Входят Круглик, лизочка и тузикова.

ТУЗИКОВА. Окончательно застыли в подвале. Как там Зойка терпит?

КРУГЛИК. Бр-р… Вы отбой слышали, капитан? (Спешно наливает вина, пьет.)

ТУЗИКОВА. Культурный человек, а лакает, как кот, безо всякого тикета. Тогда и я…

СТАВИНСКИЙ. Лизок, ты на меня обиделась?

НИЛА. Мика, выпьем за любовь, не омраченную ничем.

Входит ЧУФАРОВ, он озабочен, торопится.

ТУЗИКОВА. Аркадий Игнатьич…

ЧУФАРОВ. Извините, я спешу. (Кинул взгляд на стол.) По некоторым сведениям, немцы уже, так сказать, на пороге. (Быстро собирает вещи.)

ЛИЗОЧКА. Это ужасно! Мика, ты можешь не найти свою часть.

СТАВИНСКИЙ. Моя часть – в резерве. И вообще лучше без паники. Слава Богу, не сорок первый год.

ЧУФАРОВ. Именно – не сорок первый, а вражеское охвостье затаилось и действует… Вчера взлетел на воздух склад боеприпасов, сегодня оказался заминированным железнодорожный мост. Самолеты налетают и бомбят станцию как раз тогда, когда там стоят эшелоны.

ТУЗИКОВА. А вы уезжаете?

ЧУФАРОВ (собирается). Да-да. Где мои комнатные туфли, вы не видели?

ТУЗИКОВА. Гляньте, я мебель заимела… От германского спектакля бархатом украсила… И окна и дыру я завесила…

ЧУФАРОВ (подходит к столу, Ниле). Жаль, что вашего пиршества не видит Федор. Это в конце концов открыло бы ему глаза. Типичный притон. (Уходит с вещами.)

ТУЗИКОВА (вслед). Где притон?! Тут, у меня! Вы слышали, слышали?! Монах толстопятый!

КРУГЛИК. Паникер!

ЛИЗОЧКА. Мика, я уйду без тебя.

СТАВИНСКИЙ. Куда ты спешишь?

НИЛА. Ох, как ее смутил строгий дядюшка! Пускай она уходит, Мика, пускай. А мы будем веселиться.

СТАВИНСКИЙ (берет аккордеон). Веселиться так веселиться.

КРУГЛИК. Хочу красивой жизни!

НИЛА. О, музыкальный интендант! Впервые в истории интендантской службы!

ЛИЗОЧКА с презрением и открытой враждебностью смотрит на Нилу.

КРУГЛИК (сильно опьянел). Фрау Нила, на стол!

ТУЗИКОВА. Для чего это ей на стол?

КРУГЛИК. Фрау Нила будет танцевать на столе. Ножки среди бутылочек… Фрау Нила, на стол!

ТУЗИКОВА. Так я и позволила лаковый верх портить!

КРУГЛИК. Я хочу… я ей плачу… Вот ваши негативы, тысяча рублей. Я уничтожаю негативы, фрау Нила!

НИЛА. Мика, играйте!

КРУГЛИК. Голая, голая! Вот негативы… Смотрите, я их буду жечь… Голая, две минуты на столе!

СТАВИНСКИЙ. Оставьте, Круглик! Смотрите, какие у нее стыдливые глаза…

НИЛА. Да? Хо-хо! (Хватает кусок черного бархата, которым Тузикова весьма безвкусно задрапировала кровать, перешедшую в ее пользование, на мгновение скрывается под ступенями намалеванного замка.)

КРУГЛИК. Вы увидите феноменальное зрелище… (Берет поднос, бросает на него фотопленку.) Дайте спички. Внимание…

НИЛА (выбегает, едва прикрытая бархатом). Опля!

КРУГЛИК. Фрау Нила, на стол! (Восторженно.)  Я – жгу!.. (Сжигает несколько кадров пленки.)

НИЛА (на столе). Мика, играйте, в темпе! (Танцует под музыку и поет.)

                   «В траве кузне-кузнечик жил,

                   Кузне-кузнечиху любил.

                   Какая прыть, какая прыть –

                   С ней на прогулку выходить!»

КРУГЛИК (в азарте). Жгу еще три очаровательнейших кадра! Фей-ер-верк…

ТУЗИКОВА. Даешь, Нилочка!

 

Сцена 16.

 

Входит ФЕДОР, остановился.
никто, кроме Ставинского, у которого обострено внимание, не замечает вошедшего.

СТАВИНСКИЙ же, настороженно наблюдая, продолжает играть.

НИЛА, увидев Федора, механически, еще в танце, сделала несколько движений, потом замерла.

КРУГЛИК. Еще, еще! Вы заработаете тысячу!

ТУЗИКОВА. Господи, за один танец… (Порывается влезть на стол.) Давай десятку, фотограф. (Увидела Федора.) Товарищ артихектор… сюда… к нам…

ФЕДОР (едва сдерживая себя). Это стоило посмотреть. Что же вы не танцуете, Нила? У вас хорошо получается.

НИЛА. Вам нравится? Мика, давайте!

СТАВИНСКИЙ. Хватит.

ФЕДОР. Где же вы настоящая? Когда вы читаете мне мораль или же когда вот так?..

НИЛА. Мораль вам читает и ваш дядя, а вот пускай-ка он станцует на столе!

ФЕДОР. С такими номерами вы, конечно, пользовались популярностью у немцев?

НИЛА. И у русских тоже… Вот у вас, например… Или же нет? А, мораль взяла верх… Понятно. Играй, Мика!

ЛИЗОЧКА (испуганно глядя на Федора). Я не разрешаю! О, теперь я вижу, что такое европейское воспитание…

НИЛА. Не-ет, то, что ты видишь, - это Азия. А вот что видела я!.. Я пила вина, которые столетиями хранились в подвалах французских королей! Я ездила в машинах… я курила… я… Э!  Сверхидейные камни… Ихь бин айн фрайер менш унд ихь фэрахтэ ойхь!  [Я свободный человек и презираю вас.] Вон! Все вон отсюда… (Соскакивает со стола.) Я буду пить одна… и танцевать одна. (Берет аккордеон.)

ТУЗИКОВА (взъярилась, Ниле). Выметайся с моей советской жилплощади! Тут все теперь мое…

НИЛА (с аккордеоном в руках).

                   «Расступитесь, расступитесь,

                   Расступитесь, я пройду!

                   Всех влюбленных перессорю,

                   Всех женатых разведу!..»

Грохот зениток, взрывы.

КРУГЛИК. В подвал… я хочу в подвал!