Тузикова, Круглик, лизочка и ставинский поспешно выходят.

Сцена 17.

ФЕДОР. Что же ты не прячешься в подвал?

НИЛА. Милый вы мой…

ФЕДОР. Замолчи!

НИЛА. Милый, милый… Вы же этого еще не слышали от меня…

ФЕДОР. И хорошо, и не желаю слышать.

НИЛА. Если б вы знали, как мне тяжело сейчас.

ФЕДОР. Я не знаю, нет, я никогда не танцевал на столе в полуголом виде.

НИЛА (поспешно накидывает попавшееся под руку пальто). Это мои первые слова о любви, первые в жизни, клянусь вам, Федор…

ФЕДОР (подавляя ярость). Слушай, ты… нет, я лучше уйду. Руки пачкать не хочется.

НИЛА. Подождите. Я боюсь, что эта встреча наша будет последней.

ФЕДОР. Такой изощренной лгуньи, наверное, еще не видел свет!

НИЛА.  А видел ли свет такие муки,  что выпали на нашу долю? И такое мужество?

ФЕДОР. А, ты снова на своем коньке! Нет уж, довольно, избавь!

НИЛА. Федор! Федор… Я ничего не прошу, даже минутного уважения. В ваших глазах я…. И это понятно…

ФЕДОР. А я еще надеялся, что смогу забыть твое прошлое! Нет, я никогда не забыл бы его. Можно простить многое, но прощать предательство… не-ет!

НИЛА. Вы только запомните, ради Бога, запомните то, что я скажу вам…

ФЕДОР (нетерпеливо, через плечо). Что же ты такое скажешь?

НИЛА. Я люблю вас, да, люблю. Когда вы искали меня после первой, случайной встречи, я пряталась от вас, я смотрела на вас только издали. Я боялась полюбить, да-да, боялась полюбить… запомните это! И все-таки я ждала, что вы найдете меня…

ФЕДОР. Дурак, зачем я искал…

НИЛА. В эту разрушенную каменную коробку, видите, я протянула с улицы хмель. Чем еще я могла украсить к вашему приходу свое жилище?

ФЕДОР. А фотоснимками… они достаточно содержательны.

НИЛА. Еще, еще одно слово… Запомните! Я полюбила вас теперь еще сильней. Вот такого, какой вы сейчас… непримиримого, злого, решительного. Я горжусь вами, Федор. Вы нашли силы одернуть себя. И совсем не так, как этого требовал от вас ваш дядя, не из ханжества и трусости, нет, вы все пропустили через сердце.

ФЕДОР (в отчаянии). Но это же – слова человека… голос человека… глаза человека! Или я сам перестаю им быть? Зачем вы кричали о каких-то сверхидейных камнях?

НИЛА молчит.

И вы любите, правда, любите меня?..

НИЛА (снова взяла себя в руки). Только злого, только непримиримого.

ФЕДОР. Тогда я должен вас просто убить. Что может быть злее?

НИЛА. Нет, этого делать не следует.

ФЕДОР. А что же мне делать, что?!

НИЛА. Ждать.

ФЕДОР. Чего ждать?

НИЛА. Война, как заметил один правдивый немецкий писатель, сплошное ожидание. Ждешь ротную кухню, ждешь, когда тебя убьют, ждешь письма от любимой женщины…

ФЕДОР. Нет, черт возьми, я разгадаю, я все равно тебя разгадаю! (Уходит.)

Сцена 18.

Оставшись одна, НИЛА стоит, озаренная красноватыми отсветами неба. Собранная, внутренне подтянутая. И как бы издалека, нарастает бой барабанов. В походном ритме шагает ее пионерское детство. Доносится сильный юношеский голос:

«Нас водила молодость в сабельный поход,

       Нас бросала молодость на кронштадтский лед…»

В луче – МАРТА ШРЕДЕР.

МАРТА. Товарищи юный пионер Страны Советов! Сегодня мы передаем Ленински комсомол наш хороший товарищ Нилу Снижко. Равнение на знамя!

НИЛА. Марта… Марта…

МАРТА (в полной тишине). Я рекомендую товарищ Нила Снижко для подпольной работы в тылу фашистов на советской земле. Она в совершенстве владель немецкий язык. С гордостью считаю – это моя заслуга. В настоящий пор товарищ Нила Снижко – студент института и смелый друг.

НИЛА. Ты научила меня, Марта, жить, бороться…

МАРТА (в рокоте барабанов). Шагайте, юные! За вами идет красный Веддинг и весь планета Земля… Рот фронт! (Исчезает.)

В пролете лестницы показывается САШКА. Увидев, что Нила одна, он вскакивает в комнату. В руке у него граната.

САШКА. Получай, овчарка немецкая! (Взмахнул рукой.)

НИЛА оглянулась на его крик – и все поняла. Вероятно, она не успела бы спастись, если бы не появился ЭДИК, который, безусловно, следил за Сашкой.

ЭДИК. Я вот тебе…

САШКА. Пусти! Вместе взорвемся…

НИЛА бросилась к борющимся ребятам, вырвала у Сашки гранату, быстро, опытным взглядом проверила ее, вынула взрыватель и сунула в карман.

НИЛА. Сашка…

САШКА (тяжело дыша). Пожалста… у меня еще найдется. (Эдику.) А ты, сиксот… ты у меня попомнишь… (Убегает.)

ЭДИК (вслед). Давай! По-честному, один на один…

НИЛА (обнимая Эдика). Спасибо, друг.

ЭДИК. Вы меня не обнимайте! (Убегает.)

Держа в ладонях гранату, НЛА неловко поправляет растрепавшиеся волосы.

Слышен все нарастающий бой барабанов…

ГОЛОС МАРТЫ. Рот фронт! Рот фронт! Рот фронт!

НИЛА (поднимает руку, сжатую в кулак). Рот фронт!

Затемнение.

Сцена 19.

Когда появляется свет, видим ту же проходную комнату. Пролом в стене не очень умело, но все же начали заделывать. Возле стены сложен старый кирпич, стоит железное корыто с глиной, валяется лопата с обломанным черенком. Угол комнаты по-прежнему отсекает маленькая ширма, за которой покашливает ИНТЕЛЛИГЕНТНЫЙ ЖИЛЕЦ.

Вход в комнату Зои завешен серым солдатским одеялом. ЮНОША в матросской тельняшке стоит на табурете и пытается срезать на стене электрический провод.

ЗОЯ, ТУЗИКОВА и ПОЖИЛАЯ ЖЕНЩИНА удерживают юношу.

ТУЗИКОВА. Слазь, Борька, слазь, говорю!

ЮНОША. Чтобы эта гадина питалась моим светом?.. Да меня от флота, от боевой службы оторвали… Я на дне реки без передышки вкалываю, по камешку электрогэс собираем… Пускай в темноте, пускай коптилку жгет, каракатица…

ТУЗИКОВА. А мы? Тоже коптилку?

ЗОЯ. А сам, сам? Еще много и похуже тварей под одним с нами солнцем.

ЮНОША. Так светит же мой свет, овчарке светит!

ТУЗИКОВА. Гнать ее, как бесполезно-вредную! А ты, Зойка, защищала, справедливость показывала.

ЗОЯ. Вон она дыру заделывать взялась… Как ее поймешь? Сама, одна…

Вбегает НИЛА, в радости она забылась, очень возбуждена.

НИЛА. Товарищи, наши войска Белгород взяли! Много пленных, огромные трофеи. Сегодня в Москве салют… (Осеклась, увидев холодные, настороженные лица.)

ЗОЯ. А тебе что за радость?

ЮНОША. Взяли и еще возьмем! Всю землю свою освободим. И другим поможем.

НИЛА (еще не до конца подавив жестокую обиду). Радоваться мне запрещаете? Может, у меня тоже кое-что советское осталось?

ЮНОША (угрожающе). Умолкни…

НИЛА. Э, да ты с характером, полосатенький! (Глухо.) Тронь только, тронь…

ЮНОША отходит.

Эх, милые вы мои люди!..

ЗОЯ (рассмеялась, изумленная). Милые?..

ТУЗИКОВА. Это, значит, мы – ей?!

ЗОЯ. Как немцев от города отбросили, так мы теперь милыми стали? Я тебе ничего не забуду.

НИЛА. Так и надо, не забывай. (Отошла к проему в стене, взяла лопату, перемешивает глину в корыте.)

ЗОЯ. Если ж я не забуду, то не жить тебе здесь, в городе моем не жить!

ТУЗИКОВА. Офицера у честной девчонки отбила. Одного артихектора тебе мало, да?!

 

Неизвестно, чем бы кончилась эта сцена, если б в дверях не появился МОЛОДОЙ ТАНКИСТ в кожаном шлеме и потертой тужурке. Подбросив плечом закинутый за спину вещевой мешок, он улыбается, глядя на Зою. Та узнала и, тихо вскрикнув, бросилась к танкисту.

 

ЗОЯ. Алешенька!

АЛЕКСЕЙ (обнимая Зою). Вот и я… вот и я…

ТУЗИКОВА. Честно дождалась, ничего не скажешь.

АЛЕКСЕЙ. В глубокий тыл едем, в Челябинск, новые танки получать. Остановочка, слава Богу. На целых три часа отпуск!

ЗОЯ. Ой, как мало!

ТУЗИКОВА. Три-то часа? Свадьбу можно сыграть.

АЛЕКСЕЙ. Все – твои соседи? Здравствуйте, земляки. (Подходит к пожилой женщине, здоровается за руку.) Окопы копала, мать? (Ласково прижимает руку пожилой женщины к щеке.) Шершавенькая… А ты, огненная блондинка?

ТУЗИКОВА (сухо). Всякому своя занятие.

АЛЕКСЕЙ (подает руку юноше в тельняшке). Морячок на суше?

ЮНОША. Под водой, братишка.

ЗОЯ.   Электрогэс по кусочкам собирает.

АЛЕКСЕЙ (окинул взглядом стены, испещренные надписями и следами пуль). Заслуженный дом…

 

Воспользовавшись тем, что Алексей читает надписи на стене,

НИЛА пытается выйти.

Стой, красавица! Гордая какая соседка. И познакомиться со мной не хочет… (Присматривается к Ниле.)  А ведь я тебя где-то встречал…

ЗОЯ. Алеша…

АЛЕКСЕЙ. Погоди, Зоя. (Ниле.) Где ж я тебя встречал?

НИЛА. Во всяком случае, я вас вижу впервые. (Выходит.)

ЮНОША. Овчарка она немецкая. Понял?

АЛЕКСЕЙ. Овчарка?..

ЗОЯ. Ладно, Алеша. Со всеми познакомился, а теперь… Правда, комната у меня здесь не то что раньше. Да еще вот ключ потеряла, дверь сняли, унесли и…

ТУЗИКОВА. Все мы людишки деловые, разойдемся кто куда.

ПОЖИЛАЯ ЖЕНЩИНА. Мне на рынок надо сходить.

ИНТЕЛЛИГЕНТНЫЙ ЖИЛЕЦ. Батюшки, опаздываю в институт!..

ЮНОША. А я… в комендатуру пойду… я эту гадину отсюда выкурю.

Все уходят, оставив Зою и Алексея.

АЛЕКСЕЙ. Зоенька! (Сжимает ее в объятиях.)

ЗОЯ. Алешка…

АЛЕКСЕЙ. Показывай свой терем. (Одной рукой обнимает прильнувшую к нему Зою, другой несет вещевой мешок.)

Входит НИЛА. Осторожно оглянувшись, вынимает из-за пазухи свернутую трубочкой бумажку.

НИЛА (читает). «Дело завершается вполне удачно. Осталось, видимо, немного. Встречаться с Бренком вам не следует. Мы со своей стороны примем меры. В случае крайней опасности можете его уничтожить. Митрофанов». (Быстро чиркнув спичкой, сжигает записку. Затем, прислушавшись к смеху, доносящемуся из Зоиной комнаты, приподнимает половицу в углу, но тотчас же опускает ее и выпрямляется.)

С полотенцем в руке выбегает АЛЕКСЕЙ, за ним ЗОЯ.

ЗОЯ. Побежим к реке, там и я искупаюсь.

АЛЕКСЕЙ (увидев Нилу, остановился). Слушайте, как вас зовут?

ЗОЯ (нетерпеливо). Алеша!

АЛЕКСЕЙ. Постой…

НИЛА. Рановато вы на других начинаете заглядываться, танкист.

ЗОЯ. Идем. Нилой ее зовут.

АЛЕСЕЙ (радостно). Точно, вспомнил! Все вспомнил… Нила Снижко? Так?

НИЛА. Допустим, так. (Идет к выходу.)

АЛЕКСЕЙ. Стой, стой! Ты же нас в сорок первом из окружения выводила, меня и ребят нашего батальона! Осенью сорок первого, под Харьковом… Через линию фронта, а линия эта менялась так быстро…

НИЛА. Это факт не из моей биографии.

АЛЕКСЕЙ. Зачем темнишь? Ты же десятки раз жизнью из-за нас рисковала. С фрицами по-ихнему, по-немецки, балясы разводила, чтобы разузнать да пройти…

ЗОЯ. Неужто, Алеша?

АЛЕКСЕЙ. Голову на отсечение – она!

НИЛА. Спасибо, хоть один человек по-доброму подумал. Может, плеваться вслед перестанут! Да только не про меня все это.

АЛЕКСЕЙ. Что я тебе, какой-нибудь лунатик?! Я и раненый был и в танке горел, а котелок в исправности – и не темни! (Вскричал.) Ильюху-то, Ильюху Кульнева небось помнишь?!

НИЛА. Какого Ильюху?

АЛЕКСЕЙ. Да сержант, а теперь лейтенант, командир нашего взвода… Ильюха Кульнев, рослый такой, плечистый… А? Ведьма глазастая, притворяешься ты, что ли?!

НИЛА (замкнуто). Меня сержанты никогда не интересовали.

АЛЕКСЕЙ, крайне обескураженный, идет к выходу.

ЗОЯ. Говорила я тебе… (Выходит вместе с ним.)

НИЛА (одна). Илюха Кульнев…

 

Сцена 20.