Бездонная глотка и одинокий пальчик

В первый раз посещая Паркер Индастриз в своём естественном амплуа, Гвен чувствовала себя несколько неуверенно. В голове не укладывалось, что её работодателем отныне является Питер — парень, что само по себе нонсенс, да ещё и младше её на несколько лет. Он ведь всё ещё официально школьник!

 

«И ты его целовала!» — тут же напомнила сама себе Стейси, и от этой мысли ей не стало нисколечко легче. В последнее время совершенно не было возможности подумать о том, что же между ними происходит. Хватало куда более неотложных проблем. Таких как похищение Питера, её собственное попадание в застенки Щита, а теперь вот ещё и долги в университете. А ведь подумать было о чём. С одной стороны, у них так много общего — даже слишком, если вспомнить как именно Питер восстанавливал своё тело — а с другой, неужели она действительно собирается встречаться с парнем своей лучшей подруги?

 

Так она думала, до того, как увидела насколько фривольно по отношению к Питеру ведёт себя Уилсон, а тот и не думал никак препятствовать её домогательствам.

 

«А теперь ещё и с Вандой, — без восторга заключила девушка, — из всех возможных женщин тебе нужно было выбрать именно её!»

 

Её собственные отношения с Уилсон с самого начала были сложными. Сначала они с ней пробовали действовать сообща, пытаясь поймать бушующую Веном, но вскоре едва не сцепились друг с другом из-за разницы мировоззрений. После той перепалки на виду у толпы журналистов, Гвен решила для себя, что впредь будет избегать встреч с непредсказуемой наёмницей, но… что-то пошло не так.

 

Сначала Паркер использовал Уилсон для поимки Веном и, неожиданно, преуспел в этом гораздо больше чем она сама, и это при том, что на тот момент всё ещё был самым обычным человеком. Затем он взялся лечить Ванду от рака, из-за чего они снова оказались вынуждены сосуществовать друг с другом и в конце даже начали постепенно притираться. К тому же, Бобби, быстро ставшая её подругой и напарницей, была хорошего мнения о наёмнице, несмотря на то, что последняя едва не отправила её на тот свет при захвате симбионта. А потом Ванда и вовсе вытащила их обеих из, казалось бы, абсолютно безнадёжного положения. Гвен не могла не оценить поступок, если не сказать подвиг, Уилсон. Ведь в то время она всё ещё вынуждена была носить подавляющий регенерацию ошейник, чтобы не допустить возвращения болезни. А любое полученное ранение могло привести к тому, что она снова станет монстром без шанса на выздоровление. После этого Стейси кардинально пересмотрела свою позицию в отношении наёмницы. В лучшую естественно сторону.

 

Но, тем не менее, эта женщина явно не была той, с кем она могла бы представить своё будущее — ведь, претендуя на одного мужчину, они неизбежно станут семьёй или чем-то в этом роде. Нет, это какая-то нелепая шутка!

 

Знает ли Эм-Джей с кем трахается её парень? Стейси поняла, что ей срочно нужно поговорить со своей старой подругой.

 

«Она грубая, пошлая, жестокая, старая и убийца в конце концов! — возмущалась про себя Гвен, — пусть при этом надёжная и преданная, но разве этого достаточно?»

 

Гвен вспомнила предупреждения своей матери: «Найти мужчину не трудно, если есть голова на плечах. Женщины, которые будут окружать этого мужчину — вот где главная проблема». Сама Джейн так и не смогла найти в себе сил, чтобы принять других жён своего избранника и в итоге удовлетворилась тем, что зачала от него ребёнка и решила жить отдельно.

 

Глядя на этих двоих Гвен не могла избавиться от неприятного чувства в глубине своего сердца.

 

Когда ты зол, лжив и обижен, посмотри в своё сердце и доберись до самого дна, ты обнаружишь там то, что изменит тебя навсегда.

 

Она не хотела смотреть, не хотела оставаться тут. Гвен разом осушила своё пиво, не ощутив вкуса.

 

— Пожалуй, я пойду, — постаравшись не показывать омывающих её разум негативных эмоций, сказала Гвен, — ещё нужно подготовиться к занятиям.

 

Спешно со всеми попрощавшись, она направилась к выходу. Уже на выходе из здания её нагнала Бобби.

 

— Я подвезу тебя, — сказала она, — уже темно, а ты без костюма.

 

— Спасибо, — улыбнулась Стейси.

 

— Ты в порядке? — трудно скрыть что-то от носителя симбионта.

 

— Да, я… — Гвен уловила ироничный взгляд подруги, — нет, на самом деле, не очень.

 

— Старушка обскакала тебя, — усмехнулась Бобби, — неприятно, наверное.

 

— Не то слово… — угрюмо согласилась Гвен.

 

Ещё один способ всё испортить: попытаться построить отношения, в которых между участниками большая разница в возрасте и социальном статусе. Такие отношения редко бывают прочными, и практически никогда равными. Кто-то обязательно станет тираном. И чем больше переменных и чем больше между ними различия, тем выше процент неудач. С одной стороны, Питер… и Стейси действительно не могла себе представить, чтобы он оказался в положении угнетённого, а с другой окружавшие его женщины. Как Мэри Джейн собирается конкурировать с Вандой в этих полигамных отношениях? Статус, жизненный опыт, возраст, сила — она по всем позициям позади.

 

Гвен в общем-то была готова к отношениям с Питером и Эм-Джей, хотя и испытывала некоторый трепет. Тем не менее, глубокая дружеская связь, что существует между двумя девушками и их общая привязанность к парню послужили бы прочным фундаментом для этих отношений! Да и сама Гвен испытывала некоторое возбуждение, когда думала о возможных ситуациях, что рано или поздно произойдут между ними тремя… но не разрушится ли этот фундамент, когда на него ступит нога Дэдпул?

 

Стейси решила, что завтра же, сразу после сдачи следующего долга, навестит свою старую подругу.

 

— А что насчёт тебя? — пока Стейси размышляла, они уже почти доехали до её дома, — раньше мне казалось, что ты и сама заинтересована в Питере?

 

— Я бы безбожно соврала, если сказала, что ни разу об этом не думала! — легко согласилась Барбара, останавливаясь у дома Гвен, — но я точно могу сказать, что он никогда не рассматривал меня в этом плане.

 

— Но ты ведь сама не сделала ни одного шага, — словно пытаясь переубедить подругу, возразила Гвен.

 

Та лишь помотала головой.

 

— Я же вижу… все мы видели, как он смотрит на тебя и Мэри Джейн. Он никогда не посмотрит так на меня.

 

После этих слов Гвен отчего-то почувствовала спонтанное желание извиниться перед подругой. Словно в безразличии Паркера к Бобби была её вина. Но это было бы действительно неуместно.

 

— Мне жаль…

 

— Эй, не думай, что я на самом деле была влюблена в него! — тут же встрепенулась Бобби, — это… эм, инстинкт, ну ты понимаешь, всё это время рядом со мной находился такой парень. В такой ситуации любая захотела бы его трахнуть. Вот и всё.

 

— Ну если ты так говоришь… — растерянно протянула Гвен.

 

***

 

Вскоре после этого Гвен покинула нашу компанию, сославшись на подготовку к экзаменам. Я почувствовал лёгкую тревогу, глядя ей в след. Что-то не так, словно блеклая тень пролегла между нами, хотя Гвен старалась ничего не показывать. Это из-за Ванды? Но что мне делать… я однозначно не могу уже оттолкнуть Уилсон, это было бы слишком жестоко, да и я сам этого не хочу. Может всё же стоит её догнать и поговорить?

 

— Подброшу её, — сказала вдруг Бобби и, быстро допив своё пиво, вышла вслед за Гвен.

 

Эх, надеюсь, мне не придётся расплачиваться за то, что воля моя в ту ночь была недостаточно крепка.

 

Warning! Warning!

 

Самое серьёзное 18+ на данный момент

 

— И снова мы остались вдвоём, — промурлыкала Ванда у меня над ухом, покидая своё место.

 

Затем она вдруг резко переключила фиксатор и дёрнула диван на себя так, что тот треском разложился, превратившись в двухместную кровать, кажется, в нём что-то сломалось. Не ожидавший такой встряски я мог лишь беспомощно завалиться на спину. Довольная Ванда с предвкушающей улыбкой нависла надо мной.

 

— На этот раз не отвертишься, — хрипло прошептала она, страстно поцеловав меня, и я ответил ей тем же, скользнув языком внутрь для яростной дуэли.

 

В это же время её руки начали блуждать по моему телу, то поглаживая, то царапая острыми ногтям прямо сквозь ткань. Напряжение между нами, медленно нараставшее весь этот вечер, в один миг поднялось до предельных значений. Я разместил свои руки на её тугих ягодицах, буквально вцепился в них и подтянул женщину чуть выше, так чтобы она почувствовала моего пробудившегося зверя. Ванда издала гортанный рык и сжала в ладонях мою рубашку, с явным намерением разорвать её в клочья, но каким-то чудом ей удалось сдержаться от этого. Мы всё ещё не прекращали целоваться и мои лёгкие уже горели огнём от недостатка кислорода, но это явно не было поводом, чтобы отрываться друг от друга.

 

Подцепив пальцами низ моей рубашки, Ванда быстро задрала её вверх, расцарапав при этом мне весь живот и грудь. С тем же успехом она могла не сдерживаться и разорвать мою одежду в клочья, потому что ни одна из пуговиц не пережила такого раздевания.

 

Оголив мой торс, она наконец отстранилась и, зацепив зубами мою нижнюю губу, потянула её на себя, словно хотела забрать этот кусок мяса с собой.

 

С судорожным вздохом я заполнил свои сжавшиеся от спазма лёгкие живительным кислородом. А вот Ванда признаков удушья не показывала, только улыбалась хищно и торжествующе словно для неё это было в порядке вещей.

 

— И в мыслях не было, — наконец-то смог ответить ей я и хотел уже потянуться вслед за женщиной, но она помешала мне, надавив на плечи.

 

— Просто лежи, расслабься, — ну, это я могу, посмотрим, что она задумала.

 

Поняв, что я не собираюсь сопротивляться, Ванда отпустила мои руки и вознаградила меня за послушание ещё одним поцелуем. Но на этот раз она не стала задерживаться на губах, вместо этого начав путешествие вниз.

 

Ни на мгновение, не разрывая контакта своих губ с моей кожей, она спустилась сначала на шею, а затем и на грудь. Там она остановилась и зачем-то начала играться с моими сосками… ну конечно, ты не могла это не сделать.

 

Впрочем, она была довольно чуткой женщиной и быстро поняла, что эти ласки тут совершенно бесполезны. Оставив в покое мою грудь, Ванда возобновила затянувшийся спуск. Добравшись до мест недавних порезов, она начала слизывать кровь, оставшуюся после ран, которые сама же и нанесла несколькими секундами ранее.

 

Я не надевал ремня и потому она недолго возилась с моими брюками, прежде чем добраться до резинки трусов.

 

Я не мог избавиться от чувства лёгкой неправильности, ведь обычно это я совершал подобное путешествие по телу партнёрши, но, должен признать, что быть тем, кто получает всё внимание и ласку тоже чертовски приятно.

 

Стянув мои брюки до колен, Ванда зубами подцепила резинку трусов и начала медленно оголять моего бойца. При этом она не отрываясь смотрела мне в глаза и от одного только этого вида я чувствовал, что готов взорваться. Моя животная половина требовала уже прекратить игры и со всей страстью насадить горло этой бестии на мой дымящийся от напряжения член, но другая, более умная и хладнокровная понимала, что награда за сдержанность в этот раз будет куда как выше.

 

Наконец ткань соскользнула с разбухшей головки и мой дымящийся боец смог распрямиться в полной рост.

 

Ванда ухмыльнулась и разжала зубы, отпустив резинку. Одной рукой она собственнически обхватила мой ствол. Прошлась ладонью от основания до головки, одним пальцем подхватила каплю предэякулята. Затем она поднесла этот палец к губам и с эстетикой придирчивого гурмана попробовала лакомство. Она что, решила свести меня с ума? Если да, то ей это неплохо удаётся.

 

В этот момент я заметил на её губах несколько капель крови, оставшиеся от ран на моей коже. Это вызывало у меня нелепые ассоциации с потерей девственности. Боже, как же мне повезло, что Ванда не стала моей первой, она точно оставила бы в моём мозгу несколько отклонений. Словно прочитав мои мысли, женщина провела языком по губам, собирая остатки красной жидкости.

 

Опустившись к моему паху, она высунула язык и прошлась им от головки до самого основания и ниже, а затем поднялась обратно только для того, чтобы наконец обхватить весь ствол целиком.

 

В этот момент я словно превратился в один огромный оголённый нервный узел, я ещё даже не кончал, а всё моё тело уже свело судорогой от рук до кончиков пальцев на ногах. Как она это делает? Это просто психологическая атака!

 

Сразу же после этого Ванда сменила подход, перейдя от раздразнивай к интенсивному отсосу. Заглотила его на всю глубину, закрыла глаза и полностью отдалась процессу. Это был не один из этих безобразных слюнявых минетов, которыми переполнен интернет того мира, когда всё действие является лишь нелепой игрой на камеру. Ванда не нуждалась в наигранных стонах, а мой член, заполнивший её горло, словно бы не вызывал у женщины ни малейшего дискомфорта. И, как и прежде, она не демонстрировала признаков удушья.

 

Боже, это немыслимо. Разве идеал не должен быть недостижим? Я всегда был фанатом минетов — как и все мужчины, полагаю — но никогда прежде не мог и представить, что отсос может быть так хорош. Нет, даже сейчас я не могу представить, что можно быть в этом лучше, чем Ванда.

 

Я не продержался долго, просто не мог, это физически невозможно. Ещё до обретения бесконечной выносливости я мог полчаса трахать Мэри Джейн, не кончая — просто потому, что не мог позволить себе кончать слишком много — но тут я бессилен. Даже если бы я попробовал приложить все усилия: напряг все мышцы, набрал полную грудь кислорода, задержав дыхание и сердцебиение, одновременно с тем представив в своём воображении самый отвратный и мерзкий момент своей жизни, я не смог бы отсрочить разрядку.

 

Я взорвался глубоко в её горле без предупреждения самым сильным оргазмом в своей жизни, по собственному ощущению я изливался галлонами спермы внутри неё, что явно не понравилось бы ни одной из девушек, с которыми я был в прошлой жизни. Но вопреки здравому смыслу, она не подавилась и не показала ни малейшего намёка на наличие рвотного рефлекса. Она лишь остановилась на мгновение, открыла глаза, чтобы встретиться со мной взглядом. Затем, не прерывая контакта глаз, выпустила половину длины из своего горла, чтобы начать массировать мой сверхчувствительный сейчас член своим гибким и сильным языком.

 

— Ох, дерьмо! Ты меня убить хочешь?! — только и оставалось взмолиться мне.

 

Вместо ответа она подключила к процессу руки, начав стимулировать основание ствола и мои шары.

 

Ну точно. Это могло бы стать угрозой для жизни, не обладай я исцеляющим фактором. Кажется, я начинаю понимать, что она имела в виду, когда говорила, что рот самая сильная часть её тела.

 

Вскоре игр с яйцами ей стало мало, одна из ладоней спустилась ещё ниже, начав поглаживать мой анус. О нет, это, конечно, приятно, но ничем хорошим точно не закончится! Паучье чутье забило тревожный набат в моём подсознании.

 

Ванда царапнула ногтем уже возле самого выхода, подобная угроза даже смогла отодвинуть на второй план обуревавшее меня удовольствие.

 

— А вот этого не надо! — взяв себя в руки, сказал ей я.

 

— М-м-м? — Уилсон остановилась, посмотрела на меня вопросительно, всё ещё не отпуская мой член из влажного плена.

 

— Даже не думай, — предупредил её я.

 

С негромким чмокающим звуком она всё-таки сняла свой рот с моего члена. Посмотрела на меня разочарованно.

 

— В чём дело? — недоумённо спросила она, — тебе понравится, обещаю, ты кончишь ещё сильнее, чем прежде.

 

— Я сказал, нет! — Да что с ней не так, чёрт подери!?

 

— Всего лишь пальчик в попке? — жалобно попросила она, — что в этом такого?

 

— Хватит уже! Я сказал же нет! Значит нет!

 

 

Глава шестьдесят первая

Я уже хотел взять инициативу в свои руки, но Ванда всё же поняла, что слишком близко подошла к тому, чтобы безнадёжно испортить эту ночь. Опять же, я не могу со стопроцентной уверенностью сказать, что в этом мире будет считаться девиантным поведением в сексе для мужчин — исследований не проводил — вполне может быть, что подобные методы стимуляции здесь в порядке вещей. В любом случае, я не позволю ей атаковать меня с тыла!

 

— Не любишь играть с чёрным ходом? — усмехнулась Ванда и одарила меня полным превосходства взглядом, — ты даже не представляешь, сколько возможностей упускаешь...

 

Вот именно поэтому я и забеспокоился, ибо за этим «возможностей» явно скрывалось нечто большее, нежели один пальчик. Что уж тут скажешь. Вот такой вот я, недостаточно «Open minded», для подобных практик.

 

— А у меня было столько планов на эту ночь, — с тоской произнесла Уилсон, а затем подарила моему члену ещё несколько томительных поцелуев.

 

Так вот почему она была такой ласковой весь этот вечер. Пыталась таким образом приглушить мою бдительность, а затем провести коварную атаку!

 

— Придётся исключить из них всё, что связанно с моей задницей, — откинувшись на локти, я вновь начал поддаваться её ласкам.

 

— Когда-нибудь... — чередуя слова и работу языком, она продолжала, — ты передумаешь... и поймёшь, как был неправ.

 

Каждое прикосновение её языка к моему только недавно сделавшему первый выстрел бойцу, провоцировало волны удовольствия, словно электрические разряды, пробегающие по всему моему телу. Хотелось закрыть глаза и позволить ей и дальше направлять наш корабль в этом море наслаждений. Но с этой женщиной всегда нужно быть начеку, а то, не успеешь опомниться, как окажешься в незавидном положении, в процессе воплощения её планов.

 

Раздразнив меня до предела своим языком, она выпрямилась и медленно стянула абсолютно ненужные уже джинсы, оставшись только в тугом ярко красном пуловере и того же цвета провокационно сексуальных трусиках... с отпечатанной на них эмблемой Человека-Паука, выполненной в том же стиле, что и её собственная на гранатах и костюме. Так вот для чего она использует моё изобретение.

 

Утвердившись коленями на диване, Ванда снова нависла надо мой, с лица её при этом не сходило торжествующее выражение. Затем она прижала мои ладони к этим волшебным полушариям, что заставляли её ярко красный пуловер принимать настолько провокационные формы, а сама начала елозить тканью своих трусиков по моему готовому вот-вот взорваться агрегату, покрывая его густым слоем своей смазки. Сейчас только эта тончайшая паутинка отделала наши гениталии друг от друга.

 

Этот пуловер тут явно лишний! В прошлый раз я не сумел как следует насладиться её великолепной грудью, иногда секс с двумя женщинами сразу может быть не так уж далёк от работы, а я в тот раз взял всю инициативу на себя...

 

Поняв мои намерения, Ванда, не прекращая двигаться, помогла мне снять с себя верхнюю одежду. Под кофтой я обнаружил той же расцветки лифчик, полуспортивного кроя. Крайне довольный Человек-Паук красовался на его поверхности, в этот раз это было полноценное изображение, а не символ. Я почувствовал себя несколько неловко в этот момент: не заходит ли она слишком далеко в своей привязанности? А ещё я не мог не вспомнить, то злосчастное двойное свидание, когда увидел танцующего Человека-Паука на трусах Дэдпула...

 

— Ну как тебе мой костюм? — с кошачьим довольством спросила она, проследив за моим взглядом, ещё и приподнялась при этом, чтобы я смог внимательнее рассмотреть рисунок на трусиках... но моё внимание уже было приковано к струйке её смазки протянувшейся от них до головки моего члена.

 

Такая сексуальная женщина настолько сильно хочет меня, и это только от минета, я ведь к ней толком не прикасался сегодня! Увидь я подобное во время моей подростковой неловкости, и раз и навсегда лишился бы всех проблем с самооценкой!

 

— Не терпится его снять! — честно признался и, запустив руки под чаши лифчика, сжал её упругие груди.

 

— Только после того, как заставишь меня кончить, по меньшей мере пять раз! — в абсолютно безапелляционной манере заявила она и оттянула ткань в сторону.

 

— Приказ принят, мадам! — с готовностью отозвался я, и тут же рывком ворвался в её нутро.

 

А вот и первый...

 

***

 

Я отлично спал в эту ночь и проснулся как нельзя своевременно — в коридоре уже раздавались чьи-то уверенные шаги. Я, конечно, не Сорвиголова, но, чтобы определить хорошо знакомого человека по ритму его шагов суперслух не нужен, на это способен любой.

 

«Шесть секунд!» — рассчитал я время прибытия Карен.

 

Первым моим порывом было — вскочить, как заполошному, и убежать в закрытый отдел лаборатории, собирая на ходу разбросанную ночью одежду, или же вовсе заблокировать чем-нибудь двери...

 

Но довольно быстро я успокоился. Почти наверняка Коннорс сначала пойдёт в свой кабинет — он дальше по коридору — подготовится к началу рабочего дня и только потом пойдёт в лабораторию. На всё примерно десять минут, а может и больше, зависит от обстоятельств. А даже если она изменит своим привычкам и, допустим, решит первым делом проверить состояние Уилсон, Карен — человек взрослый, всё поймёт и уж тем более не станет распускать сплетен. А даже если бы и стала, я не боюсь, что о нас кто-то узнает. Так что никакого смысла в панике подпрыгивать и бегать с голым задом нет — комедии не будет.

 

Но на будущее всё-таки стоит отгородить логово Ванды более существенной преградой нежели тряпичная занавеска. Раз уж она пока является нашим главным пациентом и вынуждена всё время находиться под бдительным контролем.

 

На всякий случай, я всё же прикрыл нашу наготу отброшенным ночью одеялом, но предосторожность оказалась излишней, Коннорс прошла мимо дверей, не останавливаясь.

 

Вот теперь можно начать заметать следы. Ведь, несмотря на всё вышесказанное, трахаться на рабочем месте не очень красиво, и если уж не получилось удержаться от соблазна, то лучше не попадаться.

 

Я встал и первым делом включил кондиционер на полную мощность, а затем начал собирать свою одежду, её остатки точнее. Уилсон моего отбытия не заметила, только заворчала недовольно, когда я выбрался из её объятий.

 

— Ванда, — я потрепал женщину по волосам, она кое-как разлепила один глаз и уставилась на меня сонным взглядом.

 

— Питер, — протянула довольно она и попыталась притянуть меня к себе, но я не поддался.

 

— Вставай! Через пять минут зайдёт Карен.

 

Собрав остатки одежды, и выдернув из-под Уилсон грязную простыню, я отправился в закрытую секцию, где оставил вчера костюм и где хранился запас одежды. Выбрав наряд на сегодня, светло сиреневую рубашку французского кроя и классические чёрные брюки, я отправился в уборную, чтобы освежиться и почистить зубы, благо тут имелась и душевая кабинка, которую мы использовали буквально пару часов назад, чтобы смыть с себя массивный слой наших выделений. Кого-то могло бы удивить наличие душа в научной лаборатории, но я ещё в самом начале отметил его при планировке, ведь прекрасно знал, что ночевать тут буду постоянно. Не говоря уже о необходимости помыться после вылазки в обличье Человека-Паука.

 

Вернувшись в лабораторию, уже одетый и готовый к новому дню, я обнаружил, что Ванда всё ещё спит. Только перевернулась на живот, выставив на всеобщее обозрение свою голую задницу, да заменила меня на подушку, стиснув её своих в объятиях.

 

— Я кому сказал, подъём! — для убедительности я отвесил звонкого шлепка по одному из этих манящих полушарий.

 

Это оказалось куда действенней предыдущего метода, хотя даже так Уилсон, умудрялась оставаться абсолютно безмятежной. Бросив на меня собственнический взгляд, она перевернулась и потянулась всем телом, ничего не скрывая от моих глаз. Ох, господь выложился на всю, когда создавал это тело.

 

Дотянувшись до моего паха своей ножкой, она погладила моего бойца, тут же начавшего сдавать позиции врагу.

 

— Какой ты жизнерадостный с утра, увидел что-то хорошее? — самодовольно ухмыляясь, спросила она.

 

— Мне, конечно, нравится, то, что я вижу, — согласился я, перехватив её ногу чуть выше стопы.

 

Не выпуская свой прекрасный трофей, я наклонился к женщине, проведя пальцами по всей его длине. Я нашёл своим ртом её губы, для лёгкого поцелуя, а мои пальцы тем временем встретились с её уже начавшим увлажняться влагалищем.

 

Другой рукой я накрыл её трепетно вздымающуюся грудь, чуть сжал, погладил её аккуратные ареолы и наконец подцепил пальцами затвердевший сосок. Ванда сладко застонала в ответ на это, и я ещё сильнее сдавил её плоть пальцами. К этому моменту возбуждение уже захватило Ванду, она часто и прерывисто дышала, отзываясь на каждое моё действие.

 

— Но знаешь, — я отстранился от её губ, вытащил уже полностью покрытые смазкой пальцы из её киски и медленно потянул вверх сосочек.

 

— Нет, — заскулила Ванда, приподнимаясь вслед за моей рукой, — не останавливайся.

 

— Не думаю, что Карен разделит мои восторги, — я резко сдёрнул пальцы с её соска, словно бы это была клипса, отчего Ванда упала назад и задрожала всем телом. Этого, конечно же, было недостаточно даже для микрооргазма, но уровень возбуждения уже был слишком высок для обычного утра.

 

Поднеся склизкие от её выделений пальцы ко рту я демонстративно, один за другим, их облизал, чем вызывал ещё один жалостливый всхлип у внимательно наблюдавшей за этим действом женщины.

 

Теперь уже пришла моя очередь победно ухмыляться.

 

— Ублюдок, — бросила мне вслед Ванда, преувеличено гневным голосом, когда я повернулся к ней спиной, — откуда в тебе столько жестокости?

 

— Давай уже, — не оборачиваясь поддразнил её я, — возьми себя в руки! Карен скоро сюда зайдёт.

 

— Велика беда, — буркнула Уилсон, но всё же встала и, собрав свои вещи, отправилась в уборную, прямо так, не одеваясь, — пойду, сниму напряжение. В одиночестве!

 

Проходя мимо она бросила мне в лицо свои до сих пор слегка влажные от пропитавшего их любовного сока трусики. Сняв ткань со своего лица, я с ухмылкой спрятал их в кармане.

 

По крайней мере мне удалось разбудить её и принудить к действиям.

 

Пока Уилсон сбрасывала напряжение и умывалась, я убрал остатки беспорядка. К тому моменту как Карен зашла в лабораторию, уже ничто не напоминало о происходившем ещё несколько часов назад разврате.

 

Коротко поздоровавшись мы, каждый, занялись своими делами. Карен запустила и протестировала оборудование, а я вспомнил о вчерашнем намерении заявить о своём возвращении через соц. сети. Никогда не стоит недооценивать силу и эффект социальных сетей, пусть мы ещё только в начале их эпохи, но набрать аудиторию стоит уже сейчас. И раз уж мои аккаунты, как Питера Паркера, уже привлекли немало внимания, я решил ещё чуть расширить охват, обозначив их не только, как мои личные, но добавив приписку Паркер Индастриз. Это позволит мне быстро реагировать на любые нападки в адрес компании, через самое быстрое и эффективное СМИ.

 

Теперь, когда Щ.И.Т. более классическими способами известил мир о случившемся на базе Апостолов и моём спасении, я мог не переживать о возможных вопросах по этому поводу. Я сделал пару селфи, на фоне горящей зелёным надписи «открыто» на дверях лаборатории и обновил свои страницы в соответствии с новым статусом.

 

Тем временем Карен решила проверить состояние своей главной пациентки и загнала только вернувшуюся из душа Ванду в томограф, и сейчас изучала результаты, потягивая свежий эспрессо.

 

— Профессор, — отвлёк я женщину от осмотра — в конце концов я досконально исследовал это тело совсем недавно и почти уверен, что всё в порядке, — есть кое-что, о чём нам нужно поговорить.

 

Карен мгновенно уловила нотки напряжённости в моём голосе и поняла, что разговор предстоит непростой.

 

— Слушаю, — оторвалась она от мониторов.

 

— Это касается того, о чём говорила Озборн, — начал я, — вскоре после того, как вы уехали, она снова навестила нас. В общем, теперь мне известно, кто те люди, что угрожали ей и они действительно нацелены на нашу компанию.

 

— Всё настолько серьёзно? — помрачнев, спросила Карен.

 

— Более чем, — подтвердил я.

 

— Глупо было бы надеяться, что всё пройдёт гладко, — горько усмехнулась женщина, отставив в сторону недопитый кофе, — сколько себя помню, каждый раз, когда появлялся проблеск настоящего открытия, что-то обязательно начинало идти наперекосяк.

 

— Всего лишь воля сценаристов, — буркнула из аппарата Ванда.

 

— Что? — не расслышала слов наёмницы Коннорс.

 

— Я говорю, — громче крикнула Уилсон, — раз уж решили почесать языками, может уже выпустите меня из этой штуки!?

 

— Да, конечно, — поспешно отозвалась Карен, заканчивая процедуру.

 

— Помимо того, что эти люди попытались запугать Озборн, — продолжил я, — они приняли ещё несколько шагов. Вам знакомо имя Кэтрин Мичам?

 

— Эм-м, — профессор задумалась, — что-то знакомое, но не могу припомнить.

 

— Она — нынешний глава Рэнд, — пояснил я, — и у неё четвёртая стадия с множественными метастазами. В данный момент она практически при смерти, состояние неоперабельное.

 

— Да. Теперь я вспомнила. Но какое это имеет отношение к текущей ситуации?

 

— Самое прямое. Люди, угрожающие нам, также нанесли визит Мичам. Они обещали ей излечение от рака в обмен на... практически полное подчинение. А в её руках все активы компании.

 

— Вздор! — тут же воскликнула Карен, — если у них есть лекарство от рака, где они были всё это время? Почему никто ничего об этом не знает!?

 

— Это крайне скрытная организация. Они наращивают свою власть и не гнушаются при этом ничем. А подобное манипулирование — отличный способ завладеть огромными средствами и влиянием, приложив минимум усилий. Подумайте, это объясняет их тревогу из-за нашего лекарства. Создавая его, мы отнимем часть их влияния, посягнём на их власть. А это именно то, что они ценят больше всего.

 

— Я всё равно не могу поверить... — покачала головой Коннорс, — какая-то теория заговора, и откуда у них лекарство!? Что это за организация такая?

 

— Они называют себя Рукой. Это очень древняя и могущественная организация... я кое-что о них знаю, я сталкивался с ними в прошлом и, — я сделал паузу, для нагнетания обстановки, — я не исключаю возможности того, что они в состоянии выполнить свои обещания. И в таком случае нельзя позволить им сделать Мичам своей должницей!

 

— Но что ты... — её вдруг осенило, — только не говори мне, что ты собираешься сам заняться её лечением!

 

— А есть другие варианты?

 

— Конечно есть, — вновь вмешалась в разговор уже выбравшаяся из томографа Ванда.

 

Наёмница незаметно подкралась сзади и прижалась к моей спине всем телом. Она была выше меня, поэтому для неё не составило труда обхватить руками мою шею и сделать вид будто она собирается перерезать мне горло, правда лишь ребром ладони.

 

— Нет, Ванда, — возразил я, убирая руки женщины от своего горла, — мы не будем убивать Мичам только для того, чтобы не дать Руке вылечить её.

 

— Но лекарство ещё не готово! — не хотела так просто уступать Карен, — мы смогли стабилизировать состояние Ванды только благодаря твоей крови и соединениям из сыворотки!

 

— Кэтрин обычный человек, — пожал плечами я, — не придётся оглядываться на реакцию мутаций, а значит моя кровь не понадобится. В каком-то плане с ней будет даже легче работать, я надеюсь, что мы также сможем обойтись без использования сыворотки. Единственная проблема — время. Для нас несколько преждевременно переходить к такой поздней стадии, а Мичам долго не протянет.

 

— Нет. Не это главная проблема! — возразила Карен и махнула рукой в сторону Ванды. — У нас не будет второго шанса, как в случае с ней. Если облажаемся — это будет непоправимо. И как мы тогда объясним переход от мышей сразу к человеку.

 

— Эй, я — мышь подопытная, по-твоему!? — возмутилась Уилсон, но на неё никто не обратил внимания.

 

Я не стал напоминать Карен, что она сама, несмотря на все мои предупреждения, не так давно совершила подобный переход.

 

— Если мы облажаемся с обычными методами, я уже подготовил препарат на основе сыворотки. Риск минимален — на уровне риска случайной мутации при приёме самой сыворотки.

 

— Коли так, то зачем этот разговор? — продолжала повышать обороты Коннорс. — Вколол бы ей свой препарат и дело сделано! И не пришлось бы ничего мне объяснять!

 

«Ну да, ну да, ты не хочешь принимать участие в обсуждении настолько скользкого вопроса и предпочла бы остаться в неведении, но зато в непричастности, — внутренне усмехнулся я, но вслух сказал совсем другое».

 

— Этот препарат просто страховка. А оставшиеся варианты? Давать Руке такую власть категорически нельзя, а способствовать смерти человека, которого можно спасти, я не стану, даже если это ослабит Руку. — Давил непрошибаемыми аргументами я — в случае Коннорс это лучший подход. — Я хочу вылечить Мичам без применения сыворотки, и для этого мне нужна ваша помощь. Это ведь наше исследование!

 

Карен издала тяжкий вздох, она всё ещё была недовольна, но я уже чувствовал, что кризис пройден.

 

— Это просто неправильно... но оставшиеся варианты ещё хуже, я понимаю, — начала сдавать позиции она, — ты уже назначил время приёма?

 

— Я предупредил Кэтрин, чтобы она была в готовности, — осторожно подбирая слова, сказал я.

 

— Хех, парень, — Коннорс издала что-то среднее между обречённым и восторженным вздохом и по-отечески потрепала меня по голове, — и откуда в тебе это? Ни Ричард, ни Мэри не были настолько хитрыми.

 

Я только развёл руками, мол: «мне-то это откуда знать?»

 

— Я отдам распоряжения подготовить оборудование, — она направилась к своему кабинету, — к обеду всё будет готово.

 

— Не так уж и плохо прошло, — заметила Ванда, когда мы снова остались одни, — могло быть куда хуже.

 

— Да, — не стал спорить я.

 

***

 

Было ещё одно дело, которым я хотел заняться этим утром. Это касалось одновременно проблемы с кланом Руки и моего обещания связаться с адвокатом, для решения правовых вопросов использования наших супергеройских прозвищ сторонними лицами. Но последнее, конечно, могло подождать, в отличие от ситуации с Рукой, уже начавшей активно действовать в городе.

 

Конечно же, я говорю о Маргарет Мёрдок.

 

Ванда упоминала, что во время её встречи с преемницей Фиск, ту сопровождали женщины воины, которых нельзя было классифицировать никак иначе, как ниндзя. И пусть это не доказывает причастность Мёрдок и оставляет отличный от нуля шанс того, что шиноби, служащие ей, не принадлежат Руке, но сколько вы знаете группировок ниндзя, действующих в Нью-Йорке? В памяти сразу всплыла наша первая встреча, а точнее водительница личного лимузина Маргарет и её шрамы на руках и шее, характерные для человека не понаслышке знающего, как работать кулаками и мечом.

 

Я извлёк из глубин памяти номер телефона, что был на визитке, которую Мёрдок мне тогда дала. Давно пора поговорить с нов