Дефекты теоретической основы социалистического проекта

Балансирование социализма на равных с гораздо более сильным материально оппонентом было достигнуто в «сырой», неподготовленной реализации, не имеющей хорошо проработанной, тем более, адекватно полной завершенной основы.

Дефекты теоретических подходов и представлений реализованной концепции социализма очевидны, можно даже сказать, фатальны уже на уровне логической схемы.

Если разбираться, то уже на первый взгляд очевидно, что с реализованной концепцией «плохо» по всем позициям.

Классовая консолидация обозначает и обеспечивает наличие силы и возможности ее объединения (сложения). Это мощный ресурс социальных изменений, но одновременно в самом подходе заложено глобальное «вычитание» силы в противостоянии с исходно очень сильным противником, возможно даже многократно более сильным противником. Такое неблагоприятное соотношение сил наглядно проиллюстрировала Парижская коммуна.

Это значит, что, как минимум, неизбежна утрата уровня исходных материальных возможностей, которая радикально ухудшает конкурентную силу занимаемой позиции. А из экономики и жизни известно, как трудно обеспечивать экономический рост в среде жесткой конкуренции. Тем более, очень невыгодную позицию в сравнении с конкурентами получишь, если сначала глубоко упасть, а затем значительное время нужно расти с низкой позиции, чтобы еще только восстановить ранее достигнутый уровень. Конкуренты за это время уходят вперед и имеют все шансы, как минимум, сформировать устойчивый большой отрыв. Они также получают реальные возможности «добить» отставшего конкурента.

При революционном отрешении от власти правящей элиты как класса угнетателей также сразу нарушается нормальная интеграция в обществе с разделением функций типа «верхи-низы», «старшие-младшие», носители знания и навыков управления, с одной стороны, и навыков выполнять заданное – с другой стороны. Такой революционный переворот сам по себе разрушает сложившееся, хорошо отработанное и во многом эффективное социально-экономическое взаимодействие.

Наоборот, в состоянии взаимного активного классового противодействия, отчаянной борьбы за выживание и жесточайшего антагонизма происходит сопутствующее накопление моральных издержек собственно от деструктивного процесса в исходно заложенном противостоянии («войне») на взаимное уничтожение. Как следствие, получаем разрушение жизни и деградацию культуры поведения, вырабатывается привычка к насилию, убийству и смерти. По сути, происходит усугубление силовой модели поведения, которая противоположна гармоничному отношению к себе и партнеру – вместо ухода от силовых навыков к эффективной свободе поведения.

Закрепощение крестьянства, по сути, массовый крепостной труд неправедно заключенных, террор, внесудебные расправы наглядно иллюстрируют направленность, противоположную декларированным гармонизации, движению к свободе и справедливости.

Это само по себе является индикацией критического снижения экономического уровня и деградации культуры отношений, когда востребованы механизмы феодального строя как закрепощения и даже рабовладения – как труд заключенных, подключая физическое уничтожение и стимулы прямой угрозы жизни.

Обсудили лишь один очевидный логический дефект подхода, реализованного в социалистическом проекте. С другими составляющими этого подхода не лучше.

Образ будущего в используемой социальной теории – не более, чем предположение. Принципиально «плох» сам декларированный подход «бесклассового» общества как выравнивание, даже если бы удалось его реализовать.

В самом таком идеальном образе будущего заложено глубокое внутреннее противоречие. Глобальная всеобщая обязательная гармонизация, как принудительная по сути, внутренне глубоко сомнительна. Она «обрезает» индивидуальную и социальную уникальность. Кто-то может не хотеть гармонии, будучи просто не готов к ней, не имея ресурсов для этого. Такого невозможно сразу и прямо гармонизировать – это потеря сил, грубое насилие и «пшик» в результате.

Да и с конструктивной точки зрения немного или даже много «черта» помогает добавить дополнительные ресурсы, стимулы развития и творческую уникальность. Примерно по тем же причинам наблюдаем текущую катастрофу современной западной политкорректности.

И шире, это ограничение (фактор несвободы и недоверие) вместо эффективного использования преимущества различий, в частности, обеспечивающего текущую ответственность участников и повышение ответственности при стремлении к гармонизации в ее основании на естественные объективно доступные ресурсы.

Напротив, превращение богатых в бедных как промежуточный этап – это понижение уровня ответственности.

Сложная задача последовательной гармонизации имеет другое, неочевидное решение: вместо обязательного для всех общего «светлого будущего» в далекой перспективе «светлое будущее» намного легче обеспечить «здесь и сейчас». Локальное развитие этой перспективы дает возможность присоединиться к ней каждого желающего без какого-либо насилия по отношению к окружению. Слияние разных источников локальной гармонии при их объединении и взаимодействии в перспективе широко и всесторонне развивает индивидуальную и социальную уникальность.

Негармоничное внешнее и внутреннее присутствие помогает развиться гармоничному миру в нормальном естественном окружении и/или негармоничное присутствие само собой выталкивается на периферию гармонизируемого или гармоничного мира. Никакое насилие здесь не требуется, только в защите от прямо деструктивных действий со стороны негармоничного оппонента.

И это совершенно иной подход, чем у классиков. Образ: росток пробивается через асфальт или бетон, создавая и развивая трещины в нем. А при каждом объединении ростков сила всей живой конструкции многократно и необратимо увеличивается (если только ее специально «не выжигать»).

Для сравнения в том же образе у классиков: находим стандартное сильное решение – «железный» росток, который предназначен для пробивания через асфальт или бетон. А затем такими «железными семенами» засеваем все поле. Проблема «железного» ростка как «технического» решения в том, что после преодоления сдерживающего слоя асфальта или бетона продолжение роста сдерживает сама найденная жесткая форма, которая позволила пробить исходное механическое сопротивление.

Иными словами, затем нужно находить новое стандартное (в этом смысле жесткое) решение под очередную (новую) задачу (вариант: преодоление препятствия другого типа) или искать более свободное и гармоничное решение.

Но в той же логике очевидно, что более свободное и гармоничное решение лучше всего искать сразу. Точнее, этап «железного» ростка может помочь понять проблему, но «железный» росток в любом случае не является требуемым конечным (главным или основным) решением.

Главное, реально можно предложить не полную переделку человека, при которой от исходного образа, освоенных и привычных для него отношений мало что остается, а эффективное использование всех прямо и косвенно доступных ресурсов поведения.

В первом «предварительном» варианте классиков имеем колоссальные потери прямо на входе, а на выходе получаем мало: ограничение уникальности при формально декларируемом общем равенстве вместо выявления и усиления различий. Длительному совсем не гармоничному процессу преобразования тогда неизбежно сопутствуют большие издержки и тенденции разрушения гармонии, т.е. это направление противоположно искомой цели. Причем не факт, что таким путем действительно можно достичь декларируемого результата. Тогда все понесенные потери во многом или в целом идут впустую.

Во втором обсуждаемом варианте по последовательно созидательному освоению прямо доступных ресурсов поведения получаем большой выигрыш практически сразу и локальную продуктивность по ходу.

В первом неизбежны большие вложения без отдачи длительное время или до конца – при срыве проекта. Тогда нужно сделать большой шаг в сомнительном и необеспеченном направлении, тогда как реально совершать надежно обеспеченные шаги с промежуточным уточнением и постоянным адекватным контролем.

Оборотка между этими вариантами (далеким, сложным в реализации, возможно, даже в принципе нереализуемым и неочевидным вариантом, прямо доступным в режиме локальной продуктивности) колоссальна. Первый должен поддерживать не столько реальный результат, а энтузиазм, во многом или полностью необоснованный, и надежды, возможно необоснованные и несбыточные. Наоборот, вместо возврата и отдачи от сделанных вложений сначала будут сплошные потери от противодействия в острой форме революционного конфликта и не отработанных подходов.

Этот путь приучает играть в сказки и образы будущего, заменяя ими неприглядную и жестокую реальность. А второй вариант позволяет оценить позитивно настоящее, а затем целенаправленно и неуклонно увеличивать этот позитив, творчески действуя и творчески оценивая результат на реальной критической позитивной основе.

Тогда и переходной процесс совершенно другой. А именно, по классике переходный процесс это не просто ожесточенная борьба при равенстве (или даже недостатке) сил с противостоящим оппонентом (превращаемым и автоматически превращающимся по его органике в непримиримого врага), которая гарантирует максимальные потери и постоянные большие потери потом, фиксируя силовой режим как последующую норму социальной организации.

Главное, это режим тотального недоверия ко всем участникам происходящего – декларация их младшинства и незрелости, фиксация безответственности с переадресацией реальной ответственности очень узкому кругу главных организаторов и исполнителей: «партия – наш рулевой», она за все отвечает, а ты исполняешь.

Более адекватен вариант определения отношений «старший-младший» на основе возрастного подчинения: «партия сказала надо, комсомол отвечает есть».

Но и узкий круг главных организаторов и исполнителей во многом оказывается несостоятельным, пользуется предварительной и «сырой» методической продукцией, которая оказывается дефектной, избыточно затратной и дезориентирующей.

По сути, это отношение к себе, всем другим исполнителям, а также противникам как к младшим, недостойным свободы и доверия.

В частности, жесткое планирование вместо свободного истинно гармоничного поведения выступает, по сути, как недоверие способности участников (исполнителей) построить и осуществить гибкие переключения своей активности по ходу реализации осуществляемых проектов.

Из этой же области отказ от эффективных измерений свободной жизни, которые, в частности, дает свободный рынок, а также отказ от мощной природной мотивации, которую дает чувство собственности и личной ответственности.

Перспективнее, наоборот, подключить свои ресурсы и ресурсы мира с позиции общей, можно сказать, глобальной ответственности всех участников.

Тем самым уже созданный и реально существующий мир не мешает осуществляемым социальным преобразования, а помогает им (лозунг «разрушить до основания» однозначно деструктивен). Главное, надо понять, в чем и как он может помочь, а затем эффективно воспользоваться всеми такими прямо доступными и менее очевидными многочисленными возможностями.

Для сравнения: если последовательно развивать концепцию справедливости и гармоничного поведения, достигая позицию старшего и ответственного, то развивается умение находить и эффективно использовать многие прямо доступные ресурсы. Так можно обучить других и эффективно (неконфликтно) взаимодействовать с ними, ведя с ними конструктивный диалог, а не отдавать приказы и учить их, подчиняя, в режиме монолога.

Отсюда сразу получаешь и большие конкурентные преимущества: если ты значительно усилил себя таким образом, а внешний оппонент этого не сделал, тогда он относительно слабеет, «заражается» новыми привлекательными идеями и/или конструктивно «переваривается» с сильной внешней позиции. В любом случае перспективна не «война» с ним, а эффективное всестороннее использование его как конструктивного оппонента и партнера – через позитивную трансформацию отношения к нему и миру в целом.

А с более сильным противником бороться не очень хочется в принципе. И это нехарактерно для западной цивилизации: европейские страны охотно сдались Наполеону, затем России при освобождении от Наполеона, затем Гитлеру, потом СССР и союзникам при освобождении от Гитлера и, наконец, США.

Тем самым, формально начиная с того же соотношения сил, противодействие и вычитание силы трансформируется в умножение и объединение силы, причем не только своя сила увеличивается, но к ней также добавляется сила, которая иначе тебе препятствует и противодействует. Это процесс широкого соединения силы множества участников в общей перспективе на основе позитивной трансформации восприятия мира.

В образе с ростком: живой росток и шире, все живое в силу способности развиваться и изменяться, старше и сильнее любого неживого механического препятствия, даже самого прочного, основательного и высоко технологичного. Оно использует эти препятствия и другие сопутствующие обстоятельства многосторонне и разнообразно, начиная с очевидного получения естественной опоры.

Практически процесс широкого соединения силы развивается не сразу, не везде и не во всем. Где-то он неизбежно будет встречать большое сопротивление в силу накопленных противоречий, неразрешенных проблем и взаимного непонимания. Сначала соединение силы происходит там, где достигнуто взаимопонимание, удалось эффективно обеспечить умножение и объединение усилий, предварительно договориться и начать конструктивный диалог с взаимным усилением реплик (вербальных и поведенческих), переходящий в «полет над ограничениями». Затем дополнительная сила из одной успешной локализации взаимодействия «импортируется» в другие и все другие локализации, облегчая и там аналогичный процесс (в частности, практикой взаимного доверия и сотрудничества).

Переходной процесс облегчается даже при сомнительном, неточном и даже неправильном образе будущего («идеале») и той же установке на исходное классовое противодействие, когда все участники в существенной мере осознали опасность и неконструктивность прямого конфликта.

Главное – конструктивное начало, по ходу «идеал» и сценарий взаимодействия можно скорректировать и даже радикально изменить.

Разница с прямой конфронтацией классического варианта в том, что в классике она начинается с осознания и достижения равной силы.

Точнее, в классическом варианте оба участника равно младшие и неразумные, поэтому они ожесточенно «бодаются» до победы кого-то одного. Прежний мир со всеми накопленными достижениями при этом разрушается, от него мало что остается. Вместо этого на сырой основе нужно срочно в аварийном режиме строить какую-то замену. Не факт, что получится лучше, последние десятилетия широко наблюдаем обратное в экспериментах по принудительной демократизации на Ближнем Востоке, в Африке и на Украине.

Образно: игра начинается с того, чтобы перебить все игрушки как плохие и неправильные – тем самым в переходном процессе все участники действуют как примерно равно младшие и «неразумные».

Механизм: с исходно некоторой слабой позиции объективно более слабый участник негативно воспринимает сложившуюся ситуацию как «несправедливую» и органически для него неприемлемую. Он с нетерпением ждет хоть какой-то возможности и реальной основы, чтобы ее изменить. Как только появляется хоть какая-то надежда на изменение, он сразу же пытается ее реализовать в любом «сыром», плохо подготовленном варианте, т.к. ожидание в ощущении тотального негатива для него нестерпимо.

Хотя реально это лишь видимость тотального негатива, выражение конкурентных искажений и индуцированное усиление негативного восприятия. Это восприятие можно обратить до позитивного восприятия или существенно более позитивного восприятия – полностью или по большей части.

Здесь же при предлагаемом альтернативном подходе осознание происходящего и имеющихся возможностей развивается до существенно более продвинутого уровня, позволяющего использовать все накопленное социальное «наследство». Тогда доступны многие ранее не задействованные ресурсы. Прежде всего, осваивается опыт выявления, дополнения, сложения и широкого объединения силы. А происходит это в режиме взаимодействия с позиции старшего, тем самым, более сильного участника («игрока»/актора).

Для переходного процесса критично изменение знака восприятия текущей ситуации. В первом, классическом варианте восприятие негативное, именно оно инициирует неподготовленную активность. И обратно, во втором варианте сначала позитивно оценивается исходная ситуация, а затем выстраивается развитие и умножение позитива, при этом даже сама «несправедливость» (оцениваемая в «классике» негативно) является мощным позитивным фактором, стимулирующим подготовку и собственно активность в преобразованиях.

 

Обсудили три очевидно критические позиции классического подхода, можно было бы и дальше продолжить, но едва ли это имеет смысл (скорее, продолжение уже полезнее как самостоятельное упражнение)

Иными словами, в предварительном «сыром» варианте органически присутствуют многие дефекты. Эти и другие дефекты, которые не было времени и смысла обсуждать в реализованном критическом режиме, очевидны, удивительно, что они не оказались фатальными для социалистического проекта, что лишний раз подчеркивает его огромную потенциальную силу.