Отрывок из книги Джорджа Шаллера «Золотистые тени, быстрые копыта»

 

Изучая львов для своей книги «Золотистые тени быстрые копыта», зоолог Джордж Шаллер наблюдал поведение и других животных, обитающих на равнинах Серенгети, в том числе гну. Шаллера особенно поразили миграции этих антилоп, целеустремленность и плотность стада на марше.

Гну – антилопа, скроенная весьма своеобразно: так и кажется, что ее сшили из отходов какой‑то эволюционной мастерской. Морда у нее массивная и тупая, а косматая белая борода и шишковатые загнутые рога придают ей брюзгливый вид. Ее жесткая черная грива так редка, что создаётся впечатление, будто антилопа пытается компенсировать это с помощью поперечных черных полос на шее, словно лысеющий щеголь, желая замаскировать плешь, исчертил ее черными штрихами вместо того, чтобы носить накладку. Могучие плечи переходят в тощий круп, завершающийся хвостом‑метелкой, который хлещет из стороны в сторону, как бы обладая самостоятельной жизнью. Одинокий гну выглядит весьма жалко, но стадо гну создает ощущение силы и своеобразной красоты. Иногда мне доводилось ходить между ними. Отступив на сотню шагов, чтобы пропустить меня, ближайшие ко мне антилопы не издавали ни звука, застыв в неподвижности, и только их рога блестели на солнце. Остальные продолжали непрерывно похрюкивать и пофыркивать, так что казалось, будто где‑то рядом гремит хор огромных лягушек. Порой несколько гну срывались с места, словно в в панике, но тут же останавливались и снова пялились на меня. Воздух был душным от запахов, земли, навоза и растоптанной травы.

На марше стадо гну выглядит чрезвычайно внушительно. Они неторопливо трусят гуськом или шеренгами из трех‑четырех животных и вдруг разом переходят на размашистую рысь; стадо за стадом, точно живой черный поток, катится по холмам и скапливается у входа в долины, следуя путем, проложенным предками их предков. Непреодолимая потребность оставаться в стаде, двигаться в том же направлении, в каком движутся все остальные, вынуждает их устремляться вперед, не обращая внимания ни на какие препятствия Однажды несколько львиц притаились в заросшей кустарником лощине, через которую шли стада, следуя своему прихотливому маршруту. В первые же часы львицы завалили шестерых гну, и все же каждое новое стадо после недолгих колебаний очертя голову устремлялось вперед – ни трупы собратьев, ни запах крови и львов не могли заставить его свернуть с пути. Если этот путь пересекает река, гну кидаются в нее, не взвешивая опасности, и многие тонут. Однажды я увидел, как добрая тысяча гну длинной колонной мчится к реке Серенгети тупое скопшце, движущееся словно бы без всякого порядка и цели. Передние антилопы ринулись в воду и поплыли к противоположному берегу но это оказался обрыв, на который они не могли взобраться. Стадо последовало за ними, и вскоре вода уже кипела вокруг антилоп, которые били копытами, вставали на дыбы, влезали друг на друга, стремясь выбраться на скользкий откос. Кого‑то оттеснили на глубину, и над водой виднелись. только ноздри и оскаленные белые зубы. Пронзительное блеяние достигло крещендо, когда передние ряды повернули и столкнулись с продолжавшими рваться вперед. В конце концов некоторым животным удалось выбраться на противоположный берег, а остальные ринулись назад мимо меня с обезумевшими глазами, все с тем же неумолимым упорством устремляясь туда, откуда они только что появились. Семь темных трупов, покачивавшихся на волнах, остались безмолвными свидетельствами исступления, с каким они двигались вперед.

 

 

Зебры и лошади

 

Некогда по степям большинства континентов с гулким топотом скакали табуны диких лошадей. Все они были потомками небольшого существа ростом чуть выше спаниеля. Эта первобытная лошадь называлась «эогиппус» (Eohippus), и появилась она в эоцене, около 60 миллионов лет назад.

Почти все дикие лошади, которые населяли Землю в прошлом и насчитывали по меньшей мере 20 родов, теперь вымерли. Табуны, некогда бродившие по просторам Северной Америки, исчезли еще до появления европейцев на этом материке. Несмотря на относительно вольную жизнь, лошади, которых часто называют дикими, – мустанги Запада и норовистые низкорослые лошади Чинкотига – на самом деле являются одичавшими потомками домашних лошадей, тем или иным образом вырвавшихся из‑под власти человека (см. стр. 112–125).

В настоящее время сохранился лишь один вид истинно диких лошадей – лошадь Пржевальского, названная так в честь русского исследователя Н. М. Пржевальского, который в 1879 году открыл ее в степях Центральной Азии. Она принадлежит к роду Equus, включающему все породы современных домашних лошадей (их существует около шестидесяти), а также их ближайших родственников. К последним относятся три сохранившихся вида зебр (саванная зебра – Equus burchelli, горная – Е. zebra и пустынная, или зебра Грэви, – Е. grevyi) и один уже вымерший – квагга (Е. quagga), кулан (Е. hemionus), он же онагр, кианг, джигетай и кхур, и дикий осел (Е. asinus). Известно, что многие виды рода Equus способны к скрещиванию, но их потомство (например, мул – гибрид осла и кобылы), как правило, бесплодно.

Табуны диких лошадей неспособны противостоять наступлению человека, будь то охотник или землепашец. Расширение сельскохозяйственных территорий, ставшее причиной вымирания квагги, чуть было не привело к исчезновению горной капской зебры, лишившейся привычных мест обитания. Тарпаны – дикие лошади, встречавшиеся в России еще в XIX веке, – в настоящее время тоже вымерли. Как будто в насмешку единственную сохранившуюся до наших дней дикую лошадь Е. przewalski сейчас можно встретить только в зоопарках и питомниках. В Советском Союзе еще живет кобыла по имени Орлица III, которая имеет честь быть последней лошадью Пржевальского, пойманной на воле. В 1976 году в шестидесяти разных зоопарках находилось 108 жеребцов и 146 кобыл, причем большинство из них – потомки 11 жеребят, привезенных в Германию из Центральной Азии в 1901 году[2].

Хотя эти лошади уже не ведут дикого образа жизни, они все же дают представление о поведении лошади Пржевальского и других диких лошадей (например, тарпанов) на воле. Песочно‑желтые или желто‑коричневые, со светлой мордой и короткой стоящей торчком гривой без челки, жеребцы Пржевальского по‑прежнему бдительно охраняют своих кобыл. Жеребец становится между наблюдателем и своим табуном из пяти‑шести кобыл с жеребятами, готовый защитить их от любой опасности. Затем, предупреждающе фыркнув, он уводит их. Прижав уши, он бегает вокруг табуна, выстраивает его вереницей, подгоняет отставших, лягает и кусает ослушников. Когда наступает время кормежки, весь табун ест одновременно. Однако, если он встревожен, первыми кормятся кобылы и младшие жеребята, затем жеребята постарше, а жеребец стоит на страже. Во время брачного периода – обычно весной – жеребец, охраняя табун, ведет себя еще более агрессивно и злобно кусает соперников. Кобылы ревностно опекают своих жеребят почти до года, но жеребцов их отпрыски интересуют мало.

Стадное поведение у разных диких лошадей различно. Ослы, онагры и зебры на воле ведут примерно такой же образ жизни, что и лошади Пржевальского в зоопарках. Однако у киангов, обитающих на плоскогорьях Тибета, а также у онагров Ирана стадо возглавляет самка. Самцы же, если не считать брачного периода, ведут одиночный образ жизни. У одного из видов зебр – у зебры Грэви – самки и молодые животные держатся вместе, а жеребцы живут отдельно, имея, по‑видимому, свои территории. Группы же наиболее обычных и широко распространенных саванных зебр, наоборот, связаны очень тесными узами. Если пропадает один из членов стада (состоящего из полу‑десятка кобыл с жеребятами, которых ведет жеребец), остальные могут даже отправиться на его поиски.

Поскольку зебра является, по‑видимому, наиболее примитивной формой Equus, ученые полагают, что лошадей следует считать зебрами, утратившими полосы. Какую именно необходимую для выживания функцию выполняет эта контрастная окраска, не ясно. Однако есть свидетельства того, что полосы, образующие специфические для каждого вида узоры, помогают членам стада узнавать друг друга. Один исследователь взял чучело зебры и выставил его перед стадом зебр. Животные приблизились, с любопытством навострив уши, и обследовали ноздри, шею, холку, бока и хвост чучела, словно перед ними стояла живая зебра.

^Зебра

 

Саванное сообщество

 

 

Огромные стада зебр, например саванных (верхняя фотография), насчитывающие в сезон дождей до 10 тысяч голов и перемещающиеся по африканским саваннам, состоят из небольших, строго организованных и устойчивых групп (на фотографии справа). Немецкий этолог Ганс Клингель, который изучал саванных зебр в Восточной Африке с 1962 по 1965 год, сообщает, что эти группы либо состоят из одних холостых жеребцов, либо представляют собой семейные объединения, включающие жеребца, до шести самок и жеребят.

Семейную группу ведет доминирующая (альфа) самка. Она выбирает пастбища и водопои, но в любой момент жеребец, который держится сбоку или позади группы, может возглавить ее сам. Молодые самки, достигая половой зрелости, нередко покидают группу. Молодого жеребца, как это бывает у большинства видов, ведущих стадный образ жизни, обычно изгоняют из семьи. Или же в возрасте между годом и четырьмя он уходит сам, если у его матери появляется новый жеребенок и связь между ними ослабевает.

 

Этюды в черном и белом

 

^{Зебру Грэви (вверху), самую крупную из зебр, покрытую наиболее узкими, а потому и наиболее многочисленными полосами, многие считают и самой красивой. Каждый из представленных на этих страницах видов зебр имеет свой собственный рисунок полос.}

Для чего зебре полосы? У некоторых животных броская окраска усиливает привлекательность ила особей противоположного пола, но тут это объяснение не подходит, так как у зебр оба пола одинаково полосаты. Поскольку рисунок полос каждой зебры имеет свои неповторимые индивидуальные особенности, Клингель считает, что благодаря этому зебры узнают друг друга – при замкнутости их маленьких групп такая информация крайне важна. Существует и другое объяснение: полосы обеспечивают камуфляж, «расчленяющую окраску», лишающую си лун четкости и сбивающую хищников с толку. И действительно, марево, часто висящее над африканские равнинами, делает стадо зебр почти невидимы на расстоянии трехсот‑четырехсот метров, а в темноте зебру различить труднее, чем однородно окрашенное животное. Некоторые ученые полагают, кроме того, что полосы мешают хищнику правильно рассчитать расстояние для прыжка, в результате чети быстроногая зебра, способная бежать со скоростью до шестидесяти пяти километров в час, получает секунду жизненно важной форы.

^{Собственно бурчеллова зебра исчезла с 1910 года, но существует несколько ее подвидов с очень разнообразной окраской.}

^{У одних подвидов – например, у зебры Чапмана (вверху) – между более темными полосками проходят более светлые. У других подвидов фон варьирует от белого до песочно‑коричневого.}

^{Единственный в своем роде решетчатый рисунок полос на крупе, показанный на фотографии слева, отличает один из подвидов горной зебры – зебру Гартмана.}

^{У другого подвида, капской горной зебры, изображенной на фотографии справа, на горле имеется отчетливо выраженный подвес.}

^{Самка зебры и жеребенок отдыхают, в позе, типичной для саванных зебр. Члены одной семьи проявляют большую взаимную привязанность: постоянно держатся вместе, вылизывают друг друга, играют, а иногда просто стоят, положив головы на спину друг другу. Особой заботой окружены жеребята и старые или больные члены группы. Когда зебры убегают от львов, питающихся в Серенгети в основном мясом зебр, животные приноравливают свой аллюр к скорости самого медленного члена стада.}

^{Зебры и белая цапля, мирно соседствуя, щиплют траву в Серенгети. Зебры и другие обитатели саванн совершают по Серенгети большие сезонные миграции, определяемые наличием воды и корма. Порядок их движения (зебры впереди, за ними гну, а потом газели Томсона) не случаен. Зебры объедают более жесткие верхушки травы, оставляя нежные стебли, листья и побеги следующим за ними газелям и другим травоядным.}

^{Два жеребца толкаются шеями в ритуальном поединке, с помощью которого они устанавливают свое положение в иерархии стада. Один кладет шею на шею другого и изо всех сил давит вниз, иногда даже отрывая передние ноги от земли. Случается, что проигрывающий жеребец внезапно опускает голову, отскакивает и круто меняет ход событий, закидывая шею на шею своего соперника.}

^{Во время серьезной драки жеребец поднимается на дыбы, бьет и кусает своего противника.}

^{Обычно жеребцы зебр прекрасно, ладят между собой. Как правило, драки возникают, когда рядом находится готовая к спариванию самка. Однако и в этом случае у зебр, как и у других стадных животных, драки редко приводят к смертельному исходу. Повреждения чаще всрго ограничиваются ушибами и поверхностными ранами.}