Байка про двух резервистов, одного сержанта, 4–й калибр и банду Крошки–Лоцмана.

(Записана на диктофон за обедом, в маленькой компании, на берегу острова Маиао).

*********************************

Рассказывает Лисанто: «Угодил я в тот раз в форт Агакауитае, это в атолле Мангарева на островах Гамбие, 23 ЮШ, 130 ЗД. Местечко красивое, но скучноватое. Лагуна мили 4 в поперечнике, очень мелкая, и кругом куча пологих островков, через каждые 200 метров. Из развлечений — только ацтекбол, рыбалка и дайвинг за лобстерами вместе с местными девчонками, только они ныряют намного лучше, чем я. Работа: морское патрулирование на флайке «Aquarato» (Водяная крыса). Маленькая кабинка типа мотоциклетной коляски, сверху длинное крыло, метров 8, прямо за спиной пропеллер и здоровый киль. Движок у нее электрический, 30 КВт, но ей больше и не надо. Я болтаюсь посреди нашего северо–западного сектора, глазею на островки, и слушаю всякую фигню по радио. Вахта 4 часа, делать не хрен, место не бойкое, и обычно тут ничего не происходит. Вдруг вызов с базы: Между Матуреивавао и Марутео шестеро на катере грабят бот–лавку. Приказ: задержать до приезда местной полиции. Подлететь поближе и помахать им крыльями: ребята, вы спалились, ложитесь в дрейф, ждите копов. На катере от меня не уйти, у Крысы ход сто узлов, а за попытку смыться суд вместо года даст два, вот и все. Вижу бот–лавку, вижу катер, прохожу на 50 метрах и машу им крыльями. А эти шестеро дегенератов врубают движок и на полной скорости на вест–норд–вест, к северному скоплению мелких атоллов, там до него 60 миль. Я иду над ними на высоте 200, чтобы увидеть, куда они пристанут и сообщаю на базу: такие дела. Мне в ответ: отслеживай их. Ну, я и отслеживаю. Вдруг эти говнюки на катере берут автоматы и давай палить по моей флайке. Я икнуть не успел, а у меня уже две дыры в левой плоскости и одна в фюзеляже. По инструкции, в таком случае положено сообщать на базу и уходить, пока флайка не упала. Разборки с воруженной бандой — это работа не для «Aquarato»: оружие там — самозарядная гладкостволка перед носом пилота на фюзеляже. Это — ружье 4–го калибра 26,5 мм, с лазерным маркером прицела. 360 выстрелов в минуту, 30 патронов в диске, 120 граммов крупной картечи в каждом. Полицейская игрушка ближнего боя. На флайке толку от нее…».

Его перебивает Арно: «Это ты считал, что никакого, а ее не зря туда поставили».

Лисанто: «Все так считали. Придумал какой–то мудак поставить на «Крысу» дробовик — слонобойку XIX века, только самозарядный. Типа, спроектировал. Денег заработал…».

Уираити: «Фиг ли теперь спорить, мальчишки! Лис, давай уже, крути дальше».

Лисанто продолжает: «Эти гады не думали, что я буду стрелять. А у меня обида, азарт, и все такое. Я пикирую прямо на их катер, смотрю на лучик лазера и жму гашетку. Тут эта штука как бахнет! Звук, как если в кабине включить отбойный молоток. На катере тоже сообразили и жмут свои гашетки. И так секунды три. Я, совершенно оглохший, прохожу по диагонали над ними, высота уже никакая. Движок они прострелили. Пропеллер встал Они мне много чего прострелили, левое плечо, например, но это я уже потом заметил. Короче, я погасил скорость, кое–как приводнился. Смотрю: руки ноги на месте. Плечо — минус кусочек шкуры. Колпак кабины в дырках, как в кино про II мировую. Катер уже ускакал куда–то. Рапортую на базу: была, типа, дуэль, а чем кончилась – хрен знает, но флайка лежит на воде, вся в дырочках, корпус течет и меня слегка подстрелили. Мне в ответ: главное, ты сам не в дырочках. Через полчаса подберем. Если флайка утонет — поплавай там, никуда не дергайся. И дай «Pan–Pan» по рации, вдруг кто–то рядом…».

Его перебивает Уираити: «Кто–то – это я. Потому что сержант Элмер спал. Да, да, Арно, ты спал, хотя тебя назначили командиром летающей лодки «Estra Mar», на которой мы летели, укажем для протокола, с авиабазы Тематанги на атолл Реао за яйцами, курами, бамбуком, ямсом, бананами… короче, 2 тонны всякого добряка. Список 38 позиций у сержанта в кармане. Он, такой влез на борт, и говорит: «Гло, ты пилотировать умеешь?». Я говорю: «Еще как!». Опять, для протокола: на 14–й день рождения Лимо подарил мне самую простую флайку и стал учить. А тут мне уже было 19. Тогда Арно говорит: вот и классно. Перед лендингом в Реао — разбудишь. И — брык… Нет, Арно, не после взлета, а сразу. Когда я взлетела, ты уже музыкально храпел. Мне понравилось, и я подумала… Ладно, про лирику — потом. Дальше, минут 40 летим, сержант спит, я пилотирую. Потом слышу «Pan–Pan», в квадрате 22–137–b. Разворачиваюсь на норд–ист, бужу Арно: шеф, у нас приключение. Он хватает у меня трубку рации …».

Лейтенант перехватывает нить рассказа: «Я вызываю этого парня, в смысле, Лиса, но мы еще не были знакомы. Спрашиваю: обстановка? Он: обстановка — говно, флайка тонет, я плаваю вокруг, чтоб ее еще сильнее не топить, а левую лапу пока заклеил пластырем, но это все херня. У вас на флайке пушка есть? Я: пушка — только пистолет–пулемет у меня под боком, а что? Он: надо урыть этих дегенератов, пока не ушли далеко, меня потом подберете, или наши с базы подберут, они уже вылетели. Тут я оцениваю обстановку, заключаю, что парень прав, и отдаю боевой приказ пилоту…».

Вклинивается Лисанто: «Я в это время лежу на воде и надуваю кондомы. 12 штук целая упаковка и еще 7 в нецелой. Это я сообразил, когда искал пластырь в аптечке. Кондомов по инструкции, 1 целая упаковка — обязательно, начатая не в счет. 2 литра воздуха туда влезает легко. Я надуваю, закручиваю горлышко, и пихаю их в кабину. Итого 38 литров, 38 кило архимедовой силы. «Крыса» — легкая машинка, сделана почти вся из пластика, а аккумулятор (50 кг) я сбросил. 19 кондомов ей хватает, чтобы не утонуть».

Подключается Уираити: «Этот катер я нашла, как не фиг делать. У него от движка был виден шлейф дыма метров на 300, и он еле тянул узлов 5. Лис им что–то там прострелил. Из шести кексов четверо, как выражаются католики, уже отдали богу концы, а двое еще что–то хотели. Они тоже были подстреленные, но не качественно. Тут Арно стал играть в терминатора. Пристегнулся тросом, чтоб не выпасть, открыл левую сторону стекляшки, взял ПП и высунулся почти до пояса. А мне приказал делать круги с креном 30 градусов. Я специально спросила: по нам не будут стрелять? А он говорит: куда им! Обманул, что характерно. Я жутко доверчивая к мужчинам. У меня вечно из–за этого проблемы. Я, как дисциплинированный пилот–резервист, накручиваю эти круги на высоте 150 метров, под хлопки его пушки. Настроение у меня резко идет на минус, потому что снизу тоже хлопки. Эти кексы аналогично решили поиграть в терминаторов. С другой стороны, что им еще делать? Я туда даже не смотрю, чтобы совсем не расстроиться. Потом Арно мне говорит: падай до 30. Я говорю, что на хрен это надо — на 30 нас точно подстрелят. Он отвечает, что, во–первых, это приказ, а во–вторых, уже не подстрелят. А надо это, чтобы сделать контрольные выстрелы, согласно инструкции. Я снижаюсь, Арно лепит по ним контрольные, попадает только со второго — третьего раза. Дальше мы переходим к роли Чипа и Дейла, и спешим на помощь. Лиса с его почти затонувшей «крысой» я увидела, еще до того, как мы играли в терминатора. Подкатываем к нему и, открыв боковой люк, делаем разумное предложение: давай руку – мы тебя втащим! Он говорит: Нет, сначала грузим флайку. Зря я, что ли, убил на нее 19 кондомов? Мы с Арно поржали и полезли в воду. «Крыса», она модульная. Крылья, киль, движок с пропеллером снимаются, но мы забахались разбирать ее в воде и таскать модули в люк. Загрузили. Сидим голые, на пятачке крепления подкосной опоры крыла, курим, обсыхаем, ждем копов. Прикатили шериф и констебль. Спрашивают: вы загасили банду Крошки–Лоцмана? Ну, мы. А на оружие можно посмотреть? Удачно получилось, что флайка не потопла…».

Рассказывает Арно Элмер: «Ясно, что мой ПП их не интересовал, так что мы отправили их смотреть пушку на Крысе в багажном отсеке. Они глянули и говорят: вы нас парите! Это же просто дробовик, хоть и 4–го калибра. Полста метров рабочая дистанция. Я им: а вы возьмите патрон из барабана и тащите сюда. Я вам покажу кое–что. Разобрал при них один патрон, и показал, что там контейнер, и в нем не картечь типа шариков, а стальные штучки с острыми кривыми крылышками. Они летят строго прямо, типа как планеры, и втыкаются в личный состав даже на излете. В контейнере — 80 таких штучек по полтора грамма, а Лис отстрелял по катеру 15 контейнеров. Вот и весь хрен до сантима. Так что, нечего тут про дробовик. Матчасть учить надо! Потом про этот случай было по TV, и к инструкции сделали примечание, что пушка на Крысе — это серьезная машинка».

*********************************

 

— А что было дальше? – спросила Жанна, слегка шокированная таким простым и, если можно так выразиться, технологичным отношением к насильственной смерти.

— Дальше мы полетели на атолл Реао, — сказала Уираити,, — яйца и остальные 37 позиций никто не отменял. И Лис полетел с нами. У него с плечом ничего такого, просто мы его перевязали нормально, но было ясно, что у него резерв–раунд закончился по ранению в рейде. К тому же, после боевой операции полагается отпуск. Нас всех троих выпихнули. Арно — на 5 дней, а Лиса и меня – до следующего раунда.

— И дали денежную премию, — добавил Арно Элмер, запив пальмовым вином последний кусок мяса (который был проглочен уже с явным трудом), — а Лису еще флайку отдали.

— Она, по патрульным меркам, была убитая, — уточнил Лисанто, закуривая сигарету, — а я заклеил дырки, починил движок, поставил новый аккумулятор, и она до сих пор летает.

— Покажи Жанне фотку, — подсказала Уираити.

Лисанто кивнул, потыкал в меню на своем коммуникаторе, и передал канадке. Экранчик был маленький, но с высоким разрешением и хорошими цветами. На фото — те же трое, только очень молодые, в чуть помятой флотской форме позировали рядом с маленьким самолетиком защитного цвета. Различимы были даже дырочки от пуль в пузыре кабины. У Лисандро ниже края короткого рукава рубашки наблюдалась белая повязка. С другой стороны от флайки стоял военный с офицерскими нашивками на форме.

— Капитан–команданте Илле Огви, — пояснил Арно, — сейчас он уже майор, команданте базы ВВС Ллийс, недалеко от Мадагаскара.

— Кстати, это он сказал про групповой секс, — добавила Уирпити.

— Нет, — возразил Лисанто, — он сказал: «Желаю всем троим хорошо развлечься». Ты его спросила: «Типа, групповой секс, сен команданте?», и он ответил: «это на ваш вкус».

— Но, поскольку мы все равно собрались к Уире на острова Халл, — продолжил Арно, — то этот самый групповой секс уже был у нас в программе.

— После дельфинов, разумеется, — уточнила Уираити, — Дельфины вне конкуренции.

— Дельфины? – переспросила Жанна, — Я была на Халле, но дельфинов не видела.

— По ходу, они не всегда там живут, — пояснила та, — Но раз — два в неделю обязательно заплывают погостить. Этот дельфиний прайд туда приманила еще моя прабабушка…

Общение с дельфинами, легенды о дельфинах, дельфиний язык и дельфиний интеллект: это неисчерпаемые темы, по которым у каждого меганезийца найдется, что рассказать. Еще и десятая часть баек не была исчерпана, а солнце уже заметно склонилось к закату.

 

Взлет на «утконосе с импеллером» (которого Фидэ так выразительно назвал «чумой»), напоминал старт космического корабля. Остров Маиао провалился вертикально вниз, а перегрузка вдавила Жанну в кресло, как будто гидравлическим прессом. Уираити, повернувшись к Элмеру, проворчала.

— Не выпендиривайся. Человека же везем, а не банку селедки.

— Ты же сама первая кричала: «быстрее, бытрее, на Никаупара надо успеть до темноты».

— Ага! – съехидничала она, — Сам час болтал про дельфинов, теперь на взлете экономишь 40 секунд, а я виновата? Артист, блин.

— Это Лис болтал, — возмутился он, — а я только корректировал огонь. Тьфу, joder, я хотел сказать, исправлял неточности.

— Какие еще неточности? Я был точен, как трижды долбанный швейцарский хронометр!

— Мозги не греби, ладно? – предложил лейтенант.

— Это еще надо посмотреть, кто гребет мозги, — философски заметила Уираити.

Арно вздохнул и, с досадой, хлопнул ладонью по колену.

— Ну, ясно. Из–за меня опаздываем, я плохо взлетаю, и мозги гребу тоже я. Охереть!

— Не дуйся, — примирительно сказала она, — хочешь, я с тобой полечу на Капингамаранги?

— Хочу, — сказал он, — но не надо. Лимо и Аи обидятся. Ты же обещала приехать. И потом: как Лис будет один свиней выбирать? Ирианцы его напарят, на ночь глядя, только так.

— Меня? — удивился Лисанто, — Это я их напарю. Я на Тубуаи родился, я даже индуса могу напарить, а ирианцы, они попроще все–таки. Летите вдвоем. Я как–нибудь отмажусь. Ну, прилетит Уира на 5 дней позже, большое дело.

— Нет, foa. Во–первых, Уира обещала. Во–вторых, все равно мне рано утром на доклад к майору Валдесу, а что дальше — хрен знает. Может быть, сразу придется лететь в Палау. Лучше вы потом вдвоем ко мне прилетайте. Мы там так позажигаем — караул!

Уираити повернулась к Лисанто.

— Слетаем?

— 2700 миль от Рапатара. — сказал он, — Может, возьмем мою «Fronda» и мигом…

— Нет уж, — перебила она, — Возьмем флайку Лимо и полетим по–человечески.

— Ладно, — со вздохом, согласился Лисанто.

— Типа, договорились? – уточнил лейтенант.

— Типа, да, — ответила Уираити, а Лисанто энергично кивнул.

Жанна воспользовалась паузой, чтобы вклиниться в разговор.

— Sorry, а что такое Никаупара, и почему мы туда летим. В смысле, я думала…

— Докладываю, — перебила Уираити, — на Никаупара у ирианцев самые дешевые свиньи в радиусе 1000 миль. Там вообще все дешево. От полигона Халл до Никаупара 300 миль к северо–западу, меньше 8 часов на катере, а от Аитутаки до Никаупара вообще всего 50 миль к юго–востоку. Мы сейчас пролетаем 700 миль на West–South–West и лэндимся там. Потом Арно летит на Капингамаранги, это северо–западный сектор океана (мы — в юго–восточном). Короче, он летит, а мы с Лисом идем выбирать свиней, и везем их на катере на Халл. Ну, Аи попросила купить два десятка хрюшек.

— Никаких проблем, — согласилась Жанна, — А я в это время где?

— В пещере водяной крысы, — ответила та, и пояснила, — Это отель, его держат два канака, Джабба и Нитро. У них тоже дешево, кстати. Там даже deltiki останавливаются.

— Я тебя познакомлю, — вмешался Арно, — я все равно у них буду горючку покупать.

— А дальше? — спросила канадка.

— Дальше переночуешь. Завтра прилетят Хаото и Таири. Они там берут продукты. Грузят четверть тонны еды в свою летучую этажерку. Экономия в полтора раза, а то и больше.

Жанна с облегчением вздохнула.

— Теперь понятно… Слушайте, а ирианцы, это — кто?

— Ириан — это западная, индонезийская половина Новой Гвинеи — пояснил Лисанто.

— Тогда как они появились на этом атолле?

— Значит, было так, — вмешался лейтенант, — Они шли на самоходной барже, откуда–то с севера Новой Гвинеи куда–то на Филиппины и решили срезать через нашу акваторию в округе Палау. Средь бела дня. Откуда только берутся такие наглые…

— На самоходной барже? — переспросила Жанна, — Но это же судно не совсем для океана.

— Ага, — согласился он, — Вот патрульный пилот и заинтересовался, что это за артисты. А дальше — понятно. Вызвал по рации штурм–бот, этих подсекли и посмотрели, что у них в трюме. Они еще протестовали: «это незаконный досмотр торгового судна». Про законы вспомнили, надо же. Закон им зачитали в местном суде атолла Хотсарихиэ. ВМГС.

Лейтенант вытянул вперед указательный палец правой руки и прищелкнул языком.

— Я не понимаю, — сказала Жанна, — Их расстреляли или сослали на Никаупара?

— Ты плохо рассказываешь, — вмешалась Уираити, — Расстреляли экипаж, а ребят, которые обнаружились в трюме, надо было где–то поселить.

— Потому что мэр Аитутаки первым на них заявился, — добавил Лисанто, и пояснил, — на Никаупара почти не было жителей, и он входил в муниципалитет Аитутаки.

— На восточном моту не было, — уточнил лейтенант, — А на западном – агробиологический центр, на месте Station de Copra, которую построили новозеландцы еще в прошлом веке.

— Британцы в позапрошлом, — поправил Лисанто, — Кстати, агробиологи там не жили. Они приезжали с Аитутаки. Это теперь они там живут, потому что есть рынок и все такое.

— Вы совсем меня запутали, — объявила канадка, — какие ребята в трюме?

— Ты про торговлю людьми слышала? – спросил Арно, — вот это она и есть. Индонезийцы уже полвека не могут навести там хоть какой–то порядок. Племена папуасов — ириано как жили в первобытном состоянии, так и живут. Только их еще стали продавать в рабство. Дело не хитрое: приехать с автоматами в отдаленный поселок, загнать всю здоровую молодежь в фургон, а дальше в порт, и к перекупщику. Тот везет их морем куда–нибудь в Индокитай, и дальше уже в розницу. Девочки, мальчики… Ну, понятно.

— Ты хочешь сказать, что их продают баржами? — ошеломленно переспросила Жанна.

— А то ты доклады ООН не читаешь, — фыркнул лейтенант, — Это же из года в год пишут: «Столько–то миллионов людей проданы в рабство. ООН обеспокоено ростом бла–бла–бла». Толку–то с их беспокойства. А когда на Хотсарихиэ шлепнули работорговцев, из того же ООН начались претензии на внесудебную расправу. Какая же она внесудебная? Еще заявили идиотское требование: вернуть ирианцев на родину. А на хер им эта самая родина. Чтобы какой–нибудь кондом еще раз продал их в рабство?

— Тут у них дом, семья, бизнес, — добавил Лисанто, — Ко многим приехали родичи с Новой Гвинеи, целые семьи, с детьми. Тут есть хорошая работа, нормальная медицина, базовая школа и агротехнический колледж от университета Атиу.

— Скажи ребятам, чтоб свозили тебя на Атиу, — встряла Уираити, — Он чуть больше, чем Рапатара, но совершенно сказочный. Там есть настоящее пресное озеро, Тирирото, где гнездятся лиловые фламинго. Они трансгенные. Местная достопримечательность.

Жанна кивнула и, стараясь не показать слишком большого азарта, бросила реплику:

— Мне говорили, что рядом с Атиу есть еще интересный островок Такутеа.

— Есть такой, — подтвердил Элмер, — 40 миль на северо–восток от Никаупара или 10 – на юго–запад от Атиу. Овальный остров, 1500 на 1000 метров. Вокруг — рифовый барьер, примерно как на Рапатара. В центре острова — маленький лес из панданусов. С пресной водой — проблема. В смысле, ее нет.

— Там кто–нибудь живет?

— Не знаю, — лейтенант пожал плечами, — Вроде бы, его арендует какая–то фирма. Лучше спроси в баре на Никаупара, там тебе точно скажут.