Стоянка в Краун-Пойнте, август-октябрь.

После победы при Карильоне Эмхерст 8 дней оставался на месте разрушенного француз­ского форта: в течение этого срока его войска занимались тушением пожаров в захваченном Ка­рильоне, разбиранием завалов, закладкой нового британского форта и строительством импровизи­рованной верфи, необходимой для создания озёрной флотилии, столь потребной в продвижении по акватории Шамплейна на север (доставить шлюп Halifax и радео Invincible волоком из озера Джордж по Переволочной дороге или вплавь через пороги реки Ла-Шют не представлялось воз­можным)[136]. Здесь же, примерно в конце июля, уже после падения Карильона, британского коман­дующего настигли подкрепления: 7 рот вернувшегося с Антильских островов 2-го батальона 42-го полка, под командованием командира баталь­она лейтенант-колонэла Гордона Грэхэма (Gordon Graham), около 700 человек[137], а также сборный деташемент из примерно 400 военнослужащих из частей, дислоцированных в Вест-Индии[138].

Захват Карильона оказался весьма частным стратегическим успехом: британо-американ­ские войска заняли только один из расположенных на пути к Монреалю французских фортов, который ещё предстояло восстановить и удержать, и не смогли разгромить французско-канадскую армию, главное препятствие в проведении дальнейших насту­пательных операций. Бурлямак во главе своего небольшого корпуса численностью около 2500 человек, куда входил присоединившийся 27 июля к основным силам отряд Эбекура[139], находился на расстоянии всего 13 километров - менее чем половины суточного перехода - от кратно более сильного неприятеля (вместе с подошедшими подкреплениями и некомбатантами у Эмхерста было в конце июля, по некоторым данным, до 15 000 регуляров и милиции[140]), в Сен-Фредерике; это расстояние вполне могло быть преодолено британскими и американскими войсками через разде­лявшие два форта лесные массивы. Бурлямак, таким образом, находился в чрезвычайно угрожае­мом положении, в форте со слабой фортификацией, бывшем в пло­хом со­стоянии и неважно расположенном в так­тическом плане (окружённом цепью господствующих высот)[141], в опасной близости от врага. Тот факт, что Эмхерст пренебрегал возможностью атако­вать противника в вышеуказанных заведомо выигрышных условиях, характеризует британского командующего как полководца, стремящегося вообще избегать любых прямых столкновений большими массами войск с целью минимизации своих потерь (а не только заведомо проигрышных или же сопряжён­ных с неясным результатом), в то время как уничтожение или поражение живой силы армии французов было непременным условием для дальнейшего успешного продвижения к Монреалю.

В отношении Бурлямака предпринимались только осторожные разведывательные мероприя­тия: 29 июля к Сен-Фредерику был выдвинут на лодках мизерный отряд из примерно 60 человек в качестве наблюдательного поста[142]. 31 июля[143] Бурлямак, понимая рискованность того положения, в котором он находился, оставаясь в Сен-Фредерике, взорвал также и этот форт, и, руководствуясь предварительно полученными инструк­циями от губернатора Водре, во главе своей малочислен­ной армии отошёл на север, к Иль-окс-Нуа, острову на реке Рише­лье, в 5 лье (25 километрах) к югу от форта Сен-Жан[144] и примерно 140 километрах к северу от Сен-Фредерика, которого достиг 2 августа и где занялся сооруже­нием но­вого форта[145]. Расположен­ный посередине реки Ришелье, ограждённый с вос­тока про­токой шириной около 230 метров и основным руслом реки с запада, имев­шим 350 метров в поперечнике, этот остров протяжённостью 1350 метров и бывший 400 метров в ширину был значи­тельно менее уязвим к об­ходу, чем позиции на полуост­рове форта Карильон (Тикондерога) и возле Сен-Фре­дерика и кроме того располагал хорошим обзором в южном направлении; армия противника, про­двигаясь к Монреалю, была бы замечена издалека за несколько километров и не смогла бы миновать этот укреп­лённый пункт, не захватив его (что воз­можно было сделать только фронталь­ным штурмом или при помощи силь­ного ар­тиллерийского об­стрела), а батареи Иль-окс-Нуа, будучи установлены, пол­ностью контролировали окружающую водную по­верхность[146].

К 6 августа, стянув все возможные подкрепления, Бурлямак довёл численность своих сил на Иль-окс-Нуа до 3000 человек (по его собственным данным, у него было около 400 солдат и офи­церов в составе 2-го батальона полка La Reine, 760 че­ловек из 2-го и 3-го батальонов полка Berry (всего – 1165 в батальонах полков метрополии), батальон колониальной морской пехоты числен­ностью 417 человек, 120 – в 2 ротах волонтёров, 64 человек из пикетов 2-го батальона полка Royal Rous­sillon, 32-34 ар­тиллериста, 82 канадских военных моряка, 1220-1157 ка­надской милиции, а также про­чие (в том числе некомбатанты, лица, находившиеся в пи­кетном боевом охране­нии и около 200 боль­ных); всего 2923-3040 человек[147]), опаса­ясь, по-видимому, воз­можного штурма. Следует, однако, заметить, что эти силы были не слишком значительными: даже если бы Бурлямак присоединил к этим войскам от 400 до 500 индейцев и канадской милиции[148], находя­щихся под командованием младшего брата канадского губернатора Франсуа-Пьера де Риго де Водре (Fran­cois-Pierre de Rigaud de Vaudreuil) в местечке Ла Прэри (Laprairie), примерно в 26 километрах от Монреаля, видимо, в качестве военного резерва и активной рейдовой группы[149], растя­нувшая свои коммуникации британская армия Эмхер­ста всё равно превосходила бы почти вчетверо его скром­ные силы.

Между тем как стратегическое положение французов в августе продолжало ухудшаться: 26 июля армия Приди, потеряв в ходе осады своего главнокомандующего, захватила французский форт Ниагару[150] и была сво­бодна для проведения дальнейших операций; ей противостояло только около 500 человек, пре­имущественно канадской милиции[151], бывших в составе отряда Сен-Люка де Ла Корна (Saint-Luc de La Corne) в августе во французском форте Ла Презентатсьон, блокировавших возможное про­движение по руслу Святого Лаврентия к Монреалю[152]. С северо-востока над Монреалем также нависали тучи: успешно миновав батареи Квебека во второй половине июля и посадив на борт части бригады Мюррея, отряд английских кораблей под командованием контр-адмирала Холмса в августе рвался вверх по реке Святого Лаврентия, к Труа-Ривьеру и Монреалю, имея чёткий приказ - открыть по рекам сообщения с Эмхерстом[153].

Монреаль оказался перед лицом потенциальной угрозы концентрического нападения с трёх сторон. В таких условиях комбинированный удар британских войск на Монре­аль с юга армией Эмхерста и с запада, со стороны Онтарио, армией, взявщей Ниагару, против четырёхтысячной французской группировки наиболее отвечал требова­ниям оперативной обстановки, однако его синхронность была бы вряд ли возможна в силу отсут­ствия адекватных средств связи. В вышеозначенной ситуации от британских армий требовалось бы, по сути, только одно: наступать каждая на своём направлении, не заботясь о судьбе «соседа», и наиболее справедливо это было по отношении к Эмхерсту, располагавшему более чем 14 тыся­чами солдат и офицеров против в лучшем случае 3500 (вместе с отрядом Риго де Водре), отчасти – небоеспособных и больных: любая задержка в условиях короткого природ­ного сезона кампании пропорционально уменьшала шансы на успех.  

Однако до поры темпы продвижения в вялом углу ТВД – на Шамплейне – были незначительны. Стремительный демарш Бурлямака позволил Эмхерсту после более чем недельной стоянки в Тикондероге наконец-то продвинуться дальше на север ещё на 13 километров. 1 августа им были получены сведения об отступлении французов из Сен-Фредерика, разрушивших форт при отходе, и безопасности близлежащей акватории озера, на которой отсутствовали французские военные суда[154]. И только 4 августа[155] войска британского командующего, построившись в три колонны (гренадёры и лёгкая пехота – слева, прикрывая марш, линейные бригады по центру, провинциалы – справа)[156], после короткого марша по поверхности озера Шамплейн достигли развалин Сен-Фредерика, на которых перед этим побывала раз­ведка Эмхерста из 200 Рэйнджеров[157], где остано­вились более чем на два месяца: воз­можности дальнейшего продвижения в значи­тельной мере нивелировались нали­чием у французов сохранённой ими при отходе от форта Карильон уже упомянутой флотилии Сент-Онжа из 4 военных судов (тартана La Vigilante, шебек Masque Longuy, La Brochette, Le Esturgeon, 10 орудий на первом и по 8 – на осталь­ных[158]) в се­верной оконечности озера Шамплейн, противопоставить которой Эмхерсту было нечего. Кроме того, по данным, получен­ным 16 августа от захваченных в плен де­зертиров (из­рядно преувеличенным), новые позиции французов на Иль-окс-Нуа виделись довольно сильными, отчего любая попытка захватить их лобовой атакой неиз­менно была бы сопряжена с боль­шими потерями[159] (например, предполагалось, что остров защи­щало около 100 орудий[160], хотя Бурлямак располагал как минимум вдвое меньшим их количест­вом, притом преимущественно – малокали­берными полуфунтовыми или фунтовыми пушками[161]).

Прибыв на руины Сен-Фредерика, войска британского командующего аналогично тому, как они поступали в Тикондероге, занялись расчисткой завалов и устранением разрушений с целью постройки нового форта на месте старого, французского: 24 августа британскими инженерами был основан комплекс из трёх небольших фортов в форме пентагонов: Гренадир форт, Лайт Инфантри форт и Гейджес Лайт Инфантри форт[162], образовавших углы крепостного ансамбля, получившего англоя­зычное наименование «Краун-Пойнт», способный в перспективе вмещать до 4000 человек гарни­зона, с каменными стенами высотой около 7,5 метров и 104 орудиями[163]; сооружение ком­плекса было завершено только после оконча­ния боевых действий между англичанами и францу­зами в Канаде в 1760 году[164]. Работы в Тиконде­роге также не прекращались: 11 августа на верфи были заложены два судна – 1 шлюп и 1 бригантина – основа будущей британской военной флоти­лии, столь необ­ходимой Эмхерсту для борьбы за коммуникацию акватории Шамплейна, а также некоторые более мелкие и малозначительные суда (например, радео, которое планировалось использовать по на­значению: для перевозки пушек и в качестве плавучей батареи, защищающей подступы к Краун-Пойнту)[165].

Кроме того, британским командующим была проведена глубокая разведка местности, с це­лью формирования представления об области, завоёванной англо-американским экспедиционным корпусом. По словам самого Эмхерста, британцы захватили «дикий и непознанный край, о кото­ром не знали почти ничего». Проходимость занятого британскими войсками территории предпо­лагалось повысить при помощи строительства связующих дорог: одна такая, соединяющая Краун-Пойнт и Тикондерогу, была сооружена во второй половине августа силами провинциальных частей[166]; вторую, протяжённостью около 124 километров (проходящую через территорию совермен­ного штата Вермонт в США; т.н. «Краун-Пойнтская дорога»), предполагалось протянуть в юго-восточном направлении, в Нью-Хэмп­шир, в Форт № 4 (в настоящее время – город Чарль­стон на реке Коннектикут, штат Нью-Хэмпшир)[167]. С этой целью 8 августа Эмхерст отправил 200 Рэйнджеров вместе с капитаном Джоном Старком (John Stark) в глубокий рейд для разведки пути, ведущего на юго-восток от Краун-Пойнта, по Оттер-Крик и Блэк-Ривер, в верховья реки Коннек­тикут на западной границе Нью-Хэмпшира, с целью проверки перспектив строительства выше­упомянутой военной дороги и разметки пути её предполагаемого прохождения; этот отряд вер­нулся 9 сентября, потеряв десятую часть своего со­става дезертирами и больными и доложив об отсутствии неприятеля и топографических выгодах планируемой коммуникации[168]. Строительство вышеуказанной дороги, предполагавшей связать «Аллею Шамплейна» с северо-восточными портами Новой Анг­лии (и, в частности, с Бостоном) было начато в октябре 1759 года со стороны озера Шамплейн и и было окончательно завершено только в декабре 1760 года, уже после заверше­ния боевых действий в Канаде и сопредельных территориях[169].

Боевое соприкосно­вение с силами противника осуществля­лось в форме «малой», партизан­ской, войны: 23 августа, обеспечивая движение огромного каравана из 600 человек на 100 бато, отправленного в Тикондерогу за провиантом, отряд Рэйнджеров обнаружил и разгромил партию индейцев и французов; потери составили 3 убитых и 4 – раненых, французы лишились 12 человек. 10 сентября в стычке с «французскими» индейцами было убито ещё 3 Рэйнджера[170].

Кроме того, в период с 13 сентября по 1 декабря «специальные» рэйнджерские части под ко­мандованием Роджерса совершили свой знаменитый набег на католическую миссию абенаков на реке Сен-Франсуа, закончившийся резнёй индейского населения и бесславной потерей почти половины списочного состава карательной партии: возвращение отряда, шедшего по двум маршрутам, ведшим в Краун-Пойнт и Нью-Хэмпшир, продолжалось до конца ноября начала декабря и стоило Роджерсу 69 из 142 человек, бывших у него под началом[171].

«Стоянка в Краун-Пойнте», по сути, мало что принесла британцам в плане достижения опе­ративных результатов: через два месяца они оставались на том же самом месте. Вместо поиска альтернатив дальнейшего продвижения Эмхерст весь август, сентябрь и начало октября прождал, когда у него появяться достаточные средства для того, чтобы сделать путь по воде на север мак­симально более безопасным и проходимым, не попытавшись осуществить строительство дорог в северном направлении или атаковать французскую озёрную флотилию на вооружённых лодках. Единственным плюсом, пожалуй, была созданная Эмхерстом в процессе «стоянки» материальная база для дальнейшего наступления на север и прообраз крепо­стной и дорожной структуры «Аллеи Шамплейна», однако необходи­мое время было утрачено безвозвратно к югу от озера Джордж, в Тикондероге и Краун-Пойнте.