Письмо главного редактора журнала «Оранж»

Нина Малкин

Девушки против

 

Текст предоставлен изд‑вом http://litres.ru

Нина Малкин

Девушки против

 

Посвящается Джини и Рози,

которые знают, для чего нужны друзья.

 

Письмо главного редактора журнала «Оранж»

 

«Считаешь себя клевой девчонкой?

Так докажи!

Прими участие в конкурсе «Неугомонные читатели», получи шанс провести все лето в Нью‑Йорке, работая над созданием своего любимого журнала. Я не оговорилась – именно работая над созданием! Ты будешь писать статьи, проводить фотосъемки, брать интервью у самых блестящих звезд, будешь стоять у истоков новейших тенденций моды и стиля. И все это прямо здесь, в журнале, который является самым популярным у девушек‑подростков Америки.

Девушки, которые победят в конкурсе эссе, станут командой под названием «Неугомонные читатели». Из‑под их пера выйдет первый в истории журнала номер, созданный нашими читателями. Я постоянно буду рядом, так что мы успеем подружиться и выпустить самый лучший из всех номеров «Оранж»! На странице 137 перечислены скучные правила и противные инструкции. Хорошенько их изучите и садитесь за эссе, от которых, я приду в полнейший восторг.

 

С любовью,

Иззи.

Изабель ЛаПойнте

Главный редактор»

 

Заявка на участие в конкурсе

 

 

Эссе

«Почему я должна принять участие в создании «Оранж»

Бэбилон Эдисон

 

Семейная легенда гласит, что я всегда глотала журналы. В буквальном смысле этого слова. В возрасте двух лет я отравилась, и мне стало плохо, очень плохо, ужасно плохо, по‑настоящему плохо. Все были в панике, никто не мог понять, что случилось с ребенком, отчего его так сильно рвет. А потом в какой‑то момент мама заметила отметины маленьких зубов на том, что осталось от ее «Нью‑Йоркера». Н‑да. Простите.

Сама я этого события не помню. Мое первое воспоминание о страсти к журналам относится к периоду увлечения «Садовой радостью». Не надо смеяться! Мне тогда было семь лет. В южном Бостоне, откуда я родом, тянутся ряды грязных кварталов и бесконечные серые заасфальтированные дороги. Здесь в помине нет розовых кустов и цветов вдоль обочин. Я пропадала на страницах, усыпанных лепестками, прогуливалась мимо клумб ярких цветов, лежала на зеленых лужайках, вдыхала ароматы; стрекозы и бабочки садились мне на плечо. В моих фантазиях, конечно. Но это было такое блаженство!

К средней школе я переросла цветочную стадию, но навязчивое увлечение журналами захватило меня без остатка. Каждый вторник, перед тем, как сдать в макулатуру хлам, накопившийся за неделю, наша консьержка отдавала мне пачку бумаги. Я хваталась за все: мода и красота, спорт и развлечения, кулинария, дизайн интерьеров, путешествия, литературные журналы, таблоиды, отраслевые журналы на темы, о которых я не имела ни малейшего понятия. У каждого журнала – свое направление, свой голос… все это завораживало.

На первом курсе высшей школы я сознательно отвергла и возненавидела рекламу в журналах. Что есть журнал – подставка для рекламных объявлений? И тогда я стала выпускать свой журнал, научно‑фантастический, «Бэбил». «Бэбил» – это мое прозвище, и неплохой омоним слова «болтовня».[1] Конечно, это звучит несколько самокритично, но признаюсь, «Бэбил» был ограниченным. Созданный мною, созданный для меня, созданный, чтобы писать обо мне – слишком много меня, меня, меня… даже для меня самой! Я мечтала о журнале о девчонках, похожих и не похожих на меня, о реальных девчонках, которые живут в сегодняшнем мире и занимаются чем‑нибудь интересным. Я искала журнал с идеальным для себя содержанием – прямолинейных, важных, проблемных статей, которые заставляют тебя думать и чувствовать. Еще я хотела качественной графики. Словом, мне нужно было произведение искусства, причем, такого формата, чтобы можно было положить его в рюкзак. И если уж обязательно вставлять в журнал рекламу, пусть это, по крайней мере, будет реклама того, что мне нужно, что я хотела бы купить.

А какие у нас есть журналы для девушек моего возраста? Большинство журналов выходит еще со времен молодости моей мамы. Пишут в них о девицах, зацикленных на похудании и парнях. Девицы эти в высшей степени гламурные, женственные… Розовые куклы Барби. В настоящей жизни редко таких встретишь.

И тут – оба‑на! Свершилось! Появилось что‑то получше розового. Оранжевый! «Оранж»! Наконец‑то! Оранжевый – лучший цвет для девчонок, вроде меня, клевых, неугомонных девчонок.

Я купила журнал, прочитала, восхитилась, и с тех пор покупаю и храню каждый номер «Оранж». Я уверена, что мне на роду написано стать главным редактором журнала. Нельзя ведь отрицать, что съеденный «Нью‑Йоркер» оказал влияние на мою судьбу. Поэтому я многое отдала бы за то, чтобы поучаствовать в процессе создания лучшего на свете журнала для девчонок. Моя любимая рубрика? Конечно, «Думай!». Рубрика, где описаны реальные истории из жизни. Они заставляют ум развиваться, сердце – воодушевляться, душу – разгораться. Я буду работать, как сумасшедшая, буду фонтанировать блестящими идеями, я буду делать все, только кофе не буду заваривать. Я – Бэбилон Эдисон, мне семнадцать лет, я родом из Бостона, штат Массачусетс, и поэтому должна участвовать в программе «Неугомонные читатели».

Увидимся летом! Ура!

 

Реальная история

 

«Я уехала от своего чудесного парня!»

 

Почему, ради чего девушка может бросить симпатичного, классного, любимого и нежно любящего ее парня? С ума она не сошла…

 

Лето только‑только начиналось. Неважно, какое число показывал календарь, для нас лето начиналось только сегодня. В южном Бостоне лето официально начинается в день вечеринки у Куиннов. В каждом районе обязательно есть хоть один веселый дом, где всегда проходят вечеринки. У нас это дом Куиннов. Родителям‑Куиннам все равно, что делают их дети, главное – что они делают это у себя дома. Поэтому, разумеется, их дом притягивает к себе всю округу как магнитом. Количество сегодняшних гостей, наверное, приближалось к миллиону. Конечно же, мы с Фионой тоже были в списке.

Мы шли в гости, а у Фионы было ужасное настроение. От нее так и веяло холодом. Впору одеться потеплее, но а) сейчас лето и б) сегодня праздник. Так что я ограничилась только самым необходимым – на мне были легкая футболка и хлопковая мини‑юбка. Я прекрасно знала, отчего бесилась Фиона. Я собралась уехать в Нью‑Йорк чуть ли не на целое лето. Она очень радовалась за меня, но сильно огорчалась из‑за себя.

Вернее из‑за нашей четверки, в которую входили сама Фиона, ее парень – Бен, я и мой любимый – Джордан. Мы были лучшими друзьями, крепкими парами, даже на свидания ходили вчетвером. Джордан недавно приобрел «фольксваген кабриолет» 1997 года в прекрасном состоянии. Теперь у нас была машина. Куда хочешь, туда и поезжай… Каникулы обещали быть морем блаженства и лени – никто не планировал никаких особенных дел.

А я взяла и все испортила. Собралась на все лето в Нью‑Йорк, воплощать в жизнь свою внезапно сбывшуюся заветную мечту. Я до сих пор не могла в это поверить. Я, Бэбилон Эдисон – редактор рубрики «Думай!» в журнале «Оранж»! Сначала у меня буквально снесло башню от счастья. Но, в конце концов, я поняла, что своими разговорами на эту тему я расстраиваю Фиону. Поэтому по дороге к Куиннам я болтала о всякой ерунде.

До дома Куиннов оставался еще целый квартал, но мы уже услышали грохот музыки.

– Фиона! Бэбил! – громко окликнула нас Тери Куинн.

Тери бросилась обниматься и тяжело повисла на нас. Для сегодняшнего события я специально разрезала одну из своих футболок и сделала вырез глубоким. Надо же мне развивать в себе навыки дизайнера. В результате Тери превратила мою конструкцию из секси, «спадающей с плеча», в неприличную, «сваливающуюся с локтя».

Фиона высматривала наших мальчиков, а я приводила в порядок одежду. Я точно знала, что Джордана здесь быть никак не может. Он еще таскает ящики с продуктами в модном магазине в Бикон‑Хилле. Здесь Джордан не появится до восьми. Иногда он приходит на свидание прямо с работы, но сегодня собирался заскочить домой, чтобы принять душ. Я так явственно представила себе Джордана, что ощутила его запах. Ах, как я буду скучать по своему парню!

Тут Фиона пихнула меня в бок, и я вернулась к реальности.

– Ах, Бэбил, я тебя просто ненавижу, – застонала она. – Поверить не могу, что ты уезжаешь. Ты с ума сошла, вот что.

Я очень люблю Фиону, но сомневаюсь, что смогу когда‑нибудь объяснить ей свой поступок так, чтобы она поняла. Фиона тоже обожает «Оранж». Мы с ней вместе подписывались на него. Но для Фионы поехать работать в Нью‑Йорк было так же дико, как, скажем, полететь на Марс изучать пещеры. Когда я решила подать заявление на участие в программе «Неугомонные читатели», то и Фионе предлагала попробовать. Фиона серьезно занимается спортом, и могла бы стать хорошим редактором спортивной рубрики «Вперед!». А она даже не почесалась заполнить заявление. Лично я считаю, что это общая беда жителей южного Бостона – мы гордимся, что родились здесь, но в то же время боимся, что никогда отсюда не вырвемся. В итоге никто и не пытается. А я вот попыталась.

Теперь Фиона расстраивается из‑за моего решения, но она моя лучшая подруга и я ее люблю. И она тоже любит меня. Я это знаю.

– Ну да. А ты думаешь, мне легко? Знаешь, как я боюсь? – улыбнулась я. – Будем созваниваться каждый день… или общаться по аське… Ты даже не успеешь соскучиться.

Говорила я это, а сама думала – неужели это звучит убедительно? Я надеялась, что да. Мне самой было трудно представить себе лето без Фионы. Не успела она ответить мне, как появились наши мальчики.

Сначала поцелуй. Это наш ритуал. Мы не произнесли ни звука, Джордан просто взял мое лицо в свои руки. Потом мягко, но настойчиво прижался губами к моим губам и замер так на несколько прекрасных мгновений… Этот ритуал всегда говорил мне больше, чем просто слова. А сегодня вечером – намного больше, чем когда‑либо. Потом Джордан немного отстранился, все еще не выпуская мое лицо из своих рук, и я потянулась, чтобы дотронуться рукой до его щеки. Это наш бзик, наша любовная игра, наше молчаливое церемониальное приветствие друг друга, уже… ого, почти восемь месяцев. Первая настоящая любовь, первый настоящий поцелуй, первый настоящий парень. И у Джордана так же.

 

Конечно, объявить Джордану, что я получила работу в журнале «Оранж» и что меня не будет дома целых два месяца, было нелегко. Шел пятый урок. Мой ланч, его французский. Джордан, по обыкновению, прогуливал, чтобы побыть со мной. Он оправдывал эти прогулы тем, что собирается стать полицейским. Поскольку он будет защищать мирных граждан в Бостоне, а не в Париже, то на кой ему сдался этот французский? А вот мне Джордан был нужен. И, несмотря на то, что прогуливание уроков противоречило моим убеждениям, я с гораздо большим удовольствием обнималась с ним на заднем дворе, чем отправляла его спрягать глаголы.

– Ну, а мне что теперь делать? – Джордан смотрел на меня. Я отводила глаза на что угодно – поглядела на цепь, огораживающую школьный двор, пересчитала машины на парковке, потом трещины на асфальте. Я готова была считать что угодно, лишь бы не встречаться взглядом с его голубыми глазами. – Бэбил, слушай, я же – а) ничего такого не сделал? И – б) прости меня, если что.

Я уже и сама не помнила, кто из нас от кого подхватил эту манеру перечислять пункты по буквам. То ли я от него, то ли он от меня. Да это и неважно – когда люди влюблены, у них появляется много одинаковых привычек.

– Что ты, Джордан, ты ничего плохого не сделал. Да и не мог сделать. – Я заставила себя посмотреть на него. – Ты сделал меня счастливой, – тихо и кротко проговорила я. Затишье перед бурей. – Ты представляешь, Джордан, этот журнал в Нью‑Йорке, «Оранж», оплатит все расходы, а мои родители сейчас как раз на мели. И не расстраивайся, пожалуйста, Джордан, это только на одно лето, и ты знаешь, как я буду скучать по тебе. Но ты представляешь, сколько дверей это откроет, я должна это сделать…

– Погоди, погоди, что ты несешь?

Если бы он записал это на магнитофон, то мог бы проиграть потом в замедленном темпе и тогда без труда разобрал бы.

Я порылась в рюкзаке и вытащила яркий конверт. Из него выпало письмо, скорее напоминающее записку, неофициальное, простое, дружеское, и протянула ему.

 

«Привет, Бэбилон!

Похоже, этим летом нам с тобой предстоит совместная работа в нашем любимом журнале! Так что, если сможешь не потеряться в куче бумаг, приложенных к письму, заполнить их и выслать обратно до 1 июня, то скоро увидимся. Удачи!

С любовью,

Иззи.

Изабель ЛаПойнте

Главный редактор»

 

– Ух ты, – выдохнул Джордан, – ну надо же…

Пока он соображал, я боялась дышать. И вдруг он расплылся в широченной улыбке, от уха до уха. Он так обрадовался за меня.

– Да знаешь ли ты, какая ты умница? – тихо спросил он. – Нет, Бэбилон, ты об этом знаешь? – И тут он схватил меня, и обнял, и зашептал в самое ухо: – Знаешь или нет? Отвечай, знаешь?

Я уже сама не понимала, о чем именно спрашивал Джордан. Наконец, он меня выпустил и стал задавать практические вопросы, на которые я вполне могла ответить.

– Когда ты уезжаешь?

– Первого июля.

– Как ты туда доберешься?

– На самолете!

– Где ты будешь там жить?

– В общежитии Нью‑Йоркского университета. Программа «Неугомонные читатели» каким‑то образом связана с факультетом журналистики.

И тут последовал самый приятный, самый милый, самый чудесный вопрос, который только мог задать мне Джордан.

– А можно я как‑нибудь приеду и навещу тебя? В выходные? Ты покажешь мне Нью‑Йорк!

– Конечно! Это будет здорово! Конечно, конечно, конечно!

Я крепко обняла его и подумала, как мне повезло. Самый лучший в мире парень, самое лучшее в жизни лето, и, главное, я не сплю, все по‑настоящему! Это правда, это реальность, это происходит со мной.

 

А сегодня мне надо было сосредоточиться на том, что я ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС. В конце концов, это, вроде как, моя прощальная вечеринка. С приходом ребят Фиона заметно повеселела. Вечер был чудесный – на небе ни облачка, в вышине полумесяц. К тому же Куинны никогда не убирают рождественскую иллюминацию. Поэтому задний двор был освещен так, что все казались красивыми. Особенно Джордан. Его светлые волосы и веселая улыбка, легкий загар, накачанные плечи. Он у меня пловец. Грохотала музыка. Ребята расслаблялись. Свобода лета ощущалась в полную силу.

Я стремилась не пропустить ни одной минуты вечеринки. Болтала с девчонками. Позировала перед фотоаппаратом. Позже Джордан увлек меня в дальний угол двора, где рождественские огоньки горели очень тускло, а часть вообще погасла. Мы обнимались и целовались нашим особым поцелуем. Только душой я уже была не здесь, не на вечеринке у Куиннов в южном Бостоне, а где‑то в неотвратимо надвигающемся скором будущем. Это ужасно, но… я целовалась со своим парнем и одновременно думала, что сказать при встрече Иззи ЛаПойнте.

Я чувствовала себя виноватой, как будто предавала Джордана. Однако с того момента у меня возникло только одно желание – поскорее улететь отсюда подальше.

 

Оторвись на сцене

 

В большом городе все – сцена. Так что, когда на тебя направляют луч прожектора, улыбнись так ярко, чтобы затмить его!

 

Через полчаса мы снова собрались около гор еды, и я подумала, что, наконец‑то, ухвачу клубничинку. Но не тут‑то было!

– О! Смотрите! – громко прошептала Табби и пихнула меня в бок.

О, ну надо же, Матумба, наш цербер, кошмарный стажер, прокладывала к нам дорогу. Но что еще хуже – за ней шла ее команда. Я решила не делать скоропалительных выводов, может, на этот раз она не станет на нас кидаться.

– Привет, Матумба, – поздоровалась я. На ней была какая‑то прозрачная ленточная блузка и майка. Ничего так, и я решила ее похвалить. – Хорошо выглядишь.

Матумба поморщилась.

– Да, спасибо. Я подумала, что вы, редакторы, должны познакомиться со стажерами «Оранж».

Что за снисходительный тон! Теперь‑то уж мне точно не послышалось.

– Знаете, на случай, если вдруг потеряетесь в офисе, заблудитесь, – продолжала язвить Матумба, – вам может понадобиться совет или помощь тех, кто в курсе.

С ней пришли две девицы. Одна, полная, очень загорелая, в обтягивающей майке. Она захихикала. Другая – скучающая, томная, бледная, тощая, зато с килограммом бус на шее. У всех троих на плече висели одинаковые сумки – кожа и холст, покрытые логотипами. Либо настоящие дизайнерские, либо хорошая подделка. Какая, впрочем, разница?

– Спасибо, Матумба, очень мило с твоей стороны. – Я решила не отвечать в ее духе. Потом повернулась к обгоревшей на солнце фифе. – Привет, я Бэбилон.

Она фальшиво улыбнулась мне и как‑то изогнулась.

– Здравствуй, я – Анджела.

Я посмотрела на тощую, но тут вмешалась Полина.

– А ты же Кейтлин, да? Ты, наверное, уже знаешь меня, я – Полина. Я видела тебя сегодня в «Твори!». С «Фейзером» ты настоящий профессионал.

– Что за «Фейзер»? – спросила Нэй‑Хо, то ли, правда, не знала, то ли хотела подлить масла в огонь.

– А, это цветной ксерокс, – ответила Полина, краем глаза наблюдая за Кейтлин. – Обязанность Кейтлин – делать копии в моем отделе.

Вот это да. Видимо, начинается борьба за сферы влияния между Неугомонными читателями и студентами‑стажерами. Страсти еще не успели разгореться как следует, когда появилась Пегги Хаксли.

– Девочки, быстренько, сюда, сюда, идемте за кулисы, бегом!

 

* * *

 

– Добро пожаловать, независимые женщины! – Иззи ЛаПойнте выдержала крошечную паузу. – И независимые мужчины.

Я смотрела из темноты кулис на маленькую сцену клуба «Карго» и поражалась, сколько же граней таланта у этой женщины. Плюс к тому, что я уже увидела в ней, она умеет безукоризненно управляться со временем и командовать вниманием толпы. А платье? Гладкое, с графическим рисунком. Волосы? Взбиты до предела. Сережки? Свисают до плеч. Вот так празднует Иззи. При ее стиле практичной, приземленной, «своей девчонки», когда надо, она умеет одеться и держать себя, играя на равных с сильными мира сего.

– Я так рада, что вы смогли сегодня посетить вечеринку «Оранж», посвященную Четвертому июля. – Она стояла достаточно близко к микрофону, чтобы ее голос без напряжения разносился по всему клубу. – Я не собираюсь терзать вас увлекательной информацией об увеличении в «Оранж» количества рекламных разворотов за последние шесть месяцев. Я лишь собираюсь сказать вам, почему «Оранж» такой клевый, нет, я не скажу вам, я покажу, потому что это именно то, что заставляет нас, команду «Оранж», активно крутиться – это девушки, которые читают наш журнал. Пятеро из них сегодня находятся здесь – это редакторская команда нашей новой, в первый раз запущенной программы «Неугомонные читатели». Как только вы увидите их, то сразу поймете, почему я так верю в будущее этого мира. Потому что эти юные создания – те, кто поведут туда всех нас.

Тут мою руку сжала чья‑то ладонь. Я поняла, что это Эммали, которая стояла ко мне ближе всех.

– Я сейчас упаду в обморок! – шепнула она.

Я сжала ей в ответ руку и улыбнулась в полумраке. Надеюсь, Эммали заметила. Конечно, это просто здорово, что Иззи придает нам такое большое значение, но предстать сейчас на сцене во всей своей красе перед всеми этими людьми – страшнее не придумаешь.

– Скоро все закончится, и мы пойдем на танцпол, оторвемся… – сказала я.

Эммали тихо усмехнулась. И тут мы услышали голос Иззи.

– Редактор рубрики «Думай!» – мисс Бэбилон Эдисон!

Видимо, Иззи решила вызывать нас по алфавиту, поэтому я оказалась первая. Я вышла на сцену на ватных ногах. Я заставила себя думать о клубнике и только о клубнике. Как будто клубника – самое важное, что есть в этой жизни. И только клубника имеет значение. Потом я поняла, что уже стою на сцене, и публика хлопает мне как сумасшедшая. Иззи обняла меня, улыбнулась, и волнение чуть‑чуть отпустило.

 

На самом деле, все эти аплодисменты и Иззи рядом – все казалось нереальным. Можно было подумать, что я знаменитая, хотя на самом деле я еще ничего в жизни не сделала. Или что я какая‑то особенная, потому что так говорит Иззи. И все равно, ни сливки общества, набившиеся в клуб в своих дизайнерских нарядах, ни подарочные пакеты от «Оранж», набитые всякой косметикой, бижутерией и дисками, – ничто не могло сравниться с этим неизведанным, небывалым чувством, охватившим меня. Вскоре мы впятером стояли на сцене вокруг нашей веселой начальницы. Она представила нас, каждую по очереди и, наконец, вскинула руки вверх.

– Леди и джентльмены! Встречайте! Неугомонные читатели! – воскликнула она.

Это словосочетание завораживало меня. Особенно, когда его произносила Иззи. Наверное, так сбываются заветные мечты.

– Эти девушки невероятны. Они были выбраны за свои таланты, драйв, честолюбие и абсолютное великолепие. И они еще покажут всему миру, на что способны настоящие клевые девчонки! – Иззи оглянулась на нас. – Девушки, подойдите поближе! Пусть вся элита Нью‑Йорка, собравшаяся сегодня здесь, хорошенько вас рассмотрит. Но у меня есть еще один сюрприз для вас. Сейчас я вам о нем расскажу.

Иззи выдержала еще одну многозначительную паузу, во время которой никто и вздохнуть не посмел. Мы придвинулись к ней поближе, жадно ловя каждое слово.

– Вы, Неугомонные читатели, будете страшно заняты все лето, вы будете придумывать, планировать, сочинять, создавать и совершенствовать самый лучший за всю историю существования журнала «Оранж» номер. Но это еще не все. – Иззи сияла. На какой‑то момент мне показалось, что по кончикам ее пальцев сейчас побегут электрические искры. – Одна из вас, та, которая докажет мне, что она самая клевая, закончит данный эксперимент с небольшим бонусом в кармане. Она получит в свое полное распоряжение целую рубрику, несколько страниц в журнале «Оранж». Она сможет заполнять ее любыми словами, образами и идеями, какими только пожелает. Весь следующий год.

Информация начала проникать в мой мозг, закололо в руках и в ногах. Уж не знаю, что ощущали остальные девчонки. Наша собственная колонка! Наша собственная рубрика! На целый год!

Секундочку. Неправильно говорю. Никакая не наша рубрика. Моя рубрика. Мое пространство, мой форум, мои читатели. Это же сделает мне журналистскую карьеру! Не говоря уже о том, что я смогу поступить в любой колледж, какой пожелаю, но что самое главное, это же шанс стать голосом клевых девчонок по всей стране. Двенадцать статей на темы, на которые я хочу порассуждать. Моя собственная рубрика!

Или собственная рубрика Полины.

Или Табби…

Или Ней‑Хо.

Или Эммали.

Одна рубрика. Автор – только одна из нас, пятерых.

Я быстро‑быстро заморгала, пытаясь сосредоточиться на том, как бы не упасть со сцены. С девчонками тоже творилось непонятное. Табби прижала руки к груди и тихо повизгивала, Ней‑Хо мелко подпрыгивала на месте, Полина выпрямилась, даже как будто стала выше, и задрала голову, тоже мне, героиня, а Эм хлопала огромными сияющими глазами и широко улыбалась. Интересно, о чем они сейчас думают. Хотя чего тут гадать. Конечно, о том же, о чем и я: «Вот оно, начинается…»

 

Основы крутости

 

Сумка от дизайнера (не подделка!!)? Надежное фальшивое удостоверение личности? Футболка за 100 баксов? Мобильник, такой продвинутый, что в нем есть даже ESP? [6]  Узнай, что тебе необходимо для получения универсального пропуска всюду, куда душа пожелает.

 

Центральный парк, этот большой зеленый оазис посреди Манхэттена, – идеальное место для проведения акции «Осторожно, деревья!». Мы организовали мероприятие в целях привлечь внимание общественности к варварскому отношению к окружающей среде. Мне очень понравилось, что в последнем номере «Оранж» не только писали о безответственной массовой вырубке лесов, но и решили закрепить успех такой акцией. Нам тоже довелось в ней поучаствовать. Это было в пятницу, перед Четвертым июля.

– Здорово смотритесь! – похвалила нас Иззи, когда мы собрались у эстрады в парке. Мы были одеты в футболки с надписью «Клево!» и в шорты с надписью «Осторожно, деревья!». – Молодцы, девчонки! Вы супергерои, которые пришли показать миру, что каждое деревце, растение, цветок, куст и травинка бесценны и важны!

Нам поручили бегать по всему парку и раздавать номера июльского «Оранж» и листовки акции «Осторожно, деревья!». Потом мы вместе с Иззи и собравшимися здесь сегодня специалистами по охране окружающей среды и политиками позировали для фотографий.

Мы с девчонками еще ни слова не сказали о бомбе, которую сбросила на нас Иззи накануне вечером. Конечно, в первый момент мы совершенно обалдели. Но когда загремела музыка, мы одна за другой спрыгнули со сцены в зал и вышли на танцпол. Ну и можно себе представить, как мы впятером танцевали и отрывались. К нам потянулись парни. Неугомонные читатели держались друг друга, а парни двигались вокруг нас по орбите, как спутники. Напряжение последних двух дней, наконец, вырвалось наружу, и мы сбрасывали его, как могли.

 

 

Нина Малкин

Девушки против

 

Текст предоставлен изд‑вом http://litres.ru

Нина Малкин

Девушки против

 

Посвящается Джини и Рози,

которые знают, для чего нужны друзья.

 

Письмо главного редактора журнала «Оранж»

 

«Считаешь себя клевой девчонкой?

Так докажи!

Прими участие в конкурсе «Неугомонные читатели», получи шанс провести все лето в Нью‑Йорке, работая над созданием своего любимого журнала. Я не оговорилась – именно работая над созданием! Ты будешь писать статьи, проводить фотосъемки, брать интервью у самых блестящих звезд, будешь стоять у истоков новейших тенденций моды и стиля. И все это прямо здесь, в журнале, который является самым популярным у девушек‑подростков Америки.

Девушки, которые победят в конкурсе эссе, станут командой под названием «Неугомонные читатели». Из‑под их пера выйдет первый в истории журнала номер, созданный нашими читателями. Я постоянно буду рядом, так что мы успеем подружиться и выпустить самый лучший из всех номеров «Оранж»! На странице 137 перечислены скучные правила и противные инструкции. Хорошенько их изучите и садитесь за эссе, от которых, я приду в полнейший восторг.

 

С любовью,

Иззи.

Изабель ЛаПойнте

Главный редактор»