Моя первая школа № 39 (французская) и детские впечатления

О школе. Во французской школе № 39 с первого класса я сдружился с двумя Дмитриями. Мы друзья до сих пор, уже 30 лет. Кроме них мои старые школьные друзья Павел и Максим. Мы сейчас все кандидаты наук: химических, исторических, технических, медицинских и юридических. В классе была парочка физически развитых держимрод, которые строили и шпыняли всех остальных. Какие-то ребята стали их «подсиралами» – предпочитали с ними дружить, будучи у них немножко на побегушках. Какие-то ребята периодически получали от держиморд на орехи. В начальной школе была группа продлённого дня. Те, кто ходили на продлёнку по окончании уроков обедали, гуляли в школьном дворе, затем на продлёнке делали домашку, чем-то ещё занимались в классе, скучно не было. Иногда носились по коридорам, играли в «сифу» («чуханку»). Сокращали слова: продлёнка, домашка, тубзик, Автик (Автовокзал), Южка (ост. Южная), давали друг другу клички, как правило, производные от фамилии.

Начальная школа у меня была первые три класса. За пятёрки рисовали красной ручкой звёздочку на обложке тетради. Классная руководительница Валентина Петровна – педагог старой закалки. Строгая. Букварь был с портретом Ленина. В школьной программе начальной школы – рассказы про Ленина, революцию, гражданскую войну – как большевики помогли угнетённым крестьянам и рабочим свергнуть царско-помещичьий строй.

Характерной особенностью 1–7 классов был антагонизм между мальчиками и девочками. Нередки были обзывания, дразнилки и даже драки. Например, выходишь из школы, а несколько девчонок закидывают тебя снегом. Или несколько мальчиков – объединяемся и закидываем девчонок снегом. Игра-игрой, но довольно жёстко. Сейчас спрашиваю у своего четвероклассника, он говорит, что какого-то антагонизма мальчиков и девочек у них нет. Зато у них бывают драки между классами – на школьном дворе после уроков, например, начинают играть в царя горы, и пошло-поехало – уже не игра, а ледовое побоище… А в мои годы (в мои 7-12 лет) дружба между мальчиками и девочками считалась позором, о чём-то подобном писали Пантелеев и Белых в «Республике ШКИД».

Из впечатлений той поры (1991-1993 гг) помню диснеевские мультфильмы «Утиные истории», «Чип и Дейл спешат на помощь» и т.д. по телевизору, которые показывали вечером по воскресениям, и на которые я всегда старался успеть. После скудного мультипликационного пайка, на котором нас держали все 80-е годы, это было потрясающе! (То есть советских мультиков было создано немало, только по телевизору их показывали редко). Моя бабушка Маня в начале 90-х годов любила смотреть сериалы: «Богатые тоже плачут», «Просто Мария», «Рабыня Изаура». Для старшего поколения это тоже было ново и привлекательно, ну, как для детей диснеевские мультики.

В период перехода к рыночной экономике стали появляться киоски. Киоск мы называли словом комок (сокр. от коммерческий кисок) или ларёк. Стало много товаров, много импорта и много рекламы. Инфляция была вполне ощутимой (цены росли), у родителей были перебои с деньгами, отец пробовал подрабатывать по ночам сторожем в какой-то школе.

В 1993 году мои родители получили гранты Фонда Сороса в поддержку российских учёных, мы ездили за этими деньгами в Москву в августе 1993 года. Из этой поездки запомнились кучи мусора на улицах (посетив в Москву в 1998-1999 годах, я таких куч мусора не видел), в Москве я впервые увидел скоч, а также запомнился разговор отца с каким-то знакомым, который рассказывал кое-что про бакоружие (например, про склады бакоружия в Усолье-Сибирском). Это уже гораздо позже в 2003 году в России была издана книга перебежчика Канатжана Алибекова «Осторожно! Биологическое оружие!», а тогда про бакоружие говорили вполголоса, тема была табуированной. Интерес отца к бакоружию был обусловлен тем, что, во-первых, он сам биолог, во-вторых, выбросом спор сибирской язвы из 19-ого военного городка в Свердловске в 1979 году. 19-й военный городок был не так далеко от нашего дома на Онуфриева. Гуляя в Юго-Западном лесопарке мы иногда подходили к задней стене этого военного городка, и рассказы отца создавали вокруг него зловещую тайну.

На деньги, полученные родителями от Фонда Сороса, мы купили в начале 1994 года 386-й компьютер (Intel 80386). Моя мать в 1994-1996 годах напечатала на том компьютере свою докторскую диссертацию, которую защитила в 1997 году, а отец делал всякие свои расчёты. Ну а я играл запоем. Заодно научился печатать в программе «Лексикон» и немножко работать в системе «Norton Commander». В общем, влияние этого персонального компьютера на жизнь моей семьи было весьма заметным. Покупать принтер (матричный, игольчатый, с лентой) родителям пришлось самим за свои деньги. Отец ещё шутил по этому поводу про дворец без одной колонны.

Помню, выдали нам как-то иностранную гуманитарную помощь – банку сухого молока (фото скачано из Интернета):

Но какого-то лютейшего голода в 90-е годы я не помню от слова вообще. Наверное потому, что я у родителей единственный ребёнок, и они могли меня прокармливать. Но бережливость в отношении еды мне родители прививали. Еду мы никогда не выбрасывали, только если она испортилась.

Микроволновой печи у нас тогда не было (однако, помню рекламу микроволновки Плутон GoldStar), и мы всю еду готовили на газу или в духовке. Ну, и подогревали потом тоже на газу. Я привык к газовой плите с детства.

Я не любил мыть посуду и старался есть прямо со сковороды, за что меня отец ругал. Негатив по отношению к мытью посуды у меня прошёл только где-то годам к 23-26. Кстати говоря, пока не было водяных счётчиков (а они появились только в конце нулевых – начале десятых годов) воду вообще не экономили. Ещё в начале 2000-х годов я, используя воду на всю катушку, смеялся над иностранцами, что они у себя в развитых капиталистических странах экономят воду, типа она дорого стоит. Казалось, что у нас такое невозможно! И только в последние годы я стал неприятно поражаться теми суммами, которые управляющая компания печатает в платёжках за квартиру. Но в описываемые мною 90-е годы плата за коммунальные услуги была небольшая.

Расстрел Дома советов Российской Федерации (Белого дома) в октябре 1993 года я наблюдал по телевизору, ещё по чёрно-белому. Немного офигел – вот только в августе 1993 ездили в Москву, а сейчас – чик – и стреляют. Потом у нас телевизор перестал рабоатать, и мы купили новый (уже цветной импортный) только в конце 1997 года. Поэтому Первую чеченскую войну я по телевизору не видел.