Иисус в Магдалгеде испепеляет языческого идола

16 июля 1945

 

1. Аскалон и его огороды стали уже воспоминанием. В прохладные часы прекрасного утра Иисус и Его ученики, оставив за спиною море, направляются в сторону невысоких, но живописных зеленых холмов, возвышающихся над плодородной равниной. Его апостолы, хорошо отдохнувшие и удовлетворенные, пребывают в хорошем расположении духа и беседуют об Анании, о его рабах, об Аскалоне, о суматохе в городе, поднявшейся, когда они вернулись, чтобы передать деньги Дине.

«Такова моя судьба, что я должен был оказаться в затруднительном положении из-за филистимлян. Ведь ненависть и любовь имеют одинаковые проявления. И я, никогда не страдавший от рук ненавидящих нас филистимлян, был почти ранен их любовью. Чудо привело их в такой восторг, что они были готовы силой удержать нас, чтобы выведать, где находится Учитель. Как они кричали! Верно, Иоанн? Город кипел, как котел. Те, кто расстроились, не слушали доводов и искали евреев, чтобы побить их, те же, кому была оказана помощь, или их друзья, пытались убедить остальных, что Бог прошел мимо. Какое смятение! Они будут говорить об этом месяцами. Беда в том, что они общаются с помощью дубинок, а не своих языков. Ну... это как им угодно. Они могут делать то, что им нравится», - говорит Фома.

«Но... они не плохие...», - замечает Иоанн.

«Нет. Они только ослеплены слишком многими заблуждениями», - отвечает Зилот.

Иисус молчал, пока они шли по хорошему участку дороги. Затем Он сказал: «Сейчас Я пойду к той деревне на горе, а вы пойдете к Ашдоду. Будьте осмотрительны. Будьте мягкими, добрыми и терпеливыми. Даже если над вами смеются, переносите это в мире, как вчера поступил Матфей, и Бог поможет вам. На закате выйдите из города и

пойдите к пруду возле Ашдода. Мы встретимся там».

«Но, мой Господь, я не отпущу Тебя одного!» - восклицает Искариот. «Эти люди жестоки... это не мудро».

«Не бойся за меня. Иди, Иуда, и будь благоразумным сам. До свидания. Мир вам».

Двенадцать уходят, но без особого энтузиазма. Иисус смотрит им вслед, а затем идет по прохладной тенистой тропинке в гору. Холм покрыт оливами, ореховыми и фиговыми деревьями, хорошо ухоженными виноградниками, которые уже обещают хороший урожай. На ровных местах небольшие поля зерновых культур, а на зеленых травянистых склонах пасутся белошерстные козы.

2. Иисус подходит к первым домам деревни. Он уже собирался войти в нее, когда встретил странную процессию. Это кричащие женщины и мужчины, воющие и попеременно плачущие, исполняющие своеобразный танец вокруг козла с завязанными глазами, которого они по ходу процессии избивают. Колени животного уже кровоточат от того, что оно спотыкается и падает на камни тропинки. Другая группа людей, тоже кричащая и вопящая, идет, сомкнувшись вокруг очень уродливого изваяния. В руках у них противни, полные тлеющих красных угольков, тление которых они поддерживают, посыпая их смолой и солью. По крайней мере я думаю, что именно это происходит, потому что пахнет скипидаром, и слышно потрескивание, как от раскаленной соли. Другая группа собралась вокруг колдуна, перед которым они постоянно склоняются, крича:

«Твоей силою!» (мужчины)

«Только ты один можешь!» (женщины)

«Моли бога!» (мужчины)

«Сними колдовской заговор!» (женщины)

«Повели богине Матери!»

«Спаси женщину!»

А затем все вместе, с адским воем, кричат:

«Смерть колдунье!»

Затем они начинают кричать все сначала, но несколько иначе:

«Твоей силою!»

«Один ты можешь!»

«Прикажи богу!»

«Чтобы позволил нам увидеть!»

«Прикажи козлу!»

«Показать нам колдунью!»

И следует другой адский крик:

«Которая ненавидит дом Фареса!»

Иисус останавливает мужчину из последней группы, и спрашивает у него: «что происходит? Я иностранец...»

Процессия остановилась на мгновение, чтобы побить козла, побрызгать смолу на

угли и перевести дух, и мужчина объясняет: «жена Фареса, великого человека Магдалгада,  умирает при родах. Кто-то, ненавидящий ее, наслал на нее заклинание. Ее матка сжалась и ребенок не может родиться на свет. Мы ищем колдунью, чтобы убить ее. Жену Фареса можно спасти только так, и если мы не найдем колдунью, то пожертвуем козла, умоляя Всевышнего о милости богини Матери (тут я поняла, что чудовищная кукла является богиней)...»

«Остановитесь. Я могу вылечить женщину и сохранить ее сына. Скажите священнику», - говорит Иисус мужчине и еще двоим, подошедшим к Нему.

«Ты врач?»

«Больше, чем врач».

Трое мужчин прокладывают локтями свой путь через толпу и идут к жрецу идолопоклоннику. Они говорят с ним. Слух распространяется. Шествие, которое, должно было продолжиться, вновь останавливается.

Жрец, внушительный в своем разноцветном тряпье, кивает Иисусу и приказывает: «Молодой человек, подойди сюда!» И, когда Иисус приближается к нему, говорит: «правда ли то, что Ты сказал? И запомни, если то, о чем Ты сказал, не произойдет, то мы придем к заключению, что дух колдуньи воплотился в Тебе и убьем Тебя вместо нее».

«То, что Я сказал – правда.  Отведите Меня немедленно к женщине и приведите ко Мне козла. Он Мне нужен. Снимите повязку с его головы и приведите его сюда».

Бедное оглушенное шатающееся кровоточащее животное подводят к Иисусу, Который ласкает его густую черную шерсть.

водятещее животное.повязку с его головы и приведите его сюда и убьем Тебя вместо нее«Теперь вы должны слушаться Меня во всем. Вы согласны?»

«Да!» - кричит толпа.

«Пойдем. Перестаньте кричать и прекратите жечь смолу. Это приказ».

3. Они входят в деревню и по главной улице идут к дому, расположенному в центре сада. Через широко распахнутые двери слышны крики и плач и над всем этим скорбные, ужасные причитания женщины, которая не может даровать жизнь своему ребенку.

Они вбегают в дом, чтобы сказать Фаресу, который бледный, со взъерошенными волосами выходит навстречу вместе с двумя плачущими женщинами и с несколькими бесполезными колдунами, которые жгут ладан и листья на медных противнях.

«Спаси мою жену!»

«Спаси мою дочь!»

«Спаси ее, спаси ее!» - кричат в свою очередь муж, пожилая женщина и толпа.

«Я спасу ее и мальчика, потому что это мальчик, очень здоровый, с двумя сладкими глазами оттенка спелой оливы и темными волосами на голове, как эта шерсть».

«Откуда Ты знаешь? Что? Разве Ты можешь видеть также и в утробе?»

«Я вижу и проникают повсюду. Я знаю все и могу сделать все. Я – Бог».

Даже если бы Он метнул молнию, это не произвело бы такого эффекта. Все бросаются на землю, как если бы они умерли на месте.

«Встаньте. Слушайте. Я всемогущий Бог, и Я не могу терпеть других богов предо Мною. Разожгите огонь и бросьте в него эту статую».

Толпа бунтует. Они начинают сомневаться в таинственном «боге», который приказывает сжечь богиню. Больше всех негодует жрец. Но Фарес и его теща, заинтересованные в жизни женщины, выступают против враждебной толпы, и поскольку Фарес большой человек в деревне, толпа сдерживает свой гнев. Но мужчина спрашивает у Него: «как я могу поверить, что ты бог? Дай мне знамение и я прикажу им делать то, что Ты пожелаешь».

«Взгляни. Видишь раны этого козла? Они открыты, не так ли? Они кровоточат, не так ли? И животное почти мертво. Хорошо, Я не хочу этого... Теперь, смотри».

Мужчина наклоняется, смотрит... и кричит: «нет больше никаких ран!» Он бросается на землю, умоляя: «моя жена, моя жена!»

Но жрец возглавляющий шествие грозит: «смотри, Фарес! Мы не знаем, кто Он! Бойся мести богов!»

Мужчина охвачен двойным страхом: он боится богов и боится за свою жену... он спрашивает: «кто Ты?»

«Я Тот, Кто Я есть, на Небесах и на земле. Всякая власть подчиняется Мне, каждая мысль известна Мне. Обитатели Небес обожают Меня, те, кто в аду, боятся Меня. А те, кто верит в Меня, увидят все чудеса совершившимися».

«Я верю! Я верю... Твое Имя!»

«Иисус Христос – Воплотившийся Господь. Сожгите идола! Я не терплю иных богов в Моем присутствии. Погасите эти кадила. Только Мой огонь  действенен и угоден Мне. Подчинитесь или Я испепелю этот ложный кумир и уйду никого не спасая». Иисус внушает страх в Своем льняном одеянии, поверх которого надета Его голубая мантия, Его рука поднята в повелевающем жесте, Его лицо светится...

Толпа Его боится, никто не говорит... В тишине отчетливо слышны душераздирающие крики истощенной страдающей женщины. Но они по-прежнему

не хотят повиноваться. Лицо Иисуса становится все более и более внушающим страх человеческому зрению. Это действительно огонь, сжигающий как материю, так и душу. И в первую очередь пострадали медные кадила. Мужчины кадящие ими вынуждены бросить их, так как больше не могут выносить их жара. И все же видно, что угли в них потухли... Затем несущие идола вынуждены поставить на землю паланкин, который они несли высоко на своих плечах, потому что ручки его обугливаются, словно какое-то мистическое пламя пожирает их. И как только паланкин оказался на земле, идол загорелся.

Толпа, охваченная ужасом, разбегается...

4. Иисус обращается к Фаресу: «можешь ли ты действительно поверить в Мое могущество?»

«Я верю. Ты Бог. Бог Иисус».

«Нет. Я Слово Отчее, Яхве Бога Израиля, и Я пришел во Плоти, с Кровью, с Душой и Моей Божественностью, чтобы искупить мир и дать людям веру в Истинного Бога, Единственного, Триединого Бога, Который находится на самых высших Небесах. Я пришел, чтобы оказать помощь и милосердие людям, чтобы они смогли отказаться от ошибок и прийти к Истине, Которой является только Бог Моисея и пророков. Можешь ли ты все-еще поверить в это?»

«Да, Я верю в это».

«Я пришел, чтобы принести Путь, Истину и жизнь людям, уничтожить идолов, чтобы учить мудрости. Мною мир будет искуплен, потому что Я умру из любви к миру и ради вечного спасения людей. Можешь ли ты все-еще верить в это?»

«Да, я верю в это».

«Я пришел, чтобы сказать людям, что если они поверят Истинному Богу, они будут иметь вечную жизнь на небесах, возле Всевышнего, который является Творцом каждого человека, животных, растений и планеты. Можешь ли ты все еще верить в это?»

«Да, я верю в это».

5. Иисус даже не вошел в дом. Он протянул Свои руки в строну комнаты бедной женщины, раскрыв их, как при воскресении Лазаря, и воскликнул: «выйди на свет, чтобы познать Божественный Свет по повелению Света, который является Богом!» Громоподобному повелению через мгновение эхом ответил крик триумфа, в котором прозвучали как стенания, так и радость, а затем раздался слабый плач новорожденного ребенка, слабый, но отчетливый, и все более и более громкий.

«Твой сын плачет, приветствуя землю. Иди к нему и скажи ему, как сейчас, так и

позже, что не земля, а небо является его Отечеством. Доведи его до Небес, и это относится также и к тебе. Это говорит тебе Сама Истина. Эти вещи (и Он указывает на медные кадила, смятые и валяющиеся на земле подобно сухим листьям и ныне совершенно бесполезные, и на пепел, оставшийся на месте паланкина идола) Ложь, которая не помогает и не спасает. До свидания». И Он собирается уйти.

Но выбегает женщина с живым энергичным ребенком, закутанным в льняные пеленки, и кричит: «это мальчик, Фарес. Он красивый и сильный, его глаза темные, как спелые оливы, а его волосы темнее и тоньше, чем волосы маленьких священных козлят. Твоя жена отдыхает в блаженстве, как если бы ничего не было, она больше не страдает. Это случилось совершенно внезапно после тех слов, когда она уже умирала...»

Иисус улыбается и так как мужчина преподносит Ему ребенка, Он прикасается к его головке кончиками Своих пальцев. Народ, за исключением жрецов, которые ушли возмущенные, при виде отступничества Фареса, собрался вокруг них, чтобы увидеть

ребенка и взглянуть на Иисуса.

Фарес хотел бы дать Ему подарки и деньги за это чудо. Но Иисус любезно но решительно говорит: «Ничего не надо. Чудо может быть оплачено только преданностью Богу, который даровал его. Я сохраню этого козла на память о вашем городе». И Он уходит с козлом, который трусит рядом с Ним, как если бы Иисус был его владельцем, теперь, когда он исцелен, он выглядит счастливым и радостно блеет оттого, что находится рядом с Тем, Кто не бьет его...

Они спускаются по склонам холма и выходят на главную дорогу, ведущую к

Ашдоду...

6. Когда вечером, у тенистого пруда, Иисус увидел приближающихся апостолов, то их удивление было взаимным, так как они видят Его с козлом, а Он видит разочарованные лица людей, не исполнивших никакой работы.

«Беда, Учитель! Они в нас не попали, но выгнали нас из города. Мы бродили по округе и нашли кое какую еду, но мы дорого заплатили за нее. И все же мы были добрыми...», - говорят они безутешно

«Это не важно. Нас прогнали также в прошлом году в Хевроне, но в этот раз приняли нас с почетом. Вы не должны унывать».

«А что у Тебя, Учитель? Откуда у Тебя этот козел?»

«Я пошел в Магдалгад. Я испепелил идола и его кадильницы, Я помог младенцу, мальчику родился в этом мире, Я проповедовал Истинного Бога при помощи чудес, и Я взял этого козла, предназначавшегося для обряда поклонения идолу в качестве Моей награды. Бедняжка, он был весь покрыт ранами».

«Но теперь с ним все в порядке! Это замечательное животное».

«Это священное животное, предназначенное в жертву идолу… Да, он сейчас заблеял. Первое чудо, которое Я сотворил, чтобы убедить их, что Я Всемогущий, а не их кусок дерева».

«А что Ты собираешься с ним делать?»

«Я отдам его Марциану. Вчера кукла, а сегодня козел. Он будет счастлив».

«Ты собираешься вести его с Собой всю дорогу до Бетхера?»

«Конечно. Я не вижу в этом ничего ужасного. Если Я Пастух, то Я могу, конечно,

иметь козла. Мы дадим его женщинам. И они отправятся с ним в Галилею. Мы найдем маленькую козочку. Симон, ты станешь пастырем маленьких козлят. Было бы лучше, если бы это были овцы…но в этом мире больше козлов, чем ягнят… это символ, мой дорогой Петр. Запомни его… Своей жертвой ты превратишь многих козлов в ягнят. Пойдем. Давайте пойдем к этому селу, окруженному садами. Нам нужно найти жилье либо в домах, либо на снопах, уже связанных на полях. А завтра мы пойдем к Явнеэлю».

Апостолы удивлены, огорчены, разочарованы. Они дивятся чудесам, печалятся, потому что их при этом не было, унывают из-за своей неспособности, тогда как Иисус может все.

Он, напротив, так счастлив!... Ему удалось убедить их: «Ничто не бесполезно. Даже поражение, потому что он служит тому, чтобы вы стали смиренным, тогда как речь служит для того, чтобы сделать имя Мне, гремящее и оставляющее воспоминания в сердцах». И Он так убедителен и ярок в Своей радости, что они тоже взбодрились.