Глава 3(26). Сокрытое и сокровенное

Пробуждение было… странным. Гарри за несколько недель летних каникул уже настолько привык заново вставать с утренними петушиными криками тети Петуньи или, в редких случаях, от недовольного шипения проснувшегося раньше и выбиравшегося из-под одеяла Тома-змеи, что практически абсолютная тишина, с которой столкнулся мальчик, едва открыв глаза, его не на шутку насторожила.
Гарри потянулся, нащупал рядом на подушке чудом не свалившиеся на пол очки и, нацепив их, подозрительно огляделся вокруг.
Вид незнакомой, скудно обставленной комнаты сначала привел его в недоумение, а потом ожидаемо натолкнул еще не до конца проснувшийся мозг на последние воспоминания перед сном. Откинувшись обратно на подушку и прикрыв на пару минут глаза, Поттер собрал свои разрозненные мысли, прежде чем сползти с кровати и начать одеваться.

Ни Тома, ни змеи нигде не было, но, судя по доносящимся из небольшой ванной (вчера Гарри заглянул туда только одним глазком) звукам льющейся воды, Риддл был там, и беспокоить его явно не стоило.
После своего «возрождения» Том обнаружил в себе не только порой отчаянную необходимость частых телесных контактов, но и почти маниакальную зависимость от воды. И, соответственно, ревностно охранял свое право на спокойное омовение. Наблюдая за парнем, Поттер небезосновательно предполагал, что, кроме всего прочего, контрастный душ, который так любил Том, способствовал его сосредоточенности, собранности и на редкость хорошо и быстро восстанавливал силы. Сам же Гарри искренне не понимал прелестей ледяной воды, которые во всей своей красе были изведаны мальчиком во времена проживания у Дурслей, и потому при каждой выпадавшей возможности нежился исключительно в горячих струях.

Том появился только тогда, когда Гарри уже устал его ждать и собирался все-таки побеспокоить. Одного взгляда на него хватило, чтобы понять, что Риддл неприлично бодр и полон энергии. А это даже в последнее время случалось настолько редко, что после вчерашнего марафона и неслабых магических затрат вообще выглядело крайне необычно.

- Доброе утро, Гарри, - уголки губ Тома чуть поднялись, обозначая улыбку, когда парень заметил проснувшегося мальчика. Он отбросил полотенце, которым сушил волосы, и глубоко вдохнул свежий воздух, порывом ветра принесенный из чуть приоткрытого окна.

Поттер молча кивнул в ответ и хмуро оглядел стоящего напротив брюнета. Глаза мальчика слипались и, словно в противовес Тому, настроение и общее самочувствие его были откровенно паршивыми.
Риддл склонил голову набок и, присмотревшись и вдруг тоже нахмурившись, подошел к мальчику ближе, проведя над его головой раскрытой ладонью.

Почувствовав ощутимый прилив сил, Гарри тут же неверящие распахнул глаза. Догадка пришла внезапно.

- Ты! – потрясенно выдохнул Поттер, вскочив со стула, на котором устроился в ожидании. Мальчик был уверен, что знакомые волны магии натолкнули его на правильную мысль. – Ты забрал часть моих сил и магии, да?! – требовательно продолжил он. – Зачем?!

Чуть заметная улыбка Тома тут же потухла, как и всякое проявление его хорошего настроения. Глаза угрожающе сузились.

- Зачем?! – возмущенно воскликнул он. Тон младшего волшебника ему явно пришелся не по вкусу. – А ты хочешь, чтобы я сегодня весь день лежал, свернувшись кольцами на одеяле, и только изредка шевелил хвостом? Ты представляешь себе, что мы вчера натворили? Точнее, ты натворил… - Риддл поправил наброшенную на плечи мантию и присел напротив.

- Ты тоже… поучаствовал, - буркнул Гарри, но уже больше из вредности. Недовольство как рукой сняло.

И правда, чего это он? Неужели забыл, как Том однажды предупредил, что в экстренных ситуациях будет изредка тревожить их оставшуюся после ритуала на всю жизнь связь? Надо было сразу спросить, что маг тогда имел в виду…

- Прости, - после минутного осознания выдавил из себя потупивший взгляд Поттер и нерешительно подошел к Тому. – Я такой дурак.
Том посмотрел на мальчика все еще с остатками былого недовольства во взгляде, но в привычные объятья все же притянул.

- Не буду спорить, - усмехнулся старший маг, потрепав взъерошенные со сна волосы Поттера и поднимаясь. - Собирайся, у нас не так много времени. Уверен, вся Магическая Англия уже стоит на ушах после твоего исчезновения.

Гарри улыбнулся, почувствовав, как рассосалось в воздухе образовавшееся было напряжение, и, поспешно кивнув, пошел в ванную. Только у самых дверей он резко тормознул, обернувшись, и Том обеспокоенно вгляделся в наполнившиеся ужасом глаза.

- А ты?! Том, Дурслей же обязательно спросят, что случилось! – мальчик не на шутку встревожился, не зная, что предпринять. «Скорее "допросят"», - подумал Риддл и успокаивающе сжал плечи остановившегося около него мальчика.

- Если ты про змею, то я позаботился о том, чтобы никто из твоих родственников даже не вспомнил о ней, - успокоил Том. – Хоть на что-то моих явно перегревшихся вчера мозгов хватило, - самокритично, но вполголоса добавил он.

- А Дамблдор?

- Альбус тем более ничего не сможет узнать. Твоя летающая тетка привлекла внимание, и я думаю, что на Тисовой уже побывала целая команда обливиаторов во главе с самим Министром. Такое происшествие Альбус вряд ли смог скрыть от него.

- И? – пока Том объяснял, они с Гарри быстро собирались и через несколько минут уже были готовы к выходу.

- После мощного Обливиэйта ни мага, ни тем более маггла в течение довольного длительного времени нельзя подвергать легилименции. Это повредит их здравому рассудку, я уже молчу про то, что может случиться с памятью, - Риддл взмахнул рукой, закрывая зачарованную дверь гостиничного номера.

Уменьшив вещи – Том воспользовался палочкой Гарри, пообещав позже объяснить мальчику все тонкости министерского отслеживания несанкционированного волшебства - и распрощавшись с хозяином «КрейптонК», они натянули капюшоны на головы поглубже и вышли на улицу.

Гарри помалкивал, исподтишка рассматривая витавшего в своих мыслях Тома, и покорно следовал за ним вниз по мостовой. Несколько раз свернув на пути к неведомой цели, Поттер с удивлением осматривал достаточно большие магические кварталы, о существовании которых даже не подозревал. Действительно, с его стороны было глупо считать, что во всем Магическом Лондоне всего две средневековые улочки, и скептически рассматривать так и не открытую на фоне более значимых в плане веса и названия книг книжечку «Магические города и улицы».

Наконец, Том остановился. Гарри вынырнул из своих мыслей и обнаружил себя перед входом в Гринготтс. Нескольких секунд хватило, чтобы понять, зачем они сюда пришли.

- Но у меня же нет ключа, - растеряно проговорил мальчик, привлекая к себе внимание уже поднимавшегося по ступеням Риддла.

- Он тебе не понадобится, - отмахнулся Том и под внимательным взглядом служащего в алом камзоле зашел вместе с Гарри в холл банка.

У одного из гоблинов не было очереди из волшебников, нуждающихся в пополнении средств, и маги направились прямиком к нему. Все общение Том взял на себя, и Гарри после взаимных приветствий только диву давался, насколько хорошо его спутнику удается ладить (если можно применить именно это слово) с одним из представителей этого крайне несговорчивого народца.

- Ввиду исключительности вашей ситуации я, пожалуй, позволю мистеру Поттеру – если это действительно он - получить дополнительный ключ от сейфа, - наконец, клерк нехотя покинул свое место и повел за собой внимательно прислушивающихся к тихому говору магов. – Но должен вас предупредить, что процедура не безвозмездна и потребует некой компенсации.

- Разумеется, - Том кивнул и пропустил Гарри вперед себя.

Перед входом в небольшой кабинет гоблин остановился и посмотрел на мальчика.

- Мистер Поттер, по правилам банка процедура создания нового ключа в случае его утери или по какой-либо иной причине требует нахождения вместе с вами вашего опекуна. Но, учитывая, что в данный момент местоположение вашего законного опекуна неизвестно, а гражданский, вместе с прекращением действия одного из главных условий временной передачи опекунства, потерял б о льшую часть своих прав, я позволю себе трактовать правила банка в вашу пользу, и, если вы дадите свое согласие, сопровождать вас сможет любой маг, достигший совершеннолетия и пользующийся вашим доверием.

Гарри, конечно же, свое согласие дал, и, пройдя сквозь засветившиеся ровным белым светом двери, они с Томом и работником банка оказались в комнате с единственным столом, буквально заваленным кипами различных пергаментов, и тремя резными креслами.
Вся процедура заняла не больше четверти часа, в течение которого Гарри укололи палец, размазав кровь по чистому пергаменту, и дали прочесть (читал Том) и подписать бумагу о выдаче дополнительного ключа.
Новенький и золотой, он быстро перекочевал в карман мантии Поттера и приятным грузом осел там. Менее приятной была поездка непосредственно к сейфу, но блеск золотых и серебряных монет примирил мальчика со скоростными гонками.
И все было бы неплохо, если бы, уже выплатив необходимую сумму за новый ключ и возвращаясь в главный холл банка, Том и Гарри не столкнулись с выходящим из какого-то кабинета еще одним гоблином, который, едва только взглянув на Риддла, выказал своим видом такое удивление, какое, казалось, еще никто никогда не видел у работников банка. Посмотрев на Тома, Гарри не без интереса заметил медленное узнавание и в глазах своего спутника.

- Здравствуй, Глохрт, - наконец сказал Том и слегка поклонился. Гоблин удовлетворено кивнул в ответ и впустил обоих магов в кабинет, из которого только что вышел. Дверь так же засветилась приятным белым светом. На первый взгляд кабинет этого гоблина казался таким же, как тот, где Гарри выдали ключ, но, уже усевшись в предложенное кресло, мальчик отметил, что вот оно гораздо удобнее, чем та табуретка, обтянутая дорогой на вид тканью, у предыдущего клерка.

- И вам здравствовать, - в конце концов подал голос названный Глохртом и тоже устроился на своем месте, - мистер… Гонт.

Гарри уже устал удивляться. Он спокойно сидел, радуясь, что его не замечают, и только внимательно следил за разворачивающимся перед ним действом. Тем временем Том, названный по девичьей фамилии матери, заинтересованно подался вперед и уставился на гоблина с непередаваемым требовательным удивлением, смешанным с предвкушением, которое часто бывает в преддверии разрешения самых трудных загадок.
Гоблин выдержал взгляд сидящего напротив мага и, на секунду скрывшись за столом, выудил откуда-то черную шкатулку. Сложив когтистые пальцы поверх нее, он еще раз оглядел Тома и, наконец, нарушил установившуюся после приветствий тишину:

- Младший сын… - задумчиво сказал Глохрт, - признаться, тогда я не понял, о чем говорила мне миссис Риддл, - он открыл шкатулку и протянул Тому небольшой конверт из плотной бумаги.

- Это письмо написала ваша мать за несколько недель до своей кончины. Думаю, оно прольет свет на многие тайны вашей истории и ответит на все ваши вопросы... Знаете, многие говорили, что Меропа Гонт, не обладая никакими ярко выраженными для этой темной семьи талантами и дарами, должна была заполучить что-то совершенно особенное, но мало кто действительно верил в это. Но теперь нет никаких сомнений, - гоблин взглянул на напрягшегося Риддла и продолжил.
– Ваша мать, мистер Гонт, знала, что не переживет вашего рождения. Знала, что ваш отец отрекся от вас, а магия, следуя слову глупого сквиба, не признает вас наследником его фамилии, Рода и состояния, - тут Гарри пораженно выдохнул, он был уверен, что Том - полукровка, но для самого парня это, казалось, не было новостью, - и, как я думаю, знала, к чему все это приведет, - гоблин прервался и, убедившись, что его слушают, кивнул сам себе.

- Так вот, завещание вашей матери, та его часть, что касалась меня как управляющего в том числе ее финансами, было написано на имя наследника рода Гонт – ее младшего сына. Я не мог раскрыть этого мистеру Риддлу тогда, в 1937, когда мы впервые с вами встретились, но сейчас могу. Не спрашивайте меня о мотивах вашей матери, я могу только догадываться о них. Все, что я должен был сделать по ее последней воле – это передать именно вам это письмо и фамильное кольцо, – Глохрт вынул из шкатулки неженский даже на вид перстень, передал его Тому и неожиданно замолчал. Было ясно, что больше никаких пояснений от выполнившего свои обязанности гоблина они не дождутся.

- Всегда знал, что потомки Салазара Слизерина выберутся даже из самой грязной и глубокой ямы, - уже напоследок пробормотал гоблин, еще раз взглянув на ошарашенного Тома. - Поверните кольцо, как найдете подходящее место - насколько я могу судить, это порт-ключ, - добавил он после услышанных вполне искренних слов благодарности.

Уже покинув здание банка и присев позавтракать в одной из забегаловок Косого переулка, Гарри не выдержал и забросал вопросами полностью ушедшего в себя Тома.

- А почему меня Глохрт тоже впустил в кабинет? И почему ты не открываешь письмо? Я даже не знал, что твой отец был сквибом… А мама… вот это да! Настоящая провидица - не то, что Трелони. Вот почему, интересно, гоблин не стал спрашивать и даже проверять, ты ли это? Неужели он как-то узнал про ритуал? И… а куда мы теперь пойдем?

- Пойдем мы сейчас заранее купить тебе все, что понадобится для нового учебного года - будет потом, что сказать Дамблдору о том, чем ты занимался, как сбежал, - Том устало помассировал виски и встал из-за стола. Гарри поднялся следом, оставив несколько монет.
- О поведении гоблина не скажу ни слова, поскольку сам мало что понимаю в этом: впустил тебя – и слава Мерлину, не забыл о своих обязанностях - тем более. А письмо… - Риддл (Гонт?) коснулся кармана мантии, - открою, когда немного приду в себя и успокоюсь. Магический выброс мне с моим нынешним уровнем и контролем не грозит, но вот как тебе аукнется – неизвестно.

Покупки много времени не заняли – скорее всего, потому, что, как бы Том ни откладывал неизбежное, но подсознательно ему все-таки очень хотелось открыть послание матери. Гарри вообще не любил все эти долгие и бессмысленные, с его точки зрения, примерки и сравнения одного и того же добра, только завернутого в разные обертки, так что все эти перья-пергаменты, новая одежда и мантии по росту, целая стопка книг, из которой учебники по ЗоТИ и Прорицаниям Том все порывался оставить в лавке или вообще выкинуть, в чемодан уложились за каких-то пару часов. Уменьшив его заново, Гарри и Том вернулись на несколько кварталов в сторону Кривой аллеи и остановились в ничем не примечательной кофейне.

- Откроешь? – после легкого перекуса Поттер все-таки не утерпел и заинтересованно покосился на лежавшее перед Томом письмо.

Риддл кивнул, предусмотрительно отставил от себя подальше огромную кружку с крепким черным кофе – про то, что обычно его подают в маленьких чашечках, здесь, похоже, никто не слышал – и аккуратно распечатал письмо. Гарри тоже отвлекся от своего недоеденного пирожного и стал напряженно следить за старшим волшебником.

Том едва шевелил губами, пробегая взглядом мелкие строки, хмурился, почти злился, потом уж очень резко побледнел и вдруг почти сорвался с места, потянув за собой и Гарри.
Поттер успел только что кинуть пару монет в оплату за заказ, как Риддл уже вел его, крепко ухватив за руку, подальше от проходных улиц и, едва отыскав более-менее темный переулок, привлек к себе, резко проворачивая устроившийся на пальце левой руки тяжелый перстень с массивной фигурой коршуна – тот самый, что дал ему Глохрт.

Сильный рывок – секунда, две, - и уже совершенно дезориентированный Гарри пришел в себя в абсолютно незнакомой ему комнате напротив горящего ярко-рыжим пламенем камина. Рядом послышались приглушенные ругательства Тома, очевидно, тоже не слишком удачно перенесшего перемещение. А за окном виднелись высокие горы Шотландии.

Примечание к части

Сессия и болезнь сильно подточили мои силы и время для продолжения истории.
Я исправлюсь, обещаю.

Не очень большая глава в сравнении с предыдущей. Скоро еще будет.

Глава 4(27). Страшные тайны

Пока Гарри, лежа на полу, пережидал появившийся сразу после перемещения приступ тошноты, по комнате, в которой они с Томом так внезапно очутились, прошелся порыв непонятно откуда взявшегося промозглого ветра. Слух тут же уловил резкий хлопок прямо над головой и последовавший за ним чей-то восторженный выдох. Стремясь побыстрее узнать, кого же еще принесло в это незнакомое место, мальчик осторожно пошевелился, оценивая степень физического ущерба от падения. Неловко подтянув ноги, он поднялся на коленки, и, потирая ушибленный и саднящий теперь локоть, повернулся в ту сторону, откуда донеслись звуки.

Краем глаза Поттер успел заметить, что Том уже достаточно успокоился для того, чтобы прекратить поносить Мерлина, и довольно удобно расположился на даже на вид древнем, но, что странно, совсем не пыльном диване. Приземление Гарри прямо на пол тоже не оставило на его брюках и мантии ни грана грязи и пыли, что было бы не удивительно, учитывая, что домом, куда они с Томом перенеслись, скорее всего, не пользовались более полувека.

Причина такой неожиданной чистоты обнаружилась, едва Поттер все-таки поднял взгляд. Она смотрела большими синими глазами прямо на Риддла, смешно подергивала длинными ушами и была домовым эльфом – или, что вероятней, все же эльфийкой.

- Миффи рада встретиться с новым хозяином, - сказала она неожиданно высоким голосом для своего даже навскидку почтенного возраста и низко поклонилась с интересом разглядывающему ее Тому. – Покойная хозяйка Меропа была бы счастлива узнать, что все ее предсказания сбылись.

На этом эльфийка замолкла, чуть нахмурилась и обратила свое внимание на только что усевшегося рядом с Томом Гарри, который все еще обеспокоенно поглядывал на до крови ободранный локоть. Ее глаза смешно округлились.

- И с маленьким хозяином Миффи рада познакомиться тоже, - она поклонилась и Поттеру, а потом, увидев, чем так занят этот самый «маленький хозяин», обеспокоенно посмотрела на Тома.

- Миффи принесет зелье и заживляющую мазь? – неуверенно спросила она.

Риддл слегка удивленно посмотрел на эльфийку (видимо, само наличие чего-то подобного в доме вызывало у него сомнение), но кивнул, и домовичка мгновенно исчезла, чтобы вернуться уже через пару секунд с необходимыми снадобьями и ловко обработать рану. Потом Миффи заметила уже возвратившие свой привычный размер вещи и щелчком пальцев отправила их, как она сказала, в одну из комнат.

Миффи оказалась спокойным и уравновешенным эльфом - особенно, если сравнивать ее с Добби. Она не впадала в счастливые истерики от хорошего к ней обращения и не билась обо все попадающиеся на глаза предметы, стремясь сразу же себя наказать, если вдруг ею были в чем-то недовольны. Такое положение дел не только понравилось Гарри, но и полностью устроило Тома.

Следуя последней воле своей покойной хозяйки, Миффи провела магов по всем комнатам небольшого коттеджа. Показала кабинет с прилегающей к нему библиотекой, кухню, зельеварческую лабораторию, сейчас напоминающую только хранилище всевозможных склянок и фиалов, заполненных или совершенно пустых, потом вывела на маленькую террасу. Оттуда открывался прекрасный вид на зеленую летом долину у подножья гор, которая была усеяна такими же небольшими домиками-коттеджами. Позже оказалось, что деревня эта маггловская, а сам дом Гонтов скрыт от всех специальными чарами.

Наконец, недолгое путешествие по новым владениям закончилось в столовой, примыкающей к кухне, где Гарри и Том наконец устроились отдохнуть, пока Миффи, сетуя на то, что хранилище открылось только с появлением в доме хозяев, с позволения Риддла взяла оттуда мешочек с монетами, и теперь то появлялась, то исчезала, спешно собирая на стол.

После обеда, когда Миффи, наконец, куда-то исчезла, а волшебники переместились на облюбованный еще только по прибытии сюда Томом диван у камина, Гарри устроил голову на коленях у старшего мага, странно задумчивого последние несколько часов и не проронившего даже лишнего слова, и неуверенно попросил:

- Том, а могу я прочитать письмо твоей мамы? – Риддл не сразу очнулся, но, переведя затуманенный недоуменный взгляд на мальчика и лениво поглаживая его вихры, кивнул.

Сложенное вчетверо письмо перекочевало из кармана мантии Тома в руки Гарри, и тот сразу же нетерпеливо развернул его. Вопросов, что накопились со времени перемещения в этот дом, было так много, а Том настолько глубоко ушел в себя, что Поттер очень надеялся на то, что хотя бы письмо могло пролить свет на окружавшие его тайны.

«Здравствуй, сын,» – гласило оно. –
«Мне жаль, что в первый и последний раз я общаюсь с тобой лишь на бумаге, но иного судьба нам не предоставила.
Не знаю, сколько тебе сейчас лет и что представляет собой твоя жизнь, знаю только, что она у тебя почти что вторая, и что ни в одной из них меня рядом нет.
Магия подарила мне прекрасный дар и такое же страшное проклятье. Я многое вижу, но не могу понять, и многое понимаю, но никогда не смогу увидеть…

Перстень, что должен был передать тебе управляющий - порт-ключ. Он перенесет тебя в мой дом в Шотландии, оставшийся мне от матери и тайно указанный в ее завещании. Теперь дом принадлежит тебе, как прямому наследнику Гонтов, и больше никому. Все сбережения мамы и мои ты найдешь в хранилище в кабинете – к сейфу в Гринготтсе после моей смерти имели бы доступ и отец, и брат, так что я сохранила все, что было, в доме. Там же в ящике стола лежит мой дневник, и я думаю, многое станет понятным, если ты прочтешь его.

Я знаю, что умру, как только ты родишься, как умерла и моя собственная мать. И я видела, к чему все это приведет.
Помни только, что все можно исправить. Все, кроме смерти. Но у тебя, кажется, и это получилось.

Проведи ритуал признания Родом как мой младший сын.
Я люблю тебя, хоть это слово и запретно в доме Гонтов уже почти двадцать лет.

Я люблю тебя.
Мама»

- Ну и чего ты ревешь? – Том осторожно тронул откатившегося от него на время чтения письма Гарри и стер стекавшие друг за другом по смуглой щеке слезинки.

Поттер помотал головой, то ли отрицая не поддающийся сомнениям факт того, что совсем расклеился от последних строчек письма, то ли стремясь высушить таким образом уже все равно замеченные Томом слезы.
Как бы там ни было, но помогло это мало, так что старшему магу все равно пришлось крепко обнять всхлипывающего мальчишку и довольно долго сидеть рядом с ним, пока тот окончательно не успокоился.

- Мне пора перекидываться в змею, - то ли с сожалением, то ли с облегчением сказал Том, когда Гарри, наконец, вдоволь насморкался в его мантию, и, высвободившись из объятий, плавно перетек в анимагическую форму. – Вс-с-се ос-с-стальное завтра. Отдыхай. Мы будем с-с-здес-с-сь ж-ж-жить до с-с-сентября.

***

Время до сентября пролетело незаметно. Каждое утро просыпаясь в «уютных» кольцах змеи, Гарри вылезал из-под одеяла, приводил себя в порядок и передавал немного недостающей магии и энергии Тому. Потом следовал обязательный завтрак. Дальше Риддл устраивался в кабинете, разбирая различные документы, иногда читая книги из подобранной миссис Гонт и Меропой библиотеки и, конечно же, просматривая дневник последней.

Некоторые страницы позволялось читать и Гарри.

«7ое окт 1921 г.
Сегодня брат рассказал мне, наконец, о причине такого ужасного отношения ко мне отца. Раньше я думала, что он ненавидит меня за то, что я и не красавица, и не умна, и почти не одарена магически. Что постоянно вижу и предсказываю его смерть и больше ничего не умею... А оказалось, что это из-за того, что я убила свою мать, едва родившись. Отец любил ее… Не знаю, мог ли такой человек, как Марволо Гонт, которого знаю я, любить, но Морфин говорит, что до моего рождения он был другой, и все было по-другому…»

«25ое дек 1925 г.
Какой же он! Мне иногда кажется, что он весь мой мир. И сердце замирает, и магия рвется изнутри…
Вот с ней надо быть поосторожней. Том думает, что я тоже сквиб. Он ненавидит всех волшебников за то, что сам обделен магией. За то, что его выкинули на улицу, подбросили к магглам на крыльцо… Ужасно. Хотя, уверена, родись он в нашей семье – отец сделал бы так же... <…>
А его настоящая фамилия – Певерелл! И мой будущий ребенок останется единственным потомком прямой ветви этой фамилии, я видела…»

«17ое нояб 1926 г.
Больно… Как же больно…»

- Ты знал? – спросил Гарри как-то после прочтения последней страницы дневника.

- Знал что? – Том как-то невесело усмехнулся. – Что отец не был магглом – да. Это было единственным объяснением моих крайне высоких магических способностей и… Пока тебе придется мне просто поверить, но темными магами не бывают ни полукровки, ни магглокровки. Светлый маг может выучить так называемые «Темные искусства», но он никогда не станет темным в правильном понимании этого слова.

- А я кто? – Гарри заинтересовано осмотрел себя и Тома, будто пытаясь определить это на глаз.

- А ты маленький ленивый гриффиндорец, раз еще не дочитал последнюю книгу, что я тебе дал, – Риддл лукаво посмотрел на опустившего голову мальчика. – Не красней, я понимаю, что тебе сейчас куда больше хочется отдыхать, чем пробираться через дебри магических основ. Поэтому скажу, что раньше четырнадцати-пятнадцати лет мы все равно не узнаем об этом. Магическое ядро пока не сформировалось достаточно, да и вмешательство моей магии вполне могло изменить твою. К тому же, неизвестен статус крови твоей матери…
Знаешь, сейчас ни к чему думать об этом. И, даже если ты будешь светлым магом, «Темным искусствам» я все равно попробую тебя обучить… если ты захочешь, конечно.

- Захочу, - уверенно сказал Поттер. – Еще год назад я бы, наверное, убежал от любого человека, который предложил бы мне это, с криками и воплями, но теперь… всему, чему ты сможешь, Том.

Пока Риддл разбирался с различными делами Рода, который после, на взгляд Гарри, крайне простого и совсем не эффектного ритуала «вступления в Род» (в самой маленькой из комнат три капли крови на гобелен с родословной) признал Тома как единственного наследника, с библиотекой и еще с чем-то важным и секретным, все хозяйство упало на плечи Поттера. Точнее на плечи Миффи, при всей своей «уравновешенности», казалось, обожавшей «маленького хозяина», и окончательно переехавшего в дом Добби, который быстро просветил домовичку на счет того, кто такой «великий Гарри Поттер». Мальчику же надо было следить, чтобы домовики выполняли все свои обязанности в срок и лишний раз не показывались на глаза постоянно занятому Тому.

Каждый день после обеда Гонт (как теперь было красиво выведено на гобелене, Thomas Marvolo Gaunt) оборачивался змеей и уползал гулять. Гарри первое время ходил с ним - разведывал окрестности нового дома, - но потом праздное шатание вокруг коттеджа ему надоело, и мальчик, выучив чары Невидимости и, наконец-то, не боясь их применять («Гарри, ну не заставляй меня усомниться в твоих мыслительных способностях и хвастливости Малфоя-младшего, неужели ты не знаешь, что тот комплекс заклятий, что нанесен на этот дом, так же как и родовые чары мэноров, препятствует, кроме всего прочего, и министерскому контролю за палочками несовершеннолетних волшебников?»), брал свой Нимбус и по несколько часов летал над небольшой деревушкой и предгорьям, откровенно наслаждаясь полетом и свободой.

Сова Гарри, кстати, объявилась на четвертый день пребывания магов в Шотландии и привела за собой важного черного филина Малфоев. Все оставшееся до учебы время Поттер переписывался только с Гермионой, Беллой – Хэдвиг была недовольна, но все же часто летала с письмами в Лондон, - и Драко, которому было ужасно скучно сначала в поместье в Уилтшире, а потом у дальних родственников в Нормандии.
Ребята не знали о побеге Гарри от родственников, так что Поттер не счел нужным упоминать это в письмах, представляя все так, что пишет из дома Дурслей.

Вечера, когда разобрались с отслеживанием магии несовершеннолетних, были посвящены разучиванию новых заклинаний и отработке уже известных старых. Том как преподаватель был еще придирчивее незабвенного Снейпа, но, в отличие от последнего, сначала долго шипел, тщательно объясняя все, что было необходимо для правильного выполнения задания, а уже потом не успокаивался, пока взмыленный и уставший Гарри не показывал ему хотя бы какой-то прогресс. Где-то в глубине души Поттер даже признавал, что, несмотря на все садистские порой методы Тома («укуш-ш-шу с-с-сейчас-с-с, не с-с-смей ос-с-станавливатьс-с-ся»), был бы рад, если бы тот преподавал в Хогвартсе.

Кто знал, прими много лет назад директор Диппет Риддла на место преподавателя, и последнего Темного лорда, возможно, никогда бы и не существовало. Впрочем, тогда бы не было и Тома Гонта… самого близкого и родного человека для Гарри Поттера…

Уже в последние дни августа волшебники придумывали и разучивали легенду для Дамблдора, по которой Гарри сбежал от Дурслей после стихийного магического выброса, испугавшись наказания, и нашел приют у старой одинокой учительницы из младшей школы Литтл-Уингинга. Учитывая, что новости об исчезновении Мальчика-который-выжил, судя по докладам Добби, так и не просочились ни в Пророк, ни в другие периодические печатные издания, можно было предположить, что кроме Министра, Дамблдора и самых близких его соратников о побеге Поттера никто не знал. А это значило, что даже такое, сшитое белыми нитками, оправдание, при помощи удачно найденного недавно в хранилище матери занятного артефакта, скрывающего мысли, должно было скрыть настоящее положение дел от вездесущей легиллименции Дамблдора.
Кроме того, Том на всякий случай наведался в дом миссис Милн и, с согласия Гарри предварительно «выпив» чуть ли не четверть его магических сил, основательно поработал над памятью женщины, впрочем, клятвенно заверив мальчика, что никакого существенного вреда ей это не принесет.

Первое сентября не сулило ничего плохого, кроме обязательного разговора с директором, так что Гарри и Том, вернувшись рано утром порт-ключом обратно в магические кварталы Лондона и доехав до маггловского Кингс-Кросса, спокойно прошли на платформу почти за час до отправления экспресса и устроились в одном из купе в середине хвостового вагона. Гарри, стараясь не думать о предстоящих объяснениях с Дамблдором, был погружен в откопанную два дня назад в библиотеке Гонтов «Историю Хогвартса» за авторством кого-то из бывших слизеринцев, и Том, невероятно уставший вчера, до полуночи провозившись с чем-то в кабинете, только махнул свеженайденной в доме палочкой кого-то из ныне покойных Гонтов в сторону двери, закрывая ее ото всех и всякого, и, свернувшись кольцами, мгновенно отключился.

В уютной тишине, прерываемой иногда тихим шелестом переворачиваемых Гарри страниц, прошла большая часть пути, пока поезд неожиданно не начал замедлять ход, хотя до Хогвартса было еще далековато, окна не стали быстро покрываться инеем, а Том не проснулся и не принялся беспокойно сворачивать кольца, непонятно о чем шипя спросонья.
Гарри отложил книгу и обеспокоенно огляделся по сторонам. В купе неумолимо становилось все холоднее и холоднее, по коридору послышался чей-то быстрый топот и тяжелые шаги, кто-то обеспокоенно закричал и позвал на помощь.

- Дементоры, - выдохнул Том, незаметно для Гарри перекинувшись и мгновенно наполняя себя его магией.

Он успел как раз вовремя. Последним, что запомнил Поттер, перед тем как провалиться в темноту, была открытая, невзирая на все заклинания, дверь купе, черное существо в развевающейся и изодранной будто когтями робе, всепоглощающий страх, тоска и боль, затопившие сознание, и такие знакомые крики матери на периферии; выдох Тома «Экспекто Патронум» и яркий белый свет, заполонивший все вокруг.

Примечание к части

Пока не бечено. Спасибо за исправления в ПБ.

Уже бечено. Но все равно, спасибо всем тем, кто исполнял мою работу

Глава 5(28). Слабый

Гарри приходил в себя невыносимо медленно. Веки поднимались будто нехотя, чтобы потом сразу же опуститься и заново погрузить сознание в благословенную темноту и пустоту. Не было слышно звуков, совсем не чувствовались запахи. Нижней половиной своего тела Гарри совершенно определенно лежал на чем-то плоском и холодном, а вот верхняя, по ощущениям, весьма удобно устроилась на чем-то хотя и неровном, но достаточно мягком и теплом.
На раскалывающейся, словно после удара бладжером, голове чувствовалась чья-то прохладная ладонь – и это, пожалуй, было самым приятным чувством из всех, доступных сейчас мальчику. Разве что еще одна рука, которая не спеша поглаживала его волосы, иногда замедляясь, а то и вовсе останавливаясь на несколько мгновений, чтобы потом с новыми силами продолжить свое занятие, доставляла гриффиндорцу еще больше удовольствия.

Пока Гарри прислушивался к себе, возле его уха почувствовалось теплое дыхание, и знакомый голос чуть насмешливо произнес:

- Хватит притворяться, Гарри, я знаю, что ты уже очнулся и сейчас нагло пользуешься моментом, - Том напоследок еще раз провел по вихрам мальчишки и, приподняв его со своих колен, обеспокоенно вгляделся в почти белое лицо. – Как ты?

- Не очень хорошо, – Поттер, так и не открыв глаза, прислонился к плечу старшего мага и блаженно выдохнул. – Что это было? Дементоры, они… напали на нас?

- На тебя, - поправил Том. – Да, можно сказать и так. А предвосхищая твой следующий вопрос, скажу сразу, что, скорее всего, они, как стражи Азкабана, были разосланы по Британии для помощи Министерству в поимке Блэка. Весьма действенный метод, надо сказать, но вот только никакие положительные моменты от этого не могут перекрыть того, что эти твари слишком опасны и для остальных магов тоже. В чем мы и убедились сегодня, - на последних словах Гонт все-таки позволил своему раздражению прорваться сквозь внешнее спокойствие, а у Гарри внутри все потеплело от такой его заботы.

- Ну, ты же был рядом, - Поттер улыбнулся. – Спасибо… А как остальные? – Гарри только сейчас осознал, что замерший во время появления жутких тварей поезд уже спокойно следует дальше.

- Остальные меня не интересуют, - Том зашуршал чем-то у самого уха мальчика, но открывать глаза, чтобы посмотреть, что там, гриффиндорец не спешил. – Судя по тому, что истошных воплей и стенаний уже минут десять как не наблюдается, все живы. Двери я запер, как только дементора Патронусом вымело вон.

- Но меня тогда, наверное, уже давно ищут! – Гарри резко подхватился, распахнул глаза, забыв о том, как тяжело ему было буквально пару минут назад даже веки приподнять, и сразу же зажмурился, падая обратно к Тому.

- Сиди спокойно. Если кто-то сейчас кого-то и ищет, то точно не тебя. Думаю, что пока мы как минимум до Хогсмида не доедем, никто ни о ком, кроме разве что соседей, даже и не вспомнит.

Поттер кивнул, немного успокоившись, и устроился поудобнее, крепко обхватывая Тома руками под его приглушенный шепот о «переизбытке нежностей» на сегодня.

До станции доехали спокойно и довольно быстро. Том вернул обратно уже ненужные ему излишки магии мальчика, и Гарри окончательно оправился от неприятной встречи.

- Значит, это и был тот самый Патронус? – спросил он, уже когда Хогвартс-экспресс замедлял ход.

- Да. Наиболее простая его форма. На телесный у меня бы не хватило сил, - Том внимательно осмотрел Гарри, купе, в котором они ехали, и приготовился превращаться в змею.

- А какая у него форма? – все-таки успел спросить гриффиндорец.

- Увидишь как-нибудь, - Том перекинулся и заполз на плечи Гарри, становясь незаметным. Хедвиг недовольно ухнула в своей клетке.

На платформе против обыкновения была едва ли нарушаемая еле слышными шепотами тишина. Бледные, испуганные дети жались друг к другу, малыши норовили пристроиться поближе к старшекурсникам, которые сами в беспокойстве оглядывались по сторонам.
- Вот ты где! – сквозь толпу к лениво оглядывающему студентов Гарри прорвалась Белла и, видимо, от избытка эмоций кинулась мальчику на шею. «Все-таки, у Тома отменная реакция», - восхитился про себя Поттер, почувствовав, как буквально за секунду до этого невидимая кобра обви