ГЛАВА 9. безграничные потребности

Полгода назад Пак Чанёля не мучили воспоминания. Они, обрывками витавшие вокруг его сознания, не вызывали никаких чувств и не заставляли разрастаться в сердце пустошь размером с чёрную дыру. И жить так было гораздо легче, проще и безболезненнее. Он думал об этом последние несколько дней и думает сейчас, когда, переодевшись в спортивные штаны и футболку, возвращается с закусками к устроившемуся на полу Бэкхёну. Омега уже открывает бутылку вина, облокотившись на диван, пока Чанёль присаживается рядом и принимает бокал вина. Этот момент заставляет Чанёля ещё сильнее окунуться в прошлое, из-за чего он резко мотает головой, отгоняя от себя непрошеные воспоминания.

— У тебя что-то случилось? — всё-таки спрашивает Чанёль, собравшись с мыслями, но всё ещё несколько удивлённый внезапным появлением Бёна на пороге своей квартиры. Бэкхён отрицательно мотает головой, и улыбка окончательно сходит с его губ.

— Ничего не произошло, просто захотелось выпить… — Бэкхён откидывает голову на диван. — Если бы ты меня не пустил, пришлось бы тащиться к Кёнсу, а он пьёт лучше меня. И нудит больше меня.

«И ему пришлось бы всё рассказать».

Шатен усмехается, а Чанёль отпивает немного вина и тоже откидывает голову на диван. Сейчас идеальный момент, чтобы спросить о том, как Бэкхён жил последние пять лет, но Чанёль не знает, что говорить и стоит ли оно того. Потому они просто медленно распивают бутылку, бросая неловкие фразы о работе и прошедшей поездке Чанёля в Китай, обходя личные темы, потому что всё ещё чувствуют неловкость. Но когда в бутылке остаётся совсем чуть-чуть и алкоголь ударяет в голову, Бэкхён сам заходит на территорию опасных, пыльных воспоминаний университетских времён.

— Так много времени прошло, но я помню тот день, когда мы встретились, будто это было вчера, — внезапно произносит омега, чуть улыбаясь, но не глядя на Чанёля.

— Боже, даже не напоминай, — хрипло смеётся Ёль, поворачивая к Бёну голову, пока тот театрально закатывает глаза.

— Ты был совершенно неуклюжим!

Чанёль чётко помнит тот случай, когда они впервые столкнулись, наконец, заметив друг друга. Пак Чанёль спускался по ступенькам с галёрки после окончания занятия и неудачно поставил ногу на одну из ступенек, поскальзываясь и инстинктивно хватаясь за идущего впереди парня, утягивая его за собой. Всё произошло слишком быстро, и Бэкхён, попавший под горячую руку, не смог правильно среагировать, теряя равновесие и спиной падая на Чанёля сверху, попутно не забывая проклинать его за всё, что только можно.

Чанёль сразу не сообразил, что в таких случаях извиняются, потому только и успел, что промычать что-то невнятное, провожая быстро удаляющегося Бэкхёна взглядом, а после ни на минуту не переставая думать о парне, привлёкшем его внимание. Чанёль решил для начала извиниться и после, на одной из совместных пар, попытался передать омеге записку, которую так некстати перехватил преподаватель.

«Как насчёт кофе сегодня вечером? Пак Чанёль», — альфа даже дословно помнит содержание записки, которую прочитал преподаватель вслух, после кидая едкое: «Как насчёт эссе сегодня вечером, Пак Чанёль?», — парировал преподаватель, устремляя на Чанёля взгляд поверх очков, пока альфа заливался краской под гогот однокурсников. В тот вечер они так и не выпили кофе, но Бэкхён сам нашёл его через пару дней, сразу предлагая сходить на свидание.

— Я несколько раз пересдавал то чёртово эссе, — сквозь смех отвечает Чанёль.

— Преподаватель Ким ещё долго бросал на тебя осуждающие взгляды, когда делал перекличку.

— Да кто же знал, что приглашение вечером на кофе имеет сексуальный подтекст!

— Все знали, — смеётся Бэкхён.

— Но мы начали встречаться, так что оно того стоило, — произносит Чанёль, прикусывая язык. Но, кажется, Бэкхён решает оставить эту фразу без внимания, и Чанёль выдыхает, тут же чувствуя, как в груди замирает сердце, когда Бэкхён улыбается уголками губ и на его щеках появляются маленькие ямочки.

Эта улыбка всегда была самой любимой для Чанёля.
Она ударяет в голову сильнее, чем градусы от красного вина, заставляя грудь гореть огнём, пока Бэкхён продолжает улыбаться, подхватывая бокал вина и чуть вращая его в своей руке, прежде чем легонько коснуться бокала Чанёля, на мгновение заглядывая в его глаза, чтобы после сделать небольшой глоток.

А Чанёль замирает, почти не дыша и вспоминая, сколько всего было связано с этой улыбкой: первое свидание и первый поцелуй, за секунду до которого Чанёль увидел её и понял, что пропал; множество тёплых объятий, рассветов и прогулок у реки Хан. Всё это было самым ценным, важным и спрятанным где-то глубоко внутри всё это время. Эти воспоминания, связанные с Бэкхёном, были его личной голубой фишкой, самым дорогим активом.

И, может быть, сейчас в Чанёле говорит ностальгия или остаточное чувство привязанности, которое внезапно просыпается в альфе в тот момент, когда их глаза пересекаются, но он жалеет о том, что произошло с ними за последние полгода. Жалеет, что их отношения всё это время напоминали старый радиоприёмник, который ловит сигнал через раз, работая с помехами и сбоями.

Бэкхён же смотрит в глаза Чанёля непозволительно долго, выходя за любые установленные рамки. В нём разрушительным ураганом поднимаются смешанные чувства тепла и нежности, заполняющие его до краёв, заставляющие нарушать возведённые однажды границы. Он понимает, что в этот момент они находятся на одной волне, испытывая похожие желания и эмоции. И самое большое желание Бэкхёна — прыгнуть в свои собственные чувства до самого дна, чтобы проверить, действительно ли то, что он чувствует к Чанёлю, можно назвать любовью. Бэкхён чувствует это в тот момент, когда переводит взгляд на губы Чанёля и обратно на глаза, в которых отражается он сам, чтобы через секунду отключить контроль.

Бэкхён порывисто тянется к Чанёлю, придерживая его за щёку и мягко целуя. Ожидая реакции, он аккуратно целует губы Пак Чанёля, но не старается углубить поцелуй до тех пор, пока не чувствует неспешные ответные касания от альфы. Он тонет в этих ощущениях, тонет в Чанёле и чувствах к нему. Чанёль притягивает его к себе ближе, пока Бэкхён углубляет поцелуй, продолжая неспешные ласки, уже переходящие во что-то большее, а после сознание внезапно включается и Бэкхён рывком отстраняет Чанёля от себя и отодвигается сам. Его щёки чуть розоватые и взгляд замутнён. Он облизывает губы, резко поднимаясь с пола и запуская в волосы пятерню. Со стороны его действия совершенно нелогичны и, в принципе, необъяснимы. И только в груди мечется стойкое желание бежать.

— Уже поздно. Я пойду, — быстро произносит он и уходит, подхватывая одежду и хлопая дверью.

Альфа подрывается через секунду, добегая до двери, но после останавливает себя, чувствуя внезапный прилив смирения и страха. Что он скажет Бэкхёну? Что не хотел, но просто поддался? Боже, но он очень хотел этого и продолжает хотеть как ненормальный.

Понимая, что нужно сдерживать себя, Чанёль бьёт кулаком по лбу, пытаясь выбить всю дурь, а после прикусывая губы и всё ещё чувствуя вкус Бэкхёна и его запах где-то рядом с собой. Альфа прикрывает глаза, пока внутри бушует стойкое желание громко и надрывно накричать на самого себя. Вдох-выдох. Всё снова становится запутанным, но Чанёль держится. У него есть ещё совсем немного сил, чтобы продолжать просто общаться с Бэкхёном, не претендуя на большее.

—

 

Понедельник врывается в голову Бэкхёна приглушённым звоном будильника и пересохшим горлом. Сейчас он чувствует себя идиотом так чётко и ясно, что хочется застрелиться. Он избегал Чанёля всё это время, старался отдалить их друг от друга, но в конечном итоге осознал, что по-прежнему любит его. Теперь он в этом уверен, как и в том, что сам всё испортил, нарушив шаткое равновесие. Не нужно было приходить к Чанёлю домой, особенно когда Бэкхён, ещё вызывая такси, решил, что не станет рассказывать альфе о своих чувствах, что он не может объяснить, почему так вышло, и не знает, действительно ли это что-то меняет в их отношениях. Между ними только-только всё стало проясняться и, если не учитывать пьяный поцелуй, то всё и так вполне сносно.
Бэкхён просто не хочет снова всё усложнять, а ещё он боится, что окажется ненужным Чанёлю.
Особенно после всего, что он ему наговорил в последнее время.

Омега откидывает одеяло, поднимаясь с постели и протирая лицо ладонями, а после снова безвольно падая на смятое одеяло. Значит ли это, что стоит просто притвориться, что ничего не было? Возможно, это наиболее верный выход.

Бэкхён всё-таки встаёт. Собирает волю в кулак, надевая серый пиджак в крупную тёмную клетку и завязывая изумрудный галстук. Волосы высоко укладываются, а на манжеты надеваются платиновые запонки. Морально шатен уже чувствует себя готовым как минимум к борьбе на выживание.

Бэкхён встречает Чанёля у лифта. Мужчина надеется, что альфа не станет расспрашивать о вчерашнем. Ему не хочется попасть в неловкую ситуацию с объяснением своего поведения, причину которого он и сам осознал совсем недавно. Наверное, Бэкхёну стоило бы придумать хотя бы самую глупую отмазку о действии алкоголя, но, к его счастью, Чанёль ничего не говорит, кроме сдержанного приветствия, вплоть до того, как створки дверей лифта разъезжаются в стороны и они входят внутрь. Как всегда остальные сотрудники избегают их, но сейчас Бэкхёну хочется рыкнуть на них, чтобы заставить всех войти, лишь бы не оставаться с Чанёлем наедине. Хотя бы в целях предосторожности.
Но он этого не делает, Чанёль спокойно жмёт на кнопку нужного этажа и двери закрываются.

— Хорошо добрался вчера?

— Да, я вызвал такси. Спасибо за беспокойство.

— Бэкхён, о том, что было вчера…

— Давай забудем.

Но Чанёль не хочет забывать, и он хочет получить объяснения. После этих слов обещание сдерживаться тлеет почти мгновенно, в то время как желание вывести Бэкхёна на чистую воду только крепнет. Двери лифта открываются, Чанёль откладывает разговор до следующего раза. Он не будет больше выяснять отношения с Бэкхёном в пределах компании на виду у глазеющих сотрудников. Бэкхён выходит, чувствуя облегчение и не замечая задумчивого взгляда Чанёля, у которого уже есть, по крайней мере, один способ прижать Бэкхёна к стене, не позволяя сбежать от разговора.

Через несколько дней у Бэкхёна запланирована поездка в провинцию, в город Каннын, в фирму, занимающуюся производством основного компонента для их продукта. И сам Бэкхён считает, что эта поездка — это отличная возможность сменить обстановку и немного проветриться, поесть морепродуктов и подышать свежим морским воздухом. Он выходит из здания офиса, направляясь к машине, которая его уже ждёт, и прикидывая, что с некоторыми документами придётся ознакомиться по пути. Бэкхён открывает дверь автомобиля, усаживаясь на заднее сидение, глубоко вздыхая и расслабляясь от того, что сегодня он больше не увидит Чанёля.

— Можем ехать, — произносит он, замечая краем глаза в зеркале заднего вида лицо водителя, из-за которого Бэкхёна будто обливает кипятком. — Какого чёрта, Пак Чанёль?! — звучит одновременно со щелчком блокировки дверей, отрезающим путь к отступлению.

— Мне тоже нужно съездить в Каннын, но ты бы не согласился поехать вместе, — оправдывается Пак, пожимая плечами. — Пришлось выгнать твоего водителя.

— Это не смешно.

— Глупо тащить туда кого-то, кто мог бы провести это время со своей семьёй, — произносит Чанёль, пожимая плечами.

— Это его работа.

— Не будь таким занудой только потому, что тебе не нравлюсь я, — Чанёль смотрит на него несколько секунд через зеркало заднего вида, после снова сосредотачиваясь на дороге и продолжая: — Знаешь, если встретимся ещё раз, должны будем поесть вместе, идёт?

— Ещё чего, — бросает Бэкхён, сжимая зубы и отворачиваясь к окну. Кажется, с некоторых пор он сдаёт позиции в словесных перепалках всё чаще.

После этого они едут к месту назначения в полной тишине. Чанёль даже не пытается включить музыку, благодаря чему Бэкхён умудряется немного поспать. Когда машина подъезжает к главному входу отеля, принадлежащего компании, Бэкхён просыпается. Водитель предупредил Чанёля, что на имя директора Бёна зарезервирован номер. В то время как у Чанёля встреча в этом отеле иностранным инвестором, который решил отдохнуть вдали от столичного шума. Значит, не будет никаких проблем, если они разойдутся здесь. Чанёль оставляет Бэкхёна одного, желая ему приятно провести время, но судьба играет, и, как Чанёль и надеялся, вечером они снова пересекаются в лобби отеля. Чанёль давит в себе улыбку в уголках губ, а Бэкхён — раздражение, когда Пак подходит ближе.

— Просто признайся, что тоже рад меня видеть, — произносит Ёль. Конечно же в шутку, но Бэкхён недовольно мотает головой.

— Ладно, пойдём ужинать.

— Но место выбираю я!

Бэкхён делает Чанёлю почти одолжение, раз уж они снова встретились. Этот ужин будет очередным взаимовыгодным сотрудничеством, потому что Бэкхён в действительности не любит есть в одиночестве и, кажется, Чанёль это помнит.

Ресторан корейской кухни встречает их въевшимся запахом рыбы и лапши. Бэкхёну нравится этот запах, и он рад, что Чанёль привёл его именно в такое место. Жаль, что в таком месте невозможно проводить переговоры. Он бы делал это с удовольствием. Аппетит просыпается внезапно и стойко, выбивая из головы мысли, что Чанёль специально предложил им поужинать вместе. Они заказывают сразу несколько порций лапши с морепродуктами. И стоит только тарелкам с закусками полностью расположиться на их столе, Бэкхён начинает быстро уплетать еду, даже не чувствуя температуры и остроты. И Чанёль заливается хохотом, когда Бэкхён всё-таки не выдерживает и обжигается лапшой, тут же грозно глядя на Пака исподлобья и обещая заколоть его палочками, если он не прекратит.

Они заканчивают ужинать достаточно быстро, вместе поднимаясь из-за стола и подходя к владельцу ресторана, чтобы расплатиться. Пожилой омега перебирает бобовые ростки, называя сумму по счёту, и, пока Чанёль достаёт деньги, изучающе смотрит на них. На лице мужчины залегли глубокие морщины, а волосы полностью поседели, но взгляд был таким пронзительным, будто видел Чанёля и Бэкхёна насквозь.

— А вы случайно не бывали здесь раньше? — произносит он, задумчиво вздыхая.

— Вы нас помните? — произносит Чанёль, отдавая деньги.

— Вы когда-то проводили здесь каникулы.

— Точно-точно! — Чанёль поражён. — У вас феноменальная память.

На самом деле, они тогда сбежали с пар на несколько дней, чтобы провести вместе немного времени. Это было ещё до того, как Бэкхён начал работать в компании отца, до того, как Чанёль почувствовал, что их отношения меняются. Всё это происходило с ними, когда они ещё были счастливы.

— Не только память, — твёрдо произносит пожилой мужчина, обращаясь к Чанёлю. — Вы же больше не встречаетесь?

— Откуда вы узнали?

— Раньше вы оторваться друг от друга не могли, даже еду мимо ртов проносили. Особенно ты, — произносит пожилой омега, кивая на Бэкхёна. — Ничего, после свадьбы всё меняется.

— Вы правы, — произносит Бэкхён сквозь ком в горле и вынужденную улыбку, пока Чанёль растерянно смотрит на лицо Бэкхёна, пытаясь понять зачем. — Мы поженились. И обещаю, я буду стараться больше.

— Это правильно. Кофе за мой счёт!

Спустя пару минут они выходят на улицу, глотая холодный воздух и ёжась. После тёплого помещения на улице кажется ещё холоднее. Чанёль не выдерживает и, стоит им отойти на пару метров от заведения, останавливается, чтобы спросить:

— Зачем ты это сказал?

— Просто захотелось, — Бэкхён не останавливается, неспешно идя вперёд. — Что в этом плохого?

Чанёль смотрит на его спину и понимает, что ничего плохого в его словах не было. Между ними ничего не изменилось, но если бы Бэкхён не ответил так, то пришлось бы объясняться. И всё бы ничего, но расстраивать пожилого мужчину вовсе не хотелось, особенно видя, с каким блеском в глазах он говорил с ними. Они допивают кофе, доходя до гостиницы, и расходятся по своим комнатам, терзаясь невысказанными словами.

—

 

Ночью Чанёль не может заснуть и долго ворочается в постели, не в силах даже прикрыть глаза. Ему нужно чем-то себя занять, отвлечь от мыслей о Бэкхёне, но на часах глубокая ночь. Чанёлю думается, что Бэкхён наверняка спит, поэтому он выходит из своей комнаты, закрывая дверь и проходя мимо номера Бэкхёна, не решаясь надоедать мужчине своим ночным визитом. Он спускается вниз, в крытый бассейн, решая, что это лучший способ вымотать себя физически, чтобы после лечь в кровать и отключиться.
Заснуть без сновидений.

Чанёль входит в помещение, надеясь, что никого уже точно не застанет. Но судьба снова играет. И тот, кого Чанёль не рассчитывал встретить, да и, откровенно говоря, не хотел видеть, сейчас сидит на краю бортика, опустив ноги в тёплую воду. На нём белая футболка и плавательные шорты, но очевидно, что Бён пришёл сюда не плаванием заниматься. Бэкхён замечает его почти сразу, поворачивая голову и усмехаясь: сегодня всё против него.

— Не думал, что ты ходишь в такие места, — произносит Чанёль, снимая халат.

— То, что я не умею плавать, не значит, что я не могу здесь быть, — Бэкхён почти огрызается, после смягчаясь и добавляя: — Несмотря ни на что, здесь думается лучше.

Чанёль пожимает плечами и прыгает в воду. Раздаётся всплеск, и Бэкхён невольно переводит взгляд на воду, чтобы, пока есть возможность, наблюдать за Чанёлем без риска быть застуканным. Бэкхён смотрит, как альфа проплывает под водой не так уж и много, после выныривает и продолжает плыть до борта брассом. Бэкхён не может отрицать: альфа плавает хорошо. И, возможно, он был бы не против взять у него однажды пару уроков.

Чанёль был прав. Тот несчастный случай с его папой должен был научить его. Бэкхён не принимал самого важного: это может повториться вновь, кто-то другой может оказаться неспособным противостоять стихии, пока Бэкхён просто будет наблюдать, потому что не сможет ничем помочь. И это так же страшно, как его воспоминания о пережитом в детстве.

Бэкхён мотает головой, отгоняет внезапные мысли. В конце концов, Чанёль возвращается к той стороне, где сидит Бэкхён, зачёсывая мокрые волосы назад и опираясь локтями на край бассейна. Вода стекает крупными каплями по его коже. Альфа заставляет Бэкхёна нервничать от близости, но всё, что он действительно замечает: то, как морщится Бэкхён, когда несколько капель попадают ему на футболку и лицо. Из-за этого Чанёль не может сдержаться, чтобы не обрызгать мужчину, делая взмах рукой по воде.

— Эй, Пак Чанёль, жить надоело?!

Чанёль смеётся, наблюдая, как Бэкхён жмурится от воды и пытается одной рукой нащупать полотенце где-то позади себя. Чанёля это только раззадоривает, и он, не понимая, что делает, располагается напротив омеги и, подхватывая Бэкхёна под колено одной рукой и придерживая за поясницу второй, тянет на себя. Мужчина отталкивается ногами от стенки бассейна, пока Бэкхён с вскриком благополучно соскальзывает в воду, тут же инстинктивно хватаясь за плечи Чанёля руками.

— Тебе нужно учиться плавать, а не сидеть на краю, — Чанёль утягивает их на середину бассейна, пока Бэкхён не приходит в себя от шока и задержанного от страха дыхания.

— Ты совсем чокнулся?! — Бэкхён кричит, вместе с тем пытаясь отстраниться. — Отпусти меня!

Чанёль улыбается, потому что Бэкхён порой ведёт себя мило и крайне глупо одновременно. Как будто с нулевыми навыками плавания Бэкхёну сильно поможет то, что Чанёль его отпустит?

— Ты действительно этого хочешь? — Чанёль расцепляет руки, и Бэкхён тут же ощущает, как уходит под воду и страх заполняет его собой, заставляя вцепиться в плечи Чанёля и обхватывать его ногами, чтобы не иметь даже малейшего шанса соскочить. Пак подхватывает Бэкхёна под ягодицы, приподнимая, и омега чувствует возникшее трение между ними, тут же ловя губами тяжёлый вздох Чанёля.

— Как же я тебя ненавижу! — шипит Бэкхён, специально чуть потираясь о Чанёля, чтобы ощутить эти импульсы снова хотя бы на мгновение. Его футболка почти полностью мокрая, а внутри расползается жар, заполняя собой всё пространство вокруг. И Чанёль чувствует то, что происходит с ними, так же ярко.

— Не сомневаюсь, — чуть улыбаясь уголками губ, отвечает Чанёль. Он видит, что Бён сдерживается, только вот терпение самого Чанёля закончилось. — Но мне ты нравишься.

Секундная тишина, прерываемая звуками воды и дыханием, делает только хуже, заставляя Бэкхёна выдавить на грани шёпота:

— Что это значит?

— Хочу, чтобы ты снова был моим парнем.

Бэкхён соврал бы, если бы сказал, что его сердце не дрогнуло. Бэкхён соврал бы, если бы сказал, что не хочет Чанёля сейчас. Но Чанёль не требует от него никакого ответа, прекрасно осознавая, что Бэкхёну нужно время, чтобы переварить эту информацию. К тому же с тех пор, как у него есть Чонин, Чанёль уже однажды слышал, что он ему не нужен, что ему нет места в его жизни.
Слышать это второй раз нет никакой необходимости.

— Я хочу выбраться из воды, — сдавленно отвечает Бэкхён, давая понять, что на этом разговор закончен.

Чанёль понимает, что зря сказал эти слова. Возможно, Бэкхён не должен был этого никогда узнать, так им было бы проще, и, может быть, однажды они стали бы хорошими знакомыми. Но теперь уже точно нет. Поцелуй, который был между ними до этого, легко списать на пьяную выходку, даже если они не были пьяны настолько, но сейчас Чанёль был трезв и серьёзен как никогда. Брюнет подплывает к борту и помогает Бэкхёну выбраться из воды, вылезая следом. Бэкхён поправляет достаточно влажные волосы, снимая мокрую футболку, и подхватывает полотенце, чтобы немного обтереться и покинуть помещение бассейна, предварительно накинув тёплый махровый халат.
Чанёль не хочет, чтобы Бэкхён уходил, но ничего не может сделать.
Наверное, лучше всего ему тоже вернуться в номер.

—

 

Звонок телефона отвлекает Кёнсу от просмотра отчёта.
Мужчина вздыхает, откладывая бумаги и вглядываясь в знакомый контакт. Шестое чувство говорит, что он пожалеет, если поднимет трубку, а оно никогда ещё не подводило омегу, потому Кёнсу принимает вызов, заранее не ожидая ничего хорошего.

— Я придумал желание, которое ты должен выполнить, — произносит Сехун, стоит только Кёнсу ответить на дежурное приветствие. — Давай выпьем вместе?

— Я не буду с тобой пить.

— Ты не можешь отказать, ты мне должен, — в голове Сехуна слышатся хитрые нотки, это плохо. — Когда ты просил помочь Бён Бэкхёну, ты сам сказал, что сделаешь всё что угодно.

Кёнсу проиграл, но у него ещё осталась одна попытка, чтобы выкрутиться.

— Да, но я не хочу платить за выпивку, чтобы потом тебя на своей спине тащить до дома, оттягивая от всех караоке-баров.

— Я буду с другом, так что скинешь меня на его плечи.

— Мне уже не нравится эта затея.

— Повторюсь, ты не можешь мне отказать, — строго говорит Сехун. — Только, пожалуйста, без твоих шуточек о неудавшихся отношениях. Его недавно бросили, и…

— Ладно-ладно, — Кёнсу обрывает альфу на полуслове, тяжело вздыхая и обещая, что он обязательно вечером к ним присоединится. И это полное поражение. Кёнсу даже не нужно пытаться узнать, почему именно сейчас Сехун позвал его выпить с собой. Он прекрасно помнит, как сильно О Сехуну не нравятся все эти разговоры про отношения и что кто-то с кем-то расстался.

Кёнсу предполагает, что Сехун просто тащит его в роли спасательной жилетки, чтобы самому в особо накалённый момент слинять в уборную или переживать всё это молча, без раздачи советов, утешительных комментариев и прочего подобного. И До Кёнсу не осуждает его. О Сехун просто такой человек, мало вовлечённый в личную жизнь, не то что в отношения других людей.

Вечер наступает чересчур быстро.
Кёнсу подходит к назначенному месту, открывая дверь и чувствуя запах сырого мяса, жареной сладковатой свинины и крепкого алкоголя. Сехун уже ждёт его со своим другом и машет ему рукой, когда Кёнсу направляется к дальнему столику. После Сехун представляет своего друга, Чонина, не отрываясь от приготовления мяса. И тот выглядит достаточно помятым, чтобы всё-таки прикусить язык и не вбрасывать дурацкие шуточки.

А ещё Кёнсу узнаёт в Чонине несостоявшегося парня Бэкхёна, о котором он однажды рассказывал, тыча в лицо скучающему Кёнсу фотографию на телефоне. Впрочем, мысли Бэкхёна всё равно вокруг Чонина сильно не вертелись, так что До даже не помнит, что конкретно услышал тогда от Бёна об этом парне с мягкими чертами лица. Так что сегодня он будет исключительно жилеткой.
Кёнсу готов к этому.

Но, кажется, Чонину это и не нужно. Он пьёт и шутит вместе с Сехуном и даже улыбается искренне, как кажется Кёнсу. Алкоголь постепенно бьёт в голову, а неловкость стирается и разговор всё-таки заходит на территорию отношений и жизни. Кёнсу никогда не понимал, почему в Корее так сильно придавалось значение тому, что ты ни с кем не встречаешься и тебя это устраивает? Это почти что обязанность ходить на свидания вслепую и строить свою счастливую жизнь, даже если тебе и так комфортно.

— Но, если честно, почему я обязан с кем-то встречаться? — произносит Сехун.

— Это общественное мнение заставляет нас поступать по шаблону. У меня есть мои собаки и мне это достаточно, — произносит Кёнсу, поддерживая Сехуна, скрестившего руки на груди и уверенно кивающего словам Кёнсу.

— У тебя есть собаки? — лицо Чонина становится настолько удивлённым, что Кёнсу даже немного оскорбляется. — Никогда бы не подумал.

— Это ещё почему?

— Твоё лицо… — Чонин выпивает алкоголь. — Не уверен, что ты можешь быть добр к животным.

— Они — моя семья, — заключает Кёнсу. — И я тебя старше.

— Хорошо, хён, — Чонин усмехается, продолжая говорить неформально. — Хочешь покажу своих малышей?

— Нет, — Кёнсу сам себе наливает, пока Чонин всё-таки достаёт телефон.

— А я всё равно покажу.

Кёнсу ещё пытается протестовать, отказывая, но в итоге сдаётся, поддерживая незамысловатый разговор о питомцах, пока Сехун молча продолжает закатывать глаза, а после, когда разговор Кёнсу и Чонина уходит в другое русло, он начинает откровенно скучать. Эти двое, кажется, подходят друг другу, хотя пока не понимают этого, шутят и улыбаются друг другу так, что тошно становится. Кёнсу всё ещё пытается временами быть отрешённее и холоднее, но Сехун замечает, как мужчина смягчается с каждой минутой всё больше. Сехун вздыхает, наливая себе рюмку и тут же её выпивая.
Кажется, сегодня будет долгая ночь где-нибудь в караоке-баре.

—

 

Чанёль и Бэкхён добираются до номеров достаточно быстро.
И пока Чанёль чувствует неловкость, Бэкхён просто поражён его словами, находясь где-то за пределами своего сознания, в попытке осмыслить всё, что произошло до этого. Есть ли шанс, что Чанёль серьёзен? Бёну начинает казаться, что он всё это время был полным идиотом, который решил всё за двоих. Бэкхён приходит к выводу, что, вероятнее всего, Чанёль больше не будет предпринимать никаких мер и теперь выбор только за ним. Бён вставляет ключ-карту, переглядываясь с Чанёлем перед тем, как тот зайдёт в свой номер.

— Спокойной ночи, — хрипит Чанёль, закрывая дверь и слыша отголоском от Бэкхёна тихое «спокойной».

Бэкхён делает шаг в темноту номера и закрывает дверь спиной, опираясь на неё. Шатен закрывает глаза и выдыхает. В голове сумбурные мысли скачут из крайности в крайность, подумать есть над чем, но Бэкхён не хочет. Он давно уже знает ответы на все свои вопросы. Чанёль уже дал ему понять о своих намерениях, но они не сдвинутся с мёртвой точки, если Бэкхён не сделает шаг вперёд и не даст знать о своих чувствах Чанёлю.

«Хочу, чтобы ты снова стал моим парнем», — звенит в голове так чётко, что внутри происходит переворот. Или революция с фейерверками, не меньше.

Это заставляет омегу собрать волю в кулак и открыть дверь, выходя в светлый коридор, чтобы после быстро преодолеть разделяющее его и Чанёля пространство. Он тут же заносит руку над дверью, слыша разрывающий ночную тишину стук, а после долгие секунды до тех пор, пока дверь не щёлкает и перед ним не оказывается Чанёль. В его номере, в отличие от комнаты Бэкхёна, включён свет. Альфа стоит перед ним в том же халате, смотрит в ожидании выговора или раздражённого комментария о его выходке, но Бэкхён молчит, а они не могут стоять так вечность.

— Ты что-то хотел?

— Да, я расстался с Чонином, — произносит Бэкхён на одном дыхании. — Просто, чтобы ты знал.

— Когда? — короткий вопрос под гулкий стук сердца.

— Недавно, — Бэкхён замолкает, сглатывает и не знает, куда деть глаза. Наверное, теперь ему стоит уйти, но Чанёль смотрит на него в упор ещё мгновение, а после хватает за поясницу и резко втягивает в комнату, второй рукой закрывая дверь. Чанёль прижимает Бэкхёна к стене, тут же целуя и чувствуя, как Бэкхён со стоном отвечает.

— Это значит, что ты не против начать всё сначала? — Чанёль немного напряжён. Ему не хочется, чтобы всё снова оказалось случайностью, которую ему нужно будет забыть. Он хочет быть уверен, что они воспринимают происходящее одинаково.

— И желательно без контракта, — звучит с игривой улыбкой в уголках губ.

И Чанёль целует Бэкхёна страстно, жадно, медленно пробираясь к постели и стягивая халат Бэкхёна, укладывая на постель и устраиваясь между ног мужчины. Он понимает, что теперь всё по-другому, и ловит судорожный вздох губами, когда касается рукой члена Бэкхёна через мокрые шорты, чувствуя, как изгибается омега. Чанёль вдыхает пряный насыщенный запах кожи и тонет в подсознательном крике «теперь ты мой-мой-мой», вырывающийся шёпотом:

— Мой.

Бэкхён чуть отстраняет Чанёля, помогает ему раздеться, наслаждаясь ощущением кожи и прикосновениями губ к его собственной. Бэкхён соскучился по Чанёлю. Он скучал по его темпу, запаху, его лёгким покусываниям и коротким поцелуям, по его неторопливым проникновениям, когда он ласкает Бёна, помогая снять бельё и наблюдая, как Бэкхён касается сжимающихся, чувствительных мышц, а после отодвигает его руку и чуть оглаживает кончиками пальцев.

— Разрешите, директор Бён? — Чанёль нависает над лицом Бэкхёна и издевательски водит пальцами по чувствительной коже вокруг ануса, чувствуя, как кончики становятся чуть влажными, пока тело Бэкхёна покрывается мурашками от низкого голоса и приятных ощущений.

— Не заставляй меня тебе приказывать, — и Бэкхён закусывает губу, наконец ощущая пальцы Чанёля внутри, мягко массирующие внутренние стенки. Чанёль целует в губы, хватая собственными губами тяжёлое дыхание и почти невесомые прикосновения к кончику языка.

Чанёль отрывается от Бэкхёна, когда чувствует, что он готов, когда самого затапливает жар и воздух кажется до невозможного спёртым. Он быстро скидывает свою одежду, теперь они оба полностью раздеты, и Чанёль понимает, как сильно скучал по Бэкхёну, по его коже и по возможности прикоснуться к нему там, где никто не может.

Альфа останавливается, вытаскивая презервативы, когда Бэкхён приподнимается, чтобы после выхватить из рук альфы упаковку и сделать всё самому. Чанёль входит аккуратно, чуть задерживая дыхание, а после начинает размеренно двигаться, придерживая Бэкхёна за тазовые косточки. Они смотрят друг другу в глаза, чуть касаясь влажными губами и глотая первые хрипловатые стоны, пока в груди давит от недостатка кислорода, а в сердце — от недостатка близости.

Чанёль меняет угол проникновения и начинает входить чуть резче, когда становится слишком хорошо, когда Бэкхён закидывает голову, позволяя целовать напряжённую шею, понимая: всё, что было прежде, было всего лишь сексом. То, что происходит сейчас, он мог уверенно назвать любовью. В отношениях двоих всё рано или поздно должно закончиться постелью, и Бэкхён с Чанёлем не были исключением. Их тянуло к друг другу и они заключили контракт, не осознавая, что их влечение выше природных инстинктов.

— Я люблю тебя, — срывается с губ Бэкхёна во время переплетения пальцев.

— Люблю тебя больше, — с поцелуем в ответ.

И воздух в комнате концентрируется до предела, смешивая в себе их естественные запахи, запах кожи и приторный аромат желания. Притяжение достигает предела, плавные движения обостряют ощущения, оголяют напряжённые нервные окончания, когда оргазм хватается за кончики пальцев, пробираясь напряжением в позвоночник. Бэкхён достигает оргазма первым, хватаясь пальцами за Чанёля. Бэкхён становится внутри ещё более тесным, пульсирующим, горячим. И этого достаточно, чтобы закончить с тихим стоном, а после обнимать Бэкхёна и ещё долго целовать с закрытыми глазами покрасневшие губы самого любимого человека.

Чанёль уверен: теперь у них всё будет по-другому.
Обязательно.

—
месяц спустя.

 

Бэкхён заметно нервничает.
Чанёль видит, как он пальцами расчёсывает кожу вокруг ногтей, и чувствует, что волнение захватывает и его, пока совет директоров принимает решение, от которого зависят их жизни. Бэкхён ставит руки на стол и, сцепляя пальцы, чтобы не продолжать вредную привычку, переглядывается с Чанёлем исподлобья, и ловит его улыбку, пока альфа передаёт одними губами:

«Всё будет хорошо».

С тех пор как они решили снова быть вместе, Бэкхён многое изменил в своей жизни, особенно взгляд на то, как устроена его жизнь. Он уже почти готов назвать себя счастливым: у него есть любимый человек, он усердно работает, занимается спортом, хорошо питается и больше не пьёт подавители, ощущая запахи в полной мере и не скрывая себя настоящего.

Помощник отца выходит за трибуну к микрофону, голосование и подсчёт голосов закончены, и теперь он готов произнести решение совета. Бэкхён видит, как движутся губы, но слышит так глухо, будто находится под толщей воды.

— …большинством голосов, со значительным перевесом, принято решение о назначении Бён Бэкхёна на пост президента Byun Corporation, — Бэкхёну не верится и не дышится, особенно когда он продолжает видеть перед собой улыбку Чанёля. Всё закончилось, последний рубеж пройден.

Шумные аплодисменты и поздравления наступают слишком внезапно. Вечером ему ещё предстоит переговорить с каждым из них и принять их наставления и поздравления, потому буквально через пару минут совет разбредается по кучкам, чтобы перед уходом обсудить интересующие их вопросы, а после медленно покинуть зал заседаний. Бэкхён видит, что Чанёль тоже разговаривает с несколькими директорами, улыбаясь и кивая словам старших. Бэкхён уже собирается подойти к Чанёлю, чтобы узнать, что он думает о таком исходе сражения, потому что за всё это время они ни разу не разговаривали об этом, предпочитая обходить эту тему стороной.

Но стоит Бёну сделать шаг, как к нему тут же подходит отец. От него Бэкхён не ожидает похвалы или каких-либо слов наставления, хотя глубоко внутри он всегда ждал этого. Бён Соншик улыбается, и Бэкхёну кажется, что он впервые за очень долгое время видит улыбку, адресованную ему. Простую, отцовскую.

— Поздравляю, — Соншик протягивает руку для рукопожатия, а после утягивает Бэкхёна в объятия, которые получаются слишком неловкими, по мнению Бэкхёна. — Надеюсь, ты и дальше будешь показывать, что достоин этого места.

— Я не сомневался, что ты будешь недоволен.

— Я никогда этого не говорил, — произносит мужчина, выдыхая. — Ты моё лучшее капиталовложение. И то, что тебе доверяют другие, значит гораздо больше того, какой пост ты занимаешь.

— Спасибо, — Бэкхён действительно чувствует благодарность к отцу, потому что подсознательно он хотел услышать эти слова. Каждый раз видясь с отцом и слыша о том, что он должен быть лучше, что он должен быть достойным наследником, он просто хотел услышать эти слова. Слова, которые дали бы ему поддержку и желание продолжать.

— Благодари Чанёля. Его вера в тебя заставила меня о многом подумать, — произносит мужчина, похлопывая сына по плечу. Бэкхён улыбается, глазами выискивая Чанёля. И тот, будто почувствовав взгляд Бёна, поворачивает к нему голову, делая несколько взмахов рукой и улыбаясь.

В этот момент Бэкхён чувствует, как вся его любовь к Чанёлю сосредотачивается где-то в центре груди, из-за чего он улыбается ещё шире, из-за чего ему хочется прокричать на весь зал о том, как силь