Проверка работа группового этапа ЯнКо-8 (первый раунд дуэлей)

Участник номер 1

Тема "Вторая попытка"

Сохранившийся отрывок из предсмертной записки заключенного Г.-Ч., обнаруженного в своей камере со следами асфиксии утром 2 июля прошлого года

...каземат, мне остается только слово, почти сводящее с ума. Теперь я знаю: слово выше движений, красок, кадров, нот... Его не пишешь, только дышишь (но Бог - услышит, Бог - прочтет, мы с ним доверились друг другу, как два Творца, как два Отца). Но почему же всё по кругу - и без конца...

Всю ночь вчера проговорив, мы пришли к тому, что у Христа и у меня все те же рифмы - и Он, как я, от них устал. Мы столько строчек отмахали, поболе прочих - и вотще, я даже здесь пишу стихами - хотя, казалось бы, зачем? Я спрашивал с улыбкой кроткой, неужто всё настолько зря... С Его креста в моей решетке слетала бледная заря, Он ничего мне не ответил - и, может, это был дурман, конец зимы, метельный ветер, и просто я схожу с ума?..

Нет, нет, Он был - смешной и прыткий, гудел всю ночь - и я постиг, что был Его второй попыткой хотя бы что-нибудь спасти. Вторичное - уже не ново, но - спрашивал Он - почему я повторил одно лишь слово, не доживя до крестных мук? Неужто же - не понимал он - едва познавшему перо, мне мира стало - крайне мало?.. Да нет, достаточно порой. Мы распрощались без печали - и Он признал, прикрыв глаза, что, видимо, здесь изначально почти что нечего спасать.

Вторично не признав Второго, молчит и дышит…

Астрофические стихи… Да, довольно интересный приём. Я сам недавно что-то такое писал)

Хорошо, раз уж этот приём у нас здесь главный, сразу же скажу, что, как мне кажется, не везде он оправдан. Да, это жанр «предсмертной записки», обрамлённой даже неким прозаическим предисловием, поясняющим происходящее (кстати, если «заключённый Г.-Ч.» был к чему-то отсылкой, то я, увы, не выкупил), но приём записи «сплошным текстом» «играет» здесь, как мне кажется, только в первом абзаце, где есть повторы, внутренние рифмы, укороченная строка. Там – да, круто. Всё, что записано ниже, легко можно было бы записать привычной строфикой, и, ИМХО, текст бы от этого выиграл в понятности, потому что в такой записи его структура расплывается, его просто сложно читать, но когда разбираешься – построение вполне обычное, и это чуть разочаровывает.

Гораздо больше мне нравится приём, делающий содержание циклически повторяющимся, заезженной пластинкой, услышанной нами не с самого начала. Тут чуть страдает логика – это же всё же записка, но, учитывая общую притчевость её содержания, это не страшно. Приём усиливает восприятие – и всё равно, кстати, чтобы уловить нюансы смысла, нужно прочесть текст не один раз, по кругу, и тут мы попадаемся в ловушку автора.

Сильная, достаточно глубокая философская работа, очень незаурядная по форме, и мне даже немного жаль, что ей не нашлось пары – интересно было бы посмотреть, кто померялся бы с таким силой, ведь простой «технической победы» для такого текста, считаю, недостаточно. Однако, победа.

 

Участник номер 2

Тема: Окна в темноте

Моя война не стала мировой,
второй ли, третьей, первой — вне порядка.
Часы уходят в заполночный бой,
проигрывая схватку.

Электроветвь погрузит в интервал,
ведущий от наследия Харона
До звуков станционного хорала
на пламени перрона.

Сойдя с платформы, стаскиваюсь вниз
по ржавым лапам буреломных елей.
Сраженный кататонией карниз
подмигивает щелью.

Сегодня я вернулся сам не свой,
и мрак встречает слабо искаженным
Пространством иллюзорно-огневой
прихожей дома.

Черным-черны непарные глаза,
конвульсия зрачков в зеркальных сколах.
Следы Ми-Го в пыли, чья полоса
ведет по коридору.

Крупицы снов, где я порабощен
биением скрипичных крыльев бражника.
Червь-победитель дышит над плечом,
но мне уже не страшно.

Я по колено — в перегное тел,
застывших в летаргической интимности,
И окна в застарелой темноте —
каденция алхимии.

 

Какой эрудитский стих – страдающий, впрочем, одним из пороков некоторых эрудитских стихов: эрудиция автора позволяет ему смешать в одной картине вещи, в остальном не имеющие ничего общего, и гармонирующие только в его сознании. Здесь вам и древнегреческий Харон, и лавкрафтианские Ми-Го, и Червь-победитель Эдгара По – и, в принципе, понятно, по какому принципу они здесь собрались, но ощущение несколько механической «игры в бисер» не оставляет. Так же по-эрудитски играет автор и с образностью: думаю, оборотом «интервал, ведущий от наследия Харона» он даже гордится, но, как по мне, это излишне сложный образ, что мешает его восприятию. Впрочем, есть и очень удачные, как мне кажется, опыты: вот «часы уходят в заполночный бой, проигрывая схватку» - это вкусно, и «скрипичные крылья бражника» тоже очень хороши. И всё же с «выкручиванием» атмосферы образными средствами здесь явный перебор, и хотя вы можете сказать, что это вкусовщина, но если вы соединяете в одной работе кататонию и летаргию, и вас зовут не Говард Филлипс – то найдётся человек, который со мной согласится. А ведь протагонист просто возвращается домой на электричке)

А вот что точно не вкусовщина – то, что автору не удалось до конца выдержать заданные размерные рамки, ближе к концу оступившись (кстати, а почему заглавные буквы через строку? Опять же, ближе к концу это начинает выглядеть искусственным приёмом, никак не помогающим тексту). Не всё так здорово и с рифмой: «интервал – хорала» просто не может рифмоваться, «бражника – не страшно» тоже. Но вот «перегное тел» - «темноте» конкретно в этой строке мне показались смелой находкой.

Вердикт: изобретательное (даже слишком!) стихотворение, безусловно, обладающее собственной атмосферой, не без очень интересных изобретений, но всё же требующее, как мне кажется. некоторой доработки в области формы.

 

Участник номер 7

Окна в темноте.

Тропинка за городом - лужи и грязь,
И мы на тропинке - смеясь и боясь.

Мы ночью с подружкою шли по грязи,
Ступая со всей осторожностью.
Темно, неудобно, но в этой связи
Открылись, вдруг, окна возможностей.

И, взяв её на руки, я закричал
Беззвучно, но явно, что в жжении
Хоть моря огня - мне не нужен причал.
И так я кричал и легонько качал
Свой груз драгоценный - начало начал,
Но всё же продолжил движение.

Начало начал обнимало меня.
Я шёл, с осторожностью, щупая
Носочком сандали от камня до пня
Неровности тверди. Уже и кляня
Сложенье начала нещуплое.

Но вскоре, о чудо, открылись огни.
Огни городские, предместные.
Досада и радость, что мы не одни,
Усталость и сладость - на долгие дни
Остались, как ссылочки (лишь помяни).
Достаточные. Перекрестные.

Мне грустно писать иногда о былом,
Я куксюсь и плачу над белым столом...

 

В противоположность навороченной образности и сложным метафорам противника по дуэли, этот стих старается взять нас обаянием простоты сюжета, обрамлённого при этом, в совсем не тривиальную форму. Мне очень импонирует композиция произведения, схема рифмовки – чувствуется, что она отчасти случайная, отчасти просчитанная, но получилось правда очень симпатично, и весьма подходит к выбранному автором шутливому тону. «Попадание» в тему, поначалу показалось не совсем полным – когда прочёл про «окна возможностей», я и вовсе решил, что оно на очень условном уровне, но автор вовремя очень остроумно уравновесил их «предместными огнями», которые, конечно, суть те же окна в темноте. Автор намеренно играет с просторечными формами – тут и «по грязИ» (так нельзя, но мы же столько раз это слыхали), и «сандаль» вместо сандалии… Кое-где это работает, но, вот, например, «куксюсь» просто нельзя сказать, правильно «кукшусь», это уже не просторечие, это ошибка. Слегка портят впечатление и грамматические обороты, вроде «закричал беззвучно, но явно, что в жжении» - тут не только просторечно, но ещё и громоздко, неизящно.

Вердикт: лёгкое и довольно остроумное стихотворение, автор которого слегка заигрывается в обаятельного «простачка», каковым решено быть его протагонисту.

 

Участник номер 3

Продержаться до осени

Сквозь трещины стёкол (или зрачков?) -
Деревьев тремор, безумный вальс.
В такт веткам под веками пульс легко
Трепещет - и бьётся глаз хрусталь,

И бьётся сердце. Вибрирует мозг.
Нервный тик времени будто спазм.
От летних вечных ночей - передоз,
До завтра пытаюсь дожить хоть раз.

Но - трещины стёкол, битый хрусталь.
Могилой чернеет моя кровать.
Пульс бить под кожей, похоже, устал.
Новый день - август, 32.

 

Короткий, но бойкий стих, наполненный треском, какими-то вибрациями, и шумами. Автору удаётся создать достаточно болезненную, тягостную атмосферу, на которую отлично играет трескучая звукопись вначале (трещины, тремор, трепещет…) Мне нравится, что текст пытается сохранить внутреннюю логику и структуру – в последней строфе автор возвращается и к трескучим стёклам, и к пульсу, нравится концовка – достаточно предсказуемая, и всё же эффектная. Интересен уход в тоническое стихосложение, делающий удары ритма значимыми, дополняющими звуковое полотно стиха. Не хватает немного смысловой полноты картины: почему летом так плохо, и почему осенью должно стать лучше? Вроде и дождей будет не меньше, и треморные деревья на юг не улетят… Всё же в 12 строках рассказать полноценную историю и дать цельную картину совсем непросто, при этом технически в них всё тоже не совсем безупречно (например, рифма «вальс» - «хрусталь»).
Вердикт: стих - ощущение, которому очень хорошо далась атмосфера, но, кажется, немного не хватило размаха.

 

Участник номер 12

Продержаться до осени

[Ветреным выдался нынешний август на островах.
Ночью муссоны колючие лишь умножали страх.
Трубно гудели снаружи. От треска оконных рам
я привыкал просыпаться…]

«Проснитесь, Фуджи́ма-сан!»

Профиль неясный врача… Еле-еле продрав глаза,
тщетно пытаюсь осмыслить всё то, что он мне сказал.
[Сакура билась неистово ветками о стекло.]

«Вы в Нагасаки, милейший. Вам сказочно повезло!»

Память трезвеет не сразу…
[Воздушной сирены рёв.
Чётко по расписанию — ровно с полудня до трёх.
Дело вполне привычное, как перерыв на бэнтó.]

«…Госпиталь вооружённых сил.
Травма.
Палата сто».

Я прихожу в себя, но хоть волком от этого вой.
[Рамы уже не трещали — свистели над головой.]
Прок мне какой от спасения, доктор, прошу, скажи?
Не в Нагасаки — за Тёмным заливом осталась жизнь.

Незачем дальше искать — лучше гóрода не найти.
Фатум спешит по следам.
По следам моего пути.
Что-то загадывать наперёд — время потратить зря.
Мне бы до осени здесь продержаться.
До сентября…

 

Если для дуэлянта в этой паре во главе угла стояла атмосфера, то здесь, напротив, в корне лежит история, и история отличная. Если вы ещё не поняли, то это творческий пересказ ультракороткого рассказа Алана Майера «Невезение». Я писал в отзывах к одной из работ отборочного тура, что мне не очень нравятся стихи по чужим произведениям, немногое добавляющие к уже известной истории, но здесь, как мне кажется, автор ещё как добавляет: начнём хотя бы с трактовки мотива в рамках темы «Продержаться до осени», придающей главному герою осознанный фатализм, стремление к печальному исходу, о котором нет речи в рассказе.

Вообще, мне очень импонирует ход мысли автора – ему нравится удивлять, нравится заставлять обычные вещи выглядеть необычно, это очень творческий подход, браво. Это стихотворение можно было бы записать в виде обычных катренов со смежной рифмовкой – но сколько оно проиграло бы от этого! Как по мне, это тот случай, когда игры с внешней формой строк, вся эта прямая речь, многочисленные ремарки в скобках – всё это очень оправдано и полностью работает. Некоторые ритмические неровности, встречающиеся внутри строк, такой подачей, кажется, полностью нивелируются. Многочисленные подробности, расцветившие в стихе пробуждение Фуджимы в Нагасаки, тоже, кстати, очень неплохо работают на атмосферу.

Вердикт: не буду скрывать, считаю эту работу весьма удачной, и не только из-за близкой японской тематики.

 

Участник номер 4

Предпоследнее письмо

Я могу написать о всяком,

 Мир воздвигнуть из ерунды,
Не рыдать, над листком склонившись,

Словно склеры кусает дым.

Твёрдый мягким не станет знаком,

И без дрожи махну пером:
"Всё по-старому: вши и вишни,

Переспелое лето, ром".

Я - бегун на высоком старте,
И шаги мои так легки.
Мне не нужно лежать и думать,
Как касаюсь твоей руки

Где-то в богом забытом марте -
И прощание далеко.
Я вообще не умею думать,
Я не чувствую в горле ком,

Всё такое же, как обычно:
Моё сердце не точит глист,
Моё сердце китом не бьётся
Об охряный, как берег, лист,

Я тебя не скликаю зычно
И наивно в густой туман.
Мы расцепимся как придётся,
Будет горе не от ума.

Остановимся, не окончив,
Чтоб надежда ещё жила,
Чтоб твои золотые очи
Не скукожились, как зола.

Мы на паузу нас поставим.

 

Не могу сказать, что дуэлянт однозначно пошёл лёгким путём, трактовав тему «предпоследнее письмо» как письмо одного из расставшихся (или почти расставшихся) возлюбленных к другому – но не могу и прийти к однозначному для себя выводу о том, была ли последняя строка, дающая стихотворению достаточно нетривиальный, по-своему открытый финал, осознанным его решением, или он просто перестал писать, резко остановившись на удачной строке. В целом же работа кажется мне немного неровной, таким потоком сознания (впрочем, жанр письма как раз это и подразумевает, скажу я сразу за автора в качестве контраргумента). В этом потоке нашлось место удачному: здесь и сердце, китом бьющееся о лист, и такое прозаическое, но оттого правдивое «расцепимся как придётся», и переспелое лето рядом со «вши и вишни» (не совсем понятно, но звучит здорово). Но в том же потоке и глист, точащий сердце (?) – причём рядом, буквально в соседней строке с сердцем-китом! – в том же потоке и «кукожащиеся очи» (Боже, за что?!) Здесь очень интересная схема рифмовки – но в эту схему автор ничтоже сумняшеся умудряется втиснуть «думать - думать». В общем, упрекнуть автора мне лично не в чем: он обещал в первых строках написать о всяком и мир воздвигнуть из ерунды, и с успехом с самостоятельно поставленной перед собой задачей справился. Не хватает ли мне чего-то? Да, пожалуй, цельности, логики, концентрированности мысли. Но при этом и неудачной её назвать нельзя.
Вердикт: несмотря на очевидные удачи текста, лично для меня над ним витает дух незавершённости.

 

Участник номер 11

 

Тема: Предпоследнее письмо

 

Бабушка присядет у окна,

Из конверта вытащит письмо,

Вну‌чек пишет: "Первая волна,

Мир закрыт.

 

Люди в панике, как будто вновь война.

Я держусь и с перцем пью вино,

Как учила. Бабушка моя,

Жизнь летит.

 

Я приеду, видно, в сентябре,

Летом напишу ещё разок.

Жаль, что не протянут интернет

В вашу глушь."

 

Вновь письмо отправилось в конверт.

За границей запропал внучок.

Сыпется на землю белый цвет

С яблонь, груш.

 

Умер престарелый почтальон.

Дряхлая деревня в пять домов,

Наскребла на гроб для похорон

Да на крест.

 

Почта заколоченным окном

Пялится на остовы хлевов,

Там не выдадут ни бог, ни конь,

Хряк не съест.

 

За деревней - чахлый сухостой,

Ветер рвёт листву унылых верб.

За окошком - вязи дождевой

Пелена.

 

Бабушка заварит зверобой,

Из кармашка вытащит конверт,

Гладит адрес сухонькой рукой -

Ждёт письма.

Красивая лиричная работа на всё ещё актуальную тему. Действительно, в ту самую первую волну это случалось нередко, даже мои знакомые умудрились застрять тогда на несколько месяцев в Индии – и действительно, больше всего сходили с ума тогда бабушки, просто не представлявшие, что происходит с внуками. В этом правда стихотворения – но если говорить о неправде, то здесь у меня один вопрос: куда подевались телефоны? Неужели автор сделал фантастическое допущение и поместил героев в мир, где их нет? Ох, ну, допустим, в этой глуши даже 2G не берёт – но что ж тогда на интернет сетовать!

Впрочем, будь здесь телефоны – не получилось бы такого трогательного «предпоследнего письма». Мне нравится авторская трактовка темы, предложившего для этого целую историю, сумевшего найти баланс между гнетущим фатализмом и надеждой. Начиная с известной всем нам картины из новейшей истории, автор плавно уводит фокус на быт старушки, заставляя читателя постепенно понимать, что все её чаяния – в том, чтобы это письмо оказалась предпоследним в её жизни, чтобы дотянуть, дожить до последнего письма. А финал идеален – именно на этом и стоило закрыть занавес.
Здесь тоже очень интересная схема рифмовки, которой, правда, автор кое-где пользуется для не самых удачных грамматических рифм, вроде «домов – хлевов» или «письмо – вино», удачно выглядит решение и с укороченной последней строкой строфы. Есть интересные детали: тут нашлось место и вину с перцем, и заколоченной почте, и заваренному зверобою.

Вердикт: кое-где не совсем дружащее с логикой, но всё жехорошо задуманное и так же хорошо сделанное стихотворение.

Участник номер 5

Тема: Абсолют

Каждый поэт одержим идеей,
Новозаветной мечтой назойливой,
Не заработать побольше денег —
Лаврами чтоб увенчали голову,

Сделать открытие рта, секрета,
Стать Дон Жуаном, нет, Иоанном,
Выкурить выкинуть сигареты,
Или отклеится от дивана.

Феноменально владеть бы словом
Самого низкого пусть значения,
И вызывать то восторг, то слёзы,
Без допустимого разночтения.

Кажется, каждый поэт желает
Знать, где сидит его фей-работница,
Падает с неба звезда шальная,
Каждый за рифмой с сачком охотится,

С огненно-розовыми щеками.
Рифма, а рифма, куда ты сгинула?
Женская ты или ты мужская?
Может, и вовсе ты андрогинная?!

Жертвенно слову служи, напротив,
Леность аукнется, труд окупится,
Вещь без названья лишится плоти,
Так что в почёте и строчка куцая.

Слово — оно абсолют, валюта,
И не подвержено силе тления.
Властно поставивший точку в угол,
Сам станет узником, зэком, пленником.

 

Каждый поэт когда-нибудь писал о поэзии.

И вот здесь кто-то скажет: не каждый! И будет прав, но я воспользовался тем же приёмом, которым орудует и автор этой работы – обобщением. А служит оно, чаще всего, для выражения собственной позиции автора, и в этом смысле приём очень хороший. Я вот, например, не до конца согласен с максимой о необходимости жертвенного служения поэта чему бы то ни было, в том числе абсолюту Слова – но как тут теперь поспоришь? Автор об этом целый стих написал, с обобщениями, метафорами и прочими литературными тропами, и мне остаётся только ворчать, мстительно тыкая в тщательно выискиваемые в тексте недочёты.

При этом, что обиднее всего, в тексте на самом деле гораздо больше достоинств. Автор изобретателен и остроумен, его «выкурить/выкинуть», «фей-работница», «андрогинные рифмы» звучат афористично, уместно, сильно. Вот, возьмёшься упрекнуть его за «валюта – в угол» - и тут же сам оборачиваешься охотником за рифмами «с огненно-розовыми щеками»! Да, эти строки неидеальны, где-то перебор с глаголами, где-то с местоимениями, где-то инверсия не очень красивая – но спорить с тем, что как целое, законченное высказывание, стихотворение удалось. Я точно не решился бы.

Вердикт: цельно, ярко, талантливо. Хотя с обобщениями я бы всё же не спешил)

 

 

Участник номер 22

Тема - Абсолют

Абсолютная собака.

А однажды я заведу собаку
Назову ее Абсолют.
Иногда буду звать ее Соло,
Целовать ее в нос
И шептать - я тебя люблю.
Иногда буду звать ее Лютня
Или просто буду никак не звать,
Но она будет вечно прыгать ко мне в кровать
Потому, что она абсолютна.

А однажды я сочиню идею
Или просто поверю в одну из этих.
Она будет глупой,
Но веруя на пределе,
Вкручу ее вместо лампочки - пусть посветит.

Это может быть мудростью,
Водкой,
Может быть бытиём,
Беспредельностью,
Или Единым Благом.
Чем бы ни было,
Всё-таки я заведу собаку,
Чтоб мы были с ней абсолютно вдвоем.

Господи, за что? За что Ты посылаешь верлибристов в мою смену? Чем я заслужил Твой гнев?
Янтарь говорит, о том, что верлибры стоит оценивать по тому, как работают в нём минус-приёмы. Так вот, не знаю, можно ли сказать, что одним из минус-приёмов этой работы оказывается то, что он не до конца верлибр, но, во всяком случае, меня это удивило, это оказывает на читателя эффект – эта то исчезающая, то появляющаяся рифма, и мне это нравится. Не знаю, насколько это честный ход – стоять одной ногой в верлибре, другой – в более-менее традиционной поэзии, но, как по мне, здесь он работает.

Если продолжить говорить о честности, то честно скажу, что моя оценка была бы выше, если бы автор ограничился первым девятистишием. Мне кажется, там уже всё есть – игра слов и смыслов, лирика и индивидуальность. Там уже просто всё хорошо, развитие мысли в сферу идей, как по мне (простите, автор) ничего критически нового, значимого не привносит в эту абсолютную картину, хотя пятистишие об идее написано хорошо, и даёт хороший образ. Но вот последнее восьмистишие – это, как по мне, просто топтание на месте, холостой ход, и на нём отчасти сошла на нет набранная текстом энергия.

Вердикт: иногда больше – не значит лучше. Мне кажется, в этой работе можно было без потерь остановиться раньше.

 

Участник номер 6

Тема: Разоблачение

Раз - облачение в истину, как в доспех.
Два - это просто убийственно (нервный смех).
Три - не спугни интуицию сгоряча.
Тень позади твоего коснётся плеча,
Выверит алиби, вынесет приговор,
И колесо Сансары замкнёт узор.
Кисти тревожен взмах, как по фазе сдвиг.
Миг безнадёжен - да здравствует новый миг!

Небо подёрнуто облачной пеленой,
Выйди из комнаты в серый мир-за-стеной.
Вдумайся в сотый раз, насколько ты прав,
Истину без прикрас ему рассказав.
Путь продолжается - большего не проси,
Разоблачается неба живая синь
Откликом благодарным за прямоту.
Колокола неустанно гудят в порту,

Море волнуется, подняты якоря.
Берег, сутулясь, тоскует по кораблям.
Белый песок его не удержать в горсти,
Истина выйдет боком, как ни крути -
Солью на ранах, кинжалом в твоей спине,
Призраками незваными в полусне,
Ядом полночным на острие ключа...
Всё ещё хочешь кого-то разоблачать?

 

Здесь меня, по чести сказать, несколько смущает ритмика: автор задаёт бойкий ритм дольника (с которого, как мне показалось, в последней строфе сбивается) – но так ли уж подходит этот боевой барабан к размеренному философскому повествованию, которым стих мог бы быть, если бы автор пошёл по другому пути? Вопрос, впрочем, скорее риторический, из области споров о вкусах, в которых я оказываюсь не на стороне автора. При этом мне очень нравится то, как свободно автор играет словами и смыслами, как широко и к месту использует всевозможные культурные отсылки, это по-настоящему интересно и приятно читать. Текст получается очень концентрированным с точки зрения образа, с точки зрения смысла, с точки зрения преломления различных идей. Очень здорово мне нравится и финал, к которому не самым прямым путём, но всё же достаточно логично нас подводят. В то же время, автору не до языковых красивостей, его фокус внимания в другой плоскости, и рифмы здесь… Они есть, и довольно об этом. Да и грамматические обороты – они правильные, да, но все ли они красивы и понятны?

Вердикт: весьма успешная работа, в которой о принятых решениях автора можно спорить, а его несколько однобокий подход к языковой игре – критиковать, но никому ведь не дано объять необъятное.

 

Участник номер 20

Тема: Разоблачение

Труп обериута. Разоблачение.

Страдало с бодуна хмельное утро;
Висело небо сумрачно и мглисто;
Несло по речке труп обериута
С каким-то тайным (не враждебным) смыслом.

А я припёрся без рыбацкой снасти -
Ни зацепить, ни вытащить беднягу...
Смотрю - плывёт за ним в порыве страсти
Не юная, но цепкая коряга.

И вскоре за болотцем, не без фарса,
Без общих мест и, в целом, нарратива,
Они, в неспешном темпоритме вальса,
Объятия сплели перформативно.

Поскольку случай был беспрецедентный,
Собрались тут же черви, рыбы, раки
И разбирались с этим инцидентом,
В полемике не раз дойдя до драки.

Судя́ вообще, вотще начав с азов,
Постановили разночинным сбродом:
Разоблачить бесстыжих извращенцев
И обличить их как врагов природы.

Был ими труп немедленно искусан
И съеден с прибаутками и смехом:
Так гибло элитарное искусство -
Достигнув дна, но не найдя успеха.

Ну а корягу в заводи сгноили,
Где слой за слоем матушка-природа
Сдирала с нее кольца годовые
И хоронила в иле год за годом.

Речная гладь сомкнулась над телами,
Исчезла мгла и распахнулось небо.
Забудутся со временем дела их,
А эта быль, запомниться как небыль.

Что тут сказать? Хоть многому учен я,
Но, глядя на безоблачное небо,
Дивлюсь игре небес разоблаченных,
И пью вино, закусывая хлебом!

Ну, обэриута-то за что? Эх, бедняга!

Да, фирменный обэриутский абсурд, легкая игривость и несколько грубоватый, но эффектный юмор присутствуют здесь в полной мере, как и их лёгкое отношение к теме смерти, и прочим «запретным» темам. Но кое-в-чём, как мне кажется, автор даже перегибает планку: утро страдающее с бодуна – это как-то неизящно, а сама история слившихся в страстном танго трупа и коряги выглядит… чорт, ну, откровенно бредово, чего уж) Впрочем, в целом, в искусстве рассказчика автору не откажешь, он повествует ярко, хлёстко, обаятельно, обороты вроде «не юная, но цепкая коряга», «объятия сплели перформативно» просто хороши, а во фразе «так гибло элитарное искусство - достигнув дна, но не найдя успеха» автор доходит до завидной афористичности. Но всё же, как по мне, тексту немного не хватает логики, в том числе и в соответствии тематике, которая в известной степени притянута за уши. Не хватает тексту, отчасти, и отделки: чем объяснить сбой в строке «Судя́ вообще, вотще начав с азов», несмотря на её вкусное «вообще- вотще», как ни банальной нехваткой времени на то, чтобы найти нужную рифму?

Вердикт: стих получился не очень ровным, и довольно-таки на любителя, но в целом удачным и запоминающимся.

 

Участник номер 8

Тема: Ответ " нет"

Был самый зенит июля,
Молчал облетевший тополь,
Она невзначай вздохнула,
Он слушал прибрежный шёпот.

- Возьми моё сердце, мальчик,
И в дар искромётный танец,
Но девичье сердце жарче,
Быть может, его достанешь?

Пылающий мак заката
Вплети мне в густую косу,
Как знак, что любимый сватал,
Но, милый, что смотришь косо?

И юноша ей ответил,
С оскалом чумной собаки,
И небо слетело с петель,
Пожухлые пали маки.

Пергамент луны прорвался,
Серебряные монеты
Упали в кострище танца
И пеплом покрыли лето.

Где сосны склоняют ветви
К бездонному мраку моря,
Там капли янтарной жертвы
Застынут в покое вскоре.

Увязло дыханье моря,
Затихли нагие ветви,
Придонные рыбы спорят
Про "да" или "нет" в ответе.

Ахахах, вот правда, люблю такие резкие переключения настроения, пусть приём этот и смотрится несколько изъезженным, но всякий раз, когда он срабатывает – это оказывает должный эффект. Автор специально нагромождает романтические банальности: «она невзначай вздохнула», «возьми моё сердце», «пылающий мак заката» - всё это приемлемо только постольку. поскольку служит усыплению бдительности читателя, легко настраивающегося на вот такую квазиромантическую лабуду, благо её полно в интернет-пабликах, это продукт самого широкого, массового производства. Но вот фуззованным аккордом звучит «оскал чумной собаки», и всё становится чуть веселее: появляется интересное небо, «слетевшее с петель», разгорается «кострище танца» (занятно, что большая часть образов, обыгрываемых во второй части, появляется ещё в первой, это очень здорово с точки зрения композиции). Достаточно интересно смотрится и финал, обыгрывающий турнирную тему: действительно, «ответ», полученный героиней стиха, можно рассматривать двояко. Но всё же, как по мне, образам и во второй части не хватает логики: к примеру, образ серебряных монет довольно сложный и сложнообъяснимый с точки зрения сюжета, а почему жертва янтарная? Это что, намёк? Эй, руки прочь от Янтаря) Местами кажется, что автор, вызволивший нас из плена стихотворного лавбургера, бросил в другую крайность – «готической» поэзии, без конца нагнетающей образы времён расцвета одноименного, готического же, романа. «сосны склоняют ветви к бездонному мраку моря» - красиво вроде бы, но разве не этим отдаёт?
Вердикт: стихотворение неплохо развлекает: шалость удалась, поздравляю! Но вот глубины здесь немного не хватает, работа смотрится чуть легковесно.

 

Участник номер 14

Ответ нет

Пустая страница бесконечна, как степь
И вдохновение, как Хан взывает
До самого крайнего Севера
Грабить, убивать и вываливать
Выкладывает руки на клавиатуру
Выводит скакуна сюжета
Сворачивает юрту будней
И вот уже я
Убив дракона (став Драконом)
Закрываю сокровища первых катренов
За крепостными стенами
А на горизонте из тех же степей
Откуда родом я сам
Приходит резкое "Нет"
Обрывается, как телефонный разговор тоннелем,
Садится на край строки
И вот уже лезут и лезут и лезут:
«Ответ
лет
бред
свет»
Как кочевники степей на мои стены
И рты искривляет крик ярости
"Возьми меня, меня, меня"
Но я отталкиваю их копьями
Поливаю градом стрел
И кипящей водой
Держу оборону
Мой рот искривляет крик ярости
"Это уже было, было, было
У Бродского, Пушкина,
Даже в переводе Апполинера
В выцветши-синей обложке"
Но берут в осаду орды их
И кричат, кричат в голове
Голосами умерших поэтов
Живущих поэтов
Будущих поэтов
"ответ, нет, бед, след"

Я закрываю страницу

Открываю снова

И топлю вместе с крепостью
Орды рифм
Тонику и силабику
Во всемирном потопе
Ведь постмодернизм дал мне право быть богом

И как уходит в степи каждая орда
Так рождается верлибр

 

Так погибают судьи. Похоже, я чем-то всё-таки подпортил карму. Возможно, случайно раздавил мотылька, которому снилось, что он Чжуан-Цзы?.. Иначе за что мне ещё верлибр?..

Впрочем, здесь, пожалуй, грех жаловаться – это, как по мне, тот случай, когда выбор верлибра в качестве формы оправдан и идеей, и темой, хорошо продуман и убедительно воплощён. Рефлексия поэта о сути поэзии – конечно, распространённая тема, и даже в этом туре это не единственная работа об этом, но здесь она обыграна действительно ярко. Образ потока бессмысленных рифм, Ордой наваливающихся на бастионы вдохновения автора, чтобы «грабить, убивать и вываливать» - это прекрасно. Здесь вообще много отличных метафор, с самых первых строк: и страница-степь, и хан-вдохновение, и автор – чувствуется всё-таки мастерская рука – не сбавляет накал до самой последней строки, при этом это не беспорядочное нагромождение образов, но совершенно цельная система. Если привычной силлабо-тонической ритмики здесь и нет, то внутренний ритм текста присутствует в полной мере, его формируют в том числе и рефренообразные повторы («лезут, и лезут, и лезут», «меня, меня, меня», «было, было, было») и внутренние смысловые арки («рты искривляет крик ярости» - «мой рот искривляет крик ярости»). Вопрос соответствия теме тоже не стоит – именно сама форма верлибра становится здесь тем самым ответом «Нет», которого мы от автора и ждали.

Вердикт: красивый и умный стих, по отношению к которому совершенно не возникает вопросов «Почему именно верлибр?» и «А стих ли это вообще?»

 

Участник номер 9

Тема: Защитная оболочка.

Инцистирование

Молодые поэты
Согревались кларетом
И бесстыдно пьянели, возбуждаясь от слов.
Разбивали оковы,
Низвергали основы
Наихудшего мира во вселенной миров.

Близорукий, нелепый,
Я твердил им про скрепы,
Защищал свою веру в безмятежных богов.
Проверял каждый довод
Текстом Ветхим и Новым,
С Гималаев стадами гнал священных коров.

Мы катали планеты
По бескрайнему небу,
Карамболь, пирамиду из блестящих шаров.
Сотрясали покровы
Древних мощей медовых,
Рвали лилии, лили строк лимонный сироп.

Легкомысленным летом
Жизнь, цветная как лего,
Пронеслась, и на даче горько пахнет укроп.
Только скрежет зубовный,
Да не сойки, а совы
Разлетаются пеплом вдоль заброшенных троп.

Тайны всех континентов,
Песни персов и хеттов
Не пробьются сквозь толщу препаратов и проб.
Где, окрашены ровно
В бирюзу и бордовый,
Спят нестрашные цисты патогенных амёб.

 

Вот хорошо же, когда так: сходу неизвестный биологический термин, который надо гуглить – и судьи сразу настраиваются на то, что легко и в этот раз не будет.

Скажу сразу: писать стих, тем более достаточно длинный, всего на три рифмы – очень рискованное решение. С одной стороны, он призван продемонстрировать известную виртуозность своего создателя, с другой – сознательно ограничивает себя в изобразительных средствах, и у читателя возникает резонный вопрос: а насколько это оправдано? Возник он и у меня, и, признаться, я так и не смог дать на него однозначный ответ. Всё же автор не везде виртуозно управляется с установленными им самим рамками: например, рифмы «ровно - бордовый» или «планеты – небу», как по мне, далеки от идеала. А если так, то зачем?

Смысл стиха тоже показался немного размазан: от старого, как мир, диалога юных ниспровергателей и старших охранителей мы переходим к сменяющей буйный спор картине бесплодности и упадка, и только в конце, не самым прямым путём, мы приходим к заявленному в заголовке инцистированию. В принципе, можно понять, к чему клонит автор, но всё же ясных логических мостиков он нам не перебросил. Что такое, к примеру, «толща препаратов и проб», помимо антуража, подводящего нас к инцистирующимся «амёбам»? Я не выкупил.

Впрочем, есть здесь и вкусности: вот, к примеру «рвали лилии, лили строк лимонный сироп» - очень красивая, наполненная звукописью строка. И звукописи, местами не такой явной, но очень здорово играющей на мелодичность строки, здесь немало, как и смысловых слоёв, как и приятной образности (планетный карамболь, красиво же).

Вердикт: решение автора кажется мне спорным, а повествование – не очень логичным, нов целом эксперимент выглядит довольно интересно.

 

Участник номер 15

Тема — Защитная оболочка.

Ты запрятывал нежность в густой скорпионий яд
и запахивал сердце в кольчужный титан-мифрил,
ты замалчивал то, что, как принято, говорят —
ты забыл, что когда-то действительно говорил...
Твой девиз — para bellum! И к черту si vis pacem.
Ты, наверное, вовсе не создан, чтоб выжить в мир.
Я тебя разглядела вот так — сквозь доспехи, шлем,
ты увидел меня сквозь десятки словесных игр.
Так и хочется крикнуть — постой, подожди, оттай! —
и тебя до краёв затопляет лихой Гольфстрим.
Позабудь на мгновение, как закалялась сталь,
отправляйся в далёкое плаванье без ветрил.
Это то, что зовётся доверием. Нам с тобой,
как искупанным в Стиксе, пора показать пяту,
поборов дикий страх — ну а что, если ближний бой?
Успокойся, что хитро скрывается — на виду.
Мы её сотворили — неведомый материал,
но способный укрыть от миллиарда летящих стрел,
она тёплая, мягкая — прочная, как металл.
Она — чистое, звонкое слово на букву "л".

 

Довольно интересная трактовка темы, как мне кажется. С одной стороны, что может быть банальней лавстори, с другой – да, мотив любви, укрывающей влюбленных надёжней брони, классический, но всё же здесь он подан не столь банально – через задачу преодоления взаимного человеческого недоверия, отчуждения, индивидуализма, срываясь с гребня волны личных переживаний в океан общечеловеческого и универсального.

<