах Бэкхёна непонимание, а на губах застывает вопрос, когда Кёнсу продолжает:

— Твой запах изменился.

— Вот же чёрт, — тихая брань, резко отведённый взгляд в сторону и безмятежный настрой тускнеет.

— Это была хорошая попытка, но меня не проведёшь.

Бэкхён вздыхает, прикрывая глаза и откидываясь на спинку кресла, пока Кёнсу присаживается на край его стола. Память Кёнсу невероятна, к тому же он крайне внимателен к тем, кто находится рядом. И особенно к тем, кто дорог ему. Пусть он и не был уверен на сто процентов, но слухи быстро добираются не только в Корею.

— Только не говори, что ты не хотел рассказывать, что снова встречаешься с Паком?

— Мы не встречаемся, просто спим вместе на контрактной основе.

Заготовленный текст, уставший вздох и знакомый осуждающий взгляд Кёнсу.

— И тебя это устраивает? — Бэкхён кивает, но Кёнсу улавливает что-то странное в его поведении. И эту странность в поведении ему приходится проглотить, чтобы не напоминать, как тяжело было Бэкхёну пять лет назад, когда они с Чанёлем расстались. — И как вы до такого докатились?

— Природное тяготение и необдуманные пьяные поступки.

— Звучит не очень убедительно, — Кёнсу вздыхает. Ему не хочется читать мораль, хотя он считает такое поведение необдуманным и странным: им бы вдвоём по врачам прогуляться, а не в постели развлекаться. Хотя Кёнсу это не касается, что очень даже радует. — Но не мне тебя судить, хотя я могу тебя поздравить, если хочешь.

— Не стоит, — Бэкхён придвигается ближе, заставляя Кёнсу наклониться и заглянуть в глубину карих глаз, чтобы сказать то, что его действительно беспокоит. — Знаешь, я думал, что с природой проще справиться. Мы ведь расстались уже достаточно давно, чтобы не испытывать хоть что-то, но каждый раз, как я чувствую Чанёля где-то поблизости, внутри что-то переворачивается и всё катится к чертям.

— Ты любишь его?

— Нет, — быстро отвечает Бэкхён. Кёнсу таким резким отрицанием недоволен, чувствуя, как прогорклое неверие пробирается на кончик языка. До Кёнсу кажется, будто Бэкхён недоговаривает, хоть и выглядит сейчас предельно откровенным, распинаясь об их связи только на бумажках и сомнительном подобии доверия.

— Я не люблю его, — повторяет Бён. — Но в последнее время я не могу перестать думать о его поступках, а моё сердце дрожит от каждого касания. Это не то, на что я рассчитывал несколько месяцев назад.

— Ты феноменальный идиот, который сам загоняет себя в ловушку.

— Ничего подобного, мы просто следуем договору.

Бэкхён себя убеждает.
Это очевидно.

— Посмотрим, как долго ты будешь это говорить, — Кёнсу слезает со стола и, махнув рукой на прощание, уходит, причитая о скопившихся делах. Бэкхён остаётся в кабинете один, тонет в своих мыслях и не понимает, почему не становится легче.

—

 

На пресс-конференцию по поводу смены президента одной из крупнейших компаний пришло слишком много репортёров. Слухи всегда проникают в сеть быстро и внезапно, заполняя статьями просторы киберпространства. И пока всё не стало хуже, выйти лицом к лицу к чересчур любопытной общественности — самое правильное решение. Для Бэкхёна появление на подобном представлении больше, чем обязанность, которую он не имеет права проигнорировать как единственный сын семьи Бён, иначе это может вызывать ненужные подозрения и ещё большее любопытство к его персоне. А это Бён Бэкхён терпеть не может даже больше, чем такого рода мероприятия.

С лёгкой улыбкой на губах Бэкхён выходит к прессе в светло-коричневом костюме. Стараясь вести себя крайне непринуждённо и по-максимуму естественно, он кланяется и присаживается на своё место рядом с Пак Чанёлем. Ситуация абсурднее некуда, но держать себя в руках придётся в два раза старательнее.
Особенно когда от альфы пахнет лёгким древесным парфюмом и возбуждением.

Среди вспышек камер Бэкхён без труда находит вероятную причину такого состояния Пака. Омега, с которым Бэкхён уже встречался. И, по всей видимости, с которым встречается Чанёль и имя которого Нам Сэюн.

Информация — то, что ценится в современном мире больше денег. Потому Бэкхён сделал всё, чтобы получить досье новоиспечённой игрушки Пак Чанёля, без сожаления перечисляя деньги на счёт информатора. Нам Сэюн оказался ничем не примечательным мальчиком голубых кровей, с кучей денег и свободного времени, которое тратил исключительно на богатен