Осада Карильона, 23-26 июля.

К вечеру 21 июля, примерно за час до заката солнца эти вой­ска пересекли уже больше по­ловины акватории озера Джордж, неподалёку от Болд Маунтин (Bald Mountain) или, Роджерс Рок, Скалы Роджерса (Roger’s Rock), где расположились на привал. Шёл дождь и настроение в войсках было довольно мрачным. Наутро следующего дня, 22 июля правая колонна армии Эмхерста (Рэйнджеры, гренадёры и лёгкая пехота) после короткого перехода достигла начала Переволочной дороги, протяжённостью около 3 километров, у северной оконечности озера, выстроенной в виде обычной лесной просеки для того, чтобы вой­ска французов, наступая с севера на юг, могли мино­вать трудно­преодолимые для военных и транспортных судов пороги реки Ла Шют, выгрузившись на берег и обеспечив участок побережья для высадки прочих сил. Эта дорога через понтонный мост на бродах Ла Шюта выво­дила наступающих непосредственно к Карильону. Прочие прибы­вающие части поспешно зани­мали занятый плацдарм, следуя за уже сошедшими на землю вой­сками[104].

Этот форт, сооружённый французами в 1755 году в виде классической «звёздной» цитадели в соответствии с принципами вобановской фортификации и расположенный на пересече­нии рек Ла Шют и Вуд-Крик, при их впадении в Шамплейн, на выступающем к юго-востоку полуострове, кото­рый огибала южная оконеч­ность озера, включал в себя четыре угловых бастионов[105], носивших имена бастионов La Reine (с северо-запада, на наиболее угрожаемом для атаки противника участке), Germain (северо-восточный угол форта), Joannes (прикрывал с юго-востока, контролируя слияние Вуд-Крик с Шамплейном) и Languedoc (с юго-запада). Бастионы соединялись между собой стенами высотой чуть более 2 метров (7 футов), выстроенными из толстых дубовых брёвен, пространство между которыми было заполнено утрамбованной землёй, протяжённостью 54 на 29 туазов (примерно 100 на 55 метров). По периметру сложную геометрическую фигуру, образованную расположением компонентов форта, окружал ров, вырытый параллельно стенам, 14 футов (4,2 метров) ширины и около 10 футов (3 метров) – глубины. Форт располагал 36 орудиями: 26 из них (двенадцать 18-фунтовых, пятнадцать 12-фунтовых и девять 8-фунтовых) были установлены в 1756 году, ещё 10 – в последующие годы. Наибольшая концентрация тяжёлых орудий была на бастионе La Reine, прикрывавшем подходы к укреплению по суше[106]. Следует отметить, что, несмотря на значительное количество тяжёлой артиллерии, Карильон не был мощной крепостью и был уязвим к обходу по суше. Кроме того, перечень трофеев, захваченных британскими войсками в июле 1759 года в Тикондероге-Карильоне, определённо противоречит вышеприведённому перечню крепостной артиллерии (см. в конце раздела про осаду Карильона). Тем не менее, следует констатировать, что при наличии ряда недостатков главная французская цитадель на Шамплейне имела солидное преимущество: надёжно держала под прицелом своих дальнобойных пушек пересе­чение речных и озёрных коммуникаций, не позволяя миновать себя наступающей армии против­ника по воде.

Со стороны суши, на поднимающемся полого к северо-западу плато перед Карильоном, на расстоянии примерно половины пушеч­ного выстрела, шириной около 900 метров, с глубоким выступом посе­редине, уязвимом для атак неприятеля и обра­щённым в его сторону, форт защи­щали позиции укреплённого лагеря, выстроенного Монкаль­мом в 1758 году для обороны от Абер­кромби. Указанные позиции были образованы ретрашементами или «французскими линиями» в виде сплошной зубчатой черты, выполненной из сложенных «пирами­дами» или «лесенкой» поваленных деревьев, скреплёнными «в паз», с неглубоким рвом перед фрон­том. Примерно в ста шагах перед ретрашементами начинался лес[107].

Кардинальной ошибкой Аберкромби в прошлом году было штурмовать этот ук­реплённый лагерь, к тому же не используя имевшуюся в наличии довольно сильную артиллерию. 6 июля 1758 года этот неудачливый предшествен­ник Эмхерста по операциям в «Аллее Шам­плейна» достиг южного основания Переволочной дороги, однако из-за того, что Монкальм при­крыл основными силами переправы на Ла-Шют, потратил два дня на обход против­ника с запада, по сложной леси­стой местности, пересечённой несколькими сбегающими в Ла Шют пото­ками и ручьями, прорубая по пути широкую просеку, обеспечивающую движение войск[108]. Выйдя к Карильону 8 июля, Аберкромби оказался между этим французским фортом и Сен-Фреде­риком и имел все возможности блокировать Мон­кальма в его укреплённом лагере, ведя «правиль­ную» осаду противника с использо­ванием пушек и мортир, но не воспользо­вался данным своим пре­имуществом, предприняв бессмысленный с тактической точки зрения штурм без поддержки артиллерии. Задумка Эмхерста заключалась в том, чтобы, используя подав­ляющее количественное (не менее 14000 человек против примерно 2300 или 2600, с учётом профранцуз­ских индейцев) и качествен­ное пре­восходство над противником, провести главные силы по Пере­волочной дороге, не теряя времени на длительные обходные манёвры по прорубленному Абекромби пути, и, заняв переправу через Ла-Шют и форсировав реку, оказаться перед фронтом Карильона, блокировав Бурля­мака в его лагере или форте или же принудив к отступлению. К чести британского полко­водца, следует заметить, что этот его замысел был реализован им в полной мере.

Бурлямак даже без своих разведчиков-абенаков, от которых он получил малоприятные из­вестия о подходе мощной британской армии[109], превосходно представлял несопоставимость его ми­зерного отряда и корпуса Эмхерста; для обороны он располагал почти вдвое меньшим количеством войск, чем Мон­кальм в прошлом году, и идти на риск новой битвы было бы самоубийственно и неоправ­данно (к тому же инструкции, полученные им от Монкальма и Водре, предполагали совсем обратное). В связи с этим 22 июля он спешно вы­двинул для наблюдения за приближающимся врагом неболь­шой отряд из примерно 300 индейцев, подкрепив их трёмя гренадёрскими ротами из французских регулярных полков[110], а сам с главными силами в ночь с 22-го на 23-е отошёл на север, к Сен-Фре­дерику, распола­гавшемуся на расстоянии половины суточного перехода от Карильона, усилив числен­ность охраняв­ших его войск до 2000 человек[111]. В Карильоне остался только небольшой гарнизон численностью около 400 человек под командованием Эбекура, с приказом держаться, на­сколько это было воз­можно: 180 бойцов - из батальонов метрополии, 85 – из колониальной мор­ской пе­хоты, 120 канад­ских рабочих (предположительно набранных из милиционных формирова­ний) и 13 артиллеристов колонии из корпуса canonniers-bombardiers[112].

Ещё вечером 22 июля авангард Эмхерста, состоящий из массачусетских провинциальных полков, при под­держке двух 6-фунтовых и двух 12-фунтовых орудий, лёгкой пехоты и Рэйндже­ров, оттеснил аванпостное и пикетное ох­ранение противника из индейцев, потеряв в перестрелках несколько человек и выйдя к низовьям реки Ла-Шют в районе Саумиллского брода, глубокой ложбине между окружавшими её крутыми и обрывистыми холмами; этим отрядом был захвачен сооружённый в прошлом году Аберкромби наплавной понтонный мост через Ла-Шют, в спешке повреж­дённый при отступлении французами и их индейскими союзниками. Тот факт, что мост не был уничтожен вовсе, говорит о том, что столь быстрый подход армии Эмхерста (более 50 километров за 2 суток) оказался в достаточной мере неожиданным для французов и вряд ли характеризует проведённые подготовительные оборонительные мероприятия последних положительным обра­зом. Почти вся ночь была потрачена на восстановление моста, чтобы сделать его проходимым для английской артиллерии, и устра­нение разрушений в его конструкции, оказавшихся довольно незначительными; одновременно несколькими регулярными ротами были заняты оставленные без боя французские укреплённые сооружения на северном, обрывистом, берегу, чтобы обеспечить защиту проводившимся работам от ночных нападений противника и прикрыть намечавшуюся переправу войск от возможных ружейных и орудийных обстрелов врага. Наутро следующего дня, 23 июля, когда перестали стучать топоры плотников, река Ла-Шют была форсирована передовыми отрядами полка Рагглза, обследовавшими в раннее предрассветное время французские позиции и заставшими брошенный лагерь французов и сам форт под французским знаме­нем[113].

 Вслед за ними через эту реку, соединявшую озеро Джордж и озеро Шамплейн, переправи­лись по занятому и восстановленному мосту обе бригады регуляр­ных войск, лёгкая пехоты Гейджа, гренадёры Кэм­белла, Рэйнджеры и ещё 2 провинциальных полка (не считая уже пере­шедших провинциалов Рагглза)[114], всего Ла-Шют пересекло в этот день около 9500 человек, две трети наличных сил (остальные, по-видимому, охраняли Переволочную дорогу и брошенные суда). Оказавшись на северном берегу реки, эти войска принялись за расчистку леса и обустрой­ство укреплённого лагеря, расположенного почти в полутора километрах от Карильона, на безо­пасном удалении от огня его батарей.

Наутро того же дня 23 июля французский гарнизон в форте имел сомнительное удовольствие наблюдать за осадными работами, осуществляемыми в отношении него англо-аме­риканским экспедицион­ным корпусом. В первую очередь части Эмхерста постара­лись занять оборудованные позиции брошенного французами укреплённого лагеря, стремясь превратить их во что-то вроде контрвала­ционной линии, обращённой про­тив крепости[115]. Французские артиллеристы немед­ленно открыли огонь из дальнобойных орудий форта и подожгли все строения в пределах дося­гаемости пушечного огня, расположенные вне пределов форта; основным объектом атаки стали, правда, спешно занимающие укрепления лагеря Монкальма британские и провинциальные вой­ска[116]. Почти непрерывный, хотя и довольно вялый и бессистемный артобстрел продолжался все последующие дни осады; его жертвами стали только в первый день 5 погибших и 31 раненый сол­дат и офицер британской армии[117] (всего за время осады орудия форта сделали около 400 пушеч­ных выстрелов[118]), однако так и не смог воспрепятствовать организации и обустрой­ству британ­ских траншей. Для этого в гарнизоне Карильона было слишком малое количество низкоквалифи­цированных артиллеристов.

Заняв тактически необходимое положение, британцы принялись за установку ба­тарей. К ве­черу было доставлено два 12-фунтовых орудия и 2 гаубицы, которые были размещены на флан­гах британского лагеря в ночь с 24-го на 25-е июля[119]. Вся остальная артиллерия пока оставалась на судах каравана, осуществлявшего транс­портировку армии Эмхерста к Карильону, на озере Джордж. В сторону Карильона повели траншеи, стремясь приблизить рубеж, на которой предполагалось установить артиллерию, максимально более близко к форту.

Наутро 25-го июля осаждающим было доставлено ещё несколько пушек, которые Эмхерст тут же поспешил разместить в северо-восточной части своего лагеря, нацелив их на водную по­верхность озера Шамплейн (т.е. на на единственный доступный путь отхода Эбекура к Сен-Фре­дерику, по которому тот мог провезти достаточно тяжё­лую материальную часть, используя быв­шие у него в наличии суда). А к вечеру Эмхерст получил ещё два 24-фунтовых орудия и две 10-дюймовых мортиры, которые установили на правом крыле британской армии[120]: несмотря на расстоя­ние в всего несколько километров по наезженной военной дороге, которое следовало преодо­леть, орудия доставлялись медленно и небольшими партиями, что никак нельзя занести в плюсы организации обеспечения осады всем необходимым. Фортификационные работы продолжались, и в ходе них командный состав британской армии понёс первую ощутимую потерю: 25 июля шальным ядром, выпущенным со стен Карильона, в траншее был убит колонэл Роджер Тауншенд (Roger Townshend) из 1-го Королевского полка[121].

Тем не менее, в ходе проведённых в течение трёх дней интенсивных осадных мероприятий Эмхерст располагал наутро 26 июля артиллерией, состоя­щей из шести 24-фунтовых и нескольких 12-фунтовых орудий, одной 13-дюймовой (видимо, также доставлен­ной в течение периода 25-26 июля) и двух 10-дюймовых мор­тир[122]. К вечеру того же дня, получив необходимое количе­ство боеприпасов и завершив сооружение траншей для пехоты и артиллерий­ского персонала, Эмхерст готов был начать артиллерийский обстрел противостоя­щей ему фран­цузской цитадели: сведённые в батарею, его пушки были выдвинуты и установлены на оборудованных позициях на расстоянии примерно 180 метров от фортификационных сооружений Карильона[123] и могли открыть огонь почти в упор, выметая французских и канадских солдат и ополченцев, размещённых на стенах Карильона и внутри их периметра.

В связи с указанной выше подготовкой Эмхерста к интенсивной бомбардировке форта, Эбе­кур не стал лишний раз испытывать судьбу (малочисленный гарнизон вряд ли сумел бы отбить массированный приступ многотысячной армии, к тому же поддержанный артиллерийским огнём) и, следуя приказу, отданному ему Бурлямаком, пред­почёл отойти, уничтожив форт. Его люди навели имевшиеся в форте орудия на его стены, зало­жили мины и собрали весь порох в магазине. Вечером 26 июля, после того, как около 10 часов французы, захватив часть пушек форта, скрытно отошли по Шамплейну[124], британцы имели возможность наблюдать мощнейший взрыв, уничтоживший форт, магазин и повредивший большую часть его стен и бастионов (характер и степень причинённых повреждений пока установить не представля­лось возможным, в силу внезапности подрыва французами своей цитадели и сумеречного вре­мени). Этот же взрыв выбросил высоко в небо французский флаг, ранее развевавшийся над укреп­лениями форта[125], вскоре захваченный и доставленный Эмхерсту поисковой партией из военнослу­жащих 80-го полка лёгкой пехоты Гейджа[126]. Карильон, мозоливший англича­нам глаза в течение почти четырёх лет, был ликвидирован: без единого выстрела, лишившись в его окрестно­стях и под его укреплениями за 5 дней операций (с 22 по 27 июля) 16 - убитыми, 51 – ранеными и 1 - про­павшим без вести[127], Эмхерст добился того, что оказалось не по силу его предшественнику, Абер­кромби, потерявшему в прошлом году в разрозненных фронтальных атаках в битве под Ти­конде­рогой-Карильоном более двух с половиной тысяч человек[128].

Кроме того, по данным Мак­Линна, сразу же после взрыва форта в ходе акции по поимке французских дезертиров и тех, кому не хватило лодок при отступлении, британцы захватили около 40 пленников, составивших основную часть потерь Эбекура в течение периода осады с 23 по 26 июля 1759 года[129]. Также в уцелевших фрагментах и руинах французской цита­дели 27 июля были найдены солидные трофеи, 30 орудий: два 18-фунтовых, одно 16-фунтовое, семь 12-фунто­вых, четыре 9-фунтовых, четыре 6-фунтовых, одно 4-фунтовое, семь прочих ору­дий, две 13-дюй­мовых мортиры, одна 6,5-дюймовая и одна 8-дюймовая гаубица[130] (по другим данным, в форте было захвачено 20 пушек, 3 мортиры и 1 гаубица[131]). Кроме того, в руки победите­лей попало 56 мушкетов с некоторым количеством выстрелов к ним, брошенный францу­зами шанцевый инструмент и 50 бочек с порохом[132].

Пожары в разрушенном Карильоне не прекращались в течение двух суток, 27 и 28 июля, мешая начать работы по разгребанию завалов; отдельные всполохи пламени имели место быть даже 29 июля[133]. Пороховой магазин был полностью уничтожен и восста­новлению не подлежал, однако стены форта и его бастионов, представляющие собой фундамен­тальные насыпные укреп­ления из камней, брёвен и грунта[134], при ближайшем и более тщательном рассмотрении пострадали от взрыва слабо и могли послужить достаточной фортифи­кационной основой для сооружения нового, уже британского, форта Тикондерога[135].