Существа, изменяющие себя в соответствии с изменяемыми условиями.

3. Существа, ставящие себя вне зависимости от внешних условий.

 

В реальности земное человечество практически соответствует к первой из означенных категорий существ, поскольку оно строит для себя жилища, пользуется средствами транспорта, отрабатывает технологии получения продуктов из исходного сырья. В фантастике земляне сумели преобразоваться в расу сверхлюдей, относящихся уже ко второй и третьей категориям существ по классификации С. Снегова.

Учитывая важность рассматриваемой темы хотя бы для приблизительного прогнозирования судьбы человечества в будущем, предположим, что возникнет отдельная прикладная наука об адаптации видоизменяющегося homo sapiens, наука со своими гипотезами, открытиями и постулатами. Для нас пока неведомы более поздние «законы приспособляемости», но о сути более ранних постулатов догадаться нетрудно.

Первый из постулатов новой науки должен касаться необходимости и объективной разведки внешних условий, в каких предстоит существовать как отдельным людям, так и человечеству в целом. Начальный опыт такого рода осуществил библейский Ной, выпустивший из ковчега голубя в надежде, что тот найдёт хотя бы клочок суши...

Теперь практически все представляют себе, что ощущают в открытом космосе реальные космонавты (астронавты) и какую предполётную подготовку они проходят. А ведь были совсем другие времена, когда для многих откровениями звучали популярные статьи К. Циолковского. Этот материал потребовался А. Беляеву для написания романа «Звезда КЭЦ». Фантасты старейших поколений считали своим долгом изложить мини-лекции о протекании физических процессов в условиях космического пространства. В более поздние времена, когда, казалось бы, все подробности об адаптации в космосе были уже известны, фантазия не исключала некий неучтённый «фактор Х», способный оказать на космонавта непредсказуемое влияние. Так в рассказе Дж. Питта «Возвращение Реда Спида» из опытного полёта в космос вернулся уже не человек, а страшноватый мутант. Генная память проснулась у исследователя, высадившегося на одну из ближайших к нам планет Солнечной системы (С. Ахметов«День Венеры»).

Всё это, пожалуй, нечастые исключения из общего правила, в соответствии с которым приключения фантастических покорителей космоса не столь необычны, но порой не менее опасны, ведь убийственный вакуум, моментально пронизывающий космический холод, раскалённые протуберанцы, жесткие излучения и перепады гравитации никто не отменял.

Нет сомнений в необходимости профессии косморазведчика, у которой в фантастике появляется и «смежная» специальность разведчика альтернативных миров (А. Громов«Прыткая и Потаскун»; Р. Рид «Ева раз, Ева два…»). Логика подсказывает, что со сбором данных лучше всего справились бы достаточно совершенные роботы, но, ясное дело, читателю интереснее ощущения и переживания живых «сталкеров»…

«Второй закон адаптации» мог бы гласить о необходимости всегда иметь наготове технические средства, помогающие приспособиться в условиях запредельных для организма человека, и уметь ими пользоваться.

Персонажи А. Беляева, адаптируясь к потере веса, перемещались из отсека в отсек с помощью вееров и натянутых бельевых верёвок, коротышки в аналогичной обстановке пользовались галошами, прибитыми к стенкам на расстоянии среднего шага (Н. Носов«Незнайка на Луне»). Эта экзотика для большинства других фантастических героев неприемлема и обходные решения начинаются с магнитных подковок (О. Ларионова«Вахта «Арамиса»).

Повышенную гравитацию (в моменты резких стартов и ускорений) некоторые персонажи переносят внутри масляных ванн, в которых космонавты помещаются в специальных костюмах (А. Азимов «Звёздная пыль»). Более прогрессивным кажется способ использования для тех же целей магнитных колодцев, встроенных в конструкции некоторых видов космического транспорта. О технических трудностях, связанных с надёжной эксплуатацией движущихся частей умолчим, поскольку не меньшие опасения вызывает «благотворность» влияния мощных магнитных полей на здоровье человека.

Способы эти, хоть и взяты из фантастики, уже, если так можно выразиться, слегка отдают нафталином. Хочется, конечно, воспользоваться изобретением искусственного поля гравитации (антигравтитации), но такие перспективы в реальности ещё не видны.

Организм человека тоже пока полностью белковый и не состоит из полевой формы материи. Вершиной создания адаптационных устройств остаются индивидуальные защитные костюмы (смотри СКАФАНДРЫ), купола над поселениями и сложные технические комплексы для имитации полётов в специальных учебных центрах (Г.Гаррисон «Круг недоверия») или для тренировок на выживание в экстремальных ситуациях (С. Павлов «Лунная радуга»).

Стремление человека перейти во вторую категорию существ по классификации С. Снегова не реализуется скачкообразно и требует успешного развития био- и нанотехнологий. А третий постулат из теории адаптации звучит примерно так: «Учиться у природы изобретательности, но не совершать при этом побочных ошибок». А недоработки эти, как ни печально, сопутствуют ряду фантастических идей.

Известно, что мутации человеческого организма, даже целенаправленные, но находящиеся в русле естественных процессов, происходят слишком медленно и всё равно упираются в определённый «потолок». К примеру, спортсмены-прыгуны никогда не достигнут прыгучести блох. Р. Сильверберг в рассказе «Будущие марсиане» представил ситуацию, когда после смены четырёх-пяти поколений мутантов, отбираются марсианские поселенцы способные дышать в марсианской атмосфере. Однако, чтобы свести концы с концами, необходимо предварительно изменить и состав марсианской атмосферы. В противном случае потребуется хотя бы намекнуть на альтернативные анаэробные реакции метаболизма.

Аналогично, проблема адаптации к условиям повышенной тяжести вряд ли будет решена с банальным выведением из землян породы атлетов и суператлетов, как это происходит в романе «Неукротимая планета» Г. Гаррисона. В рассказе Р. Силверберга«Слабак» утверждается, что ширококостные, словно вылепленные из подтаявшего пластилина адапты представляют собой продукты генной инженерии, созданные специально для колонизации планет с массой существенно большей, чем у Земли. Не исключено, что после умелого вмешательства в генный механизм человека достаточно уже одного поколения мутантов.

Диковинный облик у четвероруких квадди – существ, созданных генетиками для проживания и работы в условиях пониженной гравитации (Л. Буджолд «В свободномпадении»). Решая проблему космической экспансии путём создания мутантов, исходное человечество никуда не уйдёт от большинства внутренних проблем, а может и усугубить их, если наметится раскол и вражда между ветвями-человечествами, в случае, когда они посчитают, что их интересы экономические, социальные, политические ущемлены. Есть ещё один деструктивный фактор – чувство собственной неполноценности, одиночества тех, кто порождён стараниями биологов, адаптирован для жизни в условиях, где есть простор для научной и практической деятельности, но присутствие людей минимально или полностью исключено. И проектируя «биоморфа» (К Булычев «Белое платьеЗолушки») на базе сознания человека, разработчикам стоит подумать о его душевном комфорте. Депрессии, причинами которых неизбежно станут обычные человеческие помыслы и эмоции, сохранившиеся и вступившие в противоречия с профессиональными интересами исследователя, - неизбежны.

Так мы подошли к «четвертому закону приспособляемости» – при адаптации нельзя недооценивать её «психологическую составляющую». В особом аспекте этот пункт рассматривается в статье ЭКИПАЖИ КОСИЧЕСКОГО ТРАНСПОРТА, представленной в данной энциклопедии.

В повести А. и Б. Стругацких Трудно быть богом» рассматривается необходимость психологической адаптации для прогрессоров к социальным особенностям чужих миров. Главный герой повести делится откровением: «...мы здоровые, уверенные ребята, прошедшие психологическое кондиционирование и готовые ко всему. У нас отличные нервы: мы умеем не отворачиваться, когда избивают и казнят. У нас неслыханная выдержка: мы способны выдерживать излияния безнадежнейших кретинов. Мы забыли брезгливость, нас устраивает посуда, которую по обычаю дают вылизывать собакам и затем для красоты протирают грязным подолом… Жаль только, что психологическая подготовка слезает с нас, как загар … Оказывается, что колодцы гуманизма в наших душах, казавшиеся на земле бездонными, иссякают с пугающей быстротой».

Возможно, это только некоторая часть тех самых «десяти ступеней инфернальности», которые героиня другого романа (И. Ефремов «Час Быка») прошла в качестве предварительного испытания перед экспедицией в чудовищно неустроенный мир земных колонистов. Не забудем, что в обоих перечисленных выше случаях речь идёт о контакте представителей двух совершенно разных социально-общественных формации.

Пятый постулат «науки приспосабливаться» смежен с четвёртым постулатом: если есть возможность, то по возвращению в привычные условия необходимо произвести обратную адаптацию. Поясним сказанное на примере Гулливера, который ловил себя на том, что, вернувшись из стран лилипутов, по привычке щурился, пытаясь разглядеть собеседника. А побывав в королевстве великанов, в аналогичной ситуации машинально задирал голову вверх. Участники дальних межзвёздных экспедиций по возвращении домой стараются избавиться от душевного дискомфорта в мире некогда родном, но где всё – и люди, и быт совершенно изменились за века их отсутствия. Не у всех вчерашних покорителей дальнего космоса это получается, поэтому некоторые из них предпочитают новый полёт подальше от Земли.

Совмещение разума космоплавателя с заранее снятой матрицей его индивидуальности, постоянно пополняемой наиболее значимой текущей информацией, может оказать посильную помощь в деле реадаптации. Такое мнение легло в основу рассказа Г.Максимовича «Если он вернётся».

При необходимости снять чудовищный стресс после неудачной и даже трагической экспедиции, космонавтов погружают в виртуальный мир, смоделированный по сюжетам русских народных сказок (Б. Лавров «Игра»).

Однако есть и другая сторона проблемы – сохранение душевного комфорта тех, кто оставался на Земле. Никто не ожидал подвохов со стороны астронавта в романе С. Лема «Возвращение со звёзд». А ведь он, по сути, оказался вне существующей и обогнавшей его во времени земной цивилизации, другой ступенью разумного биологического вида. Агрессивная особь в царстве «непротивленцев». Эта несовместимость чревата трагическим завершением.

Более наглядно сказанное можно пояснить опять-таки на примере из творчества братьев Стругацких.

Сказав о психологическом кондиционировании, эти авторы упомянули и об обратном процессе – психологическом рекондиционировании. Вернувшийся с планеты Саракш землянин, прогрессор, долгое время занимавший там должность имперского штабного офицера, не пройдя полную реадаптацию, мог запросто «нарубить дров» дома. Например, жестоко обидеть женщину. «Конечно, он – имперский офицер, еще позавчера он был имперским офицером, и если он напился как свинья, он мог ее попросту оскорбить...» ( сценарий «Жук в муравейнике»).

 

Еще почти ничего не было сказано о специфических особенностях адаптации при изменении «мировых констант» и измерений. Пребывание на борту космического транспорта в моменты перехода его в нуль-пространство спонтанно вызывает у некоторых персонажей чувство безотчётного ужаса, безумие или даже гибель (И. Ефремов«Час Быка»; В Бабенко «Проклятый и благословенный»). Иногда не обойтись без специальных психологических тренировок, а порой на помощь приходят неведомые силы (К. Смит «Игра с крысодраконом»). Поддержка более опытных инопланетян тоже всегда приходится кстати (В. Куприянов «Сверхсветовик»).

При существенном уменьшении скорости света людям докучают многочисленные фантомы самых обычных предметов (А. Беляев «Светопреставление»). Не сразу осваиваются с другой скоростью времени или со сменой его направления герои рассказа Г. Уэллса «Новейший ускоритель» и. соответственно, повести В. Михайлова «Всё начинается с молчания».

Персонаж рассказа Б. Олдисса «Человек в своём времени» попал в странную аномальную зону на Марсе – его время стало опережать земное на три с лишним минуты. Адаптироваться к таким последствиям так и не удалось, и пришлось бедолаге снова лететь в космос – теперь уже к Сириусу.

 

Говоря о возможностях и перспективах превращения людей в киборгов (смотри КИБОРГИ), многие фантасты обходят стороной одну важную деталь этого процесса – адаптацию оставшейся коллоидальной системы человека с машинной частью. Что ощущает ещё неотлаженный киборг? И в более «простом» случае, когда разум одного человека доминирует в мозгу другого человека, доминанту причиняет неудобство даже разница в росте со своим «подопечным» (Б. Звягинцев «Одиссей покидает Итаку»).

Труднее всего, пожалуй, происходит адаптация бессмертных существ к изменяющимся эпохам. Разум бессмертного уже не может вынести бремени вековечной памяти и теряет гибкость мышления. Тогда целесообразно стирать ненужную часть воспоминаний через определённые промежутки времени. Так и поступают персонажи Г.Каттнера («Крёстный путь через века»).

Что касается резкого изменения социальных условий, то они преимущественно связаны с пребыванием в чужих эпохах и альтернативных мирах. «Трудно быть богом» - так одной фразой А. и Б. Стругацкие охарактеризовали процесс шоковой адаптации земных эмиссаров из коммунистического социума в условиях феодализма на чужой планете. А легко ли быть «дьяволом»? Попутно фантасты ответили и на этот вопрос: «Румата попытался представить себе, что Вага стал бы делать на Земле. В светлую комнату с зеркальными стенами и кондиционированным воздухом, пахнущим хвоёй или морем, бросили огромного паука. Паук прижался к сверкающему полу, судорожно повёл сверкающими глазками и – что делать? – боком, боком кинулся в самый тёмный угол, вжался, угрожающе выставив ядовитые челюсти. Конечно, прежде всего, Вага стал бы искать обиженных. И, конечно, самый глупый обиженный показался бы ему слишком чистым и непригодным к использованию. А ведь захирел бы старичок. Пожалуй, даже умер бы. А впрочем, кто его знает! А может, огляделся бы, приспособился, прикинул бы что к чему и поступил бы лесничим в какой-нибудь заповедник».

Вне зависимости от каких-либо идеологических взглядов и «установок» самым предпочтительным вариантом нашего будущего желателен тот, к которому совершенно не смогли бы адаптироваться люди злобные, равнодушные, ленивые и эгоистичные.

АЗАЗЕЛЬ.

«– Ты дьявол из простых или из знатных?

– Даже из весьма знатных…Я самый знаменитый бес и в этом, и в подземном мире».

Луис Велес де Геварра «Хромой бес».

По верованиям древних иудеев, Азазель – демоническое существо, обитавшее в пустыне. Его обвиняют в том, что это именно он научил мужчин воевать и совершенствовать боевое оружие, а женщин искусству обмана, в том числе раскрашиванию лица, и – всех вместе – разврату и безбожию. Это ли считать малым в деле совращения людей? Вот, например, за лихоимство, плутни, азартные игры и мелкие дурачества взял на себя ответственность Хромой бес из романа, процитированного в эпиграфе. Этот же хромоногий демон утверждает, что он-то и был первым зачинщиком мятежа на небесах. Вот и попробуйте теперь разобраться в иерархии демонов по их заслугам. Дж. Мильтон в «Потерянном рае» утверждал, что Азазель – главный знаменосец адского войска, и всё-таки падал с небес.

«Под громовый рык рогов

И труб воинственных он [ Сатана ] повелел

Поднять свою могучую хоругвь.

Азазиил - гигантский Херувим -

Отстаивает право развернуть

Ее; и вот, плеща во весь размах,

Великолепный княжеский штандарт

На огненно-блистающем копье

Вознесся, просияв как метеор,

Несомый бурей…»

Должность высокая, но звание (категория) «демона второго порядка», даваемое рассматриваемому персонажу некоторыми специалистами в области демонологии, – низкое. В армии такой «диссонанс» бывает сплошь и рядом. Однако, похоже, всё дело в том, что родословная Азазиля прослеживается вовсе не от падших ангелов. Предполагается, что в него трансформировалось одно из древних и могучих божеств египтян (Сет) или ханаанцев? Жертвоприношение в виде «козла отпущения», приносимое наравне с таким же жертвоприношением Яхве, кое-что да значит. Кстати, наш герой отличился тем, что поднял на бунт против бога нефилимов – первые поколения потомства от ангелов и «дщерей человеческих».

В романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита» Азазелло – итальянизированная форма имени Азазииль. Выясняется, что войны, действительно, стихия этого демона, да и чудодейственный крем, переносящий по воздуху, легко может быть принят за женское косметическое средство.

«Сбоку всех летел, блистая сталью доспехов, Азазелло. Луна изменила и его лицо. Исчез бесследно нелепый безобразный клык, и кривоглазие оказалось фальшивым. Оба глаза Азазелло были одинаковые, пустые и черные, а лицо белое и холодное. Теперь Азазелло летел в своем настоящем виде, как демон безводной пустыни, демон-убийца».

Но настоящий вид демона пустыни был не таков. Бородатому мужчине, ведущему козла с короной на голове, доспехи вроде бы ни к чему. Тем более, что сталь появилась намного позднее, чем древняя иудейская цивилизация. Один из неотъемлемых и бесспорных признаков Азазнля жёлтый цвет его глаз.

Тогда, выходит, свита Воланда вообще, как минимум, наполовину бутафорская. Кот Бегемот на поверку оказывается шутом, а Коровьев – рыцарем-альбигойцем. Какие же они демоны? И уж совсем выбивается из колеи версия, представленная А. Азимовым в цикле рассказов «Азазель», где фигурирует крохотный демон ростом всего в два сантиметра. Малютка может выполнять чужие желания, но в результате отчего-то всё всегда происходит наперекосяк. Разве что крохотный демон «однофамилец» или дальний родственник своего могучего собрата…

След «того самого» Азазеля прослеживается среди персонажей «Марвел комикс». Там он бессмертен, способен телепортироваться, изменять форму тела, генерировать мощные потоки энергии, обладает экстрасенсорными способностями– это ли не магия в глазах древних свидетелей его пребывания на Земле?