Пособия касательно Устава богослужений.

1. Булгаков: “Настольная Книга для СвященноЦерковно Служителей,” С.В. Булгакова, изд. 3е, Харьков, 1913 г.
2. Бгьлюстин: “О Церковном Богослужении,” И.И. Белюс тина, изд. С.Петербург, 1862 г.
3. Вопросы и отвгты: “Вопросы и Ответы,” архиеп. Аверкия (Таушева), Джорданвилл, 1954 г.
4. Дмитревский: “Историческое, Догматическое и Таинствен ное Изяснение Божественной Литургии,” И. Дмитревского, изд. 2е, С.Петербург, 1897 г.
5. “Евхаристия” профессора архимандрита Киприана (Керн), Париж, 1947 г.
6. “Литургика,” архиеп. Аверкия (Таушева), Джорданвилл, 2000 г.
7. “Метод Богослужебных Возгласов,” иером. Геронтия Кургановского, изд. Москва, 1897 г.
8. Моск. Руковод. “Руководство для лиц, отправляющих Церковные Богослужения в Московском Кафедральном Христа Спасителя соборе и Московском Болыиом Успенском,” Москва 1901 г.
9. Неополитанский: “Церковный Устав в Таблицах,” протоиерея А. Неаполитанского, изд. 2е, Москва, 1907 г.
10. Никольский: “Пособие к Изучению Устава Богослужения Православной Церкви,” протоиерея К. Никольского, изд. 7е, С.Петербург, 1907 г.
11. Нов. Скрижал: “Новая Скрижаль,” архиеп. Вениамина (РумовскагоКраснопевкова), изд. 17ое, СПетербург, 1908 г.
12. 13. Попов: “Письма по ПравославноПастырскому Богословию,” протоиерея Е. Попова, изд. 2е, Пермь, 1877 г.
13. 14. Розанов: “Богослужебный Устав Православной Церкви,” В. Розанова, изд. Москва, 1902 г.
14. 15. Р.д.с.п.: “Руководство для Сельских Пастырей.”
15. Типикон: “Типикон, сиесть Устав,” изд. Москва, 1904 г.
16. Хойнацкий: “Практическое Руководство для Священно Служителей при Совершении Святых Таинств,” протоиерея А. Хойнацкого, изд. Москва, 18821883 гг.
17. Ц.В.: “Церковный Вестник,” изд. С.Петербургской Духовной Академии с 1875 г.
18. Ц.Вгд. “Церковные Ведомости,” изд. Св. Синода с 1888 г.

[1] Указание типикона о крестовидном каждении многими воспринимается буквально, и приводит зачастую к тому, что совершающий каждение священнослужитель уподобляется какому-нибудь насельнику Шао-линя, размахивающему вокруг себя известным приспособлением для нанесения увечий противнику. Описываемые над головой огненные окружности, конечно же, ничего общего со знамением Креста не имеют, да и благолепия службе не прибавляют. Вот что пишет по этому поводу проф. М. Скабалланович: “Кадит крестовидно ” – отголосок той практики каждения, когда кадильница была без цепочек и ею удобно было делать крест; ныне крестовидность каждения заменена троекратностью его.” (Толковый типикон, выпуск II, Киев, 1913, с. 54).

[2] Такой порядок каждения полагается:

а) на вечерне: 1) в начале Всенощного бдения и 2) при пении “Господи воззвах”;

б) на утрени: 1) в начале утрени при пении “Непорочны,” 3) при пении “полиелея,” 4) по 8 песни канона, во время “Честнейшую”;

в) на литургии — по отпусте проскомидии, пред началом литургии. Каждение всего храма, начиная с средины его, совершается таким образом: сначала кадят кругом аналогия с иконою или со св. Евангелием, кругом Плащаницы, поставленных среди храма; потом входят в алтарь и кадят там престол и проч. Далее кадят в храме вышесказанным порядком. По каждении храма приходят к царским дверям и кадят их и иконы Спасителя и Богородицы, и затем опять идут к аналогию с иконою или Евангелием, или к Плащанице, и кадят их только спереди. После чего опять кадят священнослужителей, окружающих аналогий или Плащаницу. Такое каждение полагается: 1) на праздничной утрени, при пении величания после “полиелея”; 2) на утрени Страстной субботы при пении “Непорочны”; 3) на утрени в Страстной пяток, если Евангелие читается посреди храма; 4) пред Рождеством Христовым, Богоявлением и в Великий пяток, а также на 3-м часе в понедельник, вторник и среду Страстной седмицы.

Каждение одного алтаря и иконостаса, как внешней стороны алтаря, бывает таким образом: кадят престол со всех четырех сторон, затем жертвенник и весь алтарь; потом выходят пред царские двери, кадят пред ними и образами Спасителя и Богородицы, за сим служащих иереев, далее клиросы и весь народ. Такое каждение полагается на литургии: 1) по малом входе при архиерейском служении; 2) пред чтением Евангелия во время пения “аллилуйя”; 3) во время пения “Херувимской.”

Каждение одного жертвенника или престола бывает на литургии: 1) на проскомидии по возложении покровов над дискосом и потиром; 2) пред великим входом; 3) по великом входе при поставлении Даров на престоле; 4) при возгласе “Изрядно о Пресвятей”; 5) после возгласа “Спаси, Боже, люди Твоя.”

[3] Часто в будничные дни святому положены только стихиры, а “славы” нет. Тогда богородичен берется по гласу последней стихиры.

[4] Чин или последовательность поминовения святых, указанных в служебнике (лития, бдение) и в Общей Минеи, составляется так: Ангелы, пророки, апостолы, равноапостольные, святители, мученики, благоверные князья, преподобные, исповедники, безмездники, праведники, Христа ради юродивые.

 

[5] Краткие отпусты излагаются следующим образом: на Рождество Христово на всенощном бдении: “Иже в вертепе родивыйся и в яслех возлегий, нашего ради спасения, Христос истинный Бог наш, молитвами Пречистые Своея Матере, преподобных и богоносных Отец наших и всех святых помилует и спасет нас, яко благ и человеколюбец.”

           На тот же день следующий краткий отпуст на литургии: “Иже в вертепе родивыйся и в яслех возлегий, нашего ради спасения, Христос истинный Бог наш, молитвами Пречистые Своея Матере, святых славных и всехвальных Апостол, иже во святых Отца нашего Иоанна, Архиепископа Константина града, Златоустого, преподобных и богоносных Отец наших и всех святых, помилует и спасет нас, яко благ и человеколюбец” (Послед. утрени, вечерни и полунощницы, изд. в КиевоПсч. лавре, 1861 г., л. 82)

[6] Касательно отпустов на праздничные дни, в Служебнике находится следующее замечание: Ведомо же да будет тебе о сем Иерею: егда отпуст глаголеши дневный, или на праздник Богородицы, да не имаши глаголати в нем: Христос истинный Бог наш, молитвами Пречистые Своея Матере, честного и славного Ея рождества, или успения, или введения, и иных праздников Ея, или святого Иоанна Предтечи рождества, или усекновения, и прочих святых памяти или преставления их, или обретения и принесения мощей. Но сице глаголи, аще праздник Богородицы, рождества Ея, или успения, и прочих: Христос истинный Бог наш, молитвами Пречистые Своея Матере и всгх святых, помилует и спасет нась, яко благ и человеколюбец.

           Аще же святаго: “Христос истинный Бог наш, молитвами Пречистые Своея Матере и святого апостола, или святителя, или мученика (имя рек). И всех святых...” и прочее до конца.

[7] Святые дня бывают воспоминаемы в отдания праздников. Так, во вторник на отдание Пасхи, на вечерне обычный отпуст глаголет иерей без креста: “Воскресый из мертвых” и святого “дне поминает” (Тип. послед. отдания Пасхи). В день отдания Пятидесятницы, на утрени — на отпусте иерей поминает святого, его же есть день (Тип., послед. пятка по недели Пятидесятницы).

 

[8] С исторической точки зрения необходимо отметить, что утренние светильничные молитвы не всегда читались в этом месте утрени, т.е. во время Шестопсалмия. В древнецерковной практике утренние молитвы читались не все сразу, а размещались по всему утреннему богослужению, применительно к его составным частям. И ныне мы можем видеть это размещение в службах Страстной седмицы, в частности последних ее дней — пятницы и субботы, и на службах Святой Пасхи.

       В 4-9 вв. в Иерусалимской Церкви утреннее богослужение Страстей Христовых совершалось с крестными ходами к местам страданий Спасителя, где, между другими песнопениями, читалось Евангелие повествования событий страстей Господних в данном месте остановки. И там же читалась одна из утренних молитв, дошедших до наших дней.

Этот общий порядок ранних страстных служб, в своих отголосках, мы видим в сегодняшней службе “Последования Святых и Спасительных Страстей Господа нашего Иисуса Христа,” где концы утренних молитв и составляют возгласы к тем малым ектениям, которые произносятся в нашем чине в промежутках между антифонами и седальным.

           То же самое наблюдаем в утренней службе Великой субботы, и уже со всей силой выступает этот древний порядок в утрене Святой Пасхи, где мы находим те же возгласы на ектениях канона, которыми оканчиваются утренние светильничные молитвы. Интересная подробность: 9-ая утренняя молитва в древности связывалась с чтением Евангелия, что видно из ее содержакия: “Возсияй в сердцах наших, человеколюбче Владыко, Твоего богоразумия нетленный свет, и мысленные наша отверзи очи во евангельских Твоих проповеданий разумение...” Поскольку в службе Пасхальной утрени нет чтения Евангелия, в ней также отсутствует возглас и сопроводительной 9-ой молитвы: “Ты бо еси освящение и просвещение душ и телес наших...” О древности утренних светильничных молитв можно судить по той же 9-ой молитве евангельского чтения, которая читается перед Евангелием и на литургиях Свв. Василия Великого и Иоанна Златоуста, что восходит к IV веку.

       Профессор Киевской духовной академии Алексей А. Дмитриевский, доктор церковной истории и знаток церковной археологии и литургики свидетельствует о том, что утренние молитвы, издревле с текстовой целью размещавшиеся по всей утрени, “ныне сконцентрированы не вполне удачно и приурочены ко времени чтения (трепетного) Шестопсалмия... Во время Шестопсалмия священник в алтаре остается свободным, а посему позднейшие редакторы нашего Служебника, не знавшие о древнецерковной практике читать молитвы во время всего утреннего богослужения, на что указывали и существовавшие над молитвами надписания, с течением времени утраченные, отнесли их чтение священником на это свободное время, лишив его возможности читать Шестопсалмие, что прямо предписывается Типиконом, или, по крайней мере, прилежать со вниманием читаемому.”

И еще: “Всем и каждому хорошо известно, что одну из главных составных частей повседневного богослужения составляют, так называемые у нас, утренние светильничные молитвы, читаемые обычно священником, по прочтении первых трех псалмов Шестопсалмия. В нашей практике держится среди пастырей ни на чем не основанный обычай, противоречащий и прямому предписанию Типикона, по которому чтение Шестопсалмия прямо возлагается на предстоятеля церкви, что без прочтения этих утренних молитв якобы даже нельзя священнику и совершать на следующий день литургии. Отсюда в нашей практике мы видим, что все священнослужители, готовящиеся к совершению литургии, при начале Шестопсалмия, вместо того, чтобы, по предписанию Типикона, прилежать читаемому “со вниманием и со страхом, яко-же самому беседующе Христу Богу нашему невидимо и моляще о гресех наших,” углубляются в чтение утренних молитв и остаются совершенно равнодушны к умилительным и покаянным псалмам Шестопсалмия, которое, таким образом, как бы не для них предназначается, а для молящихся в храме” (Церковные Ведомости, 1912 г.,№14, 15 и 16).

           Мы поместили исследование почтенного церковного ученого не с целью оспаривать укоренившуюся практику читать утренние молитвы во время Шестопсалмия, а в надежде, что это повествование обогатит служащих историческим знанием подлинного значения и местонахождения утренних молитв, берущих свое начало в глубокой ветхости ранней христианской Церкви.

 

 

[9] Если на этой же службе есть величание, то оно поется единожды священнослужителями, после чего хор поет “Ангельский собор…”

[10] Интересное суждение по этому поводу находим в “Церковном Вестнике”: “Какие ектеньи в алтаре и какие пред царскими вратами должен произносить священник во время вечерни и утрени, когда он служит без диакона?

           Все ектении должно говорить на солее, кроме двух заключительных на бдениях и заутренях с славословием великим. Этого требует польза прихожан, которые с трудом слышат священника, тихо произносящего ектенью в алтаре. Исключение можно сделать разве только для малых ектений между кафизмами и ирмосами; во избежание излишней беготни из алтаря на солею и обратно” (Ц.В. 1889 г., №10).

[11] Если настоятель в храме, то, хотя бы он и не служил, готовящиеся к служению диаконы и псаломщики испрашивают у него благословение для облачения в священные одежды (Ц.В. 1896, №23).

[12] В Служебнике, в чине о приготовлении Агнца, нет указания на то, чтобы священник при троекратно произносимых словах: “В воспоминание Господа и Бога,” водружал копие в самую просфору вверху печати, внизу, справа и слева, и делал крестообразный надрез с каждой стороны печати. Выражением: “знаменуяй с ним трижды верху печати просфоры,” указывается, что знак креста нужно делать над печатью просфоры, а не на самой печати, что можно видеть из прибавления частицы “с” к слову “ним” (копием), которое в противном случае было бы неуместно; к тому же, если вонзать просфору вверху печати, снизу, справа и слева и притом крестовидно вонзать копие с каждой стороны печати, то значило бы делать — изображать знак креста на просфоре для Агнца не трижды, как предписывает Служебник, а четырежды (Р.д.с.п. 1886 г., №40).

[13] Правая сторона печати по отношению к иерею будет с левой стороны, левая — с правой стороны. — Книзу св. Агнец вырезается пошире и больше; разрезается во всю просфору. — При крестовидном разрезывании следует резать достаточно, надрезывая и края верхней корки, для удобного раздробления Агнца в свое время, но при этом должно стараться надрезать так, чтобы он не разбился (Ряз. Е. В. 1896 г., №16).

[14] “Некоторые не прободают Агнца и даже не прикасаются к нему копием, а только издали указывают на него; это неправильно: должно непременно прободать Агнец, как это указано в Служебнике” (Булгаков, стр. 888).

[15] Крошки, образующаяся при изготовлении св. Агнца, следует присоединять к частицам, вынимаемым из других просфор; эти крошки ни в каком случае не могут иметь значения частей освященного Агнца или Тела Христова, так как отделились еще до освящения его, а сами не подлежат таинственному “пресуществлению,” наравне с прочими частями, находящимися на дискосе вблизи Агнца (Ц.В. 1891 г., №5).

[16] По отношению к священнику с левой стороны Агнца.

[17] В субботу — “Яко начатки естества.”

[18] Кедрин, в Хронолог. на лета Пульхерии Императрицы: “Царь (Император) Феодосий и блаженная Пульхерия, весьма удивившись чудеси, повелели тако воспевать по всей вселенней Божественную сию песнь” (Святый Боже). Сия песнь воспевается в житии Василия Великого, Четьи Минеи, Генваря 1 дня, а из сего можно заключать, что она известна была в церкви прежде еще откровения о ней. Но сие ни мало не опровергает небесного ея предания. Ибо если она и была прежде Св. Прокла, но в столь редком употреблении, что, кроме жития Василиева, во всей древности первых четырех веков едва ли где еще находится воспоминание о ней; со времени же Прокла, начала быть употребляема безпрестанно, во всех славословиях и молитвах церковных, как песнопение, небесным видением и последствием чудотворным подтвержденное.

[19] После возгласа пред иконою Христа Спасителя: “Господи, спаси благочестивыя,” диакон “наводит (орарем, предподнятым правою рукою) ко вне стоящим, глаголя велегласно: и во веки веков,” т.е. произносит эти слова, обратившись лицем к предстоящему народу — к западу, оборачиваясь же к предстоящему народу, делает всем своим корпусом оборот на правую сторону; при этом, конечно. для диакона естественнее произвести полукруговое движение правою рукою, приподнятою вверх с орарем, по направлению от южной — левой стороны к северной — правой, по какому направлению он, обыкновенно, совершает каждение пред народом предстоящим; обратное движение правою рукою для диакона было бы неестественным (Р. д. с. п. 1889, №18).

[20] Прот. Никольский так определяет: “Господи, спаси и услыши благочестивых, среди нас стоящих и всех, которые будут во веки веков.”

[21] Так обычно и бывает в теперешней практике. “Церковный Вестник” высказывает иную точку зрения: “Священник, когда нет служащого диакона, должен произносить сам: “Господи, спаси благочестивые и услыши ны,” так как оно не из таких возглашений, которые принадлежат диакону только.” (Ц.В. 1900, №23).

[22] В древние времена священнослужители при совершении литургии прежде входа со святым Евангелием, в святой алтарь не вступали, да и царские врата до входа пребывали затворенными; и отверзались при вступлении архиерея в алтарь, с пением стиха: “Приидите, поклонимся...”

           В наше время вхождение председательствующего священнослужителя из середины храма в алтарь после входа соблюдается только на архиерейском служении.

[23] По указанию Чиновника “на литургии после каждения всего алтаря, не кадят сразу священнослужителей и церковнослужителей, находящихся в нем, но сначала выходят царскими вратами, затем кадят иконостас, после чего возвращаются в алтарь, кадят находящихся в нем, (причем архиерея здесь кадят трижды, т.е. “три по три”) и снова выходят царскими вратами на амвон и тогда уже кадят народ предстоящий в храме, начиная с ликов. По возвращении в алтарь и каждении престола всегда кадят в последний раз архиерея или предстоятеля.” По нашему скромному мнению лучше было бы и на архиерейской службе сначала покадить алтарь и всех находящихся в нем, а потом — иконостас и народ: Чем меньше хождения взад и вперед, тем меньше суеты (епископ Александр).

[24]) Это также 9-я утренняя светильничная молитва, читаемая иереем во время Шестопсалмия на утрени (см. отд. III. 3)

[25] О чтении Евангелия на Св. Пасху см. Приложение №4. 14

[26] По нашему скромному мнению лучше было бы и на архиерейской службе сначала покадить алтарь и всех находящихся в нем, а потом — иконостас и народ: Чем меньше хождения взад и вперед, тем меньше суеты (епископ Александр).

[27] Особый случай: “Как поступать священнику, если по неосторожности, снимая воздух с Чаши, пред Символом веры, прольет все содержимое Потиром? Может-ли он продолжать литургию и достаточно-ли будет, если он принесет покаяние лишь пред своим отцом духовным? Применительно к указаниям “Известия Учительного,” он должен влить в сосуд вина и немного воды и, по произнесении слов: “и един от воин копием ребра Ему прободе,” продолжать литургию обычным порядком. О случае этом, независимо от покаяния пред отцом своим духовным, он должен донести преосвященному непосредственно или через благочинного” (Ц.В. 1900 г., №13).

[28] Некоторые полагают, что следует звездицу так класть, чтобы изображение на ней креста или образа (на вершине) обращено было вперед — на запад, подобно тому, как Чаша ставится на престоле так, чтобы икона Спасителя на ней обращена была бы вперед, т.е. на запад.

[29] “Сколько известно, вообще запасной Агнец, приготовляемый в Великий четверток для больных мирян, всегда раздробляется на частицы положительно весь без изъятия, и во всяком случае, без сомнения, всегда будет несравненно благоразумнее со стороны священника, если он для причащения всех готовых к причащению в данное время, возьмет несколько частиц из находящихся в наличности освященных частей, чем когда вместо этого станет откладывать причащение кого-либо на другой день, или без всякой надобности возьмет причащать их запасными Дарами, как будто бы в частицах, назначаемых для исполнения Св. Чаши или для причащения священнодействующих, заключается не такое же истинное Тело Христово. А еще лучше причащать в случае надобности возможно малыми частицами; тогда достанет для всех” (Хойнацкий, “О Литургии,” пар. 132).

[30] В этой известной молитве следует обратить внимание на следующую подробность: в первой части молитвы произносится слово “Таинств,” а во второй “Таин.”

[31] Не полагается лжицу оставлять в Потире (Попов, ч. 2-я, стр. 93).

[32] См. также выше отд. IV.35.

[33] По ходу Божественной литургии, во время пения “Видехом свет истинный,” священник и диакон обращаются к св. трапезе (престолу), священник кадит трижды, глаголя в себе: “Вознесися на небеса, Боже, и по всей земли слава Твоя.” Слово в служебнике “трижды” нужно относить собственно к каждению, а не к произношению до трех раз слов: “Вознесися на небеса, Боже.” Поэтому-то эти слова при троекратном каждении и произносятся только один раз. Затем, согласно служебнику, священник, поклонився и прием святый Потир, и обращся к дверем, зря на людей, глаголя тайно: “Благословен Бог наш,” и возгласно, т.е. вслух: “Всегда, ныне и присно, и во веки веков.”

[34] Бывают исключения, например на 5-ой седмице Великого поста — в среду кафизма 7-ая, в четверг 12-ая. Бывает, что кафизмы вообще нет, как, например, в канун праздника Благовещения в нарочитые дни поста (см. Марковы главы в Типиконе). В таком случае, священник вычитывает все семь светильничных молитв попорядку, как обычно, во время чтения предначинательного 103 псалма. Перенесение Агнца тогда совершается во время пения стихир на “Господи воззвах,” после чего бывает каждение всего храма и малый вход.

[35] Евангелие читается как и на обычной литургии в течение года, т.е. диакон читает в царских вратах, обратившись на восток, а, если диакона нет, священник читает в царских вратах, обратившись к народу.

[36] Каждения иконостаса и молящихся в это время не бывает.

[37] Славянский переводчик это греческое выражение (“скажем и о самих”) отнес к третьему лицу: “скажем и о них самих” (вероятно, собирательно о всех помянутых до этого в ектении лицах). Так мог появиться вариант “рцем и о них.”