Глава 20. Дуэль не по кодексу

«Прежде чем над Англией день обернется ночью, безумные вспомнят заветы прошлого. Три осколка короны Вечной силу истины обретут, и взойдет Тьма в одночасье. Кровью кровь иступится, и падут оковы Его. Единым будут двое, и второй станет первым...» — тихий, но отчетливый голос почти незнакомой первокурсницы с Рейвенкло — местной чудачки Луны Лавгуд, никак не выходил у Гарри из головы.

Прошла неделя с того самого утра, когда, спускаясь на завтрак гораздо раньше обычного и по привычке считая ступеньки, Поттер практически нос к носу столкнулся со светловолосой девочкой в непривычно ярком для "школьной моды" платье. Он не успел даже отстраниться и произнести слова извинения: едва подняв на нее взгляд, мальчик утонул в глубине непроницаемо черных глаз напротив — пустых, но как будто бы всевидящих.
Гарри не заметил, как и почему они вдруг переместились под спасительный полумрак ниш, скрывающий тайное от случайных глаз и ушей, не запомнил, как сам же поставил легкую защитную сферу, которой в числе все прочего его научил Том, и только произнесенные слова словно намертво врезались ему в память.

Луна пришла в себя довольно быстро, улыбнулась своей отстраненной улыбкой, мягко высвободила руки из хватки замершего как истукан Поттера и растрепала ему и так взлохмаченные волосы. Гарри даже сперва показалось, что она вообще ничего не запомнила. Но, уже собираясь скрыться за углом, девочка вдруг обернулась и прошептала:

- Он тоже тебя ищет.

На завтраке Поттеру кусок в горло не лез, хотя мальчик как раз специально решил встать пораньше и поесть до того, как в его тарелку начнет заглядывать как минимум десяток посторонних глаз в благородном порыве отыскать среди его яичницы с беконом кровь невинных младенцев, которую Гарри (как главный подозреваемый в нападениях на несчастного Криви и кошку Филча) должен был в обязательном порядке употреблять для сохранения своего душевного равновесия.
Быстро похватав пару бутербродов «на потом», Гарри вернулся в спальню мальчиков второго курса Гриффиндора. Уже там Поттер, немного придя в себя и успокоившись, попробовал хоть как-то собрать разбегающиеся от него мысли во что-то более-менее определенное, но все по-прежнему было бесполезно. Да что говорить! — даже за все прошедшие после злополучной субботы дни Гарри так и не смог этого сделать и только постоянно мучил себя откровенно паническими предчувствиями и предположениями о том, что же все-таки значили слова «полоумной» Лавгуд.

Луна была странной девочкой, даже слишком странной — после того происшествия Поттер ненавязчиво разузнал о ней все, что только смог, — но не верить ее словам было невозможно. От произнесенного пророчества (а после долгих поисков в библиотеке Гарри уже знал, на что больше всего было похоже «откровение» Луны) веяло нечеловеческой силой: древней, могущественной и никогда бы просто так не подчинившейся обычной — ну хорошо, не совсем обычной, — девчонке-первокурснице...

И вот сейчас, когда гриффиндорец сидел в библиотеке в приглянувшемся ему еще издалека кресле, что так удачно находилось в стороне от всех стеллажей (а значит, и всех посторонних наблюдателей) и читал ЗоТИ за четвертый курс, вместо новых, неизвестных ранее заклинаний и проклятий перед глазами стояли тонкие бледные руки в его собственных, подрагивающих от волнения, руках и тихий голос над самым ухом: «Прежде чем над Англией день обернется ночью...»
Гарри встряхнул головой, размял затекшую шею и по третьему разу стал вчитываться в строчки, рекомендующие наиболее удачные способы построения атаки и защиты при наличии одного-единственного противника. Совсем недавно им объявили об открытии Дуэльного клуба на фоне происходящих в школе событий, и Поттер был впервые искренне рад каким-то нововведениям в их школьной жизни.

О хогвартской традиции испокон веков устраивать магические дуэли между учениками, тренировать их навыки, развивать способности и растрачивать всю юношескую, неуемную и неконтролируемую энергию на интересные и увлекательные бои Гарри однажды поведал Том. Так что Поттер был просто счастлив приобщиться к тому, свидетелем и участником чего когда-то был сам Риддл. В своем сознании мальчик по-прежнему разделял жестокого и злого волшебника Волдеморта, убийцу своих родителей, и Тома, его старшего наставника и... друга. Он искренне скучал по последнему и каждый вечер перед сном засыпал с отчаянным желанием проснуться на следующей день, найдя под подушкой заветный, знакомый до трещинок на потертой коже, дневник.

Но этого, конечно же, не могло случиться.

Но, тем не менее, радостная новость смогла вытащить мальчика из его апатичного состояния, в которое тот погружался с каждым днем все сильнее и сильнее, начиная от первого нападения неизвестного монстра и первых недоверчиво-обвиняющих взглядов в его сторону.
Снова в ярких хризолитовых глазах появился неподдельный интерес на уроках, снова захотелось продолжить искать утерянный или же (что более вероятно) украденный дневник... И еще почему-то очень захотелось перестать прятаться, притворятся все тем же глупым, наивным, хорошеньким и правильным гриффиндорцем, открыто и спокойно общаться не только с Белой, но и Драко, да высказать, наконец, все, что накипело, Рону, который уже никогда не сможет стать ему тем же другом, которого он обрел в первую свою поездку на Хогвартс-экспрессе.

К первому занятию по дуэльной магии Гарри готовился очень старательно, гадая, кто же будет вести его: Снейп, который по слухам являлся прекрасным боевым магом (неудивительно, с его-то внешностью и характером — такому достаточно только глянуть, сверкнув глазами, и все противники еще до первого заклятья от простого ужаса бросят наземь свои палочки), или же Флитвик, который, по тем же слухам, раз семь выигрывал английские и континентальные состязания и носил титул лучшего дуэлянта Европы.
Тем сильнее было огорчение Поттера, да и большинства заинтригованных и предвкушающих хорошее развлечение студентов, когда, придя в Большой зал, почти перестроенный волшебством по такому случаю, они увидели на помосте никого иного, как нынешнего преподавателя ЗоТИ Гилдероя Локхарта - чтоб и на него в конце года какая-нибудь пакость напала!

Рядом со звездой «Ведьмополитена» стоял профессор Снейп, который, в отличии от улыбающегося своей белозубой улыбкой Локхарта, был предельно серьезен (хотя кто посмел бы сказать, что видел зельевара несерьезным?), и это несколько примирило с действительностью по крайней мере слизеринцев. У их декана как раз совсем недавно на уроке у второкурсников произошел очень сильный взрыв с неприятными последствиями, и до сих пор неостывший Снейп как нельзя лучше подходил для дуэльного помоста, по их мнению.

- Подойдите поближе! Еще! Меня всем видно? Всем слышно? Прекрасно! Профессор Дамблдор одобрил мое предложение создать в школе Дуэльный клуб, – вещал Локхарт, сверкая своей лиловой мантией, по-прежнему улыбаясь и совершенно не замечая, что с каждым произнесенным им словом студенты мрачнеют все больше и больше.

То, что толку от профессора ЗоТИ не будет никакого (впрочем, как и всегда) было понятно сразу, но его заявление, что «ассистировать ему будет немного разбирающийся в дуэлях профессор Снейп» так и вовсе настроило юных волшебников совсем на недуэльный лад. Поскольку, судя по ухмылке декана Слизерина, «магическая дуэль» очень быстро перейдет для Локхарта в самый настоящий «магический расстрел».
Так и случилось. Всего с одного выстрела зельевар отправил противника в полет «солдатиком» к противоположной стене, а студенты успели узнать лишь одно новое разоружающее заклинание - «экспеллиармус», ну и так, по мелочи: как надо поклониться, как надо считать и почему нельзя выходить против Снейпа…

Гарри на все это представление смотрел со все большим раздражением. Он стоял среди гриффиндорцев, которые просто мечтали о том, чтобы эти двое друг дружку поубивали, Рон с Гермионой так вообще о чем-то шушукались в стороне, Драко стоял далеко в окружении своей свиты и с большим одобрением и восторженностью наблюдал за деканом, Белла обсуждала что-то с рейвенкловцами.
Магические дуэли между учениками тоже не получились. Снейп, видимо, точным экспеллиармусом отвел душу и особо не зверствовал, да и вообще был странно задумчив, Локхарт, разумеется, ни с чем самостоятельно не справлялся, так что в конце концов профессора решили выпустить на помост кого-то из учеников и смотреть только за двоими, а не за целой оравой обалдуев.

- Поттер! Малфой! – наконец, после недолгих раздумий раздались имена «счастливчиков», и Гарри поднялся, встав напротив Драко.

Если о том, что Гарри дружил с Беллой, было известно всем, то их отношения с Малфоем пока приобрели официальный статус холодного нейтралитета, и ни тот, ни другой не желали раньше времени опровергать такую удобную теорию. Снейп сказал что-то блондину на ухо, Локхарт неудачно попытался показать какое-то витиеватое «недозаклинание», и дуэль началась.
Мальчики степенно поклонились друг другу, незаметно приподняв уголки губ в улыбке, сверкнули глазами и выстрелили первыми заклятьями. Простые, на уровне второклашек заклинания, не могли причинить большого вреда и были просты в использовании, так что Поттер и Малфой несколько минут перестреливались щекотками, шлепками и «заклятьями потанцуй-замри», пока, наконец, Драко это не надоело.
То, что случится какая-то гадость, Гарри понял, как только слизеринец скосил глаза на Снейпа и, получив подтверждающий кивок, вскинул палочку. Но ничего исправить было уже нельзя.

- Серпенсортия!

Магия, вырвавшаяся из палочки под ошеломленными взглядами студентов преобразовалась в большую красивую змею, которая медленно и угрожающе заскользила по помосту. Стоявшие ближе всех ребята отшатнулись от рептилии, кто-то испуганно вскрикнул, побледневший Драко одними губами просил прощенья, а Гарри завороженно смотрел на опасную тварь, не вызвавшую в нем никого ужаса или отвращения. Вспомнился боа-констриктор из зоопарка, тоже красивый и... несчастный.

- Стойте смирно! – послышался резкий голос Снейпа, и профессор уже приготовился устранить результат своей же подсказки, но тут вмешался Локхарт: - Нет уж, позвольте я!

Змея, ожидаемо, не исчезла, а только поднялась в воздух, шлепнулась обратно и, окончательно придя в себя, рассвирепела. Она подползла к Джастину Финч-Флетчли и раскрыла пасть. Зал оцепенел.

- Стой! Пош-ш-шла от него проч-чь! – Гарри подался вперед и, абсолютно уверенный в том, что его услышат и послушаются, опустился на корточки, осторожно приближаясь.
- Говорящ-щ-щий, - обескураженно, как показалось Поттеру, отозвалась змея, уставившись на него своими глазами.

- Ползи ко мне, - скомандовал гриффиндорец, стараясь отвлечь рептилию от по-прежнему напуганного до ужаса Джастина, и положил на помост руку. Змея беспрекословно заползла по ней на плечи мальчику и свесила голову, заинтересованно смотря на Гарри.
- Благодарю тебя, Говорящ-щ-щий, ты спас-с-с меня от верной с-с-смерти. На меня уже нас-с-ставили копье раскраш-ш-шеные Немые, но я оказ-з-залась здесь.

Поттер, решив для себя во всем разобраться позже, осторожно и успокаивающе коснулся треугольной головы змеи и только потом обратил внимание на весь остальной зал. Посмотреть было на что: все, абсолютно все, даже всегда невозмутимый зельевар смотрели на него как на восьмое чудо света, но не любуясь, а… ужасаясь. Среди всего этого выделялись только восхищенный и безмерно удивленный Драко и пораженная, но не испуганная Белла.

- Ты! Ты! – вдруг послышались на два голоса выкрики спасенного Джастина и Рона Уизли.
- Это все-таки ты! Темный волшебник! Змееуст! – добавил яростно последний и, покраснев, сжал кулаки.

- Ух-х-ходи, Говорящ-щ-щий, от многих из них веет ужас-с-сом и с-с-страх-х-хом, ненавис-с-стью.

Ошеломленный Гарри без возражений послушал змею и, соскочив вместе с ней со скамьи, бросился к выходу. Он не видел, как из толпы поспешно вышла Белла, а вслед за ней, на ходу приказывая Крэббу и Гойлу оставаться на месте, выскочил Малфой.
Так, втроем – Гарри со змеей на плечах, Белла и Драко по две стороны от него, они быстрым шагом скрылись за дверью. Северус Снейп, проводив их взглядом, в задумчивости провел пальцем по губам, продолжая молчать, а откуда-то сзади практически шепотом – но в тишине было слышно всем и каждому – раздалось:

- Мне мать рассказывала, что тогда тоже так было – Тот-кого-нельзя-называть, змея, Белла и Малфой.

Примечание к части

Бывает творческий кризис, когда просто ничего не пишется, а бывает, когда все пишется, да ничего не нравится.:(

В тексте использованы фрагменты "ГП и Тайная Комната".

P.S. Скоро заканчивается первая часть истории, и мне очень бы хотелось найти художника/коллажиста, который согласится сделать обложку для нее. Я представляю, как это должно быть, но не имею таланта воплотить. В качестве благодарности отвечу на любые 3 вопроса о фанфике, его героях и планируемых в дальнейшем событиях. Знаю, я наглая.