Психология западноевропейского рыцарства

Оглавление.

Введение……………………………………………………………………………………………………………………2

Источники…………………………………………………………..……………………………………………………..7

Историография………………………………………………………..………………………………………………..8

Глава I. Мотивация рыцарей участников Четвёртого крестового похода…….………11

§ 1. Принятие креста……………………………………………………………………..………………………..11

§2. Сбор в Венеции………………………………………………………………………………………………….15

§3. Поход на Задар………………………………………………………………………………………..………..17

§4. Поход на Константинополь……………………………………………………………………………….23

Заключение……………………………………………………………………………………………………………..32

Список литературы………………………………………………………………………………………………….33

 

 

Введение.

Само название темы предполагает освещение обширного пространственно-временного пласта человеческой истории, но в рамках данной работы это не возможно. Поэтому остановимся на Четвёртом крестовом походе, т.к. он представляет наибольший интерес с точки зрения психологического анализа за счёт своей, мягко говоря, парадоксальности.

В то же время необходимо оговориться о психологии. Существует два взгляда на психологию: научный и житейский (люди, находящиеся вне системы психологии как науки, считают, что специалисты в данной области занимаются именно житейской психологией, а о существовании научной психологии даже не подозревается – это нормально и естественно, как и человеку далёкому от истории не знать чем на самом деле историки занимаются), различия между которыми глубоки и фундаментальны. Сейчас писать о житейской психологии не имеет смысла. Но, справедливости ради, необходимо оговориться о наиболее распространённом стереотипе о психологах – это житейское представление, что непременно каждый из них является душеведом.

Как наука, психология довольно молода. Возникает она в 1879 г. с созданием В. Вундтом в Лейпциге первой в мире лаборатории экспериментальной психологии. За 134 года научная психология совершила огромный рывок вперёд, но, за счёт специфичности и уникальности изучаемой реальности, проступили, так сказать, побочные эффекты, проявившиеся в психологическом кризисе[1], который существует с конца XIX в. и до наших дней. Его анализу, причинам, следствиям, путям выхода, смыслу и пр. посвящено много работ. Говоря кратко, он заключается во множестве теорий, и, как следствие, школ и направлений, обладающих различными методами познания, концентрирущихся на определённых гранях психики. Сложность изучаемой реальности, на примере личности, проиллюстрировал А. Н. Леонтьев: «Если бы можно было, подобно химикам, сотворить объемную формулу этого кристалла [т.е. личности – А. Н.], он поразил бы нас своей сложностью. Это было бы живая, пульсирующая, ступенчатая пирамида со многими вершинами, “узлами” в местах переплетения главных осей. Ее высота и многомерность определялись бы широтой основания, разветвленностью кристаллической решетки; другими словами, кругом знаний, интересов и целей человека»[2]. Так, психоанализ во главу угла ставит бессознательное, необихевиоризм – поведение, гуманистическая психология – личный опыт человека, когнитивная психология – познавательные процессы, экзистенциальная психология – уникальность конкретной жизни человека и пр.

Помимо этого, в научной психологии существует множество направлений, областей и сфер: общая психология, психология личности, возрастная психология, нейропсихология, психофизиология, внимание, память, речь, мышление и т.д. Рассматривать каждую из них в рамках данного доклада фактически невозможно. Поэтому остановиться хотелось бы на одной из них, а именно, на мотивационной сфере западноевропейского рыцаря Четвёртого крестового похода. Термин «рыцарь» будет использоваться не как одно единственное конкретное историческое лицо, а как обобщающий образ крестоносцев принадлежащих рыцарскому сословию.

Ключевым понятием психологии является термин «психика», без понимания которого нельзя говорить не только о мотивации, но и о других психологических явлениях. «Она есть орган отбора, решето, процеживающее мир и изменяющее его так, чтобы можно было действовать. В этом ее положительная роль – не в отражении (отражает и непсихическое; термометр точнее, чем ощущение), а в том, чтобы не всегда верно отражать, т.е. субъективно искажать действительность в пользу организма»[3]. Т.о. психика – это субъективное искажение объективной реальности в пользу организма.

Психика есть и у животных, начиная с амёбы и инфузории-туфельки (её изучением занимается зоопсихология). При этом не только у ныне живущих, но и умерших. Ни кто не будет отрицать, что гусята, наблюдая за которыми К. Лоренц открыл импринтинг, став для нас сейчас историей обладали психикой в то время, когда он их изучал. Так же и давно умершие люди наверняка обладали психикой. Только изучать её психологически довольно сложно, т.к. подавляющее большинство методик основано на непосредственном предъявлении оных испытуемому (батареи тестов, проективные методики, опросники, беседа и т.п.), что невозможно осуществить по отношению к западноевропейскому рыцарю времён крестовых походов по объективным причинам. Т.о. необходимо обратить внимание на то, что вошло в источники и сохранилось до наших дней – деятельность человека, которая, образно говоря, предстаёт в виде излучения далёких звёзд, изучаемых современными астрономами современным оборудованием, хотя они наблюдают не за той звездой, которая сейчас, а за той, какой она была несколько тысяч, миллионов и даже миллиардов лет назад.

Естественно, что использование современного нам психологического инструментария для исследования психики, и, следовательно, её части – мотивации, людей живших 800 лет назад вполне правомерно.

Из всего многообразия существующих психологических теорий и школ, думается, наиболее полно отвечают запросу данной темы теория деятельности А. Н. Леонтьева (по своей природе являющаяся полидисциплинарной[4]) и культурно-историческая теория Л. С. Выготского, объединённая, впоследствии, в культурно-деятельностную парадигму. По своей сути, являясь золотой серединой между идеалистическим и материалистическим взглядами на человека (т.к. не вдаваясь в крайности, с одной стороны экзистенциальной и гуманистической психологии, а с другой, бихевиоризма и необихевиоризма, т.е. не идеализируя и не упрощая человеческой психологии, данный подход содержит их основополагающие идеи, правда, в иной формулировке, которые гармонично структурируются и дополняют друг друга), она позволяет, исследуя материальные следы проявления психики, проанализировать глубинные, невидимые процессы, протекавшие в психике человека.

Выше упоминались термины, из которых был определён только один – «психика». Во избежание путаницы и недопонимания необходимо более подробно остановиться на терминологии.

Фундаментальным понятием является деятельность. Есть несколько взаимодополняющих определений. «Деятельность есть молярная, не аддитивная единица жизни телесного, материального субъекта … [опосредованная – А. Н.] психическим отражением, реальная функция которого состоит в том, что оно ориентирует субъекта в предметном мире»[5]. «Деятельность – это не просто совокупность процессов реального бытия человека, опосредованных психическим отражением, она несет в себе те внутренние противоречия и трансформации, которые порождают психику, выступающую в свою очередь в качестве условия осуществления деятельности … Предметная деятельность есть форма связи субъекта с миром. Она включает в себя два взаимодополняющих процесса: активное преобразование мира субъектом и изменение самого субъекта за счет “впитывания” в себя все более широкой части предметного мира»[6]. «Деятельность – это специфическая форма общественно-исторического бытия людей, состоящая в целенаправленном преобразовании ими природной и социальной действительности»[7].

«Главной характеристикой деятельности … является ее предметность. Под предметом имеется ввиду не просто природный объект, а предмет культуры, в котором зафиксирован определенный общественно выработанный способ действия с ним. И этот способ воспроизводится всякий раз, когда осуществляется предметная деятельность»[8]. При этом, деятельность обладает общественно-исторической, социально природой[9].

Собственно ключевое понятие данной работы – мотив, А. Н. Леонтьев определяет следующим образом: «Предмет потребности – материальный или идеальный, чувственно воспринимаемый или данный только в представлении, в мысленном плане – мы называем мотивом»[10]. При этом «потребность есть состояние организма, выражающее его объективную нужду в дополнении, которое лежит вне его … Потребность – это потребность в чем-то, что лежит вне организма; последнее и является ее предметом»[11]. «Мотив – это то, ради чего осуществляется деятельность, он определяет смысл того, что делает человек»[12]. «Осуществляя деятельность, побуждаемую и направляемую мотивом, человек ставит перед собой цели, достижение которых ведет к удовлетворению потребности, получившей свое предметное содержание в мотиве данной деятельности. Таким образом, … мотивы следует отличать от сознательных целей и намерений; мотивы “стоят за целями”, побуждают к достижению целей»[13]. «Человеческая деятельность всегда целенаправленна, подчинена цели как сознательно представляемому запланированному результату, достижению которого она служит. Цель направляет деятельность и корректирует ее ход»[14].

«Мотив есть предмет, включенный в реализацию отношений “субъект-мир” как предмет потребности (потребностей) и приобретающий в этой системе свойство побуждать и направлять деятельность субъекта. Это свойство не заключено в самом предмете, а обусловлено его совокупным смыслом, т.е. включенностью в системы смысловых связей, порождаемые действительными потребностями субъекта. Мотивом деятельности может стать предмет, смысл которого имеет следствием необходимость для субъекта произвести посредством своей деятельности изменение в своем жизненном мире»[15]. Первым значение смысла в стимулировании действия выделил Л. С. Выготский[16].

«Основными “составляющими” отдельных человеческих деятельностей являются осуществление их действия. Действием мы называем процесс, подчиненный представлению о том результате, который должен быть достигнут, т.е. процесс, подчиненный сознательной цели. Подобно тому как понятие мотива соотносится с понятием деятельности, понятие цели соотносится с понятием действия»[17].

Немаловажной структурой связанной с мотивацией является личностный смысл: «Личностный смысл объектов и явлений действительности – это составляющая образов восприятия и представления соответствующих объектов и явлений, отражающая их жизненный смысл для субъекта и презентирующая его субъекту посредством эмоциональной окраски образов и их трансформаций»[18]. «Если внешняя чувственность связывает в сознании субъекта значения с реальностью объективного мира, то личностный смысл связывает их с реальностью самой его жизни в этом мире, с ее мотивами. Личностный смысл и создает пристрастность человеческого сознания»[19].

В данном докладе будет обращаться внимание на такое психологическое явление как эмоции. Но само определение эмоций не важно, к тому же, его в общепринятом виде не существует. Значение имеет функция эмоций определённая А. Н. Леонтьевым: «Эмоция выполняет функцию внутренних сигналов, внутренних в том смысле, что они не являются психическим отражением непосредственно самой предметной действительности. Особенность эмоций состоит в том, что они отражают отношения между мотивами (потребностями) и успехом или возможностью успешной реализации отвечающей им деятельности субъекта. При этом речь идет не о рефлексии этих отношений, а о непосредственно-чувственном их отражении, о переживании. Таким образом, они возникают вслед за актуализацией мотива (потребности) и до рациональной оценки субъектом своей деятельности»[20].

В ходе работы будет рассматриваться поступок, являющийся, с т.з. Е. Е. Соколовой, «… наиболее адекватной единицей анализа в исторической психологии»[21]. «… Поступком называется не всякое вообще полимотивированное действие, а такое, различные мотивы которого имеют разные аффективные знаки»[22].

Также важно представление о чести, честолюбии, обете, сраме, позоре и славе. К сожалению, в психологии данная проблематика не изучена, поэтому определения берутся из толкового словаря С. И. Ожегова. «Честь. 1. Достойные уважения и гордости моральные качества человека; его соответствующие принципы. 2. Хорошая, незапятнанная репутация. 3. Целомудрие, непорочность. 4. Почет, уважение»[23]. «Честолюбие. Жажда известности, почестей, стремление к почетному положению»[24]. «Обет. Торжественное обещание, обязательство»[25]. «Срам. Позор, стыд»[26]. «Позор. Бесчестье, постыдное, унизительное положение»[27]. «Слава. 1. Почетная известность как свидетельство всеобщего уважения, признания заслуг, таланта. 2. Слухи, молва. 3. Общепринятое мнение, репутация»[28].

 

Источники.

«Взятие Константинополя. Песни труверов». М., 1984.

Для темы интерес представляют два стихотворения посвящённые Даме времён Четвёртого крестового похода на с. 223 – 226. Это Гуйо де Берзе «Коль тот, чье сердце в злой разлуке ныло …» и Гюон д’Аррас «Иду туда, где претерплю мученья …». Они повествуют о рыцарях, принявших крест и отправившихся в поход, об их чувствах по отношению к оставшейся дома Даме. Анализируя данные два произведения, становится ясно, что движет крестоносцами и на кого направлены их мысли и эмоции.

Жоффруа де Виллардуэн «Завоевание Константинополя». М., 1993. Это результат кропотливой работы по письменному запечатлению событий Четвёртого крестового похода, выполненной маршалом Шампани. Она выполнена человеком, принимавшем непосредственное участие не только в самом походе, но и в его организации, Жоффруа де Виллардуэн был одним из послов, отправившихся в Венецию для заключения договора о фрахте. Произведение охватывает временной промежуток, начиная с проповеди крестового похода до убийства Бонифация Монферратского в 1207 г. Принадлежа к верхушке войска, автор подробно описывает случившиеся события, при этом положительно характеризуя людей, равных ему в социальной иерархии и тех, кто остался в войске, но негативно описывая не вступивших в него и ушедших, злорадствуя их поражениям в Сирии и гибели по пути в Святую землю. К тому же, маршал Шампани, весьма точно описывает действия (в общепринятом их значении, а не с т.з. деятельностного подхода) и эмоции крестоносцев, что представляет собой очень ценный материал для психологического исследования.

Робер де Клари «Завоевание Константинополя». М., 1986. Являясь рядовым рыцарем, он просто и непосредственно излагает события Четвёртого крестового похода, хотя иногда путается, например с деньгами, которые крестоносцы получили после выплаты им 100 тыс. марок Алексеем IV. При этом, довольно непредвзято смотрит на вещи и явления, в отличие от Жоффруа де Виллардуэна. Источником освещается период с начала проповеди крестового похода до смерти Анри II 11 июля 1216 г. Изложение событий по существу делает его важным источником для означенной цели.

 «Жизнеописания трубадуров». М., 1993. Он важен отображением вассально-ленных отношений в культуре средневековой западной Европы, фактически, двумя строками кансоны на с. 175: «Мне петь от тоски невмочь, / Ибо недужен мой граф».

«Константинопольское опустошение» не известного автора http://www.vostlit.info/Texts/rus16/Devast_constant/frametext.htm. Этот небольшой источник не опубликован в бумажном варианте, поэтому ссылка даётся на интернет ресурс «Восточная Литература», где она находится с комментариями. Автор её не известен. Сама по себе работа не велика, но всё же представляет целостный труд, содержащий краткое описание основных, с т.з. автора, событий. Охватывается период с 1198 по 1204 гг. Интерес представляет за счёт своей прямолинейности и сухости, что позволяет со стороны взглянуть на разворачивавшиеся в ходе Четвёртого крестового похода основные события.

Гунтер Пэрисский «История завоевания Константинополя» // Заборов М. А. «История крестовых походов в документах и материалах». М., 1977. Этот источник не издан отдельной книгой, поэтому необходимые данные взяты из работы Заборов М. А. «История крестовых походов в документах и материалах». М., 1977. Используемые фрагменты находятся на с. 193 – 196 (главы VI – VII) и с. 252 – 254 (глава XIV). Глава VI повествует о лишениях переносимых пилигримами на о. Лидо. VII глава рассказывает о взятии Задара. В главе XIV описывается растерянность крестоносцев из-за убийства Алексея IV, её преодоление и решимость воздать предателю по заслугам.