В 1928 г. владыка был арестован. В безбожной прессе началась кампания против еп.Виктора и других исповедников. Его приговорили к трём годам лагерей.

Профессор Андреевский, находившийся в Соловецком концлагере вместе с владыкой, так описывает его жизнь в лагере: «С 1928 по 1930 год включительно, епископ Виктор находился в 4-м отделении СЛОН (Соловецкий Лагерь Особого Назначения), на самом острове Соловки и работал бухгалтером Канатной фабрики. Домик, в котором находилась бухгалтерия и в котором жил Владыка Виктор, находился в полуверсте от кремля, на опушке леса. Владыка имел пропуск для хождения по территории от своего домика до кремля, а потому мог свободно приходить в кремль, где в роте санитарной части в камере врачей находились: владыка Епископ Максим (Жижиленко), первый катакомбный епископ и доктор медицины, вместе с врачами лагеря. Все мы были церковно-православными людьми, не признававшими митр.Сергия после его «Декларации» и состоявшими в лоне так называемой Катакомбной Церкви, за что и отбывали наказание. В глубине леса, на расстоянии одной версты, была полянка, окруженная берёзами. Эту полянку мы называли «Кафедральным собором» нашей Соловецкой Катакомбной Церкви, в честь Пресвятой Троицы. Куполом этого собора было небо, а стенами - берёзовый лес. Здесь изредка происходили наши тайные богослужения…Господь хранил наши катакомбы, и за всё время с 1928 по 1930 год включительно мы не были замечены.

h Академик Д. С. Лихачёв ttps://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/9/97/Stamp_of_Russia_2011_No_1509_Dmitry_Likhachov.jpg

Когда после полугодового перерыва открывалась навигация, и в Соловки приходил первый пароход, тогда обычно владыка Виктор получал сразу много вещевых и продовольственных посылок с материка. Все эти посылки через несколько дней владыка раздавал, не оставляя себе почти ничего. Утешал он очень многих, часто совершенно ему неизвестных заключённых, особенно жалуя так называемых урок (от слова уголовный розыск), т.е. мелких воришек, присланных как «социально вредных», по изоляции, по 48 статье».

Воспоминания о еп.Викторе оставил также и академик Д.С.Лихачёв: «Духовенство  на Соловках делилось на сергианское... и иосифлянское, поддерживавшее митрополита Иосифа, не признавшего Декларации. Иосифлян было громадное большинство. Вся верующая молодёжь была также с иосифлянами. И здесь дело было не только в обычном радикализме молодёжи, но и в том, что во главе иосифлян на Соловках стоял удивительно привлекательный владыка Виктор Вятский... Он был очень образован, имел печатные богословские труды, но вид имел сельского попика... От него исходило какое-то сияние доброты и весёлости. Всем стремился помочь и, главное, мог помочь, т.к. к нему все относились хорошо и его слову верили... Однажды я встретил владыку (между собой мы звали его

владычкой) каким-то особенно просветлённым и радостным... Вышел приказ

--------------------------------------------- Священномученик Виктор (Островидов) ------------------------------------------- 4

Всех заключённых постричь и запретить ношение длинных одежд. Владыку

Виктора, отказавшегося этот приказ выполнить, забрали в карцер, насильно обрили, сильно поранив лицо, и криво обрезали снизу его одежду... Думаю, что сопротивлялся наш владычка без озлобления и страдание своё считал милостью Божией».

Апреля 1931 закончился срок заключения еп.Виктора, но он был вынужден до смерти терпеть узы неволи. Особое Совещание Коллегии ОГПУ приговорило его к ссылке в Северный край на три года. Местом ссылки была назначена деревня Караванная вблизи районного села Усть-Цильмы, расположенного на берегу широкой в этом месте и быстрой течением реки Печоры. Владыке стали помогать монахиня Ангелина и послушница Александра, подвизавшиеся ранее в одном из монастырей Пермской епархии, сосланные сюда после закрытия монастыря. Местные власти и ОГПУ здесь, в местах ссылок, преследовали ссыльных и особенно духовенство ещё более рьяно, чем в других местах. И, в конце концов, решили арестовать ссыльных священников и мирян в Усть-Цильме.

Среди других, в 1932 г. был арестован и еп.Виктор. Кроме обвинений в помощи друг другу и другим ссыльным, а также помощи крестьянам в писании разных прошений властям, которые те подавали в официальные учреждения, за ссыльными не было ни малейшей вины. Воспользовавшись тем фактом, что ссыльные ходили друг к другу в гости, власти обвинили их в создании антисоветской организации.

«Подпиши! Подпиши! Подпиши!»

Сразу же после ареста начались допросы. Следователи требовали, чтобы владыка подписался под таким текстом протокола, который был нужен им, требовали, чтобы святитель оговорил других арестованных. В течение первых восьми суток допросов ему не разрешали присесть и не давали спать. Протокол с нелепыми обвинениями и лживыми показаниями был заготовлен заранее, и сменяющие друг друга следователи сутками повторяли одно и то же: «Подпиши! Подпиши! Подпиши!»

Однажды владыка, помолившись, перекрестил следователя, и с тем случилось нечто подобное припадку беснования - он стал нелепо подпрыгивать и трястись. Владыка помолился и попросил Господа, чтобы не случилось вреда этому человеку. Вскоре припадок прекратился, но вместе с этим следователь снова приступил к еп.Виктору, требуя, чтобы он подписал протокол. Однако все усилия его были напрасны - святитель не согласился оговорить себя и других...

ОГПУ приговорило Владыку к трём годам ссылки в Северный край, в Коми-Зырянскую АО, в отдаленное глухое село Нерицу, расположенное на берегу довольно широкой, но мелкой, бродной реки, впадающей в Печору. Власти поместили его в доме председателя сельсовета и первого организатора колхоза в этих местах. Сюда к нему приехала послушница Александра, а монахиня Ангелина осталась в Усть-Цильме.